С непонятным концом история Птицы, рассказанная им самим

И, может быть, публичность – это выход?

Тем днём попал я на концерт Колибри:

Увидеть своё будущее в Ире –

Эмоциум, добравшийся до края –

В истерике с соплями на концерте,

Нажравшись в хлам, обмениваясь с залом

Своим кошмаром на их радость и движенье,

Не видя никого, кроме себя –

На всех насрать. Одна. Совсем одна…

Из маленьких трагедий в стиле рок…

Куда в то лето ехал Виктор Цой?..

И кто тут спасся? Костя Кинчев? Петр Мамонов?

Должна ведь где-то быть моя дорога…

Не знаю… Роллинг Стоунз с Агатой Кристи:

На иглу? Она всегда готова.

Очень пахло суицидом…

В то время, зажигая в своей синьке,

Я начал слушать музыку, смотреть, читать

И прочее, что запрещал мне некий ключ –

Контроль ослаб – мой ключ сломался…

Так страх и боль мои, во мне лишь заключенные

Полезли из меня – порвалось Я…

И мир, конечно же, меня заметил –

Он тормознул мне музыку и книгу,

Которых так хотел я опубличить

И начал мне подкидывать расклады:

«Ты продолжай лететь! Лети не бойся!»

Я помню, как рванул в Москву на зеркала

С дорожными просветами снежочка…

Тут я уж вспомнил прошлое по полной…

То прошлое, где страшно, страшно, страшно…

Но шла игра…

Союзник, девушка, рассказы, дочка…

Музыка в наушниках и «Кто на базе?»…

Забавный эпизод сейчас припомнил:

Тогда в Москве я как-то очутился

В какой – то незнакомой мне квартире.

Был за столом забавный человечек – поэт…

Вокруг бухали – он вещал:

«…а только там был первым,

Где водкой всех поить напропалую,

С цыганами плясать лихие песни,

Да с проститутками, бандосами вгонять

Кромольщину в беседу…

Тоже мне Есенин, блядь!

Писал бы ты, как этот, бля, Есенин!

А то сейчас посмотришь – просто тошно!

Наш современный Пушкин пишет так:

«О лето жаркое, любил бы я тебя,

Когда б ни зной да пыль,

Да комары да мухи, БЛЯ!»

Без БЛЯ теперь никто не обойдется!

А я вам так скажу: раз ты, мудак,

Без грязи с матом обойтись не можешь,

То лучше и не лезь тогда писать!..»

Я оценил: почти что про меня…

Довольно эпизодов! Снова к телу.

Проблема – заключенные во мне напряги

Поперли в сопли, реагируя на всё…

Я слушал музыку – текли навылет слёзы…

Я, начитавшись «Голубя в Сантьяго»

Бесстыдно плакал на ступеньках ТЮЗа…

Вокруг метались пьяные драконы…

Где Я, где Птица?

Страшно, страшно, страшно, страшно…

Запой… И пахнет в воздухе припадком…

Сейчас бы крикнуть: «Помогите, люди!

Мне страшно!» Здесь никто помочь не может.

Все лишь смотрели тупо на меня…

На вылет… Пьяной нотой движется Московский…

Как синяки топырят свой мизинец,

Вливая жизнь в гортань бутылкой пива?

(Собратьям-монтировщикам – привет!)

Вы видели? Вы знаете? Я знаю…

Как утром говорит тебе твой голос:

Не напрягайся! Это всё не страшно!

Ведь ты не алкоголик, сам же знаешь!

Чтоб было легче выпей, и – в завязку.

Дай себе слово, что не будешь больше,

А просто выйдешь бодрым из похмелья…

Припоминаю я всё тот же голос,

Который говорил мне: всё в порядке.

Ведь ты не наркоман…

Я понимал, что Птица победила

Опять… Конечно, ей не нужен был союзник,

Ну, разве, чтобы в силе появиться.

Я помню детские угрозы, слёзы, позы,

Так долго и мучительно по мясу…

Не вырезал: игра то продолжалась!

Я понял: надо думать! Думай! Думай!

Смотри, что тут творится! Всем же больно!

И сам ползёшь в свой Птичий суицид.

Так поломал я сам свой первый ключ.

Но толку что? Как выйти из игры,

Когда всё пляшет, пляшут все вокруг?

– Эмоциум мой, где твоя победа?

Где плачет твоя мама у могилы?

Давай закончим, выключим игру?

– Но я жила! Жила и были силы!

– Любила? Здесь никто не побеждает!

Бог не играет! Знаешь, кто играет…

Не мы играли здесь: играли нами…

И красочным финалом – суицид.

Я ничего не чувствую, пойми ты!

Я ощущаю только дискомфорты.

Спасай свой зад!

Такой вот бесполезный разговор…

Игру не «просто так» остановить,

И из неё так просто не выходят…

Вам доводилось при смерти бывать?

Когда через секунду можешь сдохнуть

И чувствуешь, предчувствуешь момент…

Я не могу вам объяснить за это чувство.

Измена, паника… Не знаю, как назвать.

Ни то и ни другое… Это что-то,

Повисшее, как пауза в театре,

Какой-то странный в воздухе расклад,

Дыхание, наверно, ужас, страх…

Не объяснить…

Тогда я был на крыше,

Расправив руки: Птица это любит.

И чувствовал, что новый День Рожденья –

Четвёртый, если посчитать –

Не факт, что и настанет – рисковать?

Конечно, Птице этого хотелось…

А воздухе висели пауза и страх…

Вам доводилось при смерти бывать?

Когда через секунду можешь сдохнуть

И чувствуешь, предчувствуешь момент…

Я не могу вам объяснить за это чувство…

Примерно так всегда перед припадком…

Меж тем мой третий ключ «писать»

Меня наполнил.

Заполнил пустоту – полегче стало,

Но думая о том, что происходит,

Я понимал, что надо Птицу резать.

Даже из сини было это ясно…

( – Дурак, ведь ты всех топишь!

– Плевать – хотели сами и просили – получите!

*Не уверен…)

Но вот, что понял я тогда ещё: что Птица –

Она и есть сам Я. Всё остальное – выдумка, защита.

До этого ж она не убивалась

И грела и меня собою делала…

Убить её мне просто не удастся –

Всё тот же суицид. Какой же выход?

«Бойцовский клуб» – наверно, вы смотрели…

«Сводили бы ребёнка к психиатру!

Но здесь ведь только Бог болезни лечит…»

И Бог, конечно, ждал меня обратно –

Я это как-то ощутил и понял…

(Что рассказать вам, если вы не в курсе,

Не чувствовали и его не знали?

Да ничего! Всё это безнадёжно,

Пока вы не окажетесь на грани,

Где, либо Он – либо вас нет в помине…)

Что чувствовал и что произошло?

Возможно, мне игра поднадоела

И правила в ней стали не мои

(Их видно взял себе тот, кто играет).

Мне очень не хотелось ждать момента,

Когда игра сдающего утопит…

Немного стало жалко всех вокруг,

– Всё это – провокация, поймите!

На ней я всех вас просто развожу,

Меняя страх и боль свои на ваши

Вкусные эмоции и чувства!

Вы обманулись!..

– Кто тебе поверит?

…А дети носятся с безумными глазами,

Ломая ноги… -

Я повторяюсь: нравится сравнение…

Что попросил я в тот момент у Бога?

Какая помощь мне была нужна?

Хотелось бы жестокости и сил,

Чтоб несмотря на всех и на себя,

Игру закончить: выйти из игры…

Защита Лужина? Не то: где я – где Лужин?

Мне лично больше нравится Судоку –

Исключена возможность проиграть.

И надо было успокоить Птицу,

Чтобы она меня и тех не утопила,

Кто был со мной, кого я разыграл.

Пусть даже будет больно.

Пусть даже жизнь застрянет. –

Что поделать…

Есть время и расклад, что всё проходит –

Пройдёт и это… Как же не хотелось

Заканчивать игру… Читаться трусом…

Где трус – где «похуй»? Разница ясна?

Когда не чувствуешь любви и радости,

Когда не чувствуешь людей, а только видишь

В себе свои дурацкие конструкции, расклады,

Животный страх и больно… Суицидуссссс…

Когда всех тех, кто рядом, выпиваешь;

Сосёшь из них, где трус – где похуй? –

Надо всех накрыть с собою вместе?

А может лучше: СТОП НА! и СТОЯТЬ НА!?

Наверно так, ведь Бог меня услышал

И успокоил Птицу…

Я вышел из игры – она остановилась

И игроки смотрели удивлённо…

Кто мог подумать, что возьмёт защиту

Тот, кто игру придумал и играл –

Ублюдок! Он нас просто наебал!

Как больно вырезался мой союзник,

Как все плясали из агонии игры:

«Забавный человечек. Мог бы быть счастливым…

Зачем–то спрятался…»,

Как в обморок упала та, что рядом –

Нет, лучше я не буду вспоминать…

Но что теперь? Искусственность?

Возможно… Зажались боль и страх,

Работают ключи «Писать», «Ты перед кем в ответе?»

И «Улыбаться». В квартире спят уставшие драконы:

Пока что хватит суицида. ТОЧКА.

Я вычеркнул всех прочих персонажей

Кроме себя из своей жизни.

Я в тишине, я из неё пишу

И никого вокруг:

Со всеми поиграть успела Птица…

Раздевшийся на черно-белом кадре…

Вы спросите: не стыдно?

Нет. Не стыдно.

Ведь все мы перед Богом без штанов

Перед людьми мне лично наплевать…

Что мне скрывать?

Кто видел то, что видел Я,

Всё это видит. Мир не победит,

Когда с тобою рядом Бог стоит…

Проблема в том, что ты стоишь не с Богом.

Об этом я и думаю теперь…

Спасибо всем, я – Заводная Птица

Но лучше вам меня не заводить

Таким, как я вы все смогли бы быть…

Но… Может быть не стоит? Не трудиться…