Тайна бриллианта батьки Махно

Здесь, посмотрев внимательно на так называемого начальника, Стёпа был сильно удивлён. Во-первых, он был удивлён довольно маленькому росту начальника, его худобе, его длинным волосам. Кроме того он обратил внимание, что этот человек при ходьбе довольно заметно хромает. Всё это заметил юноша, потому что начальник расхаживал, беспрерывно жестикулируя, в каких-то трёх метрах от него. Во-вторых, его одежда отличалась от одежды остальных бандитов (Стёпа не сомневался, что попал именно к самым настоящим бандитам). На главном бандите была напялена шинель с какими-то непонятными Стёпе плямбочками посередине. Когда бандит подошёл к нему поближе, в ярости размахивая кулаками, Степан понял, что на бандите одета всё-таки не шинель, а какой-то особый кафтан. Кроме того начальник напялил на себя красные гусарские брюки (чакчиры), на голове же бандита красовалась довольно красивая папаха.

Но дальше рассуждать и анализировать Степану уже не дали. Двое дюжих молодцев быстро схватили его, скрутили ему руки, крепко связали их толстой липкой верёвкой. Затем они моментально сдвинули дорогой ковёр, лежащий на полу, под которым оказалась крышка подпола. Один из бандитов отомкнул замок, закрывающий крышку, отодвинул эту самую крышку подпола и грубо подтолкнул к подполу Степана. Юноше ничего не оставалось, как повиноваться, так как он быстро сообразил, что даже малейшее сопротивление в данной обстановке может иметь для него самые плачевные последствия.

Таким образом, подросток оказался в тёмном подполе. Степан с любопытством подумал, сколько именно замков теперь висит на крышке того «заведения», в котором он так быстро очутился? Если верить хромому начальнику, то его должны были запереть на три крепких замка. Мальчик подумал: «Зачем запирать меня именно на три замка, когда и одного вполне достаточно. Хотя, возможно, этот странный и злобный начальник пошутил для того, чтобы ещё больше припугнуть меня. Какой же допрос он мне может устроить завтра? Что это за секретное совещание, на которое я случайно попал, и что вообще в данное время происходит в моём родном маленьком городке?».

Откуда же было знать Стёпе, что он попал в такое странное время, когда в России ещё вовсю бушевала Гражданская война. И попал он не к кому-нибудь, а в так называемую повстанческую армию батьки Махно. Главной силой в этой армии было крестьянство, которое было недовольно политикой красных, которые ввели продразвёрстку, забирая у крестьян бесплатно, фактически весь выращенный ими урожай. А белые хотели вернуть землю помещикам, поэтому махновцы и их ненавидели. В результате получилась противоречивая картина. Махновцы явились так называемой третьей силой в этой братоубийственной Гражданской войне, возненавидев как белых, так и красных.

Махно провозгласил в своей программе так называемую полную свободу, отрицание всякой диктатуры и всякого государства, как угнетателя трудового народа. Он выступал за полное самоуправление трудящихся в виде «вольных трудовых Советов» крестьянских и рабочих организаций. Это политика явилась основой анархизма, который проповедовал этот очень решительный и смелый человек. За ним шло множество угнетённого народа, разочарованного как белыми, так и красными. Правда, Махно несколько раз поддерживал красных, например, в их борьбе против Деникина. Умелая партизанская война махновцев по разрушению тыла Белой армии, заметно помогла Красной Армии отбить наступление войск Деникина на Москву. Но Махно прекрасно понимал, что красные не допустят провозглашённого им самоуправления, и быстро уходил от них.

Степан как раз попал в тот период, когда батька Махно боролся одновременно и с красными и с белыми, а поскольку, согласно сведениям, полученным от разведчиков, красные разъезды находились недалеко, то он посчитал Степана за разведчика красных. Он рассуждал так: «Красным необходимо ослабить или уничтожить мою армию. Поэтому они решили провести тщательную разведку расположения моих войск и послали для этого, чтобы не вызвать лишних подозрений, умного подростка, который на самом деле является красным лазутчиком».

Сидевший в подполе в это время Степан никакого понятия не имел ни об анархистах, ни о белых, ни о красных, ни о свержении царя, ни о большевистском перевороте в октябре тысяча девятьсот семнадцатого года, ни о бушевавшей в то время Гражданской войне, которая охватила всю матушку Россию. Он только ясно осознал то, что кудесник не случайно наряду с проникновением в прошлое поставил перед ним дополнительную серьёзную и трудную задачу, обязательно остаться в живых.

«Да эти бандиты, – подумал немного ошарашенный Степан, – убьют, и слова лишнего не скажут и прощения не попросят. По-моему им прикончить человека, всё равно, что трубку выкурить, а, возможно, и ещё проще»,

И здесь юношу посетила ещё более неприятная мысль. «А что если они из меня, как сказал этот хромой и низкорослый главарь, действительно, какие-то там сведения требовать начнут? Они ведь, пожалуй, и перед какими угодно пытками не остановятся. Так что, друг Стёпа, готовься к самому худшему». Но здесь мысли мальчишки заработали очень быстро и заработали эти мысли в самых разных направлениях.

«Что ж, смиряться я ведь не намерен. И пропадать ни за какие коврижки не соглашусь. Значит, необходимо, быстро что-нибудь придумать, что-нибудь срочно предпринять. Но вот что именно, этого я пока не знаю».

В подполе стоял полумрак, и Степан внимательно стал разглядывать стены подпола, надеясь отыскать в этих стенах хоть малейшую лазейку, чтобы выбраться отсюда. Но вскоре он убедился, что это бесполезно, что подпол относительно новый и сделан капитально. Заниматься магией Степану в тёмном подвале было нереально и бесполезно. Подвал был настолько узок, что магические ритуальные действия проделать было невозможно. Кроме того, само затемнение не давало пробиться магии к свету. Тьма в данном случае поборола свет, и юноша оказался беззащитен. Удручённый этим обстоятельством подросток примостился в углу и быстро задремал. Он спал так крепко, что не почувствовал, как крышка подпола открылась, и его начал толкать спустившийся к нему бандит, державший в руках винтовку.

Когда Степан снова очутился в избе, то сразу же заметил, что народу в ней заметно поубавилось. Главарь банды, тот же самый низкорослый, хилый и хромой человек сидел в глубине избы на своеобразном «троне», который представлял из себя старинное кресло с позолотой по бокам. Когда Предводитель поднялся с этого кресла, то мальчик с удивлением заметил пуховые подушки, которые аккуратно лежали на сиденье этого кресла.

«Выходит, – сразу решил Степан, – любит начальник на мягоньком посидеть. Приказал подушки себе подстелить. Интересно, с чего же он начнёт разговор?»

Но начальник, как рассчитывал юноша, не собирался начинать никакого разговора с пленным. Батька Махно был абсолютно уверен, что перед ним находится красный шпион, который послан сюда с целью разведки расположения его отрядов, а также с целью уточнения численности его войска. Поэтому Махно приступил не к разговору, а к допросу. Он громко крикнул (Стёпе даже показалось, что от этого крика в доме задрожали стёкла и заскрипели половицы).

«Мне доподлинно известно, что ты красный шпион. Если ты сразу честно в этом признаешься, мы тебя сразу казним, без пыток. А если будешь ломаться, выкручиваться, дурачка из себя лепить, так я этого не потерплю. Мы тебе такие здесь пытки придумаем, что ты сразу взвоешь. Так что давай по-хорошему, быстренько выкладывай. С какой целью пробрался в расположение моих войск. Какая красная часть тебя подослала? Какова численность этой части? Какие планы она имеет? Когда именно красные собираются меня атаковать? Вопросы, я надеюсь, тебе понятны?»

Если бы только знал батька Махно, с кем имеет дело? Если бы он только знал, что имеет дело с человеком из прошлого. Если бы он знал, что этот человек ни малейшего понятия не имеет ни о красных, ни о белых, ни о междоусобной войне, ни о нём самом. Если бы он знал всё это, то не стал бы так разоряться перед стоявшим около него юношей, которого он продержал в душном и тёмном подполе всю ночь.

«Ну, так ты будешь, мерзавец, отвечать самому батьке, или мне пригласить сюда моих молодцев, которые живо образумят тебя?»

Степан молчал, так как не имел ни малейшего понятия, что он должен отвечать этому главному бандиту. Наконец, батька Махно рассвирепел:

«До каких пор, ты, наглая твоя рожа, будешь издеваться надо мной? Да я придумаю тебе такую казнь, ты будешь столько мучиться, что затрясутся все твои поджилки, и ты будешь вот здесь (батька указал себе под ноги) ползать и умолять о пощаде, которую я тебе не дарую, а казню тебя лютой казнью. Ты что, именно такого исхода своей короткой жизни добиваешься, мерзавец?»

Тогда Степан решил заговорить с этим начальником. Он сказал ему просто: «Господин начальник (от такого нелепого обращения у Махно «глаза полезли на лоб»), – здесь Степан сделал небольшую паузу, чтобы сосредоточиться и собраться с мыслями, но затем уверенно продолжил, – понимаете, я не местный житель и проживаю довольно далеко от этих мест. А сюда я попал случайно. Недавно мы с батюшкой моим ездили по неотложным делам в Санкт-Петербург и там задержались».

Степан решил сказать, что он ездил в столицу, чтобы придать себе солидности. Вот, дескать, в столице побывал. Хотя на самом деле, ни в какую столицу они с отцом – мельником не ездили. Степан, вообще, кроме своего маленького городишки, ещё нигде даже и не бывал.

Когда Степан произнёс название Санкт-Петербург, глаза батьки полезли не просто на лоб, они округлились у него от громадного удивления до такой степени, что стали похожи на две блестящие тарелки. Охрана батьки, состоящая из нескольких человек, также была потрясена словами Степана. Это было очень заметно не только по их лицам, но и по нетерпеливым, немного нервным движениям.

Откуда же было знать Степану, что город Санкт-Петербург в тысяча девятьсот четырнадцатом году, то есть тогда, когда началась война с немцами, был переименован в Петроград, чтобы немецкое название переделать на русское. Это, во-первых. А во-вторых, в это самое время Петроград находился под контролем большевиков, которые захватили власть в тысяча девятьсот семнадцатом году и теперь уже побеждали своих противников по всем фронтам. Махно в это время был явным противником большевиков и вёл с ними отчаянную борьбу. Поэтому получалась парадоксальная картина. Вместо того, чтобы этим самым сообщением придать себе весу в глазах своих врагов, Степан наоборот, окончательно убедил их в том, что является их противником.

Махновцы рассудили просто. Они посчитали, что этот красный шпиён, специально ездил в логово большевиков. Он ездил туда, чтобы получить конкретное разведывательное задание. Это задание заключалось в том, что мальчуган должен был разведать военные силы махновцев для их окончательного уничтожения красными отрядами, хотя до этого, как здесь уже говорилось, Махно некоторое время выступал на стороне красных, но теперь пути их разошлись, как считал сам Махно, окончательно и бесповоротно. Красные мешали ему строить государство общественного самоуправления трудящихся.

Но Махно был умный, сообразительный и опытный человек. Он сразу, после слов Степана подумал: «Странно, если это, действительно, красный шпион, с какой стати ему пороть полнейшую ерунду с этой самой, якобы поездкой в Санкт-Петербург, он же не может топить сам себя? Либо это полный идиот, либо здесь явно что-то не так. Но на полного идиота этот паренёк явно не похож».

Махно продолжал упорно анализировать ситуацию с появлением странного подростка, и никак у него не выходило из этого самого появления никакой элементарной логики. А выходила какая-то полнейшая несуразица, которую объяснить он ни с какой стороны и никакими логическими построениями не мог, а, наоборот, всё сильнее и сильнее путался и сбивался. Тем не менее, батька упорно продолжал рассуждать:

«Кроме того, получается, что на вражеского разведчика, который специально появился на их секретном совещании, чтобы его сразу схватили, он тоже явно не тянет. Настоящий разведчик должен действовать скрытно, а не лезть в самую гущу вражеского подразделения именно для того, чтобы с ним немедленно расправились его враги. Значит, здесь что-то не то, какая-то непонятная тайна. Неужели, его появление является тонкой работой красных. Внедрить разведчика-простачка, неизвестно откуда появившегося в их армии. Но для этого они точно не стали бы посылать подростка. Нет, так тонко они бы не сработали, это не их стиль. Выходит, здесь что-то другое, пока ему непонятное».

И здесь Махно в голову пришла интересная мысль, как именно он должен проверить этого юношу. Он проверит его в самом настоящем кровопролитном бою с красными. Красные разъезды совсем близко, и скоро предстоит бой, которого не избежать. Если это красный шпион, не будет же он сражаться против своих.

«Ты умеешь скакать на коне и владеть саблей по-настоящему?» – Неожиданно спросил Махно Степана, внимательно вглядываясь в его зеленоватые, довольно красивые глаза.

Степан, как деревенский парнишка из семьи среднего достатка, с трёх лет ездил на лошади, а к своим четырнадцати годам владел искусством верховой езды в совершенстве. Его отец, недавно вернувшийся с русско-турецкой войны, в которой сражался под командованием самого генерала Скобелева в кавалерийских частях, в совершенстве владел любой саблей и на досуге обучил своего единственного сыны искусству сабельного боя. Теперь эта наука могла здорово пригодиться Степану.

Тогда Махно прямо заявил: «Сейчас, дорогуша, тебе опять недолго придётся посидеть в подполе (Степан поморщился), но очень скоро мы тебя проверим в настоящем деле. Если ты будешь рубить красную сволочь как капусту, ты заслужишь полное наше доверие. Тебе годков сколько?»

«Пятнадцать», – соврал Степан. Сначала он решил сказать, что ему шестнадцать, но затем передумал, решив, что явный обман может броситься в глаза этим бандитам, потому что выглядел он как раз на свои четырнадцать.

«Нормально, – проговорил начальник, – тебе, небось уже приходилось сражаться в боях на стороне красных, правильно я понимаю?»

«Приходилось», – машинально соврал в очередной раз Степан, не понимая, что этим заявлением он, фактически, почти открыто признаёт, что является красным лазутчиком. Поэтому, когда он это сказал, среди махновцев раздался недовольный ропот, а по их зверским лицам, которые враждебно уставились на него, он прекрасно понял, что каждый из бандитов ненавидит его и готов придушить на месте.

Степан совершенно не представлял, что имеет в виду этот главный тощий и хромой бандит под «красной сволочью». Но он сразу понял, что ему предстоит участвовать в самом настоящем бою с какими-то врагами этих бандитов. Поэтому он решил настроить себя и не испугаться. Его снова заперли в подполе, и он усиленно начал произносить заклинание на сохранение своей жизни. Ему это было делать совершенно неудобно в узком тёмном подполе, но он старался как мог.

Его выпустили из подпола только через три дня, перед самым боем. Он это понял сразу по решительным лицам бандитов. Накормили Степана впервые хорошо, а перед атакой строго предупредили: «Смотри, не вздумай шутить. Мы за каждым твоим движением будем наблюдать. Если что, сразу тебе твою буйную головушку снесём, не пожалеем, не посмотрим на твою молодость».

Здесь только до Степана дошло, что он находится не в бандитской шайке, а вступил в регулярное воинское соединение, которые ведёт настоящие кровопролитные бои с серьёзным противником. «Выходит в матушке России происходит что-то невероятное. Люди одной страны беспощадно уничтожают друг друга. Как же такое могло произойти? Значит, мне обязательно необходимо остаться в живых, вернуться в прошлое, дожить до этих времён и выяснить, в чём причина этакой междоусобицы?»

Командира или начальника нигде не было видно. «Видимо, расставляет своих людей на исходные позиции, или проверяет их готовность к бою? А он, по всему выходит, далеко не глупый командир. Да и одеты теперь его бойцы не как оборванцы, а строгая военная одежда почти на всех. Значит, я ошибся, всё гораздо серьёзнее». К тому времени Степан прекрасно знал, что главного бандита зовут Махно и его здорово уважают бойцы.

Степан, конечно, не знал, что махновская разведка обнаружила довольно значительное скопление красных кавалеристов, которые незаметно этой ночью, вплотную подбирались к лагерю Махно, а на рассвете собирались атаковать его позиции. Среди красных были предатели, которые сообщали атаману обо всех передвижениях большевистских войск.

Разведка же красных имела устаревшие сведения о численности и о расположении войск противника. Накануне к Махно прибыли дополнительные отряды, которые привезли с собой четыре мощных орудия. Поэтому Махно решил опередить красных. Его разведчики доложили, что теперь, после прибытия подкреплений, силы обеих сторон примерно равные. У красных всего два орудия, и они надеются застигнуть махновцев врасплох.

Махно ещё ночью приказал придвинуть два из своих четырёх орудий к самой окраине леса и тщательно замаскировать их в густых кустарниках. Два других орудия под покровом темноты, были передвинуты на противоположную сторону дороги и скрыты за бугром. Снарядов у Махно хватало. Как он прекрасно понял, красные об этих орудиях не догадываются. Махно решил стремительной атакой, при поддержке скрытых орудий, которые должны были открыть прицельный огонь по красным кавалеристам с двух сторон, уничтожить красные отряды, которые, по сведениям разведчиков, скрытно подбираются к расположению его основных сил.

Махно находился на опушке леса. Около него рос редкий кустарник и отдельные деревья, которые, фактически не закрывали ему обзор за просёлочной дорогой, на которой по его расчётам, должны были появиться красные. Сидя на вороном коне и тщательно проверив все свои силы, он внимательно осматривал прилегающую к лесу местность с помощью сильного бинокля. Наконец красные отряды появились. Эти отряды, ничего не подозревая, явно недооценили махновцев и их прославленного командира. Они, фактически, лезли на рожон, рассчитывая атаковать махновцев неожиданно, врасплох. Тщательной разведки накануне решающего столкновения, они не провели, что явилось их крупной ошибкой.

Такая беспечность красных отрядов объяснялась не только недооценкой сил противника (эти силы, как здесь отмечалось, были примерно равные), но ещё и тем, что красные считали, что их победа в Гражданской войне полностью обеспечена. Колчак, Деникин, Юденич и другие прославленные белогвардейские полководцы к тому времени были разбиты. Война с Польшей, как им докладывали, разворачивалась успешно. Красные отряды стояли у стен Варшавы, а Врангель спрятался в Крыму, который, по их мнению, будет легко захвачен. В этом уверил их сам Троцкий.

А насчёт войск батьки Махно, так они их вообще не считали за боевую единицу. Одни пьяницы да развратники, как изображали их на советских плакатах. К тому же красные были уверены, что их боевые силы значительно превосходят силы противника (о том, что к Махно прибыли значительные подкрепления, красные не имели ни малейшего понятия), поэтому они не сомневались в успехе.

Когда красные кавалеристы вплотную приблизились к лесу, Махно приказал открыть прицельный огонь по ним одновременно из имеющихся у него четырёх орудий. Снарядов у Махно было достаточно, и сокрушительный огонь по красным отрядам был открыт. Два орудия били из леса, а два метко поражали противника из-за бугра, расположенного на противоположной стороне дороги, которая в этом месте проходила параллельно лесу. Таким образом, красные оказались в своеобразных клещах, и их начали расстреливать почти в упор. Тогда Махно, подняв над головой кавалерийскую шашку, дал приказ к атаке. И стремительная атака началась сразу после того, как орудия по заранее спланированному плану, прекратили обстрел, чтобы случайно не задеть своих.

Кавалеристы Махно неожиданно и стремительно выскочили как из редкого леса, так и с противоположной стороны, из-за высокого, закрывающего их бугра. Красные снова оказались в своеобразном окружении. И началась настоящая рубка, как говорится, не на жизнь, а на смерть. Среди махновцев находился Степан. Ему очень сильно повезло, так как ему дали устаревшую саблю, именно такую, которую подарил ему в детстве отец, и именно, используя подобную саблю, отец обучал его самым разнообразным приёмам сабельного удара. Теперь ему эта наука здорово пригодилась.

Наблюдатели видели, что Степан во время этой ужасной рубки, не оплошал и зарубил своей старенькой саблей нескольких красных бандитов. «Умеет этот малец сражаться, зря мы в нём сумлевались, – рассуждали махновцы, – думали, предатель, а он вон как здорово действует».

Конечно, наблюдавшие за действиями Степана махновцы понятия не имели, что перед боем Степан произнёс специальные заговоры на сохранение своей жизни и провёл несколько обрядов на свою победу над ненавистными врагами. Хотя, юноша абсолютно не понимал, что это за враги, и почему на его родной земле российские люди так беспощадно убивают своих же российских людей?

Красные в этом бою были полностью разбиты. Потери среди махновцев были невелики. Степан видел, как человек пятнадцать пленных подвели к обрыву, заставили их снять с себя верхнюю одежду и сапоги, а затем расстреляли. Когда командир расстрельной команды поднял руку и приготовился громко крикнуть: «По врагам трудового народа, по большевистским гадам, ПЛИ!!!» – Степан закрыл крепко уши.

Он никак не мог понять, что же такое непонятное происходит в его стране? То какая-то «красная сволочь», то какие-то «большевистские гады», ничего подростку было неясно, но о его подвигах доложили самому батьке Махно. И тот в знак благодарности вручил перед строем махновцев Степану настоящую кавалерийскую шашку. При этом Махно сказал: «Надеюсь, что эта шашка принесёт тебе удачу, и ты ещё немало порубаешь этой шашкой красной и белой сволочи!» Многие бандиты с завистью смотрели на Степана, и Степан понял, что некоторые в отряде ему теперь завидуют и поэтому ненавидят, так что ему необходимо держать «ухо востро», то есть быть постоянно начеку, иначе убьют и тайно сбросят в реку, а виновного потом и искать не будут.

То есть Степан теперь не сомневался, что если он не погибнет в очередном бою, то его точно укокошат ненавидящие его бандиты. Поэтому Степан твёрдо решил долго в этом непонятном ему отряде не оставаться, и начал обдумывать, каким образом ему как можно быстрее сбежать от бандитов. Кроме того, из слов, произнесённых Махно Степан уловил, что наряду с красной, оказывается, существует ещё и «белая сволочь». «Да, – подумал он, – оказывается у врагов Махно разные цвета. А сами они, интересно, какого цвета?» Этот вопрос заинтриговал Степана.

Ночью Степана уже не запирали в подпол, после такого боя ему теперь полностью доверяли. Его уложили в общей избе, в которой улеглось множество бандитов, которые устали после боя и быстро дружно захрапели. Но Степану не спалось. Он вспомнил, как Махно, после того, как торжественно вручил ему шашку, вызвал его в свой кабинет, в свой так называемый штаб. В этом главном штабном кабинете Махно устроил праздничный в честь славной победы над красными обед. На этот обед были приглашены ближайшие соратники Махно, члены его штаба, то есть руководители его отряда.

Штаб Махно находился, как отметил Степан, в соседней очень просторной и богатой избе под усиленной охраной. Во время обеда махновцы перепились, хотя сам батька пил очень мало, а внимательно наблюдал за остальными своими товарищами. Степан также почти не пил ни брагу ни самогон, а внимательно и незаметно от Махно осматривал всё помещение. Он совершенно случайно заметил стоящий в кабинете в дальнем тёмном углу железный сейф.

Оставаться больше у этих бандитов Степану, как здесь было отмечено, очень не хотелось. В принципе он выполнил задание кудесника, он проник в будущее, именно в тот год, в который должен был проникнуть и пока оставался в живых. Степан решил побыстрее «сматывать удочки», но перед этим обчистить махновский сейф, потому что юноша не сомневался, что именно там спрятаны награбленные бандитами драгоценности. Поэтому, когда все захрапели, он тихонько встал, часовому объяснил, что выходит на улицу «по нужде», а сам быстро перелез через забор.

Степан, как он и думал, сразу оказался во дворе того дома, где находилась резиденция главного бандита и тихонько, стараясь не шуметь пробрался к самому дому. У входа находились два охранника, один из которых присев на ближайший к дому пенёк, сладко дремал. Другой стоял навытяжку на крыльце перед самым домом и спать не собирался. Это несколько затрудняло Степану задачу, так как он всё-таки рассчитывал на то, что оба охранника будут крепко спать.

Степан, прячась за кустарником, осторожно и бесшумно перебрался на противоположную сторону дома. И здесь его ожидала огромная удача. Он заметил, что одно из окон слегка приоткрыто. Он даже не мог поверить своим глазам «Может это колдун постарался подсобить мне? Если это так, то огромное спасибо ему», – подумал Степан и осторожно подобрался к окну.