скачать книгу бесплатно
– Не, не пойдёт. Если я выиграю, то тогда ты и бабло отдаёшь, и в обязаловке будешь ходить.
Я пораскинул мозгами и кивнул – всё равно у меня сейчас обратной дороги нет.
– Только ещё 2 условия – колода моя и играем не в очко, а в преферанс.
– Какой ещё преферанс? – недовольно переспросил Валера.
– Обычный, лениградка, вист джентльменский, распасовка по 2, заканчиваем при 20 в пуле, – пояснил я, – не слышал что ли про такое?
– Прямо и не слышал, – буркнул Димон, – играл я в него, но давно… там же трое должны садиться?
– А вот Валеру третьим и возьмём – если он выиграет, тогда я тоже проиграл… годится или зассал?
С таким предположением Димон уже согласиться никак не мог, поэтому кивнул головой, и мы втроём уселись за пустой по вечернему времени доминошный столик. Играли они плохо, и Дима, и Валера, мне даже жалко стало раздевать их за десять минут, поэтому я поддался немного… выиграл, но не с разгромным счётом.
– Ну всё, – сказал я, – у всех по 20 в пуле, но у меня вистов вдвое больше – так что извините, но вы оба проиграли.
Димон некоторое время анализировал ситуацию, а потом решил таки форсировать конфликт – видимо впадлу ему стало уступать неизвестно кому из своего подшефного двора.
– Я тя щас урою, – сообщил он мне, вставая со скамейки.
– Не-не, – ответил я, – мы так не договоаривались.
– А мне пох, – добавил Димон, снимая накинутый пиджак.
– Хорошо, – согласился я, видя, что отступать всё равно некуда, но давай ограничения оговорим – по яйцам не бить, посторонние предметы не применять, бой останавливается после первой крови… или если кто-то крикнет «сдаюсь» – нормально? – спросил я у них всех. – И это, может отойдём куда-нибудь, а то на виду у всех нехорошо, ментов ещё вызовут.
Эти условия возражений не вызвали и мы откочевали в дальний угол двора, где стояли два жестяных гаража, за ними как раз подходящая площадка имелась, закрытая от посторонних глаз.
– Ну держись, Петя, – сказал Димон, сняв свитер и выплюнув бычок в сторону, – щас я из тебя котлету буду делать.
И он решительно шагнул мне навстречу, подняв кулаки в подобие боксёрской стойки. А я в ответ расслабил всё тело и принял позу всадника… ну попытался, как я ее помнил из занятий 20-летней давности – ноги чуть шире плеч, бедра параллельно земле, руки сжаты в кулаки на поясе.
– Эээ, – заметил сзади Валерыч, – это он чего, каратэ что ли сейчас применять собрался?
– Не, Валерыч, – ответил я ему, мягко покачиваясь из стороны в сторону, – это не каратэ, а ушу.
– В смысле? – не понял Димон, он даже приостановился в задумчивости. – Какое нахер ушу?
– Китайский стиль борьбы такой, – любезно пояснил я ему, – переводится, как «боевое искусство».
– Ща я тя уделаю вместе с твоим ушу, – взревел Димон, сделал два быстрых шага и нанёс удар с правой… сильный, но не очень быстрый, я ушёл нырком влево и опять встал в ту же стойку.
– Ах же ты сука какая, – продолжил реветь он, молотя воздух перед собой… один раз почти попал, вскользь по левому уху мне пришлось.
А я продолжил свои танцы влево-вправо-назад-вперёд, плавно уходя от его бестолковых ударов. Наконец наступил момент, когда Димон выдохся и опустил руки, тяжело дыша, тут я и нанёс единственный удар, который помнил, как делать. Это был толчок раскрытой ладонью, он же туйчжан, в подбородок ему – быстро и тут же отпрыгнул на всякий случай. Но предосторожность оказалась ненужной, Дима лязгнул зубами и завалился на спину. Я тут же взял его правую руку на излом и потянул на себя.
– Сдаюсь, – прохрипел он через пять секунд и замолотил левой по земле.
Я помог ему подняться, посмотрел в глаза – зрачки в норме вроде, сотрясения нет.
– Ну чего, бой закончен? – спросил я даже не у него, а у секундантов.
– Закончен, – выдавил из себя Валерыч.
– Очень хорошо, никто значит и ничего не должен – я пошёл, – и я медленно вышел из этого укромного места, держа, впрочем, в поле зрения парней, мало ли что он там надумают… но нет, ничего они не надумали.
А по дороге к подъезду меня ждал небольшой сюрприз – с липы, которая росла примерно посередине нашего двора, спрыгнула Викуся со словами:
– Ну ты на все руки мастер, и в карты играешь, как профессионал, и боец восточных искусств – не ожидала. Моя помощь тебе не понадобилась?
– Тебе правда понравилось? – не нашел спросить ничего другого.
– Ваще класс – как это называется-то?
– Ушу, китайская борьба, – ответил я, – а кстати, что это ты там намекала на свои возможности? Как ты с этим Димоном связана?
– Учились когда-то в одном классе, и он за мной даже ухаживал… лет пять назад.
– Ясно, – ответил я, вздохнув, – зайдёшь может, чаем напою?
– Да поздно уже, – ответила она, – родители волноваться будут.
– Тогда я тебя провожу, а то мало ли что…
Советские компьютеры
Шутка такая была во времена второго пришествия КВН на голубые экраны – «советские микросхемы самые большие в мире», а к ней довесок «советские микросхемы снабжаются восемью ножками и двумя ручками, для переноски». Так к чему я это… советская компьютерная техника (в 82 году они еще назывались ЭВМ, модное слово «компьютер» утвердилось в перестройку) была очень большая… ну может не самая большая в мире, но где-то возле этого.
– Камак, ты вот чего, – сразу же объявил мне начальник Бессмертнов, когда я переступил порог антресолей, – есть такое мнение приставить тебя к обслуживанию двух СМ-4. Вон в этих экранных комнатах которые стоят.
– Да я не возражаю, – автоматически вылетело у меня, дополнил только это одним вопросиком, – а до меня их кто обслуживал, если не секрет?
– Не секрет, Антоша обслуживал, Артюхин, его стол рядом с твоим стоит.
– Аааа, – открыл я рот, чтобы задать следующий логичный вопрос, но начальник опередил меня:
– Его передвинули в соседнее направление, к гидрикам, так что СМки остались бесхозными.
– Так он должен сдать мне это хозяйство, если я всё правильно понимаю в бюрократии, – продолжил задавать вопросы я.
– Должен, значит сдаст, – отрезал Бессмертнов, – скоро появится, там и договоритесь.
А я тем делом навёл справки у Коли и Шурика – Артюхин этот оказался тоже не совсем простым сотрудником, для начала он числился действующим чемпионом области по шахматам. А для конца… для конца он только что женился на сотруднице параллельного отдела, коя так же, как и Аскольд, проходила по разряду мажоров… мажорок то есть, папа у неё ну очень большим человеком в обкоме был.
А тут и сам Антоша пожаловал – оказался он маленьким, щупленьким, с большой чёрной бородой и чрезвычайно язвительным. Поддевать и задевать окружающих это для него жизненным кредо, похоже, было.
– Здорово, Камак, – так начал он наше общение, из чего я понял, что моя кликуха уже широко расползлась по институту, – а ты модуль или сразу крейт Камак?
– Я блок питания, – угрюмо отговорился я, – если сдохну, вообще всё остановится.
На это он не нашёлся, что пошутить, сделал суровое лицо и предложил принимать у него хозяйство.
– Это вот, – похлопал он по чёрному боку здоровенный ящик, – электронная вычислительная машина серии СМ, расшифровывается, как Серия Малая, в отличие от ЕС, Единой Серии. В девичестве это был компьютер американской компании DEC, назывался он PDP, расшифровывается оно…
– Я знаю, – перебил я его, потому что он мне очень быстро надоел – бывают такие люди, с которыми и 5 минут общения это уже много, – Диджитал Эквипмент Корпорейшн и Программед Дэйта Процессор.
Он с некоторым уважением посмотрел на меня и продолжил:
– Состоит эта штука из нескольких стоек, куда задвигаются составные части – собственно процессор (он выдвинул одну из составляющих где-то в середине), вот это память, это дисковые накопители Изот, по 2, 5 мегабайта на диск (он показал здоровенный белый круг с ручкой вверху), там магнитофон, здесь ввод с перфоленты. Периферия – дисплей Видеотон, принтер Роботрон и графопостроитель без имени, мы его сами сделали. Связывается вся эта музыка с бункером через крейт имени тебя, Камаком зовут… – и он сделал пару гыгыков.
– Здоровое тут всё какое-то, – заметил я, предпочтя не заметить его острот, – поменьше-то у вас ничего нет?
– Есть, но для работы с бункером имеется распоряжение использовать только это дело, – ответил Антон, – связываются все составные части СМ-4 с помощью так называемой Общей Шины (Юнибас), – он откатил очередную составляющую часть и показал мне шлейфы в задней части устройства. Что ещё забыл… а, операционная система у неё РАФОС, вообще-то RT-11, но у нас её так русифицировали.
– Ломается часто? – уточнил я главный вопрос.
– Один-два раза в неделю, – лаконично отвечал Антон, – иногда чаще. Как чинить, интересно?
– Конечно, – ответил я, но сказать он больше ничего не успел, потому что сверху выкрикнули его имя.
– Меня зовут, кажется, – сказал он, – продолжим попозже, – и скрылся из глаз.
Опять Камчатка, 31 августа 83 года
– Переводи, – сказал мне лысый начальник, – КАЛ-007, КАЛ-007, ответьте Елизову.
Я послушно взял в руки микрофон и сказал туда:
– Кей-Эй-Эл-йонг-йонг-илгоб, дабьён Елизово, – и оглянулся назад… все молчали и напряжённо ждали какого-нибудь ответа.
Динамики на пульте затрещали и выдали такую длинную фразу:
– Йоги Кей-Эй-Эл-йонг-йонг-илгоб, нуга муднейта?
– Ну? – подтолкнул меня начальник, – чего он там?
– Он интересуется, кто задаёт вопрос, – ответил я.
– Скажи, что это служба управления полетами аэропорта Елизово, а он уже полчаса летит в воздушном пространстве СССР.
Я откашлялся и как мог, перевёл эту сложную конструкцию. В ответ динамик помолчал немного, а затем сообщил, что они летят согласно курса, заложенного в автопилот и сейчас находятся в 500 километрах от границы СССР.
– Чё он там гонит? – вышел из себя начальник, – какие 500 километров? Он только что прямо над нами прошёл… скажи ему, что его приборы врут… и ещё, что на перехват подняты советские истребители… что там полсотни первый говорит? – задал он вопрос оператору за радаром.
– Говорит, что наблюдает боинг в километре справа по борту, – ответил тот.
– И добавь, что сейчас будет предупредительная очередь с нашего МИГа.
Я вздохнул и как сумел, постарался донести ситуацию до пилота боинга.
– Не наблюдаю никаких истребителей в радиусе десяти километров, – сообщил мне пилот.
Я перевёл…
– Отдавай приказ полсотни первому, – скомандовал начальник, – очередь трассирующими перед носом этого хера.
– А ты переведи этому херу, – обернулся он ко мне, – что это последнее предупреждение. Следующая очередь будет по корпусу.
Я ещё раз вздохнул и перевёл, как сумел, и про эту, и про следующую очередь. Ответом мне было глухое молчание примерно секунд в десять, потом пилот сказал:
– Не вижу никаких очередей… мы следуем курсом… текущие координаты у нас такие… проверьте…
Лысый начальник похлопал глазами, потом бросился к огромной карте, которая висела справа, занимая практически всю стенку.
– Ещё раз повтори цифры, – приказал он мне, я повторил, – ты ничего не перепутал?
– Уж чего-чего, – обиделся я, – а цифры на корейском я назубок знаю – хана, дул, се, не, дасо (1,2,3,4,5)…
Тот взмахом руки остановил меня, а сам сказал в пространство:
– Если он не врёт, то действительно этот грёбаный КАЛ-007 летит по своему курсу в 550 километрах от Петропавловска… а кто же тогда над нами пролетел сейчас? Дай связь с полсотни первым, – сказал он оператору, тот протянул ему микрофон.
– Доложи обстановку, – сказал начальник туда.
– Очередь только что дал, – отозвался микрофон, – шесть снарядов выпустил, всё видно очень качественно.
– Реакция боинга? – задал следующий вопрос начальник.
– Никакой реакции, – ответил лётчик, – продолжил полёт прежним курсом. Через полторы минуты он выйдет из нашего воздушного пространства, – добавил он.
– Окраска у него точно Корейских авиалиний, это не РС-135? – продолжил спрашивать начальник.
– Обижаете, товарищ полковник, – отозвался лётчик, – что я, не знаю, как американские борта выглядят, зелёные они… а тут верх голубой, низ серый, на хвосте их символ… на инь-янь похож.
– Что будем делать, товарищи? – задал самый главный вопрос начальник, оказавшийся полковником.
Товарищи набрали в рот воды, сидели и не отсвечивали – понятно, что никому не хотелось принимать на себя таких решений.
– Может запросим Владивосток? – сказал наконец один из товарищей.
– Не успеем, он выйдет из нашей зоны, – ответил полковник, а потом неожиданно обратился ко мне, – ну ты вот, Петя, как человек со стороны, как думаешь – что здесь надо делать?
– Он же повторно войдёт в наше пространство, – осторожно начал я, – из Охотского моря другого пути в Корею нет…
– А парень верно говорит, – оживился давешний майор, – может перекинем этот вопрос сахалинцам, пусть они и разбираются?
– Ага, – трагически откашлялся полковник, – а нас всех после этого снимут с должностей…