скачать книгу бесплатно
Как падкий по сдельным расценкам лечил марками души богатеев
Див Талалуев
Город без преград. В нём трудно зарабатывается, поэтому средством для снятия стресса является распущенность, а из-за нее появляются не поддающиеся лечению болезни. И когда медицина бессильна, приходит исцелитель с диким методом и лечит за безумные деньги "золотой миллиард". Стремление угодить давно данным обязательствам подталкивают его продолжать продавать «целительство», а на работе можно сгореть. Тем более, когда исцелитель эксплуатирует распущенность как снятие стресса. Настает момент, когда его метод признают «высшие» люди в стране и приглашают сдать последний экзамен.Содержит нецензурную брань.
Глава 1. Пограничник
Часть 1. Культурно-потребительский тип использования свободного времени
Сидя на грязной табуретке за одним из многочисленных столиков в холле нефункционирующего кинотеатра (последние несколько лет используемого как площадку для тематических встреч нумизматов), Игорь[1 - В данном произведении избрано наследуется имена героев произведения «Сказ о том, как кожа спадает с ночи, и оголяются просторы для завоевания днём». Автор легкомысленно допускает, что при совпадении имен действующие лица одни и те же.] долго разглядывал прозрачный пластиковый лист, заполненный серебряными монетами.
– Так разглядываете, как будто перед вами фуфелы, – заворчал сидящий на подобной табуретке барыга и опёрся на раскладной трясущийся столик.
– Таки да, – проскрипел Игорь, держа в левой руке лупу, и с той же тональностью устало продолжил, – были бы в слабах ЭнЭнСи[2 - ЭнЭнСи (сокращенно NNC, англ.) – National Numismatic Certification.], и то бы сразу не доверил, настоящий Китай девятнадцатого и двадцатого века нынче дорог, от того массово подделывается.
– Попробую удивить другой азиатской страной, – слабо протянул барыга.
Игорь, отложив лист, взял пластмассовую прозрачную прямоугольную капсулу из твёрдого пластика с монетой внутри, в верхней её части чётко виднелся небольшой бумажный прямоугольник – заключение экспертной компании – приговор монеты, также спрятанный внутри капсулы и надежно защищенный от внешнего воздействия, как и сама монета. Приговор на капсуле гласил «(1820-41) Vietnam 7 Tien Annam KM-191…», далее Игорь не читал, его внимание привлекла сама монета – на аверсе изображался дракон, масштабно извивающийся среди облаков восьмеркой, с головой, как бы уходящей вверх, в самое в небо.
Задняя часть монеты – реверс, выглядела проще по части изобразительности, но не портила её: в центре располагалось солнце с тоненькими лучами. Игорь прищурился и насчитал двадцать четыре тоненьких лучика. По горизонтали справа и слева от солнца, как и по горизонтали сверху и снизу располагались по иероглифу, значение которых Игорь сразу не смог определить, кроме одного из четырех, он показался знакомым, но расшифровать его сходу не смог. Серебряная монета от давности потемнела, окрасившись таинственной патиной[3 - Патина (из итал. patina) – плёнка или налёт на меди и её сплавах. Является многослойной, но в быту за неё принимают только поверхностный зеленоватый слой карбоната меди(II).], а тонкая коробочка размером со смартфон приятно расположилась в руке.
В кармане у Игоря завибрировал телефон, призывая ответить. Он решил игнорировать звонок и положил лупу во внутренний карман пиджака.
***
Игорь провалился в воспоминания, что было само по себе очень ценно. Появлялись картинки о том, как у него впервые проснулся неподдельный интерес к монетам. В далёком детстве, когда родители, после долгих скитаний по съемному жилью в Москве, в 1985 получили четырехкомнатную квартиру (тогда ещё на окраине) и, переехав в неё, погрузились в свои взрослые заботы, изредка направляя троих детей по граням детских забав. Когда квартира была изучена вдоль и поперек, для Игоря развлечения перешли в состояние бессмысленных и бесцельных. Блуждания по улицам недостроенного района со своими кусками оставшегося леса, болот и непроходимыми зарослями кустов не приносили никакой радости. В конце лета прогулки особенно убивали своей серостью и скукой, даже не смотря на повсеместную зелень и свежесть, витающую в воздухе. В отличие от других сезонов отмечалась не многолюдность: почти все ровесники уезжали на каникулы в санатории, лагеря и в бабушкины деревни.
Игорь, в очередной раз обойдя половину округи, устал и направился домой. Перешагивая улицу, он, опустив голову, заметил куски грязи, необычно и равномерно вывалившиеся из резинового протектора шины огромного грузовика. Они к тому времени чуть подсохли и выглядели, как десятки маленьких прямоугольников, разбросанных двумя параллельными полосами по асфальту. Игорь, как и следовало ребенку его возраста, за день не нашедшего ни на грош интересного, нашел это требующим своего внимания.
Он задумал испортить прямоугольники, поэтому принялся поднимать их по очереди и бросать с размаху на тот же асфальт с высоты своего роста. Когда очередной прямоугольник был поднят, он показался тяжелее, чем предыдущие. Осмотрел его и заметил что-то похожее на сплюснутую металлическую пробку от бутылки с лимонадом. Вытащив её из мягкой земли, поднёс ближе к лицу и, определив в ней монету, принялся оттирать от прилипших кусочков грязи. Ему и раньше доводилось находить монеты, но то были деньги из типовой жизни, которые не отличались фантазией от жёсткой дисциплины эпохи девяностых. Находка же радовала: круглый кусок меди, сильно стёртый, но на нём был виден год чеканки – 1760, а на лицевой стороне просматривался рыцарь, сидящий на коне с копьём в руках и закалывающий соперника – то ли дракона, то ли отожравшегося азиатского змея, каких полным-полно в филиппинских сказках (их мама почитывала Игорю в раннем детстве).
В этот день он понял, что его находка – это удача, сконвертированная в монету в его детско-юношеском мире, другого объяснения он произошедшему не видел. Ведь монета попала к нему неведомым и нелогичным путем: какой-то грузовик подцепил на месте погрузки протектором кусок влажной земли, в которой немыслимым образом находилась монета и, везя какой-то груз по только ему понятному маршруту, высадил её около дома, где проживал Игорь.
Монета являлась доказательство того, что у мира, в котором он сравнительно недавно живёт, в наличии имеются приятные сюрпризы. Если их собрать и разложить на фанере, какие вместо стекол плотно прикрывают окна заброшенных полуразрушенных старых домов, то они образуют трещины на ней и через них, при желании подтянувшись на носочках, можно увидеть скрытое от людских глаз в тёмных комнатах дома.
Для Игоря было важно найти эти сюрпризы и, в момент получения от них восхищения (заглянув через трещины фанеры), постараться максимально сосредоточиться на них. Затем, четко всё ощутив, отделить от восхищения сопровождающие нотки счастья и запомнить их так, чтобы они стали ручными.
Ручными наподобие карандаша, чтобы при необходимости вытащить его из выдвижного ящика стола и начать на бумаге буквы выводить. Только буквы будут счастьем, а бумага – жизненным путем. Игорь далее удалялся в мыслях над тем, что он себе напридумывал, анализируя чувства, испытываемые неустоявшейся детской психикой, потому что не помнил детства. Но будучи взрослым, ему хотелось семантической жизни, и в подсознании чётко фиксировалось и постоянно передавалось в оперативную память мозга, что её не может не быть в этом измерении. Оставалось дело за малым – собрать побольше предметов, которые попадают под определения приятных сюрпризов.
На этом воспоминание оборвалось, а, жаль, ведь Игорю их так не хватало (хотя кому он врёт, когда сам добровольно ими пожертвовал).
***
И теперь, держа в руке вьетнамскую монету, Игорь в глубине души на секунду становился тем маленьким мальчиком, искренно верующим, что давным-давно такие драконы посещали землю, путешествуя по божественным делам. Он верил, что и сейчас такой дракон мог бы легко взлететь на небо и, плывя по нему, оборачиваясь от создающих плохую видимость облаков, стремиться к тому входу, что современным языком зовётся порталом в другое измерение или к тому проходу, к которому буддисты путешествуют сквозь голову.
– Грейд[4 - Грейд (от англ. grade) – уровень сохранности монеты.] посмотри какой, а? – спросив и не дождавшись ответа, нахваливал барыга, – грейд то не хилый…
Игорь посмотрел на приговор сохранности «…AU55» – монета не вызывала сомнений в подлинности. Он прекрасно знал барыгу, тот подделками не торговал, поэтому не планировал перестраховываться и пробивать уникальный идентификационный номер «слаба» или штрих-код, размещавшиеся здесь же. С самого утра он почувствовал слабость в горле, немного взбодрился и поспешил вспомнить необычное имя и отчество барыги. Еще раз, взглянув на дракона, подумал и спросил, заранее понимая, что ответ его расстроит:
– Колин Брюсович, сколько?
– Такие монеты на рынке в свободном плавание стоят пять тысяч долларов (Колин Брюсович наконец-то перешел к своей любимой стадии продажи. Он всегда больше удовольствия получал от торговли. Деньги тоже доставляли наслаждение, но давно не так вставляли, как жадно глядящие глаза покупателя, наркомана-нумизмата. Тем более такого нумизмата, который долго и нудно рассматривал один за другим тяжелые альбомы с монетами, давно не приходилось видеть. Таких покупателей Колин Брюсович и любил и ненавидел: он видел в них самого себя в прошлом, в той молодости, которая перетекла в старость, приведя его в армию барыг, сюда (в серый тусклый кинотеатр, заставленный потрескавшимися под тяжестью металлов столами, облепленными как навозными мухами нумизматами), а не на солнечный берег лазурного моря, как какого-нибудь среднего банкира. А ведь в молодости монеты казались более крепкой валютой, чем та, что ходит по рукам в повседневной жизни. И самое обидное, он не мог понять, что его держит здесь, не исключено, что сто-двести подобных сделок, одна из которых намечалась сейчас.
– Сто тысяч рублей хочу за неё. Удачно купил на торгах за тыщу долларов, поэтому не жадничаю. Цена моя последняя и скажу сразу, за енту монету кредит в банке взять не жалко.
Игорь вернул слаб и, забывая имя и отчество Колина Брюсовича, заключил:
– За четыре года коллекционирования монет в первый раз отдал пятьсот долларов за китайский серебряный доллар последнего императора. Максимальная стоимость, которую я когда-либо платил за монету. В последующие года пожалел об этом приобретении: монету можно было урвать дешевле. Здесь, возможно, похожая ситуация.
– Смотри, она ждет своего покупателя, а значит долго не пролежит, – барыга аккуратно принял слаб. – А ведь хотел показать тебе другую, тоже Вьетнам, номиналом 4 Tien, без слаба, отдам за двенадцать тысяч.
Игорь запустил освободившуюся руку в карман и вытащил назойливый телефон, входящий определился как «abyss$»[5 - «abyss$» (англ.) – Бездна бабла.].
– Привет, Света, – поздоровался Игорь.
– Привет, кормилец, – шутила Света. – Клиент из рода чиновников. Богат, не жаден, осторожен и сильно болен.
Барыга по озадаченному лицу Игоря догадался, что потенциальный покупатель уходит, хотя до этого дня никогда без покупок не уходил, беря хотя бы пару китайских десятицентовых медяков.
По мере длительности разговора по телефону от Игоря уходил интерес к дальнейшему общению с барыгой, не попрощавшись, он направился к выходу, внимательно слушая голос из динамика, предлагающего спешить незамедлительно.
Выход нехотя выпустил его на улицу. Игорь не заметил сопротивления, но такие затхлые места, собирая толпы фанатиков, поклонявшихся вспомогательной исторической дисциплине, изучающей хронологию монетной чеканки и денежного обращения, жетонам, орденам и тому подобного, всегда притягивали, потому что конкурировали со Спортлото и казино. Здесь выставлялись на продажу товары, в редких случаях происходил обмен. Кто-то желал обогатиться и чувствовал горький азарт: мечтал уловить искомое и найти средства для его приобретения, чтобы спустя десятки лет всё это можно было перепродать и стать миллиардером; другие же приобретали просто для коллекции, чтобы периодически просматривать её и любоваться (чахнуть, на некоторое время наполняясь покоем).
Этот клубок задора, тянувшийся ещё с эпохи Возрождения, опустошал карманы коллекционеров настолько глубоко, что многие из них пичкали жен выдумками о том, что зарплата по дороге домой, к примеру, украдена карманником. Некоторые шли в ва-банк и, показывая жёнам синяки на теле, рассказывали о том, что зарплата неизвестными отобрана в тёмном переулке спального района обозлившегося города.
Колин Брюсович знал несколько конкретных сорвиголов подобных выдумок: один типчик после многочисленных нафантазированных рассказов о задержке зарплаты на полгода в какой-то момент сообщил, что она получена, а по дороге домой он сломал себе ногу, а через полчаса уже писал заявление в отделении полиции, что был ограблен неизвестными. Жена так и не узнала, что муж потратил деньги на несколько античных монет, страсть к которым разогрела его до фатального огня. Поэтому сейчас Колин Борисович испытал сильное раздражение из-за быстрого ухода Игоря, потому что тот не страдал манией, преследовавшей многих коллекционеров, собрать всё и сразу, а Игорь как будто никуда не торопился, понимая жизнь. Дилер монет обдумывал, что же в следующий раз предложить Игорю, чтобы покупатель, способный оставлять раз в неделю по пять-десять тысяч рублей в его открытой лавке, не смог выбраться из сети азарта.
Часть 2. Творческий тип использования свободного времени: начало
Проваливаясь в пухлое коричневое кожаное кресло, Игорь проассоциировал основательность, устойчивость и стабильность от обстановки кофейни «Good Enough» на Садовом, но она не выдерживала конкуренции и стремилась к фуд-корту[6 - Фуд-корт (англ. food court) – зона питания в торговом центре, гостинице, аэропорте на вокзале или, в некоторых случаях, отдельном здании, где посетителям предлагают услуги сразу несколько предприятий питания, имеющих общий зал для питания.].
Отказавшись от любого кофе и выбрав кусочек тирольского пирога с тайванским красным чаем «Цзингу Дянь Хун», быстро рассмотрел заказчика. Тот был хорош: загорелый, холёный, в меру упитанный мужчина лет тридцати с половиной. Собственно, Игорь имел тот же социальный оттенок.
Глядя на таких заказчиков, он понимал, почему бедность никогда не закончится на планете – она необходима как форма рабства с вытекающими из неё прислуживаниями и заискиваниями перед такими лощёными экземплярами, как напротив сидящий, и ему нравилось, что он приближен к верхушке и регулярно давится крупными крошками с их стола. Чтобы победить изношенность суждений о неравенстве Игорь подумал о том, что заказчик прошёл исследования в российской клинике, израильской, германской, китайской. Несложно догадаться, что поставленный диагноз лечению не подлежал, и заказчик сдался, поверив в слухи о его методе лечения.
Игорь кроме догадки обладал информацией, что перед ним человек из касты чиновников, поэтому следовало быть особо осторожным, впрочем, в его роде занятий никогда нельзя было отменять концентрацию на деле. Он, буквально проглотив кусок пирога, подождал, пока его рассмотрят, и когда быстрые углеводы стали всасываться кровью, начал:
– Сегодняшнюю встречу предлагаю поделить на несколько полноценных тем: количество участников, жалобы на болезнь, стоимость лечения, средство лечения, место проведения лечения, порядок проведения лечения, возможные скидки, гарантия, заключение договора и опрос.
Заказчик молчал, ожидая продолжения. Игорь не тормозил:
– Знаю, что Светлана рассказала о многих темах. Поэтому начну с того, что от меня лично хотят услышать и с той темы, что мне близка – со средств лечения. Для лечения я использую только сухое ЛСД[7 - ЛСД – наркотик, полусинтетическое психоактивное вещество из семейства лизергамидов.], так как считаю его наиболее мощным из всех известных психоактивных препаратов. В марках не использую таблетки. Никакого жидкого ЛСД, никаких уколов в вену. Это будет чистая ЛСД двадцать пять, без смешения со стимуляторами – амфетамины, мескалин, со стрихнином.
– ЛСД не смущает.
– Раз не смущает, то допускаю, что опыт потребления был. Последний раз, когда принимали?
– Ой… С год назад.
– Следующая тема – место проведения лечения. Определились с местом проведения текущего приёма?
– В Москве, на Трубной площади располагается «домик». В нём трехкомнатная квартира, в ней будет комфортно, никто ни потревожит.
– Следующая тема – количество участников.
– Ориентировочно будут присутствовать четыре человека, но они будут сами по себе. Я хочу сначала один попробовать, а потом если получится, как я думаю, то в следующий раз этих четверых ожидайте как заказчиков. Или кто их знает, может сразу и присоединяться, имел опыт с компанией?
– Да, имел опыт. Вы разве не слышали историю про то, как группа из шести человек под действием ЛСД в сельской местности на отдаленном частном участке построила рублёную избу без мануала за сутки?
– Слухи, – при этом заказчик явно ухмылялся.
И. отрицательно кивнул головой:
– Может, вы хотите узнать, сколько времени они после трипа отсыпались, чтобы прийти в себя?
Заказчик, убирая насмешку:
– Хочу.
– Неделю нам специально заранее нанятые люди носили питьё и питание. Лежали на кроватях как при дрожащем параличе[8 - Паралич – болезнь Паркенсона.].
– У меня, если соглашусь на Ваше предложение, тоже будет после окончания тяжёлый отходняк или проблемы со здоровьем?
– Не будет. В случае с постройкой избы заказчик в процессе трипа настаивал на продолжительной физической нагрузке. В Вашем случае физическая нагрузка тоже будет, со временем я научился её распределять таким образом, чтобы она несла наименьший урон здоровью. Вам за здоровье во время проведения лечения беспокоиться не надо.
– Для чего строили избу?
– Тот заказчик выбрал для себя место проведения трипа на дачном участке. Далее все крутится вокруг его головы с тараканами, органов зрения, вкуса, обоняния, слуха… Трип был локальным. В итоге сруб в триста квадратных метров построили по всем правилам за сутки. Для чистоты проводимого эксперимента стоит упомянуть, что крышу поставили, не мудрствуя, ровно горизонтально. Получился как бы деревянный квадрат. Изба до сих пор стоит без отделки. Уже значительно позже заказчик с пяти сторон покрыл её мандалами и оставил в таком состоянии, как напоминание о прошлых пасмурных деньках. Когда слухи о методе постройки распространились по Москве, превратившись в легенду, к заказчику стали приезжать посторонние люди, дабы посмотреть на возведенное чудо. После просмотра предлагали столько денег только за сруб, что на них можно было бы рядом купить два гектара, а область далеко не дешевая.
И. сделал паузу и продолжил, перескочив:
– Но в целом дело было не в строительстве дома, не в безумности совершившегося. Заказчик из-за выстроенного по моей вине трипа начал рубить брёвна, прокладывая себе дорогу к выходу из той сложной психологической ситуации, в которой он находился уже десятки лет. По всему выходит, что в его голове было так много плохого, от чего он хотел избавиться, и этого хватило лишь на немного уродливую, но крупную избёнку. И его товарищи, в жизни надежные помощники по бизнесу, от него на протяжении всего строительства почти не отставали. Только после часов двадцати люди стали буквально тупо отваливаться, – И. подбирал слова, – не от усталости, а от того, что в них заканчивалось зло к жизни, годами накопленное в виде ограничений, правил, докучающих инструкций и прочего тихо раздражающего их хлама. У заказчика, до окончания трипа, на нервной почве был заработан остеохондроз позвоночника, был дополнительный риск, поэтому рядом дежурил наряд скорой помощи с реанимационным оборудованием, в любой момент при необходимости готовый оказать неотложную помощь. Повторюсь, в Вашем случае присутствие врача не понадобится.
Заказчик поддержал структурный подход Игоря к беседе и продолжил:
– Следующая тема – стоимость лечения или, как выражаешься, трипа, о ней тоже ходят легенды. Так сколько обойдётся?
Игорь, понимая, что перед встречей с ним Света об этом обязательно сообщает заказчику, и, что цена действительно высока, бессильно продолжил:
– По стоимости… Надо учесть количество участников. В случае, когда вы трипуете один – десять тысяч долларов США за час. Как бы странно это не прозвучало, но время трипа вам не известно, хотя его определяете Вы сами. На моей памяти самый тяжелый по времени длился сорок один час. Любое количество минут больше часа округляется в большую сторону. По тем присутствующим четверым товарищам, Вам нужно понимать, что они, наблюдая за нами под действием галлюциногенов, могут невольно помешать. Если начнут это делать, я попрошу их или покинуть место проведения лечения, или принять ЛСД. Приняв ЛСД, они присоединятся без вашего согласия, но тогда для Вас стоимость лечения резко возрастет – каждого присоединившегося умножайте на полтора к десяти тысячам долларов в час.
Заказчик недовольно:
– А если я не буду согласен платить за них?
– Находясь в трипе, Вы не сможете вернуться в эту реальность, не потеряв того, до чего успели дотянуться… Эээ, скажем, пробуждая сознание, не достигнув полного исцеления, Вы упустите полученный эффект от лечения, и надо будет начинать заново. Может дороже выйти. Кстати, от Вас требуется один здравый присутствующий.
Игорь, не дожидаясь ответной реакции, продолжил:
– Следующая тема – порядок проведения лечения. В трипе только один лидер, я сопровождающий, могу стать лидером, если тут находящиеся не проявят инициативы. Если будет больше одного заказчика, то кто станет лидером в процессе трипа, никто заранее не определит. Лидер на протяжении всего этого действа может меняться по разным причинам: въевшиеся страхи крупнее или сила воли масштабнее. В трипе будет много трепыханий. При смене лидера остальные участники, в нем находясь, не теряют время, так как обстановка, которую я создам, будет ассоциированной. Если основной заказчик выходит, называю это отваливается, то я продолжаю работать с теми, кто в трипе, стоимость при этом уменьшается пропорционально выпавшему из него не основному участнику. То есть, в конце концов, оставшийся будет только один – он же станет основным заказчиком и заплатит за продолжение трипа. Отвалившийся больше не войдет в него, потому что его лечение закончилось. Относительно Вашей ситуации – если во время нахождения Вас в трипе в него войдут еще четыре человека, то лидеры могут меняться до тех пор, пока лечение на закончится. Соответственно из Вашей группы постепенно, по одному, кто-то будет отваливаться.
Игорь перевёл дыхание:
– Следующая тема – жалобы на болезнь. Насколько я понимаю, если Вы ко мне обратились, то у вас в группе бушуют неизлечимые современной медициной болезни?
Заказчик, что было не привычно, просто и легко выдал:
– У меня и у всех в группе, и давно. Нам нужно много переживаний в этом трипе, таких переживаний, которые позволят разбить затвердевший хитин из клубка переплетённых страхов и слабостей. Только ради этого ввязываюсь в данное мероприятие. Помню, что при разговоре с Вашим представителем, Светой, она сказала, что о своём диагнозе имею право не распространяться. Воспользуюсь этим правом.
Заказчик остановился, как будто до этого момента деловая беседа велась чисто формально:
– Возвращаемся к теме стоимости лечения.
– По стоимости услуги получается крупная сумма. Не то, что для меня это дорого, могу только догадываться за что… правда упоминание про строительство избы меня смутило, никак не получается связать ваше присутствие и трип. Думал, вы сделаете трип… эээ… как в любимом мультике, когда Винни-пух на воздушном шаре изображал тучку и подлетел к дуплу диких пчёл. Вы не допустите, чтобы какой-нибудь Пятачок выстрелил из ружья в шарик, лопнув его. И исключите падение Винни, и шар превратится в космическую ракету, и возникший полёт опустошит накопленные страхи.
Игорь улыбнулся:
– Интересно послушать про меня, какую историю вам донесли?
– Не секрет. История про диссоциативную амнезию. Помните такую?
– Догадываюсь, о чём речь, но всегда хотелось послушать истории, где было место мне. Честно говоря, до меня слухи о ней не долетали. Понимаю, что вы человек занятой, но пора обсудить следующую тему – возможные скидки. Я готов подарить за полное её повествование первый час трипа лидера.
Заказчик сменил позу, развалившись в кресле:
– Воспользуюсь озвученным предложением.
Игорю не терпелось услышать историю от стороннего человека, который собрал её из слухов и собственных наблюдений, и где он исполнил главную роль. Редко кто из заказчиков соглашался рассказать, не имея долгой истории. И если брались, то обходились пятью предложениями, что лишало возможности каких-либо скидок. Игоря не подводила интуиция – этот взялся изложить подробно.
Часть 3. Тернистый путь
Может быть, любовь не для меня, [9 - Вольный перевод композиции «The Harder They Come» Paul Oakenfold feat. Nelly Furtado.]
Может быть, влюбленные мечтают о том, о чём я не мечтаю…
Может быть, о, может быть…
Может быть, ты всего лишь маленький мальчик,
Снова просящий, ты хочешь гордости и радости,
Может быть, я должна тебя освободить…
Чем выше взлетаешь,
Тем больнее падать.
Малыш, может, мне не стоит и пытаться…
Чем выше взлетаешь,
