S-T-I-K-S. Почтальон. Часть 1

– Знаешь, где мы? – задал вопрос Клепан, как мне показалось, с легкой ехидцей в голосе.

Мы находились на опушке леса, за редкими кустами, а в сотне метров от нас, начинался дачный посёлок. Разнокалиберные дома, типа кто во что горазд или у кого на что хватило. Во всей это красоте, не хватало самого важного – людей. Но, если честно, мне было плевать, на эту безжизненную картину. Я наслаждался чистым сельским воздухом, пением птиц. Да даже на деревья, раскачиваемые ветром, приятно было посмотреть. После трёх недель вынужденного заточения я наслаждался. А тут Клепан со своим непонятным вопросом.

– Да откуда мне знать? Сначала по коридорам, потом лесом и всё время с мешком на голове. Издеваешься?

– Ни в коем разе, – ответил здоровяк, не отрываясь от бинокля. – Это для твоего же блага. Очень не хочется тебя убивать, – с этими словами он повернул ко мне голову и улыбнулся во все тридцать два.

– Ясно! Чем займёмся?

– Я буду сидеть здесь, а ты сделаешь нужное и полезное, хе-хе, – тут он поднял левую руку и изобразил ей непонятное движение.

Я понял, что данное действо было не для меня.

– Ребятки тебя подстрахуют, но не расслабляйся, – подтвердил Клепан мои мысли.

– Да делать-то что? – не понял я.

– Зачистка, брат, нужное дело для нас, полезное для тебя. Смотри на полпервого, – здоровяк передал мне бинокль.

Мне ничего не оставалось делать, как уставиться в указанном направлении, но, как не всматривался, заметить ничего не смог.

– Проулок между красным и белым домом, – уточнил Клепан. – Будь внимательнее, ё-маё…

– Бегун. Вроде один.

Последние три недели меня не только по коридорам гоняли, но и вбивали теорию. Паразит и все его производные, от пустыша до мифической суперэлиты. Картинки, видео, способы их убийства. Признаться, в теории это делается легко, нужно оказаться за спиной заражённого и воткнуть нож или клюв в его затылок. На деле же провернуть такое непросто, если, конечно, у тебя нет специфического дара. У меня такой имелся, но и здесь были свои сложности: нельзя расходовать силы бесконтрольно, нужно рассчитывать каждый шаг, суммировать в уме все прыжки, учитывать направление ветра, да и вообще, лучше отрастить глаза на затылке, иначе тебя сожрут.

У меня уже был некоторый опыт выживания, даже пару лотерейщиков умудрился завалить, но это ничто, в сравнении с опытом того же Клепана. Во время тренировок я не раз сходился с ним на ринге, но выиграть так и не сумел. Не знаю кем он был в прошлой жизни, явно не айти специалистом, возможно бывший военный или спец по рукопашному бою. Скорость, невероятная сила, помноженные на опыт, делали из Клепана опаснейшего противника. Покойный Свищ в сравнении с ним щенок, а я-то дурак радовался, что справился.

– Работай, – тихий голос здоровяка выдернул меня из размышлений.

Я прыгнул. Двести метров не расстояние, когда сил целый вагон. Как и планировалось, материализовался чётко за бегуном, который оказался матёрым. В нос ударила густая вонь, от которой я успел отвыкнуть, что не мудрено, на тренировках то её не было. Начинающий лотерейщик, вот он, в полуметре, почувствовав меня, начинает поворачивать уродливую голову, но поздно. Тяжёлый клюв обрушивается на споровый мешок и заражённый, с треском валится на хлипкий заборчик.

Вот же гадство… По-хорошему, его нужно было подхватить и опустить аккуратно, побрезговал, вот и результат. Попробуй-ка обнять лысого обгаженного урода. Присев, я принялся воровато крутить головой, это ничего не дало, заражённых в зоне видимости не обнаружилось. Слева в чьём-то огороде послышалось удивлённое урчание. Значит, мой кульбит не остался незамеченным. Послышался торопливый топот, перешедший в стук по чему-то твёрдому, словно кто-то большой решил пробежаться в деревянной обуви по бетону.

Неужто топтун?

Инстинкт требовал найти укрытие, но я сидел и терпел, уставившись на место, откуда должен появиться заражённый. Он не заставил себя ждать. Смяв забор из профлиста, как бумагу, топтун, а это был именно он, выскочил в проулок. Хищно крутанув лысой башкой, он мгновенно нашёл источник шума. Я, собственно, и не прятался, это же зачистка, просто ждал момента и тот настал. Туша весом не менее трёхсот кило наклонилась в мою сторону, обозначая начало движения, и я прыгнул.

ДЗЫНЬ

– УРРРХ

– Мля!

ДЗЫНЬ

– Цука!

Хрясь.

В споровый мешок я попал с позорного третьего раза и тут же прыгнул в исходную точку. Мало ли. Мне и так повезло, поиграл, как на барабане.

Зря опасался, топтун, сообразив, что всё не так просто, начал разворачиваться, да так и завалился набок с торчащим из затылка клювом.

Убедившись, что опасность миновала, я поискал глазами Клепана. К моему удивлению, он оказался намного ближе, на углу дома, метрах в десяти. Тот, посмотрев на меня, как на полного идиота, постучал пальцем по виску и, изобразив удивление, развёл руки.

А я что? Задача же выполнена! Всё это я выразил в пантомиме, путём пожатия плечами и указывания на мёртвого монстра.

Недоумённо покачав головой, здоровяк зашёл за куст, заняв тем самым наблюдательную позицию.

Собрав трофеи с покойников, я продолжил. Зачистка, так зачистка, приказа об отмене не поступало.

Бесшумное оружие в правой руке, мягкая поступь, глаза и уши на триста шестьдесят градусов, так я прошёл сквозь два участка, не встретив при этом никого, кроме птиц и насекомых. К слову, об оружии, у меня забрали всё, даже кинжал внешников, а взамен вручили нечто вроде кирки каменщика. Колющая часть инструмента была заточена на манер клюва аиста или цапли. Рейдеры так его и называют – клюв. Как сказал мне Кабан, если хочешь жить долго и счастливо, привыкай к этому оружию. С дальнобоем или любым другим огнестрелом каждый недоумок сможет, но и нашумит при этом, а такое на Стиксе не прощается.

Если ты один и с клювом, тут уже не до охоты, будешь вести себя как мышь в кошачьем заповеднике. Изначально у нас – «мышей» мозгов больше, чем у местных «котов». Есть, конечно, исключения, но, к счастью, интеллектуалы среди заражённых встречаются крайне редко, гораздо чаще попадаются безмозглые иммунные.

– Включай голову, – наставлял меня Кабан, – Твой дар заточен под подобную тактику. Прыгнул – клюнул, прыгнул – клюнул. Да за такой дар любой рейдер душу продаст. Главное внимание, рассчитывай, оценивай. За ошибки на Стиксе платят кровью. И смотри не зазвездись, типа, я такой крутой и хитрый. На каждый хитрый зад найдётся болт с левой резьбой.

Кабан хоть и был моложе меня, но к его советам я прислушивался. Тактика, предложенная им, неплохо себя показала, осталось поработать над точностью.

– УРРХ… – донеслось из-за кустов.

Кто-то зашипел, зашуршали мелкие кусты и мимо меня, прошмыгнул взъерошенный кот. Со скоростью пули он скрылся на соседнем участке. Тут же раздался хруст веток, нечто гораздо крупнее спешило за добычей. Я толком сообразить не успел, как из кустов выскочила блондинка в короткой юбке и с возбуждённым урчаньем устремилась за котом, и всё это в каких-то двух метрах от меня. Добежав до соседского забора, она попыталась взять его на таран, но силы были не равны, штакетник спружинил и блондинка оказалась на земле.

Разочаровано уркнув, она поднялась и повернулась ко мне. Вполне себе ничего была дамочка, грудь размера эдак третьего, стройные длинные ноги, даром что обгаженные. А сейчас наша звезда доросла до бегуна, успела кого-то схарчить. Я никогда не обижал слабый пол, дёрганье одноклассниц за косички не считается. Сейчас же мне придётся убить. Убедив себя, что это уже не человек, я прыгнул.

На зачистку ушло минут тридцать, не больше: один топтун, один почти-лотер и шесть бегунов.

Барабанная дробь в голове нарастала. Звон в ушах и помутнение зрения. Зря я прыгал в крайний раз, переоценил свои возможности. Можно было дождаться, пока молодой бегун доберётся до меня и упокоить. Но нет же, я ведь крут! Таким меня и нашёл Клепан.

Глава 12

– Как там наш подопечный? Вложения оправдывает? – поинтересовался Бульба у вошедшего в кабинет Клепана.

– Балбес он самоуверенный, а не подопечный, – пробасил здоровяк, усаживаясь на стул.

– Что так, зачистка не удалась?

– С этим порядок – три горошины и двенадцать споранов, не пропадёт в общем. В случае если не будет прыгать очертя голову. Я даже «ой» сказать не успел, руку только поднял для отмашки прикрытию, а он прыг и давай топтуна по черепушке дубасить.

– Руками что ли? – командир удивлённо поднял бровь.

– Да нет, клювом… это же топтун, разве можно без подготовки. Я уж думал, всё, пропали вложения.

– Не надо так переживать, – отчитал подчинённого Бульба. – Он не ребёнок, дожил же как-то до своих лет, значит ещё поживёт, – на последних словах командир хитро подмигнул Клепану.

– Я всё забываю про твой дар, – улыбнувшись, произнёс здоровяк.

– Сам иногда сомневаюсь, но в этот раз картинка чёткая…ладно, не о том сейчас. Сколько раз он телепортировался?

– Восемь, – ответил Клепан после короткой паузы. – Где-то два км напрыгал, немного в общем.

– Захария говорит, что дар затрачивается при активации, расстояние особой роли не играет, – сообщил Бульба.

– Да ладно!? Он что, на любую дистанцию сможет? И так несколько раз? – недоверчиво предположил Клепан.

– Может со временем и сможет, если столько проживёт… Главное, что он нашу дистанцию сдюжит, Захария подтвердила. И ещё, похоже ему не обязательно видеть конечную точку. Кнут может посмотреть и отвернуться, а затем прыгнуть по памяти.

– А ведь молчит об этом. Себе на уме парень, – отметил здоровяк.

– Пусть молчит, а ты бы всем рассказал? Да?

В ответ, Клепан широко улыбнулся.

– Хе-хе.

– Об этом всё, – закрыл тему командир. – Давай к нашим баранам.

– Парни готовы, – правильно поняв, отрапортовал Клепан. – Медведь ждёт отмашки.

– Хорошо… До пиндосов им сутки добираться…

– Это, если не торопиться, – перебил здоровяк. – Наши-то их подгонять будут, за шестнадцать часов добегут. Для бешенного мура сто вёрст не круг, – подытожил он.

– Спешить не надо, вдруг они решат пойти в другую сторону?

– Да кто ж им даст-то? Медведь с парнями для чего? Да и потом, – Клепан склонился над столом, – Мур падаль не только бешенная, но и жадная. Сам знаешь, что им пиндосы отвалят за координаты нашей базы.

– Знаю, белую жемчужину и лучшее оружие. Артиллерия, бронетехника, возможно даже ИВДшку выделят.

– Кому? Мурам? Не смеши, командир, пиндосам проще привалить их по-тихому, – возмутился Клепан.

– Но ведь это возможно?! Страшно подумать, если такой ствол окажется в руках мура. Один более-менее толковый стрелок с ИВД может спалить колонну бронетехники.

– И где они их только достают?

– Ясно где, – грустно улыбнувшись, Бульба посмотрел на подчинённого. – У наших тамошних. Додумались как-то Кулибины, сотворили ствол, который самому дьяволу башку рогатую снесёт… но не о том сейчас, не для того мы такую масштабную операцию задумали.

Бульба ненавидел внешников всей своей солдатской душой, чем не отличался от самого обычного рейдера, прожившего на Стиксе больше одной недели. То, что творили эти нелюди, не укладывалось в голове.

Они знали координаты и цикличность перезагрузки всех родильных домов в радиусе ста пятидесяти километров, сие знание для простого рейдера бесполезно по одной простой причине: там нет ничего и никого, кроме заражённых и мамаш, которые скоро переродятся. Для внешника же это золотое дно, одна иммунная беременная женщина, окупает все возможные потери с нескольких подобных операций. Вытяжка из плазмы новорождённого после должной обработки стоит бешеных денег, цена исчисляется даже не в бриллиантах, а в их месторождениях. Содержимое двух кубового шприца с вытяжкой, попавшее в дряхлую вену какого-нибудь миллиардера, даст ему до нескольких лет жизни. Крем, изготовленный на её основе, омолодит не менее дряхлую кожу. Омолодит настолько, что придётся менять фотографию в паспорте.

Бульба знал всё это от пленного внешника, тот уже год сидел под замком на самом дне базы. Смазливый тридцатилетний парень работал ассистентом хирурга, имеет должное медицинское образование и очень хорошо зарабатывает, точнее зарабатывал. Сейчас же, он вызывает жалость даже у Бульбы, не говоря уже об остальном, женском составе. Потому вся его прозрачная герметичная камера была сплошь увешана ламинированными плакатами, на которых были описаны все возможные злодеяния внешников. «ПРОЧТИ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ НАЧНЁШЬ ЕГО ЖАЛЕТЬ!» Это был самый заметный из плакатов.

– Скажи Медведю, готовность семьдесят два часа, – отчеканил Бульба.

– Понял, командир.

***

Генерал Говард не любил свою работу. Начав военную карьеру во Вьетнаме, он воевал всю жизнь. После Вьетнама была Камбоджа, затем Иран, Афганистан, Югославия, Ливия. Скромный список военных компаний, в которых он принимал участие. И сейчас, сидя в подземном герметичном бункере, генерал вспоминал о них с умилением, совсем как его отец в последние месяцы жизни, только что слюни не пускал. Возможно, он постарел, но в свои неполные семьдесят генерал не чувствовал себя стариком, напротив, бодр, подтянут и ещё может отжаться двадцать раз, а это какой никакой, а показатель.

Бодрый старик всё ещё заглядывался на женщин, особенно его волновала чернокожая красотка Уильямс. Стерва догадывалась и потому усиленно крутила бёдрами в присутствии генерала. Подсознательно Говард знал, что дело не в возрасте, а в забытом всеми богами месте с населением, которое они никак не могут приручить. Грёбаный Стикс.

И дело не в том, что ему каждый день приходиться проверять списки на расчленение, шестизначная цифра, ежемесячно капающая на счёт, легко закрывает на это глаза, к тому же, это не люди, а мутанты. В этом отношении совесть Говарда чиста, он выполняет долг перед страной. В конце концов и сюда придёт демократия, долг генерала поддерживать имидж страны, которая всегда и во всём первая. Говард не подведёт.

Из задумчивого созерцания карты ближайших кластеров генерала вывел интерком.

– Генерал Говард, сэр!?

– Уильямс!?

«Ох уж эта Уильямс».

При звуке её голоса у генерала поднималась температура, но не во всём теле, а только в промежности, пробуждая подзабытые ощущения.

Маргарет, его жена, уже не пробуждает ничего, кроме нервного тика, который Говард мастерски скрывает. Не трудно два дня за месяц строить из себя любящего супруга. Совет директоров не даёт больше двух дней. Генерал, при желании, мог бы добиться более продолжительного отпуска, но тогда они могут решить, что бессменный генерал устал, и начнут искать сменщика, дабы перевести на вахтовый метод.

Его знакомец из совета уже делал намёки. Говард не мог такого допустить, ведь до желанной инъекции осталось каких-то три месяца, а со сменщиком срок удвоится. Он заслужил право на сыворотку как командующий фортом. Вожделенный укол раз в три года и старость сдаёт позиции. Почти три года назад, когда Говарду сделали первый укол, он завёл интрижку с ассистенткой доктора Маршала, это не трудно, когда скидываешь груз десятков лет и чувствуешь себя молодым жеребцом. Как же приятно ощущать бьющие в голову гормоны. Через несколько месяцев Говард станет ещё моложе, и Латиша Уильямс развеет его тоску.

– Генерал, сэр, воздушная разведка докладывает, сектор семь-ноль-пять перезагрузился на шесть часов раньше запланированного времени.

– Ну что ж, такое бывает, лейтенант, спасибо за своевременный звонок и передайте разведке, что их внимательность зачтётся, – говоря это, генерал рисовал в воображении живописную картину извивающегося под ним упругого чёрного тела Уильямс.

– Так точно, сэр, – сказала лейтенант и отключила связь.

Это игра воображения? Или в её голосе появились игривые нотки?.. Не важно, всему своё время. Сейчас же необходимо заняться рутиной. Кто, кроме него?

– Хейз, – требовательно произнёс генерал, выжав нужную кнопку внутренней связи.

– Генерал, сэр!? – сразу ответил тот, словно знал, что его вызовут именно в эту секунду.

Говарду Хейз не нравился, он считал его тем ещё жополизом, постоянно делал комплименты и пытался выслужиться на ровном месте. Так и хотелось ему сказать, хватит, у тебя уже язык коричневый!

– Сектор семь-ноль-пять, миротворцы и воздушная поддержка, всё по прежней схеме, выполняйте!

– Понял, сэр! Разрешите личное участие? – успел он ввернуть просьбу до того, как генерал отключился.

«Вот же жополиз! А чем дьявол не шутит? Вдруг его мутант загрызёт».

– Разрешаю, – милостиво выдал генерал после недолгого обдумывания.

– Отлично, сэр! Спасибо, генерал! Сэр! – зачастил с благодарностями Хейз. – Я вас не подведу, сэ…

– Кстати! – прервал словоизвержение жополиза генерал. – Используйте дроны только из последней партии, те, которые снабжены тепловизорами. Повторения истории Кэмпбелла нам не нужно.

– Понял, сэр! – радостно отчеканил Хейз и отключился.

Полковник Кэмпбелл своей бесславной смертью подсунул генералу жирную свинью. Вся проблема в том, что в составе группы миротворцев был лейтенант Уотсон и дьявол бы с ним с этим неудачником, если бы не его папаша. Генерал Уотсон оказался тем ещё засранцем, которого не устраивает роль отца, похоронившего героя нации. Оказалось, что он имеет парочку друзей в совете директоров. Те вняли мольбам убитого горем отца и проголосовали за усиление гарнизона форта взводом морских котиков. Во главе с майором, мать его, Уотсоном, старшим братом того неудачника.

И что теперь имеет Говард? Ослабевшие позиции в совете директоров, возможного сменщика или, не допусти господь, приемника в лице старика Уотсона. А его старший сын, которого Говард сослал охранять периметр форта, является вражескими глазами и ушами. С какой стороны не посмотри, одни минусы.

В расстроенных чувствах генерал встал из-за стола и направился к бару. Он знал, что его может успокоить – двенадцатилетний скотч и сигара.

Ничего, господь и удача на его стороне, ведь Говард всё ещё командует фортом, а если взять в расчёт изменчивость жизни за его пределами, можно сделать вывод, что ему скорее всего повезёт. Господь не оставит своего верного слугу. Возможно, это будут пара десятков разумных мутантов, с которых тоже есть что взять. Скажем, выжимка из печени трёхсотдневного разумного с девяносто процентной гарантией излечит от большинства разновидностей рака без всякой химии. Чем больше времени разумный мутант прожил на Стиксе, тем он более полезен для Говарда и нации. Погруженный в мечты генерал, сделал большой глоток и с наслаждением затянулся сигарой.

– Генерал, сэр!? – оживший интерком выдернул Говарда из приятных грёз.

– Уильямс!?

– Майор Уотсон задержал троих разумных на границе западного форпоста, – доложила лейтенант.

– Отлично, Уильямс! Но мне не обязательно знать обо всех мелких происшествиях, – пожурил генерал отеческим тоном и добавил. – Можете отправлять таких в мед отсек без доклада.

– Но, генерал, сэр, эти трое проходят по нашей картотеке как аборигены, союзное племя, сэр!

– Обез…иан? – произнёс Говард, единственную запомнившуюся ему кличку.

Генерал даже встречался с этим мутантом полгода назад, а сотрудничал с ним уже несколько лет и, надо признать, довольно плодотворно. На встрече полезный мутант с неблагозвучным именем предложил создать своё посольство на территории форта. Чем сильно рассмешил Говарда. В открытую, конечно, генерал не смеялся, а лишь обозначил милую ничего незначащую улыбку, пообещав подумать.

– У нас с аборигенами есть отработанный канал, и он находится на другом форпосту!

– Знаю, сэр, но из их сбивчивых объяснений майор сделал вывод, что те были в плену у стронгов, сэр, на основной базе.

При упоминании этого военизированного племени генерал напрягся. Дерьмовые стронги попортили Говарду не одну пинту крови. На их счету сотни загубленных жизней – отличные парни, десятки единиц бронетехники, а стрелковое оружие и боеприпасы даже подсчёту не поддаются. Кроме трижды проклятой русской винтовки, выданной советом для отстрела опасных неразумных мутантов, ох и досталось тогда генералу.

Сжав кулаки, Говард задумался. Основная база – это хорошо. Можно всех разом накрыть… вот он шанс отличиться, одним точным выстрелом двух зайцев. Стронги минус. А для него плюс. Влияние в совете укрепится и засранец Уотсон побоку. К чёрту его, пусть плетёт интриги в доме престарелых. А молодой Говард продолжит делать то, что лучше всего умеет – защищать честь и благосостояние нации. Обдумав ситуацию и решив, что звёзды сошлись, генерал отдал приказ.

– К майору Колинзу их. Выполняйте!

– Да, сэр!

Закончив с Уильямс, генерал выжал нужную кнопку и уставился на интерком в ожидании.

– Колинз на связи, сэр! – ответил подчинённый.

– Рик, дружище! – нестандартно для себя начал Говард. – К тебе скоро гостей приведут, три аборигена, они очень важны для меня, – с нажимом на последние слова сообщил генерал.

– Мягкая беседа, сэр?

Говард знал, что в лексиконе Колинза, это вовсе не дружеские посиделки с барбекю, а допрос без применения химии.

– Нет, Рики, эти аборигены из союзного племени, то есть наши друзья. Угостите их, споровым настоем номер один… да даже второй предложите, разговорчивее станут. Затем расспросите наших друзей, где они бывали, как провели выходные, без давления. Вопросы? Что не ясно?

– Понял, сэр, членовредительство исключить.

– Всё верно, дружище, – облегчённо произнёс генерал. – Жду видеоотчёта.

Говард относился к Колинзу с непонятным для самого себя опасением. Мягкая спокойная речь подчинённого контрастировала с родом его деятельности. Рик Колинз по сути палач, именно так называли этих людей в средневековье. Если необходимо рассмотреть вопрос с большими подробностями, разумных отправляли в крыло Колинза, а тот делал свою работу на отлично. Разумный вспоминал всё от рождения до последней секунды.

В данный момент Говард не видел выражения лица подчинённого, но мог нарисовать его в воображении, поскольку не раз вызывал его для бесед. Большие уши, наверное, чтобы всё расслышать, крючковатый нос на лице скучающего пенсионера и странный взгляд. Колинз будто картины за спиной Говарда рассматривал, а поскольку картин в кабинете генерала не было, тот относился к нему с опаской. Даже со штатным психологом данную тему не обсуждал, из страха что информация пойдёт наверх. Нельзя показывать слабость, заменят. А Говарду нужна инъекция.

***

– Просыпайся! – пробился сквозь сон знакомый бодрый голос.

Последние несколько недель я просыпался без чьей-либо помощи.

Помывка, зарядка, завтрак и весь день тренировок вперемешку с теорией и редкими выходами на поверхность. Сегодня всё по-другому и Клепан тут же подтвердил мою догадку.

– Ну что, брат, готов?

Посчитав вопрос риторическим, я уселся на край кровати и принялся натягивать камуфляжные штаны.

– Э нет, брось это барахло, сегодня одеваемся по-взрослому, – с этими словами здоровяк подтолкнул ко мне армейскую сумку.

Одёжка оказалась тяжеловатой и жестковатой, а в остальном такой же камуфляж. Клепан пояснил, что снаряжение частично мимикрирует, то есть сливается с окружающей местностью, теплоотдача минимальна, это значит, что тепловизор нестрашен, а жёсткая, потому что ни разу ни одёванная, привыкнешь и разносишь. Здоровяк был одет в то же самое.

– Сбор в тире через тридцать минут, – сказав это, он вышел.

Команда, надо сказать, была совсем уж немногочисленна. Я пока не знал, кому и что эти люди собираются «подарить» с моей помощью. Но три человека? Марго, Клепан и собственно я. Захария и командир не в счёт, сомневаюсь, что они включены. Должно быть, взгляд у меня был красноречивее любых слов, потому как Бульба снизошёл до пояснения.

– Помнишь свои первые дни нахождения на базе? Обучение, – он не ждал ответа. – Чем меньше отряд, тем тише он перемещается. До нужного места вам добираться без малого три дня, а этот район тихим не назовёшь, заражённые, муры и внешники на каждом шагу. Будете красться, как мыши через хозяйскую кухню, но это в крайний день, – пояснил Бульба. – А по началу придется побегать.

– Мне что, эти гири с собой нести? – решил я внести ясность.

Кстати, о гирях, которые я сунул в карман тридцать два дня назад, они до сих пор были со мной. Двести кило первые пару недель доставляли массу неудобств. Приходилось есть, спать, тренироваться с постоянным давлением, живчик и гороховый настой летели литрами. Но стронги своего добились, через месяц я настолько свыкся с неудобством, что просто перестал обращать на него внимание, груз стал неотделимой частью меня.

– Конечно, нет, – ответил командир стронгов. – Скидывай их сюда, – он указал себе под ноги.

Когда-то в далёкой перестроечной юности я в компании таких же подростков посмотрел китайский фильм. Сюжет был прост – мастера кун-фу обучали подрастающее поколение непростому искусству боя. Свинцовые накладки, которые крепились на запястьях, ногах и поясе пятилетнего ребёнка были частью обучения. Ученик так и ходил с десятью килограммами свинца лет, наверное, до двадцати, терпя и свыкаясь с неудобством. Но зато, когда по прошествии нужного времени, груз снимали, скорость его движений возрастала в разы, парень разве что не летал, исполняя смертоносный танец кун-фу.