скачать книгу бесплатно
– Ой, ладно, – и она издала какой-то дребезжащий смешок. – Послушайте, зачем беспокоиться о том, чего еще неизвестно сколько ждать? Клэренс ведь пока жив.
– Кто? – переспросил Ред.
– Бренда. Она имеет в виду Бренду, – пояснила Аманда.
– Жестоко куда-то перевозить Клэренса на старости лет, – объявила Эбби.
После этого, похоже, ни у кого не осталось сил продолжать дискуссию.
Аманда уговорила Реда нанять домработницу, которая к тому же будет водить машину. Эбби занималась хозяйством сама, даже когда ходила на службу, но Аманда сказала:
– Скоро ты привыкнешь и будешь жить как королева. А если захочешь куда-то поехать, миссис Гирт тебя отвезет.
– Если и захочу, то только затем, чтобы убраться от нее подальше, – отозвалась Эбби.
Аманда рассмеялась, будто в ответ на шутку, но Эбби говорила серьезно.
Миссис Гирт, женщине крупной и жизнерадостной, было шестьдесят восемь лет. Ее временно уволили с работы в школьной столовой, и она нуждалась в дополнительном доходе. Приходила каждое утро в девять и начинала возиться: кое-как убирала, вытирала пыль. Затем ставила на веранде гладильную доску и, водя утюгом, смотрела телевизор. Конечно, у двух пожилых людей не так-то много белья, но Аманда велела не сидеть без дела. Эбби между тем пряталась в другой части дома и, вразрез со своей привычкой, нисколько не интересовалась подробностями биографии новой знакомой. Но стоило ей пошевелиться, как миссис Гирт выскакивала с веранды и спрашивала: «Вы как? Нормалек? Может, нужно чего? Хотите, отвезу куда-нить?» Эбби говорила, что это непереносимо, и жаловалась Реду, что живет как будто в чужом доме.
И все-таки ни разу не спросила, для чего, собственно, взяли эту женщину.
Через две недели миссис Гирт силой вырвала у Эбби сковородку и настояла, что сама сделает ей омлет. Утюг, брошенный ею на веранде, прожег дыру в кухонном полотенце. И хотя серьезно пострадало лишь полотенце – обычное, махровое, которое и гладить-то не нужно, – с миссис Гирт было покончено. Аманда объявила, что отныне они будут нанимать людей только до сорока. И добавила: «Предпочтительнее мужчину», правда, не объяснила почему.
Но Эбби как отрубила:
– Нет.
– Нет? – повторила Аманда. – Ну хорошо. Тогда женщину.
– Ни мужчину, ни женщину. Никого.
– Но, мама…
– Не могу! – закричала Эбби. – Не могу этого терпеть! – И она заплакала. – Невозможно, когда в доме болтаются посторонние! Знаю, ты считаешь, что я старая и выжила из ума, но мне плохоi Лучше уж сразу умереть!
Джинни залепетала:
– Мамочка, успокойся. Мамочка, пожалуйста, не плачь. Мамочка, милая, мы совсем не хотели тебя расстраивать…
Она тоже плакала. Ред пытался отодвинуть и ее, и Аманду, чтобы обнять Эбби, а Стем вышагивал кругами и ерошил волосы. Он всегда так делал, если нервничал.
Итак: ни мужчины, ни женщины, никого. Ред и Эбби снова остались одни.
Вплоть до конца июня, когда Эбби нашли блуждающей в ночной рубашке по Боутон-роуд, а Ред, как выяснилось, даже не заметил ее отсутствия.
Тогда Стем объявил, что они с Норой переезжают к родителям.
* * *
Ведь Аманда, понятно же, не могла. Она, Хью и их дочь-подросток были до того заняты, что свою корги по утрам отправляли в собачий детский сад. Джинни с семьей жила в доме, где вырос ее Хью, с его матерью в гостевой комнате. Им пришлось бы переехать вместе с миссис Энджелл – сущая нелепость. А Денни, стоит ли говорить, исключался из рассмотрения.
Казалось бы, Стема тем более следовало исключить. Во-первых, их с Норой гиперактивные сыновья требовали постоянного внимания, а во-вторых, они обожали свой дом в стиле крафтсман[15 - Американский стиль крафтсман появился в начале XX века, его отличительная особенность – широкое применение изящных деревянных деталей, встроенных шкафчиков, полок и т. п., оптимизирующих пространство при небольшой площади комнат. Для домов этого стиля характерна низкая – часто в несколько уровней – крыша и широкое крыльцо на тяжелых квадратных колоннах.] на Харфорд-роуд и вечно там что-то любовно усовершенствовали. Было жестоко просить их его покинуть.
Но Нора, по крайней мере, весь день находилась дома. А Стем, человек мягкий и покладистый, как должное воспринимал то, что не все в жизни идет по его задумке. И даже находил в собственном предложении все новые и новые преимущества. Мальчики будут проводить больше времени с бабушкой и дедушкой! Они смогут ходить в местный бассейн!
Его сестры, свыкшись с этой мыслью, даже не спорили, только спросили растерянно: «Ты уверен?»
Родители сопротивлялись дольше. Ред сказал:
– Сынок, мы не вправе требовать от тебя таких жертв.
Эбби опять расплакалась. Но их с Редом лица выразили грустную задумчивость. Это ли не идеальный выход из положения!
И Стем твердо объявил:
– Мы переезжаем. И точка.
Что же, решено так решено.
Переезд состоялся в начале августа, в субботу днем. Стем и Хью, муж Джинни, с помощью Мигеля и Луиса с работы погрузили в пикап Стема чемоданы, ящики с игрушками, целый ворох двухколесных и трехколесных велосипедов, детские машины с педалями, самокаты; мебель они оставили своим жильцам – иракским беженцам, получавшим пособие от церкви Норы. Сама же Нора тем временем отвезла мальчиков и собаку в дом Реда и Эбби.
Нора, женщина очень красивая, не сознавала своей красоты. У нее были каштановые волосы и широкое, спокойное, мечтательное лицо. Она не пользовалась макияжем и носила недорогие хлопчатобумажные платья на пуговицах спереди. Когда она шла, подол ее платья колыхался плавно, будто в замедленной съемке, и все мужчины вокруг замирали и смотрели завороженно. Но Нора не замечала их взглядов.
Она поставила машину на улице, как гость, и вместе с сыновьями и собакой стала подниматься к дому Мальчики и Хайди прыгали, вертелись и спотыкались друг о друга, а Нора плыла следом. Ред и Эбби, стоя рядом, ждали их на крыльце, волновались.
Пити закричал:
– Привет, бабушка! Привет, дедушка!
А Томми сообщил:
– Мы теперь будем здесь жить!
Они словно с ума посходили, узнав об этом, и до сих пор не могли успокоиться. Что чувствует Нора, никто не знал. С виду казалось: она, подобно своему мужу, покорно принимает все, что ни пошлет судьба. Нора ступила на крыльцо. Ред поприветствовал:
– Добро пожаловать!
Эбби шагнула к невестке и обняла ее:
– Здравствуй, Нора. Мы очень благодарны, что вы решились на это.
Нора в ответ улыбнулась своей медленной, загадочной улыбкой, отчего на щеках появились две глубокие ямочки.
Мальчикам отвели комнату с двухэтажными кроватями. Они понеслись наверх, обгоняя взрослых, и попадали туда, где всегда спали, когда здесь гостили. Стем и Нора, предполагалось, поселятся в старой комнате Стема – по диагонали через холл.
– Я сняла все плакаты и прочее, – сказала Эбби Норе, – так что вы, пожалуйста, чувствуйте себя свободно, вешайте на стенах что хотите. Еще я освободила шкаф и письменный стол. Вам хватит места для вещей, как думаешь?
– Да, – тихо и мелодично отозвалась Нора – первое ее слово с момента приезда.
– Кровать, к сожалению, еще не привезли, – продолжала Эбби, – доставят только во вторник. А пока, боюсь, вам придется довольствоваться двумя односпальными.
Нора опять улыбнулась, подошла к письменному столу и положила на него записную книжку.
– На ужин будет жареная курица, – изрекла она.
Ред переспросил:
– Что?
И Эбби громко повторила:
– Жареная курица. – А затем уже тише добавила: – Мы любим курицу, но тебе вовсе необязательно для нас готовить.
– Я люблю готовить, – ответила Нора.
– Тогда пусть Ред сходит за продуктами?
– Дуглас привезет продукты на грузовике.
Дуглас – в смысле Стем. Но настоящим именем его в семье не называли с двух лет, поэтому в первую секунду никто не мог сообразить, о ком речь, хотя они и понимали, что Норе приятно называть мужа «как взрослого».
Когда Нора и Стем объявили, что собираются пожениться, Эбби робко спросила:
– Прошу прощения, но хочешь ли ты, чтобы… Дуглас перешел в твою церковь?
Они только и знали о Норе, что та принадлежит к фундаменталистской конфессии и что религия играет в ее жизни очень серьезную роль. Однако Нора ответила:
– О нет. Я не верю в переменную евангелизацию.
Эбби позже передала своим дочерям:
– Она не верит в «переменную евангелизацию».
Из-за этого Нору долго считали недалекой, хотя до рождения детей она и занимала вполне ответственную должность – медсестры во врачебном кабинете. И время от времени отпускала пугающе глубокомысленные замечания. Или это выходило случайно? Нора оставалась для них загадкой. Может, теперь, живя вместе, они поймут наконец, какая она на самом деле?
Ред и Эбби оставили ее наверху разбираться с детьми, которые молотили друг друга подушками, а Хайди, взбалмошная колли, прыгала вокруг и отчаянно гавкала. Уитшенки-старшие спустились в гостиную. Делать было ничего не нужно, и они просто сели, сложив на коленях руки, и воззрились друг на друга. Эбби сказала:
– Что же, так до конца дней и проживем?
Ред не понял:
– Чего?
– Ничего, – ответила Эбби.
Стем и Хью, муж Джинни, подъехали на грузовике к задней двери, и все, даже дети и Эбби, пошли разгружать вещи. Нора же, приняв от Стема первое, что он внес, – сумку-холодильник с продуктами, достала лежавший поверх всего фартук фасона сороковых годов. Матери Реда и Эбби носили такие – ситцевые, в цветочек, с нагрудником на лямках, застегивающихся на шее сзади. Нора надела его и начала готовить.
За ужином очень много говорили о том, как же им разместиться. Эбби все предлагала поселить кого-то из мальчиков в ее кабинете.
– Может, Пити, он старший? – говорила она. – Или Сэмми, раз он младший?
– Или меня, раз я средний, – завопил Томми.
– Не волнуйся, мама, – сказал Стем. – Они и дома жили в одной комнате. Привыкли.
– Уж не знаю почему, – заметила Эбби, – но последние несколько лет дом вечно кажется не того размера. Когда мы с отцом одни, он слишком большой, а когда вы все приезжаете в гости, слишком маленький.
– Все будет нормально, – успокоил Стем.
– Это вы о собаке? – спросил Ред.
– Собаке?
– Не представляю себе двух собак на одной территории.
– Что ты, Ред, они прекрасно уживутся, – заверила Эбби, – ведь Клэренс просто ягненок, ты же знаешь.
– Что-что?
– Клэренс сейчас валяется на моей кровати, – объявил Пити, – а Хайди – на кровати Сэмми.
Ред перебил Пити, возможно не поняв, что тот вообще что-то говорит:
– Мой отец был против собак в доме. Они для дома настоящая чума и дерево портят. Отец выставил бы эту парочку во двор. Ему бы и не понять, на кой они сдались, если от них нет пользы.
Взрослые слышали это уже столько раз, что не потрудились ответить, но Пити возразил:
– От Хайди есть польза! Она нас веселит.
– Лучше б овец пасла, – проворчал Ред.
– Ой, а можно мы заведем овец, дедушка? Можно?
– Курица превосходная, – сказала Эбби Норе.
– Спасибо.
– Ред, правда, курица превосходная?
– А то! Я уже съел два куска и подумываю о третьем.
– Куда тебе три? Сплошной холестерин!
В кухне зазвонил телефон.
– Батюшки, кто это может быть? – всполошилась Эбби.
– Есть только один способ узнать, – съязвил Ред.
