Валеска, воевода леса. Оковы долга

– А я и не поверила сначала, что вы на самом деле едете! – смеясь, говорила леди Ванда. – Когда мы виделись в последний раз? Десять лет назад, пятнадцать? Инвар, дай посмотреть на тебя. Ну, ты всегда был парень хоть куда! Араим! Ты с тех пор здорово возмужал! Кажется, ты все-таки меня перерос, помнишь, мы с тобой спорили, кто кого? Как я рада вас видеть, боги, как я рада!

– Ванда, ты только хорошеешь, – сказал Инвар, отстраняя ее от себя. – Дай и мне разглядеть тебя как следует. Ты стала красавицей. Хотя с тем, что это случится, никто, кажется, не мог поспорить и десять лет назад.

– Ладно тебе, – леди Ванда смущенно махнула рукой. – Красавицей! Уж мне-то можешь не рассказывать, я-то знаю, кого ты всегда считал настоящей красавицей! Да и все остальные тоже. Девочка! – она внезапно повернулась к Валеске. – Ты правда его племянница, или Инвар пошутил?

Прежде, чем Валеска успела ответить, Инвар сказал:

– Она племянница Джеммы. Но теперь, когда произошло то, о чем я писал тебе в письме, я посчитал своим долгом взять на себя заботу о ней.

– Валеска, ведь так тебя зовут? – Ванда потрепала Валеску по голове. – Не стесняйся, чувствуй себя, как дома. Ты можешь называть меня просто Вандой. Мы с твоим дядей, – она хохотнула, – да и с твоей настоящей тетей были дружны с детства. Идемте же! – и леди Ванда развернулась и, подобрав платье, быстро пошла во дворец.

– Она всегда была такой, – сказал Араим, глядя ей в след. – Удивительно, как иногда люди мало меняются с годами.

Конюхи повели их лошадей на конюшню, и путники стали подниматься по ступеням дворца вслед за леди Вандой.

– А кто она? – негромко спросила Валеска Араима, который шел рядом с ней.

– Она – сестра короля Марвина. И еще она руководит всей армией равнин.

– Ничего себе! – Валеска даже тихонечко присвистнула. – Королевская воевода!

– На равнинах это называется по-другому, но в общем – да, – кивнул Араим.

– А почему король Марвин сам не руководит своей армией?

– У него много других забот, к тому же, он никогда не любил военное дело. А Ванда, наоборот, всегда тяготела к этому занятию. Думаю, они оба довольны тем, как все сложилось, – сказал Араим.

Они вошли в огромную залу дворца. Она была высокой – такой, что приходилось закидывать голову, чтобы увидеть потолок. Сквозь высокие стрельчатые окна с витражами, изображавшимися сцены из жизни королевской династии, падали разноцветные лучи солнца. Между окнами стояли высокие вазы с благоухающими свежими цветами, а из центра залы начиналась широкая и пологая мраморная лестница, поднимающаяся к галерее второго этажа. Леди Ванда ждала их, но не одна – с ней была высокая худенькая девушка чуть постарше Валески, одетая также, как уже встреченные путниками – в белое платье и голубой плащ.

– Это старшая королевская фрейлина, – сообщила леди Ванда. Девушка с серьезным лицом поклонилась. – Ее зовут Адель. Она покажет вам ваши комнаты и будет выполнять ваши поручения. Сейчас вам надо отдохнуть с дороги и переодеться. Дворцовые купальни уже ждут, а чистую одежду вы найдете в комнатах.

– Спасибо, Ванда, – сказал Инвар. – О лучшем приеме и мечтать было нельзя.

Ванда подошла и положила руку ему на плечо.

– О серьезных делах лучше говорить не на голодный желудок и не после долгого пути, брат Инвар, – сказала она. – Отдыхайте.

– Пожалуйста, за мной, – пригласила Адель. У нее был мелодичный приятный голосок, и сама она была очень красивая, похожая на фарфоровую статуэтку. Особенно красивыми были волосы Адель – темно-рыжие, вьющиеся, волнами обрамляющие ее кукольное лицо с синими глазами. Валеска всегда немного завидовала таким девушкам. Она никогда всерьез не задумывалась о том, красива она сама или нет, но ей всегда хватало самокритики для того, чтобы, сравнивая себя с такими, как Адель, понимать, что они точно красивее ее.

Подобрав шуршащие юбки, Адель стала подниматься по лестнице, и Инвар, Араим и Валеска последовали за ней. Фрейлина привела их на второй этаж, где гостям выделили три комнаты, имевшие каждая отдельный вход из коридора, но внутри соединенные проходами, которые закрывали только тяжелые расшитые гардины. Комнаты были большие и светлые, но Валеска все равно обрадовалась, что они сообщаются между собой – с непривычки ей было немного неуютно в каменной роскоши королевской резиденции.

– Пожалуйста, располагайтесь, – сказала Адель, снова легонько поклонившись. – Эта комната для господина Инвара, эта – для господина Араима, а эта – для… вас, – она явно не запомнила Валескиного имени, или специально не стала называть его, но Валеске это почему-то не понравилось. Хотя, подумала она, кто я такая, чтобы мое имя запоминала старшая королевская фрейлина.

Почему-то эта мысль вызвала в ней чувство, отдаленно похожее на то, что она испытала, когда Айриз дал ей пощечину на глазах у всего форта.

– Я приду к вам через полчаса, чтобы сопроводить вас в купальни, – добавила Адель, поклонилась и ушла.

Это была история про Эльфийский лет. И здесь она заканчивается.

Большие равнины

Оставшись одна в своей комнате, Валеска подошла к окну и выглянула наружу. Внизу была внутренняя часть королевского двора, которую нельзя было увидеть от ворот. В центре находился большой фонтан, изображавший льва, борющегося с медведем. На белых каменных животных из воды с удивлением смотрели большеглазые рыбы, из ртов которых били струйки воды. По двору сновали туда-сюда люди – прачки, повара, солдаты. Валеска увидела Адель, которая быстро прошла через двор и скрылась в каменной постройке справа от фонтана. Из трубы над постройкой валил дым, а окна ее запотели изнутри. Валеска решила, что там находится прачечная. Вскоре Адель появилась снова – в руках у нее была большая корзина с чистым бельем.

Увидев белье, Валеска подумала, что неплохо было бы переодеться, и открыла свой дорожный мешок. У нее было не так уж много одежды: в мешке лежала сменная пара штанов, чистая рубаха и обмотки под сапоги. Сами сапоги тоже стоило бы сменить – починенная Инваром подошва уже снова стала отваливаться после долгого пути, но других сапог у Валески не было.

Разглядывая сапоги, Валеска присела на край кровати, и вдруг увидела боковым зрением какое-то движение в углу комнаты. Она подняла голову и оглянулась – там, где ей почудилось движение, никого не было, а на стене висело огромное зеркало в массивной серебряной оправе. С зеркалом что-то происходило: Валеска не сразу поняла, что, но, встав и подойдя к нему, поняла, что зеркало абсолютно ничего не отражает. Его поверхность была матовой и серой.

Валеска подошла поближе, чтобы лучше разглядеть зеркало, и внезапно по стеклу прошла волна, потом еще одна, а потом Валеска увидела, что зеркало отражает какую-то незнакомую полутемную комнату, уставленную шкафами с банками и книгами.

В массивном кресле из темного дерева, стоявшим как бы по другую сторону зеркала, сидела женщина. Женщина эта была довольно странной: с одной стороны, ее можно было бы счесть красивой, но что-то в ее правильном лице, на котором нельзя было разглядеть никаких примет возраста, придавало ему сходство с мордой злой белки. У женщины были длинные черные волосы, обильными волнами спадающие на плечи. Одета она была в бархатное малиновое платье, довольно богатое, но выглядящее ветхим. Женщина курила через длинный мундштук тонкую самокрутку.

Увидев Валеску, она выпустила в потолок струйку дыма и сказала низким, грубоватым голосом:

– Так-так, а это у нас тут еще кто? Девочка, я что, ошиблась зеркалом? Мне нужен Инвар. Или Араим.

– Зд-д-дравствуйте, – заикаясь от растерянности, ответила Валеска. Она протянула руку и ощупала поверхность зеркала: оно было холодное и гладкое, как обычно. Женщина рассмеялась, наблюдая за ее жестами. Удивление Валески явно сильно ее позабавило.

– Так что, Инвар где-то рядом? – женщина встала со своего кресла и подошла к Валеске почти вплотную. Она оказалась довольно высокой и крепкой, но передвигалась с усилием, так, словно была глубокой старухой.

– Я сейчас его позову, – моргая, сказала Валеска и попятилась. Не сводя глаз с зеркала, она подошла к гардине, разделявшей ее комнату с соседней и заглянула за нее. Там никого не было, но из третьей комнаты доносились приглушенные голоса.

– Инвар! Араим! – позвала Валеска.

Гардина в комнате напротив раздвинулась, и из-за нее выглянул Инвар. Он уже переоделся в зеленый костюм с гербом своей страны, вышитым серебром на груди и на замшевом плаще, который он держал в руке.

– Что случилось, Валеска?

– Там… в общем, там тебя хотят видеть, – сказала Валеска, указывая за спину.

– Видеть? Кто? – Инвар подошел к ней.

– Какая-то женщина в зеркале. Я понимаю, что это глупо… – начала было оправдываться Валеска, но Инвар неожиданно улыбнулся и потрепал ее по голове.

– Я понял, о ком ты говоришь, – сказал он. – Наверное, она тебя напугала, эта женщина в зеркале. Не бойся ее.

Инвар вошел в комнату.

– Глинда! – воскликнул он, заглянув в зеркало. – Это неожиданно и очень приятно! Сколько лет мы не виделись!

– Здравствуй, мой мальчик, – женщина в зеркале улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. – Я тоже рада тебя видеть. Ты очень возмужал. А где же Араим?

– Он тоже здесь. Эй, Араим! – крикнул Инвар в сторону соседней комнаты. – Иди скорее сюда! Глинда хочет тебя увидеть!

– Глинда? – гардина, закрывающая вход в комнату Араима отодвинулась, и он появился на пороге. Эльф тоже успел переодеться, но его черный костюм почти не отличался от дорожного, в котором Валеска увидела его впервые.

– Вы оба – просто красавцы, – резюмировала женщина в зеркале, когда Араим подошел к ним и остановился рядом с Инваром. – Приятно посмотреть. И до сих пор вместе, что радует меня отдельно. Как встретила вас столица?

– Пока все прекрасно, – сказал Инвар, – Но мы едва переступили порог дворца и успели лишь переброситься парой приветственных слов с Вандой.

– Я беспокоилась, получив письмо от Араима, – Глинда вернулась в свое кресло, достала из-под стола бутылку с какой-то темной жидкостью и, отпив немного прямо из горлышка, снова поставила бутылку на пол. – Во-первых, письмо шло долго. Как я поняла, ты писал мне из Лесного форта, мой дорогой? Я прочла твое послание только позавчера и забеспокоилась. Да и птица, что принесла мне его, не внушала доверия. Какая-то будто испуганная, драная… я решила, что бессмысленно писать вам ответ и стала ждать, когда вы появитесь в замке. Как видите, я даже вспомнила некоторые старые фокусы для этого.

– Письма и правда стали ходить странно, – кивнул Инвар, – Мы уже несколько дней не получаем их от Айриза.

– Кстати, он что, правда стал временным комендантом Лесного перевала? – Глинда затушила остатки самокрутки в глиняной миске, стоявшей рядом с ней, и тут же стала скручивать новую. – Он всегда казался мне ничтожеством.

– Айриз не ничтожество, – вырвалось у Валески. Она сама не поняла, с чего вдруг осмелилась вступить в разговор и защищать эльфа от этой незнакомой дамы, но пренебрежительный тон, с которым она отозвалась о нем, почему-то задел девочку. «В конце концов, несмотря на тот прием, который он оказал мне в форте, Айриз мне почти что как старший брат», – подумала она. – «Это не справедливо».

Глинда подняла голову и внимательно посмотрела на нее.

– А это, вообще, кто? – спросила она.

Теперь Валеска была уязвлена еще сильнее.

– Это племянница Джеммы, – сказал Инвар и положил руку Валеске на плечо.

– Надо же, – Глинда снова вернулась к сворачиванию самокрутки, тут же потеряв к Валеске всякий интерес. – Совсем не похожа.

– Что ты думаешь о том, что я написал, Глинда? – спросил Араим.

– Я думаю, что происходит нечто странное, и пока что это странное не очень мне нравится, – Глинда прикурила от свечи, горевшей на столе, и выпустила в потолок струйку зеленоватого дыма. – У меня на болотах все, как обычно, на то они и болота, но вот что странно… Очень много зверей и птиц стало в моих лесах. Мои охотники говорят, что давно не видели так много косулей, зайцев и фазанов.

– Как давно животные пришли на болота? – спросил Инвар.

– Две или три недели назад.

– Очень странно, – сказал Араим.

– Да. И от этого «странно» веет большой, очень большой опасностью, – кивнула Глинда. – Когда я думаю об этом, я ощущаю страх.

– В письме Араима не было одной, самой важной, детали, но тогда мы еще не знали об этом, – сказал Инвар. – Некто сжег лесничество, где мы должны были пережидать Срок возвращения душ, и убил его хозяев. Эльфийскими стрелами. Последнее письмо, написанное Айризу нами, было именно об этом.

– Теперь мой страх растет, – задумчиво произнесла Глинда. Потом закашлялась и затушила едва прикуренную самокрутку. – Вот что. Я еще свяжусь с вами, если узнаю что-нибудь. Однако и вы держите со мной связь. Не пишите писем – это долго и, боюсь, не безопасно.

– Хорошо, – кивнул Инвар.

– И берегите себя, – сказала Глинда и помахала рукой. Поверхность зеркала подернулась дымкой, которая сразу же рассеялась – но теперь в зеркале отражалась комната Валески и сама она, со стоящими за ее спиной Инваром и Араимом.

***

– Что думаешь, Инвар? – помолчав, спросил Араим.

– Думаю, что дела наши куда серьезнее, чем мы думаем, если даже Глинду обеспокоила эта ситуация, – ответил Инвар. – Но гадать все еще бессмысленно. Надо хоть что-то выяснить наверняка. Возможно, после разговора с Вандой что-то прояснится…

– Кто такая эта Глинда? – перебила его Валеска. – И как она… оказалась в зеркале?

– Глинда – великая ведьма и повелительница Болот. Она была любимой ученицей Гаруны, от которой унаследовала не только свое мастерство, но и власть над Болотами и всеми народами, населяющими их, – ответил Араим. – Она занимала должность Великого мага после Гаруны.

– Гаруны? Но это было так давно!

– А сколько, ты думаешь, ей лет? – спросил Инвар. – Я, например, не берусь судить об этом. Глинда старше, чем многие деревья в твоем лесу.

– Она выглядит не слишком старой.

– Она выглядит так столько, сколько я ее знаю.

– Глинда владеет особой магией, которая не дает ей стариться так, как это присуще людям, – объяснил Араим. – Но власть над возрастом, как и власть над Болотами, дарована ей не просто так. Она вечно должна охранять кусок Небесного камня, того самого, при помощи которого Гаруна смогла победить Фернира Черного. Поэтому она никогда не покидает пределов Болот. Ее вечно молодое лицо видит только она сама и ее слуги.

– Упоминания о Небесном камне снова возвращают меня мыслями к Черному озеру и исчезновению Джеммы, – нахмурился Инвар. – Как ни рад я был видеть Глинду, одно уже то, что она сказала, заставляет меня беспокоиться еще сильнее. Глинда не стала бы бояться понапрасну.

– Глинда умнее тебя и меня, Инвар, – ответил Араим. – Если эта ситуация встревожила ее настолько, что она даже вспомнила свои старые фокусы с зеркалами – а ты помнишь, сколько сил она тратила на них и в прежние времена – мы можем не сомневаться, что она узнает что-нибудь и сообщит нам. Кроме того, Глинда всегда была на нашей стороне, и мы можем полагаться на ее помощь.

– Я думаю, ты прав…

– Кроме того, Инвар, все мы сильно устали. Никто не ожидал, что поездка будет легкой, но и на такое развитие событий мы не рассчитывали, – продолжал Араим. – И сейчас, я полагаю, лучшее, что мы можем сделать – это привести себя в порядок после дороги, пообедать и поговорить с Вандой.

Они обедали в тронном зале, и снова Валеску потрясло не столько великолепие королевской резиденции, сколько ее размеры. Тронный зал был по площади равнялся едва ли не половине всего Лесного перевала, а его потолок был таким высоким, что для того, чтобы разглядеть его, нужно было закидывать голову.

Здесь тоже были окна с витражами, а на стенах висели портреты представителей правящей династии. Быстро расправившись с едой, Валеска пошла бродить по залу, разглядывая их. Самый большой и красивый портрет висел над королевским троном, который сам по себе представлял собой произведение искусства – он находился на помосте и был выполнен из резного позолоченного дерева, а обивка его была из красного бархата. На портрете над троном был изображен еще молодой мужчина с длинными светлыми волосами и красивым, но несколько женоподобным лицом. Его голову украшала массивная золотая корона, и Валеска поняла, что это и есть король Марвин Красивый. Она отметила про себя, что король и леди Ванда не очень похожи друг на друга, и, хотя леди Ванда была по-своему привлекательна, ее грубоватая внешность с крупными чертами лица больше пошла бы мужчине, а утонченная красота короля – женщине.

Когда Валеска вернулась за стол, Инвар и Араим уже поели и теперь болтали с леди Вандой. Они обсуждали людей и события, которые произошли давно, и Валеска не имела о них ни малейшего представления, но ей все равно было интересно слушать.

– Я часто вспоминаю бал в честь коронации Марвина, – сказал Инвар. – Кажется, это был последний раз, когда все мы собрались здесь вместе. Как быстро летит время, а ведь прошло уже десять лет! Все здесь напоминает мне лучшие дни юности.

– Мне тоже, Инвар, – вздохнула леди Ванда. – Все так изменилось с тех пор. В юности не знаешь о том, какой груз ответственности возложит на тебя жизнь. А тогда из всех нас только Араим по-настоящему знал, что это такое, хотя и был самым юным из нас.

– Вряд ли тогда я осознавал это в полной мере, – сказал Араим.

– Араим стал князем в 14 лет, – объяснила леди Ванда, обернувшись к Валеске. – К сожалению, его отец рано умер. На нашем последнем совместном балу ему было 16, а нам уже по 20, и мы, конечно, считали себя гораздо умнее и опытнее его.

– Что лишь доказывает, что ни то, ни другое не было правдой, – вставил Араим.

– Я помню, как весело нам было, – продолжала леди Ванда. – Инвар уже тогда был не смотрел ни на кого, кроме Джеммы, а за мной ухаживал юный будущий шейх Саид. Это было так трогательно.

– Кстати, почему ты так и не вышла за него замуж? – спросил Инвар. – Мне казалось, ты была вовсе не против его внимания.

– Я и сейчас не против, но как оставить дела? Ты знаешь, многие вещи, которые моему брату не интересны, для него просто не существуют, и в людях он разбирается не слишком хорошо, – леди Ванда немного понизила голос. – Возможно, когда он женится и обзаведется наследником, и я подумаю об этом. Но не раньше, чем пойму, что мне есть, кому передать заботы.

– Да, много воды утекло с последнего бала, – покачал головой Инвар.

– А почему балы с тех пор больше не проводили? – спросила Валеска.

– Балы проводили, – ответила леди Ванда, – После смерти нашего отца их стало даже больше, и они стали веселее и ярче, но не было былого единства. Нас всех – Марвина, меня, Инвара, Араима, Джемму и еще нескольких наследников разных земель нашего королевства – наши родители готовили к тому, что однажды все мы должны будем стать единым целым ради будущего наших земель. Мы росли с убежденностью в этом – даже Инвар и Араим, чьи земли традиционно были достаточно автономны. Наш отец каждый год собирал всех нас здесь. Но, когда Марвин взошел на трон, все изменилось. Мой брат… в общем, это не так уж важно.

Повисло несколько напряженное молчанье, и Валеска пожалела, что задала свой вопрос.

– Так или иначе, пора бы перейти к делу, – нарушила тишину Ванда. – Покажите мне те письма, что пришли в форт.

Инвар выложил на стол оба письма, и Ванда некоторое время внимательно изучала их.

– Да, эти письма не поддельные, – сказала она. – Их действительно отправили из королевской канцелярии. Проблема лишь в том, что каждое такое письмо пишется с моего ведома и по моему приказу. А я не отдавала никаких приказов.

– Кто-то мог сделать это без твоего ведома?

– Даже Марвин не смог бы, – покачала головой леди Ванда. – Сомневаюсь, что он вообще хорошо представляет себе, сколько у нас гарнизонов и где они расположены. Нет, Марвин не мог. Кроме того, здесь стоит печать королевской канцелярии. Она хранится в моем кабинете под замком.

– Мог кто-то подделать твою печать?

– В любом случае, для этого нужно было бы завладеть ею хотя бы на короткое время так, чтобы я не узнала об этом.

– Кто имеет доступ в твой кабинет?

– Без меня – никто. Но у меня есть два советника, которые бывают в кабинете. Кроме того, иногда ко мне приходит Фенгадир Мудрый, чье имя вам, безусловно, известно.

– Кто это? – спросила Валеска.

– Боги, неужели в лесах настолько не интересуются жизнью страны, в которой живут? Это верховный маг королевства!

– А, – Валеска потупилась. «Прекрасно, – подумала она про себя, – Мне удалось выставить дурой не только себя, но и весь народ леса». Справедливости ради, впрочем, следовало признать, что имя Фенгадира Мудрого она и правда слышала впервые. Джемма просто не разговаривала с ней о том, что не касалось непосредственно их с Валеской жизни, а другие жители Лесного перевала – и тут Ванда была права – действительно, не проявляли к жизни в столице никакого интереса. Но только теперь Валеска впервые задумалась о том, что это, возможно, не слишком правильно.

– Боюсь, что мы вынуждены будем подозревать всех, – сказал Инвар. – Где сейчас твои советники и маг Фенгадир?

– Лорд Веллис на днях отбыл в свое имение на реке Темной, это на границе Равнин и Леса. Его жена на прошлой неделе родила сына, и он поехал навестить ее. Лорд Вальмар сопровождает на охоте моего брата. Фенгадир должен вернуться завтра. Он совершает традиционный ритуал Приветствия осени в Старой башне, что в Северных пустошах.

– Что же, никого из них нет в замке? Как вовремя они разъехались!

– Да, теперь и я вижу, что это странно. Но это также может быть и совпадением, и я настаиваю на том, что это именно оно, – возразила леди Ванда. – Фенгадир в начале каждого сезона уезжает в Старую башню – каждая его поездка занимает в среднем пять дней. То, что у лорда Веллиса родился сын, я знаю доподлинно – я лично вышила для него одеяльце и передала его жене Веллиса, когда та собиралась в дорогу накануне родов. Что же касается лорда Вальмара, то я сама отдала ему приказ сопровождать Марвина. И я, по правде сказать, обескуражена тем, что сейчас мне приходится подозревать их в мрачных и загадочных деяниях, поскольку каждому из них я доверяю, как самой себе.

– Вопрос лишь в том, какого рода мрачные деяния задумали те, кто из-за кого пропала Джемма, – сказал Араим. – Сейчас мы знаем слишком мало. Письма от Айриза прекратились, а все, кто мог бы пролить свет на тайну возникновения приказа, который пришел в Лесной перевал, покинули столицу. Нам нужно решить, что делать в этой ситуации.

– Что ж, – Ванда встала из-за стола. – Я прямо сейчас напишу лорду Веллису, чтобы он вернулся в замок, а также свяжусь с лордом Вальмаром и братом и попрошу их немедленно прервать охоту. Что касается Фенгадира Мудрого, он должен быть уже на пути из Северных пустошей, и мое письмо, если я напишу ему, и так застанет его в дороге. Это все, что я могу сделать на данный момент.

– Мне кажется, в первую очередь нужно понять, почему прервалась связь с Лесным перевалом, – сказал Инвар. – Есть ли смысл писать Айризу, если он не отвечает на предыдущие письма?

– Ты прав. Мы поступим по-другому. Я попрошу лорда Веллиса направить в Лесной перевал его людей. Дорога от Темной до форта займет для его солдат не больше суток пути.

– Это хорошо, если мы исходим из того, что никто из этих людей не мог предать. Я говорю о твоих советниках и Фенгадире.

– Инвар, – Ванда подошла к нему ближе. Ее глаза сверкали. – Никто и никогда не усомнился бы в том, что люди, которые служат мне, верны мне до последний капли крови. И я отказываюсь их в чем-либо подозревать, пока на то не будет веских оснований.

– Тогда, может быть, ты можешь объяснить, откуда взялись письма, которые получила Джемма?

– Ванда, Инвар, – Араим тоже поднялся из-за стола. – Этот спор не стоит того, чтобы его затевать. Никто не знает ничего доподлинно. Мы должны действовать сообща.

– Ты прав, – сказал Инвар. – А я – нет. Прости, Ванда.

Леди Ванда сжала губы, но помолчав несколько секунд, справилась с гневом и протянула Инвару руку.

– Араим прав. Прости и ты меня, Инвар. Вы устали. Вам нужно отдохнуть, а мне – как следует подумать. Прошу вас, отдыхайте до ужина. Возможно, мне удастся узнать или вспомнить что-то, что поможет нам в нашем деле.

– Все это странно, – сказал Инвар, когда они вернулись в свои комнаты. – Странно и непонятно. Теперь я обеспокоен еще сильнее. И мы ничего не можем сделать, черт возьми! А жизнь Джеммы может зависеть от каждой секунды нашего промедления.

– Инвар, твой камень показывает, что Джемма в беде, но жива, – стал терпеливо объяснять Араим. – Не стоит корить себя за то, над чем ты не имеешь власти. Ванда была права, когда говорила, что всем нам нужен отдых. Приляг. Мы почти не спали в последнее время.