Черный лис

– Хочешь, посижу с тобой?

– Не стоит. Мне сейчас лучше полежать в одиночестве, – я закашлялась, делая как можно более уставший и болезненный вид.

– Лиз, ты хорошо подумала?

– Кажется, да.

– Ты действительно решила рожать? Стать хорошей матерью, уделять все свободное время ребенку, быть его личной прислугой до самого совершеннолетия?

– Да! – я улыбнулась. Ванька умеет рассмешить. Я сама не верила в то, на что говорила «да». Еще пару недель назад мне нельзя было доверить на воспитание котенка, как наступает пора быть мамой.

– И все равно. Я ненавижу того, кто это сделал, и не могу поверить, что ты так легко заканчиваешь жизнь в какие-то двадцать лет!

– Я тоже. Если бы он имел представление, что значит «предохраняться», этого бы не произошло.

Я поняла, что пора прощаться. Решение уже принято. Оно созрело не так давно, всего пару часов назад. Лето еще не закончилось, но желание уехать подальше грело сильнее солнца.

– Вань, я собираюсь уехать ненадолго, до начала съемок. Будь что будет, Вань. Вот тебе мой мобильный, – я вытащила из кармана джинсов свою бело-голубую нокиа, – отвечай на него, говори всем, что на отдыхе в Тайланде, ну или придумай что-нибудь.

– Куда ты поедешь?

– Не скажу. Ты, главное, запомни. Если будет звонить Фокс…

Он перебил меня, округлив глаза:

– Чего это он тебе звонить должен?

– Я не договорила. Если будет звонить Алекс Фокс, пошли его ко всем чертям! Передай от меня, что я его ненавижу, ненавидела и буду ненавидеть!

– Эм-м-м… Хорошо, коли так…

– Кстати, – я смастерила хитрую улыбку, – это он отец ребенка.

– Что?! Лиза, ты куда? Стой!

Но я уже захлопнула дверь. Подперев одну из стен подъезда спиной, рассмеялась так громко, что от эха заложило уши.

Так тебе и надо, Алекс Фокс. А я все, на отдых…

Глава 4.

Родители жили в деревне, не так далеко от Москвы, но и не так близко, чтобы ехать к ним на один день. Два часа на электричке, и вот я в объятьях родных мне людей. Они не ожидали меня до зимы, но очень обрадовались моему появлению. Говорить им о беременности не стала, хотела, чтобы в моей жизни все наладилось. Русская натура: может, рассосется само???

Отклоняя всякого рода вопросы, пыталась улыбаться и подавлять приступы рвоты, а за столом, увидев овощное рагу, некогда любимое мной, состроила гримасу. Мяска бы… Сразу после – сморщилась, вспомнив, как Алекс клал себе в тарелку почти сырую куриную грудку. И противно, и, в то же время, рот наполнился слюной, я почти застонала, визуализируя, как Фокс в своей комнате, оставшись наедине с аппетитным кусочком, расправлялся с ним. Тут же встрепенулась: с каких это пор я, любитель овощей и фруктов, плотоядно хочу мяса?

Поев что было, отправилась на прогулку. В летнее время в деревне тишина и покой, жители младше тридцати покоряют Москву, а остальные сидят по домам. Огороды вспаханы, овощи спокойненько себе растут – можно отдыхать. По знакомой тропке через лес добралась до озера, сняла балетки и пошла по песку. Стало на удивление легко. Теплое летнее солнце, зеркало воды, отражающее деревья и облака, и только мы с… Как же тебя назвать, чудо мое внезапное?

Ощущала ли себя будущей матерью? Не знаю. Я не представляла, что делать, когда родится ребенок. Пеленки, плач, ночные недосыпы, мешки под глазами. Хм… Наверное, готовым быть к такому нельзя. Ощущала, что стала мягче, мне хотелось внимания, ласки, тепла. Если бы все было по-другому и я была бы, скажем, с Ленкиным, и это был бы его будущий ребенок, он шел бы рядом со мной, цеплял ступнями воду и бросал вперед. Он бы не покинул, даже если бы я сто раз попросила его уйти. Стоило бы мне только погрустнеть, Сережа бы остановился, поцеловал мой пока незаметный животик, прижал меня к себе. Даже Ванька, будь он отцом этого малыша, вел бы себя как взрослый мужчина. Вниманием я не была бы обделена точно… Ах, эти «бы». Вместо них как проклятие – треугольное лицо, черные, как гуталин, волосы, сложенные в очень странную прическу; чуть с рыжицой, густая челка; острый нос, бледные губы, песочно-желтый взгляд – и пазлом передо мной Алекс Фокс. Наглый, не заботящийся ни о ком, кроме себя любимого, живущий только работой и не имеющий больше никаких интересов. Уверена, если со мной что-то случилось бы, он не пришел бы на помощь, он бы радовался. Его противные губы расплылись бы в хищной улыбке от столь неожиданно свалившегося на него счастья.

Я присела на горячий песок, обхватив голову руками. Уже ничего не исправить, и нужно жить дальше. Долой слабости, долой проблемы и долой Фокса. Я решила жить назло ему – как смогу счастливо. Улыбнулась. Сначала насильно, а потом, привыкнув к состоянию, непринужденно. Подул августовский ветерок, унося печаль. Вернувшись в дом, я почувствовала себя другой – сильной, свободолюбивой, уверенной в завтрашнем дне.

Так, в кругу родных, прошел целый месяц счастья, наступила пора возвращаться домой. Притворяясь, что все как прежде и никакого ребенка я не жду, практически забыла о беременности. Пришла пора вспоминать, потому что живот понемногу рос.

* * *

Начало сентября, скоро съемки нового сезона. Я шла по улице, волоча за собой тяжелую сумку с вещами. У подъезда, нервно сверля взглядом мои окна, сидел Алекс Фокс. Вид у него был жалкий: осунувшийся, не выспавшийся, с замотанной бинтами рукой, с еще не зажившими на щеках ссадинами. Увидев меня, он подорвался со скамейки и, хромая на левую ногу, поспешил ко мне.

– Что значит «пошел к черту»? Лиза! – он, кажется, готовил этот вопрос давно, сразу после моего отъезда. И, сразу после моего отъезда, очевидно, поселился тут, ожидая меня. Его голос срывался, он был зол. Я спокойно поставила сумку, неспешно поймала огненно-рыжий взгляд.

– А тебе есть какое-то дело до меня?

– Да ты! Да я… Я места себе не находил! Подумаешь, проявил слабость. С кем не бывает? Я уже был отцом, но…

– У тебя уже есть дети? И жена тоже есть? Видимо, ты бросил и их…

– Моя жена умерла, Лиза, а дети в полном порядке. И я требую, чтобы ты больше так не делала! Ты должна считаться со мной! – его задел мой вопрос, он уставился куда-то вдаль, наверное, вспоминая прошлое.

– Извини за жену, я не знала. Но я уже передала через Королькова, чтобы ты шел ко всем чертям. И для непонятливых: я никому ничего не должна и мне не нужен…

– Для непонятливых, – дрожащим голосом он едва ли выговорил это сложное для него слово, раза три споткнувшись, но все-таки перебив меня, – если ты еще раз так сделаешь, я подам в суд! Это и мой ребенок, и ты не имеешь права не давать мне с ним видеться!

– В суд? Отбрось свои заграничные замашки, Фокс! Он еще не родился. Хочешь побыть с ним? Ну что ж, забирай! Можешь?

Поняв, что сморозил глупость, он растерялся. Смешно забегали глаза и надулись губы. Да, забрать у меня мой же живот у него вряд ли получилось бы. Я рассмеялась.

– Я чуть не сошел с ума, когда потерял твой след. Я хотел сказать, что… ты… Ну не смейся!

Он вновь задрожал. Глаза стали мокрыми.

– Господи, что у тебя за вид, что с тобой?

Он схватился за больную руку. Видимо, она у него заныла.

– Подрался. Руку вот сломал, нога болит…

Опустив ресницы, он ожидал, что я скажу: «Бедненький, ну иди сюда. Сильно болит? Ничего, заживет. Ты же у меня сильный», – но я лишь ехидно улыбнулась, подражая его ранним ехидным гримасам.

– Так тебе и надо, Фокс.

– Ты жестокая. Это-то ерунда, заживет, а твоя ненависть ко мне ранит сильнее.

– Она основана исключительно на взаимности.

– Ты придумала ее для меня. Я не ненавижу тебя, я к тебе неравнодушен, а это разные вещи.

– Уж не влюбился ли?

– Сложно влюбиться в мегеру! Просто неравнодушен, – прошипел он, отворачиваясь в сторону. – Давай сумку. Тебе нельзя таскать тяжести. Подумай о нашем ребенке. Если мне так и надо, то так не надо ему. Так вообще никому не надо.

Сказав это, он взял мои вещи и, подождав, пока я открою ему, однорукому и хромающему, дверь, зашел в подъезд. Я задумалась. Ванька был слишком жесток. Я знала, что он не остановится на этом и будет избивать Фокса при каждой новой встрече до тех пор, пока не скажу стоп. А когда скажу, пнет лежачего по почкам так сильно, что из песочно-желтых глаз заискрит фейерверк. Лишь потом перестанет. Я решила пометить галочкой мысль: сообщить названному брату при первой же возможности, чтобы не трогал парня. Хватит с него, раскаялся…

Глава 5.

Алекс не обманул, он поговорил с продюсером. Когда я появилась на съемочной площадке, тот встретил меня весьма дружелюбно.

– Не ожидал, Лиза, что вы с Алексом сойдетесь. Поздравляю вас.

– Мы не сошлись, мы…

– Знаю-знаю, у вас все сложно. Девочка моя, тебе крупно повезло. Алекс не только хороший актер, он обеспеченный, амбициозный молодой человек…

– У вас товар, у нас купец… – перебила я, состроив равнодушное лицо. Прямо принц на белом коне. Только он вдовец и отец неизвестно скольких детей. Да у него за плечами целая жизнь! Сколько лет сейчас его отпрыскам, если ему нет и тридцати? Вот… Тоже мне, принц с подмоченной репутацией.

– Я что хочу сказать. Тебе крупно повезло, что Алекс зацепился за тебя. Ты не хуже меня знаешь, чем заканчиваются сценарии вашей закадровой жизни. Фокс переписал текст, и твоя беременность нам стала даже на руку – подогреем интерес зрителей. Пока живот не так виден, нужно снять пару серий о твоих интрижках.

– Что? Алекс пишет сценарии?

– Говорю же, Алекс – чудо. Этот текст уникален! Серии стали смешнее, неординарнее, они как глоток свежего воздуха знойным днем!

– Вот это номер… – я стояла истуканом, пытаясь побороть потрясение. Никто из нас еще ни разу не ругал сценариста за плохой текст. И это заслуга Фокса, нашего нерадивого Фокса. Он никогда не хвастался этим, а просто сносил невежество. Понятно, почему мистер Америка с такой уверенностью говорил, что из сериала меня не выкинут. И играет он самого интересного персонажа, для себя слепил: веселого, забавного Адама Грина, приехавшего учиться по обмену. Его герой притягивает к себе положительной энергетикой, но у него все идет наперекосяк, у него многое не получается из-за незнания русских традиций. А приспособиться он хочет. Словом, сериал «Инструкция по выживанию» до сих пор существует и находится в топе благодаря находчивости «Спасителя».

Алекс опоздал на целый час. Запыхавшийся, он кинул сумку на диван и примостился следом.

– Всем привет! Рад вас видеть после долгих каникул, и, не уверен, что вы меня тоже.

Ванек напрягся. Черт побери, я забыла сказать ему о…

– А ну иди сюда, ублюдок.

– Что?

Но вместо объяснения, что к чему, Алексу Фоксу прилетело кулаком в челюсть. Он вскрикнул, затем громко выдохнул, поднялся с дивана и посмотрел на Ваньку. Ванька был меньше его на полголовы, но здоровее по комплекции. Ванька обладал небольшой горкой мышц, в арсенале Фокса же не было накаченных излишеств. Корольков хотел ударить подлецу ногой в живот, но Алекс поймал его за кроссовок и толкнул от себя на диван. Затем неспешным движением американец закатал рукава, и на руках мистера «Спасителя» проступили вены. Он подошел к стене павильона и что было силы ударил по ней. Кирпичи затрещали и стали рассыпаться в месте соприкосновения с его небольшим кулаком.

– Следующий проломит тебе башку, если еще раз сунешься ко мне! Ты понял?

Его крик отрезвил моего брата. Никак не ожидала от сильного Ваньки, что он проблеет «да». Глубокая дыра в стене действительно выглядела устрашающе. Фокс вылетел за дверь, а мы остались внутри, боясь шелохнуться. Иностранная темная лошадка! И никто из нас еще не видел его по-настоящему злым. И никто из нас по-настоящему не знал его. С того момента я захотела узнать.

– Вань, ты как?

– Нет, вы видели? Вы видели это? – Ванька все повторял свой вопрос, потрясенный до глубины души. Думаю, что так убедительно с ним не беседовал еще никто. Значит, совсем недавно Алекс дрался не с Корольковым. Но с кем тогда?

Наконец, наступил обеденный перерыв. Наша группа не приближалась к Фоксу, не обсуждала его как раньше, не шутила над ним, мы старались молчать и каждый из нас думал о своем. Я, например, об аппетитном кусочке мяса… И Алекс как раз разворачивал фольгу, чтобы перекусить, и в ней был завернут тот самый «аппетитный кусочек». Увидев, что я смотрю на него, он сильно смутился и, откусив от добычи, проглотил не жуя. Его брови недовольно сошлись вместе. Я тоже не люблю, когда кто-то плотоядно пялится на мою трапезу. Догадавшись, что именно могло стать причиной моего интереса, Алексей приподнял свой обед и, забавно помахав рукой, жестом пригласил меня к себе. Обоняние у меня стало очень острым. Я запоминала запахи, и без труда могла определить, кто, например, находится за спиной. Вот запах Алекса – лесной, еловый, дикий. Его не перепутаешь с потным режиссером или пахнущим шпаклевкой Ванькой – у того дома затянувшийся на года ремонт. Я жадно втянула носом воздух, надеясь на вкусное угощение, и быстренько последовала за ароматом.

– Э… – произнес «папашка», двигаясь. – Не думал, что ты пересядешь. То есть, приятно, конечно…

– Угостишь кусочком? Оно так ароматно пахнет… – протянула я жалобно, и Алекс поперхнулся. Наглость, конечно, однако ничего с собой не могла поделать.

– Оно же… как бы тебе помягче… плохо прожарено и холодное… и я укусил его немного… Вот тут.

– Я знаю, – пропела я, выхватывая из рук Фокса угощение. Радости моей не было предела. Наконец, за столько дней я нашла то, чего мне так не хватало. И есть человек, разделяющий мои вкусы. Алекс уже потерял надежду, что я что-то оставлю ему, и собрался уходить.

– Ладно, я пойду, пожалуй. Кстати, ты могла бы присоединиться ко мне, на ужин обещаю потрясающую…

– Я согласна!

Все, кто был в столовой, притихли. Ни они, ни я сама не ожидала от себя этого поступка. А как поначалу храбрилась: да он, да я, да ни в жизни… Все, путь к сердцу беременной от Фокса девушки лежит через ее желудок.

Глава 6.

Мы закончили съемки, и Алекс повез меня к себе. Не то, чтобы я больше нигде не могла найти курицу или индейку, просто в доме Фокса они какие-то другие – свежие, ароматные, сочные. Проходя мимо рынка, я с трудом вдыхала пары промаринованных в марганцовке тухлых птиц. И, конечно, покупать душистые изыски желания не возникало.

Алекс высадил меня у своего дома, а сам поехал, как он выразился, за добычей. В поисках перекуса я заглянула в холодильник и с разочарованием отметила, что в нем почти пусто. Тоже мне, пригласил гостью. Оставалось только ждать охотника.

Его не было достаточно долго. Через два часа он вернулся, как обычно известив дом, что хозяин прибыл. Вернулся мокрый, взъерошенный, в грязной одежде, а в руках – непотрошеная дичь скромных размеров. Алекс с грустью сообщил, что в этом году птиц слишком мало и они все какие-то некормленые. Посмеялся также, что, видно, придется откармливать их самому, а свой внешний вид расценил как "нормально, и не таким приходил".

Повар приготовил нам, двум плотоядным хищникам, ужин, и мы накинулись на еду. Точнее сказать, накинулась я одна, а Фокс обезумевшим взглядом смотрел на то, как я поглощаю птицу. Это выражение лица: вроде и с интересом, а вроде и с ужасом желто-карие зрачки наблюдали за мной. Однако, мой глубокий пофигизм вовремя шепнул о безразличии к тому, что спаситель думает обо мне. Я буквально облизывала свою тарелку, урча от удовольствия и напоминая скорее дикарку, чем воспитанную девушку.

– Вот это супер! – приговаривала я, жуя сладкие кусочки и запивая их томатным соком. – Раньше я мясо ела редко, а теперь вот от одного вида истекаю слюной.

– Ну и зря раньше не ела. Это мощный источник энергии! Это сила. Ты кушай, кушай, – он не притрагивался к своей тарелке, а все следил за мной. Теплый взгляд, когда что-то, что ты сделал сам, так нравится твоей половинке… Расправившись с угощением, наглая гостья протянула "Ма-а-ало", и Алекс подвинул ко мне свою тарелку. – Вот, держи. Я не голоден. По дороге перекусил.

Конечно, за целый день он устал и безумно хотел поесть сам, но решил отдать свою порцию мне, голодной волчице, вынашивающей его ребенка. Я не отказалась, хоть и услышала урчание его живота. Вспомнив, как некультурно обокрала его за обедом в столовой, решила, что я – зверь! Не стала ждать, что из двух зол победит во мне, благодарность или голод, подвинула поближе к Фоксу тарелку, но он резко встал из-за стола.

– Нет-нет, я не буду. Ты еще не наелась. Уж я найду в этом агрегате, что в себя закинуть, – и отправился к длинному, но почти пустому холодильнику.

Я мягко улыбнулась ему. Найдя коробку с соком и пакет с замороженными ягодами, он вернулся. Налил мне в стакан напиток и улыбнулся в ответ, согревая теплым взглядом.

– А ты придешь завтра?

– Могу прийти. Смотря что будет завтра на ужин, – меркантильно, однако он не повел и бровью. Я увидела, как сильно он хочет, чтобы я пришла и чтобы не уходила.

– Можно кролика поймать… то есть купить, конечно. Он тоже вкусный! Нежный такой… – жадно облизнул губы. – Еще есть утки, тетерева, перепела! Ну, полевок не предлагаю… В общем, лес – магазин богатый. Выбирай…

Вместо фразы: «Животное! Жалко же их!» я попросила дать адресок ближайшего магазина.

– Нет! – он вскочил как ошпаренный.

– Ясно… Боишься, что больше не приеду?

– Еще чего! – скрестив на груди руки, Алекс сверкнул глазами. – Я просто не разбрасываюсь ценной информацией. Если лесники узнают, что я кому-то дал их координаты, они перестанут меня обслуживать. Вот и все.

– Странный ты.

– И это говорит мне девушка, поглощающая полусырое мясо куропатки?

– Чье? – я кинула испуганный взгляд на Фокса. Он снова искал в холодильнике хоть что-нибудь съедобное. Не найдя ничего путного, он, морщась, стал разжевывать замороженные ягоды. Да, он прав… Эта девушка несильно отличается от него самого. Он рассмеялся.

– Так что, извини. Не я один тут странный.

– Да, Алекс, твоих рук дело. Без всяких ДНК-тестов понятно, чей это ребенок.

– Мой! – в песочно-желтых глазах блеснул радостный огонек.

– Алекс, а где сейчас твои дети? Почему они не с отцом?

Вместо ответа Фокс будто прикусил язык. Мой собеседник резко изменился в лице. Я увидела борьбу между "рассказать" и "не стоит". Яростно крича, победило первое.

– Не задавай таких вопросов! Они сейчас у сестры, ясно? – вздох сожаления. – Лиза… Да я бы с радостью воспитал их, но… Все сложно! Я чужак теперь. Тебе не понять!

Я сильно пожалела, что затронула эту тему. Мне хотелось остановить Фокса и сказать о том, что…

– Фокс…

Но он продолжил, не обратив на мою мольбу никакого внимания. Решение поделиться со мной своей болью побеждало в нем. Моя же боль оставалась пока при мне.

– Знаешь, моя Майли… Она была похожа на тебя. Такая же рыженькая.

– Фокс!

Вновь неудачная попытка.

– Я очень виноват перед ней. Ее застрелили. А где был я в это время? А я… Нет, я не могу об этом, Лиз. Уже достаточно времени прошло, но есть "но". Я теперь очень четко помню об этом…

Чем больше я слушала Фокса, тем хуже мне становилось. Боль, которой хотела поделиться я, не была душевной. В ушах усиливался звон, живот скручивало от спазмов. Физическая боль. Я жалобно протянула:

– Мне тоже больно…

– Тебе? Да уж… Я твою жизнь знаю "от" и "до". Какая там боль? Ладно, пора спать, завтра съемки и нужно выспаться.

Не в силах больше держаться, я опустилась на корточки. Алекс подбежал ко мне и присел рядом.

– Господи, ну я и дурак!

– Не спорю, – прошептала я, пытаясь натянуть улыбку.

– Я отнесу тебя…

Он взял меня на руки и понес в спальню. Сел на кровать, не разжимая объятий, и стал гладить мой живот.

– Это пройдет. Все будет хорошо, все будет хорошо.

Нежно покачивая меня на сильных руках, он шептал колыбельную. Еще несколько минут я чувствовала боль, а потом она прошла, и я смогла заснуть, обнимая Алекса как можно крепче.

Глава 7.

Я проснулась не одна. Алекс примостился сзади, нагло обхватив меня обеими руками. Мне понадобилось немало сил поднять его лапы и скинуть их с себя. Оказалось, он не спал, потому как сразу же открыл глаза и обиженно хмыкнул.

– Не думай, что я изменилась, Фокс. Я понимаю, что я у тебя в гостях, но это, кажется, моя спальня, и мне нужно привести себя в порядок. При тебе я этого не сделаю.

– Стесняешься? – он хитро улыбнулся, давая понять глазами, что трогал мое тело и прекрасно помнит его. – Не поздновато ли?

– Не заставляй повторять. Я хочу, чтобы ты ушел! Немедленно!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.