Истинная для Высшего Дракона

– Скоро приедем, – сказала Бети. – Это соседские виноградники, а вон после того столба, если я правильно помню, начинаются ваши.

Я бросила взгляд на Адриана, который в этот момент тоже изучал горизонт.

Граф покачивался в седле с идеально прямой спиной. От камзола он избавился, седой парик сменил на широкополую дорожную шляпу, собрав свои настоящие чёрные волосы в хвост. И… стал похож на нормального человека из моего мира, если не считать, что под ним была лошадь, а не ящер.

Под белой рубашкой из тонкого полотна поигрывали мышцы. Расстёгнутые верхние пуговицы открывали мощную шею.

Почувствовав мой взгляд, Адриан повернул голову и, приподнявшись в седле, поклонился. Губы его тронула уже знакомая самодовольная улыбка.

Мне стало ещё жарче, хотя куда уж больше…

– Как он выдерживает такую жару? – пробормотала я, откинувшись на спинку сиденья.

– Так разве это жара? – удивлённо спросила Бети. – Дело уже к осени.

Она прикрыла окно, извлекла откуда-то веер и принялась обмахивать меня. Стало чуточку легче.

– Потерпите, госпожа, мы скоро приедем.

То есть скоро я увижу отца и любящую меня мачеху, о которых у меня по-прежнему никаких сведений.

– Что ты знаешь о моей мачехе?

– То же, что и все.

– И всё-таки?

– Она рано овдовела.

Хм. Получается, отец Анны у неё не первый?

– А что случилось с её предыдущим мужем?

– Удар случился, всем известно.

– Мне интересно услышать не то, что всем известно, а о чём шепчутся слуги.

Рот Бети приоткрылся от удивления:

– А как вы догадались?

– Рассказывай.

В горле пересохло, и я потянулась за водой.

– Мучился он сильно перед смертью, – понизив голос, сказала Бети. – А потом и его камердинер в тот же день с крыши замка свалился. Ну слушок и пошёл.

– Значит, наша, как её?..

– Донна Изабелла.

Я хмыкнула. Прямо как в том романе, который я благополучно оставила в таверне.

– Значит, донна Изабелла – богатая вдовушка?

– А вот и нет. Виконт ди Валетта всё оставил своему сыну. А вдове отписал небольшое ежегодное содержание.

– Бедняжка, – усмехнулась я. – И мой отец, говоришь, тоже состояние не спешит ей завещать?

– Если донна не родит вам братика, то всё к вам перейдёт. Только ваш батюшка ещё не старый, дай бог ему долгих лет.

Бети сделала оберегающий жест, и я неуверенно повторила за ней, проговорив: «Дай бог».

В принципе несложно, главное – не помянуть невзначай драконьих богов.

– А вот и ваши виноградники пошли.

Бети чуть отодвинула занавесь.

Несколько человек срезали гроздья и наполняли ими плетёные короба. Одна из женщин шла по краю дороги с большой корзиной, доверху наполненной светло-жёлтыми ягодами.

– Мускат, – тоном знатока заявила Бети. – Белый мускат созревает раньше всего.

Мускат мне не показался белым, но Бети виднее.

– Ого! – воскликнула она ещё через несколько минут. – Ваш отец за последние три года расширил винодельню. Вон тех двух зданий вроде не было. Или я забыла?

Я посмотрела, куда она показывает: вдалеке, у подножия холма, виднелось несколько длинных, приземистых каменных строений.

– Вроде не было, – подтвердила я на всякий случай.

Виноградники были огромными, винодельня – основательной. Судя по названию, я и без Бети поняла, что именно из этих ягод делают вино. В нашем мире не так. Вино производят при помощи магии из больших плодов, растущих на деревьях, они так и называются «винные».

Интересно, а как тут? Впрочем, не очень. Надеюсь, меня сюда закинули не для того, чтобы я изучала методы создания вина без магии.

Тогда зачем? Ведь не просто так? Я бы ещё поняла, если бы погибла в своём мире, а у богов был единственный вариант меня спасти – это переместить сюда. Бабушка моя появилась у нас для того, чтобы возродить воздушного дракона. Но она умерла в своём мире. А я жива. Все мои руки и ноги со мной, как и всё остальное. А значит, для меня путь назад должен быть возможен.

– Приехали! – Бодрый голос Бети прервал мои печальные размышления.

Мы въехали в распахнутые кованые ворота. Колёса кареты захрустели по гравию.

В небо взметнулись стройные деревья, постепенно сужавшиеся от основания к вершине. Прохлады они не давали, но запах, исходящий от них, был сродни можжевеловому. И хвоя очень похожа, такая же ажурная.

Карета подъехала к крыльцу, на котором стоял высокий мужчина в дорогом камзоле бордового цвета. Тёмные волосы с проседью были аккуратно уложены, на загорелом лице – улыбка и волнение.

Драконьи боги, помогите не ошибиться! Помогла Бети.

– Господин барон, – взволнованно прошептала она.

Со ступенек я спустилась сама. Вставшие по обеим сторонам слуги в униформе не оставили шанса графу Адриану подать мне руку. Хотя, может, он и не собирался. Подняться я успела на крыльцо всего на пару ступеней. Барон сам сбежал навстречу.

– Анна! Моя дорогая девочка!

Он обнял меня так крепко, что я едва не задохнулась. В его голосе звучали неподдельная радость и облегчение. К моим глазам подступили слёзы. Мой отец так же обнял бы меня. Я впервые всерьёз подумала об Анне. А её-то куда занесло? Ведь если у меня получится уйти из этого мира, то как это перенесёт барон?

Мужчина отодвинул меня от себя и принялся разглядывать.

– Такая же. Только похудела и бледненькая.

Его лицо стало печальным.

– Вчера вечером пришла весть о нападении. Бедная донна Элен. Её отец уже отправился в Сан-Джованни. Слава богу, с тобой всё в порядке! Я так волновался.

– Разве тебе не сказали, что со мной всё хорошо?

– Сказали, но я должен был сам убедиться. Надеюсь, я увижу твоего спасителя? Мне рассказали, что доблестный граф разметал два десятка разбойников.

– Слухи, как всегда, преувеличены, – раздался за моей спиной голос Адриана.

Барон выпустил меня из объятий и шагнул к графу.

– Дорогой друг. – В голосе отца появилась дрожь. – Не откажите в любезности, будьте гостем нашего дома. Его двери всегда открыты для вас.

Я повернулась. Барон с воодушевлением тряс руку Адриана.

Из-за отъезжающей кареты выступил инквизитор: чёрный камзол наглухо застёгнут, светлые волосы стянуты тёмной лентой.

Губы маркиза были растянуты в улыбке. Правда, к ледяному выражению глаз эта улыбка не имела никакого отношения и от этого казалась неестественной. Пятеро его сопровождающих кучковались чуть поодаль.

Барон тоже заметил приезжих и шагнул к ним навстречу.

– Простите, господа. С кем имею честь?

Инквизитор наклонил голову.

– Маркиз Орландо ди Вальдороссо, барон. Ехал с визитом к вам, в Сан-Джованни узнал о происшествии и решил присоединиться к сопровождению донны Анны.

– Как вы сказали вас зовут? – Голос барона сорвался.

Я увидела, как стремительно бледнеет его лицо.

– Я догадываюсь, что до вас дошли вести о пожаре в одном из наших поместий и о том, что единственный сын маркиза Антонио ди Вальдороссо погиб.

– Совершенно верно.

– Так вот. – Инквизитор чуть наклонил голову. – Я могу только повторить фразу, недавно произнесённую графом де Сен-Реми: «Слухи, как всегда, преувеличены».

Кадык на шее барона дёрнулся.

– Я полагаю…

– Разумеется, у меня есть бумаги, подтверждающие мою личность, а кроме того, и ряд других документов, заверенных нотариусом Его Святейшества, которые могут быть вам интересны.

– Давайте пройдём в кабинет, маркиз, – засуетился отец Анны. – Не думаю, что всем интересны наши деловые разговоры.

Ну вот, а я только навострила уши. И что? Они сейчас уйдут? Очень вежливо будет по отношению к остальным.

Но нет, барон не забыл о гостеприимстве. Он повернулся к крыльцу, и я, проследив за его взглядом, увидела красивую молодую женщину, спускающуюся по ступеням.

Мачеха.

Её тёмно-каштановые волосы были забраны в высокую причёску и украшены ажурной серебряной заколкой. Кремовое платье с кружевной отделкой казалось легче воздуха. И явно больше подходило для жаркой погоды, чем моё.

Первым делом она бросилась ко мне, словно собиралась заключить меня в объятия.

Я невольно отступила на шаг. Не стоит, право же не стоит. Мачеха остановилась и переплела пальцы перед грудью. Её губы дёрнулись, силясь изобразить улыбку.

– Дорогая Анна! Мы так переживали, когда узнали о нападении. Какое счастье, что всё обошлось!

– Благодарю вас, донна Изабелла.

По лицу барона скользнула тень. Надеюсь, он не рассчитывал, что я буду называть девицу ненамного старше меня матушкой?