скачать книгу бесплатно
– Как полагаешь, куда нам лучше повернуть?
Княжеский вопрос застал Войко врасплох, потому что слуга-богатырь опять с подозрением глядел куда-то под копыта государеву коню.
– Куда повернуть? – отозвался боярин, сразу стряхнув с себя подозрительность. – Я думаю, это всё равно. Если нас опять поджидают, то в обеих деревнях.
– Да, – согласился правитель, – но я предпочту ехать туда, где народу меньше.
– Даже если нас встретит мало людей, к обедне мы наверняка опоздаем, – заметил боярин.
Влад посмотрел на одну дорогу, затем на другую:
– Как всегда, начнут кидаться под ноги коню и молить, чтобы я творил суд! – произнёс он. – Дескать, творить суд – святая обязанность правителя! Как будто я один судья на всю страну. А из-за этих судейств мне опять опаздывать к обедне?
– Господин, а зачем ты каждый раз внимаешь просьбам? – с напускным равнодушием спросил Войко. – Ехал бы мимо и притворялся, что оглох.
– А если просители перегораживают дорогу?
– Продолжай ехать, – всё так же небрежно отвечал Войко. – Они увидят, что ты не намерен остановиться, и расступятся.
– Они с места не сойдут.
– Потому что думают, что ты остановишься. Отчего же ты даёшь им повод так думать? – спрашивал боярин, похоже, делая это нарочно, чтобы вновь и вновь убеждаться – господин вовсе не так безразличен к подданным и только притворяется суровым.
– Я не знаю, отчего так получается, – раздражённо ответил Влад и принял решение. – В прошлые три раза я выбрал дорогу направо, но ничего не выиграл. Поедем и в этот раз направо. Должно же мне когда-нибудь посчастливиться на этом пути.
– Погоди, господин, – улыбнулся боярин. – Я думаю, мы всё-таки можем узнать, где скопилось меньше народу.
– Как узнать?
– Спросим.
– У кого?
– А вон видишь, пасётся серая лошадёнка? Я думаю, что мы можем всё выведать у того, кто на ней приехал.
Кобыла, которую заметил Войко – пузатая, куцехвостая – паслась на поле, аккурат между расходящимися дорогами. Влад пригляделся внимательно и согласился со слугой: «Что-то тут странное творится».
Лошадёнку привязали к кусту за повод. Седло сняли, а может, приехали без него, но отсутствие седла – ещё не признак, что лошадь отдыхает. Если бы лошадь действительно стояла здесь на выпасе, то надели бы на неё недоуздок, а не уздечку и привязали бы не за повод к кусту, а за верёвку к колышку, вбитому в землю.
Никого, похожего на владельца этой скотинки, поблизости не было видно, куда ни погляди. А ведь местность вокруг была открытая – ни сенных стогов, ни чего другого, что могло бы случайно заслонить человека, который не собирался прятаться, да и туманная дымка с каждой минутой всё больше рассеивалась, улучшая обзор. Рядом с развилкой росла лишь пара деревьев да жухлый полупрозрачный куст. «Неужели тут кто-то прячется?» – подумал Влад.
– Лошадёнка вот, – меж тем продолжал Войко, – а чтобы увидеть седока, давай сделаем вид, будто выбрали дорогу и решили ехать.
– Что ж… хорошо, – кивнул Влад и поехал, увлекая за собой свиту, направо, как и собирался.
Расстояние успели одолеть совсем малое, как вдруг с дерева возле развилки свалился, словно спелое яблоко, босоногий отрок лет одиннадцати в крестьянской одежде. Он подбежал к кусту, рывком отцепил от него повод, перекинул лошадёнке через голову, взялся за гривку и, чуть ли не на ходу запрыгнув, помчался галопом по полю вдоль той дороги, по которой венценосный путешественник мог бы поехать, но не поехал.
– Ого! Видали? – засмеялся Войко, указывая на отрока.
Влад оглянулся на свою вооружённую охрану и выбрал двух конников из левого ряда:
– Ты и ты, догнать этого лазутчика и привести ко мне.
Конники тут же пустились исполнять повеление, а правитель остановился и наблюдал за их скачкой, которая со стороны выглядела так, будто две охотничьи собаки заявились на птичий двор и ради потехи гоняются за курицей – как ни стараются псы бежать помедленнее, чтобы растянуть себе удовольствие, всё равно догоняют.
Где уж деревенской кобыле тягаться в скорости с породистыми жеребцами из княжеской конюшни! Хоть и понукал малолетний лазутчик свою лошадёнку, но его всё равно догнали и заставили рысить обратно.
Даже не будучи связанным, мальчишка улизнуть не мог, поэтому послушно направлял лошадку, куда указывали двое сопровождающих, хоть и понимал, что сейчас ему предстоит трудная беседа. Подъезжая всё ближе, он исподлобья поглядывал на князя, который со своими провожатыми ожидал на дороге.
– Ты кто таков? – строго спросил Влад, когда отрок, восседающий на серой кобылке, оказался перед ним.
Тот уже собрался ответить, но конник, который присматривал за лазутчиком справа, отвесил ему подзатыльник:
– А ну поклонись государю!
Подзатыльник был так силён, что поклон получился сам собой.
– А теперь отвечай государю, – сказал конник, когда заметил, что отрок медлит. – Ты кто?
– Никто, – буркнул мальчишка.
– Никто? – притворно удивился Влад. – А для чего ты следил за мной, сидя на дереве?
– Ни для чего.
– Ни для чего? – Государь, казалось, удивился ещё больше. – А когда я велел своим людям догнать тебя, к кому ты ехал? Ни к кому?
– Нет. Ехал к отцу, – последовал ответ.
– Так… – проговорил князь. – А отец твой кто? Тоже никто?
Малолетний собеседник молча теребил гривку у кобылы.
– Раз твой отец – никто, – рассуждал Влад, – то получается, ты без отца. Разве ты сирота?
– Нет, я не сирота. Мой отец – Илие Фэрэдегет.
– Илие по прозвищу «без пальца»? – переспросил государь. – И которого же пальца у него не хватает?
– У него все пальцы есть, но на левой руке половину мизинца дверью прищемило, когда отец маленьким был.
– А чем твой отец занимается?
Отрок плотнее сжал губы, давая понять, что ответа можно ждать очень долго.
– Наверное, ничем? – предположил государь и добавил: – В моей земле нельзя ничем не заниматься. Люди без занятий – это бродяги, а бродяжничество – преступление.
– Мой отец – не бродяга.
– А чем же он занимается?
– Как все. Землю пашет.
– А ещё?
– Сеет.
– Сеет… Кто бы мог подумать… – пробормотал князь, которому стало очень весело расспрашивать этого лазутчика. – Пашет, сеет… и жнёт, наверное?
– А как же, – ответил мальчишка.
– А чем он ещё занимается?
– Сено косит.
– А рыбу ловит? – спросил Влад.
– Да, иногда.
– В озере? – спросил государь.
– В озере, – кивнул отрок.
– В том озере, которое часто пересыхает, или в том, что всегда полноводное?
– В полноводном, – удивлённо ответил малолетний лазутчик. – В том озере, которое пересыхает, там и ловить-то нечего. Я однажды решил проверить. Ну и проверил. Рыбалка плохая. А до этого озера ещё нескоро дойдёшь…
– А вы, значит, живёте возле другого озера, которое никогда не пересыхает?
– Да.
– На дальнем краю?
– Да.
– Возле большого моста?
– Да….
Государь, только что казавшийся весёлым и даже участливым, вдруг сделался строгим:
– На мосту в вашей деревне меня поджидает множество людей, и все очень хотят знать, когда я появлюсь и появлюсь ли. Вы с отцом живёте вблизи моста и промышляете тем, что собираете сведения, за которые вам платят. Так?
Мальчишка слегка оторопел:
– Нет, не так.
– Твой отец отправил тебя к развилке. Ты проследил, куда я направлюсь, и поспешил обратно – с ценной вестью, что на вашем мосту меня ждать бесполезно. Так?
– Нет, – повторял малолетний лазутчик, тараща глаза на государя.
– А кто поведал твоему отцу, что я сегодня проеду здесь? – продолжал спрашивать Влад. – Среди слуг моего двора у вас есть знакомцы? Ишь, как вы всё устроили. Проныры!
– Никто ему не говорил! – заныл отрок. – И никто нам денег не платит, чтоб за тобой следить!
– Ты врёшь.
– Нет!
– А вот я сейчас велю тебя высечь. За враньё.
Мальчишка испугался по-настоящему. Он вдруг соскользнул со своей лошадёнки и прежде, чем успели схватить, подбежал к княжескому коню, уцепился за стремя, завопив:
– Это вся округа знает, государь!
– Что знает?
– Что в августе, в самый последний понедельник, перед днём Успения Божьей Матери, ты всегда тут проезжаешь. Всегда! Потому что ездишь в монастырь, который там, дальше, за деревней Тынкэбешть. И каждый раз едешь рано, чтобы к обедне уже доехать. Все это знают! Это не тайна!
– А ведь верно, – нахмурился государь, – я всегда посещаю этот монастырь незадолго перед Успением. Да, в прошлом августе я тоже ехал туда в понедельник. Теперь припоминаю. И, кажется, в позапрошлом августе – тоже в понедельник. Надо изменить этот обычай.
– Я не вру!
– Признавайся, – Влад гневно взглянул на отрока, – те люди, которые хотят меня увидеть, они твоему отцу деньги платят?
– Только за ночлег, – ныл отрок. – Все знают, что ты по дороге в монастырь проезжаешь либо через нашу деревню, либо через соседнюю – возле сухого озера. А люди, которые остановились у нас в доме, они пришли издалека. И все очень боятся, что разминутся с тобой. Вот отец и послал меня, чтобы я всё узнал.
– Ну, хорошо, – смягчился князь, – будем считать, ты говоришь правду.
– Правду!
– Тогда, если ты так хорошо знаешь, где меня искать, объясни вот что…
Мальчишка, сразу успокоившись, отпустил государево стремя и внимательно слушал. Избегнуть наказания удалось, а теперь, кажется, представилась возможность заслужить награду.
– Я никак не могу взять в толк, – сказал Влад, – почему меня поджидают и в вашей деревне, и в деревне возле сухого озера, но никто не ждёт вот на этой развилке.
– Так здесь ни одной деревни нет рядом. – Отрок пожал плечами. – Вот и вся причина.
– Вся причина?
– Ну да… – Малолетний лазутчик продолжал объяснять: – Пешком сюда быстро не дойдёшь. А ты, государь, всегда едешь рано, и людям никак не успеть к такому раннему часу. Или придётся ещё ночью выйти в путь, а таких смельчаков нет. Кто же ночью ходит! Ночь – время всяких нечистых.
При слове «нечистых» мальчишка помедлил и перекрестился, а затем продолжал:
– Ночью никто не ходит. А с вечера прийти и заночевать тоже нельзя. Потому что есть закон, что бродяжничать запрещено и что в поле могут ночевать только местные или те, у кого есть бумага. Про закон все знают, государь. Все знают, что бродяги – это преступники и что ты целую кучу бродяг сжёг. – Отрок хотел ещё раз перекреститься, но раздумал. – Это всем известно. Ты их в большом доме запер и сжёг живьём, потому что они нарушили твоё установление. Теперь никто не бродяжничает.
– Рад слышать, – сказал правитель и задал новые вопросы: – А теперь объясни про вашу деревню. Зачем люди ждут меня на мосту? Ведь от вашей деревни можно пройти чуть на север, и там две дороги, которые здесь разветвляются, снова соединятся в одну. Через то место я проеду обязательно. Так не лучше ли людям действовать наверняка?
