Некоторые подробности из жизни учеников старшей школы

Вернувшись домой, Тимофей Савельевич снова лёг спать, так как не держался на ногах от усталости, и лишь на следующий после возвращения день он смог поговорить с сыном, чтобы рассказать ему о своих столичных приключениях.

– И что ты теперь думаешь? – спросил его Борис после того, как выслушал краткий пересказ событий, изложенных отцом.

– Признаться, я ожидал большего! – не скрывая досады, ответил Тимофей Савельевич. – Конечно, было очень познавательно посетить столицу и пообщаться с сыном Адама, но я искренне надеялся на серьёзный сдвиг в своём расследовании. Меня устроила бы даже тень испуга, мелькнувшая на лице Дениса, когда я расспрашивал его о возможных братьях и сёстрах. Но ничего этого не было! Я словно топчусь на месте и зря трачу деньги своих клиентов! Куда бы я не пошёл, за какую бы ниточку не потянул, я всё время возвращаюсь к тому месту, с которого начал! Никакого сдвига! Наверное, стоит позвонить Сергею Эдуардовичу и извиниться за то, что не оправдал его ожиданий и вернуть часть денег. Пока есть время, пусть он поищет другого специалиста.

– Не хочу тебе этого говорить, но, по-моему, ты сейчас несёшь полную ерунду! – с укором сказал ему Борис. – Ты всё делаешь правильно! Отрабатываешь версию за версией, как ты это делал, когда работал следователем. Думаешь, кто-то другой будет действовать иначе?

– Не знаю! – в сердцах проговорил наш герой. – Но может быть я слишком стар для такой работы? А кто-то другой, более молодой и энергичный, со свежим взглядом сможет увидеть в этом деле то, что не вижу я?

– Помнишь поговорку? – не спешил соглашаться с отцом Борис. – Старый конь борозды не испортит!

– Но и глубоко не вспашет! – тут же продолжил известную поговорку Тимофей Савельевич.

– И хоть я с самого начала был против того, чтобы ты брался за это дело, да и сейчас не одобряю, но в одном я уверен точно: ты делаешь всё как надо! – уверенно заявил Борис. – И думать о том, то кто-то другой сделает эту работу гораздо лучше тебя – просто глупо! Ты дотошный, скрупулёзный человек и въедливый следователь с большим опытом. И я очень сомневаюсь в том, что много найдётся людей, которые смогут тебя переплюнуть! Да, такие есть – отрицать это глупо! Но ты уже по горло увяз в этом деле! Ты проделал колоссальную работу и сделаешь ещё, – я тебя знаю! Просто пока те версии, которые ты проверял, были неверными. Осталось лишь найти ту, которая окажется правильной. И я не сомневаюсь, что ты это сможешь! Тебе нужно лишь немного отдохнуть и как следует обдумать всё то, что ты уже выяснил. Ты же сам часто говоришь: если нельзя расширить зону поиска, нужно копать вглубь! Вот и копай глубже! Уверен, что-нибудь да нароешь! – одобряюще закончил Борис, и после этих слов Тимофей Савельевич почувствовал себя лучше.

– Не думал, что ты так веришь в меня! – улыбаясь, проговорил наш герой, обнимая сына за плечи.

– А как же иначе? Ты – мой отец! Дети должны верить в своих родителей, а родители – в своих детей! Именно так и должно быть в настоящей семье! Или я не прав?

– Прав, сынок, прав! – расчувствовавшись, ответил Тимофей Савельевич. – А ещё ты прав в том, что нужно копать глубже! Ведь у меня собрано так много сведений, и нужно их как следует проанализировать, ещё раз всё обдумать и оценить. Возможно, я что-то упускаю!

– Вот именно! – поддержал его Борис. – Например, твой разговор с Денисом Адамом. Ты уверен, что он говорил тебе правду? Может быть, были какие-то моменты, которые заставили тебя сомневаться в этом? Вспомни!

Тимофей Савельевич задумался, мысленно пытаясь воспроизвести свой разговор с сыном учёного. Наш герой старался припомнить малейшие детали в поведении Дениса, его тон, мимику.

– Вообще-то кое-что тогда меня смутило, – наконец сказал он вслух.

– Что же? – оживлённо проговорил Борис, обрадовавшись, что отец перестал хандрить и заниматься самобичеванием.

– Взгляд Дениса. Он был чересчур стеклянным для того, кто пытается заступиться за честь отца, – медленно произнёс Тимофей Савельевич, продолжая думать.

– И что это значит? – спросил Борис.

– Много чего, – размышляя вслух, ответил Тимофей Савельевич. – Самое главное то, что он не чувствовал того, что говорил. Он словно твердил заученные фразы. Но в то же время этому может быть и другое объяснение.

– Ну не тяни! Говори! – принялся подстёгивать отца Борис.

– Например, что перед нашей встречей он принял что-то. Успокоительное или что-то в этом роде. То, что тормозит реакцию. Был у меня такой кадр, – переключившись на воспоминания о своей следственной работе, сказал Тимофей Савельевич. – Допрашиваю его, а он так уверенно всё отрицает, что я даже засомневался в его виновности. А тот, как нарочно, требует провести допрос на полиграфе, чтобы доказать свою невиновность. И адвокат его тоже на этом настаивал. А нам деваться некуда, пошли ему навстречу. Допросили с применением полиграфа, и аппарат выдаёт нам, что наш подозреваемый не лжёт. Невиновен и всё! Отпустили мы его. А потом нашли такие доказательства, что против них и спорить бесполезно. В итоге снова арестовали этого голубчика. Когда предъявили ему показания свидетелей и результаты экспертизы, он сознался. Подписал чистосердечное признание. А я потом его и спрашиваю: как, мол, полиграф прошёл, если знал, что виновен? А он и отвечает: подруга его, мол, фармацевтом работает, принесла ему какие-то успокоительные таблетки, он их и принял перед допросом. Так и обманул полиграф.

– Но ты же не с полиграфом к Денису на интервью приехал! Зачем ему было принимать какие-то там препараты, когда он в первый раз тебя видел и понятия не имел, что ты занимаешься расследованием убийства его сестры? Зачем ему тебя бояться? К чему ты мне это рассказал? – не понял Борис.

– А к тому, что Денис что-то принимает, это я только сейчас понял! – с воодушевлением произнёс его отец.

– Да? – спросил сын.

– Я вспомнил глаза Дениса! – взволнованно произнёс Тимофей Савельевич, радуясь новому обстоятельству, которое он наконец обнаружил. – У него были расширенные зрачки, я точно это помню! Конечно, такое бывает врождённым. Но в совокупности с его феноменальным спокойствием и полным отсутствием эмоций, это наталкивает на определённые выводы!

– Собственно, у меня тоже мелькнула такая мысль, когда я смотрел на его фото в социальных сетях, – согласился Борис. – Но вдруг он просто флегматик с этой самой врождённой особенностью зрачков?

– Не похоже, – держался за свою версию Тимофей Савельевич. – Кстати, мне помнится, ты обещал пробить Дениса. И как результаты?

– Честно, я даже забыл об этом. То есть, я попросил человека сделать запрос, но результатами не интересовался. Ты же тогда сказал, что нашёл подозреваемого, вот я и подумал, что личность Дениса Адама тебе больше не интересна.

– То было тогда! А сейчас этот молодой человек мне очень интересен! Узнай, пожалуйста, результаты запроса! Уверен, там будет то, что нас удивит! – с воодушевлением произнёс Тимофей Савельевич.

– Это чутьё сыщика тебе подсказывает? – с иронией решил поддеть отца Борис.

– Можешь считать, что так! Но я очень надеюсь, что не ошибаюсь, потому что иначе …, – тут Тимофей Савельевич запнулся, подумав, что если и эта ниточка оборвётся, то будет совсем обидно, но Борис догадался, о чём подумал отец, потому что сказал:

– Я непременно проверю, какой там ответ и скажу тебе! А пока, думаю, тебе стоит рассказать о поездке своему адвокату. Он же должен быть в курсе всех твоих действий!

– Да, расскажу! – согласился Тимофей Савельевич. – К тому же за эти дни и у наших клиентов могло что-то измениться. Нужно обменяться новостями!

– Вот и хорошо, – заключил Борис. – Надеюсь, сегодня ты сможешь отвести Тиму на каратэ? У тебя ведь пока не предвидится никаких поездок?

– Пока нет! – подтвердил Тимофей Савельевич. – И я с удовольствием встречу Тиму из школы и отведу на каратэ. Общение с внуком – это тоже отдых!

– Рад, что ты так думаешь, потому что …, – начал Борис, но не договорил фразу.

– Что «потому что»? Что ты хотел сказать? – удивился Тимофей Савельевич.

– Ничего! Абсолютно ничего! – улыбаясь, ответил Борис и вышел из комнаты, оставив отца в недоумении.

Вечером после ужина Тимофей Савельевич достал свой заветный блокнот, где вёл все записи, и положил перед собой телефон, чтобы позвонить Сергею Эдуардовичу и в подробностях рассказать о своей поездке в Москву и о разговоре с Денисом Адамом, но не успел набрать нужный номер, как телефон сам зазвонил. Это была Марина Витальевна Смородинова – репетитор Романа Черемшова.

– Здравствуйте, Марина Витальевна! – ответил Тимофей Савельевич и невольно улыбнулся. Ему нравилось общаться с этой женщиной.

– Добрый вечер, Тимофей Савельевич! Не сильно Вас отвлекаю? – в свою очередь осведомилась Марина Витальевна.

– Для Вас я всегда найду время! – не стал скрывать своей симпатии наш герой.

– Приятно слышать! – учтиво ответила Марина Витальевна, но по её тону было заметно, что она позвонила не для праздной беседы. – Тимофей Савельевич, мне нужно сообщить Вам нечто важное.

– Внимательно слушаю Вас, Марина Витальевна! – тут же встрепенулся наш герой и мигом потянулся за ручкой, чтобы при необходимости сделать новые записи в своём блокноте.

– Понимаете, я тут разговаривала с Алисой, своей дочерью. Вы же помните Алису? – спросила Марина Витальевна, и Тимофей Савельевич поспешил подтвердить, что, конечно же, он прекрасно помнит Алису, после чего женщина продолжила. – Так вот. За ужином мы разговорились с Алисой, и я, не помню к чему, но вспомнила несчастную Марианну Скворцову. Говорю: «Бедняжка Марианна. Такая милая девочка, жила рядом с нами, всегда здоровалась, но ни разу так у нас и не была». А Алиса и говорит мне: «Почему же ни разу? Один раз она к нам заходила». Тут я и вспомнила Ваш вопрос о том, не могла ли Марианна пересечься с Романом у нас в квартире, и давай расспрашивать дочь, когда это было, и надолго ли она заходила. И Алиса сказала мне, что это было зимой, но когда точно, она не помнит. Но помнит, что был вечер, так как уже стемнело. Алиса тогда забрала из детского сада своих братьев – Петю и Пашу – и вела домой. Когда у меня уроки, я прошу дочь их забрать, – пояснила Марина Витальевна. – И вот идут они домой. А идти-то рядом! Двор лишь пройти. Как вдруг Петя начинает капризничать. Он что-то там уронил и не мог в темноте найти. Уселся на снег и отказывается вставать. И как бы Алиса не уговаривала Петю пойти домой, он ни в какую не соглашался, лишь больше кричал. А тут как раз по двору шла Марианна. Вы же помните, что мы живёт рядом? – вновь отвлеклась от повествования Марина Витальевна.

– Да, да, помню, – вновь подтвердил Тимофей Савельевич, увлечённый услышанным.

– Да, мы живём рядом, в соседних домах, – повторила Марина Витальевна, после чего возобновила повествование. – И Марианна, добрая душа, увидев, что Алисе одной с братьями не справиться, предложила помочь довести их до дома. Она сказала Алисе, что у неё тоже младший брат, и она знает, как много нужно терпения в общении с маленькими мальчиками. В общем, дочь согласилась. И Марианна что-то сказала Пете, а потом подняла его и взяла на руки. И хотя Петя продолжал капризничать, она крепко его держала и понесла в подъезд. А Алиса вела за руку Пашу.

Тут Марина Витальевна остановилась, после чего спросила:

– Я, наверное, слишком подробно всё рассказываю, и Вы не понимаете, к чему я всё это говорю?

– Нет-нет! Вы всё правильно говорите! И очень хорошо, что Вы стараетесь всё воспроизвести в мельчайших деталях. Мне это пригодится! – тут же ответил Тимофей Савельевич.

– Я надеялась на это, но всё же хотела услышать от Вас, – сказала Марина Витальевна и вернулась к своему рассказу. – Так. Я остановилась на том, что девочки вошли в подъезд. Алиса вела за руку Пашу, а Марианна несла на руках Петю, который, по словам дочери, всё время упирался и капризничал. И когда они поднялись на пятый этаж, и Алиса отрыла входную дверь, Марианна внесла Петю. Но когда она поставила его на пол, Петюня, негодник этакий, начал елозить и крутиться, и случайно ударил Марианну по лицу, а потом толкнул её так сильно, что девочка чуть не упала, но в последний момент схватилась за чью-то куртку, висевшую на вешалке. После этого Петя убежал в комнату, Паша за ним, а Алиса принялась извиняться перед Марианной, но та сказала, что ничего страшного не случилось. Но когда Алиса посмотрела на лицо Марианны, то увидела, что из её губы идёт кровь. Дочь тут же сказала Марианне об этом, и та подошла к зеркалу в коридоре и посмотрела на себя. Заметив кровь, она достала из кармана носовой платок и приложила его к губе. Алиса предложила принести аптечку, чтобы обработать рану и остановить кровь, но Марианна отказалась. Она сказала, что пойдёт домой, а по пути приложит к губе снег. Он остановит кровь и уменьшит воспаление. Затем она ушла.

Тут Марина Витальевна замолчала.

– Я так понимаю, что в тот вечер у Вас были занятия с Романом Черемшовым, и именно его куртка видела в коридоре?

– Вполне вероятно! – ответила Марина Витальевна. – Точной даты Алиса, естественно, не помнит. Не помнит даже, какой был день недели. Но, по-моему, всё сходится. Вы искали объяснение, как кровь Марианны могла попасть на куртку Романа, и вот оно появилось! Но ни Роман, ни я этого не знали, и потому не могли ответить раньше на этот вопрос. А Алису никто не спрашивал. Вот она и не говорила.

– Да, вероятно, так всё и было. Роман не виноват, и теперь мы знаем, как кровь несчастной Марианны оказалась на его куртке, – медленно проговорил Тимофей Савельевич, обдумывая услышанное.

– Значит, теперь, Рому и других мальчиков освободят? Это ведь всё меняет? – с надеждой в голосе спросила Марина Витальевна. – Я поговорила с Алисой, и она готова подтвердить это даже в суде!

– Это очень хорошо, и я немедленно позвоню своему знакомому адвокату и сообщу эту новость! Уверен, что Роману и другим ребятам это очень поможет!

– Я знала и потому торопилась позвонить Вам! – обрадованным голосом ответила Марина Витальевна. – Передайте всё это адвокату и можете звонить мне, когда потребуется! Мы с дочерью в любой момент приедем и дадим все нужные показания!

– Спасибо Вам, Марина Витальевна! Мы обязательно воспользуемся этой информацией и будем с Вами на связи! Вы сообщили мне очень хорошую новость! – бодро проговорил Тимофей Савельевич, завершая разговор. Он попрощался с Мариной Витальевной, после чело набрал номер Сергея Парамонова.

– У меня для Вас сенсационная новость! – с ходу сообщил он адвокату.

– Никак нашли нового подозреваемого без алиби? – спросил Сергей Эдуардович.

– Пока нет, но выяснил, как кровь Марианны Скворцовой попала на куртку Романа Черемшова! – выпалил Тимофей Савельевич и в подробностях передал адвокату весь разговор с Мариной Смородиновой.

– Это отличные новости! – не стал скрывать Сергей Эдуардович. – И, признаться, я жалею, что мы не привлекли Вас для этого дела раньше, до вынесения приговора. Люди с Вами откровенны и рассказывают то, чем не поделились бы ни со следователем, ни с адвокатом. Но, к сожалению, эта безусловно сенсационная информация сейчас парням не поможет. Тем более что это показания несовершеннолетней девочки. А свидетелями были два её малолетних брата, которые вряд ли вообще помнят этот случай. На первом процессе это ещё могло бы посеять сомнение у суда, но в апелляции этого мало, Вы знаете!

Услышав это, Тимофей Савельевич недовольно хмыкнул, а Сергей Эдуардович поспешил добавить. – Разумеется, мы это используем, не сомневайтесь! И я Вам очень благодарен за проделанную работу! И родители ребят, уверен, тоже скажут Вам огромное спасибо за то, что Вы смогли выяснить этот факт, но нужно продолжать копать дальше!

– Копать глубже! Знаю! – усталым тоном сказал Тимофей Савельевич, после чего решил рассказать адвокату про свою поездку в Москву и встречу с Денисом Адамом.

– И что Вы думаете про этого молодого человека? Годится ли он на роль убийцы сестры? – выслушав рассказ Тимофея Савельевича, спросил Сергей Эдуардович.

– На первый взгляд, нет, – признался наш герой. – Но согласитесь, глупо было ожидать услышать от него признание в организации убийства при первой же встрече!

– То есть Вы не допускаете мысли, что он сам может оказаться убийцей? – спросил тогда адвокат.

– Очень сомневаюсь, – ответил Тимофей Савельевич. – При таком способе убийства, вряд ли. А вот заказать убийство сестры он, наверное, смог бы. Но об этом судить пока рано. Сейчас я жду ответа на запрос о наличии криминального прошлого у Дениса Адама. И в зависимости от того, каким будет этот ответ, буду определяться с дальнейшей стратегией.

– А если окажется, что у него безупречная биография? Что тогда? – спросил Сергей Эдуардович.

– Тогда и буду думать, – сказал наш герой.

– И когда, позвольте спросить, следует ждать этих сведений?

– Полагаю, что в самое ближайшее время. Завтра или послезавтра.

– Хорошо, – ответил Сергей Эдуардович. – Пару дней можно подождать, а потом нужно будет двигаться дальше. Времени до апелляции осталось не так уж много!

– Я помню, Сергей Эдуардович, не волнуйтесь! Как только станет ясно, что из себя представляет Денис Адам, сразу начну действовать!

Попрощавшись с адвокатом, Тимофей Савельевич отложил в сторону телефон и решил, что пока нет сведений о сыне Эмиля Адама, можно с чистой совестью позволить себе денёк отдохнуть.

Глава 7

Кое-что проясняется

Когда Борис вернулся с дежурства, то передал отцу листок с результатами запроса по Денису Адаму.

– Собственно, это мы и предполагали, – сказал Борис и посмотрел на отца, ожидая его реакции на полученные сведения.

В результатах запроса было указано, что Денис Адам привлекался к уголовной ответственности за хищение наркотических средств. Дело было заведено полтора года назад, но почти год назад закрыто за отсутствием в деянии состава преступления.

– Откупился! – заключил Тимофей Савельевич, прочитав информацию о Денисе Адаме. – Или компенсировал убытки.

– О чём и речь! – подтвердил Борис. – В любом случае этот мажор где-то раздобыл денег и смог уйти от ответственности. Это ли не доказательство его вины?

– Для нас с тобой, но не для суда! – с горечью произнёс Тимофей Савельевич.

– Всё равно это подозрительное совпадение! Его кровная сестра умирает, и вскорости он один наследует деньги отца, с помощью которых решает все свои проблемы, в том числе и с уголовным преследованием!

– Так-то оно так! – не спешил соглашаться с сыном наш герой. – Но только у Эмиля Адама, думаю, денег было достаточно, чтобы обеспечить до конца жизни обоих своих детей. Даже половины его наследства хватило бы, чтобы замять дело о хищении. Зачем было убивать Марианну?

– А если Адам хотел оставить все деньги дочери? – предположил тогда Борис.

– Очень разумное предположение! – согласился Тимофей Савельевич. – Одно плохо: Адам не знал о существовании дочери! По крайней мере, у нас нет сведений о том, что ему это было известно.

– А может, всё-таки знал? – высказал новую догадку Борис. – Нужно копать глубже, батя!

Тимофей Савельевич замялся.

– Даже если и знал, – принялся рассуждать он вслух, – как мы можем сейчас это выяснить? Эмиль Адам умер и унёс свою тайну в могилу. Его сын, даже если и знает, что вполне вероятно, ни за что в этом не сознается, если не будет соответствующих доказательств. Но откуда мы возьмём эти доказательства? Свидетелей убийства нет! Свидетельств о том, что Денис Адам хоть когда-нибудь был в Плющанске, тоже нет.

– Так ли уж нет? – спросил Борис.

– Возможно, и есть, да только как их достать? – сокрушённо произнёс Тимофей Савельевич. – Вот если бы в отношении Дениса Адама было возбуждено уголовное дело по подозрению в убийстве Марианны Скворцовой, тогда конечно, всё бы упростилось. Следователь сделал бы официальный запрос в транспортную компанию, затребовал бы видеоматериалы с автозаправок и что-то бы нашлось. Но у нас нет таких возможностей. Как нет и оснований привлекать Дениса к ответственности за убийство.

– Ладно, здесь пока всё глухо, – выслушав аргументы отца, сказал Борис. – Но давай копать в другом направлении. Если предположить, что Эмиль Адам знал о существовании дочери, то откуда он мог это узнать? Марианна сама с ним связалась?

– Нет, это исключено! – покачал головой Тимофей Савельевич. – Марианна не знала, что Максим Скворцов не её родной отец!

– Уверен? – сощурив глаза, спросил Борис.

– Разумеется, не на сто процентов! Как можно быть абсолютно уверенным в действиях или бездействиях других лиц? – тут же ответил Тимофей Савельевич. – Но откуда ей было узнать, если мать никогда ей этого не говорила? А с самим Эмилем Адамом Марианна не встречалась.

– Хорошо! – продолжал рассуждать Борис. – В таком случае, у нас остаётся мать девушки. Она точно не связывалась с Адамом? Точно не сообщала ему о дочери?

– Да! – убеждённо произнёс Тимофей Савельевич. – Она сама мне сказала!

– Что именно она тебе сказала? – тут же поинтересовался Борис.

– То, что когда она забеременела, Адам предложил ей сделать аборт, и они расстались. А потом Изольда ушла из института и вернулась в Плющанск, где встретила бывшего одноклассника Максима, всё ему рассказала, и тот предложил ей пожениться и сказать всем, что ребёнок от него. Всё! Тайна была скрыта и знали её лишь два человека: Изольда и Максим.

– Очень хорошо! – сказал Борис. – А что было дальше? Они оба честно хранили тайну все эти годы? Ни у одного из них не было искушения связаться с известным учёным, чтобы потребовать денег на содержание дочери или каких-то других благ для неё? Уверен?

– Как я могу быть в этом уверен? – едко заметил Тимофей Савельевич.

– Вот именно! Никак! Поэтому, я считаю, следует спросить их об этом! Вдруг они о чём-то умолчали? О чём-то, что им показалось несущественным, но это что-то может оказаться очень важным для всего дела! – настойчиво произнёс Борис.

– Ох, и прав ты, сын! – вздохнув, согласился Тимофей Савельевич. – Люди часто молчат о том, что, по их мнению, является только их личным делом. Только в расследовании убийства о такой скромности следует забыть! Нужно ещё раз поговорить с Изольдой Михайловной и Максимом Фёдоровичем, и если они снова будут настаивать, что Эмиль Адам ни сном ни духом не подозревал о наличии у него дочери, тогда я уже не знаю, где мне искать подозреваемых!

– Поговори! И если они продолжат стоять на своём, тогда придётся искать других свидетелей и другие доказательства. Но я уверен, что если ты обстоятельно объяснишь им, что не все тайны должны оставаться за семью печатями, кто-нибудь из них расскажет тебе нечто интересное, что поможет расследованию! – с нажимом произнёс Борис.

И Тимофей Савельевич согласился с тем, что общение с родителями Марианны должно стать следующим пунктом в его действиях, но пока следовало сообщить Сергею Парамонову о криминальном прошлом Дениса Адама. И наш герой набрал телефонный номер адвоката.

Рассказав Сергею Эдуардовичу об этих сведениях, Тимофей Савельевич сказал, что планирует снова поговорить с родителями погибшей девушки, чтобы попытаться выяснить, не выходил ли кто-нибудь из них на связь с Эмилем Адамом.

– Да, поговорите с ними ещё раз, – согласился адвокат. – Но только поделикатней. Вдруг один из них сделал это за спиной другого?

– Очень может быть, – ответил Тимофей Савельевич. – Поэтому-то мы до сих пор ничего и не знаем!

– Но в таком случае, кто из них это сделал? Отец или мать? – спросил тогда адвокат.

– По-моему, равновероятно, – сказал Тимофей Савельевич. – Только вот причины, побудившие кого-то из них сделать это (если, конечно, это подтвердится), думаю, совершенно разные. Максим Фёдорович мог сделать это из-за денег Адама. Мол, пусть компенсирует затраты на воспитание дочери. А Изольда Михайловна могла это сделать из моральных соображений. Например, чтобы дочь наконец-то познакомилась с родным отцом. Мол, раньше она была слишком маленькой, и это могло стать для неё психологической травмой. А теперь Марианна выросла и может всё правильно понять.

– Или они оба это сделали, – добавил третью версию адвокат.

– Всё возможно! Именно поэтому и нужно ещё раз пообщаться с семьёй Скворцовых и выяснить этот вопрос, – заключил Тимофей Савельевич.

– А я, со своей стороны, сделаю вот что, – сказал Сергей Эдуардович. – Поручу одному специалисту составить досье на Дениса Адама.

– Как интересно! – удивился услышанному наш герой. – И как, позвольте спросить, он это сделает? Будет следить за ним?

– Ну что Вы! Такое бывает лишь в детективных романах! – поспешил разочаровать Тимофея Савельевича адвокат. – Сейчас всё происходит гораздо проще и скучнее. Сидит человек перед компьютером и ищет всю возможную информацию о конкретном человеке.

– Не хочу Вас расстраивать, но мой сын уже сделал это, – учтиво заметил наш герой. – Выяснил, что мог, про Дениса и даже помог мне выйти с ним на контакт для интервью.