Прости меня

– Ну, ну, все будет хорошо, – он привлек плачущую девушку к себе, поглаживая ее одной рукой, другой сжимая букет белоснежных тюльпанов.

– Давно одна? – она покачала головой, размазывая по его куртке соленую влагу и тушь. Двери лифта открылись, а она так и продолжала стоять, спрятав лицо у него на груди.

– Крестный? – удивленный мальчишеский голос вывел их из неподвижности. – Зоя? Тадей, ее кто-то обидел? – встревожено спросил парень.

Тадеуш обернулся, и чуть отстранив Зою, потянул за собой на лестничную площадку.

– Все хорошо, Константин. Неожиданная встреча, мы немного расчувствовались.

– Вы знакомы? – Костя внимательно осмотрел девушку.

– Мы дальние родственники.

– Ашалеть!

– Ты куда-то собрался?

– Собирался, но могу и скипнуть, – парень беспечно махнул рукой, доставая ключ от квартиры. – Мам, – закричал он, открыв дверь.

– Мам, ты не поверишь, – заговорил Костя, взяв инициативу в свои руки, видя, что мать и крестный, как всегда в первые мгновения встречи, застыли друг против друга, не отрывая взглядов, а Зоя, пряча глаза, снимает обувь. – Зоя и Тадей – родственники! – в полном восторге сообщил он матери. – Ашалеть, правда?

Тома недоверчиво посмотрела на сына, перевела взгляд на смущенно улыбнувшуюся Зою, и снова остановила его на Тадэке, который кивком подтвердив слова Кости, взял ее за руку:

– Здравствуй, Omiljeni, – он задержал ее мягкую ладошку на несколько мгновений в своей, и вложил в нее букет.

– По какому поводу цветы?– заволновалась Зоя, что упустила какую-то важную для своих друзей дату.

– А разве для цветов должен быть повод?– улыбнулся Тадеуш своей новой родственнице.

Тома спрятала порозовевшее лицо в цветах, вдыхая их нежный аромат.

Действительно, он всегда дарил ей цветы без повода. А она считала, что это букеты, которыми его задаривали поклонницы, и не ценила этот его жест.

– Давно вернулся?

– Вчера, глубокой ночью.

– Пообедаешь с нами?

– У тебя тушь размазалась, – шепнула она подруге по дороге в кухню.

– Я так долго была одна, – сказала Зоя, – что когда почувствовала, то есть увидела его, не смогла сдержаться, – смутилась она.

– Умывайся, переодевайся и за стол. Там и поговорим, – скомандовала Тома.

Когда она вошла в кухню, Тадеуш доставал с верхней полки вазу:

– Moja santa leda, я безмерно тебе благодарен за Зою. За то, что поверила ей, в ее невиновность, и не дала в обиду. – Он поставил вазу под водопровод, а сам склонился и, поцеловав женскую руку, с сожалением продолжил:

– Нас осталось так мало.

– Но я почти ничего не делала, это произошло само собой.

– Я уверен, что все было совсем не так, – он все еще держал ее руку, поглаживая внешнюю сторону ладони другой рукой, радуясь редкой возможности прикоснуться. Объединяя их ауры и делясь с ней жизненной силой. – И не так просто.

Он не переставал открывать ее с новых сторон, каждый раз удивляясь своему везению, что такая женщина оказалась его истинной.

– Как вы поняли, что вы родственники? – Костя едва дождался, пока все рассядутся, и мама поставит перед каждым по тарелке с овощным рагу.

– Фамильные черты, присущие нашему роду, – не поясняя, коротко ответил Тадеуш .

Костя переводил взгляд с девушки на мужчину, высказывая предположения одно невероятнее другого, заставив крестного хохотать, а Зою доведя до смущения.

«Природный магнетизм»! – подумала Тамара. – «У них общий природный магнетизм». После знакомства с Тадеушем она долгие годы испытывала его на себе, а теперь стала свидетельницей того, как он действует на мужчин. Рабочие, которые делали ремонт в квартире, безропотно соглашались со всем, что Зоя от них требовала, а вот взгляды встречных мужчин на подругу Тамару беспокоили: из-за ее страхов, которые, как она заметила, опять стали сильнее, и из-за ее беззащитности. Наблюдая сейчас, как эти трое общаются, Тома порадовалась, что у Зайки появился родной человек. Она не встречала никого, надежней Тадэка. Прозвучавшее имя Беллы заставило прислушаться к разговору.

– Кастинг- это головная боль, Костя, а не движ париж. – Это у твоей мамы организованно и легко получалось, а у меня больше похоже на игры на выживание. Однажды дело закончилось женской дракой с выдиранием волос и визгом, – пояснил он Зое со вздохом.

– Так пусть мама и занимается, – легко предложил парень, игнорируя сердитый материнский взгляд.

Услышав щелчок закипевшего чайника, она поспешно встала, избегая немедленного ответа, который от нее ждали. Достала пачку особого чая, купленного исключительно для Тадеуша, но полюбившегося и подруге.

Когда то ей нравилось принимать участие в жизни группы. Кастинги под ее руководством, действительно, проходили успешно, пока она не поняла, как своеобразно девицы выражали свою благодарность. Не ей, ее мужу.

Чай рассыпался по столешнице, и Тома резко смахнула его рукой в раковину.

Хватит! Нельзя опять начинать этот параноидальный забег! Кто в этот раз станет его жертвой, кроме Кости и ее самой?

Кроме того, что ревность изводила ее саму, она вскоре станет очевидной и Тадеушу, и Косте с Зоей.

Тома вернулась к столу и заставила себя улыбнуться:

– Не думаю, что это одобрят остальные, Тадэк.

– Уже никто не винит тебя в случившемся, – сказал он. А тех, кто продолжал упорствовать, давно отправлены на все четыре стороны. – Твой сын вырос у них на глазах. Все считают его членом коллектива.

– Попроси об этом Бэллу, – предложила Тома. – Она сама найдет себе замену. Я же хочу, чтобы ничто, а главное, ни один человек из моего прежнего окружения не напоминал мне о прошлом. Никто.

– Даже я? – вопрос прозвучал спокойно, но в комнате наступила тишина и Зоя поежилась от озоновой прохлады, моментально вытеснившей нежный цветочный аромат тюльпанов.

Тома хотела ответить, но закусив губу, отвела глаза, и через секунду услышала звук отодвигаемого стула.

– Что ж, мне пора. Увидимся, – кивнул Тадеуш Косте и Зое.

– Ты часть той жизни, – тихо сказала Тома, когда мужчина уже был у порога. Он задержался на мгновение, но не повернулся и пошел к выходу.

– Зачем ты так, мам? Я провожу, – крикнул ему Костя и тоже выскочил за дверь.

Глава 20

Утреннее солнце манило, обещало, что не даст замерзнуть и Тома сдалась: давно мечтала посидеть с первой утренней кружкой в лоджии, завидуя холодоустойчивому соседу. Он редко пропускал утренний ритуал, но сегодня не появился в своей лоджии, хотя Тома видела голубое свечение экрана в еще серых предрассветных сумерках, когда раздвигала шторы.

Поначалу свое любопытство она объясняла долгой оторванностью от общества. Ей было просто интересно наблюдать людей в их повседневности, они были неотъемлемой частью этого двора и стали частью новых ритуалов, на которых Тамара строила новую жизнь.

Но с течением времени интерес к соседям угас, и окна напротив только по привычке притягивали взгляд.

С памятного разговора прошло два дня. Тадэк ни разу за это время не позвонил, не прислал ни одного сообщения. Сын тоже продолжал дуться, бурчал короткое приветствие при встрече и закрывался в своей комнате. Зоя, по сложившейся за их знакомство привычке, не задавала вопросов, и Тома была этому безмерно рада. Сознаться, что оттолкнула ее нового родственника намеренно, значило бы, открыть и причину – собственную едва контролируемую ревность.

Облокотилась на перила и сделала глоток. Хорошо! У подъезда стояла аварийка. Понаблюдав за размеренной работой мастеров, Тома занялась изучением причудливых рисунков облаков. Хлопнула подъездная дверь: соседка с палками вышла на ежедневный обход парка. Яркое небо притянуло и ее взгляд, и женщина, подставив лицо солнцу, так и шла, задрав голову и не замечая, что приближается к открытому люку. Тома с замиранием сердца следила за каждым шагом пенсионерки, ожидая, что вот-вот появится добрый молодец в рабочем комбинезоне и не позволит женщине совершить роковой шаг в черное отверстие колодца. Когда до дыры остался метр, Тома не выдержала и громко крикнула:

– Осторожно! Люк!

Женщина заозиралась, а увидев под ногой яму, отпрянула но, не устояв, замахала руками вместе с палками, которые только мешали, цвиркая кончиками об асфальт, и повалилась на спину. Тома, замерев, наблюдала эту немую сцену, а увидев, что женщина так и продолжает лежать на асфальте, больше не медля, побежала вниз. Когда за ее спиной хлопнула дверь подъезда, в отверстии колодца показалась голова техника. Он выбрался из ямы, и склонился над пострадавшей.

Перед женщиной уже опустилась на колени молодая мамочка, брошенный ею пакет с мусором валялся рядом.

– София Павловна, у вас что-то болит? – спросила она.

– Нет, Машенька. Я просто решила полежать и послушать себя. Но пока – тишина. Даже удивительно, ведь так смачно приложилась к асфальту.

– Помочь вам встать? Простынете, – спросила Тома, а мужчина услужливо протянул руки. – Где ваш напарник? – обратилась Тамара к нему. – Почему он не стоял рядом с открытым люком? Почему ограждения не было? Что было бы, если бы София Павловна упала вниз? – распалялась женщина, представив воочию, чем все могло закончиться, не вздумай она выпить шоколад в лоджии, а не за плотно закрытыми окнами кухни.

– Думаю, моей шее не поздоровилось бы, – мужчина демонстративно потер шею. – В обоих смыслах. Все-таки, давайте я помогу вам встать. – Он опять протянул руки, и на этот раз пожилая женщина приняла его помощь.

– Ну, я побегу, ладно, София Пална?

– Да-да, Маша, спасибо. Я посижу здесь на лавочке, еще послушаю себя.

Тома тоже присела рядом.

– Спасибо, – сказала соседка. – Это же вы предупредили меня криком? Я видела вас в лоджии, и замечала иногда в окне, – продолжила она после Томиного кивка. – Недавно переехали?

Тома опять кивнула. Женщина похвалила выбор квартиры, района и перешла на расположенный рядом парк, на ее взгляд, главное преимущество их жилого комплекса. Тома изредка вставляла незначащие слова, радуясь, что большего участия в разговоре от нее не требуется. Техник потоптался рядом, но видя, что женщины заняты разговором, самоустранился. Из подъезда вышел мужчина, в джинсах и пиджаке, на голове бейсболка, шея, несмотря на теплую погоду, укутана шарфом, закрывая подбородок. Он замедлил шаг у скамейки и, повернув голову, молча кивнул женщинам. За стеклами солнцезащитных очков не было видно, куда направлен его взгляд, но Томе казалось, что ее пристально рассматривают, она чувствовала, как взгляд скользит по ее лицу, опускается ниже, крылья носа мужчины дрогнули, и губы слегка тоже, но он, так и не улыбнувшись, прошел мимо.

– Еще один мой сосед, – сказала София Павловна, – тоже новенький. А лица ни разу не видела. Все время прячется за темными стеклами.

– Повышенная чувствительность глаз к свету.

– В лифте? В подземном гараже? Помилуйте! Он – шпион, – засмеялась она.

Мужчина, уже удалившийся на значительное расстояние, вдруг зашелся кашлем, а Тамара рассмеялась и сказала:

– Ваш шпион просто простужен, поэтому укутался шарфом. Еще довольно прохладно по утрам.

– Нелепица, конечно. Но пока хожу, – она кивнула на палки, – почему бы не дать воли фантазии? Я и о вас фантазировала. – Она затихла, ожидая откровений, но Тома опять промолчала и та продолжила:

– Молодая мама с сыном подростком въехала в квартиру в дорогом жилом комплексе. Откупные от мужа при разводе?

Тому позабавила такая настойчивость.

– Угадали, – похвалила она соседку. – Вы, прям детектив.

– Да, люблю смотреть детективы. Особенно с Еленой Яковлевой, – сказала женщина, довольная своей проницательностью. – Вот и сосед прячется не напрасно: от алиментов скрывается. Обычно он сразу прыгает в свою шикарную машину в подземном гараже, редко у подъезда появляется, как сейчас.

– Может, его привлекло ваше падение, и он тоже решил проявить любопытство? – подколола ее Тома.

– Любопытство – это хорошо.

– Да? – удивилась Тамара. – А как же «любопытной Варваре на базаре нос оторвали»?

– Да бросьте Вы, – София Павловна поморщилась, – не будет здорового любопытства, его место займет равнодушие.

***

Тамара задумалась с лопаткой в руках над скворчащей сковородой с оладьями. Из размышлений ее вывели неожиданные объятия, теплое дыхание защекотало шею:

– Доброе утро, мамуль, – чмокнув мать в затылок, Костя шлепнулся на стул.

– Доброе, – и впрямь доброе, раз сын, наконец, перестал дуться и прятаться в комнате.

– Какие планы на сегодня?

– Идем с Зоей по мебельным магазинам, потом она к репетитору, а я опять в колонию. Нужно встретить одну женщину.

– Надеюсь, ты не привезешь ее к нам? – встрепенулся Костя.

– Боже упаси! Конечно, нет. Я нашла для нее жилье, а Зоя – работу.

– Мебель присматриваете, значит, ремонт идет к концу?

– Странно, да? Помню, когда мы с твоим… . Наш последний ремонт длился полгода, а тут… – Тома поставила перед сыном тарелку, полную оладий.

– Ничего странного, мам, – Костя проигнорировал материну заминку и, подцепив вилкой оладышек, продолжил, – Зайке достаточно просто посмотреть на парней и они сделают для нее все.

– А у тебя какие планы?

– После школы сразу в студию. Парни собираются дропнуть новый альбом через пару недель, времени в обрез. Я сегодня Алекса обещал подменить. Не беспокойся, крестный сказал, что доставит меня домой.

Тома накинула на плечи плед и, прихватив чашку с дымящимся шоколадом, вышла в лоджию.

«А мне не сказал», – с обидой подумала она, не замечая собственную непоследовательность. – «Даже не посчитал нужным просто написать, что Костя будет весь день у него».

Новая знакомая София Павловна приветливо махнула рукой, ее палки ритмично меряли мостовую. В лоджии напротив открылась дверь, и сосед отсалютовал ей кружкой. Тамаре не оставалось ничего, кроме как ответить тем же. Она еще плотнее укуталась в плед и отхлебнула шоколад:

– Выпендрежник. Вчера кашлял, сегодня опять полуодет. Или это не он – шпион-алиментщик? – Тома не сдержала любопытства, которое еще вчера утром казалось ей спорным и, щурясь на солнце, пыталась рассмотреть лицо, наполовину скрытое темными очками. Но на таком расстоянии можно было разглядеть лишь высокий рост мужчины и широкие плечи. Футболка скорее подчеркивала накаченные мышцы, чем скрывала.

Телефон звякнул новым сообщением:

– Доброе утро, соседка.

Она подняла голову и увидела мужчину, машущего ей телефоном.

– Откуда у вас мой номер?

– Подкупил админа в управляющей жилищной компании.

– И какова цена моей безопасности?

Пришедшая сумма настолько впечатлила Тому, что она не сразу напугалась.

– Вам нечего опасаться. Тем более, что София Павловна всегда на страже, – улыбающийся смайлик подмигнул Тамаре.

– Человек, который считает вас шпионом?

– Как она узнала? – смайлик в удивлении приподнял бровь.

– Вам это зачем?

– Хочу, чтобы вы присматривали за моей квартирой, пока я в отъезде?

– Вы не так часто бываете в отъезде.

– Так кто из нас шпион? – его смайлик беззвучно смеялся, Тома развернулась и зашла в комнату, закрыв за собой дверь.

***

– Что это? Какая-то сказка? – Зоя склонилась над рисунком.

Тома придвинула к ней планшет с текстом:

– Пытаюсь проиллюстрировать эту детскую книжку.

Рисунок был почти закончен, но последние полчаса Тома никак не могла сосредоточиться, так и не решив, то ли сердится, то ли начинать тревожиться. За окном уже давно стемнело, а сына все еще не было дома.

Прежде Тадэк всегда обговаривал с ней все, что касалось Кости, звонил или присылал сообщение. Все изменилось после недавней встречи.

– Красиво. Но тебе не нравится?

– Почему ты так решила? – удивилась Тома. – Вроде бы неплохо получается.

– Ты нервничаешь, – смутилась Зоя и кивнула на измусоленный цветок в руках подруги. Несколько лепестков, уже побуревших по кроям, опали и лежали, осыпанные пыльцой, рядом с вазой с тюльпанами.

– Из-за Кости. Вот где его носит?

– Он сказал, что будет в студии с крестным, – Зоя пожала плечами. – Тома, Тадеуш наравне с бабушкой и дедушкой занимался воспитанием твоего сына. Так что же изменилось? Почему вдруг сейчас ты перестала ему доверять?

– Ты права, но…, – обидно, хотела добавить она.

– Мам, я дома, – раздался голос сына из коридора. Через минуту он и сам появился в комнате.

– Кушать будешь?

– Не-е. Устал. Я спать.

– А как же уроки? – Тома рассердилась. – Мы же договаривались, учеба на первом месте!

– Мам, ну, правда, устал. Завтра встану пораньше и сделаю.

Костя вышел, а Тома вопросительно посмотрела на Зою:

– И что ты сейчас скажешь, защитница? Моя мама никогда бы такого не допустила.

Она собрала карандаши, рисунки сунула в папку, букет отправила в мусорное ведро.

– Я тоже спать.

Голова уже коснулась подушки, когда телефон пиликнул сообщением.

– Как своевременно, – буркнула Тома. – Опоздал всего лишь на полдня. Но теперь то уж что? Сын дома. – Тома повернулась на бок и сверлила сердитым взглядом светящийся экран телефона.

Сообщение было не от Тадеуша.

– Простите, возможно, я напугал вас утром. Удивлен, что Вы не внесли меня в черный список.

– Внесла бы, если бы знала, как это делается.

– Уф, это тот случай, когда незнание во благо. Я попробую реабилитироваться.

– Попробуйте.

– Вероятно, я ввел вас в заблуждение, но утренняя переписка не была подкатом. И намерения мои чисты. Просто, я так давно не разговаривал с женщинами на темы, помимо рабочих, что забыл, как это делается.