скачать книгу бесплатно
– Не хочет ли наша королева сказать, что…
– Король пожертвовал собой, и было бы грубо с нашей стороны не принять его жертву. Так устроим же пир и восславим его подвиг, без которого нас настиг бы голод.
Вдруг в распахнутое окно влетела маленькая птичка. Когда она летела, ее крылья звенели, как хрусталь, потому что голубые перышки на концах были из чистейшего льда. Королева нахмурилась, понимая, что ледяница определенно послана Мэб. Птаха нагло села на подлокотник трона Титании и запела звонким голоском:
– О, вспомни, вспомни королева, как в этом зале подносила
Ты кубок меда Оберону, провозглашая королем.
В плену жестоком он томится, сегодня боль его настигла
И кровь из ран его струится, сияя звездным серебром…
Чтобы заткнуть птичку королеве, было достаточно будто случайно, от волнения, усилить свое сияние. Ледяница растаяла и песня оборвалась. Смахнув фальшивую слезу, повелительница Иллюзий надломленным голосом провозгласила:
– В знак траура этот трон рядом со мной навеки будет пуст. Я не приму иного мужа, пока жив Оберон и после его смерти тоже!
Гламор повелительницы затопил зал подавляя волю, и согласные на все подданные согнулись в почтительном поклоне. Ведь кто сможет устоять перед той, чья красота способна остановить дыхание? Чья улыбка прекраснее, чем рассвет и жарче полуденных летних лучей, чей голос звонче ручья и слаще меда? "Говорящая с сердцами" – так звали ее при светлом дворе.
Свергнуть Мэб с трона фейри ей было легко. Еще легче уронить зерна раздора в уже подготовленную почву и вместе со строгой, но справедливой королевой, изгнать всех нечистокровных фейри.
Тех же, кто рискнули остаться, сделали низшей кастой, прислуживающей сидхе. Все банши и боггарты, спанки, брауни и слуа, спригги и эллилы стали теперь изгоями, образовав новый, Неблагой двор. Лишь малышки пикси обособились и не вошли в состав ни одного из дворов.
Разгневанная тем, что ее свергли, королева Воздуха и Тьмы украла котел Дагды. Никто не знал о записке, что она послала Титании. В ней Мэб обещала вернуть реликвию, кормившую весь светлый двор, в обмен на Оберона.
Но не ведала королева Неблагих, что сердце владычицы светлого двора знало лишь одну любовь – к власти. И править одной ей было гораздо слаще, чем вместе с венценосным супругом.
Теперь все думают, что Оберона пленили. Никто не знает, что на самом деле это был обмен. Нетхан выполнил свою работу: при всем дворе объявил, что они вдвоем с королем отправились выкрасть котел. На деле же златовласый знал, что ведет своего повелителя на заклание.
Титания улыбнулась шире, любуясь кислой миной любовника. Ради короны Благих он предал своего короля, но только сейчас осознал, что останется постельной игрушкой королевы Света и Иллюзий.
Среди шумного пира, никто не заметил, как рано покинул королевский дворец Мидир – медноволосый сидхе с зелеными глазами и металлической рукой, ближайший друг Оберона.
ГЛАВА 14
ГЛАВА 14
Сид Бри Лейт. Спустя месяц после пленения Оберона.
– Госпожа, ваш народ требует отмщения для короля. Боюсь, если вы не предпримете никаких мер, начнется бунт – робко молвил золотовласый любовник Титании, помогая королеве застегнуть платье.
– Мидир… – процедила королева Света и Иллюзий – Это он поднял шум! Следовало убить его, но это вызвало бы еще большие толки. Что ж, похоже на этот раз столкновения с Мэб мне не избежать. Права была пророчица: копью Луга суждено скреститься в бою с мечом Нуаду.* Принеси мою броню Нетхан. Я созываю войска.
(*Копье Луга и меч Нуаду – незаменимые в битве артефакты, привезенные Туата Де Дананн из родных краев. Копье Луга даровало обладателю победу в любой битве. Однако, чтобы копье уничтожало врагов, следовало наполнить ядом или кровью котел Дагды, а затем погрузить туда копье. Лишь тогда оно обретало сокрушительную мощь. А если из ножен вынимали меч Нуаду, никто уже не мог от него уклониться. Его удар невозможно отразить).
– Но ваш поединок пошатнет миропорядок, госпожа! Может не стоит вступать в него?
– Стоит. Пока я отвлекаю Мэб, найдешь и убьешь Оберона. Он не должен вернуться.
– Но… как можно госпожа?
– Убийство припишем кому-нибудь из свиты Мэб. Как только причина конфликта будет устранена, войну можно будет закончить.
Сид Бруг-на-Бойн, Дворец королевы Мэб. Месяц спустя.
Сражение шло в воздухе и на земле. Темные фейри неслись вперед и убивали сидхе. Черная кровь лилась и смешивалась с серебряной. Капала с неба, где неслись орды слуа – злобных неприкаянных мертвецов, которых не принял даже ад, тела которых отторгала земля, но взяла на службу королева Воздуха и Тьмы.
Титания устала летать и сражалась на земле. Хрупкая фигурка в золотых доспехах выкашивала просеку в войсках Мэб, подбираясь все ближе к ее замку.
Волосы, собранные на затылке и укрытые сеткой из зеленой лианы, нежные руки в латных перчатках сжимающие копье Луга, небесно-голубые глаза в изящных прорезях забрала.
В какой-то момент кровь кого-то из подданных, пораженного в воздухе мечом очередного мертвеца, пролилась ей на лицо. В бешенстве королева, сдернула испачканный шлем прокричала над ним заклинание и запустила в стену цитадели Мэб.
ГЛАВА 15
Когда повелительница Благих протерла плащом из лепестков лилий запачканное лицо, шлем уже долетел до вражеского дворца и пробил ворота насквозь. Через миг створки рухнули и Титания с воинственным кличем, первая ворвалась во двор своего заклятого врага.
Мэб с улыбкой стояла посреди двора. Ее руки были расслабленно опущены, платье, сотканное из самого мрака, украшенное блестками лунных бликов на темной озерной воде придавало ей строгую величественность. Ее волосы, после изгнания от двора Благих, почерневшие из золотых, до цвета воронова крыла, были собраны в высокий хвост.
Титания немного растерялась, когда поняла, что не видит в руках королевы Воздуха и Тьмы неотразимого меча Нуаду. Но в последний момент Мэб вытащила его из ножен на спине и отразила удар копья Луга.
Звон от столкновения двух древних артефактов разнесся над полями сражений по всему сиду, а силовая волна, разошедшаяся кольцом на огромное расстояние, сбила всех сражающихся с ног. Битва остановилась. Все замерли, в ожидании глядя на замок королевы Мэб, а потом устремились туда, чтобы видеть поединок двух королев фейри.
– Куда ты дела Оберона, змея?
– Мне стало скучно играть с ним. Я заставила его создать волшебное зеркало, в которое потом и заточила – злорадно рассмеялась Мэб – Самый шик состоит в том, что его регенерация там замедлена до скорости человеческой!
– Ты слышал Нетхан! Ищи зеркало! – прокричала повелительница благих, нанося новый удар и расторопный фаворит поспешил исполнить приказание.
Однако зеркало так и не нашли. Очень скоро оба войска были вынуждены бежать прочь и прятаться, ибо соприкосновение меча Нуаду и копья Луга породило страшную магическую бурю.
В пространственные разрывы, ведущих в иные реальности уносило подданных обеих королев, туда же снесло волшебной бурей часть замка Мэб.
Поединок окончился ничьей, поскольку обе повелительницы поняли: стоит продолжить его и мир сидхе будет разрушен.
Зеркало Оберона враждующие стороны искали, но безуспешно. Никто не знал, в какой из миров его унесло.
ГЛАВА 16
ГЛАВА 16
– Не хотелось бы вас расстраивать или разочаровывать, но я не фейри.
– Не веришь? – усмехнулся ничуть не обидевшийся дед
– Я дизайнер. Единственная магия, которой я владею, это угадывание истинных желаний заказчиков и превращения их жилищ в то, что они хотят видеть.
– Я могу доказать тебе обратное очень легко. Слушай что я скажу и вспоминай себя. От колокольного звона христианских церквей у тебя болит голова. Когда ты сердишься или расстроена, в домах на милю воруг скисает молоко. В гневе ты можешь пожелать человеку неприятностей и твое пожелание непременно сбудется.. Стоит тебе улыбнуться и мужчины вокруг уже пускают на тебя слюни и готовы тебе служить, идти за тобой даже в самый ад. Дружба с тобой вызывает привыкание и зависимость. Ты прекрасно поешь, рисуешь, красиво и без усталости танцуешь долгое время и наверняка испытываешь тягу к игре на каком-то из музыкальных инструментов. Несмотря на твою привлекательность, все женщины человеческих земель не видят тебе соперницу, только восхищаются и безуспешно пытаются тебе подражать. Ты любишь распущенные волосы, простор полей, ветер, лунные ночи и тайные лесные тропы. Ими ты очень быстро добираешься из одного места в другое. За четверть часа можешь уйти на расстояние, какое обычный человек пройдет за день два. Все что бы ты ни посадила, растет, цветет, пахнет и плодоносит даже без ухода, стоит тебе лишь пожелать. Как эти цветы по всему дому, что когда-то развела Морна. За ними никто не следит, но они все в полном порядке. Твой любимый цвет – зеленый. Ты любишь плавать обнаженной в природных водоемах подальше от городов и терпеть не можешь бассейны с их хлорированной мертвой водой. Даже хищные животные никогда не причинят тебе вреда. Неприрученные птицы едят из твоих ладоней, словно домашние. У тебя на руках моментально утихает плачущий младенец. Ты научилась ездить верхом так легко, будто всю жизнь провела в седле и лошади слушаются тебя беспрекословно, без узды и шпор…
Флави, слушала это и изумленно переводила взгляд то на меня, то обратно на деда. Ее глаза от удивления становились все больше, а губы то и дело изумленно приоткрывались, будто она беззвучно произносила букву "о", то словно бы она собиралась что-то сказать, но не находила слов.
Когда Киллиан Даффи закончил свою речь, а я в задумчивости оценивала услышанное, мадмуазель Броссар взволнованно заявила:
– Не знаю как насчет плавания голышом при луне, но остальное сущая правда! Ты всегда ладила с животными и детьми. Твой приемный отец огорчен, что ты не стала развивать свой талант пения. Парни по тебе всегда сохли: многие подходили знакомиться со мной, чтобы быть представленными тебе. Я о тебе постоянно слышу от всех знакомых мужчин: "Кто эта женщина, ты ее знаешь?". А подаренная тобой орхидея цветет непрестанно. У меня все подруги спрашивали, какой это сорт и покупали такой же, но у них цветы так не колосятся, как моя орхидея.
– Про орхидею это правда, а вот с остальным я бы поспорила – ответила, укоризненно глядя на подругу, взглядом спрашивая "На чьей ты стороне?".
А сама с удивлением думала, как вышло, что человек, с которым познакомилась несколько часов назад мог знать столько о моей жизни, не видя меня рядом с собой каждый день.
– Ну, что скажешь, птичка? – хитро прищурившись, спросил дед.
– Насчет молока что-то подобное может и было пару раз, но думаю, это совпадение. Остальное же…
Мою речь прервал звонок мобильного. На экране светилось фото Кэтлин Лоран – моей приемной матери. Ну конечно! Вот и ответ: они же общались с дедом в интернете! приемная мать могла многое рассказать деду обо мне.
Но некоторые приведенные факты не знала даже она. Так откуда же Киллиану Даффи взять такую точную и исчерпывающую информацию?
ГЛАВА 17
– Извините, я сейчас… – ответила, понимая, что, несмотря на раздирающие меня противоречия и наш разлад во время последней встречи, не могу не ответить на звонок.
За посиделками с кофе не заметила, как наступил вечер, поэтому когда вышла в сад через заднюю дверь, очень удивилась, что на землю успели спуститься сумерки. Скользнула пальцами по экрану и обреченно произнесла:
– Да?
– Привет дорогая… – пауза была заполнена тяжелым вздохом, а затем прозвучало покаянное – Как ты?
– Все в порядке мам – произнесла и внутренне поежилась то ли от подобравшегося к саду тумана, то ли от мысли, что не знаю, как называть женщину, которая меня вырастила, если она не моя настоящая мать – Доехала нормально. Мы с Флави сейчас в доме, он замечательный. Знаешь… я думаю остаться.
– Эйлин… – укор и несогласие в голосе матери сорвали все предохранители и несмотря на то, что решила не обсуждать главную новость, выпалила:
– Ты знала! Все эти годы знала и не сказала мне ничего… почему?! Моя мама была еще жива, я могла встретиться с ней… Я не знаю, как теперь называть тебя. Ты поддалась на речи безумца, который утверждает, что я фейри и не должна жить в Ирландии, иначе меня убьют за грехи бабки или утащит в холмы тихий народ!
Я хотела сказать что-то еще, но поток упреков угас, разбился как морская волна о прибрежные камни, когда я услышала на том конце тихий всхлип и бессильно-укоризненный, несчастный голос:
– А что ты хотела, чтобы я сказала? Что твой отец, этот Джед Бакли, не хотел и имени твоего слышать? Что твой дед тронулся умом и лично отдал тебя мне на воспитание чужим людям? Что твоя мать сошла с ума и умерла в психбольнице? Я должна была сказать: "Прости, девочка, но своей настоящей родне ты не нужна, этим ненормальным на тебя плевать?!".
Она вдруг замолчала, словно выпустила все слова, что распирали ее наружу и, переведя дыхание, тихо выдохнула – Прости, я… прости меня, пожалуйста! Прошу, вернись домой, в Лион. Мы с Итеном любим тебя, как родную, молю, не оставляй нас! Дай мне шанс загладить свою вину перед тобой…
– Не могу. Сейчас нет. Если я и вернусь, то не сейчас. Я должна узнать, какими были мои настоящие родители, как умерла моя мама, чем была больна и что такого в этом доме, раз его завещали мне. А кроме того, у меня здесь еще остался дед. Мне кажется, я чувствую, несмотря на то, что он говорит, я нужна ему здесь.
– Ты теперь больше не будешь звать меня мамой, да… Теперь матерью ты считаешь ту умершую сумасшедшую, которая бегала по холмам в поисках своего любовника, бросив тебя с Киллианом?
– Не говори так о моей матери! Пусть она и вела себя странно, но ни я, ни ты не знаем причины этого! У тебя нет права ее оскорблять!
– Я вижу, ты выбрала… Что ж, если тебе дороже та, кто бросила тебя, кто я такая, чтобы настаивать на обратном?
Ответить не успела, поскольку мобильник не выдержал моих эмоций. Впрочем, поистине удивительно, что еще не отключился еще в начале разговора!
Я и раньше замечала, что стоит мне слишком разволноваться, как кругом начинают сбоить все электроприборы разом. Погасший экран, казалось, служил доказательством моей необычной, нечеловеческой природы.
Вдруг мне почудилось, что за мной наблюдают. У ограды зашуршали листья боярышника, качнулись ветки… Нет, это всего лишь ветер, только почему он несет неуловимый аромат меда и яблок? Не об этом ли запахе говорил дед, когда рассказывал о фейри?
Застыла, глазами ища следы пребывания в саду чужака. Можно ли перелезть эту высокую чугунную ограду? Вряд ли. Острая наверху, рядом густые кроны кустов и деревьев. Не сломав ни единой ветки человеку тут не пролезть. Никого тут нет Эйлин, тебе показалось. Это ветер или кошка.
Но почему я все еще чувствую, что за мной наблюдают? На всякий случай спросила:
– Кто здесь? Покажитесь!
ГЛАВА 18
В ответ резкий, плотный порыв ветра, взметнув волосы, пролетел мимо меня, сначала в одну, потом в другую сторону. Закружил вокруг, окутывая ароматом меда, от которого на языке стало сладко, на душе умиротворенно, а еще закружилась голова.
Угроза, что до этого момента ширилась в моем сознании, в этот момент пропала.
Ветер исчез так же внезапно, как и появился. Я какое-то время еще стояла, раздумывая, что это было, а потом все же пошла обратно в дом.
Меня преследовало странное ощущение, будто окутана мягким и теплым коконом, который, я готова была в этом поклясться, защищал меня.
На кухню к деду и подруге вернулась задумчивой.
– Мама звонила? – спросила Флави.
– Да. Мы поругались еще раз едва ли не хуже, чем перед отъездом – ответила, пряча телефон в сумочку – Она ревнует меня к призраку Морны.
Сказала и подумала: не мамин ли это дух прикоснулся ко мне недавно?
– Ты должна быть благодарна Кэт. Она любила тебя и берегла как родную. Благодаря ее помощи, ты все еще жива.
– Я благодарна ей, но я не вернусь во Францию.
– Ты не поверила мне? – взволнованно подавшись вперед, произнес Киллиан Даффи – Не веришь до сих пор?! Тогда сними перчатки и дотронься до вон той чугунной сковороды. Если на твоей коже не останется ожога – можешь считать себя человеком и оставаться тут.
– У меня аллергия на железо. Ожога не будет, но сыпь и краснота, наподобие крапивницы, проявятся обязательно.
– Это потому что ты полукровка, но пойми, девочка, ты не человек! Скажи, что ты решила делать, если не вернешься к Кэтлин?
– В рассказанной вами истории мне непонятен один момент: каким образом моя мать сошла с ума и отчего погибла. Я намерена это выяснить. А еще мне понравился этот дом. Я хочу жить здесь.
Плечи старика опустились, и он заявил:
– Вижу, ты упряма, как Морна и мне тебя не разубедить. Судьбу не обманешь, но я хотя бы попытался… Поступай, как знаешь, но помни, я тебе предупреждал: те, кто добрался до твоей матери, на этой земле могут дотянуться и до тебя – старик вынул из кармана небольшой блокнот и ручку. Быстро что-то написал и, вырвав листок, подвинул мне – Вот адрес моего друга, друида Кигана Маккарти. Только благодаря его помощи я выжил после встречи с твоей бабкой. Если будут проблемы – иди к нему. Ниже адрес моего дома, если надумаешь зайти в гости. Я сделал все что мог. Может это и эгоистично, но я не буду больше тебя отговаривать. В твоих жилах фейрийской крови гораздо больше, чем у твоей матери и даже просто находиться рядом с тобой для меня большое облегчение. Ведь тяга к фейри не угасала во мне ни на день, с момента, как я встретил твою бабку на той дороге в Коннахте. Но для тебя самой лучше было бы уехать. Доброй ночи, дамы, мне пора домой.
Флави осталась на кухне, возиться с посудой и ужином, я же решила проводить деда до двери. Когда он уже стоял на пороге, произнесла:
– Ты говорил, в моем обществе тебе становится легче. Тогда заходи почаще.
– Спасибо – улыбнулся старик – Я бы рад воспользоваться твоим щедрым предложением, но не хочу привыкать к тебе. Потому что терять тебя, потом будет во сто крат больнее, птичка… Мое сердце и так истерзано сверх меры, думаю, оно выдержит еще одного потрясения.
