скачать книгу бесплатно
Во время проведения манёвров, выявляли наиболее метких стрелков. Таких солдат забирали из полков, как и унтер-офицеров и обер-офицеров. Из такого личного состава планировалось создавать летучие отряды, что-то вроде истребительных батальонов. Именно этих военных и вооружали в первую очередь новым вооружением. Летучий отряд формировался из роты пехотинцев, эскадрона лёгкой конницы, артиллерийской батареи и хозяйственного взвода. В хозвзводе каптенармусы, повара с полевыми кухнями, кузнецы и возчики. Кузнецы требуются, так как роль передвижения играют лошади, а их требуется подковать, сёдла нужно чинить и так далее. Правда кузнец в батальоне выполнял сразу несколько должностей, кузнец, шорник и зарядку патронов тоже передали ему. Гильзы после стрельбы личный состав собирает, а кузнец готовит патроны. Возчики или извозчики управляют возами, которыми быстро перемещают пехоту и артиллерию. Повара понятно, для чего, личный состав потребно кормить, причём кормить сытно. Голодный солдат много не навоюет. Передвижные полевые кухни – очередная моя выдумка в это время, до моего изобретения солдат кормили как придётся или они готовили пищу сами. Ну а каптенармусы ведают вещевым складом летучего отряда. Пехота передвигается пешим ходом или бегом. В связи с этим, новых егерей тренируют на марш-броски ежедневно. Каждый день бросок на десять вёрст, а раз в неделю на сорок вёрст. Три раза в неделю стрельбы, особенно первое время. Позже будем проводить стрельбы раз в месяц. В эскадроне конных егерей сто двадцать сабель. В такой эскадрон набирают исключительно из казаков. Они приходят уже подготовленными к такому виду боя. Батарея состоит из трёх огневых взводов. Два взвода пушкари с традиционными пушками и один взвод миномётчики. При этом в пехотной роте также есть миномёты, только меньшего калибра.
В прошлой жизни, когда я служил в пограничном отряде, у нас имелось интересное вооружение. Какое? Горно-вьючные миномёты образца 1938-го года, калибром 107 миллиметров, целых восемь штук, кроме этого, в 80-х поступили опытные бесшумные миномёты калибром 60 миллиметров, образца 1981-го года. С обоими моделями миномётов я хорошо знаком. Знал, как «отче наш». Потому воссоздать такой вид оружия для меня не было проблемой. Оставался вопрос за способными мастерами. Никогда не сомневался, что среди русских мастеров имеются действительно талантливые люди. Миномёты по моему заказу изготовили. Название они получили ГВМ-107, горно-вьючный миномёт калибр 107 миллиметров, и МБС-60, миномёт бесшумной стрельбы калибром 60 миллиметров. Так как в этом времени о серьёзных прицелах нечего было и думать, выполнили рамку с углами наклона. Покрутив колёсико наклона трубы миномёта, можно рассчитывать на какое расстояние улетит мина, что в последствии определяли на испытаниях. При изготовлении ГВМ-107 учли, что его вес достигает 170 килограмм. Потому выполнили его на колёсах. Обыкновенные тележные колёса на металлической оси. Такой миномёт цеплялся за задок обозной телеги, в которую запрягали пару лошадей. На самой телеге планировалось перевозить мины, как боезапас для миномёта. Миномёт МБС-60 считался действительно бесшумным, так как при выстреле пороховые газы оставались в корпусе мины. Не происходило хлопка выстрела и ударной волны. Миномёт разработан в моём времени ещё при Советском Союзе, но в войска массово почему-то не пошёл. Весил миномёт пятнадцать с половиной килограмм, по-местному почти пуд. Я правда приучал к новым мерам веса и длины, но народ пользовался порой старыми мерами. Моей волей миномёт изготавливался для пехоты летучих отрядов, требовал два человека для боевого расчёта, которые спокойно могли нести его в походном снаряжении. Опорной треноги у миномёта не было, разбирался на две составляющих – труба выстрела и опорная плита. Максимальная высота при угле выстрела в 85 градусов не превышала 400 миллиметров, опорная плита имела диаметр 340 миллиметров. В пехотной роте по штату планировалось шесть миномётов, по два миномёта на взвод. Естественно, встал вопрос чем начинять мины. Для поражающего элемента выступят чугунные ролики калибром в десять миллиметров, оставалось решить, что использовать для ВВ9. Дымный порох? Можно, но неэффективно. Нужен тротил для ВВ, взрывчатого вещества мины, если выразиться по-научному – тринитротолуол. Тогда и всплыл в памяти один эпизод из биографии Павла Обухова, то есть моей.
В 90-х пришёл в мою бригаду химик-инженер Саша Порохов. Срочную он отслужил на границе с Китаем, потому его и взяли к нам в качестве рядового бойца. Когда я узнал о нём, что он из себя представляет, то быстро придумал ему другое занятие. Оказалось, что Порохов после срочной службы поступил в химико-технологический институт. Закончив обучение, работал на комбинате в Алтайском крае. Специалист из Александра получился исключительный, химию знал и мог разобраться, как в своих карманах. Позже мы с ним подружились. На химическом комбинате Порохов попал под сокращение. Честно сказать я тогда не понимал и сейчас не понимаю, как таких спецов можно сокращать на производстве. Как-то раз на пьянке Порохов мне заявил, что может сделать взрывчатку прямо в гараже. Я с ним поспорил по пьяни, погрозился, если у него получится с меня иномарка в подарок. Саня доказал мне, что химик он действительно вне сомнений талантливый. Он сделал тротил, а кроме этого, сделал «сыворотку правды» и бездымный порох. Чтобы я запомнил, что это его рук дело, Сашка написал на стене моего гаража формулы, которые я всякий раз видел, как только попадал в гараж. Поневоле в память врезалось. Вернусь к сыворотке правды. Сашка Порохов сделал два препарата скополамин и амитал-натрий. В последствии мы часто пользовались этими препаратами при допросах своих противников и криминальных банд. Что поделать? Время 90-ых – лихое время. И вот здесь и сейчас я понял, что такие знания мне очень полезны. Только здесь я император и мои приказы выполняют самым тщательным образом. Дал задание химикам, чтобы работали над разработкой капсюлей для патронов, назначил сроки. Меня не ослушались, через четыре месяца я получил результат. Особенно радовались «сыворотке правды» Бенкендорф, Орлов-Денисов и Иловайский. Теперь при допросах не требовалось ломать кости подозреваемым, чтобы добиться правды. Кстати сказать, медицинские исследования проводил именно Иловайский. Шприцов у нас не было, технологии не позволяли в это время изготовить приличный шприц. Тем не менее инструмент, что-то вроде шприца, сделали. Стеклянная колба в виде цилиндра с поршнем, даже иглу выковали, хоть и толстую. То, что игла толстая и процедура для допрашиваемого не безболезненная, да и не безопасная, ни меня ни моих волкодавов не волновало. Позже Николай Васильевич мне докладывал.
