КиберМиха 2. Первые шаги Правителя

– Разве такое возможно, мой хан? Что значат слова этого мудреца, я не пойму? – удивился Булач-бек.

– Слова мудреца значат то, что не следует торопиться с решениями. То, что должно произойти, так или иначе произойдёт, но к этому надо быть готовым. Гонцы вернулись от наших родичей?

– Да, мой хан, они ждут, когда ты выслушаешь их, – ответил Булач-бек.

– Мы возвращаемся, пора принять решение, – решительно произнёс я, легко поднимаясь на ноги.

Я встал, мой конь, по прозвищу Буран, сразу поднял голову, фыркнул и направился ко мне. Я поднял свои парные клинки, вставил их в ножны. Тем временем Булач-бек дал команду воинам, чтобы забрали кошму. Через пять минут, я и моя сотня телохранителей, возвращались в стойбище орды.

Май 672 год. Предгорье Карпат. Рустам-хан. Эпизоды.

Каган Аварского каганата Рустам-хан по своей натуре был кочевником. Славился не только умом, но и хитростью. Основная ставка Рустам-хана находилась в городе-крепости Вистла2. Крепость построена в верхнем течении реки Вислы. В крепости хранится вся основная казна Рустам-хана, сам же он предпочитает кочевать с основной частью своего войска. В начале последнего месяца весны, каган решил собрать на Курултай, всех лояльных и преданных, ему ханов. Рустам-хан хотел понять настроение ханов, а также посоветоваться о положении в каганате. В марте, когда собирался очередной Курултай, три хана, с юго-восточных земель, решили высказать недовольство тем, что поход на франков оказался провальным. Понесли большие потери, при этом не получили того богатства, за которым охотились. Объединённое войско каганата отступило. Правда своих воинов Рустам-хан старался не бросать в первые ряды сражений. Основные потери понесли войска Алмас-хана и Сурухай-хана. А вот Чорпан-хан совсем отказался принять участие в походе. Чорпан захватил земли хазар, чем вызвал сильное недовольство Рустам-хана. А кому понравится усиление твоих подчинённых? На фоне восточных побед Чорпан-хана, поражение Рустам-хана и вовсе выглядело позором. Алмас и Сурухай заявили на Курултае, что удача покинула кагана. За последние годы нет ни одного прибыльного набега, если не считать мелких походов в земли тюрингов3. Если бы Рустам-хан не поддерживал торговлю, то казана совсем бы не пополнялась. К тому же войско следовало кормить, иначе собственные воины не поймут своего кагана. Идеология кочевников проста, как серебряная монета. Совершай набеги, захватывай богатства и бери в плен рабов. Рустам-хан вспомнил тот Курултай, который произошёл в марте. Первым своё возмущение высказал Алмас-хан.

– Каган, где твоя удача? Почему ты не смог разбить войско Хельдрика? Но даже не это беспокоит меня. Мой сын потерял тумен, а это были опытные воины. Кто за это ответит? Разве не ты, каган, командовал войсками? – начал кипятиться Алмас.

– У меня тоже потери в пределах тумена. А сколько ещё умрёт от ран, только духи предков знают, – поддержал Алмас-хана Сурхай-хан.

Претензии были вполне очевидными, Рустам-хан и сам это понимал. Была у него мысль назначить кого-то другого командовать всем войском, чтобы потом свалить вину за поражение, если таковое произойдёт. Но каган надеялся победить. А победителя всегда славят. Делиться славой Рустам не хотел, сейчас жалел о том, что всё же не назначил полководцем другого. Но следовало поискать виновника несчастий.

– Если бы Чорпан дал свои тумены, мы бы обязательно разбили Хельдрика. Пока мы ходили в поход, Чорпан обогащался, захватывая земли хазар. Чорпан, ты не забыл, что с трофеев твоего набега, положено отдать в общую казну часть прибыли? А раз не отдал вовремя, то отдашь две трети. Треть пойдёт мне, как кагану, а треть разделят ханы, которые участвовали в походе на франков, – заявил Рустам-хан.

Рустам надеялся, что Сурхай и Алмас захотят получить часть прибыли от набега Чорпана. Тем самым, жадность позволит вбить клин недовольства, между этими ханами.

– С каких пор, мы должны платить за набеги тебе? Достаточно того, что я присылаю дань каждую осень. А может наш каган разленился и разжирел, что не способен больше устрашать врагов? Надо собирать Большой Курултай. Пусть ханы и беки подумают, кто должен быть каганом. Выберут достойных претендентов, которые вызовут тебя на бой, Рустам-хан, – сразу рассердился Чорпан-хан.

– Может ты, Чорпан, меня вызовешь на суд Духа Синего неба? – вскипел Рустам, вперив злобный взгляд на Чорпана.

– Может и я. Хоть ты моложе меня на два десятка лет, но моя рука по-прежнему крепко держит клинок. Пусть скажут беки и ханы на Курултае, думаю найдётся немало достойных ханов, которые смогут водить наши войска в походы, – спокойно ответил Чорпан.

Вот тогда Рустам-хан окончательно взбесился. Он приказал своим воинам убить ханов, Алмаса, Сурхая и Чорпана. Сейчас он об этом жалел. Наследники убитых ханов вправе потребовать виру с Рустам-хана. По заветам пращуров, вира берётся кровью. Но допускается откуп, если оскорблённая сторона согласится.

Сначала каган хотел напасть на орды убитых им ханов, чтобы перехватить там власть. Но успокоившись, хорошо подумал. Если наследники объединятся, то силы будут примерно равными. В каганате одиннадцать сильных ханов, пятеро из них родичи Рустам-хана, а значит будут на его стороне. Два хана хранят нейтралитет, Богда-хан и Саид-хан, но могут встать на сторону наследников. Такая война междоусобицы сильно ослабит каганат. Тогда соседи начнут отбирать территории, а это очень не нравилось Рустам-хану. Требовалась понять, кто на его стороне, из оставшихся ханов, если не считать родичей убитых. Каган послал гонцов в каждую орду, кроме трёх. К первым числам мая приехали все, даже Богда-хан и Саид-хан. Каган встречал гостей в своём походном шатре, на берегу реки. Было приготовлено обильное угощение, Рустам не пожалел запасы ромейского вина, которое считалось лучшим в это время, кроме того, что кумыс подавался без ограничения. Застолье началось доброжелательно. Ханы угощались, хвалили гостеприимство Рустам-хана. После того, как все утолили первый голод, каган поднял тему, которая его волновала.

– Хочу услышать умный совет, как разрешить вражду, между мной и наследниками Алмаса, Сурхая и Чорпана, – предложил высказаться гостям каган.

– Зря ты, каган, отдал тот приказ. За такое убийство положена вира, которая берётся кровью. Надо было вызвать их на поединок, например за оскорбление недоверием. Ты бы смог выставить сильных воинов. Алмас, Сурхай и Чорпан немолоды, тогда бы тебе никто не смог задавать вопросы, – высказал своё мнение склавин Богда-хан.

От его слов Рустам поморщился. Сейчас, по прошествии времени, он сам понимал, что можно было поступить умнее.

– Пошли послов к наследникам, только таких, которые смогут правильно преподнести все события. Пусть предложат откуп, не жалей золота и породистых скакунов. Нам сейчас не нужна междоусобица. Мои знакомые купцы говорят, что Хельдрик хочет объединить алеманнов, баваров, тюрингов и саксов. Когда он это сделает, то обязательно пойдёт войной на нас. Тогда наша междоусобица, станет для него подарком, – высказался Ченгиз-хан, который был женат на родной сестре Рустам-хана.

– Самый опасный для нас, из наследников, Михар-хан. Он заключил дружбу с римлянами. Они снабжают его оружием и золотом. Для каких целей, пока непонятно. Его можно обвинить в предательстве, попробовать сделать изгоем. Донести эти слова до ушей наследников Сурхая и Алмаса, но послов отправить обязательно, сейчас нам междоусобица не нужна, – высказался Карой-хан, который приходился зятем Рустам-хану.

– Согласен с тем, что из всех наследников, самый опасный Михар-хан. Его на востоке и на юге уже прозвали «Пардус». Те победы, что одержал Чорпан-хан против хазар, добился как раз Михар. Наши купцы говорят, что очень дерзкий и решительный, хоть и молод. Хотя, я этому не удивляюсь. Михар родной внук Кубрата Дуло. Надеюсь, сидящие не забыли, кто он такой. В своё время он отделился от каганата, создав Болгарское царство. А полководцем Кубрат-хан был достойным, именно от него своё первое обучение получил Михар, – сообщил Саид-хан.

– Каган, посылай послов ко всем. Пусть наследники скажут своё слово. А кто не согласится на откуп, то пусть на суде духа Синего неба решается вопрос. Ты как каган имеешь право выставить воина вместо себя. Если твой воин проиграет, то откуп всё же следует дать. По заветам предков такое допускается, никто не сможет оспорить. Но главное, ты выиграешь время. А позже можно будет неспеша разобраться с наследниками. Есть ещё способ. Предложи кому-то из наследников возглавить поход на баваров, ну или на войско Хельдрика. Тогда у тебя появятся возможность обвинить наследников, пройдёт время, позже мы сможем что-то придумать, чтобы разрешить этот вопрос, – предложил Исламгирей.

Предложение понравилось Рустаму. Исламгирей был родичем кагана, а значит плохого совета не даст. Пир продолжился, а Рустам-хан принял решение, для начала отправить послов к оскорблённым наследникам.

Май 672 год. Орда Пшызе. Михар-хан.

Вернувшись в орду, я в первую очередь посетил жену Наиду. Она не праздная, ждёт ребёнка. Первое время, после свадьбы, я старался предохраняться, сбрасывая семя на животик жене. Что вызвало возмущение у Наиды.

– Почему ты проливаешь семя не в меня? Разве ты не хочешь, чтобы я родила тебе сына? Может я не нравлюсь тебе в ласках, а ты хочешь наложницу? – возмущалась Наида.

Я попробовал ей объяснить, что она ещё молода для беременности, нам стоит подождать.

– Чего ждать? Тебе нужен наследник, а я сильная, моё тело крепкое, вполне смогу родить тебе наследника, – бушевала моя жена.

В общем убедить её не получалось. Тогда я решил схитрить. Делал вид, что сбрасываю семя, сам же отстранялся от жены. Правда неудовлетворённость вызывала раздражение, но для этого есть наложницы. Однако я не учёл хитрость и ум моей молодой супруги. Наида общается с наложницами, со своими служанками, а также с жёнами беков. Эти опытные тётки научили её, как придержать меня, чтобы я не соскочил своевременно. Короче перехитрила Наида меня. Произошло это в январе, ну а потом, уже не имело смысла предохраняться, так как в феврале обнаружилось, что Наида непраздная. Моя жена летала от счастья на крыльях. Ну как же? Она понесла от мужа, осенью сможет родить ребёнка. А ведь ей всего пятнадцать лет. Хотя здесь и сейчас, в этом времени, четырнадцать лет считается взрослением. Мальчик становится воином, а девочку легко отдают замуж. К маю месяцу, животик у моей жены нарисовался. Когда одевает халат, такие здесь все носят, даже мужчины, то беременность скрывается. Но сняв халат, чётко видно, что фройляйн, аварского пошиба, ждёт ребёнка. Меня к себе Наида не подпускает, явно боится повредить ребёнку близостью с мужчиной. Хотя я пытался убеждать её, что на ранних сроках вполне возможно грешить. Но здесь воспитание другое. Для мужчин есть наложницы, а у некоторых две-три жены. Многожёнство у аваров приветствуется, как, собственно, у всех кочевников. Имеются исключения, даже в моей орде у некоторых беков по одной жене. Любовь она такая, соперничества не терпит. Тем не менее я заскочил в нашу юрту, проверить, как моя благоверная страдает, может получится её чуть-чуть успокоить. Скорей всего у Наиды что-то вроде токсикоза. Она сейчас на дух не может переносить баранину. Из мяса ест птицу и зайчатину, ну и фрукты, благо купцы нам привозят фрукты и овощи в больших количествах, а жена хана может себе позволить, покупать дорогие продукты. Войдя в юрту, сейчас я живу в бывшей юрте отчима, я обнаружил Наиду, сидящей на ковре. Рядом с ней лежала самка леопарда, по прозвищу Нуф. Ещё в прошлом году подарил леопарда жене. Кошка приподняла голову, посмотрела на меня, вильнула хвостом и вновь развалилась на ковре, зажмурив глаза. В одной руке жена держала яблоко, а в другой пучок зелёного лука. Откусывала попеременно. На мой взгляд, странное предпочтение к совмещению еды. Но судя по тому, как жёнушка довольно закатывала глаза, ей это нравилось. М-да, понять женщину трудно, может невозможно, а вот беременную женщину не могут понять даже сами женщины.

– Вкусно, душа моя? – спросил я, присаживаясь рядом.

– Очень. Хочешь попробовать, свет очей моих? – Наида протянула мне пучок лука, но я отказался.

Я погладил её по голове, спросил о здоровье и самочувствии, потом спросил о пожеланиях.

– Я уже велела слугам приготовить к вечеру солёную рыбу и сладости. Михар-ага, сегодня не ходи к наложницам, хочу ночью побыть с тобой, просто прижмёшь меня в своих объятиях, обещаешь? – Наида заглянула мне в глаза.

– Обещаю, радость моя. А сейчас пойду, пожалуй, приехали гонцы, надо послушать, что говорят наши соседи, – я встал, склонился и поцеловал жену в лоб, затем покинул юрту.

Я вышел из юрты и осмотрелся. У входа стоят два воина. Жену постоянно охраняют. Я ей выделил сотню из моих нукеров. Рядом стоят сотник Булач и три десятника из его сотни. Я вздохнул, пора послушать гонцов. Направился к своей старой юрте, той, в которой жил сам, пока был жив Чорпан. Теперь эта юрта играет роль помещения для совещаний. Булач и трое десятников, как тени последовали за мной. Котов-леопардов закрыли в клетке. Им не позволяли бродить по стойбищу свободно.

Через пять минут я сидел на коврах, опираясь на подушки. Слева и справа от меня сотники, Булач и Нуцал, а передо мной сидят темники Сурукат-бек и Акшин-бек. Оба молчат, ждут, когда я дам разрешение говорить. Субординация соблюдается, а это хорошо.

– Слушаю тебя, Сурукат-бек, – произнёс я.

Решил начать с родича. Сурукат мне приходится троюродным дядей, так как он брат покойного Чорпан-хана. Но «дядей» я его не называю, и память мне бывшего владельца не подсказывает, что такое вообще когда-то было. Хотя в семьях авар всё просто. Усыновлённый ребёнок становится в один ряд с родными детьми. А Чорпан и вовсе объявил меня своим наследником, так что все воспринимают меня ханом, а если по-русски, то князем. Кстати, умная мысль мелькнула про Русь, князей и прочие прелести. Но я решил, что додумаю позже, так как Сурукат начал говорить, он ездил в орду, где родилась моя жена.

– Алжан-хан жаждет мести за отца. От нас ждёт поддержки, он посылал гонца к Алмуш-хану. О чём они сговорятся, мне не сказали. Ждут ответа от тебя, мой хан, – дядя почтительно обратился ко мне, значит признаёт мою власть, как минимум пока.

Как я уже успел заметить, за время моего нахождения здесь, с азиатами нельзя наверняка быть уверенным в чём-то, если они не дают клятвы. Зато, когда клянутся, то клятву соблюдают свято.

– Его не пугает междоусобица? Воюя между собой, мы ослабнем настолько, что найдётся много желающих обложить нас данью. Особенно для нашей орды. На востоке Тюркский каганат, от них всегда можно ожидать что-то подобного, – рассудительно произнёс я.

– Ашина Джучжи хан занят внутренними проблемами, он пока что не каган. Ему точно не до нас, лет пять у нас в запасе есть, – сообщил Акшин-бек то, что я уже знал.

– Алжан скорей всего не думает об междоусобице, он ослеплён местью. Сейчас он сможет набрать три полных тумена, треть из них будут пастухи. Да и в последнем походе Алжан не проявил каких-либо талантов. Я говорил с тысячниками, можно было отвести своевременно воинов, но Алжан этого не сделал. Рустам-хан раздавит Алжана, как улитку. Более разумен Гитин, не поддаётся гневу, хотя тоже хочет мести за смерть отца. Алжан сделал Гитина темником, с туменом отослал к границам, с князем Само, чтобы тот не вмешивался в решения, которые примет Алжан, – продолжил доклад Сурукат-бек.

Честно сказать мне Алжан, старший брат Наиды, понравился, когда я общался с ним на своей свадьбе. Кем же он мне приходится? А, вспомнил. Шурином. В общем близкий родич.

– Теперь тебя послушаю, Акшин-бек, – предложил я высказаться второму темнику.

– Алмуш-хан тоже жаждет мести, но гнев не затмевает его разум. Под его рукой четыре полных тумена. Если добавит ополчение, то наберёт ещё тумен. Однако он не спешит объявлять войну кагану. Так же как ты считает, что междоусобица будет только на руку нашим врагам, – коротко доложил Акшин.

Послушав бывалых воинов из командиров нашего войска, я пришёл к выводу, что наши отцы поторопились с объявлением Большого Курултая. По законам степи, мы могли объединиться в Союз племён, выйти из каганата. Было бы намного проще. Ведь наши три орды самые сильные в каганате. Но то, что произошло, уже не поправишь. Придётся плясать от той черты, которая образовалась.

– Хочу послушать ваши мысли о том, что будет делать Рустам-хан, – предложил я высказать мнение обоим темникам.

– По законам пращуров, наше право взять виру кровью. Рустам-хан наверняка это знает и понимает. Но он хитёр, как лис. Междоусобица ему не нужна. Опять же законы пращуров допускают откуп и поединок. Думаю, что каган пришлёт послов, которые попробуют с нами договориться. Рустам-хан повинится, предложит золото и табуны лошадей. Объявит о готовности войти в круг поединка. По законам мы не можем отказаться. Кто-то из наследников должен выйти на поединок. Не будет трёх поединков, только один. Вина одна, значит ответ один. Но в последний момент, Рустам-хан скажется больным, что-нибудь придумает, выставит вместо себя воина, – начал рассуждать Акшин-бек.

Мне понравились предположения Акшина, девяносто восемь процентов на то, что именно так и произойдёт. При таком раскладе будет неважно, кто победит. Точнее, если победит наследник, то что? Я задал уточняющий вопрос Акшин-беку. Мне импонировало, как рассуждает этот темник.

– Воин будет опытный, чтобы не принижать честь наследника и хана, в круг должен войти бек из знатного рода. Если победит наследник, то каган повинится, потом увеличит откуп в два раза. Если наследник проиграет бой, то победитель может претендовать на власть в орде в случае, если нет наследника орды. Тогда соберут Курултай, будут обсуждать кандидатуры. Обсуждение может закончится, опять же поединком. Но это в случае, если у наследника нет приемника. У Алжан-хана и у Алмуш-хана есть младшие братья. Есть кому стать ханом орды. У тебя, мой хан, наследника нет. Готов заложить своего коня, что Рустам-хан захочет поединка именно с тобой. В случае победы, каган может получить большую орду и пастбища, в том числе вассалов, что есть у тебя, – подробно пояснил Акшин.

Интересные у них законы. Рустам-хан вроде, как виноват, но может выкрутиться, даже получит прибыток. Боюсь ли я поединка с каким-то там беком? Да ничуть. После всех инъекций, что сотворили со мной римляне, я быстрее и сильнее любого воина в каганате.

– Как проходит поединок в данном случае, пешими или конными? – задал я следующий вопрос.

– Выбирает тот, кого вызвали. Каган сам постарается свести разговор к поединку. Вроде, как решение Духа Синего неба, а значит оставит выбор за наследниками, – добавил Сурукат.

– Допустим, Рустам-хан будет настаивать, чтобы в поединке участвовал я. Я могу выставить дополнительные требования, при замене бойца? – заинтересовался я, так как не очень хорошо знал аварские законы.

– Можешь, мой хан. Ты даже можешь выставить бойца вместо себя, никто не станет возражать. А можешь потребовать с кагана что-то, что не противоречит законам пращуров, – ответил Акшин-бек.

– Разошлите гонцов во все рода нашей орды. Я жду глав родов, всех родов без исключения. Пусть с собой прихватят родовых шаманов. Под руководством кама Тимура будет проведён ритуал, где все главы родов поклянутся в верности мне. Я объявил траур по своему отцу, повязаны чёрные ленты. Когда произойдёт поединок, ленты не снимать. Все воины снимут ленты, когда Рустам-хан сдохнет, – медленно произнёс я.

– Ты не можешь повторно вызывать на поединок кагана, за убийство Чорпан-хана. Но можешь вызвать его на поединок, как кагана всех авар. Тогда он не сможет отказаться или выставить замену, я понял твою хитрость, мой Повелитель. Всё будет исполнено по твоей воле, даже не сомневайся, – улыбнувшись Акшин-бек посмотрел на Суруката, они кивнули головами, встали на колени и преклонили свои лбы к земле, перед моими ногами.

Похоже я смог удивить своих темников. Вот и ладненько. Будут посланы гонцы в все роды нашей орды, а через пару недель я соберу Курултай. Не сомневаюсь, что мои слова разнесутся среди воинов. Все будут знать, что я не собираюсь прощать кагана, мне нужно просто время, чтобы стать сильнее. Если предположения Акшин-бека верны, то вскоре появятся послы от кагана Рустам-хана. Ну что же, встретим их, как положено.

Май 672 год. Среднее течение реки Уде. Хозяйственные хлопоты.

Итак, время у меня имелось. Допускаю, что каган вышлет к нам своих послов. Та версия, что предложили мои темники, наиболее близка к реальности. И мне, ой, как выгодна. Для кагана Рустам-хана наиболее лучший вариант разобраться с помощью поединка с наследниками, нежели затевать междоусобицу. Внутренняя война в каганате большой кровью обойдётся, а это невыгодно никому, в том числе и нам, наследникам. Так что ждём послов, слушаем какие они речи «сладкие» молвить станут, потом делаем выводы. Что касается Курултая в орде, то гонцов разослали. Тоже не меньше десяти дней пройдёт, пока главы родов соберутся. А мне стоит прокатиться на строительство городов. В Астрахань я отправлю афинянина Дениса. Он правда занят обучением пехотных полков, но думаю, что его смогут заменить персы, которые у меня в качестве боевых холопов, я ведь от рабства их не освобождал. Тот же Бастан аль Фаруг был в персидской армии тысячником, так что кое-что соображает в тактике. Афинянин тем временем Астрахань осмотрит, он немало видал городов в Римской империи, какие-то выводы сможет сделать. Кстати, городу Астрахань, я название дал. На том месте хазары начали строить город Атиль, ну а мы закончим. Кроме этого, задумал я строить ещё два города. Один на реке Уды, в моём прошлом мире река Дон, а греческие купцы называют реку Танаис. Но мы не греки, так что будем пользоваться местными названиями. Я даже название не стал придумывать. В моей прошлой истории существовал на этом месте хазарский город Саркел, что переводится, как «Белая крепость». Вот и оставим такое название. А городок будем строить из какого-то белого материала, чтобы соответствовало названию. Второй город на реке Идел, в моём будущем река Волга. Город хочу поставить там, где Волгоград стоит, только в другом мире, из которого меня сюда забросили. Обе реки в одном месте имеют самое маленькое расстояние, между ними. Там в дальнейшем можно будет построить качественную дорогу, чтобы было сообщение между городами. Идея неплоха, смогу увязать в один узел, две воднотранспортные артерии. Городу я решил дать название Новгород. А почему бы нет? Великий Новгород появится только через два века. Так что со спокойной совестью столбим название нового города, то есть Новгорода. В каком-то из этих городов я и сделаю свою основную ставку. Одну сотню нукеров я отправил с Денисом, а вторую сотню личных воинов взял с собой и выехал к новостройкам.

Я ввёл порядок передвижения по степи отрядов. Впереди, примерно за километр, двигается десяток в авангарде, по десятку в боковом охранении, остальные едут чуть позади меня. Рядом со мной сотник Булач, командир джагуна, ну и мой ординарец Донат. Донату всего одиннадцать лет, молод для воина, но я его взял себе, он из семьи пастухов. Сейчас Донат имеет статус воина, точнее ординарца. Моё нововведение. В орде никто не понимает, что за статус такой, но и не оспаривают. Мальчишка победил в соревнованиях, на проводах зимы. Чорпан подарил ему боевого коня. Не раз я подмечал, как Донат гордо прохаживается среди своих сверстников, когда мы в орде. Подозреваю, что большая часть пацанов орды, в возрасте до двенадцати лет, мечтают стать неизвестным ординарцем. Вон какой Донат красивый, коня боевого имеет, броня, хоть и кожаная, но всё же. Забавно за ними наблюдать со стороны. В походах, когда я беру с собой котов-леопардов Нафа и Нифа, Донат присматривает за ними. Подросли мои котики, через несколько месяцев им исполнится по два года. Своих статей леопарды уже достигли, но пока не заматерели. Всем трём кошкам я дал клички, как поросятам из сказки, что рассказывала мне бабушка, в моей, другой жизни. Сейчас они выглядят, как крупная собака, весят килограмм пятьдесят примерно, хотя их никто не взвешивал. Моего ординарца коты восприняли спокойно. В орде, коты сидят в клетках, чтобы случайно не напали на кого-нибудь. Клетки чистит тоже Донат. Чтобы брать зверей с собой в дальние переезды, пришлось подобрать трёх коней, которые позволяли бы кошкам, сидеть на спине. Сшили специальные попоны, в виде сёдел для котов. За несколько месяцев, леопарды научились ловко держаться на крупе лошадей, когда устают от длительного расстояния. По ходу движения мы делали остановки, чтобы дать роздых лошадям. Но ближе к вечеру, решили остановиться возле одного из станов пастухов и землепашцев. Это даже не стан, а скорей селение, которое раскинулось на реке Сал, приток реки Уды. Чёрт всё никак не привыкну, что Дон здесь называют Уды. Как стану большим каганом, обязательно переименую. Дам названия рекам, к каким привык, в своей первой жизни.