Ван дер Деккен. Сестра Анастасия. Вавилонская блудница. Сьюзан и Клайв Палмер

…Всё померкло, и через мгновение мы очутились на палубе Яхты «Дженни». Сатана инструктировал нового «капитана» этого плавучего экзекуционного аппарата, а я быстренько удалился на «Летучий голландцец» через инфернальный портал…

Сестра Анастасия

…Сестра Анастасия жила в монастыре Богоявления Господня под предводительством игуменьи Валентины и Высокопреосвященнейшего Владыки Сергия, который очень любил подкалывать своих братьев и сестер во Христе, особенно иереев и протоиереев ,монахов и монахинь…

…Был смешной случай, когда служивший в обители схииеромонах Петр проходил мимо митрополита, то архииерей неожиданно его схватил за священнический крест, словно бы взял за грудки, и подтянул ближе к себе:

– Иди сюда, Петька! Как у тебя на приходе дела? Сколько крещаемых у тебя? Сколько брачующихся? Кающихся мало, поди?! Отчеты я твои епархиальные и по казакам просматриваю часто – пишешь хорошо, церковь довольна. Молодец! Завтра медальку тебе дадим после освещения Введенского храма. Беги, паразит, отсюда, трудись на благо Господа нашего Иисуса Христа!

…С этими словами Высокопреосвященнейший Владыка отпустил крест о. Петра и рассмеялся…

…Сестра Анастасия была любимицей всех в монастыре и лично митрополита, относившегося к ней, как к дочери. Он всегда, по-старчески, ей улыбался и давал просфорку после литургии. Все монахини, включая схимниц, тоже очень любили скромную матушку Настасьюшку (так ее все там называли)…

…Сама же сестра Настасьюшка не любила ничего рассказывать о своей жизни: она ничего не помнила, даже мать свою плоха знала, так как появилась в обители, когда была слишком мала… Бедное дитя… Хотя… Кто из нас ещё бедный? Надо подумать…

…Моя Дочка была отзывчивой и очень доброй женщиной 55 лет, которая очень часто молилась, перебирая монашеские четки – я же перебирал в руке только режущие мне ладони ракушки, изредка швыряя их в монастырскую стену…

…Мне рассказывали демоны, что к Анастасии летали самые сильные убийцы человеческих душ во главе с Проклятым Умертвием Адских Чертогов Небытия. Они пытались убедить монахиню перейти на мою сторону и стать, как я. У них, к счастью, ничего не получилось ,если мне правильно докладывали, – я запретил им приближаться к дочери, когда бы то ни было… Но ничего не мог поделать с указаниями сатаны. Он хотел заполучить не только меня, но и бессмертную душу моей дочери…

… Если бы я знал, что случится с моим ребенком, то никогда бы не сделал то, что совершил на Пасху…

…Я обещал Джоанн, что не буду приходить к Настеньке, но посмотреть издалека на свою кровиночку я не обещал…

…Выл ветер и вокруг меня собирал в войско песок, который забивал своей атакой мне глаза и рот. Я, конечно, на все это не обращал никакого внимания, так как был полумертвецом, но на лице моём появлялась лёгкая улыбка, когда я видел то, чего лишил себя сам, наблюдая за своим единственным оставшимся у меня сокровищем, которое связывало меня с миром живых…

…Я наблюдал, как монахиня сажала цветы, копала грядки, таскала тяжелые поилки для коров и прочей сельскохозяйственной живности; часто я хотел ей помочь, но каждый раз останавливал себя, вспоминая обещание, данное своей Джо, и отступал в холодные воды мирового океана…

…Сатана знал об этом, и видел всё своими глазами через мои:

– Что, Деккен, ноешь??? Вот невидаль!!! Бабу увидал родную!!! Дочку на плантациях заприметил!!! О! Смотри!!! Герань пересаживает!!! Нет!!! Она понесла ирисы в другое место!!! Стоп!!! Вон коровьи титьки!!! Титьки стала дёргать!!!Эх, слеза наворачивается!!! А быка она тоже доить будет?!!! Аха-ха-ха-ха-ха!!! А теперь алкаш какой-то к ней благословиться подошёл!!! Дурень! Она ведь обычная монашка!!! А как чётки перебирает и молится-то как!!! – он хватался за сердце, явно переигрывая, – Боль-то какая нестерпимая!!! Чувства!!! Чувства!!! А-ха-ха-ха-ха!!! Дурак ты, Деккен!!! Почему вы постоянно холите и лелеете свою любовную жижу и её постзиготные последствия? Почему Вас Иисус любит, когда он должен любить бессмертного меня?! Вы же такие мерзкие и противные ангельскому образу! В чём я виноват??? Только в том, что вижу это. Я с самого первого взгляда понял, что Отец создал монстров, но похожих на нас с ним… Отец и Михаил не хотят признавать это, а меня скинули к вам, к двуногим химерам за то, что я раскрыл ваши страсти, хотел показать Отцу, насколько вы ничтожны и противны… За это нас всех низвергли с Небес… Не я должен каяться, а Отец и Михаил должны умолять меня о прощении. Никогда я не собираюсь каяться перед ним, ибо я не виновен… Он это допустил всё… Мне они вменяют в вину гордыню, как самый главный грех, а сами?! Как же я страдал в глубине этой паршивой земли не знает никто из вас, двуногих полудурков!!! Отец ждал моего покаяния, но не будет этого никогда!!! Самая большая ошибка Бога – наделение меня личностью и бессмертием…

…С этими словами Падший исчез, оставив неыносимую вонь серы после себя…

…Такими разговорами всегда были наполнены моменты, когда сатана появлялся рядом со мной, переживающим волнительные минуты встречи дочери и отца…

Проклятие

– Филиппчик, наливай, сладенький наш!!! – Вавилонская Блудница, Афродита и Асмодей, смеясь, подбадривали меня на фуршете в честь Асмодея!!! – Лей, лей и не жалей!!! Много ещё такого!!! ХА-ха-ха-хахахахаха!!!

…Как же отвратительно сидеть с этими погаными демонами, творившими с душами людей такое, что знает только Бог и его верная раба святая Мария Египетская…

…Я наливал всем такой жгучий «нектар», от которого настолько прекрасно, когда его пьешь, насколько потом ужасно, когда болеешь с похмелья. Эта жижа очень странная и производится из проклятых душ ада, из самой их невидимой крови, тщательно отобранная и сваренная в кипятке, после чего вновь превращённая в жидксоть… Это адский самогон ,который мы пьём, чтобы хоть немного побыть радостными…

…Глотая эту дрянь, веселишься, словно в последний раз, а наутро болеешь так сильно, как никогда при жизни не болел…

…Иногда с нами фуршетил и сам Хозяин Греха, который был не прочь позабавиться с кем-нибудь из присутствующих демониц. Это было отвратительно. Я терпеть не могу такие дни, но именно поэтому их в аду и устраивают, зная, что Деккену от этого очень плохо…

–Деккен, а ты знаешь, что монашка твоя проклята, как и ты??? – меня эта новость ошарашила, но я не подал вида. – Ей это Архангел Гавриил сказал. Верно, Афродиточка?

– Да-да-да-да-да! Я тоже такое слышала. Весь ад об этом говорит. Все грешники только и шепчутся, что у правой руки сатаны есть не менее скверная святая дочурка, правда ведь, папулечка?

…Я схватил Афродиту за грудки и, увеличившись в размерах, хотел с силой ударить ее об выжженную землю, которую сам только что испепелил:

– Не тебе, паскуде, об Анастасии говорить!!! Что ты слышала, шваль??? С чего бы архангелу Бога с тобой разговаривать и секретами делиться? Он тебя уничтожил бы скорее, чем информировал. Кто тебе про проклятие рассказал?! Отвечай, дрянь инфернальная!!!

…Афродита была испугана, поэтому залепетала, что ничего не знала и просто услышала от неизвестно кого, но я, конечно, ей не поверил:

– Не знаешь, а говоришь?! Что за проклятие?! Почему я ничего об этом не знаю?!

…Я вновь принял привычный облик и отпустил паршивого демона, хотя остатки гнева всё ещё бурлили внутри меня, не давая отдышаться.

…Геката тоже решила внести свою грязную лепту в наш разговор. Она была настоящей гадиной. Незря её называли ужасной и прекрасной одновременно…

…Луна над плечами Гекаты мерцала мраком и серебром, а факелы, которые были всегда при ней, горели мёртвым светом, близким к ржавому железу и синему мерцанию…

…Этот демон был красив в обличие человеческом и отвратителен, когда представала в настоящем виде, когда его клыки вонзались в сонную жертву, и фиолетовые глаза с белыми кровесными сосудами, словно насмехаясь, хаотично бегали по сторонам, ища лазейгу убежать обратно в ад, чтобы спасти тем самым Гекату…

…Она молча до поры до времени, пока я расточал свои эмоции направо и налево. Только изредка лёгкая и надменная улыбка возникала на лице демоницы. Вскоре Геката решила вмешаться:

– Деккен, так говорят в аду, а ты же знаешь, что тут могут говорить, но не выполнять и врать, говоря правду. – Чудище отпило из бокала пьянящей жижи. – Здесь любят, ненавидя!!! Тут смех и слезы вместе!!! В аду не прощают, обидя!!! Здесь то, что нашли, снова ищут, а кого обижали, того еще и унизят. Мечтающий здесь окунается в океан своей искажённой мечты, а женатый становится многожёнцем несколько раз подряд за одну ночь. Это, голубчик, ад, и никогда не стоит об этом забывать. Но нам здесь нравится… Всем без исключения, правда, Деккен??? Или мы чего-то ещё не знаем о тебе, старший братец??? Поведаешь близким другзьям тайны своеё гнилой души??? Не вини Афродиту, а попытайся мыслить трезво.

…Я уже тысячу раз слушал подобный бред, но снова и снова мне об этом напоминали разные демоны, словно мантру твердящие опять свои паршивые речи. Они все ждали, что меня не станет, поэтому крутились возле Деккена, лаская его и ублажая подхалимными речами:

– Всё вы знаете, демоны, но не говорите мне почему-то… А мне скрывать от Ваших гнилых ушей нечего. пошли вон от меня!!! Надоели уже ,твари подземные!!!

…Асмодей сверкнул своими лазурными глазами с неким серебряным блеском:

– Ты же знаешь, что мы можем только красть у Него, поэтому ничего не знаем – мы воры. Думаешь мне нравится вести себя так, каким вынужден быть перед паршивым двуногим человеком или другими демонами? Деккен, я старше тебя на гигантское колличество лет и часов вечности, но так и не удостоился права быть замом Сатаны, а ты, каким-то образом, смог. А почему, как думаешь? Поведай нам эту тайну!

…Я задумался над словами этого падшего духа и бывшего ангела, потому что в его речах была правда, которую я знал, но осознать полностью пока не мог, так как она была старше меня настолько, что я даже представить это себе не могу:

–Наверное, Асмодей, есть правда в твоих речах… Но большего я сказать не могу.

…После сказанного я выпил гадкую жижу, ударил бокалом из адского хрусталя об стол, дал по морде Асмодею, поцеловал Афродиту, шлёпнул по заднице Гекату и переместился к себе на "Летучий голландец", находящийся в верфи адского моря душ, оставив исчадий ада в полнейшей растерянности…

Проклятая монахиня

…Матушка Анастасия была взволнована, так как к ней спешил сам Святейший Патриарх Варсонуфий. Он почти бежал, что давало понять монахине, насколько серьёзный разговор сейчас предстоит…

…Глава Церкви подошёл к женщине и, по-доброму, ей улыбнулся, как-то даже по-отечески, почти со слезами:

– Дитя, несчастное дитя, лишённое отцовского и материнского тепла… матушка Анастасия, пойдём в храм, хотя… Нет! Некогда! Всё очень серьёзно! Давай здесь всё решим…

…Монахиня не могла ничего понять: зачем Патриарх, срочно отложивший все свои церковные дела, чтобы примчаться к ней, особо ничем не примечательной монашке, пришёл рано утром? Теперь вот срочность какая-то идти в храм вместе с недосказанностью Святейшего казалась очень странной…

…Всё это очень взволновало матушку Анастасию. Патриарх был максимально серьёзен, но добр к своему духовному чаду:

– Радость моя, вынужден быть предельно честным и не буду ходить вокруг да около… Кем был твой настоящий отец, знаешь??

…Монахиня призадумалась, вспоминая что-то:

– Мореплавателем каким-то, насколько знаю… Мне мама рассказывала, хотя мне было лет 5, по-моему, что он специи перевозил на галеоне своём "Летучий голландец". А что, Святейший, данная информация сильно важна?

…Патриарх сначала отвёл ненадолго взгляд, словно думая о чём-то, а потом снова перевёл его на монахиню:

– Да. Это очень важно. Я ещё митрополитом слышал историю о некоем Ван дер Деккене, который продал душу дьяволу за то, чтобы у него появились дети с с некоей женщиной, которая, как я теперь понимаю, является твоей настоящей матерью… Конечно, сестра, мы с тобой знаем, кто собирает души и контракты, поэтому я хочу оградить тебя, Настасьюшка, от влияния греха и сатаны. Я знаю, что произошло в келье, но не выдам твою тайну, чтобы другие не осуждали тебя. Сегодня же покинешь обитель на время: пока чудовище ищет Джоанн, то ты в опасности, а в монастыре у нас нет таких молитвенников и ревнителей веры, чтобы оградить тебя…

…Сестра Анастасия удивлённо смотрела на Патриараха:

– Так звали мою мать! Это осовпадение ведь, Святейший, правда??? Или Вы знаете больше, чем я могу себе представить о себе самой???

…Патриарх был в расстерянности, но, по-прежнему, тепло смотрел на монахиню:

–Не знаю, Анастасиюшка, не знаю. История про Филиппа Ван дер Деккена или Страатена была популярна среди страшилок для детей, но вот выдумка ли это или реальность? Теперь уже неизвестно. Но, если Деккен захочет придти сюда и забрать силой свою дочь – мы не сможем ему помешать.

…Сестра Анастасия повернулась в сторону того места, где ещё совсем недавно сидел тот, кто был с ней в одной страшилке много лет назад, когда монахиня даже не знала об этом существе совершенно ничего:

– Святейший, благословите мне покинуть монастырь… Я боюсь навлечь беду на нас всех. Раз это проклятие такое сильное, то оно может попытаться уничтожить всё, что со мной связано. Я не могу рисковать Вами всеми…

…Патриарх удивлённо смотрел на уже немолодую монахиню:

– Сестра, а куда ты пойдёшь? У тебя нет ни матери, ни отца, ни сестры, ни брата!!! Но я немного могу тебе помочь… – он сделал паузу. – Подожди здесь, Анастасия.

…Когда Святейший скрылся за монастырской трапезной, направляясь к храму, то сестра Анастасия уловила некий страшный взгляд в глубине куста, находившегося за пределами обители, напротив главных ворот: "Может быть, показалось. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную. Избавь, Небесный Патриарше, от всяких мя зол. Богородице, Матерь Света и сирых Заступнице, защити меня своим омофором!!!"– монахиня перекрестилась трижды, и снова заметила еле горящие жёлто-зелёно-красным цветом глаза внутри куста. – Надо идти…

…В ту же секунду пришёл Патриарх. В его руке была огромная пачка денег, которую он передал сестре Анастасии:

– Возьми, Анастасьюшка, Бог не оставил тебя, и мы не оставим. Всегда приходи к нам обратно. Примем, как любимую сестру, но пока тебе надо утаиться… Тяжело тебе придётся… Тяжело…

…Монахиня с должным смирением приняла деньги:

– Святейший, благодарю Христа и Вас со всеми братьями и сестрами за такую щедрость. Ни копейки не растрачу зря!

…С этими словами Анастасия вышла за пределы монастыря, идя туда, куда и страшно-то подумать…

Встреча

…Настю я увидел на лавочке в сквере. Она сидела и, улыбаясь, крошила вокруг себя хлеб, который жадно клевали голуби и прочие не боявшиеся уже давно людей птицы…

…Как я ей завидую!!! Она такая счастливая, не имея ничего. А насколько же несчастен я, обладающий всей адской властью и силой, уступающий в этом только сатане, но несчастнее меня только он…

…Всё это было моей иллюзией и мечтой. Анастасия, оказывается, не была так счастлива, как я думал. Это было странно…

…Если бы я знал, что дочка из-за меня будет так печальна, то лучше бы никогда не соглашался на это проклятое соглашение… Я всё сам уничтожил… Никто не виноват в этом, кроме Деккена…

…Наконец-таки я решился подойти к дочке. Выйдя из-за куста, я медленно, но с грдостью двигался к уже немолодой монахине, кормившей голубей:

–-Кхм! Кхм! – мне было неловко, и я переживал очень сильно из-за этого… – Здравствуй, доченька, я твой папа… Ван дер Деккен, хотя ты меня не знаешь, но…

–-Знаю. Садись уже на лавку и корми голубей, как делаю я. – я молча сел рядом с монахиней, взял с лавки её хлеб и стал раскидывать вокруг, чтобы птицы начали клевать пищу, словно участвуя в таинстве Евхаристии, как это мы делали с Джоанн. Со стороны это всё, наверное, смотрелось очень смешно и глупо. – Знаешь, а я ведь всегда хотел посидеть с Джоанн и тобой, покормить голубей и…

–– Так сиди и корми! Не болтай лишнего! – Она резко бросила хлеб на лавку, а затем повернулась ко мне:

–– Зачем ты пришёл??? Тебе мало было всего того, что мы с матерью пережили, пока ты там на кораблике своём плавал и грустил про расставание с нами, как сейчас сидишь и плачешь передо мной? Знаешь, сколько таких нытиков я переслушала уже в монастыре? Достали все они меня уже!!! И ты такой же сопливый и жалкий сопливец!!!

…Заокнчив свою речь, Анастасия снова взяла с лавки хлеб и с отвращением дала мне кусочек от него. Мы снова продолжили кидать хлеб голубям, но уже молча…

…С её слов я многое узнал и понял, чего и представить не мог о жизни жены и дочери без Деккена: им не было вовсе так сладко, как я думал. Сатана обманывал меня всё это время, рассказывая мне о счастливой жизни Джоанн и дочери. Глупец! Как же я забыл, что он хозяин лжи!!! Верил ему, как наивный подросток… Я подобен царю Салтану (читал в какой-то книжке будущего поэта и писателя), которого обманули, а теперь он видит сына и жену. Но я вижу только дочь, жизнь которой сложилась, возможно, не так удачно, какой могла быть…

…Я снова решил заговорить с ней первым. Чтобы показаться более естественным, мне пришлось улыбнуться дочери своей беззубой улыбкой. Я не знал ,что это выглядит так смешно, так как Настя рассмеялась и, изредка снова смотря на меня, начинала дико хохотать ,что меня смутило ,и я перестал улыбаться:

– Девочка, как воздух приятен, правда?

Монахиня с опаской, но смеясь, посмотрела на меня:

– Что тебе надо?

Я не мог понять, что она имеет ввиду, Спрашивая у меня такое. Я, может быть, напоминал нищего, идущего вымаливать копейки на крепкий алкоголь. Это ведь дочь моя… что же я могу ей сказать? Какая мука бытья рядом с ней и только врать ей, представляясь нищим, а не правой рукой злого господина:

– Нет, Настасьюшка Я давно потерян и забыт всеми людьми тут. Подай мне ради Бога твоего…

–– Не смей никогда меня так называть! Ты не достоин, демон поганый! На тебе на чай и на хлеб ,а теперь вали отсюда в свой ад!!!

…Я был просто в ступоре. Когда она дала мне в холодную руку деньги, то я видел не просто помощь, а сам Бог мне опять даль в долг, зная, что отдать я никогда не смогу. Толшько вот её грубые речи меня вдавливали в лавку всё сильнее и сильнее…

…Я взял центы и на некоторое время мой взгляд застыл, впиваясь в эту жертву мне…

Настя решила добить меня, поэтому одной рукой погладила мою щёку:

– Бедный. Не ел, наверное, ничего. – она достала из-за пазухи корочку хлеба и немного святой воды. Конечно… Я отказался… Но как же мне хотелось взять это и съесть. вкушая сладость благодати от Христа… Но я не могу. Такая эпитимия на мне навеки… Только Он может снять такое наказание. Если я попробую святойводы, то она сожжёт мою глотку:

– Странно. Не хочешь подохнуть, псина?!

…Я усмехнулся, но получилось, судя по всему, как-то зловеще, так как Настя испуганно на меня посмотрела:

– Нет, девочка, мне не нужна еда, а тем более святая вода от тебя – мне не нужен сон и жизнь мне нужна… – я сделал паузу, так как я мёртв и душой, и телом… Знала бы ты, кому хотела дать святой хлеб и святую воду… – я мельком увидел слева от себя Сатану, который с радостной улыбкой смотрел на меня и показыал шаку или палец вверх, что меня злило всегда. – Я проклят, родная, и только случай может мне дать подобие надежды на спасение… Твоя попытка меня убить безуспешна, доченька…

…Анастасия сидела молча. Она смотрела на голубя, который клевал выброшенный мной на дорогу хлеб, а воробьи, подлетая в то время, стали бороться с сородичем за еду ещё в воздухе.

– Значит это правда ты, а не нищий никакой полоумный и не демон! – Настя произнесла всё тихо. – Почему ты ни разу ко мне не пришёл? Я ночами плакала в монастыре… Я была там совсем одна, как в мытарствах. Я только и мечтая убежать оттуда. Я внешне всегда была благочестива, но огонь постоянно сжигал мою душу. Когда я поливала цветы, полола картошку или давала советы людям, приходившим ко мне как к монахине, то я внутри всё это ненавидела, как и тебя, папочка. Почему ты нас с матерью бросил? Именно ты виновен в том, что я оказалась в монастыре и была вынуждена постоянно соблюдать эти уставы и каноны православной веры. Мать меня не спрашивала, когда девчонку отдала в монастырь… Я подчинилась, но не смирилась. Я даже теперь даю милостыню только потому, что меня так научили действовать. Я бы никогда не дала тебе милостыни, если бы знала, кто ты есть на самом деле.

…Я был, надо сказать, в шоке. Анастасия была тем, отчего я постоянно убегал. Она хотела оказаться на моём месте. а не быть с Богом, как хотел я. Всему виной опять я… Даже тут и то моя вина!

Наш раговор прервал неожиданно Сатана:

– Какая ирония, дети мои, – он рассмеялся, – Сидит демон и монашка, крошат хлеб, как дураки. Закололи вы барашка, но сжимали кулаки! Жертву дали, но не Богу: тоже жертвы я люблю. Оба вышли вы с порогу – с вас я шкуроньку сдеру! – Он ударил меня локтем в рёбра, – Поэт-то я какой замечательный, правда, Филиппчик? Папаша-то балбес оказался! Ага? А папка-то ты, дурачок! Не сразу понял родство старый дуралей! – он обратился к Насте. – Девочка, тебе ко мне надо, чтобы папку уважить да самой к берегу нужному пришвартоваться. Снимай эту одежонку противную!!! Я тебе другую приготовил! Она тебя больше покажет миру!

…С этими словами святые одежды монахини исчезли, обнажив её зрелое тело, прикрытое только нижним бельём…

…В руках Падший держал мерзкое бельё Вавилонской Блудницы, которое я видел ещё в покоях чудища: короткая юбка, словно у проститутки, кожаный бюстгалтер с изображениями бабуиновых пауков, а возглавляла этот ужасный образ плеть с мерцающей зелёным ядом чёрной книгой на темляке. Вместо подрясника кроткой монахини на дочке был теперь антипараман с перевёрнытыми зеркально крестами…

…Клобук был заменён на подобный из желчи и крови, а в руках появились чётки из глаз, висящих на прямой кишке какого-то грешника… Я его не помню…

…Когда Анастасия облачилась, то я заметил ту отвратительную радость на её лице, которую видел часто на чудовищных мордах демонов, с которыми так не люблю находится рядом…

…Сатана опять ткнул меня локтем в живот:

– Дочурка – то обошла отца, и больше понимает в жизни. Смотри, какая молодец! Учись, старый хрыч, у молодёжи, как нравится начальству надо! А то на монашек смотришь своих постоянно и восторгаешься. Вон, какую дочь чуть не профукал. Аха- ха-ха-ха-ха!!! Смотри какая красавица… – немного тише, акцентировав внимание на возрасте Насти, поднял указательный палец вверх, – немотря на свой возраст достопочтенной монашки!!! Деккен, мальчик мой, какой же ты скучный!

…Я был разбит, поэтому у меня не было никаих реакций на глупые шутки главного грешника… Все мои надежды рухнули… Образ прекрасной дочери был разрушен, и я был всему виной… Больше никто… Только я… И мой договор с Сатаной.

Дьявол видел мои метания, и, судя по всему, его это забавляло и очень радовало. Насколько же я жалок…

– Не переживай, мальчик мой, мой родной дружок, – - он обнял меня за шею и поцеловал в нос, – старый дурачок. Ты забыл, кто я? Я – - хозяин лжи и разврата, как обо мне все говорят. А ты всё бегаешь по миру и ноешь о своей Джоанн. Но ты моя собачонка, шавка на привязи. Даже если я позволяю тебе скалить зубы, то никогда не разрешу кинуться на меня, понял? Ты совсем забыл, что не я гордец, а ты натуральный эгоист… Думай сам. Я тебе дал почву для размышлений. Ты же любишь размышлять? Ахахахахаха!

…После этих слов хозяин мира и моя дочь исчезли без следа…

Неприятный разговор в аду

…Я так и не понял, почему Анастасия выбрала тёмную сторону, а сам не подходил к ней с самой нашей первой встречи: дочь всегда рядом с сатаной и не отходит от него ни на шаг… Она ведь монахиня! Она ведь служительница Христа… или уже нет?! Или я чего-то не понимаю? Я не ожидал от неё того, что она сделала! Это было так странно и подло… А мне ли говорить о подлости? Но эта малолетняя дрянь предала Джоанн… Нет. Она уже давно не малолетняя. Но предала Его и меня за компанию!!! А я предал всех остальных ,кого только мог, поэтому не мне говорить о вероломстве…

…Но я… Я… Я просто скотина! Бородатая и рыжая скотина…

…Недавно я зашёл в чёрный тронный зал хозяина. Для меня уже не была диковинкой голова Иуды Искариота возле трона Сатаны. Этому сребролюцу и предателю отрубали голову на Сиракузии всегда под утро, чтобы поместить сюда. Голову насаживали на толстенный кол возле гигантского скипетра Дьявола…

…На троне сидел Падший и о чём-то думал сегодня: кулак его упирался в подбородок, а глаза пылали бесцветным огнём, полуангельское, а полудемонское лицо жутко отражало внутреннее состояние этого страшного правителя. Когда Сатана меня увидел, то даже немного повеселел, спрыгнул с трона и побежал ко мне обниматься, а я, заметив, как это чудище несётся ко мне с распростёртыми объятьями , старался бежать. Начались салочки. Это было так по-детски, что мне стыдно описывать нашу подростковую беготню по тронному залу Дьявола.