Триумф поражения. Князья и воины

– Тебя больше нет, отец, я так боялся этого, и так просил твоего Бога, чтобы он отсрочил время, но он не услышал меня. Они скрывают твою смерть, но о ней станет известно, и что тогда? Что будет потом? – с ужасом подумал он, – Мать ни на что не может решиться, она слаба и растеряна. Кто же скажет, что мне делать и как быть?

Ни о чем он не знал, ничего не чувствовал, и был так мал и так беззащитен. Отец был по-прежнему неподвижен, даже огонь свечек не шевелился больше.

– Пошли, – шепнул бес, – нас могут застать здесь, ничего хорошего это не принесет.

– До завтра сюда не войдет никто, – с горечью произнес Игорь.

Но, направляясь к двери, он еще раз оглянулся на неподвижное тело.

№№№№№№№

Кто такой этот тип, откуда он? Не появись он, Игорь жил бы спокойно, ни о чем, не ведая, еще несколько дней. Теперь он бродил по саду и никак не мог ума приложить, что ему делать. Лучше бы завтрашнего дня не наступило совсем. Игорь понимал, что безоблачному детству его на заре придет конец. Он знал, что сквозь эту стену невозможно будет пройти.

– Зачем ты меня оставил, отец, – растерянно спрашивал он и понимал, что на этот вопрос нельзя найти ответа.

Игорь не заметил, как он оказался в своей комнате, спутник его бесследно исчез. Или он просто перестал обращать внимание на происходящее. Он почувствовал особенно ясно, что все рушилось, хотя внешне все было тихо. Но тишина была зловещей.

– Бедный, бедный отец, зачем же ты нас оставил так поспешно, – растерянно спрашивал он в сотый раз.

В ту ночь мальчик осознал, что если в мире и существует справедливость, она обошла его стороной в самый важный момент.

№№№

Архиепископ не смыкал глаз в те час, он должен был все видеть и слышать. Он видел, что Княгиня все медлила. И при встрече она ничего не сказала своему сыну. Прошел целый день. Но когда за нею закрылась дверь, он махнул своему слуге, стоявшему за ширмой, и велел отправляться к Олегу, вручив его грамоту.

И человек-тень уже скрылся где-то. Передохнув немного, архиепископ опустился на свою кровать. Он смертельно устал. Уже вторые сутки они скрывали от всего мира смерть князя. Кто-то начал о чем-то догадываться, но никто не знал этого точно. Все вокруг говорили о том, что в княжеском дворце что-то неладно, происходят странные вещи. Ожидание становилось все более тягостным. Тянуть больше было невозможно. Власть, валявшаяся на земле, может достаться любому проходимцу, а Олег был все-таки князем, и его следовало вознаградить за все, что он старался сделать для них. Вся его жизнь была отдана этому миру. Его нельзя просто забыть, оставить без внимания.

Они родственники. И Олег должен пощадить вдову и малолетних сыновей. И тогда она еще будет благодарна за что, что архиепископ для нее сделал. Но надежда была призрачна, он знал почти наверняка, что обманывает себя. Но лучше об этом сейчас не думать. Только время всех рассудит, а человек не может знать, кто окажется прав, кто виноват.

Но какое ему дело до времени, нет, и не может быть никакого дела. Архиепископ понял, что больше тянуть нельзя и на рассвете он должен будет объявить черниговцам о смерти князя. Господь все видит и неизвестно еще как он их всех накажет за то, что они творят. И если он им посылает такое испытание, когда Игорь еще так мал, а он стар и немощен, то они должны пройти его с честью. Они бедные беззащитные рабы, и ни в чем они не виноваты. Только бы посланник его поскорее разыскал Олега и привел его на их опустевшие без князя земли.

Глава 5 Вторжение

В то утро Игорь проснулся до рассвета, да и сон был каким-то странным, тяжелым. Он понимал, что прошлой ночью что-то происходило, но никак не мог вспомнить, что именно, так ему хотелось забыть все происходящее. Пробуждался он в новой жизни долго и мучительно.

Отец, да конечно, это был не сон. Этот незнакомый тип, который на что-то обиделся и показал ему сначала мать и архиепископа, а потом подтолкнул в комнату отца. И невольно он узнал то, что от него, как и ото всех остальных в их мире, скрывали – тусклые свечи, неподвижное тело, неживое, каменное лицо – все это врезалось в память.

Отец был мертв, теперь он знал, что такое мертв, и все-таки ему очень хотелось разбудить его, но он не мог этого сделать.

Комната наполнилась солнечным светом, день выдался чудесным. И только странная тайна и дыхание смерти лишали его радости и счастья. Но тяжелый груз казался непосильным, восприятие трагедии обострилось. Ничего даже солнце и небо не хотел он больше видеть. Игорь понимал, что они не будут долго молчать. Сегодня или завтра все откроется. И мертвое тело отца, наконец, предадут земле. Но что будет с ними? Огонь, всадники, ржание коней, мертвенные лица воинов – неразбериха, в которой не поймешь, кто и кого бьет. Душу Игоря впервые охватила паника. Он чувствовал, как легко потерять голову, и знал, что этого не должно произойти. Ему хотелось отделить себя от происходящего. Но он знал, что не может делать вид, будто ничего не происходит.

Игорь направился в комнату матери. Она была бледна и выглядела очень усталой, как-то очень постарела и изменилась. Что же это такое? Нет, он не мог понять этого. Княгиня подняла на него глаза и смотрела растерянно, а потом тихо произнесла:

– Что ты хочешь, сынок?

– Отец мертв уже два дня, почему вы молчите об этом? – в голосе его появились требовательные нотки.

И она словно бы очнулась в тот момент. И взглянула на него удивленно:

– Кто тебе сказал об этом?

– Я сам видел, – резко и громко говорил Игорь, – отец мертв, а о чем вы договорились со священником?

– Ты что, подслушивал? – удивилась она, но возмущаться этому не стала. И больше не сказала ни слова.

– Нынче об этом объявят, только мне не удалось защитить вас, нас предали, архиепископ отправил гонца к Олегу, и совсем скоро он появится здесь. Он не упустит своего. Я давно и хорошо знаю этого нашего родича, случилась большая беда, родной мой.

– Не упустит? – то ли спросил, то ли просто повторил Игорь, он видел, что чего-то не понимает и не знает.

– Нам придется покинуть наш мир, но я не знаю, куда мы можем отправиться, – призналась она, – я не знаю, кто из князей согласится принять нас. Я знаю, что умру на чужбине, но пообещай мне, что ты вернешься сюда и вернешь себе свой город, – просила его мать.

Он ничего не ответил ей, но слова эти запомнил раз и навсегда. Игорь еще раз убедился, что ему ничего неведомо из того, что тут совершается. Как трудно было разобраться во всем. И незнакомец поведал ему только какую-то часть правды, а что-то большое и важное утаил. Он ведет какую-то свою игру, как и все, кто окружает княжича. И никому не может он доверять.

№№№№№

Он первым увидел отряд всадников, рядом с которым скакал человек в красном плаще. Он был невысок, широкоплеч и ладен, с орлиным носом, злыми, пронзительными глазами. Правда, глаза Игорь разглядел немного позднее. А в тот момент князь Олег по-хозяйски подъехал к городу, отшвырнул с пути своего всадника, преградившего ему дорогу. Он прекрасно знал, где располагался княжеский дворец и направился к нему.

Игорь следил за ним с городской стены. Он понял, что именно о нем говорила мать. И дружинники князя чувствовали себя здесь, как дома. Игорь спустился вниз поспешно, про себя он решил, что должен встретить наглого непрошенного гостя. Когда князь Олег вошел в гридню, княгиня уже восседала, на месте, где прежде сидел ее муж, она выглядела бледной и растерянной, и едва держалась.

Он подошел и встал с ней рядом. И хотя был мал, но казался сильным и спокойным. Его с рождения воспитывали быть князем.

– Что происходит, – спросил незнакомец, – где мой дядя, я требую, чтобы меня пропустили к больному.

– Это невозможно, – только и ответила на этот напор она, стараясь быть как можно спокойнее.

– Он так плох, что уже третий день на небесах душа его, и тебе это неведомо? – наседал на нее он, – побойся бога, нельзя утаить смерти, – в голосе его звучала угроза

– Не смей так разговаривать со мной, я еще княгиня, – говорила она.

И Игорь шагнул вперед. Олег немного опешил, но останавливаться не собирался.

– Ты уберешься отсюда, – услышали они оба голос Игоря.

– Нет, это ты уберешься, щенок, – опомнился Олег, – и отправишься ко всем чертям, если тебя не научили, как надо разговаривать со старшими.

Невозможно ему было больше скрыть раздражения и ярости. Совсем не такого приема ожидал тот, кто верил, что он спасает этих людей и их скудный удел от верной погибели. Он еще раздумывал в дороге, как поступить с семейством князя и с его законным наследником, но в тот момент, когда он увидел мальчика, все сомнения его исчезли, он не потерпит его около собственного стола.

№№№№№№

В городе в тот момент ударили во все колокола. И, наконец, стало известно о смерти князя Святослава. Горожане, видевшие всадников, к ним ворвавшихся, в испуге крестились. Они не понимали, как мог Олег заранее узнать о смерти их князя. Особенно суеверные считали, что он колдун, и страх овладел многими умами. Они безоговорочно готовы были признать в нем своего князя. О княгине, еще бывшей здесь, и детях Святослава после их вторжения позабыли.

Олег чувствовал себя тут полным хозяином, никто не сомневался в том, что он будет князем. Игорь, знавший больше других, пристально смотрел на архиепископа, о чем-то совершавшемся с новым правителем. И сразу стало понятно, как тот будет действовать дальше.

– Иуда, – бросил он ему в лицо, – предатель, тебя не спасет твой сан, и твой бог не спасет, девятый круг ада вашего для тебя остался. Я буду молиться за то, чтобы все муки адовы твоими стали навсегда.

И столько ярости и злого нетерпения в душе его появилось, что и архиепископ в ярость пришел перед отроком. Но слышавший все Олег зло расхохотался.

– Не бойся, старик, руки у щенка коротки, он завтра, как бродячая собака, где-нибудь в степи замерзнет, и никогда мы с тобой не узрим его больше. Жаль сиротку, но пусть Бог о нем позаботится. Если он так строптив и упрям, то я умываю руки, – поспешно прибавил новый властелин.

– Его не научил дядя ни учтивости, ни уму-разуму, и это не моя вина.

Он захохотал громко и злобно. Навсегда запомнил Игорь этот смех, потом часто мерещился и слышался он ему. Ничего он не сказал в ответ, но поклялся себе, что вернется сюда, чтобы увидеть это чудовище поверженным, и сам вонзит клинок в поганую тушу его, но для этого ему надо выжить, повзрослеть и набраться сил. А за стенами дворца лютовала зима, и прав был самозванец, замерзнуть и сгинуть любому, кто оказался там в такой момент, ничего не стоило. Но он не доставит такой радости этим двоим.

Он испугался немного и никому не говорил о помыслах своих, но знал, что именно так и поступит.

Глава 6 Похороны князя

Поспешно готовились к похоронам князя Святослава Олеговича Черниговского. И все во дворце за эти несколько часов совсем иным стало. Угрозы проклятого родича не были пустым звуком. Он знал, что мать поспешно готовится к отъезду.

– Почему мы должны уезжать? – спросил он у матери, хотя знал ответ на этот вопрос, – Это наше княжество и дружина отца, неужели они не защитят нас?

– Олег сильнее, – выдохнула княгиня, – мы только людей погубим, но ничего не добьемся. Он нас уничтожит, а ты должен остаться и все вернуть себе, когда время твое настанет. Я и с небес буду следить за тем, как ты вернешься и накажешь его. Не верь священникам, они всегда остаются с победителями. Они лицемерят, когда говорят, что за справедливость стоят, ты сам успел в том убедиться. Они и бога предали, как нас нынче. И навсегда такими останутся.

И, отпустив голову на руки, она разрыдалась. Княгиня хорошо помнила, как ходила в этот дом когда-то, как счастлива была во время свадебного пира, как любил ее Святослав. А потом она рожала ему сыновей и наследников, чтобы мир этот всегда их роду принадлежал. И они были сильными и красивыми, родители могли гордиться ими. Она вспомнила, как в первый раз провожала мужа вместе с Игорем в сражение и точно знала, что они вернуться назад, целы и невредимы. Так и вышло тогда. Ни одной царапины не было на телах их. И она убедилась в том, что удача на их стороне. Ничего скверного с ее мужчинами случиться не может. Казалось, что проклятие князя Олега, всю жизнь в изгнании проведшего, его сына и его внука не должно было коснуться. Разве могла она подумать, что и для нее настанут такие черные дни, а муж умрет еще до того, когда вырастут его сыновья. Но Богу зачем-то нужно было пустить ее с малыми сыновьями по миру, на милость сильного владыки нельзя было полагаться никогда.

А какой лютой выдалась эта зима. Она понимала, как трудно будет им просто выжить в пути, но куда еще держать путь, если бы это знать. Словно завороженная, твердила она Игорю, что он должен вернуться, отвоевать свое княжество и отомстить захватчику.

Но она почти наверняка знала, что этого никогда не случится, потому что целый мир был против ее сына, и не найдется приюта для них. И нет такой силы, которая пойдет против Олега. Это чудовищная насмешка судьбы, то, что в роковой момент ее мальчик так мал. Но им придется подчиниться своей доле. Она все эти годы жила с верой, что всевышний справедлив, хотя и жесток. И может быть, есть какой-то высший смысл, о котором она не догадывается даже пока.

№№№№№№№

В городе царило смятение и страх. Никто не мог понять происходящее. Князь умер, кончилась привычная жизнь, их мольбы не дошли до бога, а ждали новые страшные испытания. Чужой человек на коне рыскал по их миру, высматривая и выслушивая все, готовился взойти на престол, как только закончится тризна. Он спешил, как и всякий, поступавший не особенно честно. Но именно он, вопреки всему, и станет князем. На площади в соборе еще проходила панихида по Святославу, но мир уже изменился до неузнаваемости. Это по семье его несчастной били колокола, и звонари извещали их о том, что пришли совсем иные времена. Попирая все законы, самозванец станет их князем. Молча взирали на него люди. Им здесь оставаться и жить дальше. Он внимательно всматривался в их лица. Но они молчали и ждали чего-то необъяснимого.

Молчал и Игорь, где-то затерявшись в толпе. Он хотел только одного, чтобы отца похоронили без всяких происшествий. Он должен обрести покой. Еще не настало время сводить счеты. Он слушал проповедь молодого священника. Архиепископ не осмелился в тот час предстать перед народом. Обвинения мальчишки оказались страшнее для его истерзанной души, чем он мог подумать сначала. И он решил подождать, пока все успокоится.

Игорь не верил ни одному слову, произнесенному священником. Все обман, все ложь. Он не может и не хочет прощать обидчиков своих и не станет этого делать. И он знал, что не успокоиться, пока не увидит старика мертвым. И пусть потом ему грозят всеми Адами на земле – ему ничего больше не было страшно. Он снова встретился взглядом с Олегом. Сколько злобы и ненависти было в душе мальчишки.

«Как священники могли упустить такого волчонка, – спрашивал Олег, – почему не внушили ему страха перед небесами. Бунт и мятеж никогда никого не спасали, а только новые беды умножат. Это их упущение, а ему придется со всем этим теперь разбираться».

Олег понимал, что лучше избавиться от него сейчас, чем потом жить с постоянной угрозой, что он вернется и захочет отомстить ему. Его не пугал небесный суд (это была уловка для толпы простолюдинов), но в то, что на земле может совершиться грозный суд – отмщение – в этом он не сомневался.

№№№№№

Игорь видел, как неподвижно в храме стояла мать, когда все кончилось, и все стали расходиться. Отец оставался под охраной этого собора, хотя сомнительной была такая охрана, пока правил Иуда в рясе священника. Но вряд ли и князь, и жрец станут тревожить его прах. Святослав им не страшен. Они будут расправляться с живыми.

В княжеском дворце были накрыты столы для поминального обеда. Внешне все выглядело благочинно. Припоминали подвиги и сражения, в которых участвовал Святослав. Княгиня восседала на почетном месте. Но где-то рядом с ней возвышался Олег, всем своим видом он показывал, кто с этой минуты тут хозяин настоящий.

Олег угрюмо пил за упокой души своего дяди. Он думал о том, что через несколько часов, когда разойдутся гости, и ночная тьма укроет землю, княгиня, ее дети и верные слуги незаметно должны исчезнуть, словно их тут никогда и не было.

Он не совершил ничего особенно скверного, он просто оказался в нужное время в нужном месте. Он не собирался убивать их или бросать в темницу. Пока не собирался. Он просто хотел, чтобы они исчезли из этого княжества и держались отсюда подальше. Он разрешил забрать им нужные вещи, но приказал смотреть, чтобы они не забирали ничего лишнего.

Несколько слуг и тупоголовых воинов, отказавшихся бросить княгиню, черт с ними, пусть едут, толку от них никакого, только смута в умах и сердцах, хотя он и упрекал себя за невероятную щедрость. Пусть Игорь попробует вернуться, вот тогда он и прикончит его, не задумываясь. На маленького Всеволода он вообще не обращал внимания. Он не убийца, и не собирался начинать княжение с поливания крови. Он благороден и великодушен, хотя смогут ли они это оценить. Еще пусть благодарит судьбу, что ему такой князь достался.

Князь взглянул на священника. Юноша смущался. Взгляд его казался затравленным. И архиепископ, после дерзких слов мальчишки, кажется, раскаивается в совершенном. Ну и черт с ним. Но без поддержки церкви ему не обойтись. Он успел усвоить это за не особенно долгий век. Хотя если он предал один раз, как можно надеяться на то, что не предаст снова. Надо положиться на молодого священника. От него пока можно ожидать поддержки.

№№№№№

Он остановил княгиню в полутьме длинного коридора, ведущего из гридни к нему в покои.

– Все готово к вашему отъезду, – спокойно произнес он, стараясь казаться бесстрастным.

Она взглянула на него спокойно, давно зная и понимая, каким будет его решение, и не произнесла больше ни слова. Да и что говорить. Но во взгляде ее было столько презрения и ненависти, что он сжал кулаки и шагнул в сторону, освобождая ей дорогу. Потом он упрекал себя за минутную слабость, но ничего больше поделать не мог. Жаль, что пока нет надежных и верных людей, которые могут угадывать все желания нового князя. Надо что-то решать. Но все изменится со временем.. Просто начинать всегда очень трудно.

Олег стоял в темной комнате князя, которую уже успел занять, и смотрел, как темные тени покидают дворец и садятся в кареты.

Сильный мороз был в тот вечер на улице. И все корчились от пронизывающего тело и душу холода. Но телеги с изгнанниками покинули дворец и направились к городским воротам. Он вздохнул облегченно, собрался лечь на княжеское ложе – он смертельно устал за проклятый этот день, но потом передумал и улегся на лежанку где-то сбоку. А в тот момент случилось непонятное и необъяснимое. Какая-то невидимая сила вдруг швырнула его на пол, словно он промахнулся. Это произошло так неожиданно, что он влип в паркет, где не было ковра. Он никак не мог понять, что произошло в то мгновение в полумраке.

Лежал князь еще какое-то время, не шевелясь, приходя в себя и соображая, что происходило с ним. И тут раздались странные шаги (в комнате никого не было, он точно это знал). А потом хохот, который не мог ему послышаться, так отчетливо и громко он звучал. В одно мгновение вскочил Олег с пола, и бросился вон из этой комнаты. Никогда не стоило селиться там, где долгое время обитал твой предшественник. Он не хотел даже думать о том, что происходило. Он пошел в дальнюю комнату, там и провел ночь на жесткой лежанке, решив утром устроить свои покои.

Но людей в покоях и на самом деле в тот вечер не было, никто не осмелился бы шутить с новым князем. Это Мефи решил пока не добивать Олега – он пригодится ему для развлечений. Князя можно и с ума свести, но не за одну ночь он это делать собирался. Повеселившись вволю, он так же неожиданно удалился. Олег ему был неинтересен – слишком зауряден. В нем не было ничего, что привлекало рогатого, но иногда развлечься – это совсем другое дело. Он должен был испытывать страх, неуспокоенность. И роль совести приходилось чаще всего играть ему. И он всегда справлялся с этой задачей, придумывая по ходу игры все новые и новые фокусы и издевательства.

Глава 7 Дорога в никуда

Мороз был жуткий в те дни. Не только вероломные князья, но и природа лютовала. Говорят, что на плечи человека бог не взвалит крест тяжелее того, который он может донести. Но иногда княгине казалось, что она упадет и замерзнет в бесконечном белом поле. Если бы не разжег бес костер мести в душе Игоря, то и он, пожалуй, отступился бы и сгинул где-то в пути, перестал бы сопротивляться. Но этого не произошло, потому что не было так угодно судьбе.

Чем холоднее было вокруг, тем яростнее противился мальчик, и знал, что он не допустит такой никчемной смерти, не подарит такой возможности врагам своим – оставаться в полном спокойствии.

Нужно было вопреки всему добраться, дойти до очага. Но идти было бы легче, если бы ясен и определен был этот путь.

Пока для него это была дорога никуда. Он даже примерно не мог сказать, да и сама княгиня не знала, куда они направляются, кто примет их, не побоится приютить беззащитных и преданных всеми изгнанников. У княгини не было отважных близких родственников. Она не могла противостоять всему, что происходило вокруг. А бед на каждого и без того свалилось тогда так много. Если еще из-за изгнанников воевать – это уж слишком. Особенно осуждать людей этих не стоило.

Так и пробирались они от одного княжества к другому. Для всех соседей князь-самозванец был слишком опасен и совсем незнаком, потому и не стоило его злить и беду на свою голову кликать. Она все это хорошо понимала, и не осуждала своего мужа, когда в такой же ситуации он только пищу дал опальному князю, попросив митрополита объяснить, что не сможет у себя оставить беглецов.

Святослав так устал от бесконечных схваток, она если и не одобряла, то поддерживала его. Изгнанник может принести новые беды, пусть отправляется к более сильному и удачливому князю. Объяснялся с непрошенными гостями тогда тот же архиепископ. Стоило ли его винить за предательство по отношению к ним, он поступил во второй раз так же, как и в первый. Она тогда представить себе не могла, что и ее с сыновьями малыми может ждать такая же участь, но чего только в этом мире не случается.

Она успокоилась немного, понимая, почему они оказались в таком положении. А потом, очнувшись от потрясения и неопределенности, и преодолев в себе все, начала рассуждать здраво.

№№№№№№

Игорь понимал, что один он с задуманным не справится, на бога он рассчитывал меньше всего, оставался тот тип, при появлении которого крестятся и бледнеют добропорядочные его подопечные. Судя по всему, может он много. Княжич знал уже тогда, что как только окрепнет, повзрослеет, будет готов вступить в схватку, он обратится к Рогатому. При помощи черта или дьявола самого он отомстит святоше, тупоголовому варвару.

Бес же радовался тому, что князь никогда не станет рабом. Ему так быстро удалось обратить того в свою веру и сделать бунтарем – это был небывалый успех в последнее время. С другими он возился значительно дольше. Было чем на этот раз гордиться. Он готов был полюбить Игоря, хотя понимал, что это чувство будет скорее мешать, чем помогать делу. Любовь – слабость, но за все века он не может расслабиться ни на секунду. Это когда-то, в седой древности, мог он жить вольготно и забавляться. Нынче, когда были повержены боги их предков, он владел миром и не собирался терять своей рогатой головы. Чувство меры, здравый рассудок, искрометный юмор спасали его и не в таких переделках. Можно ничего не бояться и на этот раз.

№№№№

Они завернули к князю Изяславу. Тот сказался смертельно больным, подопечные распорядились о пище и новых лошадях для незваных гостей, и утверждали, что князь не может их принять, он тяжел и завтра его семью, возможно, ждет такая же участь. Правда это или обман, выяснять было бесполезно, и никому не хотелось этого делать. Пусть он остается и радуется жизни, пока может, – так решила про себя княгиня. Она сдержанно поблагодарила верных княжеских слуг и велела отправляться дальше. Они даже не оставались ночевать на этих землях.

№№№№№№

Князь Владимир сам вышел к ним навстречу. Он когда-то любил ее и хотел на ней жениться. Но он был рад тому, что с ее избранником такое случилось. И его вид говорил о том, что если бы она была разумна и вышла за него, тогда сейчас участь ее не была бы такой плачевной. Но он женат, и жена знает о его прошлом, он не может порождать слухи и вносить смуту в ее душу. Он был (или только казался) благородным и заботливым любящим мужем, и в старании таком преуспел. Расчет княгини на возвращение старой любви не оправдался.