Яблоко раздора. Елена Прекрасная

Да и девицы эти просто не понимают, что они ничего не потеряли, она спасла их от жизни с холодным и далеким творцом, от нелюбви. А это тоже очень важно.

Афродита всегда могла оправдаться, ей это ничего не стоило. А радость Пигмалиона не забудется еще долго, да и сам он будет любить ее еще сильнее, чем прежде, когда она не совершила чуда.

Афро постояла в мастерской среди каменных глыб еще какое-то время, да и отправилась прочь.

Ей вовсе не хотелось быть третьей лишней.

– Ну что же, если всех нельзя сделать счастливыми, то пусть хоть кто-то будет счастлив. А если Пигмалион будет любить свою Галатею, но появляется надежда на то, что и она кого-то встретит и полюбит, чем больше любви в мире, тем лучше всем, разве это не так?

И вернулась Афродита в свой храм.

Там уже все говорили о чудесном воскрешении Галатеи, восставшей из камня.

Слушая эти восторженные речи, богиня усмехнулась. Она не торопилась признаваться в том, что совершила, пусть поговорят.

А потом Пигмалион привел Галатею в ее храм, они принесли ей самые щедрые жертвы.

Тогда и стало понятно, кто подарил Мастеру красавицу-жену.

Богиня три раза подняла легкой рукой пламя, в знак того, что она видит и слышит их, и принимает их жертвы.

Влюбленные с радостными улыбками покинули храм своей богини.

№№№№№№№№

Богиня немного загрустила.

История с Пигмалионом была последней светлой минутой, пред грозными событиями, которые предстояло пережить и богам и людям.

Конечно, она снова подарит давно обещанную любовь Парису. Но для этого мало ожившей статуи, тут надо будет украсть Елену.

В то время царь Приам отыскал своего когда-то потерянного сына и приказал пастуху Парису вернуться в Трою.

Узнав об этом, Афро поняла, что ей осталось только вернуть должок новоиспеченному царевичу, и чем быстрее она это сделает, тем лучше.

Афро убедилась в том, что Зевс был не в восторге от всего, что нужно сделать богине любви.

Но и мешать ей он не мог, устранился от таких дел и наблюдал за тем, что творилось вокруг.

Гера и Афина рвались в сражение, им хотелось только одного —отомстить той, которая была названа Прекраснейшей и получила яблоко раздора.

Афродита приняла вызов соперниц-врагинь.

№№№№№№№№№

Афродита появилась в Трое глубокой ночью, тогда можно было столкнуться только с Гекатой, все остальные богини были далеко, она прихватила с собой Париса и вместе с ним отправилась в Спарту.

Помешать им сможет только Менелай, конечно, если она не усыпит его или не отправит подальше.

Нет, если она столкнется с Менелаем лицом к лицу, а защитница брака Гера ему наверняка попытается помочь, то ничего у них не выйдет.

Это не статую оживлять, тут надо быть особенно осторожной.

Елена взглянула на богиню удивленно. Она подчинилась и действовала словно во сне.

Кто-то успел рассказать ей о том, что она обещана Парису, и не особенно понимая, что ей делать дальше, Елена молча ждала явления богини любви.

Понимая, что покорных судьба ведет, а упрямых тащит, она решила положиться на случай и на судьбу.

Враждовать с богиней любви у самого Зевса духу не хватала, Медея вон что натворила, она же просто не могла, если бы и захотела.

Потому Елена проявила благоразумие или равнодушие, кто его знает, можно было считать и так и этак.

Богиня любви лучше других знала характер Елены, потому не чувствовала никакой опасности.

Они прихватили с собой и казну – приданное Елены, если Менелай хотел получить царство, женившись на дочери Зевса, так пусть хоть немного потрудится или повоюет для того, чтобы пополнить казну. Должен же он что-то сделать для того, чтобы соответствовать тому трону, который занимает, так размышляла в тот момент Афродита, когда вспомнила о царской казне.

Парис сделал вид, что он ничего этого не заметил., он тоже доверял во всем своей богине.

Эрот встретил их уже в Спарте, не мог же он пропустить такое важное мероприятие, разве не там решалась судьба не только Спарты и Трои, но и всего остального мира.

Эрот чувствовал, что все боги разделятся на две группы, и теперь никак не мог понять, за кого же и против кого ему воевать, а вот повоевать очень хотелось, прямо руки и крылья у него чесались страшно.

Матушка его будет с троянцами, но ему вовсе не хотелось быть на стороне проигравших, а в том, что они проиграют, у бога любви не было никаких сомнений.

Нет, любовь должна царить среди победителей, хотя Афро ему не позволит с теми оставаться, но сколько сможет, он будет противиться ей, так оно лучше.

Он не сдастся, как Елена, у него есть своя голова на плечах, и он взрослый, даже женатый парень, а потому они еще увидят его в действии.

Потом, когда Елена была уже в Трое, Афро выслушала все его речи. Она не сердилась на сына, потому что любила его таким, каким он был.

Но больше, чем Эрот ее удивил Аполлон. Тот заявил, что останется на ее стороне. Конечно, у него были какие-то свои соображения и расчеты, да и воином он был никудышным, в чем предстояло убедиться, но это хоть что-то, это лучше, чем ничего.

Она чуть позднее все-таки спросила Аполлона, почему он принял такое решение.

Он решил не хитрить:

– Я всегда был против Геры, где бы она ни была, с кем бы ни сражалась, мне проще принять сторону ее противника, чем ее собственную.

– Но ведь и я была к тебе не слишком добра, – намекнула Богиня Любви на их темное прошлое, – Вот и Кассандра.

– Но и мне тут нечем похвастать, потому я выбираю меньше зло.

Глава 16 Споры

Афродита знала, что во время этой войны Аполлон будет с ней, поможет ей, когда они будут проигрывать, а это случится рано или поздно.

Как же странно порой переплетаются их судьбы, а что уж о людях говорить.

Те, кому она дарила любовь, оказались на другой стороне, а тот, кто все эти века был ее лишен, вдруг взял, да и встал с ней рядом.

И ахейцам потом отомстит Аполлон.

Хотя не стоило обольщаться, ведь у него были на этот счет и свои соображения.

Конечно, хитрый бог исполнит только то, что совпадет с его желаниями, но будет ли время и силы в тот момент разбираться с тем, что там теперь творится?

Богиня слушала Цирцею, которая рассказала ей о гибели Ахилла и Гектора, и Париса.

– Ты первая узнаешь о его смерти, – усмехнулась чародейка., – Любовь принесет мальчишке одни неприятности.

– На то она и любовь, – отвечала Афродита.

Но слова чародейки все-таки привели ее в уныние.

Так, как и само яблоко раздора, все, что следовало потом, дышало разрушением и смертью. Он глупого этого спора нечего было ждать чего-то хорошего.

Да и сама Афро видела недавно во сне, как Елена снова бросалась в объятья Менелая, что-то лепетала о том, что она ни в чем не виновата.

– Я была игрушкой в руках богини любви, – твердила она, и трудно было не поверить царю в то, что все так и было, только жгучая ревность не давала ему покоя.

Хотя он понимал, что ради Спарты и ради Трона ему придется примириться с Еленой, оставаться скитальцем без своего царства этот герой вовсе не хотел.

Но все это было впереди. Цирцея просто заставила богиню заглянуть в грядущее. Словно бы это могло что-то изменить.

Афро ускользнула от чародейки, ей хотелось навестить Энея, ведь ему придется оставаться среди побежденных, и придется тому же Аполлону спасать его из разрушенного города.

Конечно, он не погибнет, война только один из многих эпизодов в его судьбе, а самые большие дела у ее сына впереди. Ему придется основать совсем другой мир и стать его первым властелином.

А еще ревность – ее оружие, придется позаботиться, чтобы Агамемнон, царь царей – был наказан за эту победу.

Кто сказал, что победителей не судят, люди может и не судят, но ведь есть еще боги, проигравшие боги, и вот они – то в стороне никогда не останутся.

А вот после этого ей придется разбираться с Одиссеем, хитрецом, без которого победа оказалась бы нереальной.

Именно Одиссей станет его первым и главным врагом. А не она ли в самом начале подарила ему любовь и царство? И как он ей за это отплатил?

Деревянного коня троянцам подарил. Вот и пусть теперь скитается по морям и напрасно тянется к дому и к любви, а если и вернется туда, то дремучим стариком, которому уже не нужна будет ни любовь, ни царство.

Если он разорил Трою, то отнять у него царство – разве это так много?

Но богиня была великодушна, ведь он тоже не сам по себе там оказался, и над ним стояли те высшие силы, о которых твердила освобожденная Елена,

Но когда ссорятся боги, то расплачиваться за это придется людям, иначе для чего еще они нужны в этом мире? Чтобы стать пешками в играх богов.

В расправе над Одиссеем Афродите должен помочь Посейдон, ведь и он ей кое-что задолжал, уж любовь Амфитриты не знает границ, с ней может соперничать только Персефона. Но эти двое никакое участие в войне не принимали, они только забирали души и пытались их как-то устроить в своем мире.

№№№№№№№№№

А тем временем, пока Афро размышляла о том, что станется со всеми живыми и мертвыми героями после войны, Цирцея пребывала в радостном состоянии.

Она радовалась, что именно к ней явилась богиня любви. Ведь тогда, как и во все времена волшебниц избегали и крайне редко к ним обращались.

Когда богиня снова заглянула к ней, Цирцея решила поведать ей историю Афины. Хотя и сама не понимала, для чего это делает, но таков был ее каприз.

Она хотела вспомнить о том, что было до войны и до любви, ведь не сразу же они пришли в этот мир, и обе считались довольно молодыми созданиями в сравнении хотя бы с теми же титанами.

Богине тоже очень хотелось услышать эту загадочную историю.

Но сначала Афро сообщила о том, что Мирра, дочь царя Миапа, предалась греховной любви и за это должна быть наказана. Она и без того долго закрывала глаза на такие непристойности.

– Я предстала, наконец, перед нею, – усмехнулась богиня, – и сердце девицы сжалось, она сразу поняла, что плохо ей придется. Мне некогда было слушать ее оправдания, и о главном я давно была наслышана. Вот и превратилась она в Мирровое дерево, а что долго возиться с негодницей. Пусть другим это будет наукой.

Она ждала поддержки от чародейки, но та молчала и думала о своем.

Ведь и Зевс в последнее время пытался скрыть все свои бесчисленные похождения, понял, что Афро шутки плохи.

Он немного опасался, что и Афродита присоединится к его несносной супруге, а этот союз убьет любые страсти и желания, уж лучше все держать втайне от обеих.

На пиру Зевс спросил:

– Почему так сурово наказана Мирра?

– Она совратила отца своего, а это никуда не годится, так будет со всеми, кто покусится на ближних.

– Но ведь не обошлось без богинь, не сами же девы на такое идут, и куда вы смотрели?

За столами повисло молчание. Афродита в последнее время слишком самовольничала, и это казалось Громовержцу опасным.

Глава 17 Поеступление и расплата

Долго еще все на Олимпе обсуждали последние шаги Афродиты. Кто-то хвалил ее, кто-то возмущался, видя, что происходило вокруг.

Сколько новых деревьев появится на земле, если богиня основательно возьмется за дело?

Зевс взглянул на суровую Геру, которая должна была радостно поддержать Афро. А спорить со всеми богинями сразу никак не хотелось громовержцу, ведь он все равно останется виноват.

– Но у нее должен родиться ребенок, – словно вспомнив о самом главном, – произнес он.

Он пытливо смотрел на ту, которая защищала любовь.

– Я позабочусь об этом ребенке, – пообещала Афро, ей не хотелось, чтобы близкие считали ее бессердечной, да и уколоть Геру, которая избавлялась от чужих и детей и бросала их на произвол судьбы, она тоже хотела больше всего на свете.

Но рассказывая обо всем случившемся Цирцее, она вдруг тяжело вздохнула:

– Я отдохну у тебя немного, дорогая. Я так устала с этим продымившимся богом кузнецом, ты и представить себе не можешь, как погано все, когда твой муж, только и может, что молотком размахивать.

Они помолчали немного. И снова Афро стала рассказывать о своих последних делах.

– Уже став деревом, Мирра явила свету младенца. Я поспешила туда, понимая, как она беспомощна. Мне хотелось первой увидеть малыша.

Едва взглянув на ребенка, бедняжка должна была расстаться с ним.

Но сразу же меня окружили нимфы, вот и пришлось отдать его им на воспитание.

Но я предупредила их, что буду следить за всем, что происходит.

– Этот ребенок будет особенным, – размышляла богиня Любви, забыв даже о чародейке, которая была рядом

Хотя он дитя царя и грешницы, но все-таки, если мы позволили ему появиться на свет, так пусть живет и радуется.

Цирцея смотрела на богиню и не могла понять, чего та хотела, оправдаться ли, а может, ждала одобрения и поддержки.

Нет, душа богини любви даже для чародейки оставалась загадкой.

Когда младенец подрос, на время эти двое решили спрятать его у Персефоны – пусть она немного повозится с ним, бедняжка, ведь Аид не мог подарить ей детей.

Афро и сама хотела на время убрать его с глаз долой.

А когда миновал срок, то Персефона так привязалась к ребенку, что не хотела его отдавать.

Афро пришла в ужас, когда услышала такую новость. Она поняла, как жестоко поступила с ребенком, какую жалкую участь ему уготовила.

Она ворвалась в чертоги Персефоны, и с самого начала стала нападать на нее:

– Зачем тебе этот ребенок? – с мольбой спрашивала Персефона, – разве тебе мало других? У меня тут только мертвецы, а он так оживит этот мир.

Она понимала, что виновата и перед сестрой и перед несчастным ребенком. Но ничего не пыталась изменить.

Афродита долго думала, как поступить с ними. Но потом махнула рукой и обо всем поведала Зевсу.

Громовержцу только этих бед недоставало, он и без того не знал, куда бежать и кому что сказать, а тут еще и Афродита.

Он вспомнил о том, как поступил когда-то с самой Персефоной, когда чуть не погиб его мир после того, как его дочь была украдена.

На этот раз он решил сделать точно так же. Пусть половину года малыш остается у Афродиты на земле, а вторую половину будет с Персефоной.

Но Афродите такое решение совсем не понравилось. Конечно, это лучше, чем ничего. Но она ждала и боялась упреков этого парня, когда он подрастет и узнает, кто его отправил во тьму.

№№№№№№№№

А между тем Адонис подрастал и становился все более прекрасным и светлым. Персефона первой заметила в своей тьме, какой свет от него исходит. А на земле с радостью его встречала сама Афродита. Он радовался свету, любил этот мир и ни в чем ее не упрекал.

Вот и вспыхнула в ее душе любовь к юному красавцу. Она полыхала, словно пламя костра, которое никто никогда не смог бы погасить, если бы не печальные события в грядущем.

Афро и не думала, что на этот раз Эрот пустил стрелу в тело своей матушке, должна же она была испытать то, что творилось в его душе, в душе тех, кого она одаривала любовью. Ну а то, что эту любовь придется расплачиваться, о том тоже знал Эрот, только это волновало его меньше всего. Чем больше любила его Афродита, тем мрачнее и грустнее становилась Персефона. Она заметила, что Адонис спускался к ней грустным и задумчивым, он тосковал без света, без богини любви.

Глава 18 Скорее на землю

Не ошиблась богиня подземного мира.

Все сильнее рвался на землю Адонис. Он томился в бескрайней тьме, воспринимая свое пребывание здесь, как насилие и страшный плен. Он не пытался даже разрываться между двумя мирами.

Любой, кто мог взглянуть на него, понимал, что свет побеждает тьму.

Но и оказавшись на земле, все видели, что тьма оставила на Адонисе свой неизгладимый след, свой жесткий отпечаток.

Персефона с грустью думала:

– Я давно уже не так молода и прекрасна, какой была когда-то. Но и тогда едва ли смогла бы тягаться с богиней любви. Мне не стоило и прежде обольщаться, надо было уйти в сторону с самого начала.

Но она не могла решиться на это прежде, совсем нереальным казалось это теперь..

Но ведь и любовь ее всегда будет только тенью той страсти, которую дарит ему Афродита.

– Я никогда не смогу изменить Аиду, а если бы это случилось, что бы стало с бедным парнем?

Потому и он меня не любит, как должно, только долг и благодарность еще удерживают его рядом.

Эрот, на этот раз все слышавший и знавший, проявил к ней неслыханное благородство.

– Не печалься, – усмехнулся он, – за матушкой никто никогда не угонится. Никто не сможет соперничать с ней, она этого и Гере не позволит. У нее много слабостей, но огонь страсти есть только в ее душе, такого нет больше нигде.

И хотя обидно звучали эти слова, но в них звучало, и утешение для истерзанной души.

– Мне больно и горько ощущать себя такой несчастной, – жаловалась она.

– Но это пройдет и пройдет скоро.

Он хотел прибавить, что все пройдет после гибели Адониса, тогда все встанет на свои места, но Эрот вовремя замолчал. Пусть все идет своим чередом, богине не обязательно знать, что случится скоро.

Пока обе богини в свое время остаются с Адонисом, забыли, что никому он не принадлежит. А скоро с ним и вовсе придется расстаться, потому что его век в сравнении с веком их очень и очень короток – только мгновение – и все.

От Персефоны Эрот заглянул на остров к Цирцее. Ему хотелось поговорить с той, которая не сходила с ума и рядом с Эротом, и вдали от него, она ни в чем не была заинтересована.

– Такое счастье не может быть долгим, – говорила Цирцея, – а трагедия случится во время охоты на кабана.

– Мы предупреждены, – отметил про себя Эрот, – остается только вовремя остановиться.

Ему хотелось как – то предупредить и матушку, так было даже интереснее, для нее это не станет неожиданностью.

– Если ты не убережешь его, то винить тебе во всех бедах будет некого.

Впервые встревожилась богиня. Ей казалось, что ни соперников, ни врагов у нее тогда не было, но слова Эрота заставили ее насторожиться.

– Я должна уберечь его и сохранить для себя, как можно дольше.

Она старалась не думать о том, что со временем ее возлюбленный будет стареть.

№№№№№№№№

Персефона в назначенный срок появилась на земле. Она сразу же бросилась искать Адониса. Ревность и обида завладели душой Афродиты. Она растерялась, не знала, что делать, но уступать не собиралась.

Но появился еще один обиженный – это был Эрот.

Он чувствовал, что матушка его совсем забросила, не хочет иметь с ним никаких дел.

Адонис в те дни развлекался охотой, она ему нравилась больше, чем свидание с той или другой богиней.

В восторге он бросился на огромного зверя и ранил кабана, даже не думая о том, что и самому ему грозит страшная опасность.

Афро в тот момент была на Олимпе, она только изредка поглядывала на землю с тех высот.

Раненное животное озверело окончательно, со всей силы кабан бросился на охотника, ярости его не было границы, великолепный охотник оказался не таким отразимым в поединке со зверем. Эрот видел, как, словно подкошенный рухнул он на землю. Из лесной чащи вышла Артемида и усмехнулась.

Эрот знал, что теперь начнется, как только печальная весть дойдут до обеих богинь.. Он бросился, куда глаза глядят, сожалея о том, что коварная богиня охоты успела его заметить. Но ведь можно все спереть на нее, и еще неизвестно, кто на самом деле убил Адониса. И сама Афродита хороша, ведь никого никогда не любила она так, как этого мальчишку, вот за это ему и придется расплатиться.

№№№№№№№№

Иногда боги бывают глухи и немы.

Там на Олимпе и представить себе не могла Афро, что происходит на земле. Едва услышав обо всем, в ярости бросилась она вниз, к тому самому месту, где должен был находиться ее Адонис.

Ее ярости не было конца, она готова была уничтожить все, что на земле оставалось, особенно диких животных, даже тех, кто к беде этой отношения не имел, должны были пострадать и правые и виноватые.

В тот момент Артемида испугалась по-настоящему.

А ведь Эрот предупреждал ее о том, что может случиться беда, только когда боги слушали предупреждения?

Она сразу заметила, что прекрасные розы выросли там, где ей следовало искать своего возлюбленного – они алели тут повсюду.

Афро рыдала от горя и страданий, которые казались убийственными, если бы ей грозила смерть.

Глава 19 Свет во тьме

Повсюду раздавался плачь богини. Она не видела, как вечно хмельной, а потому довольный и счастливый Дионис, и грозный Арес, ее вечный возлюбленный, и ее муж продымленный кузнец смотрели на нее и дивились тому, как велико было горе легкомысленной их возлюбленной, которая до сих пор ни по кому не убивалась.

Эроту, все это натворившему, показалось, что от горя его мать совсем потеряла рассудок.

И даже сам Зевс со своей высоты не удержался и взглянул на нее удивленно, кто это мог так рыдать, да и что там такое случилось?

Гера вместе со всеми смотрела на землю. Ее раздражала ни смерь Адониса, такой парень не нынче, так завтра бы все равно помер, а то, что Афродита ничего не скрывала, и все вокруг готовы были ее утешать, даже мужья и любовники, которым она на глазах у всех изменяла, позорила, предавала.

Что же такое творится в их странном мире?

Зевс нахмурился, уж не повторится ли то, что было с Деметрой, когда вся земля готова была погибнуть.

А что если исчезнет Афродита и мир снова останется без любви, как было во времена Урана и Кроноса, мог ли он допустить возвращение в прошлое?

– Пусть он по-прежнему воскресает и появляется на земле, как было прежде, – потребовал Зевс, – а мы будем праздновать его возвращение в мир.

Гера пыталась что-то возражать, но он только пригрозил ей:

– Хорошо, что ты без любви живешь, но разве многие так могут?

Артемида отвернулась, она поняла, что слова отца и ее касаются.

Гера страшно рассердилась на него из-за этих упреков, но разве только она во всем виновата?

– Разве я не любила его? – думала она, когда немного успокоилась.

№№№№№№№№

Адонис по воле Зевса очнулся от долгого сна и снова в назначенный срок оказался на земле. Это вторжение в мир удивило тогда даже его самого. Но что-то ушло из его души, обреченный на бессмертие, он потерял вкус к жизни, она не казалась для него даром и чудом, а стала чем-то привычным и даже немного утомительным.

Эта перемена обрадовала только Персефону, он больше не рвался в объятья Афродиты и костер ее ревности незаметно угас.

До самого воскрешения Адониса, Эрот прятался от своей матушки. Он не сомневался – если попадется ей на глаза, то целым и невредимым в этот мир точно не вернется. Но в тот час, когда все ликовало, приветствуя Адониса, он наконец показался в сонме богов, хотя все еще поглядывал с тревогой в сторону Афродиты. Но она была и обрадовала и огорчена новым явлением своего возлюбленного и никого больше не замечала.

Когда же он рассказал обо всем Психее, они решили вместе сочинить историю о том, кто убил Адониса.

Когда-то Афро сама выбрала эту Нимфу для своего сына, потом рассорилась с ней, когда поняла, что та может во всем обойти ее. Но как оказалось, Психея была не только прекрасна, а еще и очень умна, вот и на этот раз она решила помочь своему любимому выпутаться из этой скверной и опасной истории.

Вот тогда все, чем награждал Эрот других: огорчения, страдания, болезни души, обрушилось на него самого.

На этот раз Психея решила спасти своего Эрота, и скоро в мире появилась история, которую пересказывали друг другу все от Олимпа до Аида

Глава 20 Возлюбленный трех богинь

(История, сочиненная Психеей и Эротом)

Капризны и не понятны, бывают боги. И лучше бы людям держаться от них подальше, если бы они вообще смогли без них обходиться, то и не случалось бы всех страшных бед.

Но самой своевольной, прекрасной и непредсказуемой была, конечно же, Богиня Любви Афродита. И когда показалось ей, что царская дочь Смирна относится к ней недостаточно почтительно, то и обрушилось на ее голову проклятие.

А что могла послать ей прекрасная и грозная богиня, перед которой трепетал сам Зевс, конечно, противоестественную страсть.

И напрасно думают некоторые из нас, что со своими страстями они справятся, ничего не получилось у царской дочки. Не ведала она, что творили, другие и вовсе не о чем не подозревали, но совершалось страшное и прекрасное одновременно – в чреве ее оказался один из самый прекрасных и несчастных грядущих героев.

Но чтобы хоть какие-то порядки на земле существовали, и люди вовсе не отбивались от рук, и за грехи их тяжкие наказывали их боги, вот и обратилась бедная девушка, так неудачно столкнувшаяся с богиней любви, оборотилась она в дерево высокое и красиво. Но чтобы спасти малыша, не дать ему погибнуть, забрала его Богиня Афродита, из ствола этого дерева вытащила она его и унесла прочь.