скачать книгу бесплатно
Обволакивая каждое слово певучим армянский акцентом, обратилась она ко мне.
– Даже и не думала, что столько радости мой визит может тебе доставить! Приятно видеть такой радушный прием!
– Конечно, рада! – Воскликнула я, садясь напротив нее.
Вы, кстати, правильно заметили, и вправду, давненько не были у меня на приеме. Хотя, Марина Ашотовна, вам и не надо ко мне так часто приходить, с вашей шикарной кожей можно легко составить конкуренцию всем нам, так что, точно ругать не буду! Давайте лучше чаем или кофе угощу, что предпочитаете?
– Нет, спасибо, дорогая! – Отказалась моя посетительница, а затем с вежливой улыбкой продолжила.
– Мне весь аппетит перебели у мужа. Там такое пойло наливают, после него нужно чистку желудка делать. Развел отец этой дурочки в клинике бардак.
Слегка сморщив лицо, Марина Ашотовна равнодушно скользнула взглядом по своей дочери.
– Зато, вон, от вас не выкисает! Красоту все наводит. – Обронила она, недовольно повернув голову в сторону Альбины.
– Лучше бы мы так тщательно занимались учебой, а не лицом. Было бы больше пользы!
– Мам, не начинай! – Капризно потряхивая свои волосы у зеркала, ответила ей Альбина.
– Мы это сто раз обсуждали! Не помнишь? Папулька сам сказал, что мне не надо работать и, вообще, у меня уже есть свое интересное занятие. Походу, ты специально сюда пришла показать нам свое плохое настроение? Если что, я не виновата в ваших с папой терках.
– Какое такое занятие у тебя там имеется?! А, ну, расскажи нам, повесели мать! – Насмешливо спросила Марина свою дочь, пренебрежительно отмахиваясь от нее.
– Откуда мозги взялись? – Посмотри, Аллегра, на эту, у которой есть занятие.
– Да, ты не поймешь, что тебе рассказывать? – Огрызнулась Альбина.
– Вообще-то, я хочу продвигать свой аккаунт, рекламировать косметику, одежду и, кстати, мамочка, к твоему сведению, за это платят! Нафиг мне учеба, если бизнес и так можно организовать без этого твоего образования? Спокойно, не напрягаясь, делать деньги в соц сетяхТы вот имеешь образование и что, тебе это как-то помогает по жизни?! Проучилась целых 8 лет, а теперь целыми днями тухнешь дома. Только и знаешь, что выносить мозг мне и Альбертику своей учебой, да воспитанием!
– Поговори мне еще тут! – Брезгливо сложив губы, ответила дочери Марина.
– Тоже мне, работа, кривляться в телефоне!
– Что это, вообще, за профессия такая? Вот, спросят тебя, кто ты по профессии, девочка? Ты что ответишь? Работаю клоуном в интернетах? Это все глупости детские! Всем нужна нормальная работа, о которой не стыдно рассказать. Вот, смотри на Аллегру, она точно кусок хлеба будет иметь, а вот телефонным шутом разве много заработаешь, очень в этом сомневаюсь?! Интересно, что вы будете делать, когда ваш отец все деньги Микоянов спустит? Пойдете по миру? Будете потом вспоминать меня: Ой, мамочка как же ты была права, а мы тебя не слушали!
Я улыбнулась, Марина, явно, была в ударе.
– А причем здесь вообще Микояны?! Вообще-то, мы с Альбертиком Аратюняны, как папа, а он говорит, не надо работать, значит, не будем! Так что, можешь не переживать, папочка не оставит нас, ну, а если что, то буду, как ты, жить за счет своего мужа. Разве не этому учат твои любимые традиции? – Попыталась отпарировать матери Альбинка.
– Кто еще за чей счет живет – вопрос, но точно не я! – Быстро, с раздражением, пробормотала Марина и отвернулась от своей дочери, всем своим видом показывая, что диалог с ней больше не интересен.
– Ну, рассказывай, Аллегра, как дела? Как мама? Давно ее не видела. Мы что-то не часто с ней созваниваемся? – Обратилась она ко мне с вопросом.
– Да, у мамы моей все по-старому. Как обычно, в школе куча каких-то проверок, им каждые полгода программы меняют, ну, чтобы создавать для всех видимость кипучей деятельности, вот, они и заняты вечным перепечатыванием бумажек. Одно и то же. Все время жалуется, на усталость и постоянно нам дома мозг проедает разговорами, что дети не хотят учиться, только права свои качают! – Ответила я.
– Да, образование сейчас не то, раньше дети книги читали, ходили в библиотеки, а теперь в телефоне кнопку нажал: вот, и все знания сразу получил! Разве это правильно? – Качая головой, медленно произнесла моя собеседница, продолжая исподтишка рассматривать свою дочь, делающую селфи у зеркала.
– Все легко им достается! Ладно, не нужна им учеба, но эти лодыри и традиций своих не хотят знать, живут как амброзия под забором! Ничего не стыдятся, старших не слушают и не уважают! В мою молодость за такое отношение так наказывали, аж, поджилки тряслись у нас от страха! Вот посмотри, сколько я не старалась привить этой дурочке и другому такому же дураку, ее брату, настоящие понятия и воспитание, телевизор и интернет все равно победили мои старания! К сожалению, мои дети выросли бездарями и лентяями, живущими за счет своих родителей.
– Ну, Марина Ашотовна, гаджеты покорили наш мир, тут уже ничего не поделаешь! Жизнь без них уже невозможна! – Мягко возразила я ей, улыбаясь.
– Ой, мам, какие традиции? Кому они нужны, если только вам, старикам. – Огрызнулась Альбина.
– Разве не понимаешь, нам не нужны твое воспитание, обычаи и все остальное. Зачем ты пичкаешь ими нас?! Сейчас везде одинаковые правила, нет никаких поблажек ни для девочек, ни для мальчиков. Всем этим можно только ржаку вызвать у people! Это старье давно уже не модно, так что, не надо морочить нам голову!
– Так, ладно, Лялюлька, пойду я. – Обратилась ко мне Альбина раздраженным голосом, быстро и суетливо начав собирать свои вещи, разбросанные по всей процедурной.
– Мои тебе соболезнования, но, походу, мамочке хочется выговориться, поэтому ты попала на крючок. Я побежала, вечером увидимся.
Помахав мне рукой, подруга выскользнула за дверь. Я осталась наедине с Мариной, которая и рада была, что ее дочка упорхнула.
– Ты посмотри на нее, глупая, как пробка. Вся ее жизнь – телефон, интернет, да, гульки. Второй такой же. Не дети, а проклятие какое-то за наши грехи. Об одном-то переживаю. Лишь бы сил мне хватило успеть их пристроить в хорошие семьи. Сейчас, самое главное, найти сыну хорошую жену, чтобы угомонился, а потом займусь этой.
– Да, Альбинка, по сравнению с Альбертом, пай девочка! – Возразила я, пытаясь защитить свою подругу.
– Тот, вообще, сорви голова! Ну, что поделать, Марина Ашотовна, такая сейчас молодежь!
– Я, вот, тоже зависима от интернета, минуты без него не могу! – Улыбаясь, и крутя телефон в руке, ответила ей.
– Ой! Аллегрочка, не надо! – Вспыльчиво, обронила Марина, о чем-то тяжело раздумывая.
– Мои дети бестолковые, и ты сама это очень хорошо знаешь! Вон, общаешься с моей дурочкой, что, хочешь сказать, не замечала, что у нее в голове пусто?! Не надо из вежливости их защищать, я и сама это знаю! Обидно, что только я это вижу, их отцу не до этого вообще.
Щеки собеседницы напротив горели каким-то нескрываемым негодованием, с которым, как казалось, ей очень хочется с кем-то поделиться. Было видно, что сквозь воспитанное, сдержанное лицо умной женщины пробивается пульсирующее, еле скрываемое, волнение. Мне вдруг вспомнилось, о чем болтала Альбинка, как только пришла и замок к этому непривычному для Марины поведению потихоньку начал открываться.
– Нужно детей быстрей определять с браком, не то всех денег Микоянов точно не хватит, чтобы их дальше содержать! Тем более, они ни к чему непригодны, как будут жить дальше, не представляю?! Мы-то, родители, не молодеем?! Хотя, их отец, походу, головой ударился, иначе, как объяснить, зачем он окружил себя молодежью, как гирляндами на новогодней елке, и теперь пляшет вокруг них. Старый дурак, совсем не боится огласки, под носом развел бордель! Дожилась! Только меня это все беспокоит, ему не стыдно, а детям все равно! – Последние слова Марина произнесла с явно ощутимым гневом.
Мне было немного странно и неловко от того, что я становлюсь соучастницей душевного шторма мало мне знакомой взрослой женщины. До этого момента мы с ней никогда не переходили рамки официальных этикетных бесед, поэтому возникшая откровенность слегка сбивала с толку.
Я улыбнулась, услышав ее сравнение мужа с елкой.
– Ну, это присуще всем мужчинам! – Возразила мягко и деликатно ей.
– Знаете, вот, мой папа тоже этим увлечением балуется!
Мимика Марины смягчилась, на ее лице отразилось удовлетворение тем, что без лишней словесной атрибутики мной быстро был обнаружен нужный рычаг разговора.
– И что, хочешь сказать, твоя мать всем этим довольна? Лично мне это баловство порядком надоело! Нужно принимать меры, иначе, опозорит нас всех, мне и так уже неудобные вопросы задают родственники!
– Нет, она, конечно, недовольна. – Начала я свои прямолинейные рассуждения, понимая, что Марина пришла не за утешением от меня, а за соратником по несчастию в лице моей матери, в браке которой тоже есть проблемы с неверностью мужа. Понятно, как и моя мама, Марина ничего не сможет, да, и не захочет сделать что-то кардинальное для исправления ситуации, но ей, как любому одинокому человеку, обремененному страхом перед общественным мнением, нужны друзья, по несчастью. Мысль, что ты не одна в своем женском горе, крепит бабский дух и дальше терпеть измены до тех пор, пока всю эту грязь можно будет подавать обществу в лаковой обертке внешнего семейного благополучия с ненавязчивым горьковатым привкусом мужской измены. Естественно, Марина женщина умная и тактичная, прекрасно понимает, что такой разговор напрямую с моей матерью она завести не сможет. Тем более, отношения у них всегда были достаточно прохладные, да, и эмоционально-весовые категории разные. К тому же, зная характер моего родителя, я была уверенна, она никогда не позволит кому-то с ней начать такой крамольный диалог. Моя мама была из породы людей, которые предпочитают даже вслух не говорить о своей проблеме, страдая душевной гангреной всю свою жизнь, при этом, отказываясь от любых лекарств. Однако, именно в нашей семье Марина хотела найти себе соратника и, походу, ее выбор падал на мою персону. Это объяснялось логикой, которая заключалась в простом выводе – наши семьи были связаны дружбой и совместным бизнесом, поэтому, по воле случая, мы были вовлечены во многие постыдные подноготные нюансы закулисной жизни клиники, значит, именно здесь Марина могла позволить себе такую роскошь, как возможность обнажить правду во всей ее красе. Придя к такому выводу, я подняла глаза. Теперь передо мной вырисовалась совсем иная картина, которая существенно отличалась от той, что была пару секунд назад. Напротив, сидела не богатая, властная и умная женщина, а, наоборот, согнутый своим несчастием гордый, одинокий человек, который, как и многие другие, пытается найти оправдание своему бездействию. Может, в силу самонадеянности и ума, Марина была уверенна, что быстрей получит нужный ей стиль откровенности от дочери, нежели от матери, с которой у нее нет близкого контакта? А моя молодость женской души на фоне неопытного легкомыслия, которая до конца не понимает всей щепетильности и унизительности ситуации, с легкостью сдаст все подробности несчастия матери, тем самым, удовлетворив мазохистическое любопытство страждущей стороны! Я исподтишка бросила взгляд на собеседницу, сидящую напротив меня, а затем, собрав свои мысли в кучу, повела русло нашего диалога в сторону абсолютной откровенности.
– Раз человек хочет узнать про наши семейные дрязги, то почему бы и не рассказать. Пусть в этом стечении обстоятельств бедная женщина найдет себе утешение. – Подумала я, вежливо улыбаясь своей собеседнице.
– Но, как у любой женщины в ее положении, у нее просто нет других вариантов! Куда ей деваться?
– А в каком положении есть вариант? – Раздраженно перебила Марина, скривив лицо в грустной ухмылке, ей явно хотелось высказаться.
– Сначала положение не то, потому что нужно создавать семьи и рожать. Потом снова не то, ведь теперь надо растить и воспитывать детей, а в конце, когда они уже взрослые и есть возможность, наконец-то, что-то сделать со своей личной жизнью, ты тут начинаешь понимать, все, поздно. Молодость прошла, остались одни болячки, да страхи! Твои жертвы никому не нужны, особенно мужу, который гуляет от тебя, как голодная собака!
– Ну, Марина Ашотовна, да, этой истории сотни лет! Всему виной наш женский пресловутый консерватизм! Вы же понимаете?! Особенно, у нас тут, на юге, до сих пор живут по этому сценарию. Чему тут удивляться? Ну, вот, во многих странах, давно избавились от этой архаики, а до нас, как обычно, все эти либеральные реформы доходят лет так через 20-30. Хотя, может это и к лучшему? Вы посмотрите, что у них там твориться?! Однополые браки, пропаганда разврата и смены пола! Да, на фоне всего этого, измены наших мужей и покорность жен в этом вопросе кажутся «духовной безделушкой», из-за которой никто не будет заморачиваться, устраивая революцию нравов. С точки зрения морали, конечно, все понимают, что измены – это плохо, но в угоду другим, более важным вещам, можно и пострадать. Разве все мы не так думаем? Мы же женщины сами приучили мужей к своей терпимости и боязни потерять полноценность семьи, тем самым, еще больше запутывая отношения с ними. Я понимаю, что вас гложет, Марина Ашотовна! Вы просто с годами стали чувствовать четче напрасность вашей жертвенности, принесенной на алтарь вашей семьи! Но знаете, мне кажется, вашей вины в этом во всем нет, потому что проблема кроится в нашем менталитете, а не в индивидуальном подходе каждого из нас. Не стоит заморачиваться так глубоко, дело не …..
– Ох, Аллегра, ты молодая и всего не понимаешь! – Грустно, улыбаясь, перебила меня моя собеседница.
– Тебе легко говорить, потому что у тебя еще нет семьи и детей. Вам, молодым, всегда все кажется проще! Я в твоем возрасте тоже думала, проблемы моих родителей можно легко решить, надо быть только чуть храбрее. Эх, молодость! Хотя ваше поколение более смелое и наглое, чем мое, наверное, поэтому для вас это «безделушки»! Я думала, только моим дети такие бессердечные, но, вот, смотрю на тебя и вижу, что тебе, тоже чьей-то дочке, абсолютно не жалко свою мать, которой изменяет муж!
– Марина Ашотовна, ну, не соглашусь! На самом деле, мы просто по-другому решаем эти проблемы, вот и все! – Мягко возразила я, показывая несогласие с точкой зрения своего оппонента.
– Да. ваше поколение привыкло терпеть и жертвовать, а вот нам проще ответить изменщикам такой же монетой, чем ждать какую-то благодарность и похвалу за ненужные никому святые страдания! Знаете, чем вы отличаетесь от сотни женщин нашей страны? Вы видите и чувствуете эти нюансы, а многие другие даже не представляют, как можно жить без этих правил! Они им просто подчиняются на уровне интуиции, прямо с рождения, что ли? А знаете, кому лучше всего жить при таком менталитете?
– Конечно, знаю! Этим сволочам без стыда и совести! – Воскликнула Марина Ашотовна, капризно прикусывая губу, как и ее дочь. Этот милый жест умилил меня, вызвав улыбку на лице.
– Мы им все отдаем! Молодость, красоту, здоровье, даже родительские деньги, а что делают они в ответ? Спокойненько забирают все это, как будто, так и должно быть! Не люди, а черти какие-то!
– Ахах! Ахах! Марина Ашотовна, насмешили меня! – Засмеявшись, обратилась я к ней.
– Ну, естественно, мужчинам в этом ментальном мировоззрении, ну, очень хорошо живется! Каждый чувствует себя, чуть ли не царем или, даже Богом, ведь все должно крутиться вокруг их желаний и прихотей. Если честно, то в этот виноваты мы сами, женщины. Потому что сами воспитываем так своих сыновей, а потом обижаемся и страдаем, когда они же к нам начинают относиться потребительски!
– Как точно ты сказала, Аллегрочка! – Воодушевленно и чересчур эмоционально воскликнула моя собеседница.
– Твоим родителям очень повезло, можно только позавидовать! Вот, моя шалопайка ничего не понимает! Как моя Альбиночка, вообще, будет жить и строить свою семью, ума не приложу?! Ты хоть с ней почаще разговаривай, уму разуму учи, все-таки, старшая подруга! Может, что и останется в этой пустой голове!
Грустная улыбка скользнула по лицу женщины, а мокрый блеск увлажнил ее глаза.
– Мариночка Ашотовна, ну, не такая уж я и умная! – Весело возразила ей.
– Просто, в моем поколение 30-летних, наверное, еще чувствуются отголоски патриархальности, вот поэтому мы умеем различать разницу между уходящими понятиями и новыми, в которых приходиться сейчас жить. Мы, рожденные в 80-х, стали, типа, пограничных детей, что ли, болтающихся между стыками двух разных мировоззрений, а, вот, те, кому сейчас 20-25, как Альбинке, на уровне подсознания, интуитивно и с яростью отрываются от всего непонятного им допотопного домостроя, заменяя захудалый консерватизм на масс-маркетное мышление, в котором их воспитывает современный мир! Так, что, не стоит обижаться на непонимание ваших детей, это не ваша вина, просто, мир, в котором мы живем, меняется!
– Ох, Аллегрочка, ну, что делать нам, старым бабкам? Мы же уже не сможем подстроиться под эти модные штучки, а жить-то счастливо хочется! Я очень боюсь, навредить детям! Кто о них позаботиться, если не мать? Тем более, на их отца даже не стоит рассчитывать, он совсем потерял совесть и стыд?! – Воскликнула Марина Ашотовна, рывком головы показывая в сторону коридора, где находился кабинет ее мужа.
– Я так хочу прикрыть этот притон! Постоянно голову ломаю, думаю, что же сделать?! Вот расскажи мне, Аллегрочка, как твоя мама живет с этой проблемой? Может, это я одна такая глупая, а другие умеют решать эту задачу?
– Ооо! Мариночка Ашотовна, боюсь вас огорчить, но моя мама вообще никак не решает эту проблему, потому что не видит ее корней! Но, вот, что касается вашего случая, тут не так уж все безнадежно! Мне кажется, можно найти лазейки и исправить ситуацию. Ведь мужчины ваших национальностей не любят, когда их грешки всплывают на уровне старших родственников? Разве не так? При умном подходе их же можно настроить категорично в отношении измен? Немного жалости, шантажа и давления со стороны этих людей и любую заблудшую овцу можно вернуть в стан!
– Ославить весь этот балаган, чтобы родственники сами его припозорили? Хм… Даже не знаю. – С любопытством рассматривая меня, произнесла моя собеседница. Затем, немного перемолов свои мысли, она с ироничной улыбкой посмотрела на меня.
– Ох, Аллегрочка, какая же ты умная девочка! – Более бодрым голосом проговорила моя собеседница, не сводя своих глаз с меня.
– Никогда бы не подумала, что у Димы такая дочка родится! Он всегда был таким разгильдяем! Вообще, на него не похожа! Наверное, ты такая в маму?
– Ну, что вы, я вся в отца. – Быстро возразила, слегка почему-то раздражаясь от озвученного сравнения.
– Мне это все говорят, да, и сама больше отцовского в себе замечаю, а от мамы у меня, наверное, только внешность.
– Смотрю, Диму больше любишь? – Продолжила свой допрос Марина, иронично улыбаясь.
– Почему так происходит, не пойму? Все дочки тянуться к отцам, а матерей ни во что не ставят? Походу, это природа женская такая, с детства больше любить людей, которым мы безразличны!
– Да, я обоих своих родителей люблю одинаково! Просто с папой мне проще, вот и все! – Воскликнула я, слегка взъерошенным голосом.
– Ой! Вижу, как одинаково! Если бы любила мать, то дралась бы за нее, а не смотрела сквозь пальцы на измены отца! – Отмахнувшись рукой, произнесла Марина.
Раскрепощенность нашего разговора понемногу начинала меня угнетать. Так открыто мы еще ни разу с ней не говорили, поэтому высказать ей все, что думаю на самом деле, в силу такта и уважения, я почему-то не решалась. Ощущение, что любопытная женщина напротив переходит границы, давя на меня грузом моего же воспитания, пульсирующей ноткой дергалась внутри головы. Мне было немного не по себе от ее откровенности и наглости, а мой мозг, всегда такой скорый на реакцию, мучительно «подзависал», не выдавая приемлемых в данный момент слов для отпора.
– Марина Ашотовна, это не так! – Справившись со своим дискомфортом, вежливо, но с напором, заговорила я.
– Конечно, мне не нравится, что моей маме изменяют! Просто, там другие причины, не такие как у вас. Моя мама могла бы спокойно избежать этой участи, если бы она только захотела сделать небольшие усилия, которые так важны моему отцу. Поверьте, все было бы иначе! Это ее упрямство всему виной! Моя мама просто слишком увлеклась процессом противостояния папе, вот и результат. Только я никак не могу понять, зачем сопротивляться, если можно быть счастливой? Ведь требовалось всего лишь немного жертв с ее стороны.
– Вы посмотрите, как запела птичка?! – Смеясь, воскликнула Марина.
– Сама же говорила, что жертвенность никто не ценит! Эх, женщины, себе подобных бьем, как врага, а любимых мужчин готовы защищать до последнего!
– Ну, где-то можно и подвинуться, я об этом говорю. – Попыталась сбивчиво возразить, однако, меня сразу же перебили.
– Аллегра, ты умная девочка, но многих вещей все же не понимаешь еще. Молодая, очень молодая. На самом деле сердце иногда подсказывает нам, что некоторые жертвы, на самом деле, не стоит совершать, а в других мы почему-то чувствуем слепую необходимость. Понять, какие из них правильные, а какие нет, – очень сложно, даже в моем возрасте.
– Я не спорю, у всего в этом мире столько граней, что невозможно подобрать одни единственные ключи для него. – Ответила ей, натянуто улыбаясь.
– Вот поэтому я молча страдаю, не зная, что мне делать дальше! Думаешь, просто так? – Спросила моя собеседница, слегка задумавшись.
– Нет. Я внимательно смотрю на своих детей и понимаю, для чего это делаю. Они ведь не такие, как ты, без помощи родителей точно не выживут в этом мире. Если сейчас устроить скандал, ославить мужа, даже имея деньги и связи, мы потом не сможем достойно устроить судьбы своих детей! Это клеймо будет всегда висеть над ними. Меня начнут упрекать, что я, мать, не смогла потерпеть, и теперь с таким позором хочу войти в хорошие семьи! Мужья этого не понимает, а я должна за всех подумать наперед! Мои дети, они же, как декоративные цветы, за которыми нужно постоянно ухаживать! Самое ужасное это то, что они отца не боятся, да, и я для них не авторитет, но это же не снимает с родителей ответственности за их будущее? Наоборот, нужно очень хорошо постараться обустроить их жизни, тем самым хотя бы чуть-чуть компенсировать недостаток воспитания. Разве я не права? Конечно, права! – спросила и ответила самой себе моя собеседница, уходя полностью в свои размышления.
– Только, их отец не хочет никаких обязанностей брать на себя. Зачем, все же нормально у них? Здоровые, не голодные и ни в чем не нуждаются. Дурак, думает этого достаточно. Карен даже не понимает, наши дети вообще не разбираются в понятиях, что есть хорошо, что плохо! Живут, как хотят, ни о чем не думая и не переживая.
От этих, чересчур откровенных и, походу, долго копившихся на чердаке сознания размышлений, лицо Марины раскраснелась. Она в неистовом порыве начала выбрасывать в реальный мир, все то, что так долго тлело где-то внутри нее. В ее речи еще больше стали проявляться нотки акцента, а окончания слов, съедаемые волнением, исчезали где-то в темноте рта. От этого эффекта я еще сильней начала напрягать слух, пытаясь уловить в вибрации звуков, окончательный смысл ее слов. Это тягостное состояние приводило меня в некий тупик тактичности, когда ты до конца не понимаешь всего сказанного, но, чтобы не обидеть собеседника, пытаешься интуитивно подобрать к случаю нужную мимику. Наконец, все-таки разобрав по полочкам все сказанное Мариной, мой мозг начал переваривать полученную информацию, которая привела меня к выводу, что в данном случае надо попытаться как-то мягко утешить своего собеседника и перенаправить этот эмоциональный шторм в другую сторону.
– Марина Ашотовна, вы очень хорошая мама, поэтому вас так и беспокоит будущее детей! Только женщина может все эти нюансы чутко воспринимать, а мужчин вполне устраивает размеренное бесконфликтное существование! Раз внешней катастрофы нет, окружающие тихо и молчаливо мирятся с тем, что вокруг происходит, значит, все хорошо, а женщины, ну, они, как обычно, просто драматизирует.
– Что с них взять!? – Махнув рукой, вздыхая, сказала Марина.
– Они сами, как дети, все никак не могут наиграться в свои игрушки!
В последней оброненной реплики было столько вырывающихся эмоций страдающего человека, что я в какой-то момент реально почувствовала значение женской солидарности. Некую общность и способность понять горе другой женщины, но, к сожалению, этот эффект продлился, недолго. Неловкость и раздражение все же взяли вверх над мягкотелостью жалости, которая, проскользнув, исчезла в темноте моего эластичного сердца. Почему-то в какой-то момент мне вдруг вспомнилась самодовольная рожа Лизы с утра у ресепшена, и тут меня осенило.
– Лучше туда лаву эмоций Марины надо направить! Меня это языкастная девка с короной на голове начала раздражать в последнее время. Значит, мы сейчас посодействует тому, чтобы кое-кому прикрутили расшатавшиеся гаечки! – Подумала я, решив воспользоваться тем, что сбитый с толку расстроенный и восприимчивый к манипуляции разум Марины, словно губка, готов был проглатывать любую информацию, которая сможет защитить ее от самобичевания и найти в этом лабиринте эмоций нужного козла отпущения.
– Марина Ашотовна, Вы правы! От мужчин в этом вопросе толку мало. Если мы себе не поможем, никто за нас это не сделает! Разве не так? Надо просто взять все эти «прилипшие» гирлянды, которыми увешался ваш муж и выкинуть! Нельзя допустить, чтобы они еще больше запутывали его! Ведь, чем дальше, тем сложнее будет распутывать их! Как Вы не понимаете?! У вас есть все нужные полномочия и рычаги. Ну, если не хотите дурной славы, тогда возьмите и просто уберите отсюда источник своего беспокойства! – Воскликнула я, показав рукой в сторону коридора, где находился ресепшен. – Как только Вы избавитесь от гирлянд, все сразу же станет на места! Я точно уверенна, это в ваших силах! Думаю, секрет кроиться в деньгах! Разве вам не обидно, что даже дети считают Вас зависимой от мужа! Мы-то, конечно, знаем, как на самом деле обстоят дела, но они-то нет! Так покажите, кто в доме настоящий хозяин, возьмите и закройте кормушку для любовниц! Как только перекроете кислород к этому расточительному хобби, во-первых, гирлянды сами отпадут, заодно и дети увидят, кто на самом деле их содержит.
Лицо Марины раздражительно дернулось, а взгляд пронзительно впился в меня. Легкая, иронично-грустная ухмылка пробежала по мимике ее лица, тем самым, показывая мне, что она и без меня знает про этот рычаг воздействия, проблема лишь в ее нерешительности. На несколько секунд между нами повисла тишина. Судя по душевному состоянию моей собеседницы, она выплеснула основной балласт эмоций и сейчас понемногу хладнокровный разум начал брать верхние ноты, спешно стирая с лица все оголенные чувства. Обдав потоком самообладания атмосферу между нами, Марина холодным голосом заговорила:
– Спасибо, Аллегра, что выслушала взрослую истеричную бабку. Ты не обижайся, пожалуйста, на меня, а то, смотрю, совсем за смущала я такую хорошую воспитанную девочку. Просто нам, мамам вашим, иногда хочется хоть с кем-то поговорить о своих проблемах. К сожалению, семейные – это иногда не те люди, с которыми можно обсудить свои переживания, а, в моем случае, я еще и жаловаться не очень люблю. Представляю, что ты подумала! – Натянуто смеясь, быстро проговорила Марина, впиваясь в меня глазами. Казалось, ей впрямь известны мои истинные мысли.
– Старая истеричка пришла, мозги тут выносит! Зачем мне вообще нужно знать про семейные проблемы Аратюнянов?
– Ну, что Вы! – Начала я предпринимать попытки возражения.
– Да, я понимаю! – Не дал мне мой собеседник договорить, резко оборвав на полуслове.
– Если бы не приличия, ты бы даже и слушать не стала меня! Аллегрочка, извини еще раз несдержанную тетку Марину за то, что в ступор вогнала тебя!
