Задача трех комнат

– Ах, – Лэн Сюань осознала всю сложность их дела.

– Наконец-то ты поняла, – с облегчением выдохнул Лян Лян. – И вот тут возникает противоречие, которое совершенно необъяснимо с физической точки зрения: как труп, которому менее суток, мог попасть в комнату, которая два дня назад была заблокирована застойной водой?

Этот парадокс удивил Лэн Сюань, и в то же время в глубине ее души затаился страх. Опустив голову, девушка на мгновение задумалась, а затем спросила у следовавшего за ней судебного медика:

– Скажите, а может ли человек сам себя задушить?

Несмотря на всю абсурдность этой версии, эксперт терпеливо и со всем знанием своего дела ответил новичку:

– Теоретически человек не может задушить себя, так как мышцы тела слабеют перед удушьем, да и сам человек в значительной степени теряет сознание. Он может разве что зажать рот и нос тяжелым предметом и ждать, пока задохнется. Но, как вы и сами видели, на месте преступления не нашлось орудия убийства или какого-либо подозрительного предмета, который мог бы привести к удушению жертвы. Поэтому я считаю, что вероятность самоубийства крайне мала.

Лэн Сюань кивнула с некоторой досадой, но через несколько секунд снова взволнованно спросила:

– Лейтенант Лян, тогда так: мог ли преступник слить половину застоявшейся воды, затем открыть дверь, перенести тело в кладовую и снова залить вход водой?

В ответ Лян Лян лишь недовольно покачал головой. Затем он подошел к дверному проему и указал на ряд каменных ступеней, тянущихся от пола вверх. Активно жестикулируя, он объяснил:

– Посчитай сама: глубина спуска перед входом не менее двух метров, в длину и ширину он также около двух метров. Без учета объема, занимаемого ступенями, если весь спуск заполнить водой, то воды внутри будет не менее четырех тысяч литров, то есть четырех тонн.

Лэн Сюань напрягла память, чтобы вспомнить формулу перевода единиц измерения, которую проходят на уроках математики, а затем про себя перепроверила расчеты Лян Ляна.

– Пока тело не обнаружили, дождь лил, не прекращаясь ни на минуту. Представим, что кто-то понемногу вычерпывает воду. И даже тогда вода все равно попадет внутрь, пока ее не вычерпают до конца. Но в такой ливень это практически невозможно. Похоже на классическую математическую задачку: в бассейне сливная труба А выпускает воду, а впускная труба Б снова набирает ее, – Лян Лян привел пример, чтобы звучать убедительнее.

– А что, если взять в руки зонтик? – предприняла еще одну попытку Лэн Сюань.

– Бесполезно, – снова возразил Лян Лян. – Земля снаружи кладовой слегка наклонена, и даже если держать зонт над спуском, вода все равно попадет туда. Поэтому, чтобы быстро выкачать накопившуюся воду, нужен только мощный насос. Но Лу Вэньлун сказал, что не слышал никакого шума. Само собой, позже придется расспросить об этом и других членов семьи Лу.

– Так вот почему вы спросили Лу Вэньлуна про водяной насос? – внезапно все же поняла Лэн Сюань.

– Именно.

– На самом деле, пока мы с господином Чжаном обсуждали самоубийство, я мысленно задавалась вопросом… Мог ли Лу Жэнь остаться в кладовой перед ливнем? – Лэн Сюань по-прежнему не желала отказываться от своей версии. – Разве он не исчез позавчера? Возможно, как раз тогда он и находился здесь. Но…

– Но Лу Жэнь умер рано утром. Если исключить версию с самоубийством, то нет никаких сомнений, что в этом деле есть убийца. Если Лу Жэнь с самого начала находился в этой кладовой, то как сюда попал убийца? И как он ушел после убийства? Дверь в помещение все равно пришлось открыть хотя бы раз. Эти факты противоречат друг другу. Загадка запертой комнаты по-прежнему не разгадана.

У Лэн Сюань закружилась голова, и она окончательно сдалась. Факты противоречили законам физики, и ей казалось, что дело зашло в тупик. На девушку нахлынуло чувство бессилия. После недолгой паузы Лэн Сюань все же бросила взгляд в сторону Лян Ляна, как бы прося его о помощи.

Лян Ляну за столько лет в полиции приходилось сталкиваться со множеством убийств в запертых комнатах. Каждый раз детектив раскрывал преступления без особых усилий, что создавало ложное впечатление, будто он силен в подобных делах. Однако, столкнувшись с этим делом, Лян Лян впервые почувствовал, что он на пределе своих возможностей. Кладовая, вход в которую был прегражден дождевой водой, – с такой необычной загадкой запертой комнаты Лян Лян прежде не сталкивался. По сравнению с делом о самоубийстве писателя дело об убийстве Лу Жэня было похоже на бездонную пропасть, поглощающую его рассудок.

Поразмыслив, Лян Лян снова осмотрел место преступления, причем тщательнее, чем в прошлый раз. Однако его поиски ничем не увенчались, и вывод оставался прежним: других входов и выходов в помещении нет. У Лян Ляна оставалась последняя зацепка – вентиляционное окошко. Он снова проверил окно – оно не запиралось и было таким маленьким, что через него никто бы не смог пролезть.

Не сдаваясь, Лян Лян проверил стены вокруг оконной рамы, как вдруг ему в голову пришла мысль, что в окошко мог пролезть только младенец…

Стоп… младенец?

У Лян Ляна пробежали мурашки по коже: он вспомнил пуповину, которую мальчик подобрал перед окном, прежде чем обнаружили тело.

Перед Лян Ляном возникла зловещая картина: глубокой ночью сквозь порывистый ветер и ливень к кладовой медленно ползет окровавленный младенец. Его ручки и ножки испачканы в грязи, а за ним по земле волочится пуповина, оставляя неглубокий след. Младенец подползает к окну, через него попадает в кладовую и, приблизившись к пьяному Лу Жэню, жутко смотрит на старика пустыми глазами. Внезапно малыш протягивает свои ручки и зажимает ими нос и рот Лу Жэня. Задушив старика, младенец широко улыбается и хихикает, словно шалун, сломавший игрушку. Затем он вылезает через окно, а его пуповина, зацепившись за крючок на раме, так и остается висеть на нем, и малыш исчезает в темноте ночи…

Неужели убийцей был… младенец?

Не может быть…

Поразмыслив над этим, Лян Лян сильно ударил себя по лбу, пытаясь как можно скорее вернуть себе рассудок, который уже и так висел на волоске.

Как младенец мог кого-то убить?

Лян Лян не верил в призраков и злых духов, но в тот момент его разумом, казалось, управляла какая-то потусторонняя сила, и он не мог удержаться от подобных безумных фантазий.

– Лейтенант Лян, это дело какое-то странное, – прошептала на ухо пришедшему в себя коллеге расстроенная Лэн Сюань. – Разве вы не знакомы с кучей специалистов по убийствам в запертой комнате? Кто они? Может, нам обратиться к ним?

Лян Лян достал телефон, открыл список контактов и ответил:

– Есть доцент физики по имени Хэ Цзыфэй[21], который раскрыл много дел о запертых комнатах. Но в последнее время он занят исследованиями, так что, думаю, не сможет приехать. В округе F есть офицер полиции по фамилии Ван, тоже профессионал по запертым комнатам. Именно он раскрыл нашумевшее дело «Человека-мотылька»[22]. Только ходят слухи, что за ним стояла студентка колледжа, которая и раскрыла дело. Я узнал, что студентка уехала учиться во Францию.

– У вас столько связей, – удивилась Лэн Сюань. – А знаете еще кого-нибудь?

– Знаю молодого математика, который раскрыл «убийство в Обсидиановом особняке»[23], потрясшее всю страну. Но сейчас он, кажется, в Штатах…

– Значит, толку от них мало? – с сарказмом уточнила Лэн Сюань.

Лян Лян, продолжая листать список контактов, сказал:

– Есть один человек…

– Кто?

– Давай сначала вернемся в дом и запишем свидетельские показания. Еще много кого нужно опросить. Пусть вся семья Лу соберется в гостиной через десять минут, – приказал Лян Лян. Он решил пока повременить с загадкой запертой комнаты и сначала завершить основной этап расследования.

Однако Лян Лян даже не подозревал, что «дело герметичной комнаты» было лишь началом целой серии трагических смертей в семействе Лу.

Глава вторая

Дом семьи Лу

1

Чжун Кэ раскрыла сонные глаза: темные тучи за окном рассеялись, и сквозь стекла пробивался давно забытый едва теплый солнечный свет. Несмотря на ясную погоду, в этот зимний день девушка все равно не желала покидать объятия одеяла и, вновь закутавшись в него с головой, крепко заснула. За год жизни в семье Лу у Чжун Кэ выработалась привычка спать все выходные напролет. В основном это было связано с тем, что в будние дни она много работала и времени на сон совсем не оставалось. Только в выходные девушка могла восполнить силы.

Двадцатиоднолетняя Чжун Кэ была профессиональной актрисой озвучивания, или сэйю[24]. Девушка с детства увлекалась дубляжом. Она выключала звук телевизора и представляла себя главной героиней сериала или мультфильма, смотрела на экран и произносила выдуманные ею же реплики. Во время учебы в университете Чжун Кэ вступила в клуб онлайн-дубляжа. Она часто озвучивала радиоспектакли и аудиокниги, а иногда и видеоигры. Своим актерским талантом и уникальным голосом Чжун Кэ завоевала популярность в Интернете. По ее словам, дубляж – это работа, которая формирует ее душу и доставляет удовольствие.

Окончив университет, в погоне за мечтой Чжун Кэ переехала в Шанхай: она мечтала попасть в отечественную компанию дубляжа «Юэ Инь». Девушка записалась на курс обучения в компании более года назад. Тяжелая работа принесла свои плоды: по окончании курса она, как отличница, стала стажеркой компании. С тех пор Чжун Кэ официально вступила на путь профессионального озвучивания.

Однако путь оказался труднее, чем она себе представляла. Из-за жесткой конкуренции, а также из-за того, что в Китае не очень высоко ценится индустрия озвучивания в целом, актеры зарабатывают довольно мало. Другая особенность индустрии заключается в отсутствии фиксированного рабочего времени: порой приходится записывать всю ночь. В последнее время компания «Юэ Инь» сосредоточилась на анимации, а для Чжун Кэ, которая привыкла записывать радиоспектакли, дубляж анимации – дело непростое. Ей бывало трудно передать эмоции персонажей и потому зачастую приходилось перезаписывать одну реплику по несколько раз, что только увеличивало рабочее время.

Чжун Кэ сильно переживала из-за напряженной работы, и причем не только работы, но и заработка. Чтобы комфортно жить в таком мегаполисе, как Шанхай, самое необходимое – это деньги. Больше всего девушку беспокоил «квартирный вопрос». Земля в Шанхае была настолько дорогой, что аренда двухкомнатной квартиры с отдельной кухней и ванной обходилась Чжун Кэ как минимум в половину зарплаты. Она обошла пол-Шанхая в поисках жилья подешевле. И вот год назад, когда Чжун Кэ совсем потеряла надежду, ее внимание привлекло объявление о сдаче комнаты в газете.

Затаившееся в углу страницы объявление абсолютно не бросалось в глаза. Всего в несколько строк, оно было написано коротко и ясно. Суть сводилась к тому, что в особняке, расположенном в районе Цинпу, сдавалась свободная комната. Чжун Кэ обратила внимание на стоимость аренды – очень дешево. После первого порыва радости девушка засомневалась: жилье было подозрительно дешевым даже для такого отдаленного района.

Заподозрив неладное, Чжун Кэ принялась искать информацию об особняке в Интернете. Она узнала, что в нем жила семья по фамилии Лу, поэтому его также называли «Дом Лу». Дом Лу стоял на берегу озера в парке района Цинпу, однако сам парк был закрыт для посещения. В Интернете ходило множество слухов об этой загадочной семье, которая изолировалась от окружающего мира. Поговаривали, что в семье Лу рождались только мальчики, но вот девочки – никогда. Кто-то говорил, что в озере водились чудища, пожирающие людей. А если пробраться в парк ночью, то можно услышать прерывистый детский плач, который еще долго будет звенеть в ушах… От этих ужасающих слухов у Чжун Кэ по спине побежали мурашки. Однако ей требовалось срочно найти жилье – место, где она смогла бы просто спать по ночам. Времени на раздумья не было, поэтому она решила все же посмотреть комнату. На самом же деле Чжун Кэ, очень любопытную по натуре девушку, словно тянуло к большому особняку, окутанному тайнами.

Чжун Кэ решительно набрала номер из объявления.

2

В тот день на Чжун Кэ было светло-коричневое плюшевое пончо с капюшоном, под ним легкое платье, а на ногах – черные гольфы с забавным принтом и пара блестящих черных ботильонов. Чтобы защититься от холода, девушка надела белоснежные пушистые наушники и укуталась в шарф – выглядела она необычайно мило.

Красивое лицо Чжун Кэ было по-детски пухлым, а гладкая бледная кожа казалась нежной и хрупкой, как фарфор. Из-за близорукости она всегда носила большие очки в круглой оправе. Вьющиеся от природы прекрасные русые волосы и аккуратная ровная челка развевались на ветру.

Работая с голосом, Чжун Кэ уделяла уходу за ним больше внимания, чем своему внешнему виду. Особенно в такое холодное время года никак нельзя было допустить, чтобы он сел – девушка берегла свой голос, как пианист свои пальцы. Как-то один близкий друг Чжун Кэ, тоже актер озвучивания, не прошел прослушивание в кино- или телепроект из-за проблем с голосом и в итоге упустил многообещающую роль.

Простроив маршрут, девушка села на вторую линию метро и проехала от станции «Парк Чжуншань» до конечной. В метро к ней пристал какой-то странный парень и попросил ее аккаунт в WeChat[25], но она вежливо ему отказала.

– Ты такая милая. Можно добавить тебя в WeChat? – выпятив свой выпуклый живот, спросил парень и протянул телефон.

– Не стоит, – ответила Чжун Кэ, размахивая руками.

– У тебя такой приятный голос.

– Эм…

– Куда ты едешь?

Назойливый незнакомец все никак не отступал, и тогда терпение Чжун Кэ лопнуло – она протянула миску малатана[26] и спросила:

– Знаешь, что это такое?

Парень нагнулся поближе, посмотрел на суп и ответил:

– Наверное, малатан.

– А знаешь, почему я его не ем?

– Потому что в метро нельзя есть…

– Потому что сейчас я вылью его тебе на голову!

Парень был явно ошарашен и, как только вагон прибыл на станцию, тут же выбежал из него.

Избавившись от настырного ухажера, Чжун Кэ с облегчением вздохнула. Она взглянула на миску острого супа в полиэтиленовом пакете – это было одно из ее любимых блюд. Хотя Чжун Кэ знала, как важно беречь голос, единственное, перед чем она не могла устоять, так это перед вкусным острым малатаном. Обычно она ела его с пряным маслом, чтобы не раздражать связки.

Выйдя из метро, Чжун Кэ села на автобус до Цинпу. По обеим сторонам пустынной дороги простирались широкие поля. Через тридцать минут изможденная Чжун Кэ наконец вышла из автобуса. Путешествие оказалось куда более долгим, чем она себе представляла. Девушка огляделась: автобусная остановка одиноко стояла на пустой дороге, окруженная лишь несколькими невысокими домиками. По сравнению с шумным городом это место было пугающе безлюдным.

Еще раз взглянув на почти остывший суп, Чжун Кэ решила присесть на остановке и съесть его. Она жалела, что не съела его раньше, прямо в магазине, но выбрасывать еду ей не хотелось. Развязав пакет, девушка взяла кусок рыбного тофу и поднесла его ко рту; через пять минут она наелась.

Чжун Кэ взяла телефон и сверилась с картой: до места назначения, парка Хусинь, было еще довольно далеко, но идти туда придется пешком. От мысли, что, если она снимет здесь комнату, ей придется каждый день так долго добираться на работу и обратно, девушка немного расстроилась. «Раз уж я сюда приехала, то стоит хотя бы взглянуть на дом», – подумала Чжун Кэ и ускорила шаг.

Спустя десять минут она добралась до длинного черного забора, в середине которого располагались большие железные ворота. Чжун Кэ подошла поближе и взглянула на бронзовую табличку, на которой было выгравировано: «Парк Хусинь». Девушка толкнула ворота, но те не открылись.

Она заметила кнопку, похожую на дверной звонок, а сбоку – камеру и квадратный динамик. Поколебавшись мгновение, Чжун Кэ все-таки протянула палец и нажала на кнопку – раздался громкий звонок.

– Здравствуйте, кто там? – из домофона донесся вежливый голос, принадлежавший, скорее всего, молодой женщине.

– Эм… – промямлила Чжун Кэ. – Здравствуйте… Я по объявлению об аренде в газете…

Не успела Чжун Кэ договорить, как железная створка ворот с лязгом автоматически открылась.

– Пожалуйста, входите, – и собеседница отключилась.

Чжун Кэ немного удивилась такой манере встречать гостей: уж слишком приветливой показалась ей женщина. С легким волнением она осторожно вошла в ворота.

По извилистой дороге Чжун Кэ направилась вглубь парка. Парк Хусинь, площадью более семи гектаров, в 90-е годы прошлого века считался элитным парком развлечений. Первым владельцем парка был глава семьи Лу – Лу Юйго.

Лу Юйго родился в 1926 году. Во время Гражданской войны[27] он работал библиотекарем. После образования Китайской Народной Республики[28] Лу Юйго женился в первый раз, и у них с женой родился Лу Жэнь – старший сын семьи Лу. В 1960-х годах, после смерти жены, Лу Юйго женился второй раз, на шанхайской оперной певице У Мяо. В театральном кругу У Мяо, женщина с прекрасными чертами лица и изящной фигурой, пользовалась популярностью у многих мужчин. Лу Юйго, безусловно, не стал исключением. Вскоре после их свадьбы У Мяо родила ему двух сыновей – Лу И и Лу Ли.

Позже Лу Юйго с нуля начал собственное меховое и швейное дело, которое тогда только развивалось, и добился неплохих результатов. В 1978 году в стране провозгласили политику реформ и открытости[29], и дела Лу Юйго пошли в гору. Всего за два года он создал собственный бренд одежды, способный конкурировать с популярными международными брендами тех лет.

В 1980-х годах Лу Юйго, чей бизнес стремительно развивался, приобрел особняк, который во времена Китайской республики использовался в качестве библиотеки – той самой, где он когда-то работал. Особняк стоял на берегу озера со странным названием – озеро Новорожденной. Семья переехала в тот особняк у озера, и тогда же у Лу Жэня родился сын – Лу Вэньлун. В 90-х годах у Лу И и Лу Ли тоже родились сыновья – Лу Чжэнань и Лу Ханьбин. Все три поколения жили вместе в особняке, который с тех пор стал известен как «Дом семьи Лу».

Однако вскоре после этого Лу Юйго, которому было уже за семьдесят, внезапно продал основанную им компанию, включая бренд одежды, над которым он упорно работал столько лет, и все акции. На вырученные деньги Лу Юйго скупил всю землю вокруг особняка, где за несколько лет обустроил рядом с озером элитный парк отдыха, открытый только для состоятельных людей. После этого Лу Юйго объявил об уходе из бизнеса и всю свою старость провел в том парке.

В парке было множество мест для отдыха и развлечения: поле для гольфа, рестораны со звездами «Мишлен», роскошный отель, гостевые домики и колесо обозрения у воды. Место походило скорее на загородный VIP-клуб для элиты, чем парк. Однако хорошие времена длились недолго: состоятельных людей в те времена было не так уж много, и в итоге «клуб» закрылся из-за плохого управления, превратившись в заброшенный парк. Сохранился только особняк семьи Лу.

В 2012 году Лу Юйго умер в возрасте восьмидесяти шести лет. У Мяо, которой только исполнилось семьдесят лет, приняла роль главы семьи Лу и стала вести все семейные дела.

3

Перед поездкой Чжун Кэ попыталась узнать и о происхождении семьи Лу. Она смогла найти только то, что упомянуто выше. Ей всегда казалось, что у семьи Лу было много скелетов в шкафу: например, почему Лу Юйго вдруг ушел из бизнеса? И почему он скупил всю землю вокруг особняка?

Однако у Чжун Кэ не было времени на раздумья. Она лишь хотела поскорее понять, стоит ли ей заселяться в этот дом или нет. Девушка продолжала идти по дороге, вдоль которой тянулись заросшие лужайки. Землю покрывали засохшие сорняки. Изредка виднелись деревья, издалека походившие на безжизненные пугала.

Миновав широкую площадь, Чжун Кэ увидела несколько полуразрушенных зданий, одно из которых – бывший клуб при поле для гольфа, ныне заброшенный. Ряд пустых лунок зарос сорняками. Стены здания облупились. Это место без преувеличения было настоящими руинами. Чжун Кэ засомневалась, что пришла в знаменитый Хусинь: она не могла представить, что здесь когда-то располагался элитный парк отдыха и уж тем более что тут до сих пор жили люди.

Преодолев небольшой склон, Чжун Кэ оказалась в самом центре парка, и перед ней раскинулось огромное озеро. Вода играла в лучах солнца, а на поверхности лежал тонкий слой тумана, отчего место казалось ненастоящим. Вдалеке виднелся мост, ведущий к круглой железной раме, стоявшей в середине озера – видимо, это была опора разобранного колеса обозрения.

По форме озеро напоминало свернувшегося калачиком малыша в утробе матери. Зимой водоем походил на окруженного безжизненной травой и деревьями лежащего на боку гигантского ребенка, словно тот жадно высасывал питательные вещества из всего вокруг. Прямо в животике малыша возвышался одинокий старый особняк.

Чжун Кэ направилась прямо туда. Ее сапожки испачкались в грязи и слякоти, отчего одержимой чистотой Чжун Кэ стало не по себе. Наконец девушка добралась до конечной цели поездки – Дома семьи Лу.

«Неужели здесь и правда живут люди?» – подумала она. Глядя на стоящий перед ней трехэтажный дом, Чжун Кэ вздохнула. Стены старого особняка были выкрашены в бордовый цвет. На каждом этаже тянулся ряд окон, а также выступали небольшие балконы, окруженные мраморными римскими колоннами, – одним словом, дом выглядел роскошно.

Европейский эклектичный архитектурный стиль, характерный для периода Китайской республики, делал особняк похожим на большой дворец. Несколько белых декоративных колонн и затейливая лепнина очерчивали главный фасад особняка. Чжун Кэ осмотрела здание сверху донизу, не в силах поверить, что перед ней стоял частный дом, – по масштабам он был сравним с высококлассным отелем. Однако дом явно не реставрировали уже много лет, и потому он выглядел обветшалым. Присмотревшись, можно было заметить многочисленные трещины. К тому же окрестности были так пустынны, что даже днем здание выглядело запущенным.

К парадной двери особняка вел ряд полукруглых ступеней. Чжун Кэ на цыпочках поднялась по ним и увидела звонок рядом с двустворчатой дверью. Чжун Кэ хотела нажать на звонок, как вдруг дверь распахнулась – словно кто-то поджидал ее внутри. Дверь открыла девушка в черно-белом костюме горничной.

– Здравствуйте, вы пришли по объявлению? – уточнила она уже знакомым мягким голосом.

– Ах… Здравствуйте, да… – Чжун Кэ оглядела стоящую перед ней молодую женщину: красивая и высокая, с длинным хвостом на затылке, на вид меньше тридцати. Судя по форме, она работала служанкой в доме.

– Пожалуйста, приподнимите немного ноги, – служанка взяла тряпку и присела на корточки.

– Ой… – Чжун Кэ посмотрела на грязь на своих ботильонах и с некоторым смущением по очереди приподняла ноги. Служанка одной рукой держала лодыжку Чжун Кэ, а другой вытирала грязь с ее обуви. Затем она отжала тряпку и встала.

– Пожалуйста, входите.

– Спасибо, – Чжун Кэ кивнула и взглянула на ботильоны: теперь они выглядели просто безупречно.

Служанка провела Чжун Кэ в гостиную. По сравнению с внешним видом особняка обстановка в гостиной оказалась более современной. Насыщенные цвета придавали комнате роскоши, а продуманно расставленная мебель – изысканности и уюта. Пол из массивной доски казался только что натертым воском, отчего обувь то и дело скользила по нему. Журнальный столик из палисандра в центре гостиной окружали диваны в европейском стиле, а пол был устлан толстыми коврами. На стене висел шестидесятидюймовый плоский телевизор, а под ним располагался камин в западном стиле из каменной кладки. С потолка свисала хрустальная люстра, излучающая ослепительно яркий свет. К северу от гостиной находилась лестница, ведущая на второй этаж особняка.

Горничная предложила Чжун Кэ присесть на диван, принесла ей из кухни стакан сока, а затем повернулась и поднялась по лестнице.

В гостиной было тепло. Чжун Кэ, сняв наушники и шарф, сделала глоток сока. Пока девушка ждала, она осмотрелась по сторонам. Дом оказался гораздо роскошнее, чем она себе представляла. Чжун Кэ даже не подозревала, что в пригороде Шанхая уединенно жила такая богатая семья. Однако девушке все никак не давала покоя мысль, что арендная плата была подозрительно низкой. В тихой и пустой гостиной она не могла остановить поток своих мыслей. «А что, если это дом с привидениями?» – подумала она и тут же невольно вздрогнула.

Примерно через пять минут Чжун Кэ услышала приглушенные шаги по лестнице. В гостиную спустился парень, посмотрев на которого, девушка вскрикнула:

– О! Не может быть…

4

– Ха! – увидев Чжун Кэ, собеседник широко раскрыл глаза от удивления. – Это же ты.