Телепаты: глубинная связь

Сумеречная Грёза

Телепаты: глубинная связь

Глава 1. Алисия. Назначение

Если честно, думала, что злобный Вертиго снова вызывает меня на ковер, чтобы отчитать за малый объем выполненной работы. Он всегда кого-то за что-то отчитывает, даже если ты впахиваешь по 24 часа в космические сутки. К счастью, мои опасения не оправдались. Или, наоборот, к несчастью…

– Вы идеальный кандидат, – сказал Вертиго Хельги, начальник северного крыла дальней орбитальной обороны, – Хороший послужной список, феноменальная работоспособность, отличные телепатические и эмпатические данные, идеальная репутация… высочайшая дисциплина. А что самое главное – преданность Конфедерации и осознание собственного долга.

– Полагаю, все эти качества пригодятся на этой планете? – внутренним чутьем я всё-таки ощущала, что ничего хорошего там меня не ждёт. Всё-таки у телепатов хорошо развито чутье. Особенно у телепатов с эмпатическим уклоном.

– Ещё как! – радостно согласился Вертиго, грузный, жирный мужчина неопределенного возраста. Но, несмотря на его отвратительный характер и явное ожирение, я все-таки не относилась плохо к нему. Как и всякое начальство, он просто делал свою работу, как и все мы. Вертиго помялся в кресле, заставляя скрипеть швы на голубой форме, – Я согласовал вашу кандидатуру с советом, и она была принята практически единогласно.

– Хорошо, – смирилась я с долгой и, вполне возможно, не очень приятной командировкой, – Но что нам известно об этой планете? Насколько я знаю, Омега-167-дельта долгое время считалась проходной, и конфедерацию не особо интересовало ее существование.

– Все документы я отправил вам на почту, потрудитесь изучить их в ближайшее время. Осведомлен, значит вооружен, – Вертиго расплылся в счастливой и немного жирной улыбке, – На Омеге обитают туземцы. Очень странные существа, скажу я вам. У них нет речевого аппарата, поэтому они общаются с помощью телепатии. Не удивительно, что у нас не так много способов взаимодействия с ними и, к сожалению, телепатов у нас тоже не так много, поэтому мы не можем послать туда больше одного. Такие как вы требуются и в других местах.

– Понимаю, – кивнула я, жадно впитывая информацию.

– А теперь только между нами, – Вертиго отключил протокольную запись для архива, – Раз уж мы выбрали вашу кандидатуру… Есть некоторые данные, что планета погибает и осталось ей не так много.

– Что? – мои брови взлетели вверх.

– Именно. Ужасные новости, правда?

– Ужасные… просто ужасные. Но ведь там богатая флора и фауна, довольно развитое местное население…

– Именно. Поэтому конфедерация и посылает вас туда. Вы должны помочь мистеру Моргану Ортейлу уговорить их покинуть дом, иначе всем им крышка, – Вертиго хлопнул по столу, показав что будет коренным населением, если они не покинут Омегу, – Чем раньше, тем лучше.

– А что говорят учёные? От чего она умирает? Сколько осталось времени?

– Ну, планетарные часы не такие, как у нас с вами, – пожал плечами Вертиго, – Это и так понятно. Дают около сотни лет… но это в лучшем случае. При худшем раскладе около десяти. Не больше. А вот от чего умирает… учёные ещё только выясняют эту причину. И вам предстоит им помочь. Но ясно одно – тектоническая активность с каждым годом растет и не собирается сбавлять обороты. Активизируются вулканы, гибнут поселения.

Какой кошмар… тысячи туземцев должны погибнуть из-за того, что их родная планета оказалась не так дружелюбна, как наша Земля… И дело было даже не в эволюции, которую они проходили вполне естественно, точно так же, как люди. Им просто не повезло, и от этого становилось ещё обидней.

– Я осознаю всю важность миссии, – побледнев, ответила я Вертиго, – Я не подведу ни вас, ни конфедерацию. Вот только… Кто такой этот Морган Ортейл? Я о нем ничего не слышала.

– Он телепат. Ваш коллега.

– При всем уважении… На все человечество, а его около двадцати миллиардов людей, приходится около полутора тысяч телепатов. И я знаю всех поименно. Каждый телепат знает своих коллег, даже если не встречался лично. Я не припоминаю никакого Моргана Ортейла.

– Он обрёл дар около четырех лет назад. До этого служил в центральном подразделении элитной штурмовой бригады.

– Что?! – я не сдержала своего удивления. Крайне непрофессионально. Я откашлялась, будто прося прощения за свою несдержанность. Поправила карманы и без того идеально сидящего на мне белого комбинезона космического флота, – Четыре года для телепата – это очень мало. Мы развиваем свой дар с самого младенчества. При всем уважении… Морган Ортейл компетентен в своей квалификации?

– Компетентен. Скажем так, он достаточно усидчив и дотошен, чтобы освоить новую профессию в кратчайшие сроки. Даже слишком… кхм… впрочем, вам доведётся самой в этом убедиться. Вы вылетаете через пару недель, квота уже выделена.

– Хорошо… четыре года… и все же, может, для освоения телепатии это и не большой срок, но он мог бы познакомиться с коллегами, – в этом плане меня посетила какая-то обида. Будто этот Морган отрывался от коллектива, избегал его. В чем-то я оказалась права.

– Раньше он был капитаном, а сейчас штатный телепат. Конфедерация сняла его с предыдущей должности, по понятным причинам… Капитанов тысячи, если не миллионы, их всегда можно заменить, а телепатов единицы, их заменить нельзя. Морган Ортейл был несколько не согласен с этой позицией, потому что привык совсем к другому кругу общения… и задачам, конечно же. Скажем так, это довольно специфический человек. Он сам вызвался на миссию к Омеге, и находится там уже более трёх лет. И прекрасно справляется со своими задачами.

– Если он справляется, зачем там я?

– Один телепат на всю планету. Это, скажем так, совсем не густо. Морган иногда переоценивает свои возможности. К тому же, задачи бывают довольно сложные, и одному телепату там тяжело, как бы он не был талантлив и хорош. К тому же, господин Ортейл читает мысли, но лишён эмпатической связи.

– Он мужчина. Это нормально. Далеко не всем мужчинам доступны чувства.

Вертиго немного усмехнулся, явно понимая, о чем я. Мужчины-телепаты сильно отличаются от женщин-телепатов. Первые очень хорошо считывают мысли и гораздо хуже чувства, вторые отлично чувствуют каждое движение души, но гораздо хуже улавливают мысли. Бывает, мужчины и женщины работают в паре, но в этом всегда заключался определенный риск. Если между ними установится связь, разорвать ее будет практически невозможно. Из-за этого случалось много нежелательных последствий…. Поэтому начальство крайне отрицательно относилась к связям между телепатами. Вплоть до увольнения и лишения звания. Практически всегда телепаты работали в одиночку, или брались двое одинакового пола.

– Его личное дело я тоже вышлю вам по почте. Правда, там довольно старые фотографии… Господин Ортейл не из тех, кто любит строчить отчёты. Он человек дела. Кстати, с вами полетит Шейл, вы с ней знакомы. Она будет вести протоколы и освободит вас от всей отчётности.

Я с облегчением выдохнула. И на том спасибо. Иногда штаб так изводил своими бумажками, что времени на работу совершенно не оставалось. А ведь приходилось записывать каждый день. Шейли разгрузит меня, и в этом я была благодарна Конфедерации.

Эта девушка была серой мышкой, когда мы встречались в последний раз. Интересно, она изменилась?

– У вас есть какие-то вопросы? – выдернул меня из задумчивости начальник.

– Нет… нет, господин Вертиго. Я все поняла и начну работу сегодня же

– Рад, что вы с таким энтузиазмом восприняли наше задание. Поверьте, это будет увлекательное сотрудничество и богатый опыт. Это путешествие вы не забудете никогда.

Глава 2. Алисия. Досье

Я готова была уделить все свободное время отчётности, но, к сожалению, информации оказалось не так много.

Омега. Планета-новичок, открыта космическими исследователями около века назад, но до сих пор основательно не изучалась. Находится в дальней галактике Крузадо, три скачка через гиперпространство. Очень похожа на Землю по гравитации и содержанию атмосферы. Воздух, пригодный для дыхания. Надо же… наши планеты практически идентичны, кроме растительности и фауны. Даже болезни одинаковые. Я потерла плечо, укол иммуномодуляции всё ещё побаливал.

В отчёте указывалось, что Омега стояла в списке на заселение, но теперь это отложено в дальний ящик. Меня смутила пометка «некоторые трудности» и «недружелюбные эксцессы». Более туманных формулировок я ещё не встречала. На конфедерацию это не было похоже. Обычно штабная отчётность велась совсем иначе. Четко и максимально конкретно.

Создалось ощущение, что вокруг Омеги нависло какое-то серое облако, скрывающее самое главное. Таинственное место… загадочная планета. Во мне вскипал азарт. Я хотела разгадать ее тайны. Но для этого требовалась адекватная помощь. Надеюсь, группа, которая там живёт уже больше трёх лет окажет нам всяческое содействие.

– В первый раз улетаю из дома так далеко, – Шейла опустила голову практически в тарелку, уткнувшись в гору брокколи. Уже неделю мы обсуждали нашу командировку, сразу после того, как она прилетела на орбиту.

Это была симпатичная худенькая брюнетка с огромными очками в пол-лица. Не знаю, почему она отказывалась от генетической коррекции зрения. У меня закрадывалась подозрения, что она сама не хотела быть привлекательной. Невооружённым глазом была заметна ее неуверенность в себе. Будто Шейла не хотела привлекать ничье внимание. Впрочем, ей это хорошо получалось – никто из мужчин так и не заинтересовался ею.

Мы обедали в кофейне космодрома и обсуждали будущую командировку. В этом месте собирались все штабные сотрудники, по большому счету протирающие штаны в кабинетах, а ещё мои коллеги-телепаты. Мне приходилось отгораживаться от них, ведь некоторые норовили залезть в тебе мозг, не поздоровавшись. Хотя негласный этикет требовал полную тишину, некоторые считали, что настолько хороши, что другой телепат их даже не заметит.

– Если честно, я тоже в первый раз улетаю из дома так далеко. Даже как-то не по себе, – поделилась я своими переживаниями. С Шейлой мы были знакомы уже давно, ещё со штабных будней на Земле, когда мне только исполнилось двадцать. Сейчас ей было столько же, сколько и мне – двадцать шесть, и мы снова работаем вместе. Наверное, теперь-то нам удастся подружиться. Она хорошая девушка. Просто раньше выдавалось не так много времени, чтобы узнать друг друга лучше.

– Об Омеге почти ничего не известно, – сказала Шейла, уминая пончик с кремом сразу после брокколи, – Так интересно. Так волнительно. Там очень богатая флора и фауна. Не терпится изучить ее.

– Это удел биологов, – Шейла была биологом, по совместительству она должна была заполнять альманах по растительности Омеги, – Мое дело общаться с местными аборигенами.

– Как ты думаешь, почему выбрали именно нас?

– Потому что мы хорошие специалисты.

– Ты, может быть, и да. А меня выбрали, потому что я совсем не сексуальная.

Я рассмеялась от такого неожиданного признания.

– Почему ты так решила? Это же очень странно. Не думаю, что штаб руководствуется такими… кхм… неконкретными личными качествами.

– Совсем не странно. Группа, в которую нас посылают состоит только из мужчин. Женщины там не частые гости. Поэтому выбирали не самых привлекательных, чтобы не вносить смуту. Я про себя, ты-то у нас красавица…

– Ты слишком строга к себе. Ты очень симпатичная девушка, Шейла. Просто нужно быть смелее.

Шейла махнула рукой.

– Мне это не нужно. Я хочу попасть туда только потому, что мне интересна ее растительность. Очень. Говорю же, Омега загадочная планета. Значит, не совсем дружелюбная. Там нужно выживать. На этой планете нет ни одной колонии-поселения, только военные. Это страсть как интересно.

– Просто для колоний еще не настало время. Это стандартный протокол для заселения. Сначала военные. Через пару десятков лет первые пилигримы.

Я взглянула в окно: космические корабли приземлялись и взлетали, жизнь текла своим чередом. А где-то там, в дальнем космосе, разворачивалась грандиозная трагедия. И жители Омеги никогда не смогут пересечь космос, как мы сейчас. Они обречены сгинуть вместе со своим домом. Жизнь несправедлива.

– Вот только пилигримов Омеге не видать.

– Это да, – вздохнула я, – Она умирает. Я собираюсь выяснить, из-за чего.

– Если до нас не выяснили, куда нам-то.

– Ты слишком пессимистична.

– Я реалист. Меня посылают, чтобы четко выполнять свое задание, не привлекая внимания солдатов. А тебя, потому что ты хороший специалист. Надеюсь, тебе удастся найти общий язык с Морганом. Его же так зовут?

– Так.

Морган Ортейл… как и сказал Вертиго, был капитаном штурмовой бригады почти пять лет. До этого служил обычным штурмовиком, начиная с шестнадцати лет. Я хорошо изучила досье Моргана, и там не было ничего необычного. Заслуги, места, где он побывал. Войны… сплошные колониальные войны. Скукотища. Ему повезло, что у него открылся дар, иначе лег бы где-нибудь на Перисе в красно-черных песках, сражаясь с панцирными червями.

Во главе досье висела маленькая фотография в фас, Моргану тогда исполнилось шестнадцать. Да уж.. этот человек действительно не любил отчётность. За шестнадцать лет своей службы он так и не удосужился прислать в штаб новую. Хотя, скорее всего, это могло быть вызвано секретностью его миссий. Иногда конфедерация скрывала внешность своих сотрудников. Вертиго мог это опустить в разговоре – оно и понятно, он говорит только то, что положено.

Единственное, что меня смущало – это маленькая приписка «генсолдат», доминантная линия по У-хромосоме, десятое поколение от исходника. Исходник – Курт Ортейл, один из первых генсолдатов еще не существующий тогда конфедерации. Его пра-пра-пра… и так далее прадед. Хм… десятое поколение… значит, уже в генетике отпечатались определенные установки и задачи. Такие люди выводились для войны. И мышление у них было соответствующее. Странно это все. Откуда у Моргана тогда дар? Я решила выяснить и это. В конце концов, я окунаюсь в сплошные головоломки. А это я очень любила.

«Алисия, любая загадка тебе по плечу», – любила говорить мне преподавательница эмпатического чтения.

Что и говорить, она была права – в головоломках я была лучшая.

А что до Моргана…

На меня смотрел милый ушастый подросток с ясными добрыми глазами. Морган вполне к себе располагал. Не зря же у него открылся дар. Телепаты – люди утонченные, возвышенного характера и изящных манер. Им доступны чувства и мысли людей, и не только. Со временем это оттачивает внутренний мир, и ты начинаешь сопереживать. Конечно, не все были такими, многие отгораживались и становились законченными эгоистами, но по большому счету… Если у Моргана открылся дар, значит, он тоже довольно деликатный, интеллигентный мужчина, несмотря на все передряги, в которых побывал. Слова «штурмовик» и «ветеран трёх войн» меня не смущали – часто снаружи бывает не то, что внутри.

Мои мысли подтверждал взгляд молодого шестнадцатилетнего Моргана, который улыбался на второй странице, отдавая честь в белой перчатке. Худенький, полный надежд и мечтаний мальчишка. Конечно, мы найдем общий язык!

Глава 3. Морган. Интеллигентный мужчина

– Куда поворачиваешь, идиот, у тебя что, вместо головы задница?! – кричал я что есть мочи, пока мне в лицо хлестал резкий ветер с каплями влаги. Через мгновение в воздух поднялась уже целая волна, меня окатило с головы до ног.

Ерунда. Главное, чтобы эти тупоголовые толстозады научились слушать ушами, а не жопой. Хотя я сомневался, что уши у них растут не из мягкого места. Никогда больше не буду брать на водяную охоту учёных с материка – это больше туристы, чем колонисты. Пилигримами их язык не поворачивался назвать, как и водяную охоту – рыбалкой. Здесь водились твари, которые могли сожрать тебя вместе с кишками и выплюнуть с другой стороны. Конечно, хорошенько переварив при этом.

– Морган, куда она поплыла?! – провизжал испуганный наблюдатель бабочек, который путал право и лево.

– Надо было свернуть, куда сказал, тогда бы ты точно узнал, – проворочал я мрачно, а слева от меня усмехнулся Артем – он всегда смеётся, когда толстозадый тупит. А тупит он почти всегда.

«Морган, ублажи его», – сказал мне босс, намекая, что я должен развлечь этого идиота, который две недели как прилетел с большой земли и уже думает, что знает все.

Раньше боссом был я, и не допускал на борт таких, как он. А теперь превратился в шута вместо того, чтобы выполнять нормальные задачи.

– Морган, эта рыбина больше, чем наш катер, – Артем любил озвучивать очевидное, – Один удар о дно и мы перевернемся.

– Не бойся, твердокрыл не таранит катера, – успокоил я бравого солдата, который был единственным, кто имел мозги на этом катере, не считая меня, – Скорее всего, он просто обхватит его щупальцами и потянет на дно.

– На дно?! – запаниковал жирный учёный, которому представилась исключительная возможность столкнуться с фауной, которую он изучал, – Вы же сделаете что-нибудь, господин Морган?

– Господин Морган… – начал было его коллега, к счастью, не такой тучный, иначе катер бы пошел бы на дно и без щупалец твердокрыла.

– Тссс, – прервал я его, подняв палец вверх.

– Работает, – прошептал загадочно жирный учёный, преисполнившись ко мне уважением.

На самом деле я просто хотел, чтобы они заткнулись. Болтовня работе бы не помешала – твердокрыл имел резкие, хищные мысли, которые перебивали любой гвалт.

Солнце нещадно пекло, полдень превращался в ад. В это время на Омеге становилось жарче всего, в тени достигало сорока градусов. На море чувствовалась прохлада, но в такие напряжённые моменты выворачивались кишки.

– Арт, оружие с предохранителя, – предупредил я бойца, и он кивнул, тут же все поняв. Вот что значит дисциплина – не нужно быть телепатом с семью пядей во лбу, чтобы тебя понял профессионал с настоящими мозгами в черепной коробке. Вместо соплей в голове, как у этих учёных.

В полной тишине я прильнул к поверхности воды, перевалившись за борт. Коснулся ее пальцами.

Примерно тридцать метров от поверхности – твердокрыл набирал скорость. Он готовился к решающему прыжку, сбросив с воздуха щупальцы и обвив лодку сверху донизу. А потом, войдя снова в воду, переломить эту чёртову посудину надвое силой импульса.

Странная система, но на этой планете все было странным – я уже окончательно с этим смирился.

Я снял курок с предохранителя. В висках стучало:

«Убить, убить, жрать!» – впрочем, мои мысли сейчас были точно такими же. На этой рыбалке мы торчали с самого утра и я бы не отказался от сочного стейка или хвоста этого самого твердокрыла.

– Сейчас! – закричал я и мы одновременно подняли дула орудий в воздух, начав стрелять ещё до того, как морда этой рыбины показалась над водой.

Учёный завизжал, когда огромная туша заслонила солнце. Нас окатило ещё раз – на этот раз водой, стекающей со склизкого туловища. Вода смешалась с синей кровью.

Когда дохлый твердокрыл плюхнулся в воду с другой стороны борта, Арт быстро загарпунил тушу, чтобы она не пошла на дно.

Эта тварь поранила мне плечо щупальцем – кожа на руке порвалась, словно пергаментная бумага. Небольшая плата за то, чтобы свернуть этот показательный бред и, наконец, набить желудок.

– Что, господа учёные, – подвёл я итог, – Экскурсия закрывается. Добыча наша. Надеюсь, вы не будете на нее претендовать.

– Нет, что вы, господин М… Морган, – толстяк еле отмер, пытаясь отойти от шока.

– Вот и ладненько.

Уже в транспортнике я обработал повреждения, запенив все регенерирующей смесью. Вместо кровоточащей раны теперь красовалась толстая взбугренная плоть, которой ещё предстояло окончательно зажить. Останется шрам – очередной из тех бесчисленных на моем теле, которые я перестал считать ещё после второй колониальной.

Омега сверху казалась прекрасной и процветающей, я бы сказал даже, дружелюбной. Внизу распростерлась плотная зелёная шапка джунглей, неотличимая от Земной. Но это на первый взгляд. Две такие похожие планеты и одновременно абсолютно разные… Человеку здесь делать нечего. И мне здесь делать нечего. Иногда я ловил себя на мысли, что скучаю по дому. Всю жизнь мотался туда, куда посылала Конфедерация. Привык исполнять свой долг до конца, положив за цивилизацию голову. А о себе никогда не думал.

Впрочем, цивилизация тоже обо мне никогда не думала – кому какое дело, что погиб очередной генсолдат, который был рождён именно для того, чтобы умереть за нее?

После того, как приземлились на базе, отдали твердокрыла на кухню, а я решил посетить лазарет – мало ли, закрался очередной паразит в рану, и завтра я проснусь без своих кишок? Правда, радовало, что сегодня ребята отведают хорошего, свежего мясца, ато от армейских пайков скоро нутро завяжется в узел.

По пути я обратил внимание на странную штуку: около маленького пассажирского звездолёта стоял местный абориген и тыкал в него пальцем, подняв одну из четырех своих рук. Вытаращил глаза на Дугласа, будто тот умел читать его хаотичные мысли и указывал на эту огромную по сравнению с ним железяку.

Кто пропустил его на базу? Что он вообще здесь делает?

– О, Морган! Выручай, это к тебе, – с облегчением прокричал Дуглас, заприметив меня издали, – Босс сказал пропустить, видимо, не теряет надежды.

– Я же сказал ему, что их мысли слишком сумбурны, чтобы их прочитать. Зачем он тычет в эту штуку?

– Я откуда знаю? Ты у нас телепат – вот и скажи.

Я напряг мозг, чтобы в очередной раз убедиться, что у существа, раза в два ниже меня сплошная каша в голове. В чем-то местные аборигены походили на человека, или даже обезьяну, но только отдаленно. Длинная шея, большая, почти всегда лысая голова, два огромных глаза и четыре руки – две длинные ведущие и ещё две вспомогательные, поменьше и покороче. Причем женщины мало чем отличались от мужчин. Понятия не имею, как они размножаются. Но зато хоть одевались по возможности прилично – умели делать ткань, на этого как раз была накинута длинная тога с вышивкой под ядовитый плющ. Видимо, это был кто-то из старейшин.

За три года пребывания на Омеге я так и не продвинулся в общении с ними. Мне было по плечу почти все, кроме этих странных существ.

Абориген вытаращился теперь на меня, атакуя вихрем своих хаотичных мыслей.

Я послал ему однозначный импульс, мягко говоря, означающий «я тебя не понимаю».

Огромные глаза с зелёными, как блюдца зрачками пару раз хлопнули – абориген оскорбился. Вытянул шею, поджал маленький ротик и гордо удалился. Что ж, наверное, нужно было быть немного помягче – некоторые телепатические волны они понимают как аналог земного мата.

Хотя, признаюсь, на самом деле это я и имел ввиду. Ха-ха. Как же они меня достали. Будет нужно – наша группа посадит их в звездолет насильно, и не нужно будет чесать языком, которого у них нет. В первый раз вижу существ, которые не хотят жить.

Им нужно покинуть планету, а они упёрлись. Хотя я тысячу раз объяснял, что Омеге скоро крышка. И точно знаю, что они меня поняли.

Сегодня на базе было необычайно живо. Все куда-то сновали, ездили грузовики, приземлялись и взлетали транспортники. Неужели внеочередной груз с Земли?

Меня отвлек входящий от босса:

– Морган, ты куда пропал?

– Сами же сказали – ублажи, я и ублажал.

– Я имел ввиду в свободное от работы время.

– А когда отдыхать, если не секрет?

– Ночью, Морган, ночью. Когда глаза закрыты и спишь. Не я виноват, что ты единственный телепат на базе.

– Мы же, вроде как, закрыли этот вопрос.

– Отнюдь. Зайди ко мне. Скоро у тебя появится время для отдыха.

– Но…

– Перечишь начальству?

– Никак нет.

– Хорошо. Жду.

Коршунов Константин Викторович отключился. Никак не привыкну к таким длинным именам. У русских так принято, но между собой мы всегда называли его Коршуном. Кстати, вполне оправдывало его характер. Когда-то и я таким был, требовательным и твердым, целую вечность назад, когда командовал своим отрядом. Но потом Конфедерация отобрала у меня все: жизнь, личную историю, цель. И засунуло в телепаты. Теперь Коршун клюет мне печень каждый раз, когда Конфедерация пытается послать мне в подмогу очередного «коллегу».

– Присаживайся, – Коршун улыбнулся, указав мне на стул напротив его рабочего стола. Какой вежливый. Он всегда так делает перед тем, как придушить свою жертву. А жертва я была самая настоящая – кто на этот раз? Высокий тощий нытик? Или малохольная брюнетка, боящаяся собственной тени?

Все телепаты были на одно лицо, хоть встречал я пока что только двоих: сверхчувствительные неженки, готовые расплакаться каждый раз, когда я им говорю, что они делают не так. Вежливо, между прочим. Даже без мата. Ну, почти…