Голоса, как безумие

Анна Суменкова (ISSA)

Голоса, как безумие

Глава 1.

Рабочий день прошёл достаточно тихо, если не считать некоторых казусов, и в три часа я уже шла к той же автобусной остановке, к которой ходила уже почти восемь лет, чтобы спокойно доехать до дома. Нужный мне автобус шёл невыносимо долго, за это время успело проехать несколько машин, автобусов с другими номерами и несколько подростков на велосипедах – улица была весьма оживлённой. Вокруг туда-сюда сновали разные люди: кто-то слишком громко разговаривал по телефону, кто-то смеялся в компании друзей, кто-то шёл, уткнувшись в телефон…

Наконец приехал нужный мне автобус. Его водителем вновь оказался тот лысый, со сморщенным, словно изюм, лицом толстый мужчина, с которым я ехала утром на работу. Наружность у него была очень неприятной.

На этот раз, не то, что утром, внутри автобуса оказалось слишком много людей. Я почти уткнулась носом в спину какой-то женщины, которая, казалось, вылила на себя весь флакончик то ли старых, то ли просто дешёвых духов. Стало невыносимо дышать, я пробралась ближе к окну.

Прошло чуть больше получаса, и я уже стояла на пороге своей квартиры, закрывая дверь на ключ. Туфли слетели с ног под стон облегчения, вырвавшийся из моего рта, а сумочка упала куда-то на обувницу – решила, что уберу её оттуда чуть позже. Не успела я пройти в комнату и достать домашние вещи, как телефон противно запищал. Обречённо выдохнув и закатив глаза, я бросила одежду на диван и взяла со стола телефон. Лучше бы не брала…

На экране светилось имя контакта «Никогда не брать!» – очень говорящее обозначение. Чёртов бывший муж, который всё не может успокоиться и забыть мой номер телефона вот уже два года после развода. Нас с ним абсолютно ничего не связывало – детей не было, имущество делить не приходилось, да и в браке мы с ним были всего полтора года, если не меньше, пока он не начал запойно пить и выносить из дома всё, что попадётся под руку, лишь бы, цитата, «сыграть ещё одну, последнюю, партеечку!».

– Что? – каждый раз, когда я слышала его голос во время звонка или на записи, я отчаянно жалела, что человека нельзя ударить сквозь экран телефона.

– О, Джуди… – я невольно опять закатила глаза и упёрла одну руку в бок. С той стороны телефона послышался глоток, даже гадать не надо было чего именно, – Мне так плохо… Я…

– Сколько чёртовых раз я говорила тебе не звонить сюда? Сколько раз блокировала? Ты издеваешься надо мной?! – только его голос заставлял меня выйти из себя, не знаю, что было бы, если бы он так приходил под окна моего дома чуть ли не каждый день…

Он успел только выдавить из себя что-то невнятное, как я отключила звонок. От раздражения у меня чуть подрагивали кисти рук, и я даже не заметила, в какой момент настолько сильно стиснула зубы, что челюсть стала отдавать болью прямо в виски. Я шумно вдохнула и медленно протяжно выдохнула. Уже заканчивалась пятница, поэтому я имела полное право выключить надоедливый телефон и посвятить два дня выходных только себе.

Тишина квартиры немного давила на уши, поэтому я пробормотала сама себе:

– Почему бы не сходить в душ?

А после сама же и ответила, чуть понизив тон голоса и тихо хмыкнув от того, что со стороны, должно быть, это выглядело бы очень забавно:

– Да, Джуди, отличная идея!

– Интересно, как там мама? – вновь поинтересовалась я сама у себя, но уже чуть громче. В это же время я подняла с дивана кинутые туда вещи и отправилась в ванную комнату.

– Надо будет ей позвонить…

Пока тёплая вода набиралась в ванну, я разделась и успела обсудить сама с собой всё, что произошло за сегодняшний рабочий день: и странную уборщицу, которая слишком подозрительно пялилась в мою сторону, и козла-заказчика, который не умеет формулировать свои мысли, и… Вода набралась.

Я не любила слишком долго лежать в ванной, поэтому уже минут через сорок, замотавшись в полотенце, выскользнула из душной ванной комнаты. На щеках играл румянец, а кожа приятно охлаждалась после горячей воды.

– Джуди, – вдоль позвоночник пробежала толпа мурашек, – почему ты не сменишь работу?.. – ещё мокрые тёмные волосы, казалось, зашевелились по всей голове, – Почему не найдёшь дом у работы или работу у дома?

Голос незнакомого человека звучал прямо у меня за спиной!

Совершенно не ожидая, что кто-то столь беззастенчиво проберётся в мой дом и тем более станет со мной говорить, я резко развернулась, рефлекторно сжав одну руку в кулак, а второй придерживая полотенце.

Никого.

– Кто это?! – собирая всё своё мужество в том самом кулаке, что выставила перед собой, я немигающим взглядом оглядывала пространство дома.

Никто не ответил.

– Джуди, – уже второй раз моё имя произносили таким тоном, словно смаковали какой-то дорогостоящий деликатес, перекатывая каждую букву на языке. Было ощущение, что меня саму в это время облизывали с ног до головы, – почему ты такая слабая?..

Несмотря на так сладко произнесённое имя, голос как будто насмехался надо мной. Насмехался над каждым моим действием, шагом, словом, над каждой моей мимолётной мыслью и эмоцией.

– Кто это?! – снова повторила я, но уже громче. От бессмысленного верчения головой в разные стороны не было абсолютно никакого толка. Единственное, от такого усердного оглядывания по сторонам у меня могла бы не то закружиться, не то и вовсе отвалиться голова…

– Подойди к зеркалу, тогда ты увидишь меня. – тот же мягкий голос, что произносил моё имя с неподдельным обожанием, звучал почти над самым ухом, заставляя меня крупно вздрогнуть.

– Да, Джуди, подойди к зеркалу. – внезапно появившийся второй голос звучал отвратительно гнусаво, даже как-то скрипуче, чем вывел меня из себя и я, сама от себя такого не ожидая, гаркнула на него, чтобы он убирался. Второй голос рассмеялся. Его мягкий баритон лился в уши, будто золотисто-оранжевый мёд, что медленно, тягуче, почти незаметно стекает с дризла и опускается в специальный короб…

В коридоре, вмонтированное в прихожую, стояло большое зеркало, что позволяло человеку видеть себя в полный рост. Я сама не заметила, как оказалась около этого зеркала, но всё не решалась туда заглянуть. Наконец, осмелев, я подняла голову и решительно вперилась взглядом в зеркальную поверхность.

Никого.

Опять!

Тёмные волосы ещё не совсем высохли после мытья, а овальное лицо всё ещё играло розовыми красками от горячей воды. Никого кроме меня в зеркале не было!

– Ну и где ты?!

В ответ я получила лишь громкий, почти оглушающий хохот. Не злой, но с каплей издёвки.

– Я с тобой. Я всегда с тобой. Присмотрись внимательно. Я в твоей голове. – голос звучал добрее, но от смысла сказанного веяло холодом. По коже забегали мурашки, а под рёбрами всё мгновенно замерло.

– Что ты, чёрт возьми, несёшь?! – взревела я, совсем потеряв терпение.

Голос не отвечал.

А я чувствовала себя всё глупее и глупее, стоя посреди коридора в одном полотенце и что-то кому-то крича…

Голос по-прежнему ничего не отвечал.

– Надо пойти отдохнуть… – еле слышно пробормотала я, прижав ладонь ко лбу.

Уже в комнате я оделась и легла в кровать. Так до сих пор и не искоренив дурацкую привычку, я включила телевизор и стала листать каналы в поисках чего-нибудь интересного, чтобы отвлечься перед сном, но сама не заметила, как уснула.

Утро встретило меня чьими-то пронзительными душераздирающими криками. Вскочив на кровати, я не сразу поняла, кто и почему кричит, поэтому стала оглядываться по сторонам.

– Господи, за что мне всё это…

Ещё раз отчаянно закричали, и только тогда я нащупала рукой пульт где-то в складках одеяла. Я шумно выдохнула, снова легла и прикрыла глаза. Первый выходной на этой неделе и такое незавидное пробуждение.

– Эй, Джуди, н думаешь, что тебе пора включить телефон? – донеслось откуда-то со стороны дверного проёма. От неожиданности я почти подпрыгнула на кровати, резко сев. Опять… опять этот голос…

– Включи телефон. Ты ведь не хочешь пропустить звонок от мамы? – голос говорил настолько уверенно, словно знал обо мне больше, чем я сама.

– Она не может позвонить мне сегодня. – фыркнула я.

Самоуверенность оказалась наказуема – голос опять издевательски рассмеялся.

– Ты не помнишь ваш позавчерашний разговор?

– Нет, не помню. И с чего я вообще должна тебя слушать, если ты даже не представился.

Я нахмурилась. Эти прятки и кошки-мышки порядком подпортили мне нервы. Хотелось забыться крепким сном, а потом проснуться и понять, что это всё ерунда.

– Включи телефон, Джуди. Или пожалеешь. – мягкий голос незнакомца в одно мгновение стал грубым и, будто резал плоть с одного маха. По телу пробежали мурашки, заставляя мелко вздрогнуть. Я ещё раз оглянулась по сторонам, чтобы точно убедиться в отсутствии в своей квартире маньяка или ещё кого из подобных психов.

– Х-хорошо… – я старалась не показывать дрожь в голосе, но это давалось с трудом. Если я не вижу того, кто со мной говорит, это не значит, что и он не видит меня…

На поиски телефона ушло порядком минут пять-десять. Я не помнила, где оставила его вчера после разговора с бывшим мужем. После того, как экран телефона приветливо загорелся и явил мне домашний экран, я увидела, что в строке уведомлений действительно значились три пропущенных звонка от мамы!

Голос был прав.

– Алло. Привет, извини. Да. Я телефон выключала. Что-то случилось? – даже двух гудков не прошло, как мама ответила на звонок, а я тут же затараторила всё то, что обычно говорила, когда не могла ответить на звонок и перезванивала спустя какое-то время.

– Мне завтра надо будет уехать. Ты ведь уже ответственная девочка? – я услышала, как она шутливо улыбнулась в трубку, и я также шутливо протянула полутстрадальческое: «Ма-ам». Она рассмеялась и продолжила говорить:

– Ты сможешь присмотреть за моей квартирой и кормить кота эти несколько дней? Можешь остаться у меня на это время, чтобы время не терять.

– Хорошо. – мама не часто просила меня присмотреть за её квартирой, так что мне это было не в тягость.

Мама поблагодарила меня, оставила некоторые инструкции по поводу кота и мы попрощались. Не успела я положить телефон на стол и сесть на диван в гостиной, как голос тут же прозвучал у меня над ухом, словно назойливая муха:

– Я был прав. – было слышно, как он ехидно улыбался, пока говорил. Я представила себе, как обладатель этого голоса стоял, самодовольно сложив руки на груди, и сверлил меня взглядом. Стало не по себе, но в тоже время захотелось, чтобы этот некто показался. Чтобы я могла убедиться в своих догадках или опровергнуть их.

– Хорошо, ты был прав. – согласилась я, но кое-что волновало меня, несмотря на такое лёгкое согласие, – Почему ты именно со мной?

– Всё просто. – теперь его тон был размеренный и спокойный, – Ты – избранная. Запомни это и гордись…

– Что за чушь? – почти разразившись смехом, я перебила своего собеседника.

– Не перебивай! – жёстким стальным тоном крикнул он, заставив меня вздрогнуть и действительно замереть и замолчать. Видимо довольный моей реакцией голос вновь смягчился, – Ты – избранная и особенная. Но тебе никому нельзя об этом говорить, нельзя говорить, что ты можешь общаться со мной. Если скажешь – я тебя убью.

Все предложения звучали так, словно их говорил самый заботливый человек в этом мире, который только и делает, что печётся о твоей безопасности, да успевает подкладывать подушки, чтобы ты падал без страха. Вот только в подушках булыжники…

– Я никому не скажу! Обещаю!

Время было уже около семи вечера, когда я села ужинать. Голос больше не объявлялся, что в каком-то смысле меня и радовало – можно было отдохнуть от этих резких перепадов его настроения, но в тоже время это затишье меня огорчало – почему он постоянно бросает меня, ничего не сказав перед уходом?

"Обещаю", так опрометчиво сорвавшееся с губ, было переломным моментом.

Глава 2.

Новым утром привычка взяла своё и я, даже несмотря на отсутствие работы, проснулась около шести. Голос не появлялся и вскоре я про него вообще забыла. Не вспомнила о нём и тогда, когда, надев кеды и взяв с обувницы сумочку, вышла из дома.

В квартире, как это было всегда, пахло чем-то тёплым, что навевало воспоминания о детстве. Я остановилась около входной двери и на мгновение прикрыла глаза, чтобы вдохнуть этот запах дома.

– Хорошо тут пахнет, да? – задумчиво проронил голос, совершенно выбив меня из колеи. Я вздрогнула и рефлекторно осмотрелась по сторонам. Только через несколько мгновений до меня дошло, что это был тот же самый голос, с которым я говорила вчера. На его вопрос я только лишь кивнула.

В гостиной я и нашла кота, которого необходимо было кормить. Сколько себя помню, большую часть своей жизни он просто спал, словно одна из тех заводных игрушек, от которой потерялся ключ.

– Это кот?! – брезгливо воскликнул голос. Его удивлённый тон резанул мне по ушам, заставляя поёжиться.

– Кот. – просто ответила я, – Что в этом такого?

За те дни, что я общаюсь с этим голосом, я поняла одну важную вещь – спрашивать что-либо нужно осторожно, иначе можно вывести его из себя. и тогда… он ведь сказал, что может убить…

– Ненавижу котов! – взревел он громче обычного, и я рефлекторно подняла руку и замахнулась, чтобы согнать кота с дивана, но промелькнувшая на мгновение мысль о том, что я делаю, заставила меня остановиться. Руки задрожали, и я в поиске хоть какого-то понимания стала осоловело оглядываться по сторонам. Никого кроме меня и кота в комнате не было. Страх пробрался куда-то под кожу, заставляя все мышцы напрячься, а внутренности сжаться, сердце колотилось, как сумасшедшее.

–Что ты делаешь?! – взвизгнула я, схватившись второй рукой за ту руку, которой чуть не ударила кота. Боясь, что та снова непроизвольно взметнётся для удара, я прижимала её к груди и рефлекторно баюкала, словно пытаясь успокоить, уговорить её не делать глупостей, вновь подчиниться мне.

– Я сказал, что терпеть не могу этих тварей! – прошипел голос сквозь зубы. Мне казалось, ещё чуть-чуть и я почувствую пальцы на своей шее, которую с каждым мгновением будут сжиматься всё сильнее, пока совсем не сломают мою шею…

– Это не повод бить его! – несмотря на окутывающий меня страх, я постаралась отстоять свою правоту. Из-за наших криков проснулся кот. Он посмотрел на меня, как на умалишённую и поспешно выбежал из комнаты.

– Возвращайся домой. Немедленно! Если останешься здесь, я убью тебя. – то, как голос менял свой тон, сперва говоря мягко и завораживающе, а потом мгновенно переходя на крик, заставляло ощущать тревогу.

Уже второй раз он угрожал мне, что убьёт, но кроме слов не было никаких действий. Наоборот, он помогал мне – напомнил о звонке мамы, сказал, что я избранная… почему он говорит, что убьёт меня? Я не хочу умирать. Да и не убьёт он меня. Я просто сделаю всё, что он скажет.

– Хорошо.

Я вздохнула от беспомощности и, перед тем, как уйти, налила коту побольше воды и оставила корма, чтобы хватило на несколько дней, которые мама будет отсутствовать.

Голос не появился ни тогда, когда я шла до дома, ни тогда, когда села обедать, ни даже тогда, когда решила провести остаток последнего выходного за компьютером. Создалось ощущение, будто для этого голоса я вовсе не избранная, а какая-то игрушка, с которой он забавляется в те моменты, когда приходит.

С каждой минутой, с каждым бесцельно проведённым часом я раздражалась всё больше – почему он не приходит?! Почему не отвечает мне?!

От нервозности и обуревавшего меня раздражения я даже не смогла уснуть в эту ночь. Как только солнце занялось у горизонта, я услышала его…

– Мне нравится, как ты ждёшь меня. – голос промурчал это около моего уха, из-за чего я почувствовала, как по телу пробежали мурашки. Хотелось навсегда оставаться в своей квартире, чтобы разговаривать с ним, чтобы он что-нибудь говорил.

– Ты так долго не слышала меня…

Я почувствовала прикосновение мягких пальцев к щеке. Он провёл по коже аккуратно, с такой осторожностью, словно я была самой ценной нефритовой вазой.

– Мне нравится, как ты сейчас зависима от меня. Как ты ждёшь меня, как жаждешь услышать мой голос. – он с упоением продолжал гладить меня то по лицу, то по волосам, а я лежала на кровати и даже н думала шевелиться. Он может делать всё, что хочет. Всё, что ему придёт в голову… его голос был таким тихим и глубоким, что пробирало до мурашек. Его голос заставлял меня подчиняться.

– Я не могу без тебя. – вырвалось у меня. В тот же момент я услышала сдавленный смешок. Он не насмехался надо мной, он был удовлетворён моим ответом.

Я почувствовала его дыхание на своих губах и, разволновавшись, резко села. Кровь прилила к щекам, а кровь бубном забилась в висках.

– Ну… Я, да… я не могу без тебя. Но… – я, словно пристыженная воришка. Потупила взгляд и уставилась на свои ладони, – Но мне всё же немного спокойней, когда ты почти молчишь…

– Молчу?! – разъярённо взревел голос. Всю мягкость и обходительность, словно ветром сдуло. Мне показалось, что он готов дать мне пощёчину, но сдерживается изо всех сил.

– Ты не так по… Я не так выразилась, подожди! – взмолилась я, оглядываясь по сторонам, пытаясь найти обладателя этого голоса, чтобы он понял, увидел, что я действительно сказала не то, что думала!

– Просто когда ты не кричишь, мне спокойней. – я почти беззвучно промямлила это себе под нос – было неловко признаваться в этом. Но как бы тихо я это не сказала, голос услышал.

– Не кричать? – он был удивлён, – Хорошо. Давай заключим пари.

Яркая вспышка ослепила меня, вынуждая крепко зажмурить глаза, но уже через несколько секунд я вновь смогла открыть глаза. Я увидела его!.. Обладателя этого чарующего голоса!

Прекрасный стройный и высокий мужчина со светлыми мягкими на вид волосами, ниспадающими до плеч, невероятными зелёными глазами, что так и сверкали не то озорством, не то превосходством стоял прямо около моей кровати. Его внешний облик полностью соответствовал голосу, к которому я привыкла за эти дни. Тёмные брюки и лёгкая рубашка из струящегося шёлка – всё это невероятно подходило ему, подчёркивало образ, оставляло в памяти неизгладимое впечатление.

– Если я не буду кричать три дня, то ты выполнишь моё желание, а если я не сдержусь, то выполню твоё. Идёт?

Теперь, видя перед собой, словно ожившую картину из музея, слыша этот бархатный переливающийся, будто лёгкий чистейший весенний ручей голос, я была готова ради него на всё. Я была готова согласиться на всё, что бы он ни сказал. Была готова внимать его словам всю свою жизнь.

В горле пересохло, и я не могла выдавить из себя ни слова, поэтому только лишь кивнула. Он улыбнулся и от этого, от его лучезарной манящей улыбки я совсем потеряла голову. Но это были лишь мелочи перед тем, как он в следующее мгновение сел рядом со мной и притянул ближе, заключая в объятия. Они казались невесомыми, словно и ненастоящими вовсе, но я-то знала, что вот он – передо мной, а значит, всё происходит на самом деле.

– Я согласна. – наконец смогла выдавить я из себя, но мой голос всё ещё был чуть охрипший.

– Пообещай, что не оставишь меня. – он прошептал эту просьбу прямо мне на ухо, из-за чего вдоль позвоночника у меня пробежали мурашки, но я ни на миг не подумала отстраниться.

– Обещаю… – заворожённо пообещала я, совершенно забыв про то, что мне нужно было идти на работу или хотя бы включить телефон.

Глава 3.

Только утром следующего дня я осознала, что вчера пропустила работу и наверняка мой телефон сейчас засыпан уведомлениями и пропущенными звонами.

– Ты можешь не идти на работу. – не успела я подумать о том, что надо вставать, как голос снова послышался около моего уха. Он снова не имел облика.

– Нет, – покачала я головой, – иначе как я буду оплачивать счета? – я хмыкнула, предавшись размышлениям о том, что действительно было бы здорово оставаться дома, не видеть этих надоедливых людей, не слышать их голоса, никуда не спешить…

Я распахнула шторы, и в этот же момент позади меня вновь появился тот мужчина. Он положил ладони мне на плечи и, склонившись к уху проговорил:

– Тебе незачем это делать. Ты – избранная.

С плеч его руки спустились ниже, и через какое-то мгновение он стоял, прижавшись ко мне со спины, а его руки покоились на моей талии. Его дыхание обжигало кожу, заставляло меня почти дрожать.

– Я помню, что я избранная. Но на что я буду жить? – в горле пересохло, а язык еле ворочался и, даже несмотря на то, что в его объятиях я ощущала себя защищённой и нужной, мне до зуда под кожей хотелось прояснить этот момент. Я же должна на что-то жить!

– На что?! – несдержанно воскликнул мужчина, но тут же смягчился, вспомнив про наше пари, – Ты можешь жить у меня, жить со мной. У меня кучи денег, их хватит, чтобы оплачивать твои счета. Хватит, чтобы безбедно жить. Не иди на работу, – с каждым словом его голос становился всё тише, почти сходя на еле разборчивое мурчание, – не отвечай на звонки. Не включай телефон и… утопи его.

Он всё также прижимался ко мне и я ощущала его горячее дыхание на своей шее от каждого его слова – это придавало происходящему налёт некой эйфоричности, заставляло послушаться, сделать всё, что он говорит. И я хотела делать то, что он говорит, хотела делать всё ради него!

– Я утоплю его. – тихо пробормотала я, прикрыв глаза. По телу растеклось удовлетворение от этого согласия, от своей собственной покорности, от подчинения тому, кто являл собой идеал моего представления.

– Отлично.

Я даже не заметила, насколько зловеще прозвучало это единственное слово, скрытое под мягкой улыбкой и почти невесомым поцелуем в шею.

Он снова исчез.

Не задумываясь, я нашла свой телефон, поспешно зашла в ванную и включила воду, заткнув слив пробкой. Когда вода достаточно набралась, я кинула в ванну свой телефон. Я с воодушевлённым замиранием сердца наблюдала за тем, как он медленно погрузился под воду, с глухим стуком ударился о дно ванной, выпустил несколько пузырьков воздуха и больше не подавал признаков жизни.

Наблюдая за тем, как безжизненно телефон лежит на дне ванной, я почувствовала крайнюю степень удовлетворения, в груди всё воспылало огнём и желанием утопить что-нибудь ещё, чтобы наверняка уж получить похвалу от того мужчины. Не успела я даже подумать о том, что теперь не смогу вообще ни с кем связаться, как голос выбил из меня все сомнения:

– Ты молодец. Не думал, что ты сделаешь всё настолько быстро.

– Для чего я это сделала?

– Ты избрана этим миром, те твари не достойны общения с тобой! Разве ты не понимаешь этого? Они все лишь жалкие людишки, которые не достойны даже твоего волоса. Они должны пресмыкаться пред тобой!

На мужчине появилась красивая бардовая мантия, а в следующую секунду я увидела такую же и на себе. Он позволил мне взять себя под руку и мы вышли с ним из ванной комнаты, словно король и королева этого мира. Мы шли медленно, никуда не спешили, и я действительно чувствовала, как с каждым моим шагом, на моей голове расцветает шикарная дорогая корона, способная затмить само Солнце, как мантия приятной тяжестью отзывается на плечах и, в конце концов, как тепло ощущаются прикосновения мужчины моей мечты…

– Ты прав. – я с гордо поднятой головой прошествовала к дивану и села на него, словно являлась королевской особой. Стойте, почему «словно»?! Я ей и являлась!

Мантии ни на мне, ни на мужчине уже не было.

– Теперь ты понимаешь, как просто быть избранной? – я согласно кивнула, – А теперь зашторь окна.

Я повернулась в сторону окон, но не заметила там ничего, от чего надо было бы прятаться. Не увидела никого. Только лишь тот – мой – мужчина стоял перед окном и ждал, пока я встану и зашторю окна.

– Зачем?

– Ты избранная! – снова воскликнул он, недоумевая от того, что я не понимаю таких очевидных истин, – Для чего тебе видеть все эти отвратительные людские рожи, слышать их голоса, наблюдать за их передвижениями? Они даже не приклоняются к твоим ногам!

Этот мужчина, этот идеал, сошедший с невообразимых картин, этот гений – он стал для меня всем. Стал для меня проводником в это мир, помог разобраться в том, что действительно происходит в мире, в том, что действительно происходит со мной. Я была готова слушать его, слышать его, внимать его голосу всю свою жизнь, покорно выполнять каждую просьбу, каждый приказ – он знал больше меня, ему можно было доверять. Я покорно поднялась с дивана и одним рывком зашторила окно в гостиной. То же самое я сделала с другими окнами по всей квартире. Каждая комната погрузилась в полумрак, создавая ощущение, что мужчина находится настолько близко, что я могу почувствовать его, всего лишь чуть наклонившись вперёд.