Небесный щит. Часть 3. Вторжение

Лихой выбрался из машины и подошел к полицейским. Те демонстративно отвернулись.

– Дорогу освободи! – громко сказал генерал.

Те не отреагировали.

– Чего вы хотите?

Тишина.

Лихой осмотрелся – в принципе можно было бы и объехать. Он махнул своему водителю рукой, и «Нива», свернув на обочину, используя свою высокую проходимость, начала обходить машину полиции. Такой ход полиция вынести уже не смогла, и все трое копов выскочили из машины с оружием в руках. Один из них дал автоматную очередь в воздух.

– Да что же тебе надо? – генерал начал выходить из себя.

Если бы с ним были бойцы отряда спецназа, дорога была бы уже открыта, но этой силы не было. «Нива» остановилась.

Генерал снова попытался вступить с ними в переговоры, но полиция продолжала хранить молчание. Лихой по сотовому позвонил начальнику Российской миротворческой миссии:

– Федор Иванович, это какой-то беспредел!

– Что случилось? – спросил растревоженный голос.

– Нас остановила полиция, и не разрешают движение.

– Это ерунда, вот у нас тут обыски везде проводят – вот это беспредел! Стойте, ждите, нас до конца доделают, за вас возьмутся. Только, пожалуйста, не сотворите глупостей.

– А уже некому.

– Вот и хорошо.

– Тем не менее, поставьте в известность местное руководство ООН о недопустимости таких действий.

– Поставлю, – согласился с предложением Петров и отключился. У него и самого забот было хоть отбавляй.

Не прошло и десяти минут, как подкатило три джипа, из которых вышли вооруженные люди, по внешнему облику – явно представители Северной Америки, но никак не Юго-Западной Африки.

– Кто старший? – спросил один из приехавших, уверенной походкой подходя к генералу.

– Я, – сказал генерал и представился: – Никодимов Николай Николаевич. Член инспекционной комиссии по комплексной проверке личного состава миротворческой базы Миссии Организации Объединенных Наций. А вы, с вашего позволения, кто?

– Машины к досмотру, – не утруждая себя ответом, заявил незнакомец. Он говорил на хорошем русском языке.

– Основание? – поинтересовался генерал, который уже прекрасно понял, кто стоял перед ним. – С каких это пор «Блэкуотер» подменил собой правоохранительные органы Сьерра-Леоне?

– Акт терроризма, совершенный на вашей базе, – вдруг снизошел до объяснений собеседник. – Давайте быстрее, у нас сегодня еще много работы.

– Хорошо, что вы желаете увидеть? – отступая от правил, покорно спросил генерал, широко улыбнувшись.

– Всё! – сказал Рипс.

– Досматривайте! – генерал махнул рукой, – но помните, что досмотр машин Миссии ООН должен проходить только в присутствие представителей руководства Миссии ООН.

– Начнем с вашего паспорта.

– Пожалуйста, – Лихой протянул американцу свой дипломатический паспорт, и как бы невзначай напомнил: – Вы помните, наверное, о порядке проведения досмотра машин дипломатических представительств?

– Сегодня это применяться не будет, – жестко отрубил Рипс. – Особый случай требует особых мер. Вы можете жаловаться. Это ваше право.

За Рипсом стояла дюжина хорошо вооруженных боевиков. Сопротивляться было бесполезно.

– Вы понимаете все последствия, которые могут возникнуть в результате ваших противоправных действий?

– Нет, и понимать не хочу, – сказал Рипс.

– То есть, как я правильно понял, в настоящий момент вы пренебрегаете международным правом?

Генерал посмотрел в лицо Рипсу, затем перевел взгляд чуть дальше и опешил – у одного из джипов стоял адмирал Льюис, который несколько часов назад уже побывал в прицеле Лихого. Генерал подумал, что Льюис мог снизойти до личного исполнения досмотров и захватов только по одной причине – провал этих действий со стороны других исполнителей. Можно было, конечно, отпустить в сторону неудачника Льюиса какую-нибудь колкость, но Эдуард сдержался.

– Вы правильно поняли, – кивнул Рипс. – Мне плевать на международные законы.

Бойцы «Блэкуотера» уже подошли к машинам, и начали их открывать, заглядывая вовнутрь. Но как они не смотрели, ничего, из того, что могло их заинтересовать, увидеть не смогли.

– Где? – Рипс схватил генерала за плечо. – Где?

– Что где? – усмехнулся генерал.

– Ты знаешь, о чём я говорю!

– Да ну…

Генерал продолжал смеяться.

Рипс скинул с плеча автоматическую винтовку и произвел выстрел под ноги генералу. Лихой не шелохнулся:

– А вот это, пиндос, ты зря сделал.

Наверное, Рипс на мгновение и сам ошалел от своего поступка, но он, как не очень далекий исполнитель, был заряжен на результат, а тут прокол прошел по всем статьям – было, отчего не удержать себя в руках. Пока он соображал, генерал сделал шаг вперед, неуловимым движением руки увел в сторону ствол автоматической винтовки, и, вынув АПС из кобуры, приставил его к голове наемника. Тот было дернулся, но Лихой умело взял своего противника на захват и не отпускал, лишая того возможности сопротивляться.

– Адмирал, – крикнул Лихой в сторону Льюиса. – Может, хватит уже спектаклей и ярких шоу? Не много ли вы на себя берете? Прикажите отпустить наши машины. Для вас здесь ничего нет, и не было.

Адмирал отвернулся, и направился к машине.

– Пусть едут, – сказал он, забираясь в джип.

Лихой отпустил Рипса, и тот, отскочив, ощерился, но осознал, что в данной ситуации стрельба невозможна, и опустил ствол.

– Ты мне еще попадешься, – проговорил он, наконец.

– Улетайте домой… – генерал подмигнул своему врагу. – И будет вам счастье.

* * * * *

И все равно телефон зазвенел неожиданно. Нкет вздрогнул, а Джин и вовсе выронил трубку из руки. Пока он нашаривал ее у себя под ногами, прошло три или четыре звонка. Наконец Джин поднял телефон, нажал зеленую кнопку и сказал:

– Эй, американцы, я готов выслушать ваши предложения о порядке передачи мне десяти миллионов долларов в обмен на ваших пока еще живых солдат!

Но вместо покорно-просящего, весьма неожиданно для Джина, из трубки раздался требовательно-приказной голос:

– Если ты принимаешь решения, то разговор продолжим, если ты только передаточное звено, то выключай телефон и беги, куда глаза твои глядят, пока они у тебя еще есть!

Джин совсем не ожидал такого диалога. Пару секунд он молчал, не в силах продумать дальнейший ход переговоров. Внезапно его голос сорвался на фальцет, и он в тоне оправдания нашкодившего ребенка выпалил:

– Я принимаю решения! Я, и только я!

– Примем за основу, – спокойно сказала трубка, и поинтересовалась: – Почему вы думаете, что можете требовать от нас такие деньги?

– Потому что это ваши солдаты… – растерянно произнес Джин. Он понимал, что невидимый собеседник явно захватывает инициативу в разговоре, чего ему совершенно не хотелось…

– Да, это солдаты. Но мы уже списали их. Для нас они мертвы. А за мертвецов платить – какой резон? У вас есть что-то еще, или наш разговор можно считать законченным?

У Джина, привыкшего управлять солдатской массой, не блестящей интеллектом, буквально рвало шаблон от услышанного. Такого разговора не могло быть в принципе! Это просто выходило за рамки привычного ему мироустройства, за рамки привычной ему человеческой морали. Так не должно было быть! Никогда!

– Вы… вы должны спасти своих солдат! – нашелся Джин через несколько секунд, которые он потратил на лихорадочный поиск подходящих слов.

– Если они еще живы, то можете их убить, – холодно сказала трубка. – Мы огромная страна, и не испытываем недостатка в желающих служить в элитных войсках. Убьете этих – наберём других.

Ему не дали что-то ответить. В трубке раздались гудки. Джин выпученными глазами посмотрел на Нкета:

– Они предложили мне убить заложников…

Джин был выбит из колеи, и явно не знал, что ему сейчас делать. Впервые в жизни он столкнулся с такими черствыми душами. Его кинули так красиво, что он сейчас буквально захлебывался от ярости, злости и беспомощности.

Оператор технических средств разведки выдал координаты местонахождения абонента – он находился совсем рядом от здания посольства. Спустя несколько минут силы посольской резидентуры ЦРУ уже выявили стоящий в соседнем проулке джип-пикап.

– Наблюдаю двух человек. Один из них в форме местной полиции, второй, будто в военной одежде. О чем-то оживленно переговариваются, – доложил агент наружного наблюдения.

Машина тронулась, и за ней, на приличном расстоянии, двинулась посольская машина с затонированными стеклами.

* * * * *

Закончив заправку машин, Дима Лунин отдал приказ готовиться к движению, а сам развернул карту.

– Предполагаю, что дальнейшая эвакуация будет осуществлена морем, – сказал майор. – Следовательно, нам сейчас нужно выбрать такой маршрут, по которому мы смогли бы как можно ближе подобраться к морскому побережью, оборудованному причальными стенками. Нам как минимум, нужно совершить марш в район города Порт-Локо. По достижении этого населенного пункта, выбираем площадку, и стоим до получения дальнейших указаний.

– Как вариант, – одобрительно кивнул Власов.

После обезболивания ему, вопреки здравому смыслу, все же вправили переломанную кость на руке, и как ни странно, эта операция, похоже, удалась. Рука приобрела прямолинейность, которую знатный хирург «Доктор Шайба» зафиксировал хорошей шиной. Промедол больше Власову не давали, но он особо на боль и не жаловался – ел какие-то свои таблетки.

– Причем вариант-то не плохой, – Дима сам себя продолжал убеждать, что именно так и пойдет дальнейшая эвакуации спутника. – Движение осуществляем в следующем порядке: первым, на удалении два-три километра, идет «шашига». Стас, ты старший. Твоя задача – разведка маршрута. Доклады по связи о любой опасности. Следом идет спутник. Старший – я. Со мной… – майор посмотрел на Шайбу.

– Есть! – отозвался старшина, пока командир не передумал.

– Хрен с тобой. Поедешь со мной, – согласился Лунин. – Замыкает колонну, на удалении пятьсот-шестьсот метров, автокран. Старший – Степан. Резидент в «шашиге». Вопросы есть? Нет? Ну что, товарищи разведчики, начинаем движение!

Люди разошлись по машинам. Лунин в последний момент решил пройти и посмотреть еще раз каждую машину, и, подходя к ГАЗ-66, мимоходом решил подсадить Власова в кабину. Тот ухватился рукой за поручень, и Дима подтолкнул резидента снизу. В момент рывка из нарукавного кармана резидента на дорогу выпал сотовый телефон, который от удара о землю разлетелся в разные стороны.

– Это что? – спросил Лунин.

Резидент обернулся, посмотрел на дорогу.

– О, вот ты где. А я думал, что потерял тебя… Дмитрий, будь другом, собери его…

Лунин ухватил Власова за шиворот, и рывком выдернул из кабины. Тот свалился на дорогу, прямо на переломанную руку, и взвыл от боли.

– Шайба! – крикнул майор.

В это время на Лунина выпученными глазами смотрели Стас и Виталик.

– Я здесь! – за спиной раздался голос старшины.

– Расстрелять, – Дима повернулся к Шайбе и указал рукой на Власова.

Шайба, ни секунды не размышляя, достал из кармана разгрузки бесшумный пистолет.

– Дима, я не знал про него! – взвыл резидент, выпучив глаза. – Я думал, что потерял его!

– Стой, – майор положил ладонь на руку Шайбы, в которой он держал пистолет. – Обожди пока. Я послушаю, что он скажет.

– Да забыл я про него. Думал, он выпал где-то…

– Я же тебя спрашивал – есть еще телефоны, или нет…

– Да что тебе этот телефон дался!?

– А ты не понимаешь? Сдаёшь нас, сука…

– Да ты что…

Глаза майора горели желанием скорой расправы. Лунин так щепетильно относился ко всем излучающим приборам, будучи наслышанным о запредельных возможностях американской радиоэлектронной разведки, что сейчас, казалось, его невозможно было отговорить от задуманного. Тем более, он хорошо помнил напутствие генерала не верить резиденту. Ему, привыкшему полностью доверять своим командирам, совсем не обязательно было знать, по какой именно причине не стоит доверять своему соратнику-подельнику. Дима знал – если ему сказали не доверять, значит, есть на то веские причины. Может, Власов – это двойной агент, а может, генерал знает, что Власов страдает забывчивостью, и вполне может утаить еще один телефон. В любом случае, с ним нужно было быть настороже.

– Дима, – с кузова спрыгнул Стас. – Не надо.

Стас собрал телефон. Показал его Лунину, и, разряжая обстановку, предложил:

– Мы его забросим в какую-нибудь машину, и пусть себе едет. Может, отведет угрозу…

– Хорошо, – кивнул Дима. – Так и сделаем.

Ему, после такого активного начала, нужен был и очень серьезный повод для «закрытия дела». Такой повод дал ему Лёвин.

– Резидента связать, – кивнул майор старшине. – И в машину со спутником. Пусть там сидит. Под твоим присмотром. Если что – смело расстреливай.

– Есть, – кивнул Шайба.

Выезжая на дорогу, грузовики намеренно заблокировали на какое-то время проезд, и создав небольшой затор, разведчики ловко и незаметно закинули оба телефона резидента в кузов пикапа, следующего противоположным курсом.

* * * * *

Первое что бросилось в глаза – куча сгоревших вертолетов, разбросанных на некотором удалении друг от друга в центре аэродрома. Само же поле взлетно-посадочной полосы было сильно изрыто воронками от разрывов снарядов. Так же там находилось множество боевой техники, среди которой Нартов ясно угадывал советские образцы.

Вертолет сделал такой круг в районе аэродрома, чтобы сидящие на его борту дипломаты, смогли увидеть и остов сбитого «Ганшипа». После приземления представителям ООН был представлен помощник министра иностранных дел Гвинеи, который на английском языке быстро рассказал суть вопроса, и предложил осмотреть здание бывшего командно-диспетчерского пункта, которое было испещрено пулевыми и осколочными выщерблинами.

Возле полуразрушенного здания Нартов увидел посла России в Гвинее Родиона Петровича Тимошенко, который, так же как и представители ООН, решил лично осмотреть строение. Тут же толпились различные представители правоохранительных органов Гвинеи и военнослужащие в самых разных рангах вплоть до генералов. Посла Нартов узнал по фотографии, показанной ему перед отлетом в Гвинею.

– Родион Петрович, – Нартов подошел ближе и представился: – Олег Нартов, представитель ООН от России.

– Здравствуй! – посол протянул ему руку. – Как на отца похож!

Олег скривился. Ему было противно осознавать, что старые дипломаты воспринимали его как какого-то мажора, тепло устроенного на хорошую должность волосатой рукой своего заслуженного родителя. Хоть это и стало уже обыденной повседневностью МИДа, все равно Олег внутренне противился такому положению дел. Ему порой так и хотелось крикнуть – я не такой! Но суть от этого не менялась – по факту так и было – именно волосатая рука родителя пробила ему путь в сферу дипломатии. Только вот мажором он точно не был.

– Здравствуйте! – кивнул Олег, подавая руку и пропуская отпущенную ему шпильку. – Родион Петрович, вы уже сформировали свое мнение по произошедшему?

– В целом – да, – кивнул посол.

– Можете поделиться?

– Отчего же нельзя. Смотри, – он указал туда, где лежал «Ганшип». – Первым, по всей видимости, упал самолет. Потом здесь высадился десант, состоящий из военнослужащих США и наемников частной военной компании. Гвинейцы послали сюда дежурный вертолет, который умудрился перебить практически все вертолеты американцев. Потом, как я понял, истребитель, поднятый с авианосца, сбил гвинейца. Еще гвинейцы говорят, что прилетали штурмовики, сыпали тут кассетные бомбы – у них в результате появилось много трупов и раненых. А потом гвинейцы атаковали и смогли перебить остатки десанта, которые укрылись в этом здании.

– А для чего американцы прилетели сюда?

– Я не знаю, – Тимошенко пожал плечами, но Олег распознал в его ответе плохо скрытую фальшь. – Это и предстоит выяснить вам – наблюдателям ООН.

Олег пошел в здание. Там все было усыпано гильзами и залито уже свернувшейся кровью. По количеству и принадлежности гильз, Нартов вполне определенно смог представить себе тот накал боя, который разгорелся здесь почти сутки назад. Сделав несколько фотографий, он вышел наружу.

– Сформировал свое мнение? – спросил насмешливо посол.

– Практически да, – кивнул Олег.

– И для чего они сюда прилетели?

– Очевидно за тем, что принадлежит им по праву. Другими средствами они это не смогли забрать…

– Что ты имеешь в виду? – Тимошенко внимательно посмотрел в глаза молодого дипломата.

– В Интернете я прочел заметку, что несколько недель назад США при запуске потеряло спутник, и он упал где-то на стыке Гвинеи, Сьерра-Леоне и Либерии. Очевидно, что в данном случае речь идет именно об этом.

– Эти выводы и станут предметом рассмотрения в ООН? – Лицо посла вдруг неуловимо изменилось – в нем появились нотки настороженности.

– Ну что вы, – Нартов сделал неопределенный жест рукой. – Перед отлетом я получил указание не делать здесь никаких заявлений без консультаций с МИДом. Из совокупности полученных сведений я и сделал вывод, что российское решение по этому вопросу уже готово, безотносительно того, что я здесь увижу – меня специально не снабдили информацией о том, что здесь упал спутник. Никто не удосужился мне сказать о нем. И уж тем более мне никто не сообщил, что этот спутник, как я полагаю, стал объектом интереса нашей разведки.

– Удивительные выводы, молодой человек, – покачал головой Тимошенко. – Они основаны на сообщении из Интернета и… отсутствии полноценного информирования перед отправкой сюда. Я бы так не спешил.

– Родион Петрович, – Нартов улыбнулся. – Я же вам сказал, что мои официальные выводы будут озвучены миру только после консультаций с МИДом.

– Это я услышал. Но вот про нашу разведку… откуда такой вывод?

– На стене здания я увидел надпись «РКПУ-86», а чуть в стороне – совершенно свежую – «РКПУ-94».

– Что это значит?

– Рязанское командное пехотное училище. Так по традиции называют свой «альма-матер» все выпускники Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. А цифра – это год выпуска. В свое время я знавал двух человек, один из которых закончил РКПУ в 1986 году, а другой – в 1994. Они оба служили в военной разведке. В спецназе. Тот, который закончил в 1994 году, продолжает служить сейчас. Кстати, перед отъездом сюда мне что-то от него было надо, и я не смог до него дозвониться. Телефон, понимаете, был недоступен. Может быть, он здесь…

– Ничего добавить не могу, – сказал Тимошенко, обрывая Нартова, не давая тому развить тему дальше – до неприемлемого уровня разбазаривания совершенно секретной информации… – Но мой совет – дождись консультаций с МИДом.

– Безусловно, – кивнул Нартов.

Олег присоединился к толпе дипломатов и еще пару часов ходил по аэродрому, слушал речи официальных лиц и прятался от видеокамер. И все это время его не покидала мысль, что чего-то здесь было не так. Чего-то явно не хватало. Вдруг он понял – реагирование вооруженных сил Гвинеи шло по нарастающей – в начале прилетел вертолет Ми-24, который уничтожил вертолеты американцев, потом прибыла пехота, расправившаяся с остатками десанта, потом с помощью стационарных систем ПВО гвинейцы сбили один палубный истребитель… но вот кто завалил «Ганшип»? Ни один гвинейский военный за два часа разговоров не сообщил никаких подробностей расправы с «Ганшипом». Значит, «Ганшип» был сбит еще до того, как здесь появились гвинейские военные.

Память быстро нарисовала оружейную комнату отряда спецназа, в котором Олегу довелось прослужить два года. В той «оружейке» в одном из шкафов стояло несколько тубусов переносных зенитно-ракетных комплексов, а рядом – небольшие ящики с пусковыми устройствами для них. Как бы не такой штукой и забили этот «Ганшип».

Нартов улыбнулся, подумав, что его хороший друг, майор спецназа Дмитрий Лунин, телефон которого был недоступен, вполне мог быть где-то рядом…

Глава 4

Антон Свирид не подвел. Руководитель агентурной группы хорошо знал свой «театр военных действий» и со всей возможной в данной ситуации скрытностью, вывел доверенные ему машины к какому-то фермерскому хозяйству. Там их встретил европеец с типичной тверской рожей, который не стал вступать с прибывшими в разговоры, и практически сразу уехал в неизвестном направлении. Большой сарай и навес вместили машины, которые тут же два чернокожих фермера дополнительно закрыли маской из веток и травы. С воздуха обнаружить стоянку машин не представлялось возможным.

Начальник разведки отряда спецназа Вадим Чистяков тут же организовал сторожевые дозоры, куда назначил как связистов особого назначения, так и своих головорезов специального назначения. Приказа на разворачивание станций радиоразведки не поступало, и поэтому связисты особо не роптали.

– И долго мы тут будем торчать? – спросил Вадим у Свирида, когда тот пошел посмотреть, как обустроился народ.

– Завтра уйдете в другое место, – обнадежил агентурщик. – А сегодня мне нужна боевая группа для обеспечения встречи ваших товарищей.

– Какая движуха ожидается?

– Да пока никакая, – махнул рукой Свирид. – Только встретить, но быть готовыми ко всему.

– Бой?

– В том числе.

– Четырех человек хватит?

– Хватит.

– А у меня больше и не наберется… транспорт чей?

– У вас есть ГАЗ-66.

– Готовность?

– В двадцать ноль-ноль.

– Понял.

– Ну, если понял, то поехали со мной.

Чистяков сел в машину к Антону, и они поехали куда-то на северо-восток. Минут двадцать ехали молча – Вадим подозревал, что ему все, что надо скажут, когда придет время, а Свирид смотрел за дорогой и, похоже, специально томил соратника ожиданием. Первым не выдержал начальник ОАГр.

– Короче, Вадим, смотри – на этом повороте сворачиваете вот сюда, – Антон махнул рукой, одновременно выполняя поворот. – Далее по этой дороге двигаетесь ровно два километра, и там будет вправо отворот. Он такой незаметный, что, не зная его, случайно на него не выйдешь. Видишь его?

Вадим всмотрелся в обочину дороги, пытаясь по набитой колее определить поворот, но такой колеи не было.

– Видишь? – повторил Свирид.

– Нет, – ответил Чистяков.

– А он есть… – протянул Антон. – Вот он! Смотри!

Вадим удивился – слева стояла стена высокой травы, и никаких признаков поворота, и лишь внимательно всмотревшись, он понял – перед ним находился настоящий образец профессиональной маскировки – часть травы представляла собой искусно собранную маску, а обочина дороги была укрыта дерном под цвет окружающей растительности. Такие маски обычно обустраивались на переднем крае обороны в позиционной войне для дезориентации противника, не позволяя ему визуально наблюдать перемещения своих войск. С появлением инфракрасных и радиолокационных средств разведки, такие маски утратили оперативный смысл, но на тактическом уровне остались в прежней цене – особенно там, где наличие специальных средств разведки не предполагается.

Антон вышел из машины и быстро снёс в сторону несколько кусков дерна – достаточно, чтобы пройти по открывшейся колее на своей машине. Отодвинул в сторону маску из высокой травы.

– Это делали те же «фермеры», которые укрыли наши машины? – не удержался и спросил Чистяков.

– Грамотно, да? – вопросом на вопрос ответил Свирид.

– Первый раз вижу такое, – признался Вадим. – До этого только в книгах видел…

– Здесь еще и не то увидишь, – улыбнулся Антон.

Он сел за руль, завел машину за маску, затем ненадолго вышел из машины, чтобы вернуть всю маскировку на место.

– Генерал два дня назад мне поставил задачу в этом районе организовать два надежных схрона для нескольких большегрузных машин, – сказал Антон, возвращаясь за руль. – Я не думал, что они пригодятся практически сразу. Мои подручные только сегодня это великолепие слепили. Надеюсь, это поможет в нашем общем деле…

Легковушка Свирида двигалась по хорошо накатанной колее среди высоких зарослей, подгребая под собой траву. Впереди на дороге кроме травы Вадим ничего не видел. Чуть поодаль виднелась стена тропического леса.

– Да уж… – Чистяков еще не отошел от одолевшего его восхищения.

– Теперь смотри, – Свирид указал рукой вперед: – Здесь мы прорубили несколько входов для машин. Загоняете свои грузовики и заранее подготовленными масками закрываете входы. Вот первый вход…

Он остановил машину, чтобы Чистяков смог рассмотреть все, о чем ему сейчас рассказывалось.

Вадим вышел из машины, прошел к опушке, осмотрел аккуратно вырубленный заезд, убедился, что маска подготовлена и уложена неподалеку под лапистыми кронами.

– Я в шоке…

– Ага, – кивнул Свирид. – Я их спрашивал, где они так научились маскировке. И что ты думаешь, они мне ответили?

– Что?

– Они это вычитали в советской книжке про партизан. Главный фермер когда-то учился в Союзе.