скачать книгу бесплатно
– И еще вот что – они меня видели. Ты понимаешь?
– Да.
– Ставки очень большие. Свидетели мне не нужны. Убери и Васильевича, но так, чтобы все выглядело поаккуратнее.
– Сделаем.
– Вот и хорошо, – подытожил Георгий Георгиевич.
Щелкнув крышкой телефона, он сунул его в карман. Приветливо помахал выглянувшему из окна Васильевичу и поспешной походкой направился в сторону поджидавшего его «Лексуса».
Глава 3
ОБОРОТНИ
Парни сели в машину. Где-то в дальнем конце поселка лениво забрехала собака, которой так же беззлобно отозвалась другая. Все это время Никиту не покидало какое-то гнетущее чувство тревоги, и совершенно было непонятно, откуда же оно взялось. Немного отлегло от души только тогда, когда они выехали на поселковую дорогу. Приободрившись, Никита отыскал в приемнике легкую музыку и, включив дальний свет, запылил по грунтовке.
– Странные какие-то мужики, – сказал с досадой Антон.
– Ты это о ком?
– Да об этой парочке, у которых мы были!
– Знаешь, мне тоже так показалось, – честно признался Зиновьев. – Прежде я таким Васильевича не видел.
– Ты дорогу знаешь? – неожиданно спросил Антон.
Никита невольно усмехнулся.
– А чего тут знать-то? Из заповедника только одна дорога. Остальные все перекрыты. На выезде стоит блокпост, могут пошмонать, – улыбнулся он.
– Ты это серьезно?
– Вполне. Хотя делают они это очень редко. Если бы мы ехали в фургоне или, например, в грузовичке, тогда другое дело. Вот сейчас проедем через лесок, а дальше будет поле. А там и шлагбаум. А это что еще за хренотень! – невольно выругался Никита, разглядев на дороге застывший силуэт машины.
Подъехав поближе, он увидел, что на дороге стоит милицейский «УАЗ» с сигнальным маячком на крыше. А рядом с машиной, облокотившись о капот, застыли два милиционера. Их трудно было бы различить среди густого кустарника, если бы не светоотражающие полоски на их рукавах.
Заметив приближающуюся машину, один из них, тот, что был повыше, сделал несколько шагов к центру дороги. Дальним светом фар Никита вырвал из темноты его долговязую фигуру, короткий взмах жезлом.
– Черт бы его побрал! – невольно выругался он, притормаживая. – Обычно он стоит не здесь, а подальше. В трех километрах отсюда у них пост.
– А может, уедем? – предложил Антон взволнованным голосом. – Что-то мне все это не нравится.
– Да куда тут уедешь?! – в отчаянии воскликнул Никита. – Колея-то узкая. Быстро не развернешься, а у них «уазик» заведенный.
– Как будто специально нас ждали.
У Никиты зародилось нехорошее предчувствие.
– А хрен его знает! Ладно, может быть, еще и обойдется. Может, просто спросят, куда ездили. Не станут же они машину обыскивать, да еще в такую темень! – сбавил скорость Никита.
– Ты все-таки изумруды спрячь, – подсказал Антон.
– Хорошо.
Вытащив холщовый мешочек из сумки, он положил его под резиновый коврик.
Инспектор вышел на середину дороги и терпеливо ждал, пока «Нива» притормозит и остановится. Зиновьев пытался разглядеть в его лице нечто похожее на нервозность, но тот выглядел совершенно естественно. Правда, вид немного усталый. Но это объяснимо, намахался палкой за целый день и теперь хочется покоя. Даже выражение лица у него было как будто бы слегка виноватое. Дескать, извините, ребята, сам не рад, но работа у меня такая.
Второй даже не пошевелился, так и продолжал стоять, опершись о капот.
Никита остановился и, приоткрыв дверь, спросил:
– В чем дело?
Теперь он мог хорошо рассмотреть гаишника – высокий, на узком лице тонкие щеголеватые усики.
– Старший сержант Прохоренко, – сверкнул тот удостоверением.
Зиновьев с готовностью отреагировал:
– Я тоже старший лейтенант запаса.
Шутка не подействовала. Инспектор неторопливо подошел вплотную к машине и равнодушным голосом поинтересовался:
– Вы знаете о том, что разъезжаете по территории минералогического заповедника?
Взгляд у инспектора прямой, слегка сонный, как будто бы его только что подняли с постели. Но внутреннее ощущение подсказывало, что спорить с ним не стоит.
– Да, знаем, конечно же. Просто были в гостях.
– И к кому же вы ездили?
От машины отделился второй милиционер. Немного пониже ростом, но вот в плечах пошире. За спиной у него висел «АКМ». Приближаться вплотную он не стал, застыл в десятке метров от машины и с интересом слушал разворачивающийся диалог.
– К Егору Васильевичу. Может, знаете такого? – с надеждой спросил Никита.
Милиционеры переглянулись.
– Вылезайте из машины, – приказал инспектор.
– На каком основании? – возмутился Антон.
– Зона заповедная. Нам нужно проверить ваши документы.
– А документы-то зачем?
– Работа у нас такая, – уныло ответил инспектор. – Может, вы находитесь в розыске.
– Что еще за черт! Ведь никогда же раньше этого не было, – выругался Никита, вылезая из машины.
– Тебя это тоже касается, – негромко, но жестко приказал долговязый, посмотрев на Антона.
Распахнув дверцу, Антон вышел.
Милиционер с автоматом сделал небольшой ленивый шаг навстречу. Длинный ремень автомата был переброшен через спину, но с тем расчетом, чтобы удобно было не только ткнуть «стволом» в живот, но и вскинуть оружие к плечу.
– А теперь документы, – протянул долговязый ладонь.
– А вы, собственно, кто такие? – вскипел Антон, сделав шаг вперед. – У меня в гараже таких палок много, я могу выйти на дорогу и тоже буду ими размахивать!
– Документы! – более жестко потребовал долговязый.
– Вы должны быть у поста, – продолжал наседать Антон. – А не в темном лесу, где...
Антон не договорил, короткая автоматная очередь сбила его на землю. Следующая секунда растянулась в вечность. Боковым зрением Никита увидел, как долговязый проворно отскочил в сторону, а сам в эту минуту продолжал смотреть на ствол автомата, который, дрогнув, полыхнул белым разрядом. Никита метнулся в сторону, совершив кувырок, а над головой зловеще просвистела вторая очередь. Еще один кувырок, такой же отчаянный, и густые кусты сомкнулись за его спиной. Короткая очередь врылась рядом в землю, швырнув в лицо колючую гальку. Приподнявшись, Зиновьев прыгнул за могучий ствол ели, в который смачно и зло врезалось несколько пуль. Пригнувшись, он побежал к следующему дереву, все более углубляясь в лесную темень. Автоматная очередь прозвучала немного в стороне. Потом еще раз, но уже значительно глуше.
Пробежав с полкилометра, Никита остановился, прислушался. Где-то позади раздавалась приглушенная речь. Похоже, что преследовать его все же не собирались. У этих людей были совершенно иные задачи. Немного постояв и убедившись, что за ним никто не гонится, Никита, стараясь не наступать на сухие ветки, направился к машине.
Ночь и густые кусты скрывали его от преследователей. Подавшись чуток вперед, он увидел обоих милиционеров, пристально всматривающихся в темноту. Вот один из них, тот, что был с автоматом, повел «ствол» в его сторону, словно почувствовал направленный на него взгляд. Никиту мгновенно обдало жаром. Убегать не следовало, иначе вслед тотчас прозвучит очередь и до ближайшего дерева уже не добраться. Оставалось только уповать на чудо. И оно произошло. Долговязый, который находился совсем рядом, вдруг решительно ухватился за «ствол» пятерней и рассерженно сказал:
– Хватит палить, не на стрельбище ведь. И так всю округу переполошил.
Широкоплечий, послушно кивнув, закинул автомат за спину и поплелся за усатым.
Они подошли к неподвижно лежащему Антону. Долговязый вывернул его карманы и разочарованно констатировал:
– У него ничего нет.
– А может, все-таки у второго?
– Вряд ли. Скорее всего, спрятали где-то в машине. Для них мы обычный патруль. Давай пороемся в тачке.
Юркнув в салон, он некоторое время шарил в бардачке, под креслами. Затем его усатая улыбающаяся физиономия высунулась из машины, и он довольно доложил:
– Под ковриком камушки лежали. Давай покойника в машину затащим.
Согнувшись, они одновременно взяли Антона за руки и за ноги и посадили на переднее кресло.
– Пристегни ремнем, чтобы не свалился. – Никита отчетливо увидел на лице долговязого гримасу брезгливости. – Ага, вот так. Весь перепачкался.
– Поаккуратнее надо было.
– В темноте-то не видно ни хрена! Я поеду на «Ниве», – распорядился долговязый, – а ты поведешь «УАЗ».
– Там дорога проходит через отвалы, – засомневался широкоплечий. – Из местных может кто-нибудь увидеть.
– Не переживай, – успокоил его второй, устраиваясь в кресле. – Два дня назад облаву на хитников делали. Всех разогнали! Так что они еще долго не сунутся.
– Хорошо, – кивнул напарник и, сняв с плеча автомат, быстрым шагом направился к автомобилю.
«Нива» завелась. Осторожно, стараясь не въехать в глубокую колею, коренастый развернул автомобиль и поехал в противоположную сторону. «Уазик» заторопился следом.
Никита побежал, стараясь держать удаляющиеся машины в поле видимости. Некоторое время были видны контуры машин, освещенные дальним светом. Но скоро исчезли и они, спрятавшись за плотной стеной вековых елей. Еще некоторое время впереди маячили оранжевые габаритные огоньки, потом тьма поглотила и их.
Ветки больно хлестали его по лицу, но он старался этого не замечать. Пробегая через густой кустарник, Никита наткнулся на торчащий сук, который больно расцарапал ему шею. Приложив ладонь к царапине, он почувствовал кровь. «Ладно, не до мелочей», – отмахнулся он и, стараясь не сбавлять темпа, побежал дальше.
Километра через полтора Зиновьев увидел две машины, стоящие у затопленного карьера. Фары обеих были предусмотрительно погашены. Двое людей в милицейской форме о чем-то разговаривали, потом один из них утвердительно кивнул и сел в «Ниву». Машина тронулась. Выпрыгнув на ходу, мент с интересом стал наблюдать за тем, как автомобиль с каждой секундой все более набирает скорость. Двигатель сильно и утробно урчал, машину то и дело подбрасывало на неровностях и кочках. В глубине души Никита надеялся, что двигатель заглохнет, но нет, «Нива» расторопно подобралась к самому краю берега и с высоты пяти метров съехала в карьер, наполненный водой.
Полет внедорожника показался Никите необыкновенно продолжительным. Передние колеса машины, лишившись опоры, провалились, как будто бы «Нива» выискивала наиболее благоприятное местечко для падения. И уже в следующую секунду капот разбил черную водную гладь, и автомобиль с шумным всплеском стал погружаться на дно. Зиновьев увидел, как в момент удара тело Антона безвольно встряхнулось, и он завалился на бок.
Никита никогда не думал, что тяжелый угловатый автомобиль, конструкция, совершенно не предназначенная для плавания, способна столь длительное время удерживаться на воде. В первую секунду ему даже показалось, что «Нива» не потонет вовсе и отправится к противоположному берегу карьера вплавь. Но двигатель неожиданно захлебнулся, негромко чихнув, машина мгновенно погрузилась до окон и медленно, явно не желая окунаться далее, принялась тонуть. Вода хлынула через открытые окна в салон, и Никита увидел, как безвольное тело Антона слегка приподнялось под напором воды, а потом машина ушла по самую крышу.
Понаблюдав за тем, как над утонувшей машиной расходятся широкие круги, милиционеры, побросав недокуренные сигареты, заторопились в «УАЗ». Громко хлопнули затворяемые двери, и автомобиль тронулся. Уже через минуту машина съехала со склона. Некоторое время Никита слышал звучание удаляющегося двигателя, затем умолк и он.
Шею неприятно саднило. Никита притронулся к ней пальцами и увидел на ладони следы крови. Значит, все-таки ободрался серьезно. Хотя это значительно лучше, чем лежать где-нибудь на дне затопленного карьера. Он подошел к краю карьера. На водной поверхности образовалась рябь, дул легкий ветерок. На душе была тоска – кто бы мог подумать, что день закончится именно таким образом?! Постояв еще немного, словно он прощался с покойным, Зиновьев направился в поселок.
* * *
Утром заброшенный карьер выглядел совершенно иначе, был не таким зловещим, что ли. Внешне он очень напоминал озеро, по берегам которого обозначились небольшие, заросшие травой насыпи. Вода в карьере была чистая, прозрачная, с зеленоватым отливом. Красиво, в общем. Не придраться. И только зубчатые каменистые берега, почти отвесно сбегавшие вниз, свидетельствовали о том, что озеро все-таки рукотворное.
Каких-то несколько дней назад у берегов затопленного карьера стояло десятка два палаток, в которых проживали хитники со всех уголков России.
Хита – народ немногочисленный, они подолгу проводят время в поле, а потому большинство хитников связано совместными предприятиями и узами тесной дружбы. В иные времена каких только людей не встретишь на карьере, из каких только краев не приезжают: из Магаданской области, с Дальнего Востока, из Калининграда. Места всегда хватало на всех. Несколько раз Зиновьев видел гостей из Германии, по большей части бывших соотечественников. По тому, как они работали на отвалах, было понятно, что просеивание изумрудов на панцирных сетках от кроватей для них дело не чужое. Были туристы и из Австралии, но это уже экзотика! Они с восхищением смотрели на изумруды, которые валяются у местного населения под ногами, и справедливо полагали, что Россия самая богатая страна мира, ведь в ней даже бродяги ходят по изумрудным копям.
Так что неискушенному человеку здесь было на что посмотреть и чему поудивляться.
Отвалы промывались неоднократно, и, по всей видимости, не одним поколением хитников. Но всякий раз, после каждого проливного дождя из породы, как грибы, выступали изумруды, и оставалось только удивляться, каким же это образом земля продолжает рожать зеленые камешки.
В этот раз берег карьера был пустынен. Если, конечно, не считать двух милицейских машин с мигалками, четырех оперативников, стоящих на краю карьера, и водолаза, неторопливо, со знанием дела облачавшегося в водонепроницаемый костюм.
Неделю назад на лагерь хитников совершил набег отряд ОМОНа. Собственно, в этом не было ничего удивительного, милиция и раньше предпринимала подобные рейды. А некоторых, кому особенно не повезет, препровождала в районное отделение милиции, где вместе с разъяснительными беседами могла надавать и зуботычин. Но в этот раз все оказалось значительно серьезнее. Пальнув из автоматов поверх голов, менты велели всем построиться в ряд, а когда хитники выстроились в разношерстную длинную колонну, приказали лечь на землю с заложенными на затылке руками, пинками поторапливая несогласных. Помнится, Никита хотел было приподнять голову, чтобы посмотреть, что же делается в палаточном городке, как тотчас почувствовал на своем затылке тяжесть армейского ботинка, безжалостно вжавшего его лицо в землю.
Часа два хитники безропотно пролежали на земле, руки у всех были заложены на затылке, и все это время омоновцы энергично обшаривали каждую палатку. А когда они, наконец, разъехались, наподдав под зад особенно разговорчивым, то выяснилось, что пропали наиболее ценные камни.
Больше всех пострадал Бармалей, он же Константин Калганов, огромный детина двухметрового роста с длинной взлохмаченной бородой, у которого увели огранку почти на сто тысяч долларов. Причем держал он ограненные изумруды не где-нибудь на видном месте, а для отвода глаз в замызганной протертой рукавице. Следовательно, приезд милиции был не случаен, а тщательнейшим образом спланирован. Напрашивалась простенькая догадка – на Бармалея навел кто-то из своих. Но попробуй разберись в этой толпе, кто же все-таки стуканул. Подобные вещи без «интереса» не происходят, следовательно, «крыса» получила от набега какой-то свой процент, заранее обговоренный.
Собственно, произошедшее следовало воспринимать как предупреждение судьбы, как некий знак свыше. Нужно было просто сворачивать свои пожитки и как можно дальше уезжать от опасного места. Большинство так и поступило. Но какой-то несговорчивый чертенок продолжал удерживать здесь Никиту. Вдвоем с Антоном они просто перебрались на триста метров в глубину леса, где и обнаружили гнейсовый валун.
* * *
– Подойдите сюда, – подозвал Зиновьева сухощавый оперативник лет сорока, который представился майором Журавлевым. И когда Никита подошел к кромке карьера, спросил: – Значит, вы говорите, что машина проехала именно здесь?
Вопрос был формальный, как много из того, что здесь происходило. Но, наверное, так полагалось. На кромке карьера были видны следы протекторов, которые срывались вниз. Причем не наблюдалось даже попытки приостановить машину. А на такое способен разве что самоубийца.
– Здесь, – показал Зиновьев на сбитые камни на краю карьера. Оперативник понимающе кивнул. – Потом машина стала погружаться, это было метрах в пяти от берега. Вон тот уступчик посмотрите, – показал он на нижнюю ступень карьера, которая также находилась под водой. Ее края были сбиты. Очевидно, машина упала на краешек и, балансируя, провалилась на глубину. – Видите, даже муть со дна еще не осела.
– Да, вижу, – согласился майор.
