скачать книгу бесплатно
Ужинаем в тишине, думая каждый о своем. Не знаю, о чем мысли Яны, а я думаю о том, что ее периодически проскальзывавшая неприязнь ко мне сегодня получила подтверждение. В цифрах.
После ужина она уходит в спальню. Помыв посуду, иду перекурить, после чего захожу к ней и сажусь рядом. Хочу с ней поговорить, как-то исправить или прояснить наши отношения, но она лежит в наушниках и листает ленту Инстаграма, словно меня нет рядом. Я вглядываюсь в цифры над ней:
Яна Орлова, 24 года
Отношение: Неприязнь 25/30.
И вдруг выскакивает сообщение:
Ваша репутация у Яны Орловой понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 20/30.
Я дотрагиваюсь до Яны, что-то говорю, и тут же всплывает новое, выше первого:
Ваша репутация у Яны Орловой понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 15/30.
Вскакиваю с кровати и выметаюсь из комнаты, пока жена не сагрилась[28 - Сагрилась – сленговое геймерское выражение, в данном контексте означает «сильно злиться, быть недовольным, сердитым».] окончательно. Ее напрягает мое присутствие!
Следующие пару часов маюсь, мотая круги по залу и кухне, начинаю гуглить то хоть какие-то новости по такой же, как у меня, оцифрованной реальности, то про отношения в семье. Скуриваю несколько сигарет, завариваю кофе, выливаю его, мою кружку, снова завариваю, одновременно думаю о том, идти ли в рейд, и о результатах предстоящего похода в клинику, захожу в Игру, параллельно ежеминутно проверяя почту в надежде на новую работу… В общем, медленно схожу с ума в полном раздрае оттого, что теряю Яну.
Личка разрывается от сообщений соклановцев – время рейда, я в игре, но не реагирую и стою на месте в столице.
Не замечаю, как жена выходит из спальни и видит меня за компьютером с открытой Игрой, зато вижу, как всплывает системное сообщение о рухнувшей репутации.
Ваша репутация у Яны Орловой понизилась!
Текущее отношение: Враждебность 20/30.
– Хватит игр, хватит рейдов, значит? Мудак ты, понял? Это с меня хватит! – бросает она в спину, но я не хочу оборачиваться. «Враждебность» значит, что со мной даже говорить не будут, станет только хуже.
Она хлопает дверью спальни. Слышу, как она там собирает вещи, говорит с кем-то по телефону, и голос при этом такой нежный, флиртующий, даже радостный, словно и не она только что психовала и злилась.
Натягиваю свои рваные кроссовки неудачи, кидаю в рюкзак мобилу, сигареты, зажигалку, ключи от дома и бумажник, и в чем был – в шортах и линялой растянутой футболке (?1 «Харизмы», прочность 2/20) выхожу из дома.
Иду к почему-то пустующей беседке и сажусь там. Долго гляжу на мигающую над входом в подъезд лампочку, и мой взгляд плывет.
Если бы не эти проклятые цифры репутации, я бы, как и раньше, пытался помириться, все прояснить, вымолить у Яны прощение, и мы, как и раньше, долго, до первых утренних взмахов метлы дворника, ссорились бы, орали друг на друга, я бы пытался ее обнять, а она царапалась и требовала бы убрать руки, но с первыми лучами солнца мы бы помирились, как делали это всегда до сна – такой уж у нас был уговор, никогда не ложиться спать в ссоре. Помирились бы и занялись любовью, злой, но страстной, такой, что рвет крышу и тонешь в ощущениях – это твоя женщина, а ты ее мужчина, и мы – одно целое.
Но сейчас я знал – это финиш. Это произошло не сегодня, и ее чувства – любовь, дружба, восхищение, уважение – все померкло, день ото дня опускаясь на единицу-другую, и сегодня просто все закончилось, и любовь, и дружба, и капли уважения, а восхищением уже давно и не пахло.
Где-то на периферии зрения вижу, как у подъезда останавливается внедорожник, оттуда выскакивает парень, перехватывает у Яны чемодан, кладет в багажник. Они обнимаются, целуются (в щечку?), он открывает дверь, и она садится на переднее сиденье. Машина резко трогается.
Рядом появляется чья-то тень.
– Будешь, Фил?
Сява протягивает мне банку пива. Мой вскинутый взгляд он воспринимает как согласие и вскрывает банку.
Я жадно выпиваю половину. Системный текст не заставляет себя ждать – снижаются ловкость и восприятие, совсем немного подрастает харизма и уверенность.
– Уоу-уоу, полегче! Случилось что?
Сява подкуривает мне и себе и кивает в сторону моего подъезда.
– Все нормально, – отвечаю я и через затяжку на выдохе зачем-то говорю, как есть. – Жена ушла.
Ваша репутация у Вячеслава «Сявы» Заяцева повысилась.
Текущее отношение: Дружелюбие 5/60.
Я начинаю смеяться, бьюсь в истерике и, наконец, хохочу как безумный. Дружелюбие! С гопником! Просто из-за разового акта искренности, совместно распиваемого пива и выкуренной сигареты? Да не суть, но разве не смешно? Любимая и любящая жена, не один год вместе, прошли огонь и воду; и локальный гопник, с которым общего несколько перекинутых фраз – и у меня с ним такая же репутация, какая была несколько часов назад с Яной.
Если бы дело было в игре, я бы решил, что у меня точно какой-то бустер или премиальный аккаунт, дающие ускоренное получение опыта и прокачку репутации. И если это так…
Сява спокойно реагирует на мою истерику и хлопает меня по плечу.
– Бывает, Фил. Как ушла, так и вернется, если захочешь. Не бери в голову!
– Да, нет, конечно, – невпопад отвечаю.
А сам думаю – бустер? О, если это так, то «мне не передать, что в моей черепной коробке телепередач… я подаю вам признаки жизни!»[29 - Слова из песни «Признаки жизни», Oxxxymiron, 2012.]. Я верну Яну!
Хватит жалеть себя и терять время.
– Спасибо за пиво, за сочувствие! – жму руку Сяве. – Пойду, прогуляюсь, проветрю мозги.
Ваша репутация у Вячеслава «Сявы» Заяцева повысилась.
Текущее отношение: Дружелюбие 10/60.
– А хочешь, с тобой пойду? – предлагает он.
Это алкоголь? Или бустер так работает? Надо проверить, и чем быстрее, тем лучше.
– В другой раз, бро, в другой раз, – киваю ему, возвращаю недопитую банку пива и выхожу из беседки.
Иду на улицу, постепенно ускоряя шаг, на ходу подключаю к телефону наушники, врубаю плеер и начинаю бег, вдыхая весенний вечерний воздух, наполненный запахами цветения, зелени, выхлопных газов, бензина; огибая прохожих и перепрыгивая лужи. Бегу квартал за кварталом, иногда останавливаясь, чтобы отдышаться.
Начинается дождь, и я на бегу ловлю капли открытым ртом. Бегу, вытирая лоб запястьем, и добегаю до самых окраин.
Кроссовки набрали воды, я не чувствую ног и выплевываю легкие. Не знаю, сколько прошло времени, но дождь давно перестал, и небо светлеет. Лают собаки. А я… Я широко улыбаюсь.
Показатель выносливости увеличился! Выносливость: +1.
Текущее значение: 4.
Я, подложив под себя рюкзак, сажусь на бордюр, вытаскиваю промокшую пачку сигарет, долго прикуриваю, вытягиваю глубокими затяжками одну сигарету, следом, подкурив от первой, – вторую. После бега прочистившиеся легкие и кровь пропитываются свежей дозой. Никотин бьет в голову, ноги слабеют – сыплются сообщения о дебафах. Но я курю, фиксируя в памяти все эти ощущения, мерзкий вкус и навалившуюся слабость…
А потом, пошатнувшись, встаю, сминаю пачку и вместе с зажигалкой выкидываю в урну.
Глава 4. Новый уровень
Все возможно, если никто не доказал, что этого не существует.
«Гарри Поттер и Дары Смерти», Джоан Роулинг
«Провалю любое дело, недорого» – вот мое резюме.
«Я – посланник», Маркус Зусак
Смутно помню, как добрался домой после ночного забега. Помню, как долго шел по дороге, подняв руку; как уснул в машине и спросонья рассчитывался с бомбилой, выгребая всю мелочь; помню как, спотыкаясь, снял шорты, футболку, бросил на пол и завалился в нашу с Яной постель, уткнувшись лицом в ее подушку. Засыпал, вдыхая ее запах, но перед тем, как окончательно провалиться в сон, поставил будильник на половину десятого – на одиннадцать утра у меня назначен прием в клинике.
Проснувшись, хотел по привычке переставить будильник, но вспомнил, что надо к врачу, и вскочил.
Вскочил – громко сказано, потому что как вскочил, так и свалился в кровать с абсолютно четким диагнозом «ушиб всего Фила». Тело ломило, словно меня сначала обвесили дотами локи[30 - Лок (сокр. от англ. Warlock) – чернокнижник, колдун. В игровом мире этот персонаж обязательно обладает темными сверхъестественными способностями.], после всю ночь прогоняли через пресс, а потом по мне пробежался табун тундровых мамонтов. Медленно, не делая резких движений, сумел добраться до ванной и, нежно потирая убитое проклятым бегом тело, принял душ. Потом так же осторожно почистил зубы, побрился и умылся. Ожил.
В груди засело ноющее чувство потери. Мне сильно не хватало Яны, ее голоса, ее привычного «Панфилов, завтракать!» Руки порывались набрать ее номер, но усилием воли я запрещал себе ей звонить, понимал, что пока рано, сделаю только хуже.
Вместо этого я попробовал поприседать и поотжиматься, чтобы немного прокачать показатель силы, но ничего не вышло. Если несколько приседаний я еще осилил, преодолевая боль в ногах и скрип в коленях, то отжаться не смог ни разу. Руки подогнулись, и я просто свалился на пол. Хорошо, живот самортизировал.
Заварив кофе, по привычке вышел на балкон покурить, не нашел сигарет, вспомнил, что бросил. В отличие от прошлых безуспешных отказов от курения, эта мысль меня не расстроила, а напротив, обрадовала, и я просто стоял на балконе, запивая свежий воздух горячим крепким кофе. Получил кофеиновый баф, оделся в чистое и побежал в клинику. Остатков денег на карте должно было хватить и на прием, и на анализы, если таковые понадобятся.
Они понадобились. Врач, молодая симпатичная блондинка, задав кучу вопросов, отправила меня на дорогущую магнитно-резонансную томографию головного мозга.
– Нужен снимок, – пояснила она. – По вашей симптоматике это может быть что угодно, так диагноз не поставить.
– Спасибо, – я всматриваюсь в системный текст над ней, – Ольга Михайловна! Снимок потом вам?
– Да-да, конечно.
– Пока не ушел… Вы очень красивая!
Она смущенно улыбается и жестом показывает, иди, мол. Но систему не обманешь! Улыбаюсь и ей в ответ, и от сообщения:
Ваша репутация у Ольги «Ляли» Шведовой повысилась!
Текущее отношение: Равнодушие 5/30.
Ляля, Лялечка, как же так? Еще пять комплиментов, и мы дружим?
Мне везет, что клиника имеет собственный аппарат МРТ, так что ехать никуда не надо. Зато приходится долго дожидаться своей очереди, что позволяет мне немного покопаться в мыслях, чувствах, ощущениях и прикинуть, как жить дальше.
Мимоходом смотрю на очки здоровья – их уже больше, чем вчера, 73,17102 %, и последние цифры, доли процента, постоянно растут. Лучшая антитабачная реклама!
Если верну уважение и любовь Яны, то и она вернется. Хочу ли быть с ней – такой вопрос даже не стоит, конечно, хочу. И пусть эмоции уже не такие яркие, как четыре года назад, но, думаю, люблю я ее даже больше и крепче.
Вернуть ее уважение… Я, может, не большой знаток женщин, но что-то мне подсказывает, что одних «прости, люблю, жить не могу» недостаточно. Можно выяснить, где она теперь живет, или явиться к ней на работу с букетом цветов, можно преследовать ее сообщениями, звонками, усыпать лепестками роз и вымаливать прощения в реалити-шоу, но это все не сработает. Раньше срабатывало. Сейчас – нет.
Будь у нее ко мне хоть какие-то чувства… Но система не врет, отношение Яны ко мне – враждебность, и связано оно, уверен, с моей неуспешностью, пассивностью, инертностью, довольством тем, что есть.
«Панфилов, ты же жуткий неудачник, – вроде бы в шутку говорила она мне, смеясь. – Ни квартиры, ни машины, ни работы нормальной! В тридцать лет сидишь на шее жены и в игрушки играешь!»
Мне бы тогда понять, что это никакие не шутки, а первый звоночек. Какое там! Меня беспокоило лишь то, смогу ли я стать первым рогой на сервере, обогнав некого Нюрро. Не смог. Ни топ-рогой стать не смог, ни Яну удержать.
– Панфилов, пройдите, – слышу из аппаратной.
Пятнадцать минут в кошмарной для любого клаустрофоба полукапсуле под стрекот и жужжание в полной неподвижности, еще полчаса ожидания, и я получаю снимок своего серого вещества в разных ракурсах. Возвращаюсь к врачу.
Тяну руку к ручке двери и слышу мужской голос:
– Куда собрался, парень? Тут очередь!
Рука зависает в воздухе, оборачиваюсь и вижу сидящего на лавке крепко сбитого лысого мужика с борцовской шеей. К нему тут же присоединяются другие:
– Ишь ты, какой! Наглец! – качает головой старушка в ярком цветастом платке.
– Давай-ка, занимай очередь, неча тут… – то ли советует, то ли угрожает толстая скуластая женщина с ярким макияжем.
– Да я уже был здесь, мне просто снимок отдать! Я по записи!
– Нам тоже просто спросить! – вдруг шепотом вспыхивает щуплый старичок с козлиной бородкой.
– Все мы тут по записи! – кричит толстуха.
– Слышь, малой, – встает со своего места лысый, – Не мути, вставай в очередь! А то…
Понимаю их правоту. Но мне ведь действительно просто отдать снимок, и я свою очередь уже отстоял. Запись записью, но очередь двигалась в явном несоответствии времени записи. Я, например, больше часа отсидел, хотя пришел вовремя.
Ох, черт! Поле зрения заваливает системными сообщениями:
Ваша репутация у Анатолия Махарадзе понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 20/30.
Ваша репутация у Айгуль Рамазановой понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 20/30.
Ваша репутация у Виолетты Ребровой понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 20/30.
Ваша репутация у Марка Залесского понизилась!
Текущее отношение: Неприязнь 20/30.
