Дисгардиум 13. Последняя битва. Том 2

Сейчас я убедился: папа был прав. Время наших отношений с Иритой, когда мы были вместе, сжалось, скукожилось до нескольких самых ярких воспоминаний и поблекло за следующие месяцы без нее. Месяцы, забитые такими событиями, что образ любимой померк, истираясь из сердца.

Вернув себе память, я был озабочен делами демонов, потом – возвращением интерфейса и следующими задачами, и во всем этом Ирита занимала место не в первой тройке приоритетов. А ведь я, считая, что совсем скоро вернусь, даже не попрощался с ней в тот день, когда Пайпер отправила меня в бета-мир.

Я поднялся к ней на крышу, используя старый добрый Полет, а не новые божественные навыки – для тех еще будет время. Ирита сидела, обхватив колени руками, и смотрела на закат. Вечернее солнце окрашивало ее волосы в цвет расплавленной меди, а контрастные тени выхватывали из полумрака каждую черту знакомого до боли лица – лица, которое я видел во снах, даже когда не помнил себя в теле демона.

– У меня пачка новых квестов, и все божественные, – попытался разрядить обстановку шуткой, но вышло настолько неловко, что я сам поморщился. – Как ты?

Ирита не повернулась, продолжая смотреть вдаль. Плечи выдавали напряжение, которое она пыталась скрыть.

– Очень устала… – едва слышно ответила она, и ее голос звучал тише обычного, без привычной звонкости. – Нет сил ни на что – ни радоваться, ни огорчаться.

Я сел рядом с ней, приобнял одной рукой. Ирита не стала отстраняться, как сделало бы большинство девушек, уличивших парня в измене, просто посмотрела на меня, и я увидел в ее глазах слезы. Значит, она точно знает о Лилит, но понимает, что с демоницей был не я. Понимает ли?

– Родная, я…

Слова застряли в горле, не желая складываться в связные предложения. Я не мог подобрать правильных слов, и потому какое-то время мы сидели в тишине, наблюдая, как день сменяется ночью. На горизонте загорались первые звезды, а над Кхаринзой сгущались сумерки, наполненные неуловимыми ароматами моря и экзотических растений. Внизу, у центральной площади, загорались огни таверны, к которой стягивался народ – немного, но и не так мало, как я боялся. Мне же хотелось просто побыть рядом с Иритой и помолчать вместе.

– Знаешь, – наконец произнесла она, нарушая затянувшееся молчание, – когда ты исчез, я верила, что вернешься. Каждое утро, просыпаясь одна, вбивала себе в голову, что ты жив, и продолжала заниматься делами клана… – Она грустно усмехнулась, кривя уголок рта в горькой улыбке. – А потом узнала, что ты погиб.

– Как ты узнала?

– В «Вестнике Содружества» Хинтерлист бахвалился, что «Модус» стал первым кланом, которому покровительствует Бездна. Журналистка поинтересовалась, за какие заслуги. Тот ответил, что за твое развоплощение. В шоке я побежала к Бегемоту, и тот подтвердил, что не чувствует твоего присутствия. Это было невыносимо, но даже тогда я надеялась – ведь ты уже «умирал» так раньше, верно?

Я протянул руку и осторожно коснулся ее пальцев. К моему облегчению, она не отстранилась.

– Тогда я потребовала, чтобы Бегемот отправил меня на Террастеру. «Модус» начал торговать новыми зельями, которые дают сопротивление кислотным дождям…

– Что?!

– Ну, это немудрено, учитывая, какой уровень у Пайпер. Не знаю, почему Бездна до сих пор не сделала ее своей верховной жрицей…

– Потому что терпеть не может других женщин, – криво усмехнулся я.

– Да? – удивилась Ирита и тут же не удержалась: – Забыла, что ты и с ней провел много времени… Забудь. В общем, зелье выставили на торги в Закрытом аукционном доме в восстановленной Кинеме… Кстати, уже тогда Лига гоблинов преклонила колено перед Бездной, впрочем, я бы удивилась, случись иначе. Короче, зелий выставили всего три штуки. Через подставных лиц я выкупила одно за четыре миллиона золотых. Тогда же Спящие начали думать о том, как перетащить все храмы с привязанными к ним местами силы на Кхаринзу, потому что мерцать может только она.

– Почему? – спросил я.

– Что-то связанное с тем, что это остров. В общем, Бегемот отправил меня на Террастеру, причем именно туда, откуда он в последний раз ощущал твое присутствие.

Откуда-то я уже знал, что услышу дальше.

– И ты наткнулась на Глашатая Бездны.

– Причем сразу, – кивнула Ирита. – Как будто он меня там ждал.

– Не тебя – меня. Они думали, что я никуда не денусь с бета-Террастеры и если вернусь как-то в Дис, то в то же место, откуда был выброшен в бета-мир…

Я осекся, поняв, что сглупил: это не военное совещание, где важны факты, и не все крутится вокруг меня, да даже если и так… Похоже, жизнь в шкуре демона не прошла бесследно, что-то изменив в моем умении чувствовать собеседника и сопереживать.

– Извини, что встрял, – пробормотал я, – что было дальше?

– Чистилище. Бесконечно длинные дни, недели и месяцы в Чистилище. Пытки и истязания пережить было проще, помогала мысль, что это просто виртуальная реальность…

Она говорила об этом с пугающим спокойствием, словно рассказывала о походе в магазин. Да и вообще… Казалось, мы оба стали старше лет на десять.

– Самым страшным было другое, – продолжала Ирита. – Знаешь, что я там видела? Нас. Вместе. Счастливых. Странно, да? Они показывали мне то, чего я хотела больше всего, раз за разом, заставляя забыть о реальности, но каждый раз, когда я проживала эти мгновения счастья, возвращали меня в кошмар. Я теряла тебя каждый день по несколько раз. Но эти идиоты даже не понимали, что именно это и поддерживало во мне силы. Мгновения счастья с тобой стоили всех мучений, даже если все это происходило только в моей голове.

– Я бы хотел, чтобы у нас был шанс на это счастье по-настоящему, – тихо проговорил я.

– А ты? – спросила она вдруг. – Что видел ты? Что чувствовал? Что пережил?

Молчал я секунду, две, три… а потом решил, что буду честен. Полностью.

– Я был в трех мирах, Ирит. В Бездне, Пекле и Преисподней. В Бездне я видел, как вы все умираете… В Пекле убивал сам себя без всякой надежды выбраться. В Преисподней стал сыном Азмодана и дрался с Люцием…

Я рассказал ей все, но начал с конца, потому что видел, что из-за Лилит Ириту это интересует больше остального. Рассказал о том, как угодил в Пекло и призвал туда Деспота, как мы прорывались в Преисподнюю и встретили там остатки легионов, о своем преображении в Ааза и битвах. Рассказал, конечно, и о Лилит, не утаивая ничего.

Ирита слушала не перебивая, только глаза ее становились все темнее, все непроницаемее.

– Как ты выбрался из бета-мира? – спросила она, когда я дошел до нашей встречи в Провале.

– С помощью бета-тестеров, Утеса и Кусаларикс, но больше – благодаря Пентаграмме изгнания, которой меня научил один хитрый бес в Стылом ущелье… Но обо всем по порядку…

Когда дошел до того, как мы с Макс месяцами рутинно фармили ресурсы для Абсолютного зелья сопротивления контролю разума, я набрал в грудь воздуха, готовясь к самому сложному.

– Должен рассказать тебе еще кое-что… – Слова вырывались тяжело, с усилием, но я заставлял себя говорить. – Пять-четыре… То есть Макс… Она во всем меня поддерживала. Кто знает, что бы со мной случилось, если бы я ее не встретил… Я мог свихнуться. Только благодаря ей я сохранил в себе человеческое. Короче… Она… она стала мне близка.

Казалось, Ирита перестала дышать.

– Физически ничего не было, хотя она хотела, – продолжил я, ощущая необходимость договорить. – Там, в бета-мире, я нашел в ней опору, когда потерял всякую надежду вернуться к тебе. Поэтому не хочу лгать: я что-то к ней чувствовал… Любовь? Хрен его знает, вряд ли. Так, как тебя, я никого не любил. Но это было что-то похожее.

Ирита молчала и смотрела на меня так, словно видела впервые. Глядя на нее, я чувствовал то же самое: мы оба изменились. Повзрослели. Но главное, она поверила в то, что между мной и Макс ничего не было. Я знал это точно – Убеждение первого ранга, прокачанное до капа, не обманешь.

– Я всегда боялась, что однажды ты станешь слишком… другим, – наконец сказала она голосом, в котором усталость смешалась с покорностью, и тепло улыбнулась. – Взлетишь так высоко, что мы все станем для тебя… – Она пожала плечами, подбирая слово. – Обузой? Теми, чьи приземленные чувства ничего не стоят в сравнении со спасением мира. Но только что ты убедил меня, что ты – все тот же Алекс. Мой Алекс, который умеет любить.

– Я вообще не уверен, что все еще человек, – ухмыльнулся я. – Демон! Яростный дьявол, слышала?

– О да-а-а! – протянула она, улыбаясь еще шире. – Демон Горвал с гордостью нам рассказывал, что ты первый, кто смог… э… как он выразился… оседлать легата Лилит!

Краска залила мне лицо, когда в голове всплыли яркие образы той сцены, но ничего, кроме стыда, я не испытал – все-таки демоницы слишком чуждые, даже если опустить анатомические детали. «Кто кого еще оседлал», – подумал я, но вслух сказал другое:

– Прости…

– Да брось, ты же понятия не имел о том, кто ты на самом деле, – отмахнулась Ирита. – Что я буду за дура, если начну обвинять тебя в таком? Это же просто еще одно в копилку твоих достижений.

– Не понимаю, – сказал я, мотнув головой.

– Ну, сам посуди: мало того что заставил демонов преклоняться перед собой, так еще и влюбил в себя могущественную бета-тестершу, которой десять тысяч лет! Ха! Да о таком парне мечтает каждая!

– Надеюсь, ты сейчас не издеваешься… – неуверенно пробормотал я, – ведь…

И тогда она просто запечатала мне рот поцелуем. Ошарашенный, я ответил не сразу, но быстро включился в игру. Целовались мы долго, самозабвенно, пока легкие не стали гореть от нехватки воздуха.

Разгорячившись до предела, я краем глаза заметил зависшего в воздухе Краулера. Гном постучал пальцем по запястью и закатил глаза. Вот же… Нашел время!

Показав ему кулак, я активировал Глубинную телепортацию, мгновенно перенося нас с Иритой в мою комнату, и потянул свою девушку, которую не видел много месяцев, к кровати.

Лунный свет проникал сквозь узорчатые витражи моего королевского номера, рассыпаясь мерцающими бликами по поверхности бассейна-озера. Тени от декоративных деревцев танцевали на стенах, а с магического водопада доносился умиротворяющий плеск.

Мы оказались в постели, не замечая ничего вокруг. Ее губы на моих, руки, жадно исследующие тело, влажная от пота кожа – все это сливалось в одно невероятное ощущение возвращения домой. Время застыло, словно боялось потревожить наше воссоединение. Каждое прикосновение, каждый жаркий выдох и тихий стон, каждый миг этой искренней, настоящей близости стоил всех испытаний, через которые мы прошли.

Лихорадочная страсть нарастала как волна, чтобы разбиться о берег блаженного забытья, где существовали только мы двое. Вся вселенная сжалась до размеров кровати, а потом и вовсе до той грани, где сливались наши тела.

Когда первый порыв страсти угас, мы просто лежали в обнимку, наслаждаясь теплом и близостью друг друга. Я вспомнил нашу ночь с Иритой накануне моего боя с Дестуром – сколько всего произошло после этого! Сейчас я снова всем телом ощущал ее присутствие, кончиками пальцев прослеживая изгибы, заново знакомясь с любимой. Мы оба изменились, но тело помнило и жаждало еще – и не верило разуму, что я сдержу свое мысленное обещание и у нас будет еще много таких ночей. Да я и сам не верил…

Вдыхая запах любимой, я рассеянно теребил ее волосы и читал клановый чат, в котором парни упражнялись в остроумии и требовали, чтобы я немедленно двинул к ним. Тисса же обращалась к Ирите, умоляя притащить меня в таверну.

– Интересно, когда заработал чат? – озвучил я свои мысли, осознав, что раньше он не подавал признаков жизни.

– Через несколько дней после того, как ты исчез, – ответила Ирита. – Бегемот объяснял мне, что это было связано с перестройкой мироздания. Типа того, что Бездна включила бета-режим, и, пока время разгонялось, система сбоила… Черт, Алекс, я забыла тебе рассказать кое-что важное! В Чистилище мы встретили…

– …Лексу, мою неродившуюся сестренку, – перебил я. – Я знаю. Вы мне говорили.

Глаза Ириты распахнулись, она прошептала:

– Говорили, когда ты в облике Ааза пробрался в наш отсек… Вот только этого никогда не случалось, каждый из нас видел это во сне. Тебе тоже это приснилось?

– Приснилось? – Я наморщился, вникая в новые воспоминания. Они пришли раньше, когда я вернул свой облик, но терпеливо ждали своего часа. – И да и нет. Все сложнее.

– Значит, это было на самом деле?

– Смотря что под этим понимать… Погоди, мне надо осмыслить.

Я прикрыл глаза и попробовал понять, что все это значит. Вся та ветка несвершившегося: когда я выпил Эреб’Нахар, вспомнил себя и пошел к друзьям при помощи Кэрри, где нас развоплотили Бездна и Люций, – ощущалась как полноценное воспоминание о случившемся. Божественные озарения так не работали, они затуманивались, становились тусклыми, теряя краски и детали, как сон. Да и, конечно, это не было Божественное озарение. Что?

Я вспомнил голос Октиуса в голове: «В забвении найдется спасение…» Его рук дело? Спас меня, откатив во времени произошедшее? Но откуда у него такая же способность, как у Майка Хагена?

Мысль напомнила о полуистлевшей в памяти сцене с взрывающейся яхтой, после того как Хаген рассказал нам о книге ответов, написанной Филом Панфиловым. Отец-основатель «Сноусторма» тогда откатил время назад, мы выжили, но никто, кроме меня, ничего не помнил о (не)случившемся. Так-так… Мне казалось, что я близок к пониманию, к разгадке, и Ирита, словно чувствуя это, затаила дыхание.

Я отчетливо вспомнил, как моя рука самопроизвольно сжалась, уничтожая флакон с Эреб’Нахаром. Моим телом управляли!

– Это случилось на самом деле и в то же время никогда не происходило, Ирит, – заговорил я. – Мы настолько вжились в эти шкуры в Дисе, что совсем забыли, что являемся всего лишь строками кода на серверах «Сноусторма», где бы они ни находились. Отцы-основатели защитили ядро мира от вмешательства, но вспомни, где все это произошло, когда нас поймали?

– В отеле «Бурдж-аль-Араб»… – быстро ответила моя девушка, но тут же поправила себя: – Стоп, нет, это была виртуальная локация!

– Вот именно. Игрокам создали там аватары и подключили к ним сознания. Понимаешь?

– А неписям?

– Неписи – файлы. Их могли просто перенести вместе с их ИскИнами… – Вспомнив, что все демоны оказались в отеле с отрезанными навыками, я добавил: – Или скопировать, подредактировать и… Да неважно, Ирит, главное – локация та была под полным контролем «Сноусторма». И никакой игровой механики, заметь. Наверняка Октиус тоже имел доступ к этому серверу – сам или через доверенных людей.

– Октиус? При чем здесь…

– При том! Именно он, получается, спас нас. Не знаю, на самом ли деле случилось разоблачение Ааза, и Хаген откатил время назад, чтобы Октиус смог изменить ход событий, или второй просто вмешался в наши файлы на сервере локации, чтобы внедрить этот «сон» в сознание, но в целом все понятно.

Я рассказал ей о голосе Октиуса, о том, как разбил флакон с зельем, и подвел итог:

– Орк возьми, наверняка все это часть той самой синергии Девяти! И чертов Хаген все это предвидел! Октиус, пользуясь положением, спас Ааза.

– А Дэка? – напомнила Ирита.

– Да, он… – Я помрачнел. – Думал, что он нам нужен, чтобы помочь с бета-тестерами, с Третьим… А вышло совсем иначе…

Минут пять мы лежали в тишине. Отбрасывая тяжелые мысли, я начал ласкать Ириту, но она отстранилась, резко села и выругалась:

– О боже, Тисса!

– Что? – удивился я.

– Она мне уже в личку шлет всякое пошлое! Нарывается, дрянь белобрысая! Ладно, погнали в «Свинью и свисток», я ей надеру тощий зад за такие слова!

– Какие?

– Да ну тебя! – Ирита покраснела. – Идем, а то там Краулер с Бомом уже по потолку бегают от нетерпения. Если бы могли попасть сюда, давно бы вломились, несмотря ни на что!

– А Гирос?

– Гирос, конечно, тоже, – согласилась Ирита. – Но он умеет держать себя в руках. – Ее взгляд затуманился. – В Чистилище о его стойкости среди демониаков легенды ходили. Достал он их, короче говоря, своей невозмутимостью. Поэтому и истязали его намного страшнее, чем нас… К черту это, Алекс! – Ее глаза просияли, улыбка озарила лицо. – Идем? Не терпится узнать, как там остальные! В порядке ли? Как они тут жили без нас?

Подумав, я не смог сдержать улыбки и легкой грусти. Наставник Ояма, его внук Бахиро, Патрик О’Грейди и тетушка Стефани, Дьюла и Мэнни, сатир Флейгрей и суккуба Нега, коликод Анф и раптор Рипта, кобольды Рыг’хар и Грог’хыр, канализационный трогг Моварак, тролль Замканах, дети из Темного братства, культисты Морены… И гребанный Большой По! Я же на самом деле соскучился по всем ним!

Но…

Бездна, я и так потерял время, а встреча с друзьями затянется надолго. Один мой рассказ о приключениях займет не один час… Нет, сначала нужно сделать кое-что, что не отнимет много времени, но гораздо важнее. Протестировать новые навыки, к примеру, а если получится, прыгнуть за Торфу на Террастеру. О, еще можно все-таки попробовать заглянуть за покров Меаза!

Ирита поняла все без слов. Похоже, научилась читать мои мысли.

– Алекс, ты снова исчезнешь? После всего, что произошло? Это свинство! Встреться с теми, кто тебя ждет, а потом иди и делай то, что должен. Спасай миры. Сражайся с богами… – Запнувшись, она вгляделась в мое лицо, глубоко вздохнула. – Ты все равно уйдешь?

– Ты слишком хорошо меня знаешь… – улыбаясь, сказал я, но не договорил, потому что почувствовал щемящую грусть.

Неужели я и правда потерял человечность? Что может быть важнее встречи с близкими после такой долгой разлуки?

– Нет, Иритка, никуда я не уйду. Погнали в «Свинью и свисток», только пешком. Хочу вспомнить, как выглядит наш замок.

– Передумал? – Она подозрительно прищурила изумрудные глаза. – Чего так?

– Сам себе не прощу, если пропущу, как ты надираешь Тиссе тощий зад!

Глава 42. Еда и разговоры

Мы вышли из королевского номера в широкий коридор, освещенный магическими лампами. Сразу бросилось в глаза, что стены из темного камня теперь украшала искусная резьба с символами Спящих. Новые скульптуры, изображающие богов в различных обличьях, выстроились вдоль стен – работа выглядела свежей, словно их создали совсем недавно.

Ирита провела рукой по резному изображению Тиамат и тихо произнесла:

– Ощущение, что вернулась домой. Странно, но это место мне ближе, чем дом родителей.

Я понимал ее чувства. По правде говоря, детали моей комнаты в реальном мире все больше стирались, но… Нет, не так уж много времени я провел в замке клана, чтобы назвать его местом, что роднее того, где я вырос. Поэтому сменил тему, глядя на скульптуру Левиафана:

– Очень красиво. Наверное, Дьюла и Мэнни не знали, чем себя занять, пока нас не было, а потому прокачивали ремесла.

– Тяжело им пришлось… – вздохнула Ирита. – Семьи там, они здесь, заперты в Дисе. Что будет дальше – неизвестно… Хотя украсить стены могли и кобольды, и трогги. Среди них тоже много искусников, но вряд ли они это от скуки вырезали. Скорее, для укрепления веры в Спящих.

Дальше мы двигались, словно впервые заново открывая для себя каждый закоулок. И правда, мы слишком долго отсутствовали, и за это время замок сильно преобразился. Возможно, управление им перешло к кому-то из офицеров, когда управляющий ИскИн не нашел никого из нас в Дисгардиуме.

Глянув в интерфейс управления кланом, я убедился, что прав: новым лидером клана стал Патрик О’Грейди, к нему же перешел контроль над замком.

Вскоре мы миновали ворота и вышли на центральную площадь Кхаринзы. Вечерний бриз доносил запахи моря и ароматы готовки из таверны «Свинья и свисток». Мой желудок немедленно отреагировал урчанием, вспомнив простую, но удивительно вкусную стряпню тетушки Стефани.

Растения, высаженные когда-то Трикси вокруг площади, разрослись и испускали мягкое голубоватое свечение в ночном полумраке. Больше всего их было вокруг Плотоядного Древа-защитника. Оно величественно возвышалось над дорожками, его иссиня-серебристые ветви нежно коснулись нас, словно приветствуя старых друзей.

Наше появление не осталось незамеченным. Неписи разных рас останавливались, узнавая нас. В их глазах читалась надежда, но никто почему-то не приближался, предпочитая рассматривать издалека.

Присмотревшись, я заметил, что знакомые мне щенки кобольдов успели повзрослеть, а на их место пришли новые. Троггов и троллей стало больше, а вот ряды культистов Морены заметно поредели.

Наконец, один из щенков не выдержал и пискляво тявкнул:

– Эй, Скиф! Ты правда одержим демоном?

Взрослый кобольд молниеносно тряхнул его за загривок, и оба мгновенно спрятались за спинами остальных. Но вопрос уже прозвучал. Гомон стих, на площади повисла звенящая тишина.

– Неправда, – ответил я, выдержав паузу. – Но даже если бы был, демоны – наши союзники. Вспомните, кто спас Кхаринзу от Глашатая Бездны!

– Великая жаровня! – пронесся по рядам благоговейный шепот. – Всемогущий Деспот!

Взрослый кобольд, утащивший щенка, осторожно показался из-за спины трогга и, приложив серую лапу к сердцу, взмолился:

– Прости, избранный Спящими, мой сын не застал великого Деспота. Детвора пугает друг друга демонами, как в старину.

Он снова юркнул в толпу. Ирита негромко хмыкнула и проговорила, чтобы никто не услышал:

– Сто пудов Бом им тут уже про тебя баек наплел. – Помахав рукой, она закричала: – Эй, народ, это точно наш Скиф! Уж я-то знаю!

Напряжение лопнуло. Вместо настороженной тишины площадь взорвалась радостными возгласами. Огры, трогги, тролли, кобольды, орки, минотавры и даже пара дворфов с затесавшимся туда каким-то образом полуэльфом – все ринулись к нам, перебивая друг друга.

Гоблины, хоть и стали малочисленнее, ревели громче всех, ловко протискиваясь между более крупными расами:

– Скиф вернулся! Хвала Спящим!

– И леди Ирита с ним! – вторил им хор разнородных голосов.

Меня затискали десятки рук разных размеров и цветов. Молодой огр подпрыгивал так радостно, что земля дрожала под ногами. Орки и тролли хлопали по плечам, несколько кобольдов пытались лизнуть мои пальцы, юный гоблин умудрился повиснуть на плечах, а пара рослых троггов уже примерялись, как бы поднять меня и начать качать.

Ирите досталось не меньше внимания. Ее особенно обожали женщины, которым она не только помогала обустроиться, но и добывала всякие модные штучки с аукционов Даранта и Шака.

Я мягко, но настойчиво высвободился из объятий, чувствуя, как где-то глубоко внутри тает ледяная корка, которой покрылось сердце за время, проведенное в шкуре демона.

– Друзья, – сказал я, не скрывая улыбки, – мы безмерно рады видеть вас, но нам пора.

Ирита ловко выскользнула из кольца поклонников и встала рядом со мной. Многие из окруживших нас жителей Кхаринзы – от суровых орков до маленьких кобольдов – синхронно показали раскрытые ладони с растопыренными пальцами, затем сжали их в кулаки и ударили себя по сердцу.

– В единстве сила! – прокатилось по площади. – Да не пробудятся Спящие!

Я вспомнил, как произвел этот жест спонтанно, когда точно так же стоял перед ними и обещал, что все будет хорошо. На следующий день я ушел на Террастеру и вернулся лишь спустя много месяцев…

– Да будет их сон вечен! – откликнулся я и повторил жест.

Мы продолжили путь к таверне под радостный гомон неписей, которые, держа дистанцию, последовали за нами, продолжая с энтузиазмом обсуждать наше возвращение.

У входа в таверну я заметил миниатюрную фигуру. Верт – гном-маг, наставник Краулера – созерцал звездное небо, задумчиво потягивая эль из кружки размером со свою голову. В другой руке он держал трубку. Затянувшись, он со вкусом выпускал магические дымные фигурки воинов и магов, которые начинали сражаться между собой.

Рядом с ним сидел, скрестив ноги, шаман кобольдов Рыг’хар. Он курил самокрутку.

Верт помахал нам рукой и, улыбаясь, пискляво закричал:

– Не-ве-ро-ят-но, мастер Скиф! Ученик уже рассказал мне кое-что о ваших приключениях! Как вам это удалось?

– Приятно видеть и вас, мастер Вертигорсвисбалмаль, – улыбнулся я, пожимая его маленькую, но крепкую руку. – Где Краулер и остальные?

– Ваши друзья внутри. Много говорят… – Он посмотрел на Ириту и учтиво согнулся в поклоне. – Рад видеть вас в добром здравии, госпожа!

– Мастер Вертигорсвисбалмаль, – кивнула она.

– А вы почему здесь? – спросил я.

– Стефани запретила курить внутри, – расстроенно пожаловался гном. – Мир изменился, теперь от нашего табака и пахучих трав, говорят, портится здоровье неумирающих. По мне, так бред какой-то, но с этой женщиной невозможно спорить!

– Она опасна, и ее влияние на Патрика велико! – пролаял Рыг’хар. – В твое отсутствие, избранник богов, она слишком много на себя взяла… – Кобольд осекся. – Дурная моя голова! Приветствую тебя, избранник богов! С возвращением!