скачать книгу бесплатно
Вилка, лежавшая на столе, оказалась в руках незнакомца.
Наверное, это было очень больно… зато здоровяк больше не пытался задушить мужчину, а держался за раненый глаз, из которого теперь торчала та самая вилка.
Но незнакомец решил ему помочь и сам выдернул прибор. Чтобы прибить им к столу руку второго здоровяка.
Жутко, но в то же время… завораживающе. В быстрых твёрдых движениях было всё точно. Ничего лишнего. Только в ушах всё ещё стоял крик раненого мужика.
Надо же: вилка в качестве оружия. Что ещё мог выдумать этот человек?
Незнакомец вдруг толчком отъехал от своего стола, чтобы затем вскочить и с разворота заехать ногой в висок одноглазому. Мира даже за голову схватилась от того, насколько громким вышел этот удар: похоже, сапоги незнакомца были тяжёлыми не только на вид.
В итоге громила при всей своей стойкости пошатнулся, оступился и, потеряв равновесие, рухнул на чужой стол.
Раздался громкий треск.
Мебель было жалко.
«Так этому мудаку!» – радостно гаркнул один из тех, на чей стол свалилась туша, и от души пнул здоровяка в бок. Кажется, он ждал этого момента ещё тогда, когда начался беспорядок со стульями.
Лязг отброшенной вилки заставил вспомнить о втором громиле, который уже с обнажённым мечом кинулся на незнакомца. А тот просто поднырнул под удар, а затем въехал носком ботинка в чужое колено.
Раздался влажный хруст. Будто капусту раздробили.
Не успела Мира сжаться от чужого сдавленного вопля, как новый хруст и звук упавшего тела завершили драку: после первого удара незнакомец довернулся и с разворота выбил локтем здоровяку челюсть.
Этот тоже готов.
Топот беготни прогрохотал на весь зал: растрясая бока, толстяк удивительно бодро для своего веса побежал к выходу.
Незнакомец взял с соседнего столика чью-то кружку и одним движением выплеснул содержимое на пол.
Толстяк рухнул вниз мешком картошки. Меткий бросок. Ручкой прямо в затылок.
Будто забыв о туче, незнакомец подошёл к потерявшему сознание громиле и, схватив за ремень на спине, поднял, как кошка провинившегося котёнка, и понёс к толпе мужиков, продолжавших запинывать первого здоровяка.
Похлопав свободной рукой по плечу одного из гуляк, незнакомец жестом показал освободить место. Вся компания дружно замерла и послушно отступила от тела, которое незнакомец подхватил второй рукой и потащил обе тушки к выходу.
Мира пару раз моргнула.
– А, да он их просто выкинул в кормушку к свиньям, – выкрикнул кто-то из зевак, едва не вывалившись в открытое окно.
А Мира всё ещё пыталась в мыслях подобрать примерный вес здоровяков. На вид вдвоём они потянули бы на молодого медведя, а с учётом снаряжения так точно… а незнакомец их запросто схватил и потащил через зал, будто они не туши огромных мужиков, а вёдра с водой.
Скрип открывшейся двери. Зал замер.
Незнакомец прошёл к тихо постанывающему толстяку, задрал подол длинной блестящей рубахи, достал короткий кинжал и срезал ремень, чтобы снять какой-то мешочек. Кажется, он глухо звякнул.
Все в зале не сводили глаз с незнакомца, а тот направился к своему прежнему месту, но так и не дошёл, вдруг остановившись возле чужого столика. Сидящие за ним мужики даже побледнели. А незнакомец пошарил в мешочке толстяка, что-то достал и с тихим стуком поставил на стол. Когда он прошёл на своё прежнее место, Мира разглядела пару медных монет.
– Вот уж кого надо было к свиньям швырнуть, тьфу, – наконец один из посетителей не удержался и сплюнул в сторону толстяка, который продолжал тихо выть.
– Так возьмите и киньте, – от голоса незнакомца кто-то даже нервно вжал голову в плечи, – чего он тут лежит и аппетит нам портит.
Зал согласно загудел, и несколько крупных мужиков с довольным гыгыканьем подошли к толстяку. Подхватив тучу под руки, они потащили его прочь из зала.
Мира заметила хозяйку таверны. Она подошла к незнакомцу.
– Добрый день, господин наёмник, – и низко опустила голову, – приношу свои извинения за неудобства и за то, что прервали вашу трапезу, обед за счёт заведения, – на что мужчина вдруг поднял ладонь.
– Всё в порядке, не нужно. Только вилку новую принесите и вина обновите.
– Конечно, – хозяйка степенно кивнула и направилась к двери в каморку, из которой она прежде выносила вино и орехи.
Господин наёмник, значит.
Мира огляделась. Ей не показалось, она ощутила чей-то взгляд.
В зале стало намного спокойнее: всё ещё были слышны разговоры, смех, звон бутылок, но уже никто не горланил песен и вообще старался особо сильно не шуметь. Похоже, остерегались помешать отдыху «господина наёмника», лицо которого Мира так и не разглядела. А рассматривать спину тоже было неправильным – такой человек, точно хищник, ощутит пристальный взгляд.
Вновь ощущение чужого внимания заставило напрячься. Но никому в зале не было до неё дела.
Выше. Нужно было посмотреть выше.
Второй этаж.
На мгновение Мира встретилась взглядом с каким-то мужчиной, но он тут же отвлёкся на разговор с соседом. Они немного поговорили и ушли в коридор, где были комнаты для ночлега.
Мира знала этот взгляд. Это были недобрые намерения.
«Господин наёмник» вдруг встал из-за стола и, оставив серебряную монету, направился к выходу.
– Сиди, дурила, – кто-то шикнул, усаживая пьяного товарища на место: похоже, того привлекли чужие деньги.
Фин встрепенулся и выпорхнул в окно. Нужно было срочно догнать этого человека.
Было жаль убегать, не попрощавшись с добрыми хозяевами, но собственная безопасность была дороже пары добрых слов и хорошего настроения на весь вечер.
– Сэр, постойте, – Мира нагнала незнакомца уже на улице, поправляя крепление сумки на ремнях. Фин сидел где-то неподалёку в ветвях и в случае чего был готов предупредить о возможной опасности.
Мужчина обернулся.
Он тоже отличался от постояльцев таверны. Прямые черты лица и выразительные аккуратные линии вызвали жгучий зуд в руках зарисовать это необыкновенное лицо.
– Стою, – он чуть вздёрнул бровь.
– Простите, – Мира опомнилась, – засмотрелась.
Мужчина тихо усмехнулся.
Ему очень шла лёгкая улыбка.
– Что-то нужно? – он напомнил о себе.
– Да, – Мира торопливо кивнула, – скажите, пожалуйста, вы сейчас покидаете эту деревню?
– Да, собираюсь, – мужчина тоже кивнул, – а что?
Внутри ещё ярче разгорелась тревога. Будто кто-то следил за ней.
– Пожалуйста, сэр, – Мира сделала шаг к незнакомцу, – могу ли я пойти с вами? Мне совсем немного пройти нужно, лишь углубиться в лес, а там я пойду уже своей дорогой, – она чуть оглянулась, снова посмотрела на наёмника и сделала ещё пару шагов, – в таверне за мной следили с нехорошими намерениями. Не хочу, чтобы кто-то пристал ко мне.
Последнюю фразу она узнала от одного караванщика, когда так же пыталась по совету Фина пристроиться к группе людей, чтобы не покидать деревню в одиночку и избавиться от преследователей.
Ещё мгновение мужчина смотрел на неё, затем развернулся и кивком головы дал знак следовать за собой.
Тревога немного отступила.
Растирая языком на нёбе послевкусие вишнёвого компота, Мира вспомнила потасовку в таверне.
Этот человек двигался легко, будто желал всё прекратить как можно скорее, говорил с явной неохотой, а к чужому желанию напасть отнёсся, как к надоедливой мухе… при этом на просьбу взять её с собой в дорогу он не отреагировал с раздражением.
Странно. Несмотря на то, что этот человек устроил в зале с теми здоровяками, рядом с ним не было чувства чего-то неправильного.
– И часто так приходится подбирать себе попутчиков? – незнакомец вдруг заговорил, оборвав тишину.
Вот только не отвечать такому человеку было страшновато…
В мыслях вдруг раздалось одобрение.
Фин разрешил отвечать на вопросы попутчика о себе? Такое было впервые.
– Не очень, – Мира начала крайне осторожно, продолжая прислушиваться к мыслям в ожидании нового посыла от Фина, – только когда кто-то на меня нехорошо смотрит – тогда ищу, с кем можно покинуть деревню.
– Почему бы тогда не найти постоянный отряд?
Мира вздохнула с сожалением, вспомнив тех людей, с которыми ей иногда так хотелось остаться.
– Нельзя, – это слово она даже иногда слышала в своих мыслях всякий раз, когда хотела задержаться ещё на пару дней с добрыми людьми.
– И почему?
– Фин не запрещает, – несмотря на мысленное разрешение, каждое слово казалось опасным шагом по зыбкому болоту, – это мой сокол.
– Фамильяр?
– Кто? – новое слово заставило посмотреть на наёмника.
Глаза. Яркие зелёные глаза, цвет которых невозможно было передать простым карандашом.
Возможно, растерев траву или листок, удастся нанести цвет на бумагу?
– Разумное животное, – Мира моргнула и торопливо кивнула:
– Тогда да.
– Это он подсказал о недобрых намерениях?
– Он.
– Уточнил, от кого шла неприязнь?
Мира вспомнила взволнованность от чужого взгляда.
– Второй этаж.
– Тогда тебе и неделю идти со мной не поможет, – наёмник усмехнулся, – жетон гильдии с собой?
Как можно скорее переборов вспыхнувший страх, Мира поторопилась вспомнить всё содержимое своей сумки в поисках чего-то, что могло быть «жетоном».
– А как он выглядит? – она спросила, не теряя надежды на то, что, возможно, какая-то мелочь могла оказаться спасительной вещью.
Кажется, её вопрос был не совсем удачным.
По крайней мере, незнакомец одарил её странным взглядом.
– Металлическая брошь примерно вот таких размеров, – он показал пальцами, – с гербом гильдии, к которой ты принадлежишь.
Нет. Ничего такого у неё никогда не было.
Или…
Открепив сумку от ремней, прямо на ходу, Мира торопливо зарылась в неё в надежде отыскать нечто похожее на то, что описал незнакомец.
– Это же не оно, да? – Мира тоскливо оглядела маленький неживой цветок на булавке, которую ей однажды подарил караванщик.
– Нет, не оно. Ты не знаешь, принадлежишь к гильдии или нет? – вроде бы в голосе не было раздражения. Скорее… Мира очень редко сталкивалась с подобной эмоцией. Но вроде бы ничего плохого в ней не было.
– Не знаю. Может, и принадлежу, только не помню об этом, – она погладила пальцем блестящий белый лепесток и, положив брошь обратно, прикрепила сумку к ремням.
Мира подняла взгляд. Наёмник смотрел на неё с явным ожиданием.
Похоже, нужно было объясниться.
– Я ничего не помню. Просто однажды проснулась в лесу.
Короткое воспоминание всё ещё было неприятным и отдавало какой-то горечью.
– С тех пор я иду, куда глаза глядят. В основном охочусь, спасаю лес от браконьеров, прихожу в деревни, чтобы продать шкуры. Иногда приходилось проситься с кем-то идти, если рядом был кто-то нехороший.
