Дорога домой

Кристиан, внимательно оглядев с головы до ног обеих девушек, в конце концов указал на Лилию, сразу похолодевшую от ужаса.

– Хороший выбор, сын! – рассмеялся Клавдий. – Правильно, что не выбрал Тигрицу, а то ведь она чемпионка, – тут же бы тебе голову снесла!

И, обращаясь к слугам, произнёс:

– Дайте Амазонке железный меч, но только тупой! Не хватало ещё, чтобы она поранила моего сына!

– Простите, что вмешиваюсь, достопочтенный Клавдий, но завтра у женщин бой "насмерть" и им лучше бы как следует отдохнуть перед схваткой, чем биться сегодня, да ещё после изрядного количества выпитого вина! – попробовал вмешаться Флавий, но его слова не возымели должного действия.

– Вот и хорошо, что завтра бой, – пусть девочки разомнуться как следует! – под всеобщие одобрительные крики произнёс Клавдий. – Да и сын мой тоже изрядно выпил, так что они оба в одинаковом положении! Ладно, довольно болтовни, – мы начинаем!

Гости поднялись со своих стульев и встали кружком вокруг Лилии и Кристиана. Девушка оглянулась и встретилась взглядом с Анной, которая ей ободряюще улыбнулась, хотя была сама не своя от страха, видя в руках Кристиана настоящий боевой меч. Мало ли что может произойти…

Клавдий махнул рукой и бой начался.

Через минуту Лилия поняла, что юноша действительно хорошо подготовлен и на самом деле оказался серьёзным соперником. Конечно, она могла уложить его и тупым мечом, но этого делать было ни в коем случае нельзя – Клавдий этого ей никогда бы не простил…

Лилия умело оборонялась, а Кристиан всё больше и больше входил в раж, нанося удары всё чаще и чаще, всё сильнее и сильнее…

И вдруг, медленно отступая назад, Лилия внезапно оступилась и упала на спину… Меч выпал у неё из рук. Всему виной оказался небольшой порог, про существование которого она, само собой, не могла знать, ведь это был чужой и совершенно незнакомый ей дом…

Не медля ни секунды, Кристиан бросился к упавшей безоружной девушке и приставил к её горлу меч.

Все гости мгновенно затихли, не ожидая такого поворота событий…

– Твоё решение, отец! – обращаясь к Клавдию, произнёс Кристиан, не сводя взгляда с поверженной наземь Лилии.

Клавдий вытянул вперед руку с растопыренным большим пальцем, и, немного помедлив, опустил палец вниз…

Все гости как один охнули, и через мгновение в зале снова воцарилась гробовая тишина…

– Достопочтенный Клавдий… – услышал он голос Флавия, но, не дав ему закончить фразу, оборвал на полуслове:

– Здесь мой дом, и здесь за всё плачу я! – громко произнёс Клавдий и, обращаясь к гостям, ещё громче сказал:

– У кого-то есть возражения?? Вижу, что ни у кого никаких возражений нет! Добей её, Кристиан! Ты заслужил это право в честном бою!

Флавий, стоявший рядом с побелевшей от ужаса Анной, крепко схватил её за руку.

– Даже не вздумай вмешиваться, погубишь и себя и меня… – негромко произнёс он, почувствовав, что ещё мгновение и безрассудная Анна схватит меч и броситься спасать свою лучшую подругу. – Всё в руках богов, и мы тут бессильны что-либо изменить…

Тем временем Кристиан, сделав шаг назад, начал медленно заносить меч над поверженной наземь Лилии, которая, встав с пола, опустилась на одно колено, при этом низко наклонив голову.

В зале по-прежнему стояла зловещая тишина, которая внезапно была нарушена громким голосом магистрата Клавдия.

– Подожди, сын! Я думаю, это было бы слишком просто, – убить нашу чемпионку из-за её небольшой оплошности, и посему предлагаю дать ей ещё один шанс. Да и к тому же не годится омрачать наш сегодняшний праздник чьей-то смертью. Поэтому я вот что решил – если Амазонка попросит о пощаде у моего любимого сына Кристиана, и если он изволит помиловать её, – то мы, так и быть, даруем ей жизнь.

Медленно подойдя к склонившей голову Лилии, Клавдий громко спросил:

– Ну, что скажешь, Амазонка? Сегодня твоя жизнь полностью в твоих руках!

Итак, мы ждём твоего решения!

Лилия, как будто бы очнувшись от глубокого сна, медленно подняла голову. В глазах у неё блестели слёзы.

– Я не буду просить пощады, мой Господин! Делайте то, что считаете нужным…

– Ну что ж, – у тебя был шанс, но ты им не воспользовалась, самая храбрая и самая глупая из женщин!

И, обращаясь к неподвижно стоящему сыну с занесённым мечом в руках, Клавдий произнёс:

– Сын, давай, – доведи свою победу до конца! Сегодня в честном поединке ты победил сильнейшего соперника, чем доказал право называться настоящим мужчиной, так будь же им и дальше! Покажи, что ты больше не страшишься вида крови, как это бывало раньше!

Услышав эти слова, Кристиан постоял ещё немного и медленно опустил меч.

– Я услышал тебя, отец, и если ты сегодня назвал меня настоящим мужчиной, то я, начиная с этого дня, буду всегда поступать как настоящий мужчина. А посему моё решение таково – если эта гордая воительница не хочет просить пощады, то я принимаю решение, – первое в моей жизни решение взрослого самостоятельного мужчины – я сам дарую жизнь Амазонке, даже если ты, отец, будешь против!

Тем более, что я не хочу делить свою победу с каким-то там порогом, о который споткнулась Амазонка, выронив из рук меч.

И, протянув руку по-прежнему стоявшей на одном колене Лилии, произнёс:

– Встань с колен, смелая женщина, – я великодушно дарую тебе жизнь!

Только учти на будущее – если когда-нибудь ещё нам придётся сойтись в смертельном поединке, то тогда пощады не жди! – улыбнулся юноша, дотронувшись до плеча ошеломлённой, ещё не до конца осознавшей своего спасения девушке.

Наступила недолгая пауза, и вдруг в тишине огромного зала раздались аплодисменты. Хлопки сначала были редкими, потом стали звучать всё чаще и чаще, и через несколько мгновений они были подхвачены почти всеми гостями, находившимися в комнате.

– Молодец, сын, я восхищён твоей мудростью и великодушием! – удивлённо промолвил магистрат Клавдий.

Это он начал первым хлопать в ладоши, чем сразу же разрядил напряжённую обстановку…

Выйдя на середину зала, Клавдий, подняв руку и направив её на своего сына, торжественно произнёс:

– Посмотрите на этого человека, достопочтенные гости! Это Кристиан, мой сын, – будущий сенатор Рима! И да здравствует Великий Император Троян, и пусть крепнет и процветает в веках Римская Империя, честь ей и хвала! Она будет стоять вечно, потому что мы и наши сыновья отдадим все силы и даже жизнь ради её величия! Праздник продолжается, господа, – ешьте, пейте и отдыхайте – сегодня я исполняю все ваши желания!

Гости радостно зашумели и занялись каждый своим делом, тут же забыв о том, что здесь только что произошло…

К едва стоявший на ногах и до сих пор не верившей в своё спасение Лилии, подбежала её подруга Анна и, обняв, расплакалась от радости.

– Знаешь, а я ведь ни разу не видела, как ты плачешь! – крепко обнимая Анну, тихо проговорила Лилия. – Неужели это из-за меня?

– Ты не представляешь, как я испугалась за тебя! – сквозь слёзы промолвила Анна на ушко подруге. – Если бы не Флавий, который в последний момент удержал меня, я бы схватила меч и отрубила бы башку Клавдию и его сынку заодно. А сынок-то оказался ничего, – кто бы мог подумать! А правда, он симпатичный, да?

– Прошу прощения, что прерываю вашу беседу, храбрые воительницы, но не могли бы вы проследовать за мной в покои моего господина – достопочтенного магистрата Клавдия? – вдруг услышали девушки рядом с собой вежливый голос служанки. – Магистрат Клавдий хочет лично извиниться за те волнения и неудобства, причинённые вам, храбрая Амазонка, и угостить вас бокалом вина. Если вы не против, то прошу вас следовать за мной!

– Похоже, что твои испытания на сегодня не закончились, бедная моя Амазонка! Ну иди давай, только я тебя прошу – будь благоразумной, если он станет тебя домогаться, – не вздумай отрезать ему за это голову! Делай всё, что он скажет, хорошо?

Анна поцеловала на прощание подругу и вдогонку ободряюще шлёпнула её по мягкому месту, подумав при этом, что до завтрашнего боя надо ещё и дожить…

…Какая странная получается вещь, – её подруге нужно дожить во что бы то ни стало до завтрашнего дня, чтобы завтра всё равно умереть от её же, Анны, меча…

Даже последний день жизни и тот не дают спокойно провести! Проклятая жизнь…

* *

…Распахнув большую тяжёлую дверь, служанка отошла в сторону, пропустив Лилию вперёд, и девушка оказалась в большой полутёмной комнате, посередине которой стояла огромная деревянная кровать, а рядом с ней небольшой стол, уставленный бутылками с вином и всевозможными яствами. На кровати возлежал сам господин – магистрат Клавдий, который, увидев вошедшую девушку, медленно встал с постели и подошёл к ней, вытянув вперёд руку, украшенную перстнями, усыпанными всевозможными драгоценными камнями.

– Добро пожаловать, храбрая Амазонка! Я пригласил тебя в мои скромные покои, чтобы ещё раз извиниться и засвидетельствовать своё почтение и глубокое уважение твоей смелости и безрассудству. Садись на кровать, выпей вина, закуси и не бойся меня, я не сделаю тебе больно!

Лилия, решив, что всё плохое, что сегодня могло с ней произойти, уже произошло, и подумав, что раз уж завтра ей так и так суждено умереть на арене, решила взять от жизни всё, что только возможно.

Не заставляя себя долго упрашивать, она быстро уселась на кровать, налила себе полный бокал вина, и, выпив его почти до дна, с наслаждением принялась за еду.

Наблюдавшему за всем этим Клавдию всё это так понравилось, что он от удовольствия даже захлопал в ладоши.

– Да, сегодня я в который уже раз убедился, что ты никого и ничего не боишься! – со смехом произнёс Магистрат. – Желаю тебе удачи в завтрашнем бою!

– Благодарю за добрые слова, Господин, – завтра я сделаю всё для того, чтобы не разочаровать Вас и отблагодарить за Ваше сегодняшнее гостеприимство!

…Посидев ещё с полчаса, Лилия и Клавдий выпили ещё по бокалу вина, отчего девушка стала совсем пьяной. Ей было хорошо и спокойно, как никогда… Последний вечер в её жизни, так почему бы не выпить ещё один бокал вина?

Девушка и не заметила, как повалилась на кровать, совсем разомлев от еды и вкусного ароматного напитка.

От вина и обильного угощения Лилия разомлела так, что едва только её голова коснулась подушки, она мгновенно стала засыпать, но её сладкий сон продолжался совсем недолго…

Через несколько минут она мгновенно проснулась, как-будто от толчка, почувствовав вдруг чьи-то руки, которые проникли под лёгкую тунику и лихорадочно начали шарить по её девичьему телу.

Мгновенно вскочив с кровати, она увидела магистрата Клавдия, который, скинув с себя всю одежду, пытался овладеть ею, хотя и был очень пьян.

– Будь сегодня моей, и я щедро вознагражу тебя, Амазонка! – заплетающимся языком пробормотал Клавдий, пытаясь встать с кровати. – Ты должна быть благодарна мне за то, что сам Магистрат оказывает тебе честь принадлежать ему сегодня!

Ты же рабыня, Амазонка, и всегда была ею! Ты знаешь, сколько мужчин было у тебя за твои двадцать лет? Десятки, а может быть, сотни? И сколько среди этих мужчин было сенаторов, консулов, трибунов? Ни одного! Так что же ты тогда ломаешься, грязная шлюха? Немедленно вернись на кровать и ляг рядом со мной! А то, клянусь Юпитером, ты и твоя подруга сильно пожалеете о том, что ты, тварь, оскорбила меня отказом!

Лилия, отойдя к стене, вынула из ножен висящий там длинный кинжал, и, держа его перед собой, медленно вернулась к столу.

– Сейчас ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни! – пробормотал сразу протрезвевший Клавдий, увидев в руках у девушки огромный острый нож. – Одумайся, или будет поздно! Минута тебе на размышление, или я зову охрану!

Девушка, подойдя к столу, налила себе полный бокал вина, не торопясь выпила его до самого дна, и, поставив бокал на место, громко произнесла:

– В шесть лет меня, маленькую девочку, римские работорговцы схватили на морском берегу недалеко от моего дома, и с тех пор я больше не видела своих близких, – своих родителей, своих братьев и сестёр.

Ты совершенно прав, Магистрат, – первый мужчина у меня был тогда же, в шесть лет, и за это время у меня их было больше сотни, и почти все они овладели мной без моего желания, и будь сегодня какой-нибудь другой день, я бы без колебаний уступила тебе, Клавдий, хотя ты мне совсем не нравишься.

В любой другой день, но не сегодня. Только не сегодня…

Никто в мире, даже сам Великий Император Троян, не заставит меня сделать сегодня то, чего я не хочу…

И после этих слов Лилия, прямо на глазах изумлённого Клавдия медленно провела ножом по своему животу… Мгновенно из раны на белый мраморный пол брызнула кровь…

Лилия бросила окровавленный кинжал на пол, подошла к невероятно испуганному таким поворотом событий Клавдию, и, глядя ему прямо в глаза, с улыбкой произнесла:

– Сегодня, как бы ты того не желал, я не стану твоей ни за что на свете! Если, конечно, ты не захочешь совокупиться с девушкой, из живота которой брызжет кровь…

После этих слов Лилия потеряла сознание и рухнула на пол. Последнее, что она услышала, это громкие крики магистрата Клавдия, зовущего на помощь…

* *

Прошло несколько часов, пока наконец Лилия окончательно пришла в себя… До этого у неё было множество видений, в которых она то плыла на корабле по бурному морю, то сражалась на арене сразу с целым отрядом мужчин-гладиаторов, то нянчила на руках маленького ребёнка, и много-много чего ещё…

И вот она почувствовала, как кто-то сильно трясёт её как грушу, пытаясь привести в чувство…

Открыв глаза, она увидела, что лежит на своей лежанке в комнатке, где она жила, а рядом с ней сидит её верная Анна, тряся её с такой силой, как будто хочет вытряхнуть из неё душу.

Завидев, что девушка открыла наконец глаза, Анна обрадовалась и принялась осыпать поцелуями лицо своей подруги.

– Ну ты как, храбрая воительница Амазонка, – не померла ещё?

Напугала же ты нас сегодня днём, особенно меня. Сидим мы за столом, пьём вино, закусываем, и тут вдруг в зал вбегает Клавдий и орёт так, как будто за ним гонится стая волков.

Заходим мы в спальню, а там ты лежишь на полу в луже крови. Сенатор Кутоний, как только это увидел, выхватил у охранника меч и чуть не снёс голову Клавдию, – клянусь Юпитером! Как начал на него орать: "У нас завтра открытие Игр, а ты, – говорит, – сын осла, нашу главную чемпионку зарезал!" Тебя то есть.

В общем, замяли кое-как инцидент. Тебя положили на носилки и понесли обратно в школу, как какую-нибудь богатую матрону, представляешь?

Слушай, – давай рассказывай что у вас там произошло, а то столько сплетен вокруг этого происшествия, что я и не знаю чему верить! Скажи честно, это Клавдий тебя ножом полоснул? Все вокруг думают, что он!

– Нет, подруга, это не он, это я сама сделала! Клавдий хотел овладеть мною, а я этого совсем не желала, вот и резанула себя ножом по животу. Я ведь не дурочка, – полоснула сверху, только кожу порезала, вот и всё! Крови много, а опасности для жизни никакой!

– Как это ты сообразила такое сделать, – вот я бы ни за что не догадалась! – восхищённо глядя на Лилию и нежно гладя её по руке, промолвила Анна.

– Конечно, подруга, – тебе проще переспать с десятком мужчин, чем утруждать себя отказом! – улыбнулась Лилия.

Она хотела было встать с лежанки, но не смогла. Живот её был туго перевязан повязкой, закрывающей рану.

– Лежи, лежи, не вставай, – тебе надо хоть немного отдохнуть перед боем! Немного времени у тебя есть, – вечер и вся ночь в придачу. Рану твою мы обработали как следует и перевязали.

– Тогда скажи-ка мне, моя верная подруга, – зачем ты меня разбудила??

– А разбудила я тебя потому, что с минуты на минуту сюда придёт Флавий, чтобы дать указания перед завтрашним боем, так что будь с ним поласковее, очень тебя прошу!

Не успела Анна произнести эти слова, как в комнатку вошёл сам Флавий с небольшим свертком в руке. Жестом показав Тигрице, чтобы она вышла, он присел на краешек лежанки и, посмотрев на Лилию, произнёс:

– Я не знаю, что у вас произошло в доме Магистрата, хотя и догадываюсь, в чём там было дело. Мне удалось уговорить Клавдия, чтобы он не раздувал этот инцидент, тем более, что сенатор Кутоний такого же мнения как и я. Ты же знаешь, Лилия, что я всегда хорошо относился к тебе и закрывал глаза на некоторые твои проступки, помня о тех твоих победах, которые принесли немалые деньги и славу мне и моей школе. И на этот раз я поступлю также. Но завтра днём ты должна в любом случае выйти на арену и провести бой, невзирая ни на что, потому что в противном случае это будет означать крах моей репутации, моей школы и моему богатству. Опозориться в первый день открытия Игр, посвящённых нашему императору Трояну, я не могу. Сделай то, что должна, – выступи достойно, и я подарю тебе свободу при любом исходе боя, клянусь Юпитером!

– Даже в случае моей смерти? – невесело улыбнулась Лилия.

– Да, даже в случае твоей смерти!

В памяти жителей нашего города ты останешься не рабыней, а свободной женщиной! А чтобы тебе легче было идти в бой, я покажу тебе деревянный меч – символ свободы, на котором вырезано твоё имя. Вот он, – посмотри! Пока он побудет у меня, – но знай, что ты идёшь в бой свободной женщиной! А если тебе суждено погибнуть, то этот меч я положу в твою могилу, можешь не сомневаться!

Флавий развернул кусок холста, который у него был в руке, и Лилия увидела то, о чём мечтала все эти годы, пока она была рабыней в школе гладиаторов. Да, это был он, небольшой деревянный меч, на котором среди других надписей было вырезано её имя…

Слёзы, как два ручейка, брызнули из глаз девушки…

Она наклонилась и поцеловала руку Флавию:

– Благодарю Вас, Господин, это был лучший подарок за всю мою прошлую и будущую жизнь! Вы всегда были добры и справедливы ко мне, и я вас не подведу, если даже для этого мне придётся умереть!

– До боя осталось ещё около пятнадцати часов. Есть ли у тебя какие-нибудь пожелания? Говори, я выполню любое из них! Может, ты хочешь мужчину? А может, женщину? Или желаешь приятно провести время в римских банях? Поесть, выпить вина? Говори – и получишь то, что пожелаешь!

– Благодарю тебя, Господин, но у меня только одно желание, которое ты вряд ли исполнишь. Мне бы хотелось последнюю ночь перед боем провести на берегу реки со своей подругой Анной, если это возможно, конечно… Клянусь Юпитером, – я не убегу!

– Верю тебе, Амазонка, и желание твоё я, так и быть, исполню! Тем более – куда же ты побежишь от своего деревянного меча? Только я тебя прошу об одном, – пока будешь проводить со своей подругой ночь на берегу реки, не напейся опять до такого состояния, чтобы тебя завтра на арену снова на носилках не пришлось нести! – улыбнулся Флавий. – Идите, собирайтесь, – я скажу охране, чтобы вас выпустили. И не забудьте, – с первыми лучами солнца вы должны быть здесь!

* * *

…Солнце клонилось к закату… Ещё немного, и оно скроется за верхушками деревьев и наступит тёплый летний вечер. Ветра нет совсем, поэтому зеркальную гладь воды только изредка нарушает какая-нибудь рыбка, выпрыгнувшая из воды. Вокруг ни души. Тишина, только пение птиц и стрекотание кузнечиков, больше никаких звуков вокруг…

На берегу, у самой кромки воды, на густой зелёной траве сидят две обнажённые девушки, кожа которых покрыта капельками воды. Они только что вылезли на берег, долго плескаясь и визжа как дети в тёплой речной водичке…

Тут же, рядом с ними стоит корзинка, в которой лежит кувшин с вином, сыр, фрукты и два стеклянных бокала.

Это Лилия и Анна. Сегодня последний день, когда они вместе… Сегодня последний день, когда они обе живы… Девушки болтают без умолку, то и дело заливаясь смехом, совсем как малые дети, – толкаются и подшучивают друг над другом. Если смотреть на них со стороны, то они похожи на двух весёлых и беззаботных крестьянок, которые пришли искупаться после тяжёлого рабочего дня, или на всю жизнь живущих без печали и забот дочек богатых римских патрициев, с младенчества купающихся в праздности, богатстве и роскоши.

Однако, если подойти к девушкам совсем близко, можно увидеть, что все их молодые девичьи тела испещрены глубокими шрамами и порезами, оставленными им "на память" в многочисленных поединках, и сразу становится ясно, что это необычные женщины. Это женщины-гладиаторы…

Кто-то из них выбрал эту жизнь добровольно, а кто-то по принуждению. Волею судьбы им пришлось взять в руки тяжёлый меч, а в те времена, тот, кто взял в руки меч, редко расстаётся с ним по доброй воле…

Век гладиаторов короток, но это Рим… Кому-то везёт и он получает свой желанный деревянный меч – символ свободы, а другие, так никогда и не дождавшись этой свободы, рано или поздно падают на горячий от солнца и крови песок арены, сражённые чьим-то копьём или мечом. Да, это Великая Римская Империя – такой она была тысячи лет…

Одни, весёлые и сытые, взирают на гладиаторский поединок, сидя на скамьях великого Колизея, а другие в это время услаждают праздную толпу кровавым зрелищем, где судьба поверженного гладиатора решается простым поворотом большого пальца руки вниз, который означает, что гладиатор должен умереть, или вверх, – этот жест означает для гладиатора дарованную ему жизнь.

Одним движением пальца праздная толпа решает, жить человеку или умереть… Так было многие сотни лет, так же будет и завтра, когда две подруги сойдутся в смертельном поединке. Их двое, а победа всего одна… И эта победа достанется завтра лишь одной из них… Они об этом знают. Но это будет нескоро, – это будет всего лишь навсего завтра, а сейчас можно веселиться, купаться и пить вино, не думая о том, что будет завтра, ведь до завтра ещё так далеко! Целая ночь впереди…

* *

Вдоволь наплававшись и нахохотавшись, девушки наконец-то угомонились, улеглись в мягкую траву, глядя в темнеющее небо.

…Солнце ушло, и стало немного прохладнее.

Девушки придвинулись друг к дружке и обнялись, чтобы бы не замёрзнуть.

– А что ты будешь делать, когда завтра получишь награду? – спросила подругу Лилия. – Расплатишься с долгами, а что потом? Останешься здесь или уедешь?

– Что-то мне не нравится твоё настроение, подруга! Ты что, заранее настроилась на своё поражение? Так дело не пойдёт! – строго взглянув на Лилию, недовольно произнесла Анна. – Думаешь, я смогу убить свою сестру??

– У тебя не будет другого выхода… Да и не смогу я долго биться, у меня же рана на животе, забыла?

– А я беременная, так что мы с тобой, получается, в одинаковом положении! – улыбнулась Анна.

– Да ладно?? – удивилась Лилия. – И когда же ты успела?? И кто отец ребёнка?

– Вообще-то я свободная женщина и часто бываю в городе, так что у меня больше шансов забеременеть, чем у тебя! А кто отец, я и сама не знаю. Да это и неважно…

– Ну теперь я точно не смогу тебя убить, особенно после того, как ты сказала, что беременна. И что же нам теперь делать??? – совсем расстроилась Лилия, услышав такую ошеломляющую новость от своей скрытной подруги.

– Не волнуйся, я что-нибудь придумаю! Хорошо, что хотя бы у одной из нас есть в голове мозги, а то было бы совсем плохо! – засмеялась Анна. – Слушай, что-то становится прохладно, давай-ка залезем под покрывало согреем друг другу, а перед этим выпьем ещё по бокалу вина!

Допив вино, девушки накрылись покрывалом и придвинулись как можно ближе друг к другу, чтобы согреться.

Внезапно нахлынувший на девушек сон тёплой волной подхватил их обеих, и они, взявшись за руки, поплыли на этой волне далеко-далеко отсюда, – туда, где нет арены, где нет тяжёлых шлемов и острых мечей; туда, – на берег далёкого тёплого моря, где они рядом со своими мужьями и детьми бегают по горячему песку, весело смеясь и подшучивая друг над другом; туда, где свобода; туда, где тишина и покой…

…Тёплая летняя ночь… Последняя ночь перед боем…

* * *

…Время близилось к полудню…

Огромная арена, вмещавшая около двадцати тысяч зрителей, постепенно заполнялась праздными горожанами, которые неторопливо рассаживались по своим местам. Такое знаменательное событие, как открытие Игр, никто не хотел пропустить, ведь на празднике, кроме всех без исключения городских патрициев, будет присутствовать сам римский сенатор Кутоний, который специально прибыл из Рима, дабы принять личное участие в открытии Игр, посвящённых восхождению на трон нового императора – Трояна.