скачать книгу бесплатно
Но не успела я облегченно выдохнуть, как случилось страшное – Дмитрий Сергеевич меня заметил.
– Я тут… сережку потеряла, – выдала свою самую лучшую улыбку я. – Не видели?
– Сейчас вместе поищем, – мрачно ответил он, стремительно пересекая расстояние между нами.
– Знаете, я уже нашла, не надо мне помогать!
– Только без истерик, – он поморщился. – Я сейчас закажу нам поесть, мы в тишине едим, а после идем спать. Ты спишь со мной.
Мне в плане понравилось все, кроме последнего предложения!
– Давайте я себе комнату выберу? Вы же…
– Поздно, мышка, уже поздно. Ты будешь спать со мной на моей постели. Что-то еще?
– Да, – кивнула и выдохнула: – У меня, кажется, бессоница.
– И давно? – участливым тоном поинтересовался босс.
– Очень, – он видит, что я нагло вру, но я продолжаю: – Так я иду искать комнату?
– Игры закончились, мышка, – холодно сказал мужчина и, взяв меня за руку, повел куда-то… К счастью, на кухню.
"С его-то фантазией, возможно, что и не к счастью", – возникла глупая мысль, но я быстро ее отогнала. Ну не будет же он приставать ко мне прямо во время ужина? Мама говорила, что во время еды мужчины думают только о еде.
Глава 5. Разговор.
Виктория Солдатова
Когда ты всю жизнь видишь сначала обшарпанную кухоньку со старым, еще с советских времен, плитой, а после полупустую замызганную комнату, которую в общежитии гордо называли "общей кухней", то попав в шикарное помещение, оснащенное новейшей техникой и явно дизайнерской мебелью, то явно впадаешь в ступор. Вот и я так же – позорно застыла у порога, рассматривая убранство и понимая, как же я не подхожу интерьеру дома. Да и принципе Дмитрию Сергеевичу. Я деревенская девушка, почти сирота – у меня остался только отец, но и тот меня выгнал, едва школу закончила. В принципе папа всегда меня ненавидел, пока я старалась угодить ему и завоевать его любовь. Для него я, родная дочь, была и есть чужая.
– Не стой столбом, мышка, – вырвал из размышлений голос босса. – Чай делать умеешь?
– Умею, – осторожно ответила я, проходя, наконец, на кухню.
– Какое у меня многофункциональное приобретение, – мужчина отнюдь не весело хмыкнул и устроился на высокий барный стул.
– Смею заметить, у меня пока что почти нулевой оклад, – разозлившись, ляпнула я и сразу же пожалела, что вообще рот открыла.
Я же говорила про вымораживающий взгляд босса? Нет? Так вот говорю! У меня по спине холодок прошелся.
– Хорошо, – он будто бы кивнул каким-то своим мыслям.
– Что "хорошо"? – у меня лично такое ощущение, что ничего не хорошо!
– У тебя будет большая зарплата, – Дмитрий Сергеевич взял из корзины с фруктами, которая уютно была расположена рядом со странными, но красивыми букетами цветов на стойке, зеленое яблоко. Покрутил в сильных пальцах, которыми еще утром… От воспоминаний кровь мгновенно прилила к щекам.
– Н-не надо мне никакой зарплаты! – я отступила на шаг, чуть ли не упала, но вовремя ухватилась за один из стульев. Если с таким выражением на лице мне будут предлагать бессмертие, то я не только откажусь, но и свою жизнь на откуп дам! Куда уж тут деньги? Всю жизнь без них прожила и дальше как-нибудь обойдусь.
– Мне нужен сын, – ледяным тоном, каким умел только он, произнес Воскресенский. – И ты мне его родишь.
Я оторопела. Сильнее ухватилась за табурет.
– В смысле? – скорее пропищала, чем сказала, я.
– В прямом, – он оскалился. – Надеюсь, мне не придется посвящать тебя по вопросу, откуда берутся дети?
Конечно, потому что вам интереснее, как дети делаются. Вот вы не только просвятите, но и с радостью на практике покажите!
– Мы так не договаривались! – я просто в шоке. Я не хочу. Я не…
– Договоримся, – спокойно сказал.
И я знаю, что у меня в итоге не останется выхода, но я не могу не так быстро сдаться:
– Нет! Я ни за что не стану этого делать! Так неправильно, неправильно.
Он легко поднялся со стула, не отрывая взгляда от меня, сделал шаг ко мне, и я, завороженная, не сумела отступить.
– А что правильно, мышка? Ты знаешь? – я ощущаю дыхание на своем лице, шее, ниже. Дрожу всем телом, но не могу совершить ни единого движения. – Ты меня выводишь из себя, мышка, а я держу тебя рядом. Знаешь, почему?
Я промолчала, а он и не ждал ответа – продолжил:
– Скоро узнаешь. А завтра мы подпишем еще один контракт, мышонок, – его длинные пальцы слегка проводят по ключицам, скользят в вырез блузки, вызывая мурашки и жар по всему телу.
Контракт?! Для него все так легко – поставил подпись на каких-то бумагах и дело решено. А как же моя душа? Ее боль не заглушит его подпись, никакая юридическая сила документов и деньги.
– И завтра же приступим к… – Воскресенский ухмыльнулся, – к его исполнению.
Меня снова трясет. Я бессильна перед его прикосновениями к груди, к шее. И когда его губы скользят по подбородку и щеке, я вообще чуть ли не падаю – ноги не держат, стали будто ватными, а тело, которое уже один раз познало возможности Дмитрия Сергеевича, пылает, требуя его. Того, кто мной играется.
– Мне нравится твоя реакция, мышка, – я слышу его порывыстое дыхание рядом с моим ушком. – Хочешь почувствовать, насколько?
И Дмитрий Сергеевич делает одну возмутительнейшую вещь – берет мою дрожащую ладонь, поглаживает запястье и медленно кладет на свою ширинку.
О, господи! Я рывком выдыхаю ставший вязким воздух и, собрав все свои силы, пытаюсь отстраниться. Лишь пытаюсь, потому что ничего не выходит. Он только второй рукой крепче прижимает к своему стальному телу.
– Не надо! – испуганно пролепетала я.
У него ТАМ все твердо, напряженно и ЭТОГО так много, что я пугаюсь сильнее. То есть он большой…
– Вроде как я слышала о том, что теперь медицина пошла вперед и присутствие хм… отца не обязательно, – быстро начала я, пока моя ладонь… Боже. Он ею…
– Непорочное зачатие? – Воскресенский остановился, отпустил меня и, склонившись к моим губам, безмерно "обрадовал": – Мышка, у нас оно будет самое что ни на есть порочное.
Но не успела я возмутился, как его он накрыл мой рот жестким, собственническим поцелуем. Каждое его движение говорило – я его и это уже не изменить. Поцелуй-метка. Поцелуй-обещание. Вкусный и сладкий в своей горечи.
Не могу представить, чем бы все закончилось, если бы не раздался звонок в дверь. Дымка наваждения спала и пришло осознание того, с кем я и что вообще творю. Сама обнимаю того, кто играет в меня, целую в ответ.
– Отпустите! – прошипела я, пытаясь выскользнуть из его стальных объятий.
– Мне и так хорошо, – усмешка скользит по четко очерченным губам.
А мне не очень! Стыдно. Мне стыдно до слез за свое поведение. Как я могу?! Он же играет, действительно играет. Использует в своих непонятных целях.
– Кто-то ждет у дверей, – устало сказала, уже не в силах сопротивляться. На сегодня все мои силы иссякли, но вот завтра я отыграюсь.
– Служба доставки, – зачем-то сообщил он, но отпустил меня и пошел открывать.
Когда Дмитрий Сергеевич скрылся за аркой, ведущей в прихожую, я наконец-то вдохнула полной грудью и… включила электрический чайник. Что мне еще остается? Не выпрыгивать же с пятнадцатого этажа? А так хоть чай попью, нервы успокою.
Босс заказывал еду в крупной сети ресторанов, и я сейчас не о Макдональдсе, потому все блюда были аккуратно запакованы и уже сервированы. То есть прямо с тарелками, вилками, вилочками, ножами, ложкой, еще какой-то ложечкой и еще кучей всего, по сути ненужного, но зато красивого, да. Упаковочная бумага и пакеты, украшенные золотым тиснением "Астория", плотные, тоже красивые и элегантные, и жалко стало их выбрасывать. Просто рука не поднималась, и я решила, что вроде как не являюсь ни домработницей, ни иным работником Дмитрия Сергеевича, потому убирать ничего не стану.
– Скажите, – подбирая слова, начала я беседу, едва мы устроились за большим обеденным столом, на котором я быстро расположила тарелки из ресторана, бокалы с водой и чайник с чашками, – а что входит в мои обязанности? Я или чего-то не понимаю, или ваши планы меняются с бешеной скоростью, отчего я не успеваю…
– Тебе все обязанности перечислить? – перебил меня мужчина.
– Желательно все, – я кивнула.
– О, их предостаточно, мышка, – босс улыбнулся как-то… предвкушающе. – Но я, так и быть, перечислю: ты будешь сопровождать меня на все общественные мероприятия, спать со мной и вести в целом здоровый образ жизни.
Он вот так вот просто об этом говорит?! Ни один мускул на лице не дрогнул даже.
– Что-то еще? – зло спросила я. Меня просто затрясло от ярости. – Я еще отлично могу спать у ваших ног на коврике и есть с ваших же рук.
– Мышка и язвить умеет, – хмыкнул Дмитрий Сергеевич.
– Я не мышка! – вспылила я.
– Мышка, – в его голосе слышится сталь, – если тебя перечисленное не устраивает, то можешь еще побольше молчать и поменьше думать.
Вот скажите, мне тонко намекнули, что я болтливая и умная? Мне посчитать выпад как комплимент или же оскорбиться? Решила помолчать и поесть – хоть попробую, чем травятся… то есть питаются богачи.
– Правильное решение, – Воскресенский тоже взял в руки нож и вилку. – Приятного аппетита.
Я снова промолчала. А зачем, перебирая в голове весь диалог, вспомнила кое-что, что меня смутило, но я тогда не придала этому значения, шокированная его словами.
– Можно задать вам вопрос? – сжала в пальцах столовые приборы.
– Попробуй, – расслабленно, даже как-то лениво ответил мужчина.
– Помните, вы сказали "мне нужен сын"? – я судорожно вздохнула. Как же я попала! Вот к чему привело мое стремление стать кем-то, а не деревенской девкой.
– Склерозом не страдаю. Ближе к делу.
– А если девоч… – начала было я, но сразу же умолкла под его изучающим, пробирающим до глубин души, взглядом.
– Попробуем снова, – он будто не о детях говорил, а об очередном деловом предложении. Впрочем, в моем сравнении есть доля истины: меня рядом с ним держит договор.
Только вопрос: какая ему от меня выгода?
Глава 6. Месть
Дмитрий Воскресенский
Мышка очень похожа на стерву с фотографии, которую я держу в особой папке. Странно, что бывает подобное сходство, но это действительно так: те же темные волосы, зеленоватые глаза с карими искрами, тот же контур лица, мягкие черты. Только у моей мышки морщинок нет и глаза не помутнели от времени – все же разница в возрасте больше двадцати лет.
Чертовски похожи. Особенно когда делают вид оскорбленной невинности. Поэтому я, наверное, выводил Вику из себя – чтобы уменьшить их сходство, чтобы злость разукрасила ее лицо новыми красками, убрала из образа лицо предавшей нашу семью женщины.
Снова смотрю на фотографии. У меня их очень много. Особенно с ее муженьком. Я знаю их лица, кажется, даже точнее, чем собственное. Врагов надо знать лучше, чем себя.
Анастасия и Борис Калинины – не последние люди в России, бизнесмены с безупречной репутацией… а еще старые твари и интриганы. Только эта информация доступна не всем. Как и та, что у них есть, а может, все же была, дочь. Аделию Калинину украли в младенческом возрасте, и с тех пор она считается без вести пропавшей. К слову, девочке сейчас исполнилось бы примерно столько, сколько моей находке – Викторие Солдатовой.
Конечно, вероятность того, что мышка и есть дочь Калининых один к миллиону, но… Вика чертовски похожа на них. Почему бы не сыграть в занимательную игру? И отдать должок, который уже который год стоит за мной? Месть.
К тому же, всю ночь мои юристы готовили новый договор – на детей. Вообще, я не планировал заводить семью, но чертова Громова начала бесить. Сидела бы и дальше тихо – я бы не стал использовать единственную лазейку в нашей с ней брачном контракте. Сорок второй пункт придумала сама Ангелина: если у кого-то из супругов появятся дети на стороне, то брак сразу же расторгается. Конечно, существовали нюансы, но мелкие и незначительные. А дети… Пора бы о них задуматься: два года назад разменял четвертый десяток.
– Я не буду это подписывать, – твердо говорит мышка, сжимая руки в кулачки. И ее решительный взгляд меня и смешит, и выводит из себя. – Вы, наверное, считаете, что я не только глупая, но и тупая? Читать-то я умею и ни за что не соглашусь на ваши условия. Да лучше уж… Да лучше в тюрьме гнить.
Забавная девочка. С ней будет интересно.
– И что же тебя не устраивает? – я откинулся на спинку кресла и, сцепив пальцы в замок, внимательно на нее посмотрел, чтобы не упустить ни одну эмоцию на ее тонком личике.
– "Все дети, рожденные в сотрудничестве, остаются со стороной А…" и далее по списку, – зачитала мышка. – Мало того, что вы шантажом меня заставляете… заставляете, так еще и предлагаете оставить своего же ребенка? Наймите суррогатную мать!
Если бы я мог, не стал бы распинаться и тратить попусту время – для расторжение брака у меня должна быть семья, пускай и временная. Конечно, я не собирался держать Вику вечно – разберусь с Калининым, с детьми, и пусть идет куда хочет. Выплаченные мною деньги позволят ей начать новую жизнь.
– Мышонок, – ласково позвал ее и жестко отрезал: – или ты подписываешь, или делаем все без бумаг. Учти: тогда ты остаешься без надежного тыла и не сможешь никогда никому ничего доказать. Какой вариант ты выбираешь?
Она опустила голову, пряча от меня свои эмоции, а затем, глядя на меня словно ставшими ярче глазами, произнесла тихо, но четко:
– Хорошо, я подпишу.
– Правильное решение, – кивнул я и протянул ей ручку.
– Да я само послушание, – мышка зло улыбнулась и поставила на бумагах размашистую подпись.
– Все? Я могу идти на работу и немного пострадать по испорченной жизни? Ну, конечно, в процессе заливания важных документов слезами и очередным сбором информации для ваших конкурентов? Я им забыла сообщить, что кресла у вас мягкие, а столы удобные – и поспать можно, и поесть. О! Еще про принтер и сканер, которые работают как часы. Правда, кто-то черную краску все время крадет, но это мелочи.
– Язвишь, мышка? – я улыбнулся, причем совершенно неосознанно. Она меня веселила, бесила и при этом… интересовала. Что-то в ней было такое – необычное.
– Нет, лишь готовлюсь отпеть смерть своих розовых очков. Так что, можно идти?
– Нет, конечно, – я усмехнулся. – Считай, у тебя начался большой отпуск. Сейчас ты едешь с моей помощницей в магазин. Твоя юбка ужасна, а помада как будто найдена в прабабушкином сундуке – все сменить. Рядом со мной должна быть утонченная леди, а не… а не простушка.
– Вы хотели сказать "деревенщина"? – мышка мило улыбнулась, хотя в глазах пылали демоны и готовили для меня самое жаркое пекло.
– Видишь, как мы друг друга понимаем? – в принципе, она права. Так зачем отрицать?
