Вечная империя. Первая часть

Корнелий предъявил пропуск двум невозмутимым охранникам, немедленно опустившим магические жезлы.

– Такую дверь не пробьет не один подопытный, – Корнелий положил на плиту влажную ладонь. – Даже волшебные барьеры не нужны.

Парсий изобразил на лице одобрение. Плита вздрогнула и послушно отъехала в сторону. Пахнуло сыростью, и майор мрачно подумал о неудовлетворительной работе волшебной вентиляции.

За каменной плитой оказался большой зал с гладкими и серыми стенами. Горящие по углам волшебные светильники излучали яркий золотистый свет. В дальнем углу стояла большая клетка с толстыми прутьями, возле которой столпилось несколько десятков человек в серых плащах с капюшонами. Все одновременно повернули головы в сторону вошедших. Их лица не выражали особого волнения, но Парсий почувствовал висящее в воздухе напряжение.

– Это мои ассистенты, – изо рта Корнелия вырвалось облачко пара. – Можно начинать?

Доктор кивнул, стараясь за маской равнодушия скрыть охватившее его возбуждение. С раннего детства его отличала настоящая страсть к новым знаниям, граничащая с фанатизмом. Легко было представить, как Парсий хладнокровно осушит кубок с неизвестным ранее ядом, чтобы на собственном примере описать его воздействие на человеческий организм. Впрочем, злые языки шептали, что Парсий с куда большей охотой подсунет этот яд кому-нибудь из своих коллег, но это уж точно относилось к разряду ничем не подтвержденных слухов и домыслов. Парсию завидовали, а зависть, как известно, любит очернять талантливых и незаурядных людей.

Корнелий скользнул по лицу Парсия проницательным взглядом и не без некоторой театральности провозгласил:

– Господа, приведите первого подопытного!

Несколько стражников втащили в зал упирающегося узника. Мужчина бешено вращал глазами и безуспешно пытался вырваться. Стражники ловко впихнули мужчину в клетку и пристегнули к специальному металлическому стулу, вмонтированному в пол.

– Я так понимаю это не доброволец? – Парсий приложил к носу надушенный платок. От узника настолько дурно пахло, что у Парсия перехватило дыхание.

– Это заключенный номер двадцать три, – Корнелий протянул Парсию небольшой флакончик с зеленой жидкостью. – Его приговорили к смертной казни за двойное убийство.

– Избранный? – Парсий благодарно принял флакон и поднес его к носу.

– Нет, обычный простолюдин, – Корнелий почти не скрывал волнение. Для него успех эксперимента значил куда больше, чем для Парсия. За последние годы на эти исследования было потрачено невероятно много сил, энергии и что не менее важно – миллионы бюджетных денег, за которые еще предстояло отчитаться. – Сейчас я вам все объясню. Хотя вы, наверное, читали отчет.

– Излагайте, профессор. Я хочу услышать все от вас лично, – благодушно кивнул Парсий. У него снова поднялось настроение. Отвратительный запах давно немытого тела почти перестал беспокоить. Наверное, все дело во флаконе, что подсунул ему профессор. Нос совершенно потерял чувствительность!

Корнелий солидно кашлянул и демонстративно сверился с бумагами:

– Вам должно быть известно, что ликантропия достаточно редкое явление. Оно распространено среди некоторых диких общин Великого Восточного леса. Как правило, оборотни не опасны, хотя и не могут контролировать процесс превращения.

– Я читал, что волки-оборотни пользуются большим уважением среди некоторых варварских племен, – Парсий никогда не упускал случая блеснуть перед окружающими своей эрудицией. – Существует даже пара достаточно интересных культов, посвященных превращению в волков.

Корнелий кивнул:

– Так и есть. Некоторые дикари считают их посланцами богов. Но для нашей Империи главный интерес заключается в попытке создать сильных и мощных солдат- оборотней. Только представьте, какую угрозу для всей армии Аравада могут представлять хотя бы несколько тысяч таких воинов! А если высадить их в Пенном заливе? Ручаюсь, что они за неделю захватят половину Второго континента!

Парсий подумал, что появление солдат-оборотней в Пенном заливе вряд ли приведет в восторг даже извечных соперников империи Аравад – Республику Тиар, королевство Нальдивию и таинственный Орс. Не говоря уже о тех странах, что являются сателлитами Аравада. Никто не заинтересован в нарушении баланса сил в Цивилизованном мире. Тиар, Нальдивия и Орсийская держава сохраняют свою независимость до тех пор, пока Вечная империя и империя Аравад держат друг друга за глотку. Именно поэтому, флот Вечной империи, который попытается перевезти через Двуземное море оборотней, скорее всего, будет потоплен объединенными эскадрами трех Великих держав и одной неслабой Империи. А затем последует череда дипломатических скандалов и демаршей. Все это очень утомляет и довольно дурно сказывается на международном имидже. Нет, пожалуй, авантюра с оборотнями того не стоит, – неожиданно решил для себя Парсий.

Корнелий между тем продолжал:

– Оборотни будут неоценимы не только для армии, но и для спецслужб. К сожалению, пресловутый иммунитет Избранных с самого начала сводил на нет все наши усилия! К счастью, теперь эта проблема решена. В прошлом месяце3 мы создали эликсир, действующий и на них. Мы назвали его «эликсир А». К сожалению, после заражения ликантропией все Избранные утрачивали свою Силу, но зато становились в два раза более крепкими и выносливыми.

Доктор мрачно кивнул. Долгое время считалось, что лишить Избранного его Силы невозможно. К сожалению, созданный в лаборатории эликсир доказал обратное. После этого Парсий внезапно начал понимать даже самых оголтелых противников эксперимента. Правда, понимать и поддерживать – разные вещи. Пока проведение эксперимента получало одобрение на самом высоком уровне, доктор предпочитал держать свои сомнения при себе. Тем более ему и в самом деле было жутко интересно. Безудержная жажда знаний в очередной раз боролась в нем с благоразумием.

– А как этот эликсир влияет на простолюдинов? В отчете об этом ничего не говорилось.

Корнелий нахмурился:

– Они становились оборотнями, так же, как и Избранные, но в отличие от последних, им было нечего терять, – профессор помолчал, – насколько я понял, создание подобного эликсира вызвало настоящую панику у нашего руководства.

– Вы правы, – ответил Парсий холодно. – Массовое распространение эликсира, превращающего Избранных в простолюдинов, приведет к хаосу и гражданской войне. Поэтому перед вами и поставили задачу по разработке противоядия.

– Эту задачу мы успешно выполнили, – Корнелий смахнул со лба пот.

– Только поэтому вы еще живы, – взгляд Парсия стал отстраненным. Он вдруг вспомнил, что забыл взять у своего приятеля одну рукопись об истории виноделия в Арианском королевстве. Его сестренка давно мечтала заполучить антикварный фолиант в свою библиотеку и теперь обязательно расстроиться. Хотя чему тут переживать! Безусловно, рукопись была крайне редкой, но на вкус доктора совершенно не интересной.

Корнелий вздрогнул, но быстро справился с собой.

– Противоядие работает! Мы уже испытали его на десятках подопытных!

– Да, да, мне это известно, – Парсий встретился взглядом с одним из ассистентов профессора. Интересно, что этот молодой парень делает на такой серьезной работе? Опять Корнелий пристроил сюда очередного родственничка! За такое любого другого ученого давно выгнали бы взашей, но Корнелия пока терпят. Вот только старый дуралей не понимает, что абсолютно незаменимых людей не существует. Особенно в такой огромной стране, как Вечная империя. От Корнелия немедленно избавятся, едва только запахнет жареным. Причем сделают это те же самые люди, которые сейчас, наоборот, его так ревностно защищают.

– Смею вас уверить, что и с другими задачами мы тоже успешно справляемся, – черная туника Корнелия намокла от пота, голос звучал хрипло. – Процесс превращения теперь контролируется самими оборотнями! Кроме того, мы улучшили изначальные свойства эликсира! Сейчас подопытные превращаются не в простого волка, а в некоего человекообразного монстра.

– Какие высокие достижения! – Парсий сымитировал аплодисменты. – И наконец мы подходим к вашей главной задаче…

– Которая тоже успешна выполнена! Доктор, я рад сообщить вам, что эликсир, позволяющий Избранному стать оборотнем без потери своей Силы, разработан!

Парсий тяжело вздохнул:

– Надеюсь, все именно так как вы говорите. Иначе нас всех ждут очень тяжелые последствия.

Корнелий, уже не сдерживаясь, воскликнул:

– В этот раз все пройдет успешно! Мы уже испытали «эликсир Б» на одном из Избранных.

– Мне сообщили, что этот Избранный умер за час до моего прибытия от побочных эффектов, – словно вылил ушат холодной воды Парсий. – Вы не слишком поспешили сообщить в столицу о своем «успехе»?

– Дозировка оказалась слишком велика, – взволновано проговорил Корнелий и Парсий заметил, что руки профессора слегка подрагивают. – Но сейчас мы все это учли. Предлагаю немедленно приступить к эксперименту. И в начале… тут Корнелий кивнул в сторону заключенного:

– Испытать действие «эликсира Б» на номере двадцать три.

– Да, конечно, приступайте, – Парсий сделал несколько пометок в небольшом свитке. – Не будем тянуть. Руководству уже сегодня нужны хоть какие-то результаты.

По знаку Корнелия два ассистента вошли в клетку, и приблизились к заключенному. Мужчина дико закричал и задергался в конвульсиях. Звякнуло железо, вмонтированные в пол ножки стула затряслись. Один из ассистентов быстро провел рукой по губам подопытного. Узник тут же застыл в неподвижной позе, нелепо приоткрыв рот. Второй ассистент быстро влил в его рот несколько капель зеленоватой жидкости. После этого ассистентам Корнелия оставалось только выйти из клетки и задвинуть за собой решетку.

Заключенный сильно задергался и закричал. На лбу бедолаги вздулись вены, тело принялось стремительно меняться. Послышался громкий треск – это лопнули веревки, которыми «номер двадцать три» был привязан к стулу.

С грохотом повалившись на пол, подопытный принялся кататься по каменным плитам. Его тело сотрясалось в страшных конвульсиях, кожа грубела и покрывалась шерстью.

Очередной человеческий крик сменился ужасающим ревом. Еще миг и с пола поднялось огромное волкообразное существо с горящими злобой глазами. Безудержно завоняло псиной и мочой. Парсий привычно поднес к лицу надушенный платок. Его взгляд с какой-то даже жадностью впился в таращившегося на них зверя.

Двухметровое тело оборотня покрывала всклокоченная волчья шерсть. Длинные черные когти передних лап напоминали изогнутые кинжалы. Оборотень открыл пасть и продемонстрировал собравшимся отличную коллекцию острых зубов. С передних клыков свисала пена.

– Он… он разумен? – Парсий, не отрываясь смотрел на монстра. Неужели у этого заносчивого идиота из Академии наук действительно получилось? Доктор скосил глаза на торжествующего Корнелия. Во взгляде Парсия промелькнуло нечто похожее на уважение, смешанное с ревностью.

Профессор хотел ответить, но оборотень с грозным рыком бросился к клетке и обхватил прутья лапами. В реве монстра отчетливо слышалась человеческая речь, если, конечно, можно так назвать грязные ругательства, с которыми зверь раскачивал прутья.

– Что вы стоите! – Парсий напряженно наблюдал за действиями твари, со страхом осознавая, что решетка начинает медленно поддаваться. – Примите меры!

Корнелий быстро подал знак своим людям. Через пару мгновений в оборотня понесся целый клубок светящихся нитей. Пройдя сквозь клетку, нити оплели зверя, сделав его похожим на сияющее веретено. Придя в полное исступление, монстр принялся лихорадочно рвать на себе нити, которые тут же начинали гаснуть и терять силу.

– Невероятно! – Корнелий довольно усмехнулся. – На него практически не действует волшебная сеть!

– Чему вы радуетесь, болван?! – Парсий нахмурился. Его всегда раздражало чрезмерная показуха. Вполне возможно, Корнелий подстроил все это специально, чтобы продемонстрировать высокому проверяющему невероятные способности подопытных.

– Волшебство на него не действует! Какая сопротивляемость! – Корнелий обратился к своим людям. – Чего стоите? Используйте магию.

Один из ассистентов выпустил из ладоней искрящийся шар. Монстр зарычал и отступил вглубь клетки. На его волосатой груди образовалось уродливое обгорелое пятно.

Корнелий просиял:

– Магия оказалась эффективнее волшебства. Нужно обязательно отметить это в журнале.

Оборотень немного пришел в себя и снова бросился к решетке. Одним мощным движением ему удалось вырвать из пола один из прутьев. Ассистент-маг (судя по несколько смазливым чертам лица, это был Юлиан) тоже не спал. Из груди парня ударил яркий луч света. Оборотень шарахнулся в сторону: магический луч проделал в мохнатом плече здоровенную дыру. Вся шерсть чудовища пропиталась кровью, но рана, к удивлению, Парсия и восторгу Корнелия стала медленно затягиваться. Юлиан попробовал повторить успех, но новый луч оказался значительно слабее предыдущего.

Корнелий впервые стал проявлять легкое беспокойство. Он подбежал к входной плите и легким движением сдвинул ее. В зал ворвались дежурившие у входа «пятнистые».

– Войдите в сознание подопытного и прикажите сердцу остановиться! – в голосе Корнелия послышались визгливые интонации.

Спецназовцы не шелохнулись, и только их напряженные лица говорили, что приказ профессора уже выполняется.

Оборотень глухо рычал, но с места не трогался. Глаза зверя наливались отчаянием. Наконец рык ослабел, и монстр без сил повалился на залитый кровью пол.

– Приказ выполнен, профессор, – доложил один из «пятнистых». – Его сердце больше не бьется.

– Ясно, – губы Корнелия раздвинулись в довольной усмешке. Пока все складывалось весьма неплохо и даже этот надутый болван из столицы выглядит впечатленным, хоть и старается проявлять сдержанность. – Волшебство и магия оказались не очень эффективными против подопытного. Другое дело – колдовство. Сержант, приготовьтесь еще раз ликвидировать заключенного, когда он снова превратится в человека.

Спецназовец кивнул. Парсий хотел потребовать объяснений, но осекся. Лежащая на полу туша начала изменяться в размерах на глазах превращаясь в обнаженное человеческое тело. Парсий с удивлением обнаружил, что на нем не было ни царапины. Снова ставший человеком заключенный громко застонал. Он попытался встать, но один из «пятнистых» направил в его сторону жезл. Яркий луч ударил «номеру двадцать три» в шею, полностью отделив ее от тела.

– Хорошая работа, – Корнелий окинул ошарашенного Парсия победным взглядом. Всегда приятно произвести впечатление на начальство. – Теперь утилизируйте тело.

Спецназовцы немедленно испепелили его магическими лучами. Зал наполнил отвратительный «аромат» горелой плоти.

– Как такое возможно? – теперь изумление Парсия было вполне искренним. Он подошел к клетке и коснулся ногой кучки пепла.

– Мы не совсем понимаем природу этого явления, – нехотя признал Корнелий. – Но после трансформации на людском теле не остается никаких повреждений. Правда, они не исчезают бесследно. В зверином облике любые раны снова будут появляться какое-то время. Все зависит от тяжести увечья.

– Я вижу, некоторые ранения оборотень может вылечить и, не превращаясь в человека, – Парсий брезгливо поморщился и быстро отошел от клетки, спасаясь от смрада. – В столице этим будут крайне заинтересованы.

Среди подчиненных профессора пробежал довольный шепоток.

– Очень хорошо, – Корнелий тоже расплылся в самодовольной улыбке. – Пора перейти к следующей стадии эксперимента.

Ассистенты профессора внесли в зал десять металлических коек.

– Все подопытные – Избранные, – пояснил Корнелий, возбуждено прохаживаясь вдоль прутьев решетки и смахивая с высокого лба пот. – Три мага, два колдуна и шесть волшебников. Не все из них добровольцы. Трое Избранных – заключенные коринфской тюрьмы. Один из них – смертник. Еще двоих доставили сюда из Феррианских рудников.

– Понимаю, – кивнул Парсий. – Поэтому вы поместите их внутри клетки и пристегнете к койкам. Надеюсь, для своих экспериментов вы отбираете только осужденных за серьезные преступления? Не хватало еще использовать мелких воришек и уличных дебоширов.

– Здесь самый настоящий сброд! – Корнелий брезгливо поджал губы. – Своими преступлениями эти люди дискредитируют высокий статус Избранных! Особенно, когда пострадавшими оказались простолюдины.

«Создатель милосердный! – Парсий мысленно вздохнул. – Ну, к чему вся эта патетика? Как будто Корнелия и вправду когда-либо заботили подобные вещи. Единственное что профессора действительно волновало в этой жизни, так это он сам, да еще племянник (но то отдельная история). Если даже большинство Избранных для Корнелия не более чем расходный материал, так чего уж говорить о простолюдинах? Нет, в беседах со знакомыми профессор любил с удовольствием процитировать того или иного гуманиста прошлого, но делал он это исключительно отдавая дань моде».

Корнелий между тем продолжал вещать:

– Двое подопытных судимы за убийство одного простолюдина. Насколько я знаю, преступниками двигал исключительно корыстный мотив. Убитый был богатым торговцем шелка. А вот третий Избранный умертвил двух простолюдинов из-за кастового презрения к ним. Он медленно поджаривал несчастных при помощи магии и так увлекся, что даже не заметил приезда полиции. Настоящий маньяк, вполне заслуживший смерти на магическом костре! Мои люди вмешались в тот момент, когда мерзавца уже готовили к казни. Что поделать, мне же нужно было где-то брать подопытных?

– Разумеется, – во взгляде Парсия промелькнуло раздражение.

– Четвертый… – Корнелий нахмурился. – Четвертый прикончил такого же Избранного, как и он сам. По политическим причинам. Организовал убийство префекта одного небольшого городка в Западной провинции. Пятый….

– Достаточно! – Парсию уже порядком надоел этот монолог. Такое впечатление, будто Корнелий вообразил себя экскурсоводом, показывающим посетителям необычные музейные экспонаты. – Давайте уже приступим к эксперименту.

– Конечно, конечно! – Корнелий суетливо обратился к ассистентам:

– Начните с заключенного «номер три».

Очередной подопытный оказался высоким мужчиной худощавого телосложения, с почти безумным выражением лица. Толстая веревка туго стягивала руки заключенного, а на лбу отчетливо виднелась блокирующая Силу Печать Безопасности.

Мужчину пристегнули кожаными ремнями к койке и насильно влили в рот пару капель эликсира. Мужчина хрипло дышал, совершенно потеряв голову от животного ужаса. Теперь он даже жалел, что его не сожгли на костре, как собирались. Там, во всяком случае, была некая определенность. И ради чего ему терпеть такие муки? Ради какого-то вшивого простолюдина?! В прежние времена их и за людей практически не считали. Фебус Максилианский в своем трактате «Политическая философия» вообще называл всех, кто не обладает Силой «говорящими животными»! А что теперь? Труды Фебуса признали экстремистскими, а он, между прочим, величайший мыслитель еще времен республики! Куда катится этот ненормальный мир? Его, Кастория, осудили и приговорили к лютой казни его же собратья-Избранные! Просто уму непостижимо!

Корнелий и Парсий пристально всматривались в мокрое лицо подопытного. У некоторых ассистентов от напряжения проступили капельки пота на лбу. Неожиданно тело преступника задергалось, лицо покраснело, на лбу вздулись жилы. Стискивая зубы, Касторий яростно разорвал веревки. Его руки и ноги с хрустом вытягивались, кожа покрывалась шерстью. Лабораторию наполнил неприятный «животный» запах.

Наконец, койка отлетела в сторону и двухметровый монстр, который еще недавно был человеком, поднялся и обвел всех налитыми кровью глазами. Волчья шерсть чудовища торчала во все стороны, а оскаленная пасть демонстрировала ярко выраженное недружелюбие.

– Как вы себя чувствуете? – Корнелий в волнении поддался в сторону монстра.

Оборотень неуверенно рыкнул, и небрежно стряхнул разорванные в клочья остатки одежды.

Профессор предостерегающе поднял руку: – Советую проявлять благоразумие! Если эксперимент прошел удачно, мы сохраним вам жизнь. Ваше тело представляет для нас невероятный научный интерес.

Оборотень напрягся, но один из ассистентов профессора, пожилой представительный мужчина с крупным носом и суровыми складками на лбу, внушительно добавил: – Живое тело, разумеется!

– Естественно, живое! – подтвердил Корнелий, возбужденно потирая руки. – Можете поверить доктору Гаю. Ваша жизнь для нас теперь невероятная ценность! Так что, прошу вас, успокойтесь и расскажите о своих ощущениях.

– Я… – неуверенно начал оборотень, – чувствую себя… необычно.

Его голос звучал низко и хрипло, больше напоминая рычание зверя. Мохнатая грудь ходила ходуном, из горла вырывалось сдавленное дыхание.

– Все стало намного более четким. Я могу разглядеть каждую клеточку на ваших лицах. А слух… Про него я вообще молчу! Как и про обоняние….

– Можете привести пример? – Корнелий от радости готов был расцеловать этого грязного и неприятного на вид преступника.

Оборотень кивнул:

– Сейчас я слышу даже шум, издаваемый глубоко под землей туннельным червем-точильщиком.

– Интересно, – заметил Парсий. – А как же ваша Сила? Вы, если я не ошибаюсь, маг? Я понимаю, что Печать Безопасности должна блокировать любые проявления магии, но вы все равно должны ее чувствовать в своем теле!

Оборотень на какое-то время замер, прислушиваясь к ощущениям, а затем уверенно произнес:

– Сила осталась при мне, но я не могу ею воспользоваться!

– Печать Безопасности, – начал было Парсий, но оборотень резко его перебил:

– Вашей проклятой печати больше нет, но я все равно не могу применить магию!!

– Ничего удивительного! – вмешался Корнелий торопливо. – В обличье зверя он и не сможет использовать ни магию, ни волшебство. Даже колдовство любому оборотню не по силам. Для этого придется снова стать человеком.

– Это если он сможет контролировать свое превращение! – бросил Парсий раздраженно. С одной стороны он радовался успеху эксперимента, с другой злился, что теперь все лавры достанутся такому человеку, как Корнелий. Бесспорно, профессор действительно был великим ученым. Не зря руководство ИСБ сдувало с него пылинки. Вот только, в отличие от Парсия, почти фанатично преданного науке, все свои открытия Корнелий совершил исключительно, чтобы потешить свое самолюбие и показать всему научному миру свое превосходство. Тщеславие свойственно многим людям, особенно ученым, но Корнелий был тщеславен до неприличия. В этом он переплюнул даже небезызвестного доктора Валента, который считал (порой вполне заслуженно) многих своих коллег бестолковым стадом баранов, упрямо верящих в устаревшие научные доктрины авторитетных ученых прошлого столетия.

Оборотень стремительно припал к земле. Его тело резко сжалось, и через пару мгновений на полу корчилось обнаженное человеческое тело. Подопытный с трудом поднялся, руки и ноги его дрожали.

– Процесс обратного превращения прошел намного быстрее, – степенно прокомментировал доктор Гай. Он достал из складок плаща длинный желтый свиток и сверился с записями. – Интересно….

– Я предполагал, – Корнелий тоже заглянул в свиток. – В дальнейшем наш подопытный сможет менять свой облик еще быстрее. Предохранительный барьер теперь снят.

– Это несколько противоречит нашим прошлым исследованиям, – Гай солидно сдвинул густые брови. – Человеческий организм должен был обладать куда большей сопротивляемостью к воздействию извне! Вспомните «эксперимент двести тринадцать».

– Но тогда мы исследовали одержимых, – вкрадчиво вмешался Юлиан. На губах этого еще совсем молодого, но крайне талантливого парня, привычно играла легкая улыбочка, которая одних раздражала, а других, напротив, располагала к себе. – Сознание и организм подопытных боролись с чужеродным разумом, а здесь эликсир сам, как бы, побуждает тело добровольно осуществить определенные изменения. Он внедряется в человеческий организм, обманывает систему защиты и маскируется под своего. Разница в принципе действия.

– Звучит разумно, – Гай одобрительно кивнул. Ему нравился Юлиан. Доктор считал, что у этого перспективного молодого мага впереди большое будущее.

– То есть организм сам осуществляет коренную перестройку, – подвел итог Корнелий.

– Вы сможете сейчас использовать магию? – Парсий снова повернулся к оборотню. – Превращение стерло вашу Печать Безопасности, так что попробуйте. Но не советую применить Силу против нас. Этим вы сделаете себе только хуже.

Тот неуверенно провел рукой по лбу:

– Вы обещали мне помилование….

– В случае успешного завершения эксперимента! – Корнелий нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

– Хорошо, я попробую, – оборотень осторожно вытянул руку. На кончике пальцев загорелся зеленый язычок пламени. Через минуту из ладони преступника уже вырывался целый огненный столп.