В плену чужих страстей

– Зэйн?! – в глазах сестры беспокойство и даже обида, мужчина вздыхает.

– Прости, я слегка расстроен, но это не твоя вина, мне просто катастрофически не хватает информации.

– Упаси богиня от твоего гнева, у меня много дел, не мог бы ты проводить Ханну к Джемире, – чувствуя свою вину и одновременно раздражение что вновь придётся испытать свое терпение рядом с гостьей он все же кивает, присаживаясь на лавку под навесом ожидая возможность исполнить просьбу сестры. Ласково растрепав его тёмные волосы, она уходит, мельком указывая на корзинку с едой у входа. Через время ему надоедает и легко подхватив корзинку Зэйн широко открывает дверь и замирает на входе. Едва одетая Ханна обтирает губкой тело. Её кожа в свете солнца кажется почти белой, а каждый изгиб тела лишает способности мыслить здраво и сопротивляться её притяжению. Огненный взгляд проходит по коже, она горит как от тысячи ласковых прикосновений, стоит ей сейчас позвать, и этот странный едва знакомый мужчина тут же набросится на неё. Но сил хватает на укоризненный взгляд, и он тут же отворачивается для чего-то ещё и закрывая глаза рукой.

– Прости, я не мог и подумать…

– Что нужно стучать? – спешно одеваясь Ханна всё больше нервничает в его присутствии.

– Я же извинился, что не так!? – забыв о том, что она едва одета Зэйн снова поворачивается, чтобы в лицо высказать свои претензии, Ханна спешно поправляет платье вновь прожигая его взглядом, – да что же ты за наказание! – выругавшись он, выходит оставляя странное двойственное ощущение облегчения и обиды. Ладно мистер как тебя там, ещё сочтёмся. Быстро закончив причёску и что-то типа макияжа, Ханна выходит к нему, вдруг с умилением наблюдая как он накрывает на стол

– Если это съедобно, то ты почти прощен?

– Почему почти?

– Потому что ничего нельзя обещать наверняка, – она подмигивает присаживаясь, Зэйн протягивает ей чашку с напитком и лепешку с мясом.

– Не стану спорить, но мне интересно, надеюсь однажды ты расскажешь историю твоей жизни.

– Если для медкарты, то здесь без секретов.

– Для чего? – его удивительно серые лучистые глаза внимательно скользят по её лицу, вызывая мурашки от интимности момента.

– Кто такие ночные девы? – чтобы перевести разговор Ханна спрашивает первое что приходит в голову. Брови Зэйна резко взлетают вверх.

– Это странный вопрос даже для тебя, – звучит обидно.

– Почему?

– Все стараются избегать разговоров о них, а ты, наоборот, интересуешься.

– Всегда лучше знать, чем пребывать в неведении.

– Неведение порой настоящее счастье.

– Так ты не ответишь? – он вздыхает цепкий ум Ханны интригует.

– Только когда узнаю, зачем тебе это.

– Их все боятся, больше гнева вашей же богини, стоит знать об этом страхе чтобы невольно на него не нарваться, – её слова звучат логично, не придраться, Зэйну ничего не остаётся как ответить.

– Ночные девы раньше жили здесь, и охраняли покой океана, им часто приходилось успокаивать нарушителей на воде, пока они не напали не на того человека, он был хитер и обернул их силы против них же, в ярости королева Павода утопила любовника вместе с кораблем обрекая себя и своих воительниц на жизнь в океане, но по своей воле, а не по указке… Ты слушаешь? – он хмуриться, взгляд Ханны прикован к чему-то за его спиной.

– Что там такое? – она приглядывается вмиг подскакивает со стула и несётся туда прытью кошки. Не сразу сообразив, но Зэйн все же замечает на обрыве Кори, и бежит следом.

– Что бы ты не задумала, стой!

– Ты права мне здесь не место, меня здесь никто не полюбит лучше уж стать ночной девой.

– Не смей прыгать из-за мужика! – быстрый взгляд Ханны осматривает примерное место падения и именно там острые подводные шпили скалятся из под волн, в этот момент Кори делает шаг, резко пикируя вниз, – Да чтоб тебя, – Ускоряя бег Ханна прыгает почти одновременно с ней складывая руки вперёд для ускорения, в полете хватает девушку утаскивая дальше от скал за собой и разворачивает так что бы та не смогла повредить ничего особо важного, ныряет вместе с ней в воду, едва подняв брызги над водой.

– Что б меня… – Зэйн настолько поражён что не сразу соображает, что делать, но Ханна выныривает, прижав к себе спиной Кори быстро оглядывается и плывёт к пологому берегу, он торопливо бежит туда, забегая в воду и помогая дотащить Кори на песок. Та бледная и не дышит, быстро проверив пульс Ханна закрывает ей нос пальцами вдыхая в рот воздух, и выталкивая его из легких вместе с водой. Кори скручивается от тяжёлого кашля, и делает глубокий свистящий вдох.

– Вот так, умница, теперь дай убью тебя! – Ханна всерьёз хватает её за руки встряхивая. – Не смей так делать! Как бы ни было больно или плохо, не смей сдаваться! – Лицо девушки с потеками косметики на лице и растрепанными волосами сжимается в приступе жалости к себе и пережитого страха, она хватает Ханну за плечи и рыдая в голос обнимает все сильнее. Чувствуя себя минимум лишним Зэйн, отходит, он все ещё в шоке от увиденного и от всплеска эмоций тихой и неприметной Кори. Её вой и плач слышен далеко по пляжу, поглаживая её по волосам Ханна вдруг начинает мурлыкать первую попавшуюся мелодию, в ней нет ничего особенного, но истерика Кори затихает.

– Спасибо, – икая и задыхаясь все же выдавливает из себя девушка, – Ты запомнила мелодию ночных дев? У тебя хорошо получилось.

– А я и думаю, где могла её слышать, – она глупо улыбается, помогая Кори встать, и не видит хмурый взгляд Зэйна. Опасные подозрения рождаются в его голове вызывая беспокойство, что, если ночные девы, не пытаются добить Ханну. Что если их план – это сделать девушку ночной девой… при таком раскладе в беде не только Ханна, но и все жители острова Киото, ведь ночные девы не могут выходить на берег благословенного острова, а Ханна очевидно в состоянии быть здесь без каких-то ограничений.

– Как думаешь она станет пробовать снова? – мужчина вздрагивает от неожиданного возвращения Ханны,

– С вами девушками всегда не просто, я не ожидал и первого раза, сложно предсказать второй.

– Ты прав, я и сама от неё такого не ожидала, – внимательный взгляд Зэйна беспокоит – Что?

– Где ты научилась так быстро бегать?

– Ой, да это разве быстро, – она кокетливо закрывает лицо руками краснея, – я лишь вторая среди юниоров Болонского института. – Зэйн хмуриться сильнее, складки меж его бровей становятся глубже, когда она кладёт голову ему на плечо прижимаясь к его руке.

– Не уверен, что знаю где это. – и тут же жалеет о сказанном, Ханна напрягается отодвигаясь, её брови сведены к переносице и она явно о чем-то задумалась. – боюсь даже предполагать, что заняло твои мысли.

– Где-то там я почти врач, лечу и спасаю людей, занимаюсь спортом и работаю. А здесь даже не знают где это… Я помню падение в воду, помню, как погасли фонари на нашей яхте, может я просто в коме?

– Может ты просто не знаешь чего хочешь? Когда я получил благословение лечить тоже не понимал зачем мне оно. Я был зол и считал это наказанием, но спасенные мной люди каждый день убеждают меня в обратном. Может тебе тоже стоит подумать, что даёт тебе это испытание. – она долго обдумывает его слова все же кивая.

– Осталось только понять какой урок должна вынести я и проснуться… – последние слова она говорит тише вставая. – Я не оставлю в таком состоянии Кори одну, но и обещала помочь Килее с украшениями, может тебе будет не сложно принести все это сюда, – пряча восхищение Зэйн быстрым шагом уходит. Проверив спящую Кори, она вновь задумывается о словах едва знакомого мужчины. Что если её путь не там и судьба таким образом пытается развернуть её в правильном направлении, но если так, то куда ей идти. Неужели её путь как-то связан с этим миром и возможно с конкретным человеком, например этим. На тропинке к дому бодро шагая во главе с несколькими девушками Зэйн несёт несколько корзин с материалами для изготовления масок. Они выкладывают все это на столике под навесом около дома Кори и уходят чтобы вернуться к своим обязанностям. Рассматривая содержимое корзин, она кивает, – да этого достаточно для изготовления двух десятков масок, отлично.

– Если не хватит я ещё схожу, – вздрогнув от неожиданности Ханна оборачивается, Зэйн стоит в полшага от неё и чему-то улыбается.

– Я думала у тебя есть свои дела…

– Ой, ты меня раскусила, мне нечем заняться. Могу помочь с масками, одной тебе придётся не сладко. – он пожимает плечами, уходить ему однозначно не хочется.

– Убедительно, но чур не отвлекать, не хочу подвести Килею.

– Не обольщайся, Килея душка пока дело не касается организации праздников, это ее точка удовольствия, и она жмёт её пока все не соглашаются прыгать под её дудку.

– Интересная формулировка, – он подмигивает, принимаясь энергично растирать кожу между ладоней, его забавляет реакция этой странной девушки на все его шутки. Впрочем, и она сама не оставляет равнодушным, весело что-то рассказывая она ловко крепит цветы и веточки в узор на собранные им маски. Когда день клонится к закату их работа закончена, и ужиная за столом они продолжают беседу.

– Нельзя вылечить ветрянку листом папоротника! Это ведь вирус, перестань меня разыгрывать! – хохоча она хлопает его по плечу

– Вот и зря не веришь, настой обладает успокаивающим и поддерживающим действием, а перебродивший настой снимает зуд.

– Любой спирт обладает подсушивающим действием, а значит успокаивает. Так что, если лечить так, ветрянка скорее сама пройдёт, чем ты вылечишь ее! – улыбаясь она не сразу видит, как нахмурился ее собеседник.

– Ну надо же, мой брат, не имея ничего вдруг подумал, что может быть интересным.

Ханна оборачивается на довольно приятный голос, нагло прервавший их беседу, отмечая высокий рост говорившего и развитую мускулатуру, от него так и пышет высокомерием и самолюбованием. Однако в его серых глазах интерес и он, не скрывая ощупывает глазами гостью.

– Это смотря что считать интересным. У вашего брата искренние глаза, чудесная улыбка и интересный образ мышления, а вы проявляете невежливость прерывая беседу и оскорбляя членов своей семьи при посторонних. Это не только не красиво с вашей стороны, но и признак низкой самооценки.

– Что!? Да как ты смеешь, перед тобой глава поселения! – Джемира первой приходит в себя от шока и готова набросится на хамку чтобы защитить жениха.

– Какая неприятность, – бормочет Ханна себе под нос, не спуская с наглеца-главы разочарованного взгляда.

– Я поражен в самое сердце, Килея сказала, что вы не такая как все, но отповеди не ожидал. – не обращая внимание на попытки невесты заступиться за него он вдруг делает шаг вперёд протягивая руку, – Толунг Брани, а вы очевидно Ханна.

– Манеры все же присутствуют, что не может не радовать, – она коротким уверенным жестом пожимает руку главе, – Ханна Дэвидсон. Благодарю за гостеприимство.

– Толунг, милый, она ведь оскорбила тебя неужели ты спустишь ей такое поведение.

– Я оскорбляла не главу, а наглеца, прервавшего беседу.

– Уверен, что знай вы кто я не промолчали бы.

– Так вы еще и проницательны, какой сюрприз. – челюсти сопровождающих его девушек второй раз падают в песок от заливистого смеха главы.

– Пожалуй вы первая не пытаетесь мне угодить за всю жизнь, это так освежает. – Ненависть в глазах Джемиры способна убить, но Ханне мало интересна, и она и ее жених- мазохист. – Украсьте мою вечернюю прогулку, Ханна, – и хоть это прозвучало как приказ она меряет его стальным взглядом и возвращается к своему занятию.

– У меня нет желания гулять, к тому же у меня есть занятие на вечер, благодарю за приглашение.

Толунг удивленно моргает, пытаясь понять шутка ли это, отказ этой девицы оскорбляет его.

– Хотите сказать, что плести веночки с этим предателем вам интереснее прогулки с главой? – Джемира от злости покрывается красными пятнами, свита перешёптывается, все замерли в ожидании ответа строптивицы.

– Я так и сказала, хотя его статус меня мало волнует, гораздо больше ваше чрезмерно избалованное эго.

– Ты еще очень пожалеешь об этом, – наклонившись над ее макушкой угрожающе шепчет он и уже громче, – я лишь пытался из вежливости провести вам экскурсию, но, пожалуй, работа руками вам подходит больше.

Хмыкнув, он уходит, уводя за собой свиту из девиц, Джемира прожигает ее взглядом, но натыкается на полный игнор со стороны Ханны тоже уходит.

– Мне не нужна твоя защита, ты зря поссорилась с Толунгом, он крайне злопамятен.

– С чего ты взял что я тебя защищала? Я обещала доделать эти маски, кем я буду брось я их чтобы погулять со столь заносчивым избалованным зацикленным на себе человеком. – на его смешок она не реагирует, спокойно продолжая свою работу, но внутри дрожью омерзения вновь всплывает воспоминание о таком же эгоцентрике Дэйве Роджере и его нападении.

– Как твоя рука? – Зэйн вдруг вспоминает о ранении Ханны, она хмурится, и правда, боли нет, а ведь морская соль явно должна была вызывать хотя бы жжение. Довольно резко девушка развязывает повязку и с удивлением проводит по белым полосам шрама на руке.

– Странно, ты такое видел? – она протягивает ему руку пытаясь понять его реакцию, но Зэйн заворожённо проводит пальцами вверх слегка касаясь кожи, не ожидая и сам как такое лёгкое прикосновение действует на него.

– Поразительно, – выдыхает он, встречаясь взглядом с Ханной разыскивая в них что-то, мурашки бегущие по коже в местах соприкосновения вдруг злят девушку.

– Для лекаря ты, мягко говоря, не собран, – выдернув руку она отворачивается, пряча бурю эмоций от столь интимного момента, ей становится не по себе наедине с ним, – пойду проверю Кори, она давно должна была проснуться.

Ханна так быстро уходит будто за ней гонятся тысячи чертей, чтобы не пасть жертвой собственных желаний к этому странному мужчине. В темноте комнаты Кори она двигается по наитию без света и вдруг оказывается в кольце удушающих рук.

– Не смей приближаться к ней, тварь! – Ханна в ужасе поднимает выше руки ощущая холодный метал у самого горла, страх пеленой закрывает глаза.

– Я не тварь, я пришла проверить как она, я Ханна…

– Все знают кто ты, от твоего пения за три дня уснули беспробудно две дюжины человек.

– Что? О чём ты?

– Нэйтан, отойди от нее, – угрожающий голос Зэйна подозрительно спокоен. Конечно, она его бесконечно троллит, но это же не станет поводом бросить ее в опасности… – я тебе сейчас башку откручу, уйди! – его голос не изменил и ноту, но сталь в нём заставляет дрожать коленки даже у нее.

– Ты видел кто она! «Она убьёт нас всех!» —его сорвавшийся на истерику голос говорит только об одном. Она сейчас умрет. Снова. Злость волной поднимается из груди останавливая мысли о человечности, к своему ужасу, Зэйн видит, как глаза Ханны леденеют и оскалив острые зубы она вцепляется в руку нападающего с утробным полу рыком, вынуждая нападающего отпустить её. Получив ранение руки Нэйтан в ужасе, отползает в угол вереща и пытаясь остановить кровь.

– Эй, Ханна, – она оборачивается, оголяя острые как бритвы зубы, – помнишь меня, я Зэйн, – вскинув руку перед собой она звенит длинными ногтями друг об друга, но его запах останавливает ее, подходя ближе она вдыхает его, закрывая глаза.

– Так вкусно пахнет – закатывая глаза от удовольствия она обходит его со всех сторон ласково поглаживая кожу и вплетая когти в волосы.

– Мой запах не изменился, а вот твои глаза…

– Я его знаю… Невозможно устоять, – она проводит рукой по его груди отмечая сильно бьющееся сердце, – откуда я его знаю.

– Я нашел тебя на берегу и принес сюда, я не враг тебе.

– Точно, прибой пах яростным желанием, как и сейчас, – ее губы нагло приближаются к его губам – ты до сих пор пахнешь мной, – теряя все возможные способы устоять перед ее вожделением Зэйн сдаётся, выдыхая ей в лицо.

– Ты меня с ума сводишь, – и их поцелуй едва ли нежный, он сметает как шторм все предрассудки легко расстегнув накидку она прижимается к нему голым горящим от желания телом, вызывая судорожный вздох, – но тебе стоит остановиться, ты не здорова, и это неправильно.

– Что неправильного в желании?

– Оно как минимум должно быть обоюдным и согласованным. А ты сейчас не можешь принимать осознанные решения, ты не здорова.

– Хочу секса больше обычного, что здесь не здорового?

– Вернись ко мне, Ханна, ну же сопротивляйся!

– Как скучно! – она отталкивает его, возвращаясь к звериному голоду чувствуя рядом кровь, ее рычание затихает от удара в висок. Ханна падает на пол отключаясь.

Глава 4

– Эй, как ты? – Из темноты выплывает обеспокоенное лицо Килеи, она нежно проводит по ее лбу убирая прилипшие в бреду волосы.

– Что произошло?

– Я Килея, помнишь? – на ее кивок она улыбается, – Сегодня праздник восхождения богини, так что очнулась ты очень вовремя.

– Мне снился странный сон…

– Пожалуй мы все его видели, но сейчас стоит подготовить тебя к празднику.

– Этот праздник, разве мне не стоит его пропустить?

– Глупости, у всех бывают ошибки, к тому же ты очень много помогла мне, надо идти, – можно чётко перевести ее слова, как брат приказал привести ее на праздник в любом состоянии и у Килеи нет выбора. Что ж биться в истерике Ханна не собирается – два года назад я и сама вышла замуж за баджи, это прекрасный ритуал и дань памяти нашим предкам.

– Единение с вашими предками мне не ведомо, но Зэйн говорит ты не на шутку расстраиваешься если что-то идет не по плану, – ее улыбка сейчас способна потушить солнце и луну, Килея с трудом остается благожелательной. Чтобы не нашёл в ней глава она опасна. Ее присутствие способно навсегда похоронить любую возможность помирить братьев. Разве что она достанется одному из них… и вовсе не тому кто хочет ее лишь как новую игрушку… быстрая мысль мелькает в мозгу сестры, двоих обречённых на власть братьев помирит лишь богиня, и нравится ей все больше.

– Никогда не сомневайся в себе, сегодня волшебная ночь, никто не знает какие чудеса она принесет.

– Надеюсь ты в это веришь, – завершая макияж Ханна поправляет короткое по всем ее меркам платье пытаясь закрыть хоть часть выреза руками.

– Верю, – она не без труда, но отцепляет руки от выреза довольно кивая, кто бы не выиграл сегодня второму придётся отступить. Это принесет спокойствие острову. У самого входа на поляну Килея надевает Ханне маску, и выталкивает ее вперед, где вокруг огромного костра волнующе под музыку двигаются тела женщин и мужчин в масках.

– Можно в двух словах в чем смысл праздника.

– Просто развлекись милая, – захваченная мелодией она вдруг сама не осознавая двигает бедрами в такт, как и Килея копируя ее движения и счастливо смеясь. – отлично, тебя не отличить от местных, я в восторге – однако мрачные мысли Килеи далеко не радужны. Она точно знает кто таиться за этой милой на все виды девицей и чем может обернуться ее страх. Поднос с напитками выглядит странно и Килея демонстративно выпивает при ней настой липики, с улыбкой показывая, что бояться нечего и после третьего бокала тащит ее почти в центр танцующих точно зная, что начнется через минуту.

– Луна в зените пора…

Барабаны начинают отбивать новый ритм, танцующие отходят назад, освобождая место, Килея отступает последней, чтобы остаться с Ханной в первом ряду. Около двух десятков мужчин в масках, что готовила она сама выходят вперёд их разгоряченные тела блестят в свете огня и луны, их движения бёдрами из плавных вдруг становятся резкими вызывая волну вздохов и стонов по толпе за ней.

– О, Боже, – тихо шепчет она не в состоянии отвести взгляд от столь дерзкого выступления, расставив широко ноги они вдруг одновременно делают резкий толчок бедрами вперёд, разжигая неуместный пожар в венах, приливая румянцем к лицу, выпив залпом предложенный стакан липики Ханна с трудом, но все же переводит взгляд на Килею, – неожиданно, пожалуй, настолько что я почти в шоке.

– Подожди сейчас будет самое интересное, – Она подмигивает Ханне и выводит ее вперёд, девушку тут же захватывает вихрь полуголых разгоряченных тел, кружащих вокруг нее. – Женщина Киото не может отказать мужчине в день благословения богиней.

– Но я не женщина Киото, – Ханна хмурится, подозрение, что все подстроено, острой иголкой колит мозг.

– Ты же с нами, и все же женщина, – она указывает на танцующих вокруг них баджи, призывно качающими бедрами и извивающимися в танце изображая секс, странное чувство томления разливается по телу.

– И что дальше?

– Просто выбери мужчину…

– Конечно, что может быть проще – от их откровенных движений и полуголых тел сердце стучит как после марафона, а щёки раскраснелись, не в силах выбрать глазами, она закрывает их, и проводит рукой по первому голому торсу, что в тот момент оказывается напротив нее. Присутствующие ахают, и музыка резко обрывается. – Что опять то не так?

Седовласый старик, стукнув посохом об землю, не без труда, но встает.

– Она закрыла глаза, – мы видели, подтверждает толпа, Ханна разводит руки в стороны пожимая плечами, – ее рукой руководила богиня.

– Совсем обалдели…

– Ханна! – Килея одергивает ее, призывая молчать.

– Почему ты закрыла глаза, избранная дева?

– Мне просто сказали выбрать, я не знала, что это важно…

– Нас благословила богиня! – ликуя толпа подбегает со всех сторон пугая девушку, но они подхватывают ее на руки и проходят с ней круг вокруг поляны, а после ставят напротив ее избранника.

– Богиня благословила ваш союз, вы должны преподнести ей дары, снимите ему маску!

Сердце Ханны стучит у самого горла мешая дышать, чтобы это не значило, эти фанатики решили кому-то ее пристроить, возможно даже самому главе, и, судя по всему, слово развод они не знают.

– Ты?! – его серые лучистые глаза внимательно следят за реакцией Ханны, он переживает не меньше, Зэйна мало волнует удивление толпы, главное, что она сейчас решит, – даже не знаю, что и сказать.

– Привет будет достаточно, – ее нервная ухмылка, пожалуй, лучше, чем крики, обиды и подозрений в обмане

– Привет, – Зэйн широко улыбается, протягивая ей руку и ликует от радости, когда она легко вкладывает в нее свою. Их провожают на специальное место видимо для пар, а танец возобновляется. – кажется вечер пошел не по плану

– Почему ты так решила, – все еще не отпуская ее руку он заглядывает в глаза Ханны, пытаясь понять, что ее расстроило.

– Я не знала, что это как-то важно и не знала, кстати, что ты баджи в этом году и вообще зачем Килея так поступила?

– Никак не пойму, ты расстроена что выбрала меня?

– Вовсе нет, пожалуй, на этом острове ты единственный человек выбрать которого меня не расстроило, но почему ты не сказал?

– Что я тоже баджи? – его улыбка становится шире, признание этой странной девушки греет изнутри как тёплый плед. Она кивает, и подсаживается ближе, когда к ним присоединяются новые пары, – все так носились с праздником из-за Толунга, мне это было не так интересно. К тому же это мало бы что поменяло.

– Это все очень странно, я почему-то думала, что Килея так настойчиво тащила меня на праздник из-за него.

– Так и было, – быстрый понимающий взгляд Ханны проходит по лицу Зэйна отмечая его расстроенный вид и опускается на их всё еще соединенные руки.

– И что теперь будет?

– Я не обижу тебя, если ты об этом…

– Нет, я о том что избалованные властью мальчики крайне испорчены, разве он не попытается навредить тебе? – его рука ложиться на плечо девушки нежно прижимая к себе, ее убивает яд ночных дев, пытался убить Нэйтан, ненавидит почти каждый на этом острове приписывая ей чтобы ни происходило плохого, а она беспокоится о его благополучии.

– Толунг, конечно, эгоист, но даже ему не под силу справиться с благословением богини, – под ее руками мирно бьется сердце Зэйна успокаивая ее отчаянный ритм, все в этом мире неправильно, кроме этого ощущения, спокойствия рядом с ним. Может он не так уж и не прав говоря об уроках судьбы и здесь она, потому что должна здесь быть.

– Время церемонии благословения, – Ханна вздрагивает от неожиданно громкого голоса Килеи, Зэйн встает и приподнимая за собой девушку.

– Готова?

– Знать бы ещё к чему… ладно, фигня, на месте разберёмся… – его улыбка становится шире и взяв ее за руку Зэйн выходит на поляну. Выросшая из ниоткуда цветочная арка поражает обилием цвета и ярким запахом, проходя мимо она видит победную улыбку Джемиры и гневный взгляд Толунга, ну что ж хотя бы здесь без сюрпризов.

– В память о традициях наших предков, мы проводим церемонию благословения, – Килея и несколько очевидно замужних девушек выходят вперед с лентами, – да будет этот союз крепким, а ночь длинной.

– Что?! – огромные глаза Ханны выражают бесконечное удивление, но вопрос она задает шёпотом.

– Благослови вас богиня! – шепчет девушка из свиты Джемиры, и обвязывает их запястья яркими лентами. Чувство паники усиливается, когда Зэйн склоняется к ней и легко прикасается к ее губам, очевидно по традиции, вслед за ним так же поступают и остальные пары. Взяв за концы связанных лент, девушка выводит их с поляны направляясь к домам поселения.