Когда скаты воспарят в небесах

– Нет, – то, как быстро Сэл дал отрицательный ответ, заставило Женю и Арса несдержанно прыснуть. Руслан сумел подавить смешок, но губы всё равно тронула улыбка.

Обидчивая Ника развела тираду на несколько минут. Обвинила Сэла в том, что он дал ей надежду, а потом подло разбил ей сердце. Потом сказала, что вообще бросит писать картины. Наконец-то она замолчала, и все выдохнули с облегчением. Кроме Сэла, который просто абстрагировался от постороннего шума и разглядывал толпу. На мгновение Руслану, который повернулся к нему, чтобы задать вопрос, показалось, что Сэл увидел кого-то среди посетителей, кого-то знакомого.

Но никто не подходил к их столику, а Сэл никуда не собирался, поэтому Руслан отбросил эти мысли в сторону и всё же спросил, что хотел.

– А ты кто по образованию? Раз у нас сегодня стандартные темы для разговоров, – он неловко улыбнулся, когда Сэл взглянул на него сверху вниз.

– Историк, – спустя недолгую паузу ответил Сэл и залпом опустошил последний бокал.

– Историк? – за этим столом необоснованные претензии к Сэлу были только у Арса. – Ты в курсе, что для историка недостаточно на вопрос "что закончилось в тысяча девятьсот девяностом?", ответить "тысяча девятьсот восемьдесят девятый", а?

– А для юриста желательно вести дела покрупнее, чем обман в десять рублей в соседнем магазине, – на лице Сэла не отразилось ни одной эмоции, но расслабленная поза говорила о многом. Он был доволен собой.

– Откуда ты…? Рус, ты ему рассказал? Какого…? – возмущённо сипел Арсений, испытывая желание придушить старого друга.

– Нет, не он. Я услышал твои вопли, когда пришёл. Запомнил. Как видишь, не зря, – Сэл всё же оскалился, пирсинг в его губах блеснул, отражая приглушённый свет бара.

Посидев ещё немного, все стали собираться. Арс и Уля уехали первыми, обоих завтра ждал ранний подъём и работа. Следом укатили Ника с Женей. На Руслана повесили оплату счёта и последующий подсчёт, кто сколько должен скинуть. Сэл не покидал своего места, пока Руслан не закончил с оплатой и не оделся.

Они вместе вышли из бара. Руслан практически утонул в свежем воздухе и только сейчас понял, как душно было внутри. Он дышал, словно загнанная собака, только язык не высунул. Сэл стоял рядом ровно, расправив плечи. Для Руслана он сейчас выглядел как непоколебимая статуя, которую и землетрясение не пошатнёт.

– Ты точно выпил больше меня, какого черта? – простонал Рус.

– Не надо обвинять меня в своём слабом организме, – выгнул бровь Сэл и закурил.

Руслан попал в облако сигаретного дыма, скривился, ожидая, что сейчас его затошнит ещё сильнее из-за неприятного табачного запаха. Но всё оказалось намного лучше.

Аромат дыма был приятным, сладковатым, только он никак не мог понять, чем именно пахло. Спрашивать у Сэла он не стал.

– Тебе куда ехать? Я вызову такси, – Руслан с трудом вытащил телефон из кармана. Яркость на экране была установлена на максимум, он недовольно зажмурился и стал тыкать наугад.

Сэл наблюдал за этими жалкими попытками справиться с современными технологиями и думал о том, что сейчас Руслан способен вызвать либо собственную рвоту, либо ранний инсульт. В конце концов Руслану удалось открыть приложение с такси, и он поднял измученный взгляд на Сэла.

– Я пойду пешком, мне недалеко, – сказал он, выкидывая бычок в стоящую рядом урну.

– Тогда я тоже прогуляюсь с тобой, – на выдохе ответил Руслан, и Сэл поморщился.

– Нет, – он выхватил не заблокированный телефон до того, как тот оказался в кармане. Стащил с правой руки перчатку зубами и быстро нашёл нужное приложение. – Адрес, живо.

Руслан слегка заплетающимся языком назвал адрес вплоть до этажа и номера квартиры. Если бы Сэл был маньяком, он бы облегчил ему задачу. Машина нашлась быстро, а ехать было около пятнадцати минут.

– Не потеряй, – Сэл впечатал телефон в живот Руслана, и он еле успел его перехватить.

Они ждали такси в тишине, Сэл снова закурил, а Руслан пытался экстренно протрезветь. Выходило скверно, ему поможет только здоровый сон и пару ложек Полисорба. В таком случае на утро он будет точно в порядке.

Когда приехала машина, Сэл не очень аккуратно, но всё же затолкал Руслана на заднее сиденье и даже отсалютовал ему двумя пальцами на прощание. Он простоял в приятной тишине несколько минут, а затем сделал несколько шагов в сторону и бесследно исчез в тени дома.

Глава 2.

Сэл скрылся в тени дома вблизи Верхневолжской набережной, а вышел из нее ровно там, где впервые встретил Руслана. Все тот же переход и горящий красным светофор. Только теперь никто не пялился на небо, как полоумный. Люди брели по своим делам, не поднимая голов. Кто-то спешил занять место в приличном заведении, другие просто гуляли, наслаждаясь хорошей погодой.

Сэл знал, что Руслан видел этой ночью. Ската. Небесного ската. От этой мысли на мгновение стало тошно. Работа. Его снова ждала работа, хотя он только что закончил с предыдущей.

Он пересек площадь Маркина, не обращая внимания на шумную компанию молодежи, и остановился перед зданием. Его не интересовало человеческое заведение – ему нужно было то, что скрывалось за ним, словно за красивой и безопасной занавеской.

Сэл вошел внутрь, тут же погружаясь в хаос громкой музыки. На танцующих у шестов женщин он не смотрел, только мимолетно удивлялся слащавым мужчинам, которые тянули к ним руки, словно к божествам, и раздавали деньги. Столько прекрасных девушек и женщин вокруг, а они даже не пытались познать их истинную красоту, были готовы платить лишь за оболочку.

Он прошагал в самую глубь клуба и толкнул незаметную для непосвященного дверь. Раздражающая музыка и насыщенный запах похоти остались позади. Здесь было тихо, но это была лишь граница, которую еще предстояло пересечь.

Перед ним стоял стол, на котором лежали игральные кости. Завидев Сэла, сидящий в кресле мужчина тут же вскочил на ноги, смахнул кости в деревянный, усыпанный письменами стакан и принялся трясти его.

– Не утруждайся, выпадет девять, – хмыкнул Сэл и прошагал мимо до того, как мужчина выкинул кости на стол.

Сумма чисел и правда была девять.

Сэл отодвинул плотную ткань занавеса, обжигающую руку, и наконец-то попал в клуб, именуемый «999 душ». Широкая ухмылка появилась сама собой на его лице. Здесь было просторно, но многолюдно, хотя никого из посетителей нельзя было назвать людьми.

Невысокие человечки с вечно набитыми сияющими баночками рюкзаками – собиратели воспоминаний, бестелесные дымчатые сущности, питающиеся людскими страхами, – теневые демоны, старички в грязно-бежевых накидках, таскающие с собой часы, которые отмеряют время, отведенное каждому живому созданию, – песочные часовые. Темные птицы, несущие тайные знания, способные принимать людские обличья. И такие, как Сэл. Те, кто отвечает за подобные заведения по всей стране и по всему миру. Жнецы Смерти.

Жнецы уважаемы в потустороннем мире. Они способны оборвать не только человеческую жизнь, но и уничтожить даже бессмертное создание. Если постараются и захотят, конечно. Но стычек в ином мире давно не было, а те, что записаны в истории, произошли задолго до появления Сэла.

– Соломон, какая честь, – раздался знакомый скрипучий голос, и Сэл тут же обернулся. Уклониться он не успел: на него налетел парень и обхватил за плечи.

– Не называй меня так, Десмор, – прошипел Сэл.

– А разве ты не так представился тем детишкам? Я следил за тобой, страховал, знаешь ли. Как старшие братья страхуют младших. Но ты прекрасно справился, – Десмор похлопал Сэла по щеке, все еще удерживая в тисках.

– Да отвали ты уже, – Сэл вывернулся и отряхнулся. Он не позволял никому трогать себя, чтобы его пока еще плохо контролируемая сила не убила их. На Десмора, такого же жнеца, она не действовала, но Сэлу его прикосновения все равно были неприятны.

Десмор отступил, подняв руки в примирительном жесте. От этого движения зачехленный серп, висящий на его поясе, зазвенел. И этот звон был похож на крики душ, вечно горящих в огненном море.

Сэл покосился на серп, и в его взгляде промелькнула зависть. Такой «игрушки» у него пока не было. В иерархии жнецов Сэл находился на самой низшей ступени, был одним из щенков среди множества опасных волков.

– Кстати, он ждет тебя. Танатис велел отправить тебя к нему, как только ты появишься, – Десмор согнал с диванов двух собирателей воспоминаний и тут же улегся поудобнее.

– Поэтому ты сначала решил потрепаться со мной? Пошел ты, Десмор, – бросил Сэл и двинулся между посетителями клуба в нужную сторону.

Количество жнецов росло вместе с количеством людей, чьи души им необходимо было пожинать в нужный момент. Сначала их было тринадцать: двенадцать жнецов и их босс – Смерть, которую лично видели немногие.

Когда людей становилось больше, и жнецы не успевали выполнять свою работу в срок, Смерть повелела создавать учеников. Это были долгие и томительные ритуалы, в результате которых из части огромной силы старших жнецов создавались их подобия. Их обучали, подавали пример, учили правильно выполнять работу и контактировать с людьми.

Сэл был создан Танатисом, главой всех жнецов этого города и прилегающих территорий. Ходили слухи, что он когда-то давно встречал большого босса. Но никто не знал, правда это или нет.

Сэл постучал в деревянную дверь и стал ожидать позволения войти. Послышался голос Танатиса, и дверь отворилась сама собой. Кабинет старшего жнеца был темным, с огромным количеством мрачных картин на стенах и серпов, которые использовал его хозяин.

Танатис сидел за огромным столом, на котором аккуратными рядами лежали перемотанные разноцветными ремешками свитки. Работа Писцов Судьбы. Они тоже были жнецами, только вместо грязной работы заполняли бесконечные свитки людских судеб и вносили имена тех, чья жизнь уже подходит к концу. Сэл же был жнецом, которых называли косарями. Это название ему не нравилось.

– Мальчик мой, – Танатис развел руки в стороны, но Сэл знал, что обнимать его никто не станет. – Наслышан о твоих успехах. Вторую душу отправил в плавание. Уже занялся третьей? Прекрасно. Скоро и серп получишь.

Сэл сдержанно кивнул. Долгие годы он существовал только за счет энергии, которую давал ему Танатис. Тогда он только учился контролировать свою силу. Теперь пришло время существовать самостоятельно. Перед тем как жнец получал серп, ему необходимо было отправить три души в иной мир, чтобы доказать свои умения.

Сэл справился уже с двумя. Простые задания: сначала одинокая пожилая женщина, затем старик. С ними ничего делать не пришлось – их время и так подходило к концу. Сэлу потребовалось лишь несколько случайных встреч с ними. Но и энергии он от них получил мало.

– Да, но мне достался очень молодой… – сказал Сэл, продолжая перекатываться с пятки на носок. – Я думал, у меня будут только старики. Как и у всех.

Танатис добродушно рассмеялся, но его черные глаза потемнели, становясь совсем неживыми.

– Я отдал тебе свое задание. Ты от моей силы, справишься и с молодым. Срок у тебя больше – семьдесят восемь дней. Не подведи.

От голоса старшего жнеца Сэлу стало не по себе. Он знал, чем может кончиться провал: его собственной кончиной. Нельзя разорвать контакт с человеком, нельзя увеличить срок.

Жнецы существуют только за счет энергии, которую получают от приговоренных к смерти людей. Человек погибнет в любом случае – его перехватит кто-то другой. А вот жнец, особенно молодой, продолжить существование не сможет.

– Я могу идти? – сухо спросил Сэл.

– Иди. И помни: семьдесят восемь дней. Уже меньше. Мальчик должен умереть, – Танатис добродушно помахал ему рукой на прощание и развернул первый свиток со стола.

***

Раздражение, которое Сэл старательно запихивал в себя в присутствии Танатиса, вырвалось наружу, едва он переступил порог кабинета. Его кулак с глухим ударом врезался в стену перед ним, посыпалась штукатурка и бетонная пыль. Ему хотелось оторвать кому-нибудь голову за несправедливость.

Другие юные жнецы, даже те, кто уже успел получить серп, смотрели на Сэла с уважением. Всё же быть учеником главы всех жнецов округа считалось почетным. На деле Сэл не получил никаких бонусов, кроме чужих воздыханий. А теперь Танатис и вовсе решил накинуть ему работы.

С молодыми всегда сложнее – это знали все жнецы. Молодые хотят жить, ловят каждое мгновение. Справляться с их активностью, их искренностью могли только опытные косари. Те прикидывались преподавателями или старшими коллегами, подстраивали ситуации, подсаживали быстро прогрессирующие болезни, а затем наблюдали со стороны, как человек ссыхается за считанные дни.

Сэл слышал множество историй о молодых косарях, которые не справлялись и исчезали. Теперь ему предстояло лично столкнуться с молодой целью – с Русланом, на котором уже стояла его метка.

Он вернулся в зал клуба, но оставаться здесь не хотел. Слишком душно, слишком шумно. Раньше ему нравилось проводить тут дни напролет вместе с Десмором, когда тот ещё был простым учеником. Сейчас это место вдруг стало ненавистным.

Сэл начал пробираться к выходу и заметил Десмора, обжимающегося с какой-то девушкой на диване. Она была практически голой, закрыты лишь грудь и бедра – и то полупрозрачной тканью. Сэл заметил перья, плавно спадающие с её кожи к ногам. Одна из темных птиц. Кажется, они уже виделись, но имени он не помнил.

Сэл не стал тратить время на лишние разговоры и прошел мимо. Но далеко уйти не успел. Десмор оказался прямо перед ним, продолжая скользить руками по телу девушки, которая теперь стояла рядом. Сэл сжал челюсти, но с места не сдвинулся. Десмор молчал, широко улыбаясь.

– Глуара, – сладко представилась девушка-птица, когда Сэл наконец перевел вопросительный взгляд с жнеца на неё.

– Точно, – кивнул Сэл, хотя воспоминания о ней так и не всплыли в его памяти. – Что тебе надо, Десмор?

– Ой, да ладно тебе хмуриться, Сэл. Высосешь мальчишку до капли – и всё. Делов-то? – Улыбка жнеца стала ещё шире, взгляд безумнее. Он пригладил пепельные волосы свободной рукой и продолжил: – Оставайся. Дарители уже явились, развлечёмся.

Дес кивнул в сторону, и Сэл бросил туда быстрый взгляд. На диване между двумя жнецами сидела хрупкая на вид девушка. Казалось, порыв ветра способен сломать её. Она охотно тянула руки к жнецам, позволяла касаться себя, дарила свою жизненную силу.

Сэл скривился. Дарителями называли тех людей, которые узнали о существовании иного мира и добровольно отдавали часть своей жизни в обмен на деньги или мелкие желания. Обычно дарителями становились те, кому некуда было пойти.

Подобное одобряли не все главы жнецов. Вмешательство в человеческую жизнь считалось рискованным, но Танатис закрывал на это глаза.

– Ты в курсе, что у меня нет серпа? И что я не могу, да и не хочу, играться вот так с людьми? – раздраженно спросил Сэл. – Так что отвали.

– Какой суровый «практически жнец», – усмехнулся Дес.

Сэл дернулся вперед, готовый врезать ему несколько раз.

– Ладно, ладно, успокойся. Иди, если хочешь. Мне больше достанется.

Он позволил Сэлу грубо отпихнуть себя, а когда тот почти скрылся за занавесом, крикнул:

– И помни, я слежу за тобой.

***

Сэл лежал на крыше высотки и смотрел на небо. Скатов он мог видеть в любой момент, стоило только захотеть.

Он любил наблюдать за ними с самого своего создания. Люди умирают часто, и небо постоянно заполнено их преобразившимися душами. Долгие годы Сэл ходил бок о бок с Танатисом, видел, как тот одним прикосновением обрывал человеческую жизнь. А затем наблюдал, как скаты взмывали в небо.

Танатис был стар и очень опытен. Сэл не мог даже предположить, сколько людей навечно закрыли глаза из-за него. И молодые, и старики…

Сэл встряхнулся, прогоняя мысли о задании. Но тревога не отпускала. Он боялся не справиться, не довести дело до конца и исчезнуть. Ему было любопытно, почему молодые цели считались столь опасными, но никто, даже Танатис, никогда не объяснял причин.

Ночь тянулась, и Сэл провалялся на крыше до самого утра. Полупрозрачные скаты постепенно слились с облаками. Днем их было почти не видно. Сэл моргнул, и скаты пропали из виду, но он знал, что они всё ещё продолжают своё плавание.

Уходить не хотелось. Ему некуда было идти, кроме клуба «999 душ». Но там Десмор развлекался с Глуарой и человеческими девушками – зрелище, которое Сэлу казалось отвратительным. Лучше остаться здесь.

Тишина утра постепенно наполнилась звуками автомобилей и голосами людей. Город просыпался, хотя, казалось, никогда полностью и не засыпал.

Телефон в кармане завибрировал. Сэл никак не отреагировал. Жнецы пользовались человеческими изобретениями – это было удобно. Кто-то из Писцов Судьбы, кажется, созданных вместе с Сэлом, даже предлагал перевести записи из свитков в компьютер. Но Танатис ни одобрения, ни отказа пока не дал.

Сэл хмыкнул, представив, как в кабинете Танатиса стоит компьютер. Зрелище показалось ему забавным. Всё же он вытащил телефон и взглянул на сообщение. Затем закрыл глаза, вспоминая слова Танатиса.

Семьдесят восемь дней. Мальчик должен умереть

Глава 3.

Руслан чувствовал себя отвратительно. Выпивать так много вчера точно не стоило. Первая порция шотов была в самый раз, а вот вторая – явный перебор. Он нащупал возле подушки орущий телефон и отключил будильник.

Полвосьмого утра. Сегодня много работы. Пока сохнет картина для выставки, нужно заняться заказами на цифровую иллюстрацию.

Написанием картин он увлекся давно, и к окончанию вуза успел собрать приличное портфолио. Его одобрил бывший куратор, а сам Руслан уже давно вел канал в Telegram, где выкладывал свои работы.

Клиенты находились и раньше. Его просили рисовать портреты, изображения питомцев, героев книг и игр. Несколько раз он работал с писателями, которым нужны были иллюстрации к книгам. Недавно Руслан прошёл в шорт-лист конкурса иллюстраторов. Победить не удалось, но зато его заметили в издательстве и предложили разработать обложку книги и несколько внутренних иллюстраций.

Но сперва надо было прийти в себя, пролистать новости, посмотреть пару смешных видео для бодрости.

На экране блокировки было много уведомлений. Пара сообщений от мамы – она интересовалась, как у него дела, и спрашивала, когда он собирается в гости. Руслан задержался на её сообщении, обдумывая ответ. Уверил, что у него всё в порядке, но с датой приезда пока не решил.

Он любил маму, но дорога до Ростова занимала больше суток поездом. На машине ехать быстрее, но её у Руслана не было. К тому же одному тащиться без перерывов почти шестнадцать часов – затея не из приятных.

Чат «Пародия на искусство» кипел обсуждениями. Ника возмущалась, что давно ей не было так плохо, и торжественно «заканчивала отношения с алкоголем». Женя, которому, скорее всего, она уже излила душу лично, закидывал её смеющимися смайликами и напоминал, что такие заявления слышал уже не раз. Уля молча ставила реакции на каждое сообщение, явно переписываясь с Никой в личке. Арс в чате не появлялся – бедняга наверняка был на полпути к офису, тихо ненавидя весь мир.

Руслан написал Нике, что тоже чувствует себя ужасно, и открыл список последних диалогов.

Голубые глаза расширились от удивления. Среди каналов с новостями и творчеством появился новый чат.

Он тут же нажал на него. В диалоге было одно единственное сообщение, отправленное им самим: точка. Имя контакта – Сэл.

Руслан несколько раз моргнул, будто проверяя, не мерещится ли ему этот диалог. В памяти всплыли смутные обрывки вчерашнего вечера.

Постепенно он вспомнил: Сэл вызвал ему такси, используя его телефон. Видимо, тогда и добавил себя в контакты.

Руслан ткнул на фотографию контакта. Сэл в чуть приспущенных к краю носа солнцезащитных очках и с леденцом на палочке во рту. А глаза всё такие же яркие и жёлтые.

Руслан закрыл фотограию и ткнул на поле для ввода. Текстовый курсор принялся моргать, ожидая, когда Руслан начнёт что-то писать. Он подумал пару мгновений и быстро набрал текст:

«Я живой»

И нажал «отправить». Дожидаться ответа не стал, откинул телефон на подушку, попросил Алису включить музыку и потопал в душ, надеясь, что это ему поможет.

А когда вернулся, его ожидал ответ от Сэла в виде стикера с большим пальцем вверх. Не найдя повода продолжить диалог, Руслан лайкнул сообщение, сел за компьютерный стол и принялся за работу.

***

Со странной ночной галлюцинации и знакомства с Сэлом прошла неделя. Руслан целыми днями работал и выходил из дома только в магазин и на быструю вечернюю прогулку, чтобы не сойти с ума. Гулять между домами ему не нравилось, хотелось поехать в парк, но просто не было времени. Ему прилетело ещё несколько заказов, за которые ещё и доплачивали за скорость. От денег отказаться Руслан не смог и взялся за них.

Поэтому всю прошедшую неделю он не отлипал от графического планшета и пялился в экран компьютера. Хотелось передохнуть, но ещё горели сроки картины для выставки.

Масляные краски сохнут довольно долго, а Руслану нужно было закончить ещё пару слоёв с деталями, чтобы к семнадцатому августа она была готова. У него в запасе чуть меньше месяца, должен успеть.

Работать дома Руслан не хотел, надоело, поэтому он принял решение выехать на природу и порисовать с натуры. Убрал хорошо подсохшую благодаря осушителю воздуха и инфракрасной лампе картину в мокрый держатель для холстов, собрал все необходимые инструменты в этюдник и нашёл на балконе раскладной стул и плед. Осталось только найти компанию, тогда будет совсем замечательно.

Он сразу же написал Нике, обычно с ней они вместе ездили рисовать. Она всегда его забирала на машине, и не приходилось тратиться на такси или каршеринг. Ника сразу ответила отказом. Занималась своей картиной и ехать никуда не собиралась. Женя и Арс ожидаемо работали. Переписка с Ульяной вышла долгой, Руслану даже показалось, что она вот-вот согласится, но после пятнадцати минут пустого общения и рассказов, какой вкусный кофе она сегодня сварила себе и Арсу, Уля ответила, что занята.

Энтузиазм Руслана куда-то исчез. Дома он может включить фильм или сериал на фоне или послушать музыку. На Набережной Фёдоровского ни того, ни другого сделать нельзя. В наушниках неудобно, да и люди громкие.

Он полистал свои диалоги в Telegram, надеясь найти ещё какую-то кандидатуру, и наткнулся на короткий диалог с Сэлом. Поколебавшись несколько секунд, он всё же набрал быстрое сообщение с предложением встретиться через час-полтора на набережной.

Сэл прочитал мгновенно и также мгновенно ответил.

«Ок, в 16:30 буду там»

Накатившее ликование, что ему не придётся проводить несколько часов в одиночестве, довольно быстро сменилось мыслями, что ему с Сэлом-то и поговорить толком не о чем.

А часы неловкого молчания ещё хуже, чем часы одиночества. Но уже было поздно, он предложил, а Сэл согласился.

Руслан ещё немного поработал над артом, в который попросили внести пару правок, и пошёл собираться. Главной проблемой оставалась транспортировка всего, что требовалось для творчества. Его посетила мысль попросить Сэла заехать за ним, но Руслан быстро её отогнал, решая, что это наглость. После взвешивания всех «за» и «против», он решил поехать на каршеринге. Ближайшая машина была на парковке торгового центра, поэтому Руслан поплёлся сначала за ней, чтобы подогнать к подъезду, благо днём свободных мест было много. Через полчаса он уже ехал на набережную и даже заскочил за холодным кофе себе и Сэлу, хотя понятия не имел, пьёт ли тот кофе.

Удачно припарковавшись во дворах около набережной, Руслан всё же позвонил Сэлу и попросил его помочь донести всё до нужного места. Можно было сходить и два раза, но Руслан не очень верил в добропорядочность абсолютно каждого человека и просто боялся, что или держатель, или этюдник может чудесным образом пропасть.

По выражению лица Сэла, часть которого была скрыта за солнцезащитными очками, не было ясно, рад ли он тащить на себе чужие вещи или нет. Но отказываться всё равно не стал, и они вместе донесли всё необходимое до набережной.

– Спасибо за помощь, это тебе, – Руслан протянул Сэлу стаканчик с холодным кофе, а второй поставил на землю и принялся настраивать этюдник и крепить на него холст.

Сэл с каким-то недоверием понюхал кофе, снял крышку со стаканчика, заглянул внутрь, но затем всё же сделал глоток. Вкус ему понравился, до этого он не жаловал и особо не пил кофе, а тут решил не отказывать и без того напряжённому Руслану.

– Спасибо, – сказал он, и прежде чем Руслан успел сказать о наличии пледа, уселся на траву.

Он подставил бледноватое лицо солнцу и прикрыл глаза. Было жарко, и Руслан не понимал, как Сэл может быть одет полностью в чёрное. Ладно, хоть без кожаной куртки, а вместо футболки – майка. Но всё равно. Руслан за эти минуты успел вспотеть в белой одежде и шортах. Всё это было старым, не жалко, даже если краска попадёт.