«То, что люблю, придет воздушным гостем…» 100 английских стихотворений (1837–1918) для начального чтения = 100 English Poems (1837–1918)

And in the stream the long-leaved flowers weep (и в реке плачут длиннолистые цветы; stream [stri:m] – поток, река, ручей; струя, течение; leaf – лист),

And from the craggy ledge (и со скалистой кромки; craggy – скалистый: craggy mountains – скалистые горы; крутой и неровный, отвесный: craggy peaks – крутые вершины; ledge – планка, рейка; полочка: a window ledge – оконный карниз; выступ, уступ; край: a narrow ledge of rock – узкий выступ скалы) the poppy hangs in sleep (свисает спящий мак: «мак висит в сне»).

There is sweet music here that softer fallsThan petals from blown roses on the grass,Or night-dews on still waters between wallsOf shadowy granite, in a gleaming pass;Music that gentlier on the spirit lies,Than tir’d eyelids upon tir’d eyes;Music that brings sweet sleep down from the blissful skies.Here are cool mosses deep,And thro’ the moss the ivies creep,And in the stream the long-leaved flowers weep,And from the craggy ledge the poppy hangs in sleep.

«Why are we weigh’d upon with heaviness…»

Why are we weigh’d upon with heaviness (почему мы обременены тяжестью; to weigh [weɪ] – взвешивать; весить; тяготить /= weigh upon, on/ тяготить: the silence began to weigh on us – молчание начало тяготить нас; heaviness ['hevɪnəs] – тяжесть; heavy ['hevɪ] – тяжелый),

And utterly consumed with sharp distress (и крайне изнурены острым бедственным положением; utterly ['ʌtəlɪ] – весьма, крайне, очень, чрезвычайно: utterly ruined ['ru:ɪnd] – совершенно, полностью разоренный; to consume [kən'sju:m] – истреблять, уничтожать /обычно об огне/: the fire spread rapidly, consuming many homes – огонь распространился быстро и сжег много домов; расходовать, тратить /материалы в процессе потребления, использования/; съедать, поглощать /еду/; /= consume away/ хиреть, чахнуть; distress [dɪ'stres] – несчастье, душевное страдание; бедствие, бедственное положение),

While all things else (тогда как/в то время как все другие существа; thing – вещь, предмет; создание, живое существо; else – еще, кроме; другой) have rest from weariness (имеют отдых от утомленности/усталости; rest – покой, отдых: to go/retire to rest – ложиться отдыхать, спать; weariness ['wɪərɪnəs] – крайняя усталость, истощение; weary ['wɪərɪ] – усталый, изнуренный, утомленный)?

All things have rest (все существа имеют отдых/покой): why should we toil alone (почему одни мы должны тяжело трудиться),

We only toil (/лишь/ мы одни трудимся; toil [tɔɪl] – тяжелый труд; to toil – усиленно трудиться; выполнять тяжелую работу), who are the first of things (/мы,/ которые есть вершина: «первое» /всех/ существ),

And make perpetual moan (и издаем вечный = вечно повторяющийся стон; perpetual [pə'peʧʋəl] – бесконечный, вечный: perpetual motion – вечное движение; беспрестанный, нескончаемый; moan [məʋn] – стон),

Still from one sorrow to another thrown (по-прежнему кидаемы от одной горести к другой; to throw [θrəʋ] – бросать, кидать):

Nor ever fold our wings (и никогда не складываем наши крылья),

And cease from wanderings (и не прекращаем скитаний; to cease [si:s] – переставать, прекращать),

Nor steep our brows in slumber’s holy balm (и не окунаем наше чело в священный бальзам дремоты; to steep – погружать /в жидкость/; пропитывать /чем-либо/; brow [braʋ] – бровь; /поэт./ лоб, чело; slumber – сон; дремота; holy ['həʋlɪ] – священный, святой; balm [bɑ:m] – бальзам, /ароматное/ болеутоляющее средство, исцеляющее средство; утешение, облегчение страданий);

Nor harken what the inner spirit sings (и не прислушиваемся к тому, что поет внутренний дух; to harken = hearken ['hɑ:k(ə)n] – прислушиваться),

“There is no joy but calm (не существует: «не имеется»

/другой/ отрады, кроме покоя; calm [kɑ:m] – спокойствие, выдержанность, невозмутимость /характера человека/; безветрие, затишье; покой, тишь)!”

Why should we only toil (почему мы одни должны трудиться/почему мы должны лишь трудиться), the roof and crown of things (крыша и венец существ; crown [kraʋn] – венец; корона)?

Why are we weigh’d upon with heaviness,And utterly consumed with sharp distress,While all things else have rest from weariness?All things have rest: why should we toil alone,We only toil, who are the first of things,And make perpetual moan,Still from one sorrow to another thrown:Nor ever fold our wings,And cease from wanderings,Nor steep our brows in slumber’s holy balm;Nor harken what the inner spirit sings,“There is no joy but calm!”Why should we only toil, the roof and crown of things?

«Dear is the memory of our wedded lives…»

Dear is the memory of our wedded lives (дорого/приятно воспоминание о наших супружеских жизнях = о нашей жизни в супружестве; dear [dɪə] – дорогой, милый; wedded ['wedɪd] – супружеский; to wed – жениться; выходить замуж; вступать в брак),

And dear the last embraces of our wives (и милы последние = прощальные объятия наших жен; embrace [ɪm'breɪs] – объятие)

And their warm tears (и их горячие: «теплые» слезы; tear [tɪə] – слеза): but all hath suffer’d change (но все претерпело перемену; hath /уст., поэт./ = has; to suffer ['sʌfə] – страдать; испытывать, претерпевать):

For surely now our household hearths are cold (ибо несомненно, что теперь наши домашние очаги холодны = остыли; surely ['ʃʋəlɪ] – конечно, непременно; несомненно; household ['haʋshəʋld] – семейство, семья; домочадцы, домашние; все, кто живет в конкретном доме; /домашнее/ хозяйство; двор, дом /как предмет хозяйственных забот/; hearth [hɑ:θ] /домашний/ очаг; камин):

Our sons inherit us (наши сыновья наследуют нам; to inherit [ɪn'herɪt] – наследовать; быть/стать наследником): our looks are strange (наш вид/облик странен):

And we should come like ghosts to trouble joy (и мы должны приходить = неизбежно являемся, как привидения, чтобы нарушить веселье; ghost [ɡəʋst] – привидение, призрак; дух; to trouble [trʌbl] – беспокоить, тревожить, нарушать спокойствие; joy – радость; празднество, веселье).

Or else the island princes over-bold (или же островные принцы, сверх-заносчивые; /or/ else – а то, или же; island ['aɪlənd] – остров; bold [bəʋld] – отважный, смелый, храбрый; бесстыдный, наглый; /уст./ самоуверенный)

Have eat our substance (съели/проели наше имущество/наше богатство; eat = eaten; substance ['sʌbst(ə)ns] – вещество; /филос./ материя, субстанция; /юр./ имущество, состояние: a family of substance – состоятельная семья), and the minstrel sings (и /бродячий/ певец поет; minstrel ['mɪnstr(ə)l] – менестрель /бродячий поэт, исполнявший героические или лирические песни перед собранием знати/)

Before them of the ten years’ war in Troy (пред ними о десятилетней войне в Трое),

And our great deeds (и о наших великих деяниях = подвигах; deed [di:d] – /книжн./ действие, деяние; /геройский/ поступок), as half-forgotten things (как о полузабытых вещах/делах).

Is there confusion in the little isle (поднялось волнение/возник беспорядок на островке: «маленьком острове»; confusion [kən'fju:ʒ(ə)n] – беспорядок; неразбериха, путаница; isle [aɪl] – /книжн./ остров)?

Let what is broken so remain (пусть то, что разбито/нарушено, таким и останется; broken ['brəʋk(ə)n] – разбитый, сломанный; нарушенный /о законе, обещании/; оскверненный; разоренный, разорившийся; to break [breɪk] – ломать; разбивать; нарушать; to remain [rɪ'meɪn] – оставаться).

The Gods are hard to reconcile (богов трудно примирить /с нами/ = умилостивить; to reconcile ['rek(ə)nsaɪl] – мирить, помирить, примирить):

’Tis hard to settle order once again (трудно вновь устроить/навести порядок; ’tis = it is; once again – еще раз, снова /= one more time/).

There is confusion worse than death (существует беспорядок худший, чем смерть; death [deθ] – смерть),

Trouble on trouble (тревога на тревоге/беда за бедой; trouble [trʌbl] – беспокойство, волнение, тревога; беда, злоключение, неприятность), pain on pain (боль за болью/страдание на страдании; pain [peɪn] – боль; горе, огорчение, страдание),

Long labour unto agèd breath (долгий труд/долгое усилие под постаревшее/престарелое дыхание; labour ['leɪbə] – труд; чрезмерное усилие; unto ['ʌntu:] /книжн./ = to; aged ['eɪʤɪd] – пожилой, старый, престарелый; breath [breθ] – дыхание),

Sore task (мучительная/болезненная задача; sore [sɔ:] – больной; болезненный, чувствительный; воспаленный; вызывающий боль, страдание; мучительный, тяжкий; task [tɑ:sk] – урочная работа; задача; задание) to hearts worn out by many wars (для сердец, изношенных/изнуренных многими годами; to wear [weə] – носить /одежду/; /= wear out/ изнашивать, протирать)

And eyes grown dim (и глаз, ставших тусклыми = ослабевшими; to grow [ɡrəʋ] – расти; становиться /каким-либо/; dim – тусклый, неяркий; слабый /о светящихся объектах/: dim light – тусклый свет; полутемный: dim room – полутемная комната; слабый /о зрении/) with gazing on the pilot-stars (от пристального смотрения на кормчие/путеводные звезды; to gaze – пристально глядеть, вглядываться; pilot ['paɪlət] – лоцман; /ист., поэт./ рулевой, кормчий).

Dear is the memory of our wedded lives,And dear the last embraces of our wivesAnd their warm tears: but all hath suffer’d change:For surely now our household hearths are cold:Our sons inherit us: our looks are strange:And we should come like ghosts to trouble joy.Or else the island princes over-boldHave eat our substance, and the minstrel singsBefore them of the ten years’ war in Troy,And our great deeds, as half-forgotten things.Is there confusion in the little isle?Let what is broken so remain.The Gods are hard to reconcile:’tis hard to settle order once again.There is confusion worse than death,Trouble on trouble, pain on pain,Long labour unto agèd breath,Sore task to hearts worn out by many warsAnd eyes grown dim with gazing on the pilot-stars.

«But, propt on beds of amaranth and moly…»

But, propt on beds of amaranth and moly (однако, устроившись на ложах из амаранта и /волшебной травы/ мóли[10]; propt = propped, to prop – подпирать; прислонять; amaranth ['æm(ə)rænθ] – /бот./ амарант /по-гречески: «неувядающий цветок»/),

How sweet (как сладостно/приятно) (while warm airs lull us, blowing lowly (в то время как теплые ветерки убаюкивают нас, дуя тихонько; air – воздух; поток воздуха, ветерок; to lull [lʌl] – убаюкивать; успокаивать; low [ləʋ] – низкий; тихий: in a low voice – приглушенно, вполголоса))

With half-dropt eyelid still (с все еще полуопущенными/полузакрытыми, недвижными веками: «с полуопущенным неподвижным веком»; dropt = dropped, to drop – капать; ронять; падать; опускаться),

Beneath a heaven dark and holy (под небом темным /т. е. темно-синим/ и святым),

To watch the long bright river drawing slowly (смотреть/наблюдать, как длинная, яркая/светлая река медленно несет: «тянет»)

His waters from the purple hill (свои воды с пурпурного холма; purple [pɜ:pl] – пурпурный; фиолетовый) —

To hear the dewy echoes calling (слышать, как росистые отголоски зовут = перекликаются; dewy ['dju:ɪ], ['ʤu:ɪ] – покрытый росой; росистый; dew [dju:], [ʤu:] – роса; echo ['ekəʋ] – эхо; отголосок)

From cave to cave (от пещеры к пещере) thro’ the thick-twinèd[11] vine (сквозь густо переплетенные лозы; to twine – вить; свивать, скручивать; плести, сплетать; vine – виноградная лоза) —

To watch the emerald-colour’d water falling (смотреть, как изумрудные воды падают; emerald ['em(ə)r(ə)ld] – изумруд; насыщенно-зеленый, изумрудно-зеленый /о цвете/; colour ['kʌlə] – цвет; оттенок; -coloured – того или иного цвета)

Thro’ many a wov’n acanthus-wreath divine (сквозь многие сплетенные венки божественного аканта; wov’n = woven, to weave – ткать; плести; acanthus [ə'kænθəs] – /бот./ акант; wreath [ri:θ] – венок, гирлянда; divine [dɪ'vaɪn] – божественный)!

Only to hear and see the far-off sparkling brine (только слышать и видеть искрящийся вдалеке морской простор; far-off [,fɑ:(r)'ɒf] – далекий, дальний; to sparkle [spɑ:kl] – искриться; сверкать; spark – искра; brine – /поэт./ морская вода; море, океан),

Only to hear were sweet (только слышать/слушать было бы приятно), stretch’d out beneath the pine (растянувшись/улегшись под сосной; to stretch – тянуть/ся/, растягивать/ся/, вытягивать/ся/).

But, propt on beds of amaranth and moly,How sweet (while warm airs lull us, blowing lowly)With half-dropt eyelid still,Beneath a heaven dark and holy,To watch the long bright river drawing slowlyHis waters from the purple hill —To hear the dewy echoes callingFrom cave to cave thro’ the thick-twinèd vine —To watch the emerald-colour’d water fallingThro’ many a wov’n acanthus-wreath divine!Only to hear and see the far-off sparkling brine,Only to hear were sweet, stretch’d out beneath the pine.

Break, break, break

Break, break, break (разбивайся; to break [breɪk] – ломать/ся/, разбивать/ся/),

       On thy cold gray stones, O Sea (о свои холодные серые камни: «на твоих холодных серых камнях», о море)!

And I would that my tongue could utter (а я хотел бы, чтобы мой язык смог выговорить; tongue [tʌŋ]; to utter – издавать звук; произносить; излагать, выражать словами)

       The thoughts that arise in me (мысли, что пробуждаются во мне; to arise [ə'raɪz] – возникать, появляться).

O, well for the fisherman’s boy (ах, хорошо сыну: «мальчику» рыбака: «хорошо для сына рыбака»),

       That he shouts with his sister at play (кричащему, играя с сестрой: «что он кричит со своей сестрой при игре»; to shout [ʃaʋt] – кричать)!

O, well for the sailor lad (ах, хорошо сыну: «парню» матроса; sailor ['seɪlə] – матрос, моряк; sail – парус; to sail – плавать, совершать плавание; lad – мальчик; юноша; парень),

       That he sings in his boat on the bay (поющему в своей лодке в бухте; bay – бухта, залив)!

And the stately ships go on (и величественно/неторопливо корабли следуют; stately ['steɪtlɪ] – величавый, величественный; полный достоинства; неторопливый)

       To their haven under the hill (к своей: «к их» гавани под холмом = у подножия холма; haven ['heɪv(ə)n]);

But O for the touch of a vanish’d hand (но ах – прикосновению исчезнувшей руки = но увы, мне не испытать более прикосновения исчезнувшей руки; to touch [tʌʧ] – прикасаться, трогать, притрагиваться; осязать; touch – прикосновение, касание; осязание; to vanish ['vænɪʃ] – исчезать, пропадать; o for…! – сравните: o for another glimpse of it! – как хотелось бы вновь увидеть это!),

       And the sound of a voice that is still (и звуку голоса, который безмолвен = и /мне не услышать более/ звучания голоса, что теперь умолк навсегда; sound [saʋnd] – звук; still – бесшумный, тихий, безмолвный)!

Break, break, break (разбивайся)

       At the foot of thy crags, O Sea (у подножия своих: «твоих: утесов, о море; crag – скала, утес)!

But the tender grace of a day that is dead (но нежная милость дня, который мертв; grace – грация, грациозность; изящество; благодать /в христианстве – помощь, покровительство, исходящие от Бога и ниспосылаемые верующим посредством Святого Духа/; милость Господня; милосердие, прощение; милость)

       Will never come back to me (никогда не вернется: «не придет назад» ко мне).

Break, break, break,     On thy cold gray stones, O Sea!And I would that my tongue could utter    The thoughts that arise in me.O, well for the fisherman’s boy,    That he shouts with his sister at play!O, well for the sailor lad,    That he sings in his boat on the bay!And the stately ships go on    To their haven under the hill;But O for the touch of a vanish’d hand,    And the sound of a voice that is still!Break, break, break    At the foot of thy crags, O Sea!But the tender grace of a day that is dead    Will never come back to me.

«Unwatch’d,[12] the garden bough shall sway…»

Unwatch’d (/никем/ не видимая: «не наблюдаемая/не созерцаемая»; to watch – смотреть, наблюдать), the garden bough shall sway (ветвь сада будет качаться; bough [baʋ] – ветвь),

    The tender blossom flutter down (нежный цвет /будет/ слетать вниз; blossom ['blɒsəm] – цвет, цветение /о плодовых деревьях или кустах/; цветок /особенно на дереве или кусте/; to flutter – быстро бить крыльями /в неровном полете или в парении/; порхать, перепархивать; трепетать, дрожать, колыхаться),

    Unloved (/никем/ не любимый), that beech will gather brown (тот бук наберет = прибавит коричневости; to gather ['ɡæðə]– собирать, накапливать; морщить /лоб/; собирать в складки /платье/),

This maple burn itself away (этот клен /будет/ сжигать себя; maple [meɪpl] – клен);

Unloved (/никем/ не любимый), the sun-flower (подсолнечник), shining fair (ясно светя/сь/),

    Ray round with flames her disk of seed (будет излучать вокруг языками пламени свой круг семян; ray – луч: a ray of light – луч света; слабый свет, проблеск; to ray – излучать; disk – диск, круг; seed – семя; семечко),

    And many a rose-carnation feed (и множество розовых гвоздик будут питать; carnation [kɑ:'neɪʃ(ə)n] – гвоздика; красновато-розовый цвет)

With summer spice the humming air (летней пряностью/летними специями жужжащий = полный гудения насекомых воздух; spice – специя, пряность; пикантный, пряный запах; благоухание; to hum [hʌm] – жужжать; to hum with smth. – гудеть, звенеть от чего-либо);

Unloved (/никем/ не любимый), by many a sandy bar (мимо множества песчаных отмелей),

    The brook shall babble down the plain (ручей будет журчать/лепетать вниз по долине; brook [brʋk] – ручей; to babble – лепетать; бормотать; болтать; журчать),

    At noon or when the lesser wain (в полдень, или когда меньшая колесница; wain – телега; открытая четырехколесная повозка, подвода; колесница, Wain – Большая Медведица)

Is twisting round the polar star (оборачивается вокруг Полярной звезды; to twist [twɪst] – обвивать, обхватывать; виться, изгибаться; polar ['pəʋlə] – полярный);

Uncared for (/никем/ не опекаемый; to care [keə] for smth., smb. – заботиться о чем-либо, ком-либо, ухаживать за чем-либо, кем-либо), gird the windy grove (опояшет ветреную рощу; to gird [ɡɜ:d] – подпоясываться; подпоясывать талию /чем-либо/; окружать, огораживать; окаймлять; охватывать, опоясывать: a river girds the city west and south – река опоясывает город с запада и юга; grove [ɡrəʋv] – лесок, роща),

    And flood the haunts of hern and crake (и затопит места обитания цапель и камышниц; flood [flʌd] – наводнение, потоп; половодье, паводок, разлив; поток; to flood – хлынуть потоком; заливать, затоплять; haunt [hɔ:nt] – часто посещаемое место /для отдыха и т. п./, прибежище; место кормежки или выпаса диких птиц и животных; hern [hɜ:n] = heron ['her(ə)n] – цапля; crake – коростель /= corn crake/; камышница);

    Or into silver arrows break (или разобьет/расколет на серебряные стрелы; arrow ['ærəʋ] – стрела)

The sailing moon (плывущую луну; sail – парус; to sail – плыть /о судне/) in creek and cove (в заводях и бухточках; creek – заводь, бухта, узкий проток /например, в болоте/; cove [kəʋv] – бухточка /среди скал/; пещера /в скале/);

Till from the garden and the wild (до тех пор, пока от сада и от диких мест; wild [waɪld] – дикий; необитаемый, пустынный; невозделанный; the wild – /дикая/ природа; естественная среда обитания /животных, птиц и т. п./: in the wild – среди дикой природы, на природе)

    A fresh association blow (не подует свежей ассоциацией = новыми связями/воспоминаниями; association [ə,səʋsɪ'eɪʃ(ə)n] – ассоциация, связь /с кем-либо, чем-либо/; воспоминание),

    And year by year the landscape grow (и из года в год пейзаж будет становиться; landscape ['læn(d)skeɪp] – ландшафт, пейзаж)

Familiar to the stranger’s child (знакомым/привычным для ребенка чужого человека; familiar [fə'mɪlɪə] – близкий, привычный; хорошо знакомый, легко узнаваемый: her face seemed familiar to me – ее лицо показалось мне знакомым; stranger ['streɪnʤə] – незнакомец; посторонний, чужой человек; чужестранец);

As year by year the labourer tills (как из года в год работник возделывает; labourer ['leɪb(ə)rə] – работник; to till – возделывать землю, пахать)

    His wonted glebe (свою привычную = привычную ему почву; wonted ['wəʋntɪd] – привычный; обыкновенный, обычный; glebe [ɡli:b] – /уст./ /возделываемая/ земля, пашня), or lops the glades (или расчищает поляны; lop – мелкие ветки, сучья; to lop /off, away/ – обрубать /ветви, сучья/; подрезать /кусты, деревья/; glade – поляна, опушка; прогалина; просека);

    And year by year our memory fades (и из года в год наша память = память о нас исчезает)

From all the circle of the hills (из всего круга = окружения /этих/ холмов).

Unwatch’d, the garden bough shall sway,     The tender blossom flutter down,     Unloved, that beech will gather brown,This maple burn itself away;Unloved, the sun-flower, shining fair,     Ray round with flames her disk of seed,     And many a rose-carnation feedWith summer spice the humming air;Unloved, by many a sandy bar,     The brook shall babble down the plain,     At noon or when the lesser wainIs twisting round the polar star;Uncared for, gird the windy grove,     And flood the haunts of hern and crake;     Or into silver arrows breakThe sailing moon in creek and cove;Till from the garden and the wild     A fresh association blow,     And year by year the landscape growFamiliar to the stranger’s child;As year by year the labourer tills     His wonted glebe, or lops the glades;     And year by year our memory fadesFrom all the circle of the hills.