Темный бог вечности. Червивое яблоко 2

Виддер, бедная овечка, по обыкновению, заныл и заканючил в совершенном ужасе от того, что придется покинуть такую милую и уютную лабораторию и выйти в страхужасный внешний мир на растерзание микробам и аборигенам… хоть и сам он, между прочим, вполне себе темнянин.

– …да мне и не позволят там находиться! – взвыл Карлуша уже под самый конец своей бессвязной речи. – Меня задержат! Меня посадят! Я Вам ничего не сумею передать!

– Хорошо, – нетерпеливо перебил его Генрик. – Оставишь все старшему офицеру караула для меня. Скажешь ему, что твое дело маленькое, а распоряжение, насколько тебе известно, исходит от его светлости господина Советника от Информации, – и, не слушая дальнейшего нытья собеседника, отключился.

Так и получилось, что столкнувшись носом к носу в космопорте, оба они – и Генрик, и малиновый Брандис – на какое-то время лишились дара речи. Однако уже в следующую минуту малиновый капитан весело расхохотался и – Генрик, как ни старался, не смог обнаружить в этом смехе ни малейшего самопринуждения – тот, раскрыв объятия, устремился навстречу своему бывшему противнику.

– Я должен был догадаться! – орал Брандис в ажитации. – Я идиот! Вы должны, вы просто обязаны были оказаться имперцем. Откуда у лемура могла взяться столь блестящая техника фехтования?..

– Да и я тоже хорош, – вторил ему Генрик, успевший уже оправиться от потрясения. – Я тоже, знаете ли…

– Ах, как прелестно Вы подловили меня на хара-каре! – вопил Брандис. – Вы надолго уезжаете?.. Ах, скоро вернетесь?.. а по какому ведомству служите?..

Генрик вынужден был сознаться, что по научному.

– Высоколобый, и так фехтуете? Потрясающе!

Генрик сделал вид, что несколько скандализован применением к себе столь "неблагозвучного" эпитета.

– Я, знаете ли, тутошний главный актуализатор от науки, – сказал он, налегая на слово "актуализатор".

– Ага, ага, – Брандис проявлял чудеса находчивости и догадливости, – а в трактирчик Вы заглянули поохотиться, стало быть, на местных гладеньких лялек с шелковистой кожей и упругой слизистой? Ха-ха-ха! Оччень, оччень рад знакомству. Мы с Вами должны обязательно встретиться в фехтовальном зале. Нельзя манкировать своим здоровьем, на самом деле… Ах, Вы фехтуете, но у себя в лаборатории?.. Но, друг мой, разве там отыщется для Вас достойный спарринг–партнер? Даже в Большом имперском зале, фехтуют, в основном, имперцы среднего звена, а фехтовальщики они посредственные. Но встречаются и подобные Вам о-очень высокопоставленные особы, обладающие вполне приличной и даже превосходной техникой. Мне, скажем, часто приходилось скрещивать клинок с бароном Гольденцвиксом, и даже с самим Ответственным секретарем его светлости сэром Флаем – великолепными фехтовальщиками. А сейчас я тренирую сэра Наместника…

– Фетмен фехтует? – удивился Генрик. – Вот уж никогда бы не подумал.

– Вы знакомы?

– Не то, чтобы близко, но нам приходится встречаться на совещаниях у его светлости и вообще…

Брандис сделал большие глаза и почтительно поклонился.

– Давайте-ка обменяемся кодами коммуникаторов, – сказал Генрик. Ему пришло в голову, что выпускать из поля своего зрения этого человека, наверное, не следует. – Но учтите, не исключено, что в зале я могу появляться в сопровождении… э… своей нынешней подруги. Вы ее видели.

– Ах, так это была не охота? Она Ваша постоянная наложница?

– Ну… не то, чтобы постоянная, да больно хороша, стервочка, во всех смыслах. Особенно в постельном. Слизистая, знаете ли, выше всяческих похвал.

– Она фехтует?

– И вполне удовлетворительно, представьте себе. Но тут есть одно обстоятельство, которое я хотел бы, чтобы Вы учитывали…

– Ни слова больше! – возопил восхищенный Брандис. – Столь чудовищная разница в общественном положении предопределяет некий… как бы сказать… маскарад. Как тогда, в трактире.

– Вот именно. В университетской таверне рядом с нею я вечный студиозус. На водах Балатона рядом со мною она лемурская аристократка, а здесь, в фехтовальном зале… я надеюсь, Вы что-нибудь придумаете.

– Разумеется! – возопил восхищенный Брандис. – Ну, ладно, не буду Вас задерживать. До встречи дорогой друг!

На «Звезду» Генрик прибыл совершенно мокрым от пота, такого чудовищного напряжения стоил ему этот разговор. Генрик поднял бы на смех всякого, кто попытался бы заявить, что возможны встряски и покруче. Однако убедиться в своей неправоте ему довелось весьма быстро, когда во время трудно протекавшей беседы с опальным сэром "Главным научным актуализатором Корпуса Пространщиков" в руме, в котором кроме них двоих находился еще один арестант, как он понял, глава охраны Корпуса, и несколько угрюмых молчаливых черномундирных биопов теологов, вдруг стали раздаваться негромкие чмокающие звуки, и черт знает, откуда – точнее, прямо как-раз-таки именно из ниоткуда – принялись выколупываться огромные парни в камуфляже. Тут же и выяснилось, что, несмотря на высочайший профессионализм охраны, профессионализм нападающих был все-таки еще выше. Потом мимо Генрика, отбросив его лохматой головой в угол, вихрем пролетела секретарша сэра корпусного актуализатора и с восторженным визгом повисла на его, актуализаторовой шее, по счастью не обративши на личность отброшенного ни малейшего внимания. Сэр "актуализатор", с трудом освободивши от рта агрессорши свой собственный, со счастливой виноватостью улыбнулся Генрику, сказал: "Прошу извинить, сэр, за мною пришли"… и исчез под те же самые чмокающие звуки со всею своей свитой, включая второго угрюмого биопа арестанта. А Генрик остался валяться в углу, тщательно размазывая по лицу и одежде кровь из опять-таки по счастью слегка разбитого носа… "по счастью" потому, что охране не повезло значительно больше. Она, видите ли, решилась схватиться за оружие.

А задание любимого шефа оказалось полностью и абсолютно проваленным… каковой провал любимый шеф принял пусть и не без тяжкого вздоха, но вполне себе стоически.

6

Командеррум "Разрушителя" хотя и был переполнен, но – это было ясно даже Координатору, ни с какой стороны не являвшемуся военным специалистом – атмосфера тут царила насквозь деловая и до невозможности энергическая. Сэр гроссадмирал Хилтибрант умел, и даже, можно сказать, любил поддерживать дисциплину. Одного его присутствия было достаточно, чтобы все задействованные в операции штабисты работали четко, быстро, с эффективностью единого, прекрасно отлаженного механизма. Впрочем, несмотря на то, что командовал операцией Хилтибрант, старшим по положению военным здесь был не он. Командеррум изволил почтить своим присутствием аж сам Председатель Комитета начальников штабов вооруженных сил Империи гроссадмирал Лимберман.

На экранах, как стационарных, так и виртуальных – опространственных лишь временно для удобства работы сэров штабных офицеров космофлота и наблюдателей от Комитета начальников штабов – во всем великолепии своих обитаемых планет в разных масштабах и ракурсах красовалась система Сола. Вся. Целиком. Вместе с окружившим ее имперским флотом.

Координатор, облаченный в полувоенный френч и, вообще, чуть ли не в мундир, щеголял проницательным взглядом и демократически благостным выражением лица… которое, впрочем, никого из присутствующих на командном пункте в заблуждение не вводило. Несмотря на то, что все вокруг трудились в поте, так сказать, физиономий, и господам офицерам – не только флотским, но даже и комитетским наблюдателям – вздохнуть лишний раз было некогда, сэр Координатор то и дело ловил на себе взгляды, почтительные до смертельного перепуга.

Координатор, заложив руки за спину, мягко прохаживался по нешироким проходам вдоль рабочих мест офицеров – операционистов, уткнувшихся в свои экраны, компьютеры и всякие иные премудрые занудности, и с удовольствием наблюдал за тем, как напрягались спины у господ офицеров, стоило лишь ему замедлить шаги у их рабочих мест.

Гроссадмиралы Хилтибрант с Лимберманом в окружении своих флаг-офицеров сгрудились у одного из самых крупных экранов командного пункта, на котором во всей своей красе торчала эта самая Азера, возмутительно зелено-голубая, красивая и совершенно неповрежденная. Впрочем, господа гроссадмиралы были весьма далеки от желания любоваться красотами. Более того, их разгоряченные физиономии выражали единственное желание вздуть друг друга, а свитские офицеры глядели на начальство с тем умозрительно тоскливым собачьим выражением, с которым хорошо выдрессированный пес ожидает команды "фас". Для гроссадмирала Хилтибранта Лимберман был невеждой, дураком, интриганом и подлизой, пролезшим на свой пост именно благодаря этим своим дурнопахнущим качествам. А для гроссадмирала Лимбермана само существование боевых адмиралов было вечной угрозой личному благополучию, особенно если учесть, что последний раз он, Лимберман, участвовал в военных действиях еще в юности в борделе на планете Аригато, где его, Лимберманова сторона потерпела сокрушительное поражение в схватке с охраной борделя и аригатской муниципальной полицией.

– Простите, сэры… э-э… это что еще такое? – спросил Координатор, ткнув указующим перстом в большой желтый диск, медленно выдвигавшийся из-за горизонта Азеры.

– Это и есть Селена, – сказал Хилтибрант, – тот самый спутник, на котором Азерски приказал соорудить большой аннигилятор. Строительство, по агентурным данным, не закончено, но по диспозиции, которая разработана, как Вы знаете, комитетом штабов при полном отсутствии присутствия нашего участия, флот должен вести себя так, как будто бы этот аннигилятор функционирует на полную мощность.

Слова "по диспозиции" сэр гроссадмирал старательно выделил голосом со всей возможной ядовитостью таким образом, чтобы Координатор тут же себе и уяснил, что оную диспозицию сэр адмирал считает навязанной себе несусветной глупостью. Сэр Лимберман раздраженно пожал плечами.

– Никто не препятствует любой разумной инициативе с Вашей стороны, адмирал! Более того, оная всячески поощряется и приветствуется, – сэр Председатель, в свою очередь, весьма недвусмысленно и с неменьшей ядовитостью выделил в своей речи слово разумной.

– Сердечно благодарен Вам, сэр. Вот только насколько будут разумны люди, определяющие разумность инициативы? – немедленно парировал Хилтибрант.

Координатор хмыкнул, весело покрутил головой и повернулся к операционисту за соседним экраном.

– А это, стало быть, Райна? Что там происходит? Что это за мельтешение вокруг нее?

Сидевший перед экраном майор вскочил.

– Десантная операция в самом разгаре, Ваше Величие. Здесь, на дневной стороне, противник оказывает ожесточенное сопротивление. Флотилия вице-адмирала Спонгера несет большие потери. Противник практически не оставляет десантным конвертопланам времени для перехода в транс-форму. Уничтожается до половины десантных судов. Но даже у тех из них, что успевают перейти в десантную транс-форму, прорваться к поверхности Райны удается не более чем сорока – сорока пяти процентам десантных модулей.

– Очень плохо, очень плохо, сэры, – ледяным голосом сказал Координатор. – Это отнюдь не радует. Десантную операцию можно считать практически проваленной. Я могу себе объяснить происходящее единственно и исключительно… э-э… словом, где ваша хваленая внезапность? Ведь именно внезапность должна была быть… э-э… словом, где она?

– Позвольте Вам напомнить, Ваше Величие, – торопливо вмешался Хилтибрант, – я с самого начала еще до постановки задачи утверждал, что против Азерски никакая внезапность не сработает, а Райна тоже зона его влияния. И потом, что гораздо существеннее, так дела обстоят только на дневной стороне планеты. Взгляните вот на этот экран. На нем у нас ночная сторона Райны. Здесь десантом командует контр-адмирал Кайненшлехтер…

– Ваш племянник?..

– Точнее, муж дочери двоюродной сестры моей жены. Это даже не седьмая вода на киселе, Ваше Величие, это вообще, можно сказать, не родственник. Если Вашему Величию кто-то на что-то намекал, это инсинуации… который контр-адмирал, Ваше Величие, как раз и проявляет ту самую разумную – лишь с нашей, правда, точки зрения – инициативу. Здесь мы опробуем нашу собственную схему десантирования. Если на дневной стороне используется устаревшая на сегодняшний день тысячи раз апробированная классическая схема "конвертирование – переход в десантную трансформу – атака поверхности планеты боевыми десантными модулями", то на ночной стороне, учитывая, что противостоит нам Азерски с его возможностями, трансформация в десантную трансформу предшествует конвертированию. Да, при этом с неизбежностью теряется некоторый процент десантных транс-модулей, но потери эти в разы меньше, чем на дневной стороне.

– Не понимаю… мы, по-вашему, терпим поражение?

– На дневной стороне – безусловно и категорически. Но на ночной райанам нечего нам противопоставить. Я полагаю, что Райна перейдет полностью под наш контроль к двадцати одному часу по единому имперскому времени… конечно, со значительным отставанием от контрольного времени и с несоизмеримо большими, чем предусмотрено, потерями. Предусмотрено диспозицией, я имею в виду.

Сэр Председатель недовольно скривился, но промолчал.

– Насколько я понимаю, – продолжал Координатор, – на Азере ситуация тоже не желает развиваться по штабной диспозиции?

– Да, протуберанец мне в глотку, нет, не желает! Разрабатывавшие диспозицию штабные офицеры полностью проигнорировали военных специалистов, имевших опыт столкновений с сэром Азерски…

– Где ж их таких взять? – со всей возможной ядовитостью ввинтился в разговор Лимберман. – С того света никого не вызовешь.

–…или тех, хотя бы, которые имели возможность наблюдать сэра Азерски в действии. Кроме того, следовало бы учесть опыт некоторых последующих событий. Скажем, похищение Вальтера Сальма. А похищение свидетельствует о наличии у Азерски прекрасно подготовленных весьма специфических коммандос, которым еще предстоит, я думаю, сказать свое веское слово.

Лимберман раздраженно пожал плечами.

– Коммандос – это всякие там диверсии и прочая ерундистика. Украсть или убить кого-нибудь – это да. Но что может сделать любой спецназ против эскадры космолетов? Пока ничто не свидетельствует мне о мифических масштабных сверхъестественностях рекомого вице-короля. Сверхъестественности хороши в случае, мильпардон, когда мурло против мурла. В столкновениях планетарного масштаба все решают не сверхъестественные возможности всяких там суперменов, а уровень энерговооруженности.

– Мысль, конечно, глубокая, – со всей возможной иронией скривился Хилтибрант. – Лицеистов младших классов она, конечно, должна потрясать. Хорошо еще, что атаку на Азеру предписано проводить после аннигиляции Селены с ее энергетическими установками и уничтожения конвертопланов – искривителей пространства. Кстати сказать, блокирование искривителей уже проведено, но оно обошлось флоту черт знает, как дорого. Диспозиция требовала, чтобы флот задавил противника численностью. И каков результат такой атаки? Флот потерял два фрегата и шесть корветов!

– Один фрегат и четыре корвета.

– Ну, это как считать. Впрочем, даже если и так, Вам мало? Причем – что характерно – Азерски не произвел ни единого выстрела, все проделали мы сами. Хорошо, что атакующим хватило здравого смысла не пытаться аннигилировать Азеру, а то бы мы сейчас имели такое… Что касается роли суперменов в современной войне, то я думаю, нам еще предстоит столкнуться с очень неприятными сюрпризами.

– Аннигиляция Азеры находится за пределами вводной! – злобно выкрикнул Лимберман.

Шар Селены уже не только выдвинулся из-за Азеры, но и, втиснувшись между Разрушителем и планетой, закрыл от наблюдателей солидную часть поверхности планеты. Между Селеной и Разрушителем медленно, как казалось отсюда, из рубки Разрушителя, проплывал линейный крейсер Решительный – гигантский сгусток бризантной стали и чудовищной энергии, пусть и уступающий по размерам и энерговооруженности Разрушителю более чем на порядок, но все равно способный в одиночку распылить на атомы все что угодно. По поверхности Решительного бежали трещины, сопровождаемые всполохами молний – крейсер включил режим трансформации и раскладывался в транс-форму орудийного контакта с противником.

– Пора нанести по Селене аннигиляционный удар, – выкрикнул Лимберман. – Почему Решительный не стреляет? Вы вмешались в программы?

– Не дергайтесь, сэр! – презрительно процедил Хилтибрант. – Программы диспозиции введены в корабельные компьютеры офицерами вашего комитета, а компьютеры опечатаны лично Вами. Наше вмешательство в системы весьма и весьма ограничено рамками программы и уж точно не может быть настолько кардинальным, чтобы…

– Простите, сэр, – весьма непочтительно перебил высокое начальство один из дежурных офицеров. – Флаг-офицер группы контроля слабых энергетических взаимодействий, коммодор второго ранга Ауэрбах. Разрешите доложить?.. Моя группа засекла семь конверсионных следов в контурах крейсера Решительный.

– Что такое? – Лимберман пришел в совершенную ярость. – Вы хотите сказать, что Решительный с его трехтысячным экипажем, абордажными подразделениями, военной полицией и жандармерией атакован с целью захвата аж целыми семью суперменами – недоумками? Вы это хотите сказать?!

– Ну, почему же недоумками и почему именно с целью захвата? – презрительно процедил Хилтибрант через нижнюю губу. – Цели могут быть самыми разными. Например…

И в это время экран, показывавший Решительного, вдруг подернулся рябью, ослепительно вспыхнул и тут же погас. А когда он снова включился, то показал вместо гордого и могучего крейсера лишь облако раскаленных газов.

– Не понял? – пробормотал Лимберман в предельном изумлении.

– Чего же тут не понимать? – физиономия Хилтибранта сияла восторгом подтвержденной правоты. – Эти самые, как Вы говорите, супермены-недоумки протащили на Решительный водородную бомбу. Да и взорвали ее. Вот, собственно, и все.

Лимберман покраснел как рак и набычился.

– Мне не очень понятно столь очевидно радостное сияние на Вашем лице, сэр гроссадмирал. Ну, что ж… – он повернулся к Координатору. – В рамках предоставленных мне на время операции полномочий беру управление всеми осаждающими Азеру системами – людскими, программными и любыми иными! – на себя… С этой минуты нападаю только я, Вы поняли меня, гроссадмирал Хилтибрант?

– Вперед, сэр Председатель комитета начальников штабов, сэр! – оскалился Хилтибрант. – Вперед!

7

В командерруме царила полная и совершенная растерянность. Сэру Лимберману потребовалось менее часа, чтобы утратить всякое управление флотом. За это время еще два корабля оказались взорваны диверсантами, но не это было самым страшным. Азерский спецназ вдруг сменил тактику. Вместо того чтобы взрывать корабли, диверсанты стали нападать на командер-румы, орудийные палубы, другие сегменты жизнеобеспечения, и… в конечном итоге, корабли имперского флота принялись обстреливать друг друга: то ли некоторые из них, и в самом деле, оказались захвачены противником, то ли на кораблях эскадры началась самая настоящая паника. Дело дошло до того, что штабные офицеры заявили сэру Лимберману, что наведение порядка во флоте в боевых условиях невозможно без отступления и перегруппировки сил.

– Если в наших рядах и в самом деле есть суда, захваченные диверсантами, – заявил старший флаг-офицер сэра Лимбермана, – и команды этих судов работают под вражеским контролем, они неизбежно выдадут себя при отступлении, и мы сможем с ними разобраться.

– Отступить значит признать поражение, – злобно выкрикнул Лимберман.

– Поражение есть свершившийся факт, – презрительно фыркнул гроссадмирал Хилтибрант. – Или Вы должны попробовать-таки аннигилировать Азеру, то есть сделать именно то, что находится за пределами вводной, или отступать. А чем дольше Вы задерживаетесь в пределах азерской досягаемости, ничего толкового при этом не предпринимая, тем больше рискуете флагманом эскадры.

– Рискую флагманом? – Лимберман покрутил пальцем у виска. – Вы принимаете Азерски за дурака, или, может быть, за бога?

– Ну-ка, ну-ка, – оживился Координатор, – объяснитесь, как это "за бога"? Что Вы такое имеете в виду?

Лимберман презрительно пожал плечами.

– Атаковать диверсантами Разрушитель может только господь Бог или полный кретин. Ну, удалось диверсантам взорвать линейный крейсер, на котором они, скорее всего, проникли на склады боеприпасов, иначе его и водородной бомбой не уничтожить. Да. Мы были застигнуты врасплох. Однако с тех пор противник даже не пытался повторить успех. Он переключился на малые и средние корабли. Взорвать Разрушитель?! Как Вы себе это представляете, сударь мой? В хранилище боеприпасов здесь им не проникнуть. А взорви они бомбу в любом другом сегменте, для корабля такого класса это был бы булавочный укол! Или Вы думаете, что диверсантам по силам успешно атаковать сегменты аннигиляционных орудий?.. энергетические сегменты?.. Что они могут сделать?

Хилтибрант, с преувеличенным вниманием разглядывавший экран своего инфор-коммуникатора, перевел взгляд на Лимбермана и картинно вздохнул.

– Когда Вы в последний раз заглядывали в свой инфор, уважаемый сэр? Ах, да! Вы как-то неаккуратно удалились от рабочего места командующего эскадрой. Ну, в таком случае, вам следовало бы хоть иногда, поглядывать, все же, на свой карманный инфор-коммуникатор. Там Вы увидели бы много чего интересного. С сообщениями от службы контроля слабых энергетических взаимодействий познакомились хотя бы … Коммодор Ауэрбах! Доложите, сколько конверсионных следов отмечено в контурах Разрушителя?

Флаг-офицер вскочил, будто подброшенный пружиной.

– Двести тридцать четыре, ваша светлость!

– Что?! – Лимберман развернулся и бросился было по проходу назад к Главному экрану инфора командующего, но Хилтибрант весьма бесцеремонно ухватил его сзади за плечо.

– Куда Вы, уважаемый сэр? Для покойника Вы бегаете слишком быстро. Вы так ничего и не поняли? Разрушитель уже уничтожен, и мы все давным-давно мертвецы.

Лимберман молча хлопал глазами, а Координатор весьма неприятным голосом проскрипел:

– Как уничтожен? Что значит – мертвецы? Что здесь происходит, черт бы вас всех подрал!?

– Как именно уничтожен, я еще не знаю, просто за последнюю минуту на моем инфор-коммуникаторе последовательно высветились все три аларма от белого до черного.

– А почему молчат сигнальные системы корабля?

– Скорее всего, уничтожены. Извините, Ваше Величие, но распоряжением председателя комитета штабов я от командования отстранен.

– Почему Вы не вмешались после первого же аларма? – ледяным голосом спросил Координатор.

– Но это же очевидно, – удивился гроссадмирал. – Официально инфор-коммуникатора у меня нет. Если бы это были не штабные учения, а реальные боевые действия, мое отстранение от командования автоматически сопровождалось бы взятием под стражу. Кто бы оставил отстраненному от командования и арестованному военачальнику инфор-коммуникатор?

– Та-ак, – зловеще протянул Координатор, – я должен сделать вывод, что флот потерпел сокрушительное поражение? Мы разгромлены?

Гроссадмирал Хилтибрант картинно развел руками.

– Что это он тут такое несет? – взвизгнул Лимберман, терзая свой инфор-коммуникатор сразу обеими руками.

– Эй, пст! – Координатор поманил пальцем ближайщего флаг-офицера, – милейший, продублируйте-ка мне Главный экран командующего.

Офицер, демонстрируя чудеса расторопности, тут же развернул перед ним чуть ли не десяток виртуальных окон Главного экрана. На всех экранах, меняя цвет с черного на красный и обратно, мигала одна и та же надпись "жизнедеятельность человека невозможна". Все присутствующие молча повернулись к Лимберману.

– Что это? – Координатор, глядя на Лимбермана улыбнулся, воистину, по-людоедски, – я тебя спрашиваю, сэр гроссадмирал! Штабные учения показывают, что не только гвардия Компаний, но и регулярные вооруженные силы Империи представляют собой, как бы это сказать, перед лицом… э-э… совершенную бледную немочь они демонстрируют!

– В лице своего высшего руководства, – ввернул Хилтибрант.

– Именно так, – Координатор благосклонно покивал головой.

– Но… Ваше Величие… – агонизировал Лимберман.

– С тобой все ясно, сэр, – обронил Координатор и снова обратился к Хилтибранту. – Принимайте командование обратно, сэр гроссадмирал. И объясните мне, наконец, что произошло. Какой смертью мы все тут… э-э… умерщвлены, так сказать. Я в шоке. Думаю, что все мои коллеги по Совету Координаторов вполне разделят мои чувства, когда узнают, что тут у нас произошло. Мы привыкли, знаете ли, полагать, что на супердредноуте нет угрожений, в смысле безопасности. И вдруг такое… чему ты радуешься, гроссадмирал Хилтибрант, и какого черта ты зарылся в этот компьютер? Я с тобй разговариваю!

– Простите, Ваше Величие, не терпелось узнать, как мои парни, что работали за азерский спецназ, провернули это дело с уничтожением Разрушителя. Общее направление их деятельности актуализировано, так сказать, в рамках распоряжений, но вот детали…