скачать книгу бесплатно
– Что-то с вами не так. Вы не похожи на остальных гостей.
Я пожал плечами, злясь на себя за то, что никак не могу поймать Настройку на правильный образ себя. Я уже набрался сил, чтобы прикрикнуть на лодочника, но моё тело неожиданно напряглось и спазм сдавил горло, не дав мне ничего сказать. Я вздохнул и расслабился. Ответ вышел из меня сам и вовсе не тот, который я хотел:
– Ну, не знаю… Я по жизни такой человек. Из простых людей, как говорится.
Лодочник усмехнулся и зачем-то отвернул штурвал вправо так, что лодка начала забирать в сторону от причала.
– Те, кто из простых, да на ваш уровень. Обычно это ещё хуже.
Я промолчал, не до конца понимая, о каком конкретно уровне идёт речь. Мы стали выписывать дугу для нового захода.
– Вот и сейчас вы ничего не ответили. А должны были воспринять мои слова как наглость и хамство.
– К чему вы клоните, Максим Петрович? – спросил я, начиная испытывать раздражение. Лодочник кивнул:
– Вот так-то лучше. Я на второй заход вот для чего пошёл.
Он открыл ящик, встроенный в стенку возле штурвала. Продолжая смотреть в ветровое стекло, он, пошарив рукой в ящике, извлёк из него небольшую рацию и зарядное устройство для неё.
– Возьми рацию, только так, чтобы этот хмырь не видел и спрячь в куртку.
Лодочник мотнул головой в сторону стоящего на причале невысокого и крепко сложенного мужчину в плаще. Что-то мне подсказывало, что нужно воспользоваться предложением. Я подошёл к лодочнику и осторожно забрал рацию и зарядку. Потом повернулся спиной к ветровому стеклу и делая вид, что поправляю куртку, сунул рацию во внутренний карман. Зарядку убрал в боковой и закрыл на молнию. Вернувшись в кресло, я негромко обратился к Максиму Петровичу:
– А это зачем? И к чему секретность?
– На всякий случай. Спрячешь в своей комнате. Если попадёшься с ней, скажешь, что стащил с лодки. Там стоит отметка на нужной волне. Не крути настройку.
Судно упёрлось бортом в резиновые баки на краю причала. Лодочник вышел на палубу и перекинул швартовый канат с кормы человеку в плаще. Тот поймал его и стал наматывать на тумбу. Потом они проделали ту же операцию с канатом на носу судна. Я тоже вышел на палубу. Человек в капюшоне запрыгнул на борт и гнусавым голосом скомандовал Максиму Петровичу перекинуть мостик. Не дожидаясь реакции лодочника, он подошёл ко мне, снял капюшон и поклонился своей рыжей головой.
– Меня зовут Охво. Я ваш личный помощник. Это весь ваш багаж?
– медленно выговорил он, указав на мой рюкзак.
– Да, только это.
Максим Петрович водрузил между кораблём и причалом мостик, нужды в котором, в общем то, не было, и мы сошли на берег. Охво повернулся к лодочнику:
– Сам тут управишься или уже с утра глаза залил? Судя по тому, что ты с первого раза не смог зашвартоваться, залил хорошенько, – проскрипел мой помощник. На что Максим Петрович, подняв брови, ответил с нескрываемым раздражением:
– А ты подойди, я тебе дыхну.
Охво надел мой рюкзак и не поднимая глаза на собеседника, негромко пробубнил:
– Боюсь, меня вырвет, если ты дыхнёшь.
Лодочник сдержался и промолчал. Охво посмотрел на меня снизу вверх колючими голубыми глазами:
– Можем пойти по лестнице, но она крутая. Или вот по этой дороге, но по ней дольше, – он указал на бетонированную, шириной метра три с небольшим, дорогу, уходящую в сторону антенны.
– Давай по дороге. Немного осмотрюсь, да и тебе полегче будет с рюкзаком.
Я решил не строить из себя нахала. Тело было против, как показала практика во время общения с лодочником. С пухловатого лица Охво сошла надменная гримаса, которую он нацепил для общения с лодочником, и он улыбнулся.
– До свидания, Максим Петрович, – негромко попрощался я с лодочником и направился вслед за помощником, пытаясь разглядеть гудящий в небе самолёт.
– У нас есть карт для езды по острову и для подъёма на эту чёртову горку, но его гости сломали на днях, – ворчал Охво, поднимаясь в горку и пытаясь прикрыть капюшоном свои прямые волосы. Я усмехнулся:
– Да зачем тут карт? Идти-то десять минут от силы.
– Не десять, а пятнадцать, а с ношей все двадцать. Дорожка петляет. Да и уклон всё равно вон какой. Хорошо, морозы ночные закончились ещё в начале месяца и льда на дороге нет. И снег рано в этом году сошёл. Хоть какая-то радость, – продолжал ворчать Охво.
– Может, забрать у тебя рюкзак? – нарочито спокойным тоном спросил я. Помощник остановился и изумлённо уставился на меня. – Боюсь, что иначе будешь ныть всю дорогу, – пояснил я. Охво опустил глаза и извинился за многословность. Я сказал ему, что он может ворчать сколько угодно, поскольку мне это не в тягость. Только тогда я не буду его слушать.
– Отличное предложение, хозяин, – деловито согласился Охво.
– Стой, стой. Какой ещё «хозяин»? Ополоумел? – возмутился я. На лице помощника опять появилась тревога:
– Так в инструкции сказано. Но могу и по-другому называть, главное, чтобы это отображало уважение и то, что я нахожусь в вашем подчинении.
Я вздохнул:
– Давай хотя бы тогда «шеф».
Охво снял рюкзак и серьёзно посмотрел на меня:
– Шеф, без проблем. Но если так, то я тоже хотел бы себе другое имя.
Я рассмеялся:
– Мне и твоё нравится. Оно, кстати, скандинавское?
– Да, скандинавское. Но я бы всё же хотел другое. Такое, которым меня будете называть только вы.
Я, кажется, начал понимать логику Охво:
– Хорошо. Ты как нацепил на себя мой рюкзак, мне одно слово на ум пришло.
Ноздри небольшого носа помощника раздулись, а массивная челюсть чуть подалась вперёд.
– Если не понравится, то ты скажи. Поменяем.
– Понравится, шеф, – без раздумий выпалил помощник.
– «Шерпа». Как тебе такое имя?
Охво задумался. Потом осторожно поинтересовался:
– А это не что-то обидное?
Я улыбнулся:
– Это горный народ. Они живут возле Эвереста и помогают приезжим подниматься в горы. Очень сильные и выносливые.
Охво медленно и многозначительно кивнул:
– Я тоже помогаю, и я сильный и выносливый.
– Ну и славно. А теперь скажи мне, Шерпа. Мне нужно что-то заранее знать о том, что меня ждёт там, наверху? Может, чего-то опасаться или что-то иметь виду?
Охво ненадолго призадумался, потом кивнул и сказал:
– Не пейте с толстым после того, как он начнёт добавлять к каждому слову «ёпт» и не приставайте лишний раз к бледному. Бывает нервным. Ещё не ссорьтесь со старшим по дому. Об остальном старший вас сам и проинструктирует.
– Не нервировать бледного и не пить с толстым после «ёпт». Может быть, имена их скажешь?
– А вы сразу поймёте, кто из них кто. И я не знаю, как они вам представятся, – серьёзно ответил Охво.
– Ладно, Шерпа, пошли в дом. Я голоден и устал. А ещё мечтаю помыться.
Охво кивнул и зашагал вверх по бетонной дороге. Минут через десять мы оказались на перекрёстке. Здесь дорога перестала забирать вверх. Охво пояснил, что дорога слева ведёт к радару и вертолётной площадке, а та, что справа, к дому.
Пока помощник переводил дыхание, я осмотрелся. Высокие каменистые берега были лишены какой-либо растительности, разве что мох облепил некоторые из камней. Наверху остров оказался достаточно пологим, а поверх камней имелся неплохой слой почвы, достаточный для того, чтобы местами на нём росли невысокие ели. Пространство между ёлками и камнями заполонил низкий кустарник.
Ещё через несколько минут прогулочного шага мы оказались на мощёной серой плиткой круглой площадке возле дома. Посередине площадки стоял невысокий фонарь с четырьмя коваными плафонами. Столько же лавок оказалось по краю площадки. Возле каждой стояло по мусорному ведру. Тут же стоял покорёженный карт.
Парадная сторона дома, выходящая на площадку, оказалась очень необычной. Прежде я подобного не видел. Высокие бетонные стены входа примостились между каменных глыб и внешними сторонами стены примыкали к скале. Проём между стенами был выполнен из стёкол, вмонтированных в металлический каркас. Дверь тоже была из стекла, на металлическом каркасе.
– Уродливая штука, да, шеф? Внутри вообще ужас. А ещё зачем-то архитектора и инженеров из Норвегии для этого безобразия выписывали,
– пробубнил Охво и направился к дверям. Я усмехнулся ему вслед:
– Я бы сказал, что это чудесно.
Помещение внутри оказалось не менее интересным, чем снаружи. Бетонные стены были местами без отделки, а местами были покрыты панелями из досок. Но ещё более интересным мне показалось то, что кое-где в качестве стены выступала сама скала, на которой, или даже уместней сказать, в которой примостился сам дом.
Охво оставил мой рюкзак в прихожей, и мы прошли вглубь зала. Здесь никого не было. Гостиная была прямоугольной формы и вытянулась в сторону обрыва метров на двадцать. Справа от меня находился большой, встроенный в стену камин. Вдоль камина расположился массивный, без затей, стол из светлого дерева, повёрнутый торцом к озеру, вид на которое открывался через огромные окна. За окнами была просторная веранда.
С двух сторон стола стояло по три стула, выполненных в том же стиле и из того же материала, что и стол. Между камином и выходом на веранду была закрытая раздвижная дверь. В стене напротив была такая же дверь, а рядом с ней примостилась небольшая кухня со встроенной электрической плитой и раковиной. Также там имелся маленький коричневый холодильник с одной дверцей. Как ни странно, в гостиной и прихожей не обнаружилось ни одной люстры, только светильники из кованого металла на стенах и пара торшеров с коричневыми тканевыми плафонами возле большого серого дивана вдоль оконной стены.
Я хотел снять ботинки, чтобы пройти на веранду, но Охво остановил меня и сказал, что нет никакой необходимости утруждать себя и снимать обувь. Я не стал спорить и пройдя через зал, вышел на нависшую над обрывом веранду, откуда открывался изумительный вид на озеро. Жаль, что погодные условия не позволяли видеть берег на другой стороне. Слева, в торце веранды, стоял большой мангал. На противоположной стороне, в углу, расположился стол с креслами, покрытыми чехлами. Навес над верандой был складной.
– Шеф, может, сразу организуем вам горячего супчика? – учтиво поинтересовался Охво. Потом добавил: – эти двое часто и до обеда спят.
– Значит, кроме меня тут только двое гостей?
– Нет, трое. Один практически не появляется на глаза. То в своей комнате сидит, то бродит по острову. Насколько я знаю, ещё двое должны прибыть на днях.
Я улыбнулся и подумал, что помощник – это не так уж и плохо.
– Давай тогда, грей суп, Шерпа. Но сначала покажи мне мою комнату и где помыться.
Охво недовольно поморщился:
– Там же повар есть и официант. Сейчас им скажу, и они всё сделают. Только вот сначала нужно зайти к старшему по дому.
– Если нужно, то давай зайдём. Где он?
Охво ткнул пальцем, указывая на дверь в стене между кухонной зоной и прихожей:
– Вон там проход в пристройку, где кухня и комнаты персонала. Там же кабинет старшего. Пойдёмте, покажу.
Мы зашли обратно в зал, и я заметил, что по полу вдоль окон стоят три невысоких электрических радиатора.
– Шерпа, и как же этих батарей хватает на весь зал? Тут же сплошной бетон, железо и стекло, да ещё и скала местами в дом заходит.
Охво улыбнулся и похлопал по куску скалы, выступающему из стены:
– Скала и греет. Термальные источники в ней. Вокруг острова лёд не встаёт даже зимой. Да и само озеро замерзает только при сильном минусе.
Я щёлкнул пальцами и сказал:
– Я заметил, что вода сильно парит. Только не задумался, почему так.
– Ну да, пока тепло не установится, будет парить, – подтвердил Охво. Мы подошли к деревянной двери с магнитным замком и считывателем, встроенным в стену. Помощник приложил свой красный браслет к считывателю, дверь негромко лязгнула, и мы вошли в освещённую светодиодными полосками-лампами на потолке галерею, ведущую в пристройку. Бетонная галерея восемь шагов в длину с узкими окошками под потолком привела к ещё одной двери, тоже на магнитном замке. За дверью нас уже ждала женщина. Ей было немного за сорок на вид. Высокая, крепкая, со светлыми, убранными в хвост, волосами и рублеными чертами лица. У неё был узкий, в меру длинный нос и достаточно массивная челюсть.
Как только Охво закрыл за нами дверь, она сделала два быстрых шага вперёд и её лицо оказалось в паре десятков сантиметров от моего лица. Её пухлые губы сжались и вытянулись, а голубые глаза слегка прищурились и впились в мои. От неожиданности я замер и подумал о том, что зубы я не чистил с аэропорта. Обычно, когда женское лицо оказывалось на таком близком расстоянии от моего лица, означало, что меня собираются поцеловать. К счастью, через несколько секунд, так и не поцеловав меня, женщина отступила назад. Я выдохнул и обернулся к Охво. Тот старался сохранять каменное выражение лица, но по его чуть подрагивающей нижней губе и отведённым в сторону глазкам было понятно, что он с трудом сдерживается от смеха. Женщина басовитым, с хрипотцой, голосом обратилась ко мне:
– Александр, добро пожаловать в «Ореол». Меня зовут Рита. Я отвечаю за всё, что происходит в этом доме и на острове до той его части, где начинается забор, отделяющий нас от радиотелескопа.
– Приятно познакомиться. У вас здесь очень мило… – не успел я закончить фразу, как женщина продолжила говорить:
– У нас здесь есть некоторые правила, с которыми вы должны были ознакомиться, когда заключали договор. Но я обязана повторить самые важные из них.
Она прошла к столу с монитором и телефоном на нём и уселась на высокий стул за ним. Больше на столе ничего не было, даже настольной лампы или хотя бы листка бумаги. Сам стол стоял в холле рядом со стеной. Я решил, что мне нужно наладить отношения с этой женщиной, дабы не было каких-либо сложностей в будущем, поэтому я очень мило улыбнулся и подойдя к столу, облокотился на него руками. Но только я хотел начать очаровывать Риту, как мёртвую тишину разрезал её неприятный голос:
– Руки!
Я машинально глянул на свои руки, потом на её раздражённое лицо и только тогда догадался, что я сделал не так. Отдёрнув руки, я отступил на шаг назад. Рита поправила ворот белой рубашки, застёгнутой на все пуговицы, и начала посвящать меня в правила:
– Так вот. Насчёт правил. То, что важно запомнить. У нас нельзя расспрашивать гостей и обслуживающий персонал об их личной жизни и роде их деятельности. Желательно свести до минимума обмен информацией личного характера. Приветствуется общение на отвлечённые темы. Также запрещается связываться с людьми за пределами острова без моего ведома. В доме один телефон, – она указала на тёмно-зелёный аппарат с прозрачными, подсвеченными красным кнопками и трубкой на проводе и продолжила: – звонки только по крайней необходимости. Никакой личной электроники. Даже часы, только механические, – «даже часы» она выговорила особенно мерзким голосом и по слогам. – Любые серьёзные вопросы решаются через меня. И несерьёзные тоже. Если вам что-то нужно, идёте ко мне. Если вас что-то беспокоит, идёте ко мне. Если произошел конфликт с персоналом или гостем, идёте ко мне.
Я решил попробовать хоть как-то разрядить обстановку и найти точки соприкосновения с Ритой:
– А если я просто взгрустну по женскому обществу или некому будет спинку потереть? – произнёс я сладким голосом и широко улыбнулся.
– Мастурбация не возбраняется. Любые сексуальные контакты с гостями или персоналом запрещены, – ничуть не смутившись, ответила Рита. Улыбка сошла с моего лица. Мне захотелось закончить это общение как можно быстрее. Слишком уж оно стало напоминать мне посещение кабинета директора в школе.
– Что-то ещё, Рита? – уже недовольно спросил я. Та, не разжимая губ, усмехнулась:
