Бесплатный муж бывает только даром

Народ потихоньку стал расходиться, вереница из отбывающих становилась все реже и реже. В итоге в храме бракосочетания остались лишь я и Аркадий, сидящий на откуда-то взявшемся стуле, понурив голову.

– Муженек, а не пора ли нам домой? – подала я голос.

Теперь уже не было смысла скрываться. Все же с мужем придется прожить не один год. Наконец-то я исполнила свою самую заветную мечту, став мужней женой. Оттого я цвела и пахла, не хуже тех цветов, украшающих зал.

После произошедшего во время церемонии все остальные регистрации были отменены и переназначены на другое время в другие дни. Потому во дворце бракосочетания никого кроме нас не было. Ну может быть где-то расхаживал охранник, который был скорее, как декорация, нежели действительно действующий элемент в системе. С соединением магии и достижений техники необходимость в живой охране отпала, поскольку все теперь контролировалось специальными устройствами.

– А?! – очухался Аркадий, отнимая руки от головы, которую он придерживал, словно боялся, что она отвалится и покатится по полу.

– Домой, говорю, веди. Любимый, – усмехнулась я.

– Тебя? – удивился он.

– А кого еще? Я же теперь твоя жена. Земфирой меня зовут. Это если ты забыл, – постаралась сдержать свой оскал и мило улыбнуться.

Как же я устала. Моя вторая ипостась так и желала вырваться наружу. Но слишком рано. Надо было скрепить брачный союз и это обязательно, а то вся моя задумка могла провалиться в пух и прах.

– Такое не забудешь, как страшный сон, – кинул он на меня взгляд исподлобья.

– Милый, ты еще страшного не видел, – посмеивалась я.

Я с предвкушением ждала момента, когда увижу поведение моего муженька, узнавшего кто его суженая. А уж как он удивится, увидев меня во всей красоте неописуемой.

– Да куда уж больше?

– Больше можно – меньше нельзя, – философски заметила я. – Давай уже к тебе двигать.

***

Мой муженек оказался очень творческим сатиром. Я подобного не ожидала и даже не могла предположить. Он лепил из глины, отливал в формы свинец, рисовал, точил на станке, выделывал шкуры, создавал скульптуры, одним словом делал все, что только душеньке угодно. Об этом я узнала, конечно, не сразу, а спустя какое-то время.

А поначалу…

Аркадий долго не хотел вести меня к себе домой. Противился. Утверждал, что не я его суженая, которую он должен был перевести через порог своего дома, а уж тем более мастерской.

Можно же представить мое состояние, когда я вся такая воздушная в платье из морской пены, радужно настроенная от триумфа обретения статуса жены, и тут бац…меня никто не собирается ею называть-величать, и никто не желает осчастливить моим присутствием брачное ложе. Естественно, моя темная сторона решила, что хватит оставаться в сторонке и выслушивать дифирамбы предыдущей претендентке на столь чудесное место – мелии Нилиде, а следует взять все в свои руки. Впрочем, как и всегда.

И вот почему просто так мне все в жизни не дается? Вот почему? Все приходится брать наскоком, захватом, полоном, красть, наконец. А я ведь женщина. Я устала. Я хочу быть слабой и нежной. Ранимой. Хочу чтобы обо мне заботились, а не пугались. Вот и замуж я для того подалась, надеясь что мой муженек будет той каменной стеной, за которой меня не будет видно. А оказалось все иначе, чем я думала.

Муж, когда впервые увидел меня в родной ипостаси (ну, когда он меня достал своим нытьем, после того как я его скрутила, а он идти не хотел, чтобы перевести меня через порог родного дома) немного испугался, да так немного, что его свадебный костюм пришлось в конечном счете выбрасывать – испортил он его своим страхом. Однако я ни в чем не виновата, что он в штаны наложил от неожиданности.

Я вела себя прилично: крылья расправляла медленно и степенно, копытами цокала не громко, правда, хвост дорвавшись до свободы все пытался укусить Аркадия, но я его честно держала за шею. Не Аркадия, конечно, он к тому времени в отключке лежал, а хвост. Когда муженек в следующий раз очухался, а это было в промежутке между двумя обмороками, то я ему популярно объяснила, что он теперь никуда от меня любимой не сбежит, что мы теперь принадлежим друг другу. Вернее, он теперь мое бесплатное приложение – муж. И никуда ему от меня не деться, потому как наши судьбы соединены навечно, считай, навсегда. И только смерть в состоянии разлучить нас. Но я никогда не думала, что эти слова окажутся пророческими.

В конечном счете я заявила мужу:

– Аркадий, ты можешь сколь угодно падать в обморок, изображать из себя мумифицированного героя из третьесортных комиксов, даже не дергать ножкой, когда мой хвост пытается пробраться под штанину, но тебе волей-неволей придется подняться и в конечном счете скрепить наш любовный союз жаркими объятьями в постели.

После этих слов Аркаша вновь впал в обморок на грани комы, стоило ему только услышать о моем желании осуществить брачные обязанности. А куда деваться? Кому сейчас легко? Всем тяжело. Вот и пришлось муженьку все же указать дорогу в свою объятья. Приближалось утро следующего дня и уже забрезжил рассвет.

Когда муженек все же дал свое согласие в обмен на просьбу, адресованную моему хвосту не кусать его он попросил меня принять человеческую ипостась, чтобы беспрепятственно можно было передвигаться по жилым районам, не пугая жителей. Все же утром светало рано и все старались выбраться на улицу пока еще не так жарко, как днем. Естественно, в такой малости я не могла отказать своему суженному. И мы без приключений попали к нему.

Вот тогда-то я и увидела его дом, который вызвал у меня странное ощущение. Я до конца не могла определиться с чувствами, но холодок, пробежавший по спине при виде каменного исполина с толстыми стенами, ощутила.

Мой муженек оказался богат и даже очень. Данному обстоятельству я обрадовалась, как маленький ребенок. Все же не каждый раз везло выиграть в лотерею столько подарков. Я имела в виду мужа и мой новый социальный статус. Не зря старалась.

– Проходи, – предо мною открылась дверь монументального здания, зовущегося домом. Хотя по-моему ему бы больше подошло название дворец.

Похоже, что Аркадий смирился со своей участью и решил не препятствовать своей судьбе, то есть мне.

– С удовольствием, любимый, – когда я желала, то была крайне очаровательна.

Вот только чего мне это стоило? Бедный хвост был голоден и норовил вырваться из-под моей власти, но пока я его сдерживала как могла.

На мою реплику Аркаша ничего не сказал, лишь развернулся и пошел вперед, понурив плечи.

– А перенести любимую через порог? – остановила его я.

– Ч-что? – заикаясь спросил муж.

– Говорю, через порог меня надо перенести. Я же как-никак новобрачная, – мое платье из пены заколыхалось томно на груди, а там было на что посмотреть, пышные прелести так и рвались наружу.

Аркадий, поняв, что все неизбежно как девятый вал вернулся ко мне и, не смотря в глаза, поднял меня на руки. Я думала, что под моим немалым весом муженек согнется, все же ожидать в среднего размера сатире небывалой силы было бы глупо. Однако я ошиблась. Мое тяжеленное тело, а весила я так же как и во второй ипостаси, а это значит много, было поднято словно пушинка. Он даже не крякнул, когда взметнул меня в воздух. От удивления мои брови поползли вверх.

– Ничего себе, – только и смогла вымолвить на действия мужа.

– А ты тоже…ничего, – заметил муженек, глядя в мое пенное декольте, заметив это я посильнее выпятила грудь, благо было что выпячивать.

Хм. А он оказывается начинает ко мне привыкать. От осознания оного я обрадовалась открывающейся перспективой нашей будущей семейной жизни.

***

– И как ты вот это только делаешь? – я разглядывала коллекцию скульптур, принадлежащих моему мужу.

На вторую или третью неделю нашей совместной жизни, когда события, произошедшие во время свадьбы, стали потихоньку сглаживаться и мы стали привыкать с Аркадием друг к другу, он повел меня в свою мастерскую.

И если за ее порогом муж был похож скорее на ботаника-очкарика, но только без очков, то стоило ему переступить порог своего кабинета, как с ним произошла странная метаморфоза, я бы сказала, что он трансформировался в другого человека: глаза заблестели, спина выпрямилась, плечи развернулись. Если бы таким я его увидела в день свадьбы, то вряд ли бы попыталась связываться и проворачивать свою задумку.

Муженек оказался достаточно уравновешенной личностью. После припадков страха в зале регистрации с ним ничего подобного больше не повторялось. Я думала он будет биться в истерике, когда вновь увидит меня во второй ипостаси с шипящим хвостом и распростёртыми крыльями, однако я глубоко ошибалась. Он лишь вздрогнул после моей трансформации, а затем полез рассматривать крылья, ощупывать их структуру, даже попытался заигрывать с хвостом и так настойчиво, что в конечном счете бедный малыш стал прятаться мне за спину и оттуда возмущенно шипеть. Что выражало его крайнюю степень негодования по отношению к мужу.

Вообще, мой хвост вел себя с Аркадием как-то странно. Он, который жил своей жизнью, даром что являлся моей составляющей, никогда никого не боялся, а тут мне показалось, что муж вызывал в нем какие-то опасения, настолько сильные, что хвостик всячески пытался скрыться с глаз подальше. Обычно от любопытства своего шипящего приложения страдала я, приглядывая за тем, чтобы он ничего лишнего не взял в пасть, а он был еще тот любитель всего движущегося, шелестящего и шуршащего. Ему не важно было что перед ним мышь, таракан или блестящая бумажка, он все норовил проглотить. Тут же его как будто подменили. Мне даже показалось, что он стал жить впроголодь лишь бы лишний раз не появляться мне на глаза.

Наши отношения с мужем сразу же устоялись, стоило лишь ему свыкнуться с мыслью, что я теперь буду мозолить ему глаза каждый день и выгнать он меня не может, как не будет стараться, потому как мы соединены до самой смерти.

Дошло до того, что он вот теперь даже показывал мне свою святая святых – мастерскую, в которой имелось отдельное место для его работ.

Конечно, мастерской это огромнейшее помещение было назвать очень сложно, ибо место работы художника предполагает достаточно ограниченное пространство, может быть какой-нибудь закуток или что-то похожее. Здесь же имело место нечто грандиозное, монументальное. Огромный зал с окнами не только под потолком, но и в самом потолке освещался не только естественным светом, которого и так было достаточно, но и искусственным. Так что даже в самом потаенном уголке было видно даже мельчайшую пылинку. Правда зал был поделен на сектора, по котором мы блуждали как по лабиринту.

Вот сейчас в одном из закутков мастерской я рассматривала чудную бабочку, выполненную из блестящего металла. Предположительно она была изготовлена из олова или алюминия.

– Тебе, правда, интересно? – задал мне вопрос Аркадий.

– Конечно, – я провела пальчиком по крылу железного создания.

У меня складывалось впечатление, что как-то одномоментно муж сумел остановить время для бабочки, настолько она была жива, будто летела и в тот же миг застыла.

– Хорошо. На первом этапе мне необходимо создать контейнер для заливки. Для его изготовления я использую стеклопластик подходящего размера, главное, чтобы он был герметичен и не имел щелей.

– Так можно было бы взять любую банку. Например, стеклянную, – высказала я свою мысль.

– Можно, но ведь бывают мотыльки, которые не помещаются ни в одну из обыкновенных банок, – заметил муж, перекладывая с места на место какие-то пластины.

– А потом что? – мне было интересно как все же он делал такое совершенство.

Я взяла подставку, на которой крепилась бабочка, и принялась рассматривать ее со всех сторон.

– Следует заполнить контейнер на треть или до половины специальным незатвердевающим пластичным материалом,– Аркадий на время прервался, словно подбирал слова, – а потом я леплю из другого материала то, что хочу воссоздать в металле. Вот, например, как эту бабочку. После чего кладу вылепленную фигурку в форму.

– А затем?

– Затем я заполняю полностью оставшуюся часть контейнера.

– А как ты потом ее извлекаешь? – мне было интересно все, что связано с моим мужем.

– Очень просто. Я аккуратно разрезаю форму и достаю слепок, а потом соединяю форму и заливаю ее металлом.

– И так со всеми? – я обвела рукою стеллаж с выставленными фигурками.

– Да.

Кого там только не было. На полках были и насекомые, начиная от маленьких мушек странным образом, застывших в полете. Я даже не могла представить каким образом они висели в воздухе, не иначе с помощью магии. Встречались и грызуны, и животные побольше. На верхней полке стоял огромный лысый кот, неизвестной для меня породы. Он зло оскаливался. В его пасти виднелись сотни острых как иглы зубов. Подобный котик, а если быть точнее, то острозубый камнегрыз, встречался в природе все реже и реже. Жил он в горах, преимущественно в пещерах, яркого света не любил и слыл заядлым хищником.

Мой хвост, вынырнувший на время из под юбки с любопытством приподнялся по типу кобры, как будто он мог что-то видеть, и как-то странно зашипел в сторону, стоящего рядом Аркадия.

Я уже не стеснялась мужа и достаточно много времени проводила то в человеческой ипостаси, то трансформировалась химеру. Муж сказал, что так он быстрее привыкнет ко мне любой. Жить то нам вместе надо. Я даже замечала заинтересованные взгляды, бросаемые мужем в мою сторону, причем более живые были, когда я была не человеком.

Мы еще долго бродили по его мастерской, разглядывая выставленные экспонаты. Собственно, их было очень много. Мне очень понравился один, который оказался муравейником. Я спросила каким образом Аркадий добился столь точного воссоздания всех ходов, тоннелей и норок, и помещений.

– А это я заливал расплавленный металл в воссозданную мною форму с точностью повторяющую настоящий муравейник, а потом когда сплав застыл, то я вынул из контейнера отлитую болванку и очистил ее от налипшего песка, пыли и всего остального, – ответил он.

– Но мне кажется, я вижу оттиски тел муравьев. Они были еще живы, когда ты из заливал? – я, присмотревшись, различила спешащих насекомых, а кое-где они буквально клубились, по-видимому будучи снесенными раскаленной волной.

– Что ты? Как можно. Я же художник, а не мучитель. Это надо быть каким садистом, чтобы с наслаждением вливать расплавленный металл в полный жизни муравейник и ждать пока все будут уничтожены, чтобы выставить это как произведение искусства. Разве я похож на такого морального урода? – на меня смотрели открытым взглядом.

Я еще подумала, что как же мне в жизни повезло столкнуться с таким кристально честным существом, которое не воспротивилось моему обману, не пошло доказывать свою правоту, не стало выгонять меня из дому, а, наоборот, практически приняло в свой круг.

Внутри меня затопило волной нежности к своему мужу. И где-то в сердце появился росток надежды, что моя жизнь может измениться в лучшую сторону с помощью него. О таком подарке я даже не могла и мечтать, но всегда надеялась, что найдется кто-то кто сможет рассмотреть во мне что-то хорошее и светлое. Что мой спутник заставит творить меня добрые дела, а не зло, которое обычно сопровождало мою жизнь.

Меня обуяла такая нежность к Аркадию, что я расцвела словно бархатная роза.

– Муж мой, – я прикоснулась к руке сатира.

Он же в ответ взял мою кисть и поднес ее к губам, поцеловав.

– А ты так до сих пор и не стала мне женой, – немного расстроенным тоном произнес он.

– Что это значит, любимый? – я растрогалась и даже не заметила как ласково обратилась к Аркадию.

И ведь я не кривила душой, а на самом деле считала его таковым. В первый раз в жизни мне захотелось так назвать кого-то, не издеваясь, не смеясь, а потому как я на самом деле так считала.

– Мы так и не скрепили наш брачный союз, – ответил он.

– Ты имеешь в виду постель? – я с трудом смогла вытолкнуть из себя последнее слово, потому как никогда даже не могла мечтать о подобном, что кто-то пожелает меня такой какая я есть на самом деле.

– Конечно. Ты ведь так прекрасна. Я просто наслаждаюсь твоим видом. Я бы хотел тебя нарисовать на холсте. Вылепить из глины. Воссоздать твой чудесный образ.

Я смотрела в его глаза и видела в них себя. Видела с какой любовью он взирает на меня. И не могла поверить. Это было так великолепно и здорово.

И конечно же я пошла с ним в спальню. И он оказался моим первым мужчиной. А я ведь даже никогда не думала, что подобное может произойти. Нам немного мешали мои перепончатые крылья и мой досужий хвост, который как проныра все время пытался пробраться между нашими телами. Но даже это не помешало получить море удовольствия. Один раз. Потом второй. Затем третий.

Сатир оказался умелым любовником. Он раз за разом возносил меня на вершины блаженства, где я витала, парила в облаках. Это было чудесно и непредсказуемо. Я чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.

– Давай выпьем за нашу счастливую жизнь! – предложил мне мой муж, когда мы разморенные от любовных утех лежали в огромной кровати Аркадия.

Я лениво оглядывала стены спальни. Они были идеально ровные. Я еще подумала, что имея такой богатый дом не сделать нормального ремонта в спальне. Обязательно надо будет заняться им в первую очередь как только я вступлю в полные права законной супруги. Теперь то мне ничего не мешает этого сделать.

– Да, любимый, – только и смогла вымолвить я.

Он меня буквально заездил. Он выжил из меня все соки. У меня не было сил чтобы пошевелить даже рукой или ногой. Однако бокал вина, что протянул мне Аркадий, я выпила.

– За тебя, моя красавица, – от слов мужа я буквально поплыла и в прямом и в переносном смысле.

***

Пришла в себя я оттого, что кто-то шипел над ухом. Я с трудом разлепила глаза и долго не могла понять где нахожусь и что делаю в стеклянном кубе в подвешенном состоянии, привязанная за руки, за ноги. Даже мои крылья и те были разведены в разные стороны специальными приспособлениями.

Шипел же мой хвост, который по-видимому пытался привести меня в сознание и, наконец, ему это удалось.

Я устремила взгляд сквозь прозрачную стену и увидела стройные ряды скульптур, застывших в различных позах. Это были животные и люди. В основном это были обнаженные женские фигуры различных видов, существующих ныне, а также считающихся практически исчезнувшими. И они все были отлиты из блестящего металла.

Задергалась в путах, пытаясь освободиться.

– Ты это зря. Они веревки хоть и выглядят тоненькими, но еще не такой вес выдерживали.

Откуда-то сбоку раздался голос моего…мужа. Аркадий был полностью одет, в то время как я была совершенно обнажена. На сатире еще присутствовал резиновый передник, защищающий от грязи, словно он собрался работать.

– Что это? Игра такая? Продолжение любовной? – я еще не могла решить начать мне беспокоиться или еще рано.

Мужчина не ответил на мой вопрос, а сказал совершенно иное.

– Зря ты не дала мне сочетаться браком с мелией. Такой возможности лишила. Пополнить свою коллекцию столь редким экспонатом. Хотя предложенная тобой замена ненамного хуже, чем она.

– Что ты имеешь в виду?

– Неужели ты так ничего и не поняла? – сатир расхохотался в голос. – Чужое брать никогда не стоит. А мужей бесплатно не бывает. За все надо платить…

***

Выставка современного искусства гениального художника Аркадия Заблудшего проходила на ура. Приглашенных гостей особенно поражали его гениальные творения из сверкающего в лучах светильников металла. Он смог настолько точно воссоздать задуманные образы, что казалось будто они в любую секунду могут ожить и сойти с постаментав, что неоднократно отмечали критики и обыкновенные посетители.

– Любимый, последняя твоя скульптура, изображающая агонизирующую химеру это нечто неописуемое. Шикарное. Великолепное, – воскликнула троллиха, прижимаясь к своему обожаемому сатиру. – Это же надо быть талантом в десятой степени, чтобы так точно передать страдания, страх и боль.

– Я старался, – скромно заметил Аркадий с теплотой поглядывая на супругу.

– А у тебя уже есть новые задумки по поводу скульптур? – женщина мечтала узнать о муже как можно больше, проникнуть в его мысли, чувства.

– Конечно, любимая жена, уже скоро начну воплощать своею идею. Думаю, что тебе понравится…

Конец

Для обложки использовано фото с фотостока https://pixabay.com / по лицензии CC0.