скачать книгу бесплатно
– Он не такой. Мой отец. Заверяю тебя, он не бесчувственный. Конечно же, он будет сожалеть. – Говорит Бьорн абсолютно серьезно.
– Во дурак. – Пихаю я его и тут же притягиваю еще ближе к себе.
– Уверен, мы справимся, каковы бы ни были последствия обращения.
– Ульрик был человеком. – Напоминаю я.
– Научим его охотиться на зайцев или белок. – Хмыкает Бьорн.
– Ты неисправим.
Мы застываем посреди кладбища, не в силах разомкнуть объятий. И я держусь за него, как за единственное реальное, что осталось в моей жизни. И все произошедшее вчера кажется сном, но стоит закрыть глаза, как я начинаю задыхаться потому, что вижу перед собой безжизненный взгляд Асмунда на отделенной от тела голове.
А через пять минут мы уже останавливаемся у могилы моего отца. Свежая земля блестит, напитываясь дождевой водой. Влага пузырится, заполняя собой все неровности и превращая поверхность могилы в мягкую кашу. Глядя на нее, я вижу Асмунда, лежащего под толщей влажной земли и снова прокручиваю в мыслях картинки о том, как Асвальд укладывал его в гроб: он не проронил ни слезинки, не сказал ни слова.
– А здесь покоится Мария-Луиза. – Подводит меня Бьорн к другой могиле. – Сестра моего отца и дяди Асмунда.
– У них была сестра? – Удивляюсь я.
– Она не дожила до совершеннолетия. Была слаба, и последние годы уже не могла передвигаться самостоятельно. Знаешь, мне сейчас кажется, она умела забирать боль. Потому, что помню, как я был совсем маленьким и упал однажды с велосипеда и сильно ушиб ногу – так боль прошла сразу после прикосновения Марии-Луизы. Уже после ее смерти я долго размышлял над этим и даже винил себя, что, может быть, отнял ее последние силы.
– А это кто? – Наклоняюсь я к следующей могиле и читаю. – Анника Хельвин.
– Это мать Асмунда. Твоя бабушка.
– Моя бабушка… – Я касаюсь холодной плиты пальцами.
– А чуть дальше моя бабушка. Мать моего отца. – Задумавшись, Бьорн идет по направлению к могиле, оставив меня без зонта. – Ты же понимаешь, наши отцы не были полнородными братьями. Это… невозможно у дхампири, каждый раз кто-то должен отдавать свою жизнь.
– Лилли Хельвин. – Читаю я. Мне приходится его догнать, чтобы встать рядом под зонт. Влага с волос и лба катится прямо в глаза, приходится смахивать ее ладонью. – А там?
– Могила матери Катарины. – Шепчет Бьорн. – Рядом – могила моей матери. Она была сестрой отца Ульрика.
– Столько жертв… – Тихо говорю я.
– А тут дальше покоятся мой дед, и его отец и мать. – Он указывает рукой. – Отсюда и до самой ограды сплошь могилы наших предков. От первого, который захоронен ближе к церковным стенам, до последних, что жили в последние столетия и наши дни.
Я не успеваю разглядывать их. На старых могилах уже почти не читаются имена: таблички потемнели, обросли плесенью или мхом, буквы выцвели. А Бьорн идет все дальше и дальше.
– Столько женщин, отдавших жизни ради рождения своих детей, – замечаю я, пока мы двигаемся по дорожке вдоль стройных рядов могил. – Это ужасно…
По коже пробегает озноб от мысли о том, что здесь, среди них, должна была покоиться и Карин – моя мать.
– Я ненавижу себя и свой род за это. – Голос подводит Бьорна, он сипнет. – Люди, конечно, не могут не замечать этих странностей. Сейчас, когда город развивается, и население Реннвинда заметно выросло, это так не бросается в глаза, но, по словам отца, пару веков назад об одном из наших предков ходили слухи о том, что он – Синяя Борода. Такое очень пугает людей. Наверняка, не только Асмунд, но и другие дхампири не раз задумывались о том, чтобы оборвать род, покончив со смертями невинных.
– Но без дхампири у этих земель не будет защиты, ты ведь знаешь. Чтобы решиться на продолжение рода необходимо не только хладнокровие, но и мужество.
– Осознать, что ты убьешь того, кто подарит тебе дитя, не так-то просто. Это все еще убийство. И на него ты должен пойти сознательно. – Бьорн останавливается и поворачивается ко мне. – Иногда мне кажется, что мой отец отключил все свои чувства ради долга крови. Боюсь, я никогда не смог бы так поступить.
– Ты закончил? – Раздается грозное сквозь шум дождя.
Мы оборачиваемся. Это Асвальд стоит возле церкви.
– Пора ехать. – Хмуро говорит он.
От меня не укрывается тот факт, что даже в такой момент он намеренно игнорирует меня: «Ты закончил?», а не «вы». Мы с Бьорном переглядываемся.
– Да, мы идем. – Отзывается он.
Глава 2
После того, как автомобиль останавливается у дома Вильмы, мы с Анной выходим, ожидая, что Бьорн и его отец поедут дальше – к себе, но они, на удивление, покидают салон и следуют за нами. Я решаю не задавать вопросов: слишком устала.
Анна по-хозяйски поворачивает ключ в замке и открывает дверь. Асвальд пропускает нас с Бьорном вперед. Мы входим, и я замечаю, как Бьорн прислушивается и принюхивается к тишине дома, и это правильно, ведь опасность теперь может подстерегать нас на каждом шагу. Жаль, что моя усталость лишает меня осторожности.
– Позволь. – Бьорн помогает мне снять плащ и встряхивает его.
Вода падает с ткани и лужицами растекается по полу. Скинув обувь, я прохожу в кухню. Вскоре там собираются и все остальные.
– Бьорн! – Едва присев на небольшой диванчик, я подрываюсь и вскакиваю обратно, заметив красное пятно, расплывающееся на его рубашке. – У тебя кровь!
Все устремляют взгляды на Бьорна, и он растерянно опускает глаза на свою грудь, пытаясь отыскать там то, что не на шутку встревожило меня.
– Твое плечо. – Показываю я, приблизившись. – Сядь, пожалуйста.
Его отец придвигает ему стул, и Бьорн опускается на него.
– Нужно снять рубашку. – Говорю я. – Крови довольно много.
Пока я помогаю ему расстегнуть ее, Анна находит аптечку, хватает ее с полки и приближается к нам.
– Что там?
– Рана. – Спустив рубашку вниз, произношу я. – Вроде не глубокая, но Бьорн ее, видимо, не заметил, не перевязал, и потому она кровоточит.
– Сначала схватка с хульдрой, затем похороны Асмунда ночью. – Вздыхает он. – На мне было столько крови, когда я вернулся в дом, что уже непонятно было, где чья. Я просто принял быстренько душ, переоделся и поехал обратно на кладбище.
– Нужно обработать. – Осмотрев порез, вздыхаю я.
– Ерунда, царапина. – Коснувшись моего запястья, произносит Бьорн. – Я даже не чувствую.
Он смотрит на меня с таким теплом, что мои щеки моментально краснеют. Боясь, что Асвальд это заметит, я осторожно высвобождаю руку и отвожу взгляд.
– Все равно обработаем и заклеим.
– Нужно зашить. – Легонько сдвинув меня в сторону и склонившись над раной, констатирует Анна. – Она хоть и выглядит небольшой, но может доставить неприятности. Хульдра постаралась.
– Она отбивалась. – Хмыкает Бьорн. – Даже не пыталась наносить удары: выбрала момент, чтобы вырваться, и из последних сил рванула в лес, чтобы спасти себе жизнь. Если бы я не переживал за вас, то бросился бы за ней и нагнал. Услышав истошные вопли из церкви, я принял решение вернуться.
– Нужно было довести дело до конца. – Безразлично говорит Асвальд, отходя от нас на шаг.
– Я не мог оставить Нею и своих друзей. – С вызовом отвечает ему Бьорн.
– Асвальд, подай-ка мне вон ту коробочку. – Обернувшись, командует цыганка. – Нужно обработать иглу, чтобы я могла подлатать твоего сына.
Кивнув, начальник полиции берет с полки указанную коробку и протягивает ей. Я с трудом сдерживаю смешок: вряд ли, кто-то другой может обратиться к начальнику полиции и старшему рода дхампири словом «подай-ка», и это ему сойдет с рук. Но что удивительно – Асвальд даже бровью не ведет.
– Подержи-ка. – Продолжает раздавать ему указания цыганка. – Вот так, а теперь эту. Сюда. – Рассмотрев придирчиво на свет кончик иглы, она наклоняется к плечу Бьорна. – Потерпи, малыш, будет больно.
– Я вам не ма… А-а! – Морщится он, когда игла вонзается в кожу. И, вздохнув, стискивает зубы.
– А что насчет нее? – Спрашивает Асвальд, почесывая подбородок. – Хульдры. Она пострадала?
– Как следует. – Заверяет его Бьорн, позабыв о боли. – Мое обращение в медведя было для нее сюрпризом. Ей повезло, что я еще не освоился в зверином теле, так бы от нее остались только лохмотья из мяса и кожи.
Асвальд выдыхает с рычанием: каждое упоминание о медведе-оборотне напоминает ему, что его сын больше не тот, кем он его знал.
– Она сама зверь, поэтому ей легче сражаться с противником в человеческом обличье. – Добавляет Бьорн. – Сила, ярость и скорость медведя неприятно ее поразили. Если она и оправится от ран, то еще не скоро.
– Готово. – С улыбкой говорит Анна, любуясь швом. – Кто желает кофе?
– Я жалею, что дал ей уйти, отец. – Не обращая на нее внимания, продолжает Бьорн. – Больше этого не повторится. Обещаю. В следующий раз я разорву ведьму на куски.
Асвальд оставляет его слова без ответа. Садится за стол, сцепляет руки в замок и уставляется в одну точку.
– Значит, все будут кофе. – Цокнув языком, говорит Анна и отправляется к плите.
– Нужно что-то сделать с пятном. – Тихо вздыхаю я, разглядывая рубашку.
Игнорируя мои слова, Бьорн рывком возвращает ее на плечи. Напряжение между ним и его отцом возрастает и уже буквально трещит в воздухе.
– Отец, у меня получится. – Глядя на Асвальда, говорит он. – Все мои способности на месте: сила, выносливость, скорость, я даже по-прежнему вижу духов! Я просто стал сильнее.
Он встает, подходит к столу и садится напротив него. Я остаюсь стоять в паре метров от них, не зная, что мне делать.
– Я все еще воин, папа. – Пытается достучаться Бьорн до отца.
– Но не дхампири. – Темнеет взгляд Асвальда. – Никто до конца не знает, что ты теперь такое. Что она из тебя сделала. – Мечет он молнии в мою сторону.
Я сглатываю. Бьорн злится сильнее. Вот-вот разразится буря, но на помощь приходит Анна.
– Не унижай своего сына, Асвальд, а то получишь по башке. – Уперев ладони в стол, говорит она ему прямо в лицо. – Ты меня знаешь, я на такое способна. Терять мне нечего. Никто другой не скажет тебе в лицо, что ты высокомерная задница, а я могу. – Она дерзко ухмыляется, приподняв одну бровь. Ей нравится, что ее слова приводят начальника полиции в смятение. – Твой род получил свое начало в тот момент, когда мать-природа этого захотела. Что-то должно было регулировать популяцию вампиров, и появились дхампири. Не для того, чтобы ты ощущал себя сейчас пупом земли, а для равновесия. В твоем сыне все еще течет твоя кровь, и пусть половину ее заместило что-то иное, но он все еще дхампири.
– Анна. – Нетерпимо выпаливает Асвальд.
– А что, если это тоже божий промысел? Что, если высшие силы хотят, чтобы ваш вид развивался, становился сильнее. Вдруг это путь эволюции?
– Тебе карты сказали? – Смеряет он ее ледяным взглядом. – Или ты эту чушь на ходу придумываешь?
Она застывает с открытым ртом. Затем вздыхает и отходит к плите. – Карты не говорят чего-то определенного. Пока. – Анна отворачивается, достает из шкафчика бутылку и стаканы и ставит на стол.
– Что это?
– Сидр. – Отвечает цыганка. – Эта ситуация меня доконает.
Асвальд, молча, придвигает к себе бутылку и открывает легким движением большого пальца. Для этого ему даже не приходится использовать открывашку. Затем он разливает сидр по стаканам.
– За Асмунда. – Анна выпивает напиток залпом, вытирает рот рукавом цветастой рубахи и возвращает стакан. – Еще!
Отец Бьорна выгибает бровь.
– Не смотри на меня так. Моя дочь в больнице со своим парнем, он вчера чуть не умер. И она чуть не умерла, да и мы все постоянно в опасности, и не знаем, что будет завтра. Мне страшно до усрачки! Наливай!
Он наполняет ее стакан.
– Спасибо. – Благодарит Анна. И замирает, дожидаясь, пока Асвальд не возьмет свой стакан. – Давай же, ну.
– За моего брата. – Хрипло говорит он.
– И что мы теперь будем делать? – Спрашивает цыганка, покончив с напитком с грохотом обрушив стакан на стол. – У тебя есть план?
– Мы будем начеку. – Осушив свой стакан, отвечает Асвальд.
– Гениальный план.
– Что?
– Она соберет армию и притащит сюда. С помощью ламии или без, не важно, Ингрид все равно сделает это. Эта тварь одержима местью. – Анна тяжело вздыхает и наклоняется на стол. – Ты же понимаешь, что это не моя война? Я могу собрать вещички: наберется не больше пары сумок, и свалить подальше, но, если останусь, я хочу знать, как ты планируешь справиться с ней.
– Ты можешь ехать, я тебя не держу. – Отвечает Асвальд. На его лице ни тени эмоций. – В одном ты права: это не твоя война.
– Вот оно! – Ударяет ладонями по столу Анна и выдает пару фраз на цыганском: надо признать, звучат они точно крепкие ругательства. – Высокомерие, которое не дает тебе включить мозги и просто подумать!
– Ты меня подловила. – Говорит он саркастично. – Все, сдаюсь и включаю мозги.
Бьорн покашливает и отодвигается от стола.
– Засунь свои детские обидки подальше, дхампири! – Рявкает на Асвальда цыганка. – Мы говорим о серьезных вещах и, быть может, о выживании человечества! Если Ингрид поднимет древнюю, погибнут сотни людей, а затем тысячи! Мир утонет в крови!
– Она ее не поднимет. – Уверенно отвечает Асвальд и складывает руки в замок.
– Если твои предки похоронили ее, как следует. – Хмыкает Анна. – Лучше бы они вовсе сожгли ее дотла.
– Им не найти ее кости.
– Уверен?
– Только я знаю место. – Ни один мускул не дергается на его мужественном лице. – И книга. Но она не откроет секрета посторонним.
