скачать книгу бесплатно
– И даже если бы это были слёзы – ну и что, подумаешь. В смысле, вот почему люди так всего боятся?
– Джордж?
– А?
– Ты хочешь вовлечь меня в философскую дискуссию, чтобы слегка опоздать на математику?
Я улыбаюсь. Прямо чувствую, как растягивается рот. Похоже, это моя первая улыбка за день.
– Может быть, – говорю я.
– Нет уж, давай иди.
– Окей.
И я иду, на ходу тренируя себя: двадцать восемь табуреток в лаборатории, десять пуговиц на рубашке мистера Ландау, четыре карандаша и две ручки в стакане на его столе.
У дяди
По пути из школы я захожу к Бенни купить пакетик «Старбёрст». Я замечаю горку «Цыплят, утят и кроликов», и вспоминаю Карамель, и снова думаю, как странно, что Карамель зовут Карамель. Хотя это не моё дело, конечно.
Бенни с кем-то болтает, а значит, мне придётся подождать, потому что Бенни никогда не делает два дела одновременно. Я обдумываю, честно ли съесть конфетку до того, как заплатить, и решаю, что, наверно, не совсем.
– Вы знаете девочку по имени Карамель? – спрашиваю я, когда Бенни подходит к кассе.
– Ещё бы, – говорит он. – Одна из лучших моих покупательниц.
Я даю ему свой доллар, и он отсчитывает мне сдачу.
– Семьдесят пять центов за «Старбёрст»! – провозглашает он. – Держи никель – это будет восемьдесят, держи ещё дайм – это будет девяносто, и держи ещё дайм – это будет один доллар.
Бенни всегда так отсчитывает сдачу.
– А брата её знаете? Его зовут Верней.
– Высоченного такого парня?
– Нет, примерно моего роста.
Бенни качает головой.
– Его не знаю.
– А вы знаете, что она – ну, Карамель – называет ваш магазин «Ореховый шок»?
Я понятия не имел, что скажу это. Просто так странно – я всю жизнь думал, что магазинчик Бенни – это как бы моё личное место, и вдруг выясняется, что не только моё, но и другого человека, – но этот человек, одна из лучших покупательниц Бенни, называет его магазинчик «Ореховый шок».
Бенни пожимает плечами:
– Так написано над входом.
– Но вы-то, вы как его называете?
– Я? – Он разрезает бумажный пакетик с даймами о край прилавка. – Я называю его «работа».
Пока я стою внизу в холле и жду лифта, входит девочка постарше меня с мальчиком лет четырёх. Она разговаривает по мобильному:
– Говорю тебе, даже не думай. Ванесса помнит обиды вечно. Вечно!
Мы все стоим и глядим на стрелочку, которая показывает, на каком этаже сейчас лифт.
– Шесть! Пять! Четыре! – выкрикивает мальчик, а потом начинает кружиться на месте, просто так, ради веселья. Помню, я тоже так делал.
Приезжает лифт, мы входим, и мальчик врезается в стенку, потому что от этого вращения у него кружится голова. Он заваливается спиной в угол, ошалело смотрит на меня и говорит:
– Тук-тук.
– Кто там? – говорю я.
– Корова-перебивалка.
– Корова-пере…
– МУУУ! МУУУ!
И мальчик заливается смехом. Он чуть не падает – то ли от хохота, то ли оттого, что у него сильно кружится голова. Они выходят на втором этаже, причём девочка так всё время и говорит по телефону. А мальчик всё покатывается – я слышу его хохот даже сквозь закрытую дверь лифта.
Мой идиотский ключ застревает в замке, и я открываю дверь только с третьей попытки. Всё время, пока я вожусь с ключом, в квартире трезвонит телефон.
– Алло?
– МУУУ!
Это даже страннее, чем может показаться. Я вздрагиваю, мотаю головой и пробую ещё раз:
– Алло?
– Это Верней.
– А. Привет. Как ты узнал, что…
– Квартира 6А. Поднимайся.
После школы я должен звонить маме или папе, чтобы они знали, что я благополучно добрался домой. У папы встреча с очень важным «потенциальным клиентом», что, как он говорит, хорошая новость для нашего «потенциального летнего отдыха на Кейп-Коде», где мы всегда снимаем домик на две недели, кроме прошлого лета. Прошлым летом мы не снимали.
Я звоню ему на мобильный, а потом на пару слов звоню маме, потому что папа сказал, чтобы я позвонил. Листок с её больничным номером телефона висит на холодильнике, прижатый магнитом. У мамы усталый голос. Я говорю ей, что в школе всё нормально, поел нормально, домой пришёл нормально, нет, уроков не много, и да, я сделаю себе что-нибудь перекусить. Я не говорю ей про очередную выдумку Картера Диксона, невероятно идиотский «гей-тест» – что-то насчёт того, у кого какой палец длиннее или короче какого-то другого пальца.
Я бегу вверх, три пролёта, и звоню в квартиру 6А. Из-за двери слышатся шаги, они всё ближе, и потом дверь распахивается. Это Карамель. За её спиной виднеется длиннющий коридор.
– Экскурсия! – объявляет она и выбрасывает вверх сжатую в кулак руку.
Она разворачивается и шагает по коридору, держа кулак высоко над головой, как делают гиды, чтобы туристы их не потеряли. Другой рукой она указывает на двери комнат.
– Моя комната, комната Вернея, ванная, комната Голубя, ванная, мамина-папина комната, мамина фотостудия – тш-ш-ш, она как раз там работает, – кухня, столовая, а вот и гостиная.
Квартира у них огромная. Должно быть, Верней и Карамель ходят в частную школу.
В гостиной, в углу, Верней читает книгу, погрузившись в кресло-мешок. Взгляда он не поднимает. Я вижу только его макушку и ноги от колен и ниже.
– Верней! – кричит Карамель. – Твой друг пришёл.
Она оборачивается ко мне:
– Когда он читает, приходится орать. Иначе он тебя вообще не замечает. – И она удаляется по коридору.
– Добро пожаловать к дяде, – говорит Верней.
– Экхм, спасибо.
– Ты, конечно, знаешь, что такое «дядя»? Это шпионский сленг. Означает штаб-квартиру шпионской организации.
– А. Я думал, твоя штаб-квартира в подвале.
Он строит гримасу:
– Но здесь-то уютнее – скажешь, нет?
Я оглядываю диваны, ковры, кресла-мешки.
– Здесь ещё как уютнее, – говорю я.
– Итак. Ты тренировался?
– Да. В школе, немножко.
– В чём сейчас была Карамелька? Начинай с самого низа.
– Экхм… в туфлях?
– Босиком, – говорит он. – Дальше?
– Джинсы?
– Брюки-карго.
– Что такое брюки-карго?
– Так. Меняем тему. Поучу тебя пользоваться домофоном.
Он подходит к домофону, который висит на стене возле кухни. Точно такой же, как в нашей квартире: белая пластмассовая квадратная коробочка, в неё вмонтировано что-то типа крошечного экранчика и внизу три кнопки: «ВИДЕО», «АУДИО» и «ДВЕРЬ».
