Любовь до гроба и после

Анора Коули! Так ее сегодня представил Вилард. Существует известный некромант Либрус Коули – из старшего поколения, основоположник магической теории хаоса. Совпадение? Не думаю! Он родственник болотной невесте? Тогда можно допустить, что мой наставник решил жениться на ней, чтобы породниться со знаменитым коллегой. Правда, непонятно для чего. В смысле, что это дает? Возможно, Либрус полон сокровенных знаний по некромантии, которыми не жаждет делиться с посторонними…

Из размышлений меня вырвал крик. Внезапный, долгий и истошный, срывающийся в рыдания. Духи-заступники, что происходит?! Вскочив с кресла, я со всех ног бросилась за дверь. Журналюга Брайс и мэр с помощницей тоже высунулись из комнат, сынок Гарет зашевелился под барной стойкой. Воющий плач множился гулким эхом и шел откуда-то снизу… Из винного погреба?..

Не сговариваясь, мы помчались на душераздирающие звуки. Спускающаяся в полумрак лесенка была короткой, но узкой, и меня чуть не размазало о стенку мэром. Каменный мешок, заставленный полками с вином, освещался еле-еле. В паре шагов от входа осиновым листом тряслась Домра. Над распластанным телом! Оно лежало лицом в пол, недвижимое и, кажется, бездыханное. Под головой то ли винная лужа, то ли кровь. Судя по русым волосам и платью с пайетками – это…

– Мэгги!.. – всхлипнула Домра, указывая на нее.

Помощница Илария глухо ахнула, хватаясь за сердце. Мэр Вестовер шагнул к дочери, но Брайс преградил ему путь.

– Не трогайте ее, вы не доктор, – сказал он с завидным хладнокровием, – зовите на помощь!

Суровый журналист… О чем же он пишет?

– Я позову, – вызвался братец пострадавшей Гарет, будто мгновенно протрезвев.

И убежал, сверкая пятками. Домра кусала губы и беззвучно глотала слезы. Я присмотрелась к телу внимательнее, поскольку вдоволь надегустировала зелья для остроты зрения, пока его варила. Все-таки кровь. Бедная Мэгги… Глубокая рана на затылке селила сомнения в том, что доктор сумеет ей помочь, а из-под локтя жертвы виднелся изящный фонарик, окутанный магическим свечением. Рядом валялась массивная бронзовая статуэтка вздыбленного крылатого коня с отколотой мордой. Им ее и стукнули?

– Что… – потерянно пробормотал мэр Вестовер. – Как?

– Пришла я вот, – Домра шмыгнула носом, – а она тут!

– Вы повздорили? – зло спросила помощница Илария. – И ты ее…

– Я?! Конечно, нет! Мэгги уже так лежала, когда я спустилась.

– Неужели? – противная Илария прищурилась. – Почему тогда она упала на твой фонарик?

– О боги, – послышалось сзади взволнованное, и нас потеснила Анора. Глянула вперед и вздрогнула. – Какой ужас…

– Фонарик я ей отдала сегодня, – произнесла Домра срывающимся голосом, – и в последний раз видела Мэгги в комнате с некромантовой невестой.

– Мы там были, – та нервно сглотнула. – Она отправилась за вином и минут десять не возвращалась, а потом этот крик…

Анору передернуло, под ее туфлей скрипнул обломок вероятного орудия убийства.

– Выйдите, иначе затопчете улики, – сообразила я. – Это место преступления!

– Она права, – поддержал Брайс, по-прежнему бесстрастно реагирующий на гибель своей зайки. – Поднимемся.

– Я дочку не оставлю, – запротестовал Вестовер, – а вы идите, если хотите.

– Я тоже не уйду, – прошептала помощница Илария, тоскливо глядя на Мэгги.

– Нет, – отрезал кавалер жертвы, – улики можно уничтожить как случайно, так и специально.

– Ах ты… – Мэр сжал ладони в кулаки. – Намекаешь, что я… собственную дочь?!

– Выводы будет делать следствие, – отчеканил Брайс. – Но, судя по всему, на нее напал кто-то, находящийся в этих приватных помещениях.

Скорее всего, да! Местечко для своих, магический замок надежный. Посторонние не войдут и не выйдут.

Анора попятилась и исчезла, безутешный мэр продолжил препираться, кляня Брайса на чем свет стоит, но недолго. Подоспел доктор и мигом констатировал смерть, заодно сообщив, что вызвана полиция. Мы поднялись в апартаменты, храня угнетенное молчание. На Иларии не было лица, а Вестоверу поплохело, и доктор увел его в комнату. Я же утащила Домру обратно к аквариуму, чтобы не рвалась к жениху и не мешала его откачивать.

– Это не я, не я, – повторила она раз десять. – Зачем мне ее убивать?

– Верю тебе. – Я утешающе погладила подругу по руке, но не могла не быть с ней откровенной. – Увы, для окружающих у тебя был мотив, Мэгги ведь запретила отцу на тебе жениться.

– Танцовщицы растрепали? – Ну, может и трепятся. А если и нет, то с полицейскими уж поделятся. – Мэгги это не всерьез. Позвала меня потом в садовую беседку, попросила прощения и призналась, что сказала такое, чтобы утром договориться с отцом. Он категорически против ее кавалера, а она хочет за него замуж. Получится, что каждый дает другому стоить свое счастье и не бухтит, вроде как… ну…

– Компромисс?

– Ага. Мы обнялись даже. Я с тем новеньким фонариком была, Мэгги он очень понравился, и я подарила. Не убивала ее, клянусь! Это кто-то другой, душегуб проклятый. Хорошая девушка была, мы и раньше пересекались, пока она жила в городе, и после, когда приезжала, я ей наливки в трактире приносила. Вот кто так бедняжку?..

– Кому-то, видимо, помешала…

– Найди его, – взмолилась Домра. – Ты же умеешь, вон вычислила убийцу Бурдона. Считай, я тебя нанимаю.

– Найти убийцу, – призадумалась я. – Да запросто. Это дворецкий!

Пожалуй, настолько легко я не раскрывала ни одно дело. Неважно, что оно всего одно и было. Уж мне-то известно, что обычно виновен дворецкий. Когда он есть в списке подозреваемых, само собой. А мы видели этого подозрительного старикашку в апартаментах, едва пришли.

– Дворецкий? – переспросила Домра. – Честно говоря, по совместительству он еще и садовник.

Комбо! Мой книжный опыт гласит – нет дворецкого, обрати внимание на садовника. А тут беспроигрышный вариант, классика детективного жанра.

– Отыщем его, – велела я, – и сдадим полицейским тепленьким.

Разыскался он быстро. Вместе со слугами выдавал в холле одежду гостям, спешно покидающим дом мэра. Все прослышали о каком-то происшествии, но не знали, что именно стряслось. Шумно гадали, что могло заставить Вестоверов неожиданно свернуть банкет. Мы отвели главного подозреваемого в сторонку, я задала наводящий вопрос:

– Вы были недавно в винном погребе?

Домра по-хозяйски ему покивала – отвечай.

– Сегодня не был, – степенно молвил дворецкий-садовник. – Мне объяснили причину выпроваживания гостей. К сожалению, у меня нет для вас ценной информации, я покинул приватные комнаты сразу после вашего прихода.

– Чем вы можете подтвердить ваши слова? – строго спросила я.

– Магический замок фиксирует всех входящих и выходящих по ауре. Полиция снимет с него данные. К тому же меня многие видели в зале в то самое время, которое вас интересует.

Звучит как алиби. Что ж… Не все выигрышные варианты выигрывают. Не беда, круг подозреваемых у нас вырисовывается очень ограниченный.

Мы вернулись в опустевший зал, где среди немногочисленных оставшихся были мой наставник, сокурсник и Анора. Она обморочно обмахивалась приглашением, Зейн с любопытством зыркал вокруг. А у некроманта вид был напряженный, и взгляд небесно-голубых глаз метал молнии в мою сторону. Будто я причина всех бед!

– Господин Вилард, – я приблизилась к ним и понизила тон, – вы должны допросить труп убитой девушки.

– Кому же еще это делать. Только не сегодня, и после оформления разрешения.

Дурацкая бюрократия!

Домра нетерпеливо потерла ладонь, что говорило в пользу ее невиновности. Виновная бы опасалась допроса усопшей.

– Любимый, я хочу домой, – плаксиво протянула Анора.

– И я, – устало отозвался Вилард, – но тебя и Кейру попросили задержаться до прибытия полицейских.

Разумеется, им нужно опросить тех, кто присутствовал в апартаментах в момент убийства. Они явились не запылились, мы и нескольких минут их не прождали. Меня, Анору и Домру отвели в кабинет, где сидели оба Вестовера – мертвенно-бледный мэр и его попивающий водичку сын, мрачная помощница Илария и сосредоточенный Брайс.

По очереди мы изложили события и отчитались о том, чем занимались. Выходило, что некромантова невеста и суровый журналист были в комнатах в одиночестве, сынок Гарет дрых под барной стойкой, а Илария на время оставляла своего начальника, отлучившись в уборную. В теории любой из пятерых мог заглянуть в погреб и пристукнуть несчастную.

– Проясните мне следующее, – не до конца удовлетворился полицейский. – Госпожа Коули, по какому поводу вы уединялись в комнате?

– Обсуждали мое счастливое спасение, – потупилась Анора. Между прочим, единственная не прибежавшая в погреб сразу. – Она хотела, чтобы я дала интервью ее возлюбленному.

– Для вашей статьи в журнале? – тотчас обратилась я к нему.

Брайс неохотно кивнул. Работает в жанре криминальной хроники? Это многое объясняет в его поведении…

– На банкете Мэгги шепнула мне, – добавил он, – что узнала некую тайну, которая может выйти кому-то боком.

Ее брат Гарет забегал глазами. Хм!

– У меня от нее не было тайн, – заявила Илария. – Она мне как дочь.

Учту. Где близкие отношения – там и личные мотивы. Вдруг ее вообще отец грохнул? Она сказала ему – женишься только через мой труп. Пожалуйста, вот труп.

– Ясно. – Полицейский записал показания. – Потерпевшая – Мэган Вестовер по документам, верно?

– Мэган Райт, – неохотно поправил Брайс.

– Что?! – подскочил на диване мэр.

– Мы поженились месяц назад, – вздохнул тот. – Она побаивалась вам в этом признаться.

– Поже… – Обретший зятя Вестовер снова схватился на сердце. – Доктора!

Оного к нему мгновенно пустили, с успокоительным наготове.

Занятно. Законному супругу всяко больше выгоды от гибели Мэгги, нежели сожителю. Поди, не заключали брачный контракт.

– Не покидайте город до окончания расследования, – предупредил нас полицейский. – А вы, Домрана Беккер, задержаны по подозрению в убийстве до выяснения обстоятельств.

Подруга испуганно обняла себя за плечи, мэр вырвал у доктора из рук бутылек успокоительного и жадно отхлебнул.

– Куда это вы ее задерживаете? – вступилась я хоть так. – Тюремную камеру в участке уже починили?

– Буквально на днях, – проблеял полицейский и горячо уверил: – Очень комфортная отремонтированная камера со всеми удобствами.

Ладно… Домра не пробудет в ней долго. Обещаю, тьма мне свидетель!

Глава 5

Половину дня я была вынуждена провести на кухне и варить зелье по заданию наставника. Он как специально придирался к каждой новой порции и грозил незачетом по практике, не позволяя мне заняться чем-нибудь еще, а после обеда отправил в комнату чертить в тетради сложные руны защиты от нежити. Однако я ни секунды не забывала о расследовании убийства и обдумывала версии!

Вчерашнее платье висело в шкафу и до сих пор пахло фиалками, заставляя чувствовать присутствие Домры. Интересно, что Бэллочка не пыталась его утащить через распахнутую дверцу, наоборот, морщила нос. Надо прикупить такие духи и побрызгать все вещи… Моя приспешница оприходовала накидку Зейна в пару к рубашке Аноры, и теперь у нее было двойное гнездо, но где гарантия, что она не захочет тройное?

Так вот, о версиях. Список подозреваемых был определен, полицейские установили, что в «отдыхательных» апартаментах находились только мы. Вряд ли преступление тщательно спланированное – было сложно предугадать, что Мэгги пойдет в погреб, причем одна. Кто-то воспользовался случаем или поспособствовал трагедии. Я ответственно взяла в работу всех пятерых.

Хозяин дома и мэр Персиваль Вестовер, он же Перси, он же медвежонок. Допустим, во время отлучки помощницы в уборную спустился за вином и столкнулся с дочерью. Ему не было известно, что она притворяется и не против свадьбы с Домрой, а преследует свои компромиссные цели. Может, у него и не было цели лишить ее жизни. Мэр грузный и неповоротливый мужчина, одно неловкое движение, и бронзовый конь падает с полки, прибивая бедняжку! Только неясно, почему он не позвал доктора, а ушел, сделав вид, что ни при делах. Впрочем, если было ясно, что ей не помочь… Обвинение в непредумышленном убийстве не способствовало бы сохранению власти над городом.

Помощница Илария Роквуд, чей поход в туалет мог вовсе не быть таковым. Она заметила Мэгги, пошла за ней вниз и настучала конем – злонамеренно или случайно. Во втором случае тоже имелся смысл непричастно улизнуть, мэр ее за подобное наверняка уволит, а должность-то почетная. К семье Вестоверов Илария приближена, раз заявляет, что испытывала к погибшей материнские чувства. Вдруг та их не разделяла, либо они отдалились за три года жизни в разных королевствах? Между ними что угодно могло произойти на банкете, вплоть до возникновения непримиримых разногласий.

Нахальный сын мэра и младший брат Мэгги – Гарет, продрыхший под барной стойкой в проходной комнате. Никого не видел и не слышал, проснулся от крика Домры. Это с его показаний. Возможно, он не спал, а убил сестру и завалился обратно, имитируя пьяную отключку. Дальше-то бегал за доктором довольно бодро. Мало ли, какие у него мотивы избавиться от сестры. Как минимум обидно, когда она хорошая девочка, а ты непутевый. И у него была показательная реакция на то, что Мэгги знала некую тайну, которая способна кому-то выйти боком.

Суровый журналюга Брайс, оказавшийся ее мужем, а не сожителем. Засел в отдельной комнате, ибо его накрыло на приеме вдохновением и приспичило начать статью. Прервался ненадолго и порешил свою зайку? Человек, пишущий в жанре криминальной хроники, прекрасно осведомлен о том, как свершаются и расследуются преступления. А за сохранность улик радел для вида, будучи уверенным, что их не оставил. О чьей-то тайне, узнанной накануне Мэгги, обмолвился он. Это вполне тянет на уловку! Переключает с себя внимание, сочиняя небылицы. У мужей-то всегда полно причин овдоветь – от финансовых до личных.

Некромантова невеста Анора, внезапно приглашенная убитой на разговор. Наша темная лошадка, способная сделать ход конем – по чужой голове. Она была в курсе, что Мэгги пошла за вином, или даже сама ее отправила. Странно давать интервью о своем блуждании в потустороннем измерении, если в этом замешан запретный ритуал. Не исключено, что Анора сболтнула ей лишнее и тут же устранила. Не зря спустилась в погреб последней, выждав несколько минут. Вдобавок норовила уехать до прибытия полиции. Женщина она бессовестная – такая убьет и не поморщится.

Правда, еще есть скучная версия – конь упал без чьего-либо участия. Например, Мэгги задела полку и бабах. Кто вообще ставит опасную громадину в погребе, где нормальное освещение под запретом, чтобы не испортить редкую коллекцию вин? Вопиющая халатность оформителей интерьера.

Ох, работы непочатый край. Зато Анора со мной в одном доме, и если убила она, то две проблемы устранятся разом. Спасу и Домру от ложных обвинений, и Виларда от свадьбы. Надеюсь, шанс подловить негодяйку на лжи подвернется совсем скоро.

Пока я чертила руны, он ушел в муниципалитет оформлять разрешение на допрос покойной. Согласовать его обещали мгновенно. Где персональная заинтересованность главы города – там нет проволочек с бюрократией. Говорит ли это в пользу того, что мэр невиновен, раз не боится «показаний» дочери? Хотя еще непонятно, что она скажет и скажет ли. Тут дело такое… непредсказуемое. Некоторые духи не идут на контакт или выражаются сумбурно, попробуй вычлени суть.

Теперь некромант вернулся. Доложила мне об этом Бэллочка, натренированная подавать знаки лапками и даже кисточками на ушах. Расшифровывать их у меня пока выходило с переменным успехом, но тут я сама попросила ее караулить его возвращение.

Я спустилась в гостиную выжидать, когда он соберет сумку для предстоящего ритуала на кладбище. Сто процентов, допрос состоится сегодня с наступлением темноты, зачем откладывать?

Вилард вышел через несколько минут – с пухлой сумкой, подтверждающей мою правоту. Я нарисовалась на его пути с вопросами:

– Можно мне с вами на ритуал с усопшей? Помните, что было в прошлый раз, когда вы меня не взяли?

– Помню, – угрюмо ответил он, и я засомневалась, что выбрала верную тактику для уговоров. – Единственный удобный склеп был, второй потеснее и в нем сквозняк.

– Сейчас я не буду брать с собой проклятую белку, и все пройдет замечательно. Я ведь приехала на практику, мне очень нужна практика, именно по некромантии.

– Ты учишься готовить зелья и рисовать руны, очень нужные некромантам.

– Это не то… Такое я и в академии могу. Как насчет полевой практики?

– Я тоже хочу! – Из кухни высунулся гадский Зейн. – Я доварил зелья и вымыл всю посуду – и за собой, и за Кейрой.

– Молодец, – буркнула я, – но склеп тесный, ты не поместишься.

– Рядом с тобой притиснусь, ты ни разу не толстая.

Что?! Портит весь мой почти идеальный план, еще и притискиваться ко мне собрался.

– Любимый, ты идешь на кладбище говорить с Мэгги? – По лестнице сбежала Анора. Что поразительно, не в пеньюаре, а нормально одетая. – Я составлю тебе компанию.

Да она издевается!

Вилард оторопел, невестушка запричитала:

– Никак не оправлюсь от случившегося на приеме, хочется услышать эту бедную девушку в последний раз… Попрощаюсь таким образом, и мне полегчает.

– Не полегчает, из нее будет замогильным голосом вещать дух, – совершенно справедливо возразил он. – Это уже не она, а отголосок былой личности.

– И пусть, – Анора смяла пальцами оборку на юбке, – слова-то извергнутся ее.

Ага, нервничает по поводу допроса! Есть что скрывать?

– Идем? – взмахнула она ресницами.

– Конечно, возьму тебя, – ровно произнес Вилард, и мое сердце возмущенно ухнуло вниз. – И его. И ее. Почему нет? Жалко мне, что ли?

Тут-то я и заподозрила подвох.

– И всех жителей города в придачу позову. Это же такой аттракцион, никому нельзя пропустить. Подумаешь, смертельно опасный. С озлобленным духом несвоевременно скончавшейся девушки.

– Ну нет так нет, – вздохнул Зейн и удалился на кухню.

Небось, соврал, что помыл посуду!

– Я приму все меры предосторожности, – не сдалась Анора, – давно знаю, как не помешать допросу покойника.

И как помешать – тоже, получается.

– Насколько давно знаешь и откуда? – зацепилась я за ее слова. – Некромант Либрус Коули приходится тебе родственником?

– Двоюродным дедушкой, – подтвердила она мою теорию. – В детстве я листала учебник его авторства вместо книжек с картинками.

Пф-ф-ф! Там из картинок только пентаграммы и схемы расстановки свечей.

– Либрус всегда говорил, что посторонних на ритуале допроса быть не должно, – осадил ее Вилард, – и я не намерен нарушать его правила.

– Вы с ним знакомы? – догадалась я.

– Он был моим наставником, – огорошил некромант, и многое встало на свои места. Вот как судьба-злодейка свела его с Анорой! – Через несколько часов вернусь, ужинайте без меня.

Вилард повесил сумку на плечо и вышел во двор, обломавшаяся – что приятно – невеста удалилась наверх в расстроенных чувствах. А я накинула пальто и прошмыгнула следом за ним. Догнала его на безлюдной улице среди зажигающихся фонарей. Солнце закатилось за горизонт, стремительно темнело. Он остановился, повернувшись ко мне. Взглядом смерил настолько тяжелым, что у меня сперло дыхание в груди. Я замерла и, трогательно сцепив руки в замок, выпалила:

– Пожалуйста, позвольте мне присутствовать на ритуале! Бедняжку убили практически при мне.

– Это аргумент против, а не за.

– Меня подозревают? – Подобная мысль мою голову не посещала! – И вы?.. Думаете, дух узрит своего убийцу и вас проклянет?

– Какая чушь, – закатил Вилард глаза. Ну да, его-то за что проклинать. – Никто тебя не подозревает.

– Отлично! Тогда с этим и нет проблемы.

– По правилам не положено.

– Давайте на них положим… ваше наставническое решение.

Воздух предательски кончился, и я не договорила, что привлечение практикантов к ритуалам средней степени опасности допустимо – для передачи бесценного опыта. При должном инструктаже и под ответственность старшего. Однако он и так прекрасно знает это условие, было бы желание обойти правила…

– Возвращайся в дом.

Я вдохнула – полной грудью, до головокружения. Шагнула ближе, рискуя уткнуться носом в некромантский балахон, подняла на Виларда умоляющие глаза.

– Передумайте, и я все что угодно сделаю.

– Что угодно? – хмыкнул он. – Даже не станешь затевать новое расследование?

– М-м-м… – замялась я. – Может, у вас какие-то другие пожелания есть?

Наставник сложил руки на груди, словно устанавливая между нами преграду.

– Вы не понимаете! Покойники, духи, ритуалы… Этим я мечтаю заниматься. Моя страсть, мое призвание. Постичь всю магию тьмы, нашей покровительницы, соприкасаться с потусторонним. Дайте хоть одним глазком посмотреть и краем уха послушать. Знаете, каково это, когда чего-то хочется, а запрещено? Очень-очень хочется, прямо до дрожи.

И я задрожала. Вообще-то некромантки не дрожат. Кроме тех, которые забывают застегнуть пальто!

– Понимаю. – Его руки опустились, взгляд неожиданно смягчился. – Что ж, не буду лишать тебя соприкосновения с потусторонним.

– Правда? – не поверила я своему счастью, а потом как поверила. – Спасибо… У меня лучший наставник на свете! Обещаю, вы не пожалеете.

– Уж надеюсь. Но учти: чтобы делала все строго так, как я скажу. Ни малейшей самодеятельности, и ты не станешь контактировать с покойной. Понятно?

Я покивала, демонстрируя готовность беспрекословно следовать его указаниям. Застегнула пальто, и мы вместе пошли во тьму сумерек, два одиноких некроманта, связанные общим делом.

– Нужно спросить Мэгги про фонарик и тайну, которую она узнала, – немедленно сосредоточилась я на предстоящем ритуале. – Как-нибудь так, чтобы она поконкретнее ответила.

– Ты собираешься учить меня или учиться у меня? – нахмурился Вилард. – Полицейские предоставили мне список вопросов, а формулировать их правильно я умею.

Ну разумеется. Я благоразумно закрыла рот и не открывала до самого кладбища. Не хватало еще, чтобы он меня домой развернул, придется заново его уговаривать, а это крайне трудозатратное занятие.

Второй склеп, находящийся за развалинами первого, был маленьким и невзрачным. Ни крылатых статуй, ни окошек. Крыша с дырой, стены в трещинах. Неудивительно, что внутри сквозняк. Да уж, с местом допроса Бурдона не сравнить – в целом состоянии, само собой. Тюрьму, которую я разнесла, власти за неделю починили, а склеп не чинят… Безобразие.

На лавке в углу уже лежала покойная, но неупокоенная Мэгги, накрытая белым покрывалом. В сумке у Виларда было все необходимое. Он начертил на полу мелом пентаграмму и перенес туда тело, а мне разрешил расставить свечи. Тринадцать черных великолепных свечей! Стоило нам их зажечь, как склеп наполнило зловещее мерцание, от которого волнительно стыла в жилах кровь.

Наставник отправил меня в уголок на ту лавку, велев не шевелиться и не издавать ни звука. Я бы и не дышала, но боялась бухнуться в обморок и все пропустить. А я не собиралась пропускать ни одного чудесного мгновения!

Особенно то, как Вилард читает заклинание пробирающим зычным голосом, а мистическое эхо множит каждое слово. В них была такая сила, такая мощь. Нарастание эманаций, звон воздуха, колебания темной, под стать ночной мгле, энергии. Потрясающе… Меня проняло до глубины моей мрачной души. Озноб по спине и ни с чем не сравнимый трепет.

О, тьма, это самое прекрасное событие в моей жизни! Запечатлею его в памяти, буду прокручивать в голове перед сном и не только.

Вилард отчеканил завершающую ритуальную фразу, наступила непроницаемая тишина, даже стихли завывания ветра. Огонь свечей полыхнул ослепительно ярко, труп окутало переливчатыми тенями. Он поплыл вверх, замерев над полом в добром метре. Красиво!

Бедняжка Мэгги произнесла глухим вибрирующим голосом, ни капли не похожим на ее собственный:

– Кто ты и зачем беспокоишь меня?

– Я тот, кто пришел задать тебе вопросы, – традиционно ушел от ответа Вилард, ведь покойнику ни в коем случае нельзя давать о себе никакой информации.

Усопшую его имя и не интересовало, она спокойно висела в воздухе с закрытыми глазами, не возмущаясь по поводу того, что ее потревожили. Некромант начал дознание:

– Кто тебя убил, Мэган?

– Не видела… Погреб, удар со спины. Боль и темнота.

Негусто сведений. Но все и не могло быть так просто. К тому же это было бы совершенно не интересно, никакой тренировки моего сыщицкого мастерства.

– Как ты считаешь, кто повинен в твоей смерти?

Погибшая безмолвствовала, что означало одно – ответа у нее нет. Вилард перешел к следующему вопросу:

– Откуда у тебя взялась вещь Домры – магический фонарик?

– Подарок…

Отлично! Минус главная улика против подруги.