Конституционно-политическое многообразие

Наиболее простую и приемлемую классификацию конституционных принципов, по нашему мнению, предложил авторский коллектив учебника «Правоведение», выделивший две основные группы. К первой группе ими отнесены принципы построения (единство документа, структурированность, непротиворечивость, отсутствие пробелов, четкость и ясность формулировок и др.). Вторую группу, по их мнению, составляют принципы содержательные (народовластие (ст. 3), суверенитет (ч. 1 ст. 4), высшая ценность человека, его прав и свобод (ст. 2), федерализм (ст. 5) и др.)[47].

В заключение необходимо отметить, что конституционные принципы, выраженные в конституциях конкретных государств, как основополагающие начала, определяют содержание общественных отношений, являющихся объектом конституционно-правового регулирования. Конституционные принципы могут относиться как к конституционному строю государства в целом («Основы конституционного строя»), так и к его отдельным элементам (институтам), таким как политическая система, правовой статус гражданина и человека, территориальная организация государства, экономическая система.

Конституционные принципы подчиняют логически и юридически все содержание конституции конкретного государства и издаваемых в ее развитие законов. Мы полностью солидарны с позицией Г. А. Гаджиева, согласно которой представления о конституционных принципах должны быть достаточно эластичны, однако это не флюгер, который меняет направление в зависимости от направления ветра. Устойчивость в представлениях о конституционных принципах должна обеспечиваться, в частности, путем выявления объективной природы каждого конституционного принципа.[48]

В контексте социальной обусловленности правовых явлений в юридической литературе выделяются и анализируются те из конституционных принципов, которые выступают непосредственным выражением, ближайшим воплощением и проводником глубинных требований социальной жизни. К числу таких явлений относят, прежде всего, принципы права – отправные начала, направления права, на которых строится вся правовая система и без которых она не может существовать[49].

Эластичность же конституционных принципов позволяет конкурировать на арене различным политическим силам, социальным и территориальным группам населения, без изменений конституционного текста. Некоторая неопределенность, непредсказуемость нормативного содержания конституционных принципов, релятивизм конституционного толкования являются, таким образом, не недостатками, снижающими демократическую легитимацию конституционной юстиции, а, наоборот, способом создания условий для конкуренции различных политических, социальных сил. Это в свою очередь способствует реализации закрепленного в Конституции Российской Федерации конституционно-правового принципа политического многообразия, на котором мы остановимся ниже.

§ 2. Политическое многообразие: понятие и сущность

12 декабря 1993 г. всенародным референдумом принята Конституция Российской Федерации, создавшая основу для формирования новых политических отношений в обществе и закрепившая демократический характер государства. Провозглашение в ст. 13 Конституции РФ идеологического многообразия и отказ от единой идеологии, по мнению авторов документа, должно обогатить политическую жизнь страны, дать возможность гражданину самостоятельно выбирать систему взглядов и представлений и следовать ей.

В этой же статье Конституции содержится и другой важный для политической жизни российского общества принцип – принцип политического многообразия.

Прежде чем рассмотреть теоретико-правовые основы принципа «политическое многообразие», мы считаем целесообразным остановиться на таком принципиально важном моменте, как выявление сущности данного понятия. Отдельные исследователи сводят политическое многообразие к многопартийности, основанной на идеологическом многообразии. Представляется, что это неправомерно, поскольку в той же ст. 13 Конституции РФ прописано, что в «Российской Федерации признается идеологическое многообразие» (п. 1). Таким образом, идеологическому многообразию отводится особое место в системе общественно-политических отношений. Комментируя ст. 13 Конституции Российской Федерации, Е. В. Бархатова упускает из вида понятие «политическое многообразие»[50], а С. А. Авакьян, объясняя положения п. 3 ст. 13, сосредотачивает внимание на многопартийности, понятие «политическое многообразие» остается вне поля его зрения и оказывается не рассмотренным.[51]

Некоторые ученые напрямую соотносят принцип политического многообразия с принципом многопартийности, однако это принципиально неверно. Необходимо отметить: политика это не только прерогатива политических партий, ею в рамках государства занимаются нации, классы и страты, различные социальные группы, проживающие на его территории, в последнее время все чаще говорят об «этно-политике». Ведя разговор о нации, мы не имеем в виду отдельное государство. Так, в преамбуле Конституции Российской Федерации, в самом начале говорится о «многонациональном народе» Российской Федерации, что свидетельствует о том, что «многонациональность» у нас декларируется на уровне государства.

Исходя из этого, при определении сущности понятия «политическое многообразие», мы прибегли к анализу теоретической интерпретации его двухосновного содержания: «политическое» и «многообразие».

Раскрывая сущностный смысл понятия «политическое», мы обнаружили, что данное прилагательное образовано от существительного «политика», а это значит, что в своем истоке они имеют многозначность, поливариантность.

Политика как специфическая форма деятельности находится в поле зрения многих мыслителей. Со времени Древней Греции и до Нового времени политика традиционно рассматривалась как всеобъемлющая идея о государстве и власти государственного (институционального) уровня. В конце XIX – начале XX в. в странах Запада и России складывается новое толкование политики, которое включает в себя качественный аспект. На смену единственно силовой борьбе за власть постепенно приходят цивилизованные формы отстаивания классовых, групповых и индивидуальных интересов, поиск консенсуса в рамках права и закона. Представление о политике в этой связи значительно расширилось и оказалось предметом самых разных дискуссий. Сегодня данный феномен является объектом изучения многих наук, поэтому существуют различные подходы к его толкованию.

Представитель антропологического подхода, Аристотель, характеризовал политику как форму общения людей, способ коллективного существования человека. В своем труде «Политика» он писал об этом универсальном, или тотальном, механизме социального общения: «И во всем, что, будучи составлено из нескольких частей, непрерывно связанных одна с другой или разъединенных, составляет единое целое, сказывается властвующее начало и начало подчиненное. Это общий закон природы и, как таковому, ему подчинены одушевленные существа».[52] Даже этико-нравственное развитие человека, по мнению Аристотеля, подчинено политике: «Этика… может называться не этикой, а политикой, она составляет ядро политики»[53].

Субстанциональный подход в политике ориентирован на раскрытие той первоосновы, которая представляет ее сущность. А этой первоосновой является власть. Не случайно Н. Макиавелли характеризовал политику как «совокупность средств, которые необходимы для того, чтобы прийти к власти, удерживаться у власти и полезно использовать ее», как «обращение с властью, заданное обстоятельствами и зависящее от могущества властителя или народа, а также текущих ситуаций»[54].

М. Вебер, расширяя сферу влияния политики, характеризует ее как «стремление к участию во власти или оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами, будь то внутри государства между группами людей, которые оно в себе заключает»[55]. При этом он подчеркивает, что во взаимодействии различных сфер общества – экономики, политики, идеологии – ни одну сферу нельзя считать определяющей, поскольку возможности развития общества беспредельны и всегда многовариантны.

Аргентинский ученый С. Ди Тела, следуя веберовской традиции, в «Словаре социальных и политических наук» политику сводит к власти, однако углубляет ее содержательный аспект, разводя с понятиями «политическая теория», «сфера политики»: «Если политика есть деятельность, то политическая теория – это рефлексия, интерпретация этой деятельности… Сфера политики имеет своим объектом власть – экономическую, социальную, политическую»[56].

С позиции социологического подхода, политика характеризуется через различные общественные явления: экономику, социальные группы, право, мораль, культуру и религию. Например, К. Маркс объяснял происхождение и суть политики господствующим влиянием экономических отношений: «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни общества».[57]

Конфликтно-консенсусный подход определяет политику как вид деятельности по мирному и насильственному разрешению конфликтов. Известный французский политолог М. Дюверже, характеризуя политику в качестве явления, находящегося между двумя сущностями, отмечает: «Политическая теория колеблется между двумя драматическими противостоящими интерпретациями политики. В соответствии с одной точки зрения политика является конфликтом, борьбой, в которой те, кто обладает властью, обеспечивают себе контроль над обществом и получение благ. В соответствии с другой точкой зрения политика представляет из себя попытку осуществить правление порядка и справедливости… означает обеспечение интеграции всех граждан в сообщество»[58].

Институциональный подход характеризует политику как деятельность не только государства, но и партий, других ассоциаций и объединений в борьбе за власть и ее использование. Наглядным примером может служить дефиниция политики, предложенная В. А. Мальцевым: «деятельность в сфере отношений между социальными группами (классами, нациями, государствами) по поводу установления и функционирования политической власти в интересах реализации их общественно-значимых запросов и потребностей»[59].

В основе политологического подхода к политике лежит деятельность, направленная на реализацию конкретных целей, достижение которых может быть обязательным для всего общества. В связи с тем, что в истоке и результатах деятельности у разных людей и социальных слоев могут быть не только противоречивые, но и разнонаправленные интересы, В. П. Пугачев, определяя политику, делает акцент на ее социальной роли – «деятельность социальных групп по артикуляции (осознанию и представлению) своих противоречивых коллективных интересов, выработке обязательных для всего общества решений, осуществляемых с помощью государственной власти»[60]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Норма права – это общеобязательные правила поведения, которые создает и охраняет от нарушений государство, устанавливающие права и обязанности участников регулируемых отношений. В них выражается государственная воля, поэтому они являются государственными регуляторами поведения. (См.: Большая юридическая энциклопедия. М., 2007. С. 345.)

2

Бурганов Р. С. Понятие, юридическая природа и система принципов права на примере принципов в уголовном праве // Вестник ТИСБИ. 2003. № 4. http://www.tisbi.rU/science/vestnik/2003/issue4//Ul.html

3

Фаткуллин Ф. Н. Проблемы теории государства и права. Казань, 1987. С. 210–211.

4

Смирнов О. В. Основные принципы советского трудового права. М., 1977. С. 15, 25, 33; Спасов Б. Закон и его толкование. М., 1986. С. 210–211.

5

Явич Л. С. Общая теория права. Л., 1976. С. 149.

6

См.: Там же. С. 450.

7

Манов Г. Н. Аксиомы в советской теории // Советское государство и право. 1986. № 4. С. 29.

8

Спасов Б. Закон и его толкование. М., 1986. С. 205–213.

9

Марксистско-ленинская общая теория государства и права: Социалистическое право. М., 1973. С. 44–45.

10

Явич Л. С. Социализм: право и общественный прогресс. М., 1990. С. 23.

11

Иванов Р. Л. О понятии принципов права // Вестник Омского университета. 1996. Вып. 2. С. 115–118.

12

Богдановская И. Ю. Закон в английском праве. М., 1987. С. 107.

13

Даниленко Г. М. Применение международного права во внутренней правовой системе России: практика Конституционного Суда //Государство и право. 1995. № 11. С. 117.

14

Робеспьер М. Революционная законность и правосудие. Статьи и речи / Под ред. и с предисл. А. Герцензона. М., 1959. С. 177.

15

Неновски Н. Право и ценности. М., 1987. С. 131–132.

16

См.: Алексеев С. С. Общая теория социалистического права. Свердловск, 1963. С. 151.

17

Проскворякова Ю. А. Правовое регулирование реализации принципа политического многообразия в современном российском обществе: Дис…. канд. юрид. наук. Владимир, 2004. С. 14.

18

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2‑е изд. 1963. Т. 4. С. 133.

19

Явич Л. С. Право развитого социалистического общества: сущность и принципы. М., 1978. С. 37.

20

См.: Там же.

21

Иванов Р. Л. О понятии принципов права // Вестник Омского университета. 1996. Вып. 2. С. 118.

22

Цит. по: История политических и правовых учений. Хрестоматия / Сост. и ред.: проф. Г. Г. Демиденко, проф. Г. А. Борисов. Белгород, 1999. С. 266–267.

23

Кант И. Метафизика нравов. Сочинения: В 8 т. М., 1966. Т. 6. С. 54.

24

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М., 1963. Т. 1. С. 359.

25

Новгородцев П. И. Лекции по истории философии права. Сочинения / Сост., вступ. статьи и прим. М. А. Королева, Н. С. Плотушкова. М., 1995. С. 16.

26

См.: Явич Л. С. Право развитого социалистического общества. Сущность и принципы. М., 1978. С. 33 и др.; Алексеев С. С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М., 1989. С. 208 и др.

27

Явич Л. С. Общая теория права. Л., 1976. С. 150.

28

Алексеев С. С. Проблемы теории права. Т. 1. С. 108. О конкретной классовой сущности права см.: Королев А. И. О понятии сущности, содержания и формы государства и права // Правоведение. 1973. № 4.

29

Келина С. Г., Кудрявцев В. Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988. С. 24–25.

30

Энгельс Ф. Анти-Дюринг// Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М., 1963. Т. 20. С. 34.

31

Явич Л. С. Общая теория права. Л., 1976. С. 152.

32

См.: Там же. С. 153–154.

33

См.: Большой юридический словарь. 3‑е изд., перераб. и доп. / Под ред. проф. А. Я. Сухарева. М., 2007. С. 330.

34

Авакьян С. А. Конституция России: природа, эволюция, современность. М., 2000.

35

http://www.glossarv.ru/cgi-bin/glsch2.cgi?RldKutxvovz.outt:l!xzk

36

Бархатова Е. Ю. Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 2004. С. 37.

37

См.: Там же. С. 36.

38

Загребельский Г. Толкование законов: стабильность или трансформация? // Сравнительное конституционное обозрение. 2004. № 3. С. 1. Цит. по: Гаджиев Г. А. Об эластичности конституционных принципов и конституционной политике// Современный конституционализм. № 2. http://www.kspmr.idknet.com/MAG/?id=49&idarticle=133c22a8elece0bb27965076b66f4cl7&lang=ru

39

Таджиев К. С. Введение в политическую науку. http://gosprav.m/gadzhiev_science/26/c/

40

Пугачев В. П. Политология. Высшее образование. М., 2003. С. 233–234.

41

OfnerJ. Studien sozialer Jurisprudenz. Wien, 1894; Heller Η. Rechtsstaat oder Diktatur. Fr.-am-Main. 1930; Neumann F. Sozialer Rechtsstaat. 1932; Ritter G. A. Der Sozialstaat: Entstehung und Entwicklung im Internationalen \fergleich. München, 1991; Wehner Burkhard. Der neue Sozialstaat. Opladen, 1992; Marschall Thomas H. Bürgerrechte und soziale Klassen: zur Soziologie des Wohlfahrtsstaates. Frankfurt/New York. 1992; Rotschild Kurt W. Wohlfahrtsstaat und Wachstum: der Fall Schweden // Wirtschaft und Gesellschaft. 1997. № 2; и др.

42

Гаджиев Г. А. Об эластичности конституционных принципов и конституционной политике // Современный конституционализм. № 2. См.: http://www.kspmr.idknet.com/MAG/?id=49&idarticle=133c22a8elece0bb27965076b66f4cl7&lang=ru

43

ДворкинР. О правах всерьез. М., 2004. С. 109–120.

44

Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник для вузов. 3‑е изд., изм. и доп. М., 2002. С. 100.

45

Гаджиев Г. А. Об эластичности конституционных принципов и конституционной политике // Современный конституционализм. № 2. См.: http://www.kspmr.idknet.com/MAG/?id=49&idarticle=133c22a8elece0bb27965076b66f4cl7&lang=ru

46

См.: Там же.

47

Гулиев М. Α., Мархгейм М. В., Смоленский М. Б., Тонкое Е. Е. Правоведение / Под ред. М. Б. Смоленского. 6‑е изд., перераб. и доп. Ростов н/Д, 2006. С. 103.

48

Гаджиев Г. А. Об эластичности конституционных принципов и конституционной политике // Современный конституционализм. № 2. См.: http://www.kspmr.idknet.com/MAG/?id=49&id_article=133c22a8elece0bb27965076b66f4cl7&lang=ru

49

Правоведение: Учебник для вузов / Под ред. д-ра юрид. наук, проф. С. Н. Бабурина. М., 2003. С. 20.

50

Бархатова Е. В. Комментарий к Конституции Российской Федерации. М., 2004. С. 21–23.

51

Авакьян С. А. Конституция России: природа, эволюция, современность. 2000.

52

Аристотель. Сочинения: В 4 т. Т. 4. М., 1984. С. 382.

53

См.: Там же. С. 296.

54

Цит. по: Innenpolitik und politische Theorie. Opladen, 1976.

55

Вебер М. Избранные произведения / Пер. с нем. М., 1990. С. 646.

56

Цит. по: Полис. 1991. № 4. С. 105.

57

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М., 1963. Т. 13. С. 7.

58

DuvergerM. The Idea of Politics. Indianapolis, 1966. P. 186.

59

Мальцев В. А. Основы политологии: Учебник для вузов. М., 1997. С. 213.

60

Пугачев В. П. Политология. Высшее образование. М., 2003. С. 48.