скачать книгу бесплатно
Окна светились призрачно-жёлтым, изнутри доносились весёлые и отчаянные голоса. Похоже, жизнь здесь била ключом.
Они в нерешительности стояли около машины. Китти облокотилась на крышу и молча наблюдала поверх, Феликс остановился ближе к окнам и тщетно ловил за ними хоть какой-то осмысленный силуэт. Прошло уже минут пять. Мысль вернуться в авто и уехать отсюда, а утром продолжить путь в непонятном направлении висела в воздухе над ними, но не озвучивалась никем.
Становилось холодно.
Феликс порылся в карманах, достал зажигалку, несколько раз тихонько чиркнул ей, прикрыв ладонью.
– Хочешь, я пойду первый? – он оглянулся на Китти. – Если что, подам сигнал, что туда не надо.
Китти медленно прикрыла глаза, будто он сказал несомненную, но ожидаемую глупость. Открыла снова:
– Отгоню машину, и пойдём вместе.
Внутри царили хаос и неразбериха: вокруг суетился, метался, жил своей особой чудно?й жизнью огромный цирк-паноптикум. Его обитатели, стран страна страньше, в одеждах смешения всех времён и народов, пегие, белёсые и черно-бурые, потерявшие свои голоса и взявшие взамен другие, совсем им не подходившие, – все они то и дело появлялись в коридоре с кастрюлями, пахнувшими подозрительно-съедобно, с каким-то барахлом на руках или просто возникали на миг, чтоб прошмыгнуть мимо и исчезнуть. На Феликса и Китти никто внимания не обращал: даже денег на входе с них не потребовали, да и теперь, казалось, никому нет дела до такой ерунды.
Это было даже кстати, и стоило так подумать, как с другого конца коридора к ним кинулся человек с облезлыми рыжими вихрами, будто он изображал престарелого клоуна.
– Новые! Новые! – возвестил человек и, хоть его возглас затонул в суматохе, пристроился и пошёл рядом с Феликсом.
– Знаешь, кто я? – от него слегка несло перегаром. – Я – Яков Бобров. Прямой потомок того самого Клавдия Боброва.
– Нда? – неопределённо бросил Феликс.
– Что? Не веришь? – тот придвинулся ближе. – Зря не веришь, я тоже поэт! Хочешь экспромт?
– Клавдий Бобров был прозаиком, – сказал только Феликс. Всерьёз диспутировать с этим чудаком его совсем не тянуло.
– Изволь, прозой! – рыжий с готовностью встал в ораторскую стойку. – Не ходи по лестнице вверх. Не ходи по лестнице вниз. Подниматься в лифте – вот истинное счастье!
Феликс невольно рассмеялся, зажав рот рукой.
– Что ты ржёшь, что ты ржёшь? – вскинулся тот. – Понаехали и ржут!
Весь в возмущении, он метнулся в ближайший закоулок и тоже исчез.
Китти успела пройти чуть вперёд и дожидалась теперь, пока Феликс нагонит.
– Если он понял, что мы «понаехали», поймут и остальные, – вполголоса заметила она, когда они пошли рядом дальше.
– Что-то такое выдаёт, – полузадумчиво, полуиронично прокомментировал он.
– Расслабься, – Китти легонько хлопнула его по плечу. – И не косись по сторонам с таким пренебрежением. Это далеко не худшее место на Земле.
– Барак, – фыркнул Феликс.
– Ну что ты, – Китти чуть заметно усмехнулась чему-то своему. – Барак совсем не так выглядит.
Сама она, несмотря на внешнее спокойствие, была как натянутый до предела трос – Феликс понял это, когда небрежно приобнял её для вида (всё лучше, чем стоять столбами на развилке коридоров, поглядывая то в одну сторону, то в другую).
– Ну что, куда?
Перед ними с гиканьем и шумом промчалась стайка недавних ещё подростков. Один, бежавший чуть впереди, перебрасывал в руках два яблока и смеялся: «Нет, моё! Нет, моё!» Остальные с хохотом почти злобным неслись следом.
– Я вижу там лестницу наверх, – сказала Китти, когда стайка скрылась.
– Заходите, заходите, – прощебетали девушки на верхотуре. Внизу, в закутке перед самой лестницей, ещё размещалось несколько лежанок, но они пустовали.
Одна из девушек, с светло-серыми короткими кудрями, похожая скорее на мальчика, вдруг звонко хлопнула по руке подругу.
– А я говорила, что кто-то будет!
Та, большеглазая брюнетка, перемазанная помадой и тушью, удивлённо захлопала ресницами:
– Но ведь уже больше, чем полчаса.
Первая показала наручные часы, несуразно большие на её запястье:
– Я засекала.
– Мухлёжница, мухлёжница!
Китти, уже успев мило улыбнуться обеим, стояла на лестнице, Феликс же притормозил у нижней ступеньки: вдруг очень захотелось их спросить, на что же они поспорили. Однако он вовремя вспомнил, что сходу заводить здесь хоть какие-то знакомства совершенно необязательно, и двинулся по лестнице вслед за Китти.
Второй этаж пустовал, и сразу становилось ясно почему. Жар печей, горевших внизу, сюда почти не доходил. Впрочем, всё же было заметно теплей, чем на улице.
Китти оглядела помещение. Тихо спросила:
– Попробуем поспать?
Феликс кивнул. Возвращаться обратно через все закутки и коридоры, после искать ночью машину в глубине леса казалось теперь делом почти неподсильным.
Впрочем, как он быстро понял, заснуть здесь было не намного легче.
«Ящик» продолжал жить: он шептался, скрежетал, звенькал чем-то и шушукался на десятки голосов, иногда снизу нёсся отборный мат вперемешку с возвышенной патетической речью и так по кругу.
Это бы ничего, но каждый шорох и вздох напоминал о дверях, которые не закрывались здесь полностью, о множестве незнакомых людей, у любого из которых может быть свой повод и своя выгода, о том, что вспомнили выключить телефон только перед самым городом…
Снизу у лестницы раздался испуганный вскрик, затем смачный шлепок и следом звонкое «Жанчик, дура, не подкрадывайся!»
Ещё один звук раздавался периодически, и он был настойчивее, постояннее других. Он повторялся то здесь, то там: лёгкое скрёб-поскрёб, в углу, за стеной, казалось уже, во всех стенах всего дома. Будто это время бежит и подтачивает одну за другой перекладины лестницы. Истекает.
Китти вздрогнула и тоже не спала больше (они лежали в обнимку, так было теплее). Наверняка пялится сейчас в темноту, как и он.
– Как думаешь, что это? – шёпотом спросил Феликс.
Она вслушалась, так же шёпотом предположила:
– Крысы?
– Надеюсь, те, что с хвостами.
– Я тоже надеюсь.
Они помолчали ещё немного. Каждый делал вид, что спит. Скрёб-поскрёб. Скрёб-поскрёб…
– Сибилла могла нас выдать, – сказала Китти.
– Уедем завтра утром.
Она ничего не ответила.
– Или тебе надо отдохнуть? – вспомнил Феликс. – Сколько дней за рулём.
– Я бы, конечно, не отказалась, но в сложившихся обстоятельствах лучше и правда ехать.
Шорохи вдруг притихли. Сначала Феликс не понял отчего, но тут услышал будто бы другой звук. Или… показалось?
– Слышишь? Как будто где-то свирель.
Китти помолчала.
– Нет, – он знал, что она прекрасно слышит. – Нет, я не слышу.
34.
Казалось, и не заснули ни на минуту, только плыл зачем-то, словно не замечая Передвижного моста, по реке красный трамвай и посверкивал огоньками сквозь вечернее марево, но тут на рассвете в дверь постучали.
Феликс приподнялся, понял, что стук ему уже не приснился. Правда, это не в дверь…
– Это внизу ходят, – глухо сказала Китти. Она стояла и прислушивалась к тому, что за стенами. Феликс метнулся к окну.
– Там автомобили, – возвестил он, рассмотрев точно. – Штук пять и, похоже, из Ринордийска.
Китти вскинула взгляд, кивнула:
– Кто-то сдал нас.
(А ведь они даже не решили, знают по легенде друг друга или нет…)
Китти обшарила пустые карманы.
– В машине? – догадался Феликс.
– В машине.
– Так, ладно, – он пробежался глазами вокруг, отыскал удобную доску с гвоздями на конце, встал с ней сбоку от двери.
Китти скептично подняла брови:
– Серьёзно?
– Почему нет!
– Лучше уходить через окно, если поднимутся.
– Ну сколько их там – пять? Десять?
– Там можно пройти по трубе, я вижу.
На минуту воцарилось молчание. Оно повисло здесь, у них и, казалось, даже заглушило звуки ниже. Не слышалось больше ни топота, ни голосов, ни скрипа дверей комнат – или это уже заложило в ушах на нервной почве… Хотя нет, слышал же он собственное дыхание, да и дыхание Китти тоже. Его скрыть не получалось, как ни старайся.
Наконец что-то раздалось на улице. Оба повели головой, боясь понять неправильно. Взревел и быстро отдалился мотор, за ним ещё два.
Китти подошла к окну, выглянула так, чтоб снаружи было сложно заметить.
– Уехали. Похоже, в город.
Оба, не сговариваясь, с облегчением опустились на лежанку.
– Да, обязательно сегодня умотаем, – пробормотал Феликс.
– А вот как раз лучше не надо, – прервала Китти.
Он обернулся, в изумлении уставился на неё.
– Ты не понял? Они и не искали нас сейчас слишком тщательно. Возможно, не с руки брать нас здесь, при свидетелях. Лучше, чтоб мы сами поняли, что они приходили, и среагировали соответственно.
– Хочешь сказать, «ящик» у них под наблюдением?
– Не обязательно. Достаточно выездов из города.
– Думаешь, так сложно? – Феликс недоверчиво оглянулся на окно, будто из него сейчас можно было видеть Истрицк и все его дороги. На улице светало. – Просто для того, чтоб без шумихи?
– Сколько я знаю этих людей, вполне вероятный вариант. Лучшее, что мы можем сделать, это залечь на пару недель и не дёргаться.
Феликс фыркнул ещё даже без слов, просто от одной мысли. Попробовал поискать слова.
– А если за эти две недели они наведаются ещё раз? Скажешь, нет?
– Это менее вероятно, – спокойно возразила Китти. – Если не будет реакции с нашей стороны, а точными сведениями они не располагают, возможно, решат искать следы в другом направлении.
Феликс задумался.
– Зависит от того, кто нас сдал, конечно, – протянул он.
– Это могла быть Сибилла. Это могли быть местные.
– Это могли быть Рамишев или Пурпоров. Не специально – но, скажем, проболтаться. Или разговор могли прослушать.
