Темный рай

Ветер развевал пожелтевшие верхушки деревьев. Разноцветный ковер из опавших листьев стелился под ногами, а приятный для ушей шелест напоминал мне детство. Это означает воспоминания… От них невозможно спрятаться или сбежать. Наверное, они будут вечно преследовать меня…

Слезы наворачивались на глаза, но я поспешно растирала их ладошками по щеке. Хотелось забиться в какой-то укромный уголок и там плакать и плакать.

Какой к черту «новый день новой жизни»! Как можно забыть ту боль, те переживания? Как можно забыть прошлое? Это невозможно! Как мне только пришла в голову такая глупая идея? Наверное, этот кошмар никогда не закончится, и я вечно буду убиваться грустными воспоминаниями и сожалеть о случившемся. К черту все свои обещания! Они не помогают…

Это все еще я… Тот же человек, совсем нерешительный и беспомощный. Я ведь еще ребенок… Заслужила ли я такую жизнь?

Восточный ветер развевал мои каштановые волосы. Хватая ртом воздух, я размазывала по щекам горькие слезы и размышляла о своей тяжелой судьбе, даже не подозревая, что это всего лишь начало.

Скорбь, печаль, одиночество…

Я чувствовала себя такой чужой и беспомощной, одинокой и никому не нужной. Будто пытаясь сбросить тяжелое бремя, я вздохнула полной грудью и… залюбовалась красотой центрального парка.

Как я тут оказалась?

Наверное, это останется для меня загадкой. Витая в своих мыслях, я даже не заметила, как очутилась здесь – среди природы, пения птиц и гула раннего осеннего ветра, который срывал листья с крон деревьев, медленно кружил их в танце-падении и плавно опускал на землю, даруя покой и свободу. Завороженно наблюдая за этой живой картиной, я нечаянно оступилась и потеряла равновесие. Готовясь к падению, я даже не рассчитывала на спасение. Но все обернулось совсем по-другому: чьи-то крепкие мужественные руки обхватили меня, бережно придерживая за талию.

– Будь осторожнее, – услышала я у себя над ухом незнакомый мелодичный голос и, кажется, забыла, как правильно дышать, ощущая щекотливое тепло его жаркого дыхания на оголенном местечке своей шеи.

Такие короткие и ничего, казалось бы, не значащие два слова, но они для меня показались музыкой. Я не видела своего спасителя, а от его голоса стало легче на душе.

Облегченно вздохнув, я все же нашла в себе силы, чтобы поднять взгляд и посмотреть на него. В то же мгновение я потеряла дар речи. Сердце в раз пропустило три удара, и по коже прошел еле ощутимый холодок. Наши взгляды встретились. Создавалось впечатление, что я смотрю в океан – таинственный, глубокий, бесконечный… Я тонула в его пленяющем взгляде, понимая, что это безумие. Яркие, обжигающие, изумрудно-голубые глаза… Они меняли цвет каждую секунду, словно переливались, в зависимости от того, как падает свет. Такие манящие, притягательные…

Я смотрела в лицо этого мужчины с неким восхищением. Широкие скулы, большой массивный лоб, на который небрежно спадают черные, как смоль, пряди волос. Темные брови, огромные ярко-голубые глаза напоминали сверкающие драгоценные камни, обрамленные длинными густыми ресницами. Прямой нос, четко очерченная линия губ, мужественный подбородок, широкие плечи… От одного его вида меня бросило в дрожь, как при лихорадке. Что же он со мной делает? Как можно испытывать столь противоречивые ощущения одновременно?

Его голос, запах и само присутствие уносили за рамки реальности, и это пугало меня.

Холодный – как лед, глубокий – как бездна. Такой чужой, далекий и дьявольски прекрасный. Тело словно магнитом тянуло к нему, желая сократить расстояние между нами.

Наверное, он слышит мое скачущее галопом сердце, сбитое неровное дыхание, учащенный пульс. Напряженность повисла в воздухе. И вот я понимаю, что как последняя идиотка продолжаю виснуть у него на шее и пялиться на его губы. Сколько мы уже так простояли, я толком не помнила. Время словно остановилось, и все проблемы отошли на второй план.

Убрав руки в сторону, я сделала шаг назад, смущенно опустив взгляд. Готова поспорить, что покраснела от стыда. Теперь же я могла рассмотреть его. Высокий, стройный брюнет лет, так скажем, двадцати пяти, был одет в темно-синий длинный плащ, хотя на небе ни облачка.

На шее у мужчины трудно было не узреть блестящее позолоченное ожерелье с каким-то знаком, определенно что-то обозначающим. Громко сглотнув, я снова уставилась на него в ожидании чего-то невероятного. Но ничего не произошло. Юноша холодно окинул взглядом, да так что у меня подкосились ноги, и ушел, слегка задев меня правым плечом.

Следовало бы поблагодарить незнакомца. Если бы не он, я бы валялась на холодной сырой земле. Но было поздно. Он просто взял и ушел. И от одной этой мысли на душе стало так больно и одиноко, что не передать словами.

Обернувшись, я смотрела вслед отдалявшемуся мужскому силуэту.

К глазам подступали слезы. Я не знала, как мне быть. Он уйдет, и я никогда его больше не увижу. Когда он скрылся вдали, мне совсем стало не по себе. И пусть говорят, что не существует любви с первого взгляда, что невозможно вот так просто влюбиться. Но почему же тогда сердце бьется так, словно готово выпрыгнуть из груди?

Я влюбилась в человека, даже не зная его имени.

В человека, который никогда не сможет быть со мной. И уже спустя минуту я стала сомневаться в его существовании.

А может, это всего лишь видение?

Что-то изменилось за сегодняшний день. Я повзрослела, стала мудрее, познала новое чувство – любовь. И пусть кто бы мне что ни говорил, но сердцу не прикажешь: я все время думала о брюнете с голубыми глазами.

Я не собиралась возвращаться домой, наплевав на то, что никто понятия не имеет о причине моего ухода из школы и местонахождении. По крайней мере, сейчас. Сотовый разрядился, так что никто не сможет ко мне дозвониться. Странное желание побыть в одиночестве не покидало меня.

Шагая вдоль незнакомых аллей центрального браунского парка, я не переставала любоваться красотой природы. Березки склонили свои ветви, печалясь, что пришла осень. Как хотелось вернуть жаркие летние дни! Вспомнила, как вчера мы с Алексом гуляли здесь и рассказывали друг другу интересные истории. Будто сотня лет минула с тех пор.

Вслед за мной, по пятам, не отставая ни на шаг, брел одинокий черный кот. Я знала народные приметы, что черный кот – не к добру, но моя любовь к животным превыше суеверий.

Стоило мне обернуться, как кот отворачивал мордочку, делая вид, что внимательно что-то разглядывает. Я невольно хихикнула, отогнав грустные мысли прочь. Бедный, несчастный, бездомный котенок, которому, видимо, больше некуда податься. Я подошла к нему, но он даже не двинулся. Если бы это был обычный бродяга, он бы уже рванул с места. Недолго думая, я взяла его на руки. Поглаживая черную, как уголь, гладкую шерстку, я удивилась, что кот такой чистый и ухоженный, хоть на выставку веди.

Через некоторое время я обнаружила, что у него на шее висит тоненький ошейник с позолоченным амулетом, как у того незнакомца, которого я повстречала несколько часов ранее. Сунув беднягу за пазуху, я плотнее запахнула пальто. Кот довольно заурчал, щекоча меня длинными усами.

* * *

– Лорен, слава Богу! – радостно вскрикнула Ненси, как только я переступила порог дома. – Где ты была? Я звонила, у тебя выключен телефон.

– Да, прости, он разрядился, – нашлась я, стараясь побыстрее прошмыгнуть на лестницу.

В прихожую вбежал встревоженный Тернер.

– Что-то случилось?

– Нет, все хорошо, – заверила я. – Просто хотелось побыть в одиночестве.

Сняв обувь, я направилась к себе в комнату.

– Лорен, куда ты? – окликнула меня крестная. – Разве ты не будешь ужинать?

– Нет, спасибо, Ненси. Я не голодна. Спокойной ночи.

Оказавшись одна, я распахнула пальто, которое все это время придерживала руками, и черный кот мягко приземлился на пол. Почувствовав тепло и безопасность, он довольно заурчал, запрыгнул на кровать и невозмутимо расположился на подушке. Усмехнувшись своему новому приятелю, я жестом приказала ему вести себя тихо, так как тут он незваный гость.

Через несколько минут в комнату постучали:

– Эй, Лорен! Это Алекс, можно зайти?

Схватив кота за шиворот, я швырнула его в шкаф. Странно, но тот даже не пискнул, хоть я была уверена, что сделала ему больно.

– Да-да, конечно, – отозвалась я. – Проходи.

Парень несмело открыл дверь и замялся на пороге.

– Прости, что тревожу тебя так поздно, но скажи мне правду: у тебя точно все в порядке?

Помедлив с ответом, я не переставала теряться в догадках: «Это что, так заметно? Я слишком странно себя веду?»

Нервно заправляя непослушную прядь за ухо, я старалась давать убедительные ответы, не вызывая никаких подозрений.

– Эмма мне передала, что ты ушла с последнего урока. Я не знал, что и думать. Ты пропадала с обеда до самого вечера, не брала трубку… Прости, я могу показаться навязчивым, но я, правда, волнуюсь за тебя…

– Алекс, нет повода для волнения. Со мной все, как видишь, в порядке.

– Больше никогда меня так не пугай, хорошо? – Он слегка дотронулся до моей щеки и нежно погладил ее. И было в этом жесте что-то настолько милое и трепетное, что защемило сердце. Пожелав спокойной ночи, Тернер покинул спальню, оставив меня наедине с тревожными мыслями.

Я предложила своему новому другу немного молока, но он не притронулся к блюдцу, и это показалось мне странным и неестественным, ведь дворовый кот ни за что бы не отказался от такого лакомства.

Судя по всему, у кота есть хозяин: достаточно ухоженный – явно из престижной и любящей семьи, даже ошейник новенький… Видимо, он потерялся, бедняга.

Погасив в комнате свет, я забралась под одеяло и укуталась с головы до ног. Черный гость не спал, казалось, его взгляд словно застыл на мне. Неприятный холодок прошел по всему телу.

Его миндалевидные глазищи таинственно светились холодными огоньками. Голубые глаза жили своей жизнью, терялись во мгле беспросветной ночи, все так же внимательно наблюдали за мной и каждую минуту невольно вынуждали возвращаться к сегодняшней встрече с таинственным незнакомцем. Я перевернулась на спину, ощущая пристальный взгляд на себе.

Я не понимала, что со мной происходит: воспоминания о той встрече, которую я так старательно хотела забыть, заставляли снова и снова ощущать водопад всевозможных запретных чувств. И это не прекращалось ни на секунду.

Приподнявшись на кровати, я схватилась руками за голову, стараясь вовсе не потерять рассудок. Мысли путались, дыхание сбилось и, черт возьми, я просто не могла с этим ничего поделать. Поддавшись неведомому порыву, я подняла взгляд.

Черный кот невозмутимо и выжидающе смотрел на меня. Это был взгляд настоящего зверя. Хищника… От него хотелось бежать, прятаться, но я продолжала сидеть на кровати и дрожать, покрываясь мурашками…

Видимо, я совсем спятила, но я совру, если и дальше буду отрицать очевидное.

«Я безответно и без оглядки влюбилась…» – прошептала я в пустоту и не узнала свой голос, лишь свет кошачьих глаз засверкал еще ярче в ночной темноте.

2

Глава

Я – самый худший

кошмар для нее

«Я видел в ее глазах больше мира, чем за окном».

Вячеслав Прах

Записки без почерка

Николас

Под утро я покинул ее дом через приоткрытое окно спальни.

Мое холодное, покрытое льдом нечеловеческое сердце, казалось, вовсе выпрыгнет из непробиваемой груди. Такого я не чувствовал более сотни лет. Я слушал свое неровное дыхание, в безмолвии наблюдая за восходом солнца. Вот оно медленно выкатывается из-за сизого облака, и постепенно с ним просыпается весь мир. Это время, когда находишься на уровне истинного горизонта. Сколько лет живу на земле, а так и не устал наблюдать за волшебством природы.

Но все же больше по душе – ночь. Только тогда можно чувствовать полную бессмысленность своего существования на земле.

Что-то произошло сегодня…

Что-то, что заставило меня полюбить утро и день.

Что-то, что заставило чувствовать себя кому-то нужным.

Что-то, что пробудило меня от вечного, нескончаемого мрачного сна.

Что-то, что вновь заставило почувствовать себя живым.

Заново родиться.

В тот день я вновь взял в руки перо и записал пару строк на пожелтевшем от старости листе бумаги. Лишь одно краткое слово «Лорен» – и весь мой мир перевернулся.

Моя муза…

Всего лишь одно ее имя – и рифма сама приходила ко мне в голову, а я только и успевал записывать. Строка за строкой, и я осознавал, что больше не остановлюсь. Эта девушка вдохновляет меня, чего уже не происходило так долго.

Это не могло произойти. Просто не могло.

Я – зло, порожденное самой природой.

Монстр, на котором лежит вечное проклятие.

Я не могу чувствовать, не могу любить.

Я – не человек. Больше…

С чего я взял, что те слова адресованы мне, а не тому парню – Алексу? Что-то подсказывало мне, что он далеко ей не брат и не друг. Как глупо даже думать, что кто-то смог полюбить такое чудовище, порожденное адом. Но почему тогда в душе все еще горит тусклый огонек надежды?

«Я безответно и без оглядки влюбилась…» – не выходили из головы те самые роковые слова.

Стук входной двери развеял мои мысли.

– Мой брат снова взял в руки перо?

– Эмма… – чертыхнулся я, схватившись руками за голову. Только ее здесь не хватало.

– Я что-то пропустила?

Витая в своих мыслях, я не услышал вопроса.

Рядом с Лорен я чувствовал себя человеком, что послужило главной причиной, из-за которой я не хотел отступать. Но было бы слишком эгоистично признать свои чувства.

Я не могу с ней так поступить и не позволю этому случиться.

Если то, что она сказала, правда, и те слова действительно адресованы мне, я не дам ей влюбиться в себя. Она больше никогда не увидит меня.

Так будет лучше для нас обоих…

Лучше… Для нее…

И плевать, через что мне придется пройти, чтобы забыть испуганный взгляд карих глаз, принадлежащий самой необычной девушке на всем белом свете.

Я не позволю ей пострадать из-за себя.

Я – самый худший кошмар для нее.

И про это нельзя забывать, как бы ни был силен соблазн быть с ней рядом… Вечно…

Нужно что-то такое, что отвлечет меня от раздумий.

«Так будет лучше для нее», – кричал мой разум, но сердце не слушалось. И эта борьба с самим собой, казалось, никогда не закончится.

– Я пойду учиться в школу!.. – решил я. – Сегодня же.

Лорен

Тем утром черный кот исчез, что ужасно огорчило меня. Видимо, он ушел через окно. Следовало быть внимательней. Вновь терзало странное ощущение, что и кот, и таинственный парень были всего лишь моим сном. Скорее кошмаром.

Странно, но сегодня Ненси не разбудила меня. Так что пришлось не игнорировать нудную трель будильника и вставать самой. В ванную я уже заходила со стуком, чтобы не повторить вчерашнюю ошибку. Может, сегодня мне удастся начать тот запланированный «новый день новой жизни», наступление которого явно затянулось.

Надев белую блузку и синие джинсы, я спустилась на первый этаж к завтраку. На столе уже остывала моя порция поджаренной яичницы.

– Доброе утро, – поздоровалась я со всеми.

– Доброе, – откликнулся Алекс, одарив меня теплой улыбкой.

– Как прошел первый день в новой школе, Лорен? – спросила крестная, когда мы сели за стол. – Вчера нам так и не удалось нормально поговорить.

– Все хорошо, – соврала я. – Там учатся хорошие дети. Я стараюсь со всеми быть в дружеских отношениях. И уроки мне нравятся, учителя рассказывают много полезных и познавательных вещей. Меня все устраивает.

– Ты уже нашла себе новых друзей?

– Ну, друзей это громко сказано, но я со многими нашла общий язык.

– Тебя никто не обижает? – вмешался Тернер. – Ты только скажи, я тогда не знаю, что с ним сделаю…

– Ты о чем? Все хорошо, Ненси, Алекс очень меня поддерживает. Я так благодарна вам.

– Не стоит, дорогая. Ты всегда была частью нашей семьи. Ты мне как дочь, а Алексу – как настоящая сестра. С твоим приходом нам всем будет лучше. Тебе здесь понравится.

– Мне уже нравится, – тепло улыбнулась им я, помогая собирать грязные тарелки со стола.

– Лорен, нам пора в школу, – напомнил Алекс.

– Спасибо, Ненси. Было очень вкусно. – Я старалась вести себя воспитанно, как и полагалось дочери Нормана Конорса.

Миссис Тернер тепло ответила:

– Пожалуйста. В следующий раз будем готовить вместе, научу тебя чему-нибудь.

– Обязательно, – поддержала я ее идею.

– А, и Лорен, – окликнула меня та, когда мы уже собирались выходить, – вчера звонила Маргарет. Я, конечно, не сказала ей, что ты пропала без вести и не отвечаешь на звонки, но мне не хочется врать и дальше своей лучшей подруге.

Ее строгий взгляд упал на меня. И тут, первый раз за все это время, я увидела рассерженную крестную. Видимо, мой вчерашний поступок ее очень огорчил. И мне почему-то стало жаль эту взрослую женщину, которая, несмотря на смерть мужа, всегда была добродушной и гостеприимной. Я восхищалась тем, как она может наплевать на все проблемы, спрятать боль и скорбь за своей светлой улыбкой, которая утешает не только ее. Она имеет магическую способность успокаивать и других. Проверено на своем жизненном опыте. Вспомнить, к примеру, приезд в Браун. Я была вся раздавлена грустными мыслями, но стоило мне посмотреть в эти сияющие добротой и заботой глаза, как сразу стало легче на душе. Поэтому я могу сказать, что здесь мне нравится. В этом уютном двухэтажном английском домике я смогу найти для себя покой.

Всю дорогу до школы я постоянно оборачивалась, внимательно вглядываясь в темные места и закоулки, но так и не отыскала своего нового приятеля – черного кота.

– Ты что-то потеряла?

– Нет, – покачала я головой, – просто не обращай на меня внимания.

– Лорен, с тобой творится что-то странное, ты не находишь? – Сын крестной перегородил мне дорогу.

Он резко повернулся ко мне. Его решительность меня настораживала все больше и больше. А вдруг он сможет узнать, что со мной происходит?

– Ты хочешь сказать, что я выжила из ума? – Слова сами вылетели из моих уст, и только потом я поняла, насколько глупо они прозвучали.

– Я такого не говорил, – отрезал он. – Просто скажи мне. Ладно? Если что-то не так, я всегда смогу помочь тебе или хотя бы поддержать…

– Почему?

– Ты мне небезразлична, Лорен, – растерянно помедлил тот. – В конце концов, я – твой друг. Знай, что ты можешь всегда на меня рассчитывать, что бы ни случилось.

– Спасибо, – поблагодарила его я.

Сегодня погода была противной. Бледный небосвод затягивали огромные серые тучи. По прогнозу намечался дождь. Чему удивляться? Браун – это, конечно, не Лондон, но все равно – Великобритания. Дождливую погоду, особенно ранней осенью, никто не отменял. Улицы, казалось, стали более темными и мрачными, дома погрузились во влажную холодную дымку.

В школе сегодня все обещало быть совсем по-другому. А может, это и к лучшему? Больше никого не волновали вопросы: «кто же эта новенькая тихоня из Лондона?» и «что у нее с Алексом Тернером?» Это уже было в прошлом. Все только и обсуждали приход таинственного красавчика. Я даже не ожидала, что так быстро забудутся вчерашние сплетни, и мысленно уже благодарила этого новичка. Может, хоть теперь Эмма от меня отстанет? Я прекрасно понимала, что в новой школе никому нет до меня дела. Для них я – новое лицо, ничего более. И Эмма, видимо, хотела выкачать из меня больше информации, чтобы потом рассказать своим дружкам. Сегодня же не я звезда эстрады и не мне отвечать на нудные вопросы публики, к примеру, «ты новенькая?» или «какой дурой нужно было быть, чтобы переехать из столицы сюда – в Браун».

Но это всего лишь мои догадки. Никто и не подозревал, чем все обернется. Сложив в ящик ненужные вещи, я вытащила учебники. Безразлично проведя пальцем по титульной стороне обложки, я бросила книги в сумку и закрыла шкафчик на ключ.

– Привет, – подбежала ко мне белобрысая красотка.

– Привет, Эмма, давно не виделись, – безразлично ответила я, понимая, что рано начала радоваться.

Девушка выглядела хорошо: красная кофта и короткая клетчатая мини-юбка, вьющиеся белые кудри, яркий макияж, и все это дополняли модные туфли на высокой шпильке. Сразу можно было заметить, что у блондиночки появился зловещий план.

– А ты знаешь, кто перешел в нашу школу?

– Понятия не имею, и, если честно, меня это вообще не интересует. – Я решительно направилась в противоположную сторону.

– Его имя Николас Питерсон, – тарахтела та, ни на шаг не отставая от меня, – и он…

Но не успела Саммерс договорить, как из-за поворота показался высокий парень. У меня глаза на лоб полезли, когда я осознала, кем оказался этот «таинственный новичок», о котором гудела вся школа. Ученики свернули себе шеи, с любопытством изучая новенького с головы до ног. Знакомая походка, насмешливая ухмылка, от которой замирает сердце. Прямые черные волосы, словно гладкая кошачья шерсть, небрежно застегнутая белая рубашка, не скрывающая его подкачанную идеальную фигуру. С каждым шагом парень становился все ближе, и я мысленно молила, чтобы он оказался сном или плодом моего дурацкого воображения.

Но все напрасно. Это был он. Он самый. Я узнала бы его из сотни прохожих. Такая уж была его особенность. Он не похож на остальных обычных людей: юноша каким-то образом выделялся из толпы. Наверное, каждой девушке при виде такого красавца приходила мысль: «Король тьмы, ангел ночи».

«Главное, не смотреть ему в глаза», – мысленно твердила я себе, но это и оказалось самой мучительной пыткой.

Наши взгляды встретились, этого было не избежать. Меня тянуло к нему. Рядом с ним я чувствовала свою слабость и страх одновременно. Я боялась потерять контроль и самообладание у всех на глазах.

Когда парень подошел достаточно близко, я смогла разглядеть его безупречное лицо. Я готова была поспорить, что он помолодел на десять лет. Такого же не могло случиться, верно? Еще вчера мне казалось, что ему больше двадцати пяти. Сейчас же он смахивал на подростка чуть старше меня. И от этого он стал лишь прекрасней. Раньше я на сто процентов была уверена, что идеальных людей не бывает. Теперь я убеждена в обратном. Его совершенство пугало и зарождало во мне запретное влечение.

Улыбка медленно сползла с его лица, как только он поймал мой взгляд.

– Это он… – прошептала Эмма мне на ухо, но я ее не слышала.

Все люди словно исчезли, растворились в дымке. Существовал лишь тот, от кого у меня немеют кончики пальцев и я забываю, как правильно дышать.

И вот он тут. Стоит рядом. Так близко…

В ноздри ударил аромат его парфюма, но следовало привыкать к этой манящей пытке. Раз он перешел в эту школу и будет учиться в моем классе, наших встреч не избежать. Еще вчера меня волновало то, что я его больше не увижу, а сегодня я хочу, чтобы он исчез и никогда не появлялся в моей жизни, как бы ни было тяжело.

– Я тебя помню… – прошептала я. – Ты помолодел… Как такое возможно?

На мгновение я смогла прочесть замешательство на его лице, но уже через секунду он вновь натянул соблазнительную улыбку:

– Ха, спасибо за комплимент.

Наверное, было очень глупо с моей стороны вслух высказать свою догадку. Он перевел все в шутку. Нет, но даже, если бы я оказалась права, что же он мог на это ответить, когда в школьном коридоре более десятка никчемных зевак, внимательно изучающих новое лицо школы.

– Привет, я Николас, – счел он за жест вежливости представиться.

– Николас Питерсон, уже слышала. Вся школа только и говорит о тебе. Мне это знакомо: я тоже новенькая.

Пауза затянулась намного дольше положенного. Николас ничего не ответил, но ближе так и не подошел, соблюдая дистанцию.

Вспомнив те чувства, которые охватили меня при первой встрече с ним, я вздрогнула и постаралась отогнать мысли прочь. Но ничего не вышло: он заметил мою внутреннюю борьбу и выжидающе посмотрел.

Тело будто налилось свинцом. Все мое внимание сейчас было сосредоточено на одном единственном человеке, стоящем напротив. Больше он ничего не говорил – только наблюдал за мной. Я чувствовала и видела, как Николаса тянет ко мне, а меня – к нему.

Столько эмоций и чувств было в этом взгляде, что мне становилось по-настоящему страшно. Нам не нужны были слова, мы могли понять друг друга вот так, просто глядя в глаза.

В голове звучали два голоса:

«Не стой! Подойди к нему. Слушай сердце!» – кричал один.

«Нет, Лорен. Нельзя! Тут много людей. Это неприлично», – не сдавался другой.

И я осознавала той небольшой частичкой здравого разума, которая все еще могла рационально мыслить, что второй мой внутренний голос безусловно прав.

– Да, это тот самый красавчик, про которого я тебе рассказывала, – подмигнула мне Эмма, возвращая в серую реальность. – Мой красавчик…

И тут… Боже мой! Что я вижу?