Тринадцатый год

Кольцо памяти закрутилось на пальце директрисы.

– Хочешь спросить меня, что тебе сдавать?

– Нет, не совсем так. Но, может быть, у вас есть для меня совет? – она покраснела и опустила глаза.

– Совет… За тебя я выбор сделать не могу, но могу помочь справиться с тем, какой урожай принесет твой выбор.

– Спасибо. Но, думаю, я боюсь не последствий, а самого выбора. Точнее, пожалеть о нем в будущем… Не уверена, что знаю, чем хочу заниматься всю оставшуюся жизнь.

Квиллайя продолжала улыбаться.

– Один сад или другой, или вовсе никакого, все есть выбор, и плохим он быть не может, может только быть.

Арнике стало чуть теплее на душе. Разговоры с Квиллайей, хоть и не всегда понятные, неизменно приносили ей какое-то особое умиротворение. Она улыбнулась директрисе в ответ. Вдруг Чжоо, услышав их разговор, повернулась и громко выдала:

– Экзамен выбрать – чего уж проще, если подумать? Делаешь, что получается, тогда что-то и получается! – и сама расхохоталась, стуча по столу рукой.

Арника от неожиданности вздрогнула, а затем в попытке сделать невозмутимый вид взялась не глядя за свою чашку, которая оказалась чайничком, потому что, когда ведьма его приподняла, чтобы отпить фей-чай, крышка вдруг соскользнула куда-то под стол, а горячая жидкость залила воротник платья. Теперь уже все студентки и профессора обратили на нее внимание. Квиллайю это ничуть не смутило, и она вернулась к своему сендвичу. Мелиссе достаточно было коротко взглянуть на втянувшую голову в плечи подругу, чтобы даже громче хохочущей феи воскликнуть:

– А что это за цветы вон там висят? Вот прямо над профессором Крокусом! Профессор Цикорио, я совсем забыла, как они называются?

Только что закончивший выслушивать лекцию Календулы и собравшийся было разделаться со своим пудингом Крокус вздрогнул, посмотрел наверх. Лицо Цикорио покрылось красными пятнами и она, запинаясь поначалу, ответила:

– Это орхидея. Могу тебя заверить… орхидея и есть.

Все посмотрели сначала наверх, затем на нее. Бедная ведьма так застеснялась, что почти всем телом повернулась к Крокусу с новой лекцией, усердно игнорируя направленные на нее взгляды:

– Господин Шафран, пожалуй, и без меня знает, что это за цветок. Хотя… кажется, я вам не рассказывала, как орхидеи выращивают… то есть, мы выращиваем. У нас ведь довольно уникальный метод подбора удобрений…

Профессор Крокус сделал жалобное лицо, но, вздохнув, снова повернулся к ней со своей чашкой фей-чая. Студентки захихикали, как и Чжоо, продолжая прерванные разговоры. Арника благодарным жестом приподняла чашку в сторону Мелиссы, а та в ответ осторожно чокнулась с несчастным чайничком без крышки, издавшим тихий звон.

Вскоре разговоры иссякли, а тарелки и креманки опустели. Квиллайя и профессора, коротко пожелав студенткам удачи на экзамене, вышли из зала. Мелисса облегченно вздохнула.

– Ну что, идем делать, что получается? – спросила она Арнику и захихикала, вставая из-за стола. Та улыбнулась, но вместо облегчения вдруг почувствовала тревогу – приближалось время экзамена.

К десяти часам утра у массивных резных дверей зала экзаменов собралась очередь. Ведьмы перечитывали свои тетради, сплошь исписанные заклинаниями и напичканные черновыми иллюзиями, шелестели учебниками, отрабатывали магические движения, перекатывали в ладонях холодные кристаллы, неразборчиво бубнили себе под нос, напряженно сдвинув брови. Волнение в воздухе висело невыносимое, и с каждой минутой ожидания учебники листались все быстрее, кристаллы все чаще подносились к губам для заговоров на удачу, а бубнящие голоса становились все громче и отчаяннее.

В самом начале очереди стояла Мелисса, уже в обычной своей одежде, как, впрочем, и остальные. Она практически с боем выбила себе это место, напирая на то, что единственная сдает историю и никого надолго не задержит. Она закрыла руками уши и старалась глубоко дышать. Сразу за ней стояла Арника, которую подруга протащила в начало очереди вместе с собой. Девушка в ужасе уставилась бессмысленным взглядом в противоположную стену, прислонившись к дверям зала. После инцидента с чайником ей пришлось переодеться. Она надела свое любимое короткое клетчатое платье и высокие сапоги, надеясь, что это придаст ей уверенности. Но возле дверей зала экзаменов ведьма с сожалением обнаружила, что это совсем не работает.

Мелисса повернулась к подруге и, увидев эту картину отчаяния, тронула ее за плечо:

– Давай, подыши тоже, поможет, – и она подняла и опустила руку Арники в такт своему дыханию. Та будто и не заметила этого.

– По-моему, мне уже ничего не поможет, – ответила она, – Что мне вообще сдавать-то? Я точно останусь на второй год! Хотя подумаешь, второй год… выбор есть выбор, не хороший и не плохой.

– Ну хватит уже, – строго одернула ее Мелисса, прерывая свои упражнения, – Я же тебе сказала – сдавай историю вместе со мной!

Арника только глаза закатила:

– Да сколько можно, не хочу я историей твоей заниматься! Работа, может, и хорошая, только я по душе хочу занятие найти.

Мелисса в ответ тоже закатила глаза:

– У тебя на поиски минуты четыре, не больше.

– Меньше, – сказала вдруг стоявшая сразу за Арникой Лобелия, которая до этого без конца поглядывала на свои часы, – Они и так уже задержались.

Арника со вздохом закрыла лицо руками, а потом вдруг выпрямилась и заявила Мелиссе:

– Знаешь, а я все-таки сдам живологию! Вот, видишь, я и решила! – И она торжественно сложила холодные и дрожащие руки на груди.

– Что – правда? Призовешь фамильяра без подготовки?

Арника притворно уверенно закивала, глядя на недоверчивое лицо подруги, а внутри вся сжалась в ледяной комок, жалея, что не захватила заговоренных на удачу кристаллов.

– Ничего такого уж сложного, – добавила ведьма, натягивая улыбку, – Мы полгода отрабатывали и движения, и термины, и концентрацию. Альпиния справилась, и я справлюсь.

– А артефакт где возьмешь?

Арника на секунду задумалась, машинально дотронувшись до сережки в правом ухе, и почти выкрикнула:

– Вот! Сережка! Вполне должна сработать.

– Разве она не заговоренная?

– Нет! Заговорена вторая, а эта чистая.

Мелисса обняла ее, довольная ответом:

– Тогда удачи. Жаль, я не смогу посмотреть, как ты его призываешь. Не забудь про дыхание и стабилизацию портала, и еще то слово странное…

– Да я знаю, знаю, дай повторю, – отмахнулась Арника и теперь сама закрыла уши и начала беззвучно шевелить губами, сдвинув брови.

Предмет живологии считался одним из самых простых в академии, а вот ритуал призыва фамильяра, необходимый для его сдачи, был одним из самых трудных экзаменов. Требовалось не только наизусть заучить сложное древнее заклинание, создать и стабилизировать межмагический портал, знать правильные движения и выполнять их все точно по порядку, но и очистить сознание. Это должно соединить его с чистым от волшебства артефактом, чтобы фамильяр оставил в нем часть своей магии, привязывая себя таким образом к ведьме на всю ее жизнь. Вспомнив все это, на мгновение Арника пожалела, что назвала именно этот предмет, но напомнила себе о словах Квиллайи и твердо решила следовать именно этому выбору, раз уже его сделала. Это ее немного успокоило, и вспоминать ритуал стало проще без жужжащего роя тревожных мыслей в голове.

Прошло до отчаяния мало времени, прежде чем Арника открыла глаза и отскочила от дверей, услышав за ними приближающийся стук каблуков. Она испуганно схватила Мелиссу за руку, и они тревожно переглянулись, когда двери засияли голубым светом и отворились. На входе в зал экзаменов стояла Пипирима Чжоо и с ухмылкой оглядывала взволнованных студенток. Она перевела взгляд на Мелиссу и коротко объявила:

– Первая!

Фея тут же развернулась и поковыляла на свое место за столом в центре зала. Ее бесцветные короткие крылышки подрагивали при каждом шаге, издавая тихое дребезжание. Мелисса на прощание улыбнулась Арнике, сжав ее руки, и пошла за Чжоо. Двери за ними захлопнулись и исчезли, слившись с каменной стеной.

Арника поняла, что больше не может совсем ни о чем думать, будто все заклинания в панике удрали из головы, оставив пустоту и лихорадочный стук сердца. Она не слышала, что происходит вокруг, а услышать, что происходит в зале, не могла из-за заколдованных дверей. Ведьма смотрела на них, будто пытаясь убедить сжалиться над ней и больше никогда не открываться. Но они отворились снова, как ей показалось, сразу после того, как впустили Мелиссу. Арника увидела перед собой знакомый, но каждый раз приводящий ее в ужас зал экзаменов.

Он был просторный и округлый, будто гигантская цветочная клумба. По периметру его украшали кристальные колонны, каждая высечена из цельного минерала, затейливо преломляющего свет, падающий из панорамных окон, между которыми росли деревья, плотно свитые между собой, покрывающие весь потолок зала начинающей желтеть листвой. Пол комнаты был сплошь покрыт русалочьим перламутром, ровно подогнанным под гладко отполированные белые камни с тлеющими огненными рунами, образующие окружность ближе к центру зала. Внутри нее стоял резной белый стол для преподавателей академии, формирующий почти полное кольцо, а место внутри этого кольца, в самом центре волшебного зала, предназначалось для студенток. Туда вставали ведьмы, чтобы сдать свой экзамен, окруженные силой всех четырех элементов магии и защищенные сидящими вокруг профессорами. Все в зале было устроено так, чтобы помочь магии студенток раскрыться, никому при этом не навредив.

Арника увидела преподавателей, все как один смотрящих прямо на нее, и неуверенно вошла в зал, с трудом переставляя одеревеневшие ноги. Она вздрогнула, когда за ней захлопнулись двери. У нее по-прежнему тряслись руки, теперь еще и крутило живот, но она заставила себя выпрямиться и поднять голову, вежливо улыбаясь учителям, пока шла к самому центру комнаты. Краем глаза Арника видела Чжоо, все еще ухмыляющуюся, и принципиально не стала оборачиваться к ней с приветствием. Вместо этого она встала лицом к благодушно улыбающейся Квиллайе, взгляд которой сейчас был ясным, и громко объявила:

– Я хочу исполнить ритуал призыва фамильяра для прохождения экзамена по предмету живологии.

Улыбка директрисы, казалось, слегка дрогнула, но она мягко кивнула, покрутив кольцо на мизинце, а Календула Цикорио обрадованно наклонилась вперед, приготовившись следить за призывом. Арника слышала, как Чжоо проскрипела что-то на ухо соседу, но тут же выкинула это из головы, глубоко вздохнув и сосредоточилась.

«Мать Дриада, только бы получилось! Обещаю делать все задания, писать по три курсовых в неделю и ходить на каждую лекцию Чжоо, лишь бы получилось с этим фамильяром!»

Как того требовали правила, она начала с рассказа о ритуале:

– Фамильяр – это межмагическое существо, сущность, имеющая связь со всеми видами элементарной магии: землей, воздухом, водой и огнем. Фамильяр является в земной мир по призыву ведьмы, которая применяет в ритуале все четыре вида волшебства. Призванное существо становится ее компаньоном на всю жизнь. С практической точки зрения, к магии фамильяра можно обращаться для усиления собственной, а также чтобы иметь более прочную связь с элементом, магия которого дается ведьме хуже всего.

Цикорио довольно кивала, Чжоо сидела со скучающим видом, другие преподаватели молча слушали студентку, а Квиллайя медленно крутила кольцо. Арника продолжала, на удивление легко вспоминая свои конспекты по живологии:

– Правильно исполненный ритуал и чистый, то есть неиспользованный ранее в магических целях и созданный из единственного материала артефакт позволяет призвать фамильяра из межмагического пространства и привязать его к исполняющей ритуал ведьме. Таким образом, нужно произнести заклинание призыва, чтобы обратиться к фамильяру. Затем – задержать дыхание, обратившись к водной магии, а потом – создать огненный портал и предложить фамильяру войти в земной мир, чтобы он пришел по доброй воле, как это делают создания мира воздуха. При правильном проведении ритуала портал стабилизируется и превратится в межмагический и тогда сможет впустить существо.

Чжоо усмехнулась. Арника встревоженно посмотрела на Цикорио, которая с улыбкой подсказала:

– Какой же у тебя артефакт?

Девушка спешно сняла сережку с правого уха, показывая ее профессору. Она махнула рукой, прося ведьму показать артефакт директрисе. Та провела рукой над сережкой, проверяя ее магию, а затем кивнула.

– Я предложу фамильяру свою сережку из серебра, я ношу ее всегда, так что не потеряю и не перепутаю, – пояснила Арника.

Профессор Цикорио улыбнулась и записала что-то в тетрадь перед собой. Остальные молчали. Девушка подождала несколько секунд и тогда подытожила:

– Я, наверное, начну.

Она еще раз оглядела преподавателей и закрыла глаза, сосредоточиваясь. Несколько секунд ведьма стояла так, с направленными вверх ладонями. Затем сделала хитрое движение пальцами, замерла; нарисовала руками круг, снова напряженно замерла; повторила то же самое, а потом выставила руки перед собой, будто отодвигая что-то. Перед ней завибрировал и замерцал воздух, сгущаясь и темнея, медленно формируя кольцо в человеческий рост высотой.

Арника неторопливо произнесла заклинание, старательно артикулируя каждый звук. Эти слова она помнила хорошо: всегда кроткая Цикорио превращалась в строгого профессора, когда учила студенток этому ритуалу. «Каждая морфема, каждый звук древнего языка несет в себе магическую ценность! Запутаетесь в заклинании, произнесете не то, и можете навредить как себе, так и фамильяру», говорила профессор, внимательно следя за произношением ведьм.

Закончив с заклинанием, Арника задержала дыхание и застыла. В ту же секунду руки ее дрогнули. «Дриада! Или сначала дыхание, а потом заклинание?»

Портал побагровел и тоже дрогнул, когда Арника снова правильно выставила перед ним напряженные руки и громко затараторила второе заклинание, приглашающее фамильяра, решив, что пути назад уже нет. На мгновение багровое кольцо перед ней стало ровным и голубым, превратившись в межмагический портал. Девушка даже выдохнула, быстро спохватившись, и снова задержав дыхание. Но уже через секунду портал будто закашлялся, выплюнув несколько голубых молний, а потом и вовсе вспыхнул багровым пламенем, сразу увеличившись вдвое, грозя поглотить и Арнику, и весь зал. Учителя повскакивали со своих мест, огненные руны на перламутровом полу заполыхали, засияли кристаллы защитных колонн, кто-то из учителей стал повторять незнакомое ведьме заклинание, широко раскинув руки.

Арника застыла в ужасе, ощущая жар на лице и боль от раскалившейся огненной магией сережки в правом ухе. Она уже не читала заклинание и не задерживала дыхание, но портал продолжал клубиться и гореть. Ведьма почувствовала, как ей на плечи легко легли чьи-то руки, и услышала прямо за собой спокойный голос директрисы, читающей какой-то заговор. Пламя уменьшилось, кроваво-красные края портала обрели ровную форму, Арника облегченно выдохнула. И тогда из черноты и дыма вышло испуганное существо с оранжевой кожей, черными волосами и небольшими острыми рожками на голове. Никто в этой комнате еще никогда не видел демонов, но Арника, как и остальные, сразу поняла, что встретить одного из них – к несчастью.

Глава 2. Задание

Молчание в зале экзаменов длилось и длилось, всех охватил ужас. Кто-то из преподавателей уже успел окружить центр зала защитным магическим барьером, кто-то преломил пространство под ногами демона, и тот беспомощно повис в воздухе. Арника, парализованная страхом, стояла перед предательским порталом, который постепенно бледнел и растворялся в воздухе. Ей тут же вспомнились все легенды и страшные истории, которые она с детства слышала о демонах, жутких и коварных крылатых созданиях огня, обманом заставляющих ведьм служить им, утаскивающих волшебников в другие миры или доводящих их до сумасшествия и сведения счетов с жизнью. Выросшая на этих историях, Арника с возрастом перестала в них верить, но сейчас, видя демона прямо перед собой, она осознала, что, возможно, никогда и не расставалась со страхом темноты, обмана и огня.

Квиллайя без конца крутила свое кольцо, внимательно рассматривая демона. Тот сначала махал руками и ногами, пытаясь найти опору, потом начал делать какие-то движения, как поняла Арника, в тщетных попытках воспользоваться магией, и наконец, оскалившись, повернулся к директрисе. В отличие от своих сородичей из легенд, он был, в общем-то, не очень высоким и не таким уж мускулистым, одет в простую и явно старую одежду невнятных серых тонов и пыльные черные ботинки, а крыльев у него и вовсе не было. Арника на секунду даже засомневалась в том, что перед ней настоящий демон. Волосы его были черные, блестящие, завязанные в узел на затылке, а в правом ухе сверкала серьга из какого-то минерала. Когда он оскалился, кровожадно сверкнули и два искривленных клыка, а темные глаза сощурились под низкими бровями. От его раскаленной красновато-оранжевой кожи исходил едва заметный пар.

Не теряющая самообладания директриса, выпрямившись во весь рост и приподняв голову, первой нарушила молчание:

– Кто ты такой?

Демон дерзко поднял голову, ухмыляясь. Видимо, отвечать он не собирался. Квиллайя даже бровью не повела.

– Я могу заставить тебя говорить. Но раз ты уже на сравнительно рыхлой почве, я еще раз предложу тебе ответить на мой вопрос.

Огненное создание оглядело преподавателей и Арнику, задержав на ней взгляд. Она вдруг поняла, что до сих пор стоит в позе сотворения портала, и, не зная куда девать руки, сложила их на груди, старательно делая возмущенный вид. Демон снова ухмыльнулся и посмотрел на директрису. Затем едва заметно вздохнул.

– Я – Нефелин, каменный демон мира огня, если угодно. И требую ответ и на мой вопрос: кто ВЫ все такие?

По залу прошел испуганный шепот. Квиллайя не переставала пристально взглядываться в Нефелина. Арника поймала себя на мысли, что вот так же внимательно, но без определенного выражения на лице, директриса осматривала и ее саму, когда она поступала на первый курс. Потом Арника еще много раз видела этот взгляд, и иногда ей казалось, что глаза Квиллайи смотрят осуждающе, иногда – что с любопытством, а иногда – что таким образом она старается запомнить лицо собеседника. О чем директриса думала сейчас, девушке понять не удавалось. К ее удивлению, Квиллайя запросто открыла тому все как есть:

– Ты в мире земной магии, каменный демон. Мы – профессора академии ведьм, я здесь – директриса, Квиллайя Кильяха, а это – наша студентка, Арника Латук. Ты попал к нам через портал, который она создала.

Демон впился страшными глазами в жалобно ссутулившуюся Арнику, когда Квиллайя так бессердечно на нее указала.

– Что тебе от меня надо, ведьма? – выплюнул он, и пар от него пошел гуще, когда кожа его начала еще больше раскаляться. Арника не знала, что ему на это сказать, перевела умоляющий взгляд с него на директрису, но и та молчала, ожидая ответа. То, что и демон ждал молча, дало Арнике несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Она, набравшись смелости, посмотрела ему прямо в глаза и ответила едва слышным голосом, хоть и собиралась звучать уверенно:

– Я призвала тебя по ошибке.

– Что? По ошибке? Ну так отправь меня обратно сейчас же, мне здесь делать нечего!

– Я, вообще-то… Не знаю, как это сделать…

Демон на секунду опешил, а затем вдруг заполыхал весь с ног до головы, обдавая удушающим жаром всех окружающих, начиная с ближе всех стоящих Арники и Квиллайи. Он почти рычал, выдыхая языки пламени вместе с воплем:

– Зачем ты меня призвала, если отправить назад не в состоянии? Может, кто-то из твоих профессоров тогда соизволит, а, ведьмы?

Пипирима Чжоо вдруг впервые за последние минуты подала признаки жизни: она развела перед собой руками, коротко что-то сказав, и демон тут же погас, схватившись за горло. «Магия воздуха», поняла Арника. Длилось это каких-то пару секунд, но когда фея опустила руки, Нефелин упал на ставший вдруг снова твердым пол, откашливаясь и глубоко дыша. Квиллайя обернулась к Чжоо и осуждающе покачала головой.

– Мы не причиним тебе вреда, я приношу извинения за этот порыв. И вынуждена сказать, цветочек, что никто из нас не в состоянии вернуть тебя в твою теплицу. На данный момент. Продолжай отвечать, когда сможешь говорить. Я хочу знать твое полное имя, раз уж ты знаешь мое.

Демон наконец отдышался и злобно глянул на Пипириму, которую и это, конечно же, развеселило. Он встал во весь рост и действительно ответил ей:

– Понял, значит, попытаемся дружить, ладно. Я – Нефелин Тигровый Глаз.

Квиллайя довольно улыбнулась. Не переставая крутить кольцо, она впервые отвернулась от демона и, оглядев сначала преподавателей, обратилась к Арнике:

– Твоя серьга не впитала межмагическое волшебство, значит, и фамильяра ты не подвязала, что экзамен твой, конечно же, не позволяет засчитать. Однако ты призвала демона, чего не расцветало на земной почве уже много десятилетий, а это очень ценно для магического сообщества. Как же нам быть?

Она теперь подошла к профессорам, которые собрались вокруг нее и начали перешептываться, то и дело опасливо поглядывая на демона. Кто-то из них охнул, кто-то хохотнул, кто-то закричал шепотом что-то про межмагическое пространство. Нефелин в это время снова попытался применить магию, но заклинания ему по-прежнему не удавались. Арника следила за ним исподлобья, настороженно наклонив голову. Демон пробовал все новые и новые слова и жесты, но ничего не происходило. Он с тихим стоном запрокинул голову, схватившись за волосы.

– Великий Квинтинит… – пробормотал он себе под нос и опять посмотрел на Арнику. Его взгляд уже не был таким злобным, скорее печальным. Заметив, что и она смотрит на него, демон снова натянул воинственное выражение лица и отвернулся в сторону профессоров. Арнике вдруг стало его жалко, она хотела было сказать ему что-то утешительное, но в итоге решила вообще ничего больше не говорить и не делать сегодня, чтобы еще какой чайник или демон на нее опять не свалились. Вместо этого она сняла правую сережку, которая совсем не светилась, как это обычно делают артефакты с магией фамильяра внутри. Оказалось, она лишь стала больше блестеть, будто вместо ровного шара из металла превратилась в кристалл с тысячами мелких граней, не видимых глазу, но по очереди отражающих свет. Арника сняла и рассмотрела вторую сережку, но та по-прежнему сияла обычным ровным бликом. Она посмотрела на Нефелина и догадалась.

Шепот преподавателей вдруг стих, и Квиллайя снова подошла к демону, который так и не мог сдвинуться с места.

– Нефелин Тигровый Глаз, верно?

– Верно, – настороженно отозвался он. Директриса кивнула.

– Нефелин Тигровый Глаз, у нас действительно нет сейчас заклинания, способного вернуть тебя в огненный мир. Но у нас есть предложение, если ты согласишься его принять.

Демон только повел рукой, предлагая ей продолжать. Она снова повернулась к Арнике.

– В последние сезоны знания приживались в тебе легко, цветочек. Не сразу, но ты сумела постичь дисциплины, которым мы здесь тебя обучали. Однако, учеба стала для тебя лишь игрой, и ты ветрено ей забавлялась вплоть до сегодняшнего дня, когда твой выбор принес плоды тяжелее ожидаемых. Впрочем, мы не должны опускать руки, и я верю, что ты справишься с тем, что я хочу тебе предложить, хотя выбор все еще за тобой. За вами обоими, точнее.

Арника поежилась, ощущая на себе взгляды всех присутствующих в зале. У нее застучало в висках, щеки горели.

– Я предлагаю тебе и демону заключить сделку!

Арника и Нефелин в ужасе переглянулись. Ведьма выглядела так, будто готова была разрыдаться, а демон обжигающе ненавидящим взглядом смотрел прямо ей в глаза.

– Сделки с ведьмами? – спросил он, – За кого вы меня тут держите? Я знаю, что все вы, земные волшебники, обманщики! Используете демонов для своих целей, держите на привязи словно фамильяров, а потом выбрасываете за ненадобностью обратно, без сердца и магии, чтобы они погибали, вернувшись домой, если не сгинули невесть в каком мире раньше! Нет уж, со мной вы такое не провернете!

Арнике как будто даже полегчало от его отказа, она было понадеялась, что Квиллайя передумает и хотя бы просто оставит ее на второй год, но директриса не передумала. Она ответила ему:

– Я знаю также о том, как опасны сделки с демонами для ведьм! Сколько невинных земных душ вы обманули, отняв у них все: друзей, репутацию, нормальную жизнь и саму магию! Сколько погибло даже после освобождения от ядовитых сделок!

Демон презрительно фыркнул.

– Однако, я все-таки предлагаю тебе заключить сделку, и при том – честную. Я делаю это, чтобы все оставались в безопасности, и мои ученицы, и преподаватели, и я, и ты. Я произнесу условия, но сделку ты заключишь с ней, раз она тебя призвала.

Арника только разочарованно вздохнула. А потом сама обратилась к директрисе: