скачать книгу бесплатно
Он так и остался стоять у меня за спиной, судя по звукам, отошёл к стене.
– Какие обстоятельства? – спросила я машинально.
– Мне известно, что это не вы.
Я перебросила ноги через скамью и повернулась к главному палачу. Камера крутанулась на пол-оборота дальше, покачалась и вернулась на место.
– Что, не я?
– Не вы совершили преступление, за которое чуть не поплатились.
Тряхнув головой, я прогнала темноту и сфокусировала на нём взгляд.
– Это я.
Его длинные волосы были столь же бесцветно белыми, сколь чёрными были его глаза. Половину лица и шею изрезали шрамы – ломаные, тоже чёрные линии. Его словно хлестали огненной плетью, но вместо ожогов и рубцов осталась мёртвая ткань из угля и пепла. Говорили, это тёмная душа рвётся наружу.
Наверное, никто так долго на него не смотрел.
– Нет, – последовал запоздалый ответ, – не вы. Вы – можете быть свободны.
Я замотала головой. Вдруг он не разглядел с высоты своего роста – я оттолкнулась ногами от скамьи и уселась на стол.
– Я отказываюсь. Не смейте! Пожалуйста… – вот он, миг настоящего ужаса. Всё, что произошло до этого, померкло.
– Как королевский судья я обязан следить, чтобы в Нуррингор попадали настоящие убийцы, госпожа Каролина.
Разгадав моё желание, он пододвинул к себе скамью и сел. Так наши лица оказались на одном уровне. Он и правда знал. Чернота его глаз выдавала больше, чем некоторые страстные речи.
– Настоящие? – я ни разу не кричала сегодня, но голос сел. – Ей семнадцать лет. Этот выродок…
– Я бы попросил… всё же покойный наследник герцога, самой титулованной и состоятельной особы в городе.
– Этот мерзкий выродок насиловал Тею с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать.
– И вот два дня назад девушке под руку попался железный штырь, валявшийся на полу беседки. – Гранд Айвор, пересказывая трагические события, скучающе рассматривал ссадину на моей шее. – После она в панике прибежала к вам и просила о помощи, а вы велели позвать стражей и молчать. Так всё было, госпожа Каролина? Вы можете идти, вас ждут на улице.
Я сложила руки за спиной.
– Вам нужен преступник? Я здесь. Можете позвать ваших псов – пусть задерут мне юбку, пусть делают, что хотят. Можете запереть меня в вашей тюрьме до конца жизни. Можете сразу межам отдать, как там… в качестве ресурса. Не трогайте девочку.
Уголок его губ – на чистой, не обезображенной шрамами половине лица – дёрнулся то ли в неуместной улыбке, то ли в гримасе отвращения.
– Почему? – он сощурился.
– Что?
– Вы с этой девушкой состояли в любовной связи?
– Что? Да нет же!
– Тогда почему вам есть дело?
А почему я дышу? Почему испытываю нужду в пище, свете или дружеском прикосновении?
– Потому что, – протянула я медленно, – это свойственно человеку. Привязываться, заботиться, сострадать… Или вы не человек?
– Не совсем.
Вдруг вспомнив о чём-то, он расстегнул мундир и достал из внутреннего нагрудного кармана помятую лепёшку.
– Вот, – он протянул мне хлеб. – Сострадание.
Я схватила угощение и вгрызлась в тесто зубами.
– Так себе последний ужин осуждённого, – пробормотала я с полным ртом. – Но спасибо.
– Вы уйдёте наконец?
– Нет.
Мимо маленького зарешёченного окошка под самым потолком, каркая, пролетела ворона. Мы одновременно посмотрели вверх, а потом друг на друга. Я не знала, как иначе демонстрировать решимость, только твёрдым взглядом. А он точно не ожидал, что кто-то способен так долго на него смотреть.
Проглотив последний кусок лепёшки, я вытянула вперёд руки.
– Давайте уже заканчивать, – я соединила запястья. – Меня срочно нужно изолировать, я со вчерашнего вечера мечтаю воткнуть в чьё-нибудь горло вилку для рыбы. Пожалуйста… Вас называют чудовищем, но в сравнении с людьми, которых я встречала сегодня, в вас я чувствую больше милосердия. А если правду говорят, то не всё ли вам равно, чью казнь благословить?
Ножка скамьи противно проскрежетала по полу. Гранд Айвор поднялся, а я невольно отклонилась назад.
– Милосердие. Не представляю. – В поисках тени он отошёл в угол камеры. – Как это ощущается?
– Как щипцы, – ответила я без раздумий. – Они вгрызаются в сердце и отрывают от него по кусочку.
– Теперь я понимаю ваше стремление умереть.
Я слабо улыбнулась.
– Вы, значит, разговариваете на языке боли. Я знаю его. Что ещё вам перевести?
Он провёл рукой по волосам и отвёл их за ухо. Я повторила движение. Его шрамы на виске и моя седая прядь – как отражение друг друга. Следующим жестом он указал на дверь.
Приговор или избавление? Я одинаково боялась и того, и другого. Часть меня, маленькая, озлобленная, рвалась на свободу. Помчаться вперёд, оставить низкие потолки и сырые стены, вдохнуть свежий воздух – себе, для себя. Скопить денег и уехать в Виарт, прожить жизнь – если не свою, так новую, какую-нибудь чудесную и кружевную…
Но каждый шаг давался всё труднее. То и дело я поглядывала вниз – не волочатся ли за ногами тяжёлые железные цепи.
Гранд Айвор шёл немного впереди – слева от меня, а другая его сторона снова нашла тень.
Боль, твой верный спутник. Печаль, мой тихий враг.
Строки из старой баллады вспыхнули в памяти, обрисовав его профиль знакомой резкой линией, но тут же погасли. Лестница вела вниз.
Оглядываясь на воображаемые цепи, я считала ступеньки, отдаляющие меня от неба. Свет из окон не проникал сюда. Воздух редел. Становилось всё холоднее, зато так запах почти не ощущался.
Я знала, что там.
Под землёй не оказалось коридора, чтобы вздохнуть и подготовиться, – лестница сразу вывела нас в большое круглое помещение. Приземистый пожилой мужчина в грязном фартуке раскладывал инструменты на полках, бряцанье гулким эхом отражалось от стен. Лекарь, так его почему-то называли, поприветствовал королевского судью сухим кивком.
В центре круглой комнаты, параллельно друг другу, стояло несколько столов. Некоторые пустые, другие накрыты простынями из жёсткой, посеревшей от времени ткани. Такие никто не стал бы гладить.
Я покачнулась, но меня подхватили под локоть.
На одной из простыней алело пятно крови. Я не смогла бы вот так узнать силуэт человека под ней, но расположение пятна – правый бок, – именно там, вокруг ржавой железной палки, я ощупывала рану Лосано-младшего, ещё надеясь его спасти.
На соседнем столе лежала Тея. Её не укрыли пока… не накрыли. Тея была такой же, какой я видела её утром: руки на груди замотаны в шаль, кудрявые волосы обрамляют лицо, только губы очень бледные и ресницы не шевелятся. Мне бы спросить, но последний кусок лепёшки застрял где-то между горлом и желудком и не пропускал слова.
Гранд Айвор заговорил сам.
– Она хотела сбежать.
Звяк – это лекарь уронил на пол тонкий нож в форме лепестка. Не надо больше рассказывать, пожалуйста.
– Выбрала лёгкий путь: пробралась в спальню хозяина, нашла его тайник. – Он всё ещё держал меня, и только этот локоть не дрожал. – Выйти не успела. Герцог разозлился, а девушка…
– Тея.
– Подумала, что признание ей поможет, послужит оправданием. Но герцог Лосано узнал правду о сыне и не сдержался.
Не сдержался. Бесконечно медленно я повернула голову на рассказчика, потом опять на Тею. Она никогда не обматывала шаль вокруг шеи так плотно.
– Что с ним будет? С герцогом? – я не узнала свой голос.
Ответа не последовало.
– Что будет с ней?
– То же, что и со всеми.
– У неё отец…
– Даже если бы у него нашлись средства выкупить тело, убийц хоронить не положено.
Тело. Не положено. Живые научились радоваться телам, ведь гораздо милосерднее кормить межей ими. Обрывки фраз не желали складываться вместе. Не было смысла. Никакого, ни в чём.
– Теперь вы уйдёте?
Я кивнула, и он отпустил меня. Не я – стены вокруг закружились. Снова ступеньки, снова цепи тянули меня назад. Я не попрощалась, но если вернусь, останусь там навсегда.
Я не помнила, как оказалась снаружи. Двери, решётки, какие-то люди что-то говорили мне вслед. Стены наваливались – я отталкивала их руками и шла дальше. А потом вдруг шум, свежий воздух, и голова закружилась. Стены исчезли и, беспомощно хватая пустоту, я стала оседать на землю.
Меня обхватили за плечи и потащили куда-то. Я отстранённо наблюдала, как ровная брусчатка под ногами превращается в ухабистые обломки с редкими сухими травинками между ними. Шаг, ещё шаг. Скоро суета городских улиц осталась позади. Снова мир вокруг завертелся. Я упала на колени, и меня вырвало на чьё-то покосившееся крыльцо. Избавившись от непереваренного хлеба, желудок спазмами выталкивал белую пену – и слёзы, слёзы всё текли.
– Вот так, хорошо. – Кто-то сильный и ласковый гладил меня по волосам. – Теперь прополощи рот.
Легко было слушать этот голос и подчиняться. Я взяла протянутую флягу, умылась. Вода заглушила привкус рвоты и крови, но вязкая тошнота осталась.
– Молодец, теперь ты почти похожа на живого человека.
– А на кого была похожа раньше?
– Ой, лучше тебе не знать. У нас Гвин, повар, любит сказочки про всяких зеленокожих тварей с южных болот рассказывать, у него потом спросишь.
Мэрг я узнала не по голосу, даже не по аромату духов, просто рядом с ней менялось моё ощущение жизни.
– Как вы нашли меня? – я наконец смогла повернуть голову и посмотреть на неё.
Мэрг сидела рядом со мной – тоже на коленях, в замызганной юбке, но, будь проклят этот мир, если королева на своём троне держала такую же осанку.
– Глупая, они ведь сразу ко мне пришли. Я отвечаю так уверенно: нет тебя тут. Они искать – а тебя и правда нет.
– Простите…
– А потом сам Айвор пришёл, когда про эту девушку выяснилось.
Наверное, я опять позеленела, потому что Мэрг заговорила быстрее:
– Неважно это теперь. Прошлое нельзя изменить, потому оно так и называется. И горевать нет никакого толку, и жалеть.
– А когда началось прошлое? – спросила я.
– Секунду назад. Пойдём домой, Каролина.
Сначала передо мной поставили горшочек наваристого говяжьего бульона. Мэрг сидела напротив и внимательно следила за каждой ложкой, которую я отправляла в рот. Потом был пирог со шпинатом, который мне пришлось съесть до последней крошки. Решив наконец, что еды во мне достаточно, Мэрг сама отправилась на кухню и принесла маленькую рюмочку с чем-то коричневым.
Напиток обжёг нёбо и разлился по телу приятной вялостью.
– Комната для тебя готова, – сообщила Мэрг.
Я кивнула, но тут же замотала головой, отчего перед глазами запрыгали разноцветные пятнышки.
– Можно мне ещё здесь посидеть? Не могу сейчас одна.
Комната для меня. А раньше Мэрг сказала: пойдём домой. Я повторяла это слово всю дорогу – то мысленно, то шёпотом пробовала на вкус. Оно согревало ярче, чем горячий бульон или алкоголь.
Просьбу мою услышали. На соседний стул тихо опустилась Дэзи. Она понюхала пустую рюмку и вопросительно взглянула на Мэрг, но та грозно нахмурилась.
Место с другой стороны заняла Нора. Рядом – наверное, самая красивая девушка в этом городе, это её портрет висел на лестнице, увлекая и смущая посетителей. Изящно откинув за спину золотистые волосы, она посмотрела на меня: немного свысока и самую малость сочувственно.
– Я сразу хочу предупредить, – быстро проговорила она, – если ещё раз увижу тебя рядом с Арвином, задушу во сне подушкой.
