скачать книгу бесплатно
– Очень приятно! А знаете что, господин Ковальски, не зайти ли Вам к нам в гости на чашечку чая? У нас есть прекрасный контрабандный чай из индийской федерации. Настоящий. Такой Вы вряд ли пили, честное слово!
Винсент, было, заинтересовался. Кого еще имел в виду этот человек, говоря «к нам»? Но тут кое-что произошло.
За спиной Шмидта мелькнула тень.
Из глубины квартиры донесся шепот.
Профессор сделал вид, что не прислушивался.
Шепот стал громче.
Наконец, из-за его спины возникла изящная девичья рука и настойчиво дернула за полу пиджака. Человек отмахнулся и прикрыл дверь.
– Очень прошу, не отказывайтесь от приглашения!
Винсент кивнул и решительно потушил сигарету.
Когда Ковальски с коробкой переступил порог чужой квартиры, Шмидт быстро запер за ним дверь. Пожалуй, даже несколько торопливее, чем следовало бы.
– Мне снимать обувь? – спросил Винсент, в очередной раз взглянув на тапки Вернера.
– О, это совсем не обязательно! – заверил профессор. – Знаете, там, где я вырос, дома все ходили в тапочках. Теперь живу с этой привычкой. Но Вас принуждать не буду, ни Боже мой! Проходите, как есть!
Ковальски вежливо кивнул и шагнул в комнату. Обстановка выглядела необычно. Повсюду стояла техника и электронные приборы. Не слишком разбиравшийся в этих вещах Винсент опознал только осциллограф. Взгляд то и дело натыкался на мониторы, тихо гудевшие ящики системных блоков и бесчисленные провода. В дальнем конце комнаты, за столом с множеством экранов, сидел ещё один пожилой мужчина. В отличие от худощавого Вернера, этот седой человек был крупнее и носил очки.
– Салют! – поприветствовал он Ковальски, не вставая из-за стола. – Меня зовут Эдвард, я коллега Вернера, а это, – кивнул он на хрупкую девушку, почти утонувшую в глубоком кресле, и от того не сразу замеченную Винсентом, – Мирослава. Рады приветствовать в нашей скромной обители.
– Можешь называть меня просто Мира, – с озорством улыбнулась девушка.
Ковальски мог бы принять ее за подростка не старше тринадцати лет. Черты лица, сложение – все говорило в эту пользу. Но было в ней что-то еще, не столь очевидное. Возможно, слишком проницательный взгляд, а, может быть, интонации.
– Привет, соседи. Я Винсент Ковальски, из квартиры напротив. По просьбе Вернера принес припой и удлинители. Думаю, вы сумеете найти им применение.
– Садитесь на любое свободное место, – махнул Вернер. – Прошу прощения за беспорядок, мы прямо тут едим, спим и работаем. Совершенно нет времени на уборку. Сейчас Мирослава сделает Вам чай, он, как я и говорил, бесподобен.
– Дед, опять ты со своим чаем! Его, кроме вас с Эдвардом, никто не пьет. Вежливые люди предлагают гостям кофе или прохладительные напитки, – не делая попыток встать с места, сказала девушка.
– Гость хочет попробовать индийский чай! – строго ответил Шмидт, не принимая возражений.
Девушка состроила недовольную гримасу закатив глаза кверху. Но через мгновение легко выпорхнула из кресла и принялась возиться с чайником.
– Давно вы тут живёте? – спросил Винсент, с любопытством оглядываясь.
– Около двух недель. Вы, наверное, знали Питера? Он был племянником моего хорошего друга. Жаль, что с Питером приключилась такая трагедия.
Винсент кивнул, присаживаясь на краешек дивана, заваленного пирамидой из аккумуляторов.
– Мой друг родом с восточного побережья и сам приехать не смог. А пока он улаживает нюансы с бумагами о вступлении в наследство, попросил меня присмотреть за квартирой. Я-то давний житель этого города.
Ковальски снова понимающе кивнул. Неожиданно он заметил торчавший из-под стола фрагмент грузового манипулятора.
– Это, кажется, доковый погрузчик «Геркулес-9»? Как вы его сюда пронесли?
– По частям, конечно, – рассеянно откликнулся Вернер. – Это было непросто.
– А вы разбираетесь в специальной технике? – заинтересовался Эдвард.
– Нет, что Вы! Боюсь, техника сложнее автоматической картофелечистки мне не по зубам. Ну, если не брать в расчёт всякое армейское вооружение, вроде ракетомета или автопушки. А что касается погрузчика, то я видел такие, подрабатывая охранником в порту.
– Охранником? – Шмидт и прочие переглянулись. – Простите, что не спросили сразу, Вы не из корпоратов?
– Нет, из бывших военных. Это не корпоративная охрана, скорее вахтеры из фронтовиков. А почему вы спросили?
– У нас есть некоторые сложности с представителями корпораций, – осторожно ответил Шмидт .
Ковальски не удивился.
– Бывает. Нет, после того, как я вышел в отставку, с силовыми структурами завязал. Работа в охране не в счёт, это так, пару месяцев перебиться. Вообще-то я лицензированный курьер. Был, до недавнего времени, – добавил он уже тише.
Мира залила кипевшую воду в красивую чашку с восточным узором, и по комнате разлился аромат трав.
– Молодой человек, – задумчиво спросил Эдвард. – А в Вас есть кибернетические имплантаты?
Тут же вмешался Шмидт.
– Я извиняюсь за моего друга, мы понимаем, что это очень личный вопрос. Но обстоятельства…
– Нет, имплантов у меня нет.
– Вы сторонник «чистоты»? Но ведь, насколько мне известно, в армии всем ставят те или иные импланты?
– Я уволился еще до того, как солдатам начали массово вживлять такие штуки. А потом… Дело не в убеждениях. Сначала на это не было денег, а теперь – смысла.
– Это очень хорошо! Не удивляйтесь. Мы хотели бы предложить Вам работу. Нам нужен помощник, имеющий физическую силу и крепкие кулаки, если Вы понимаете, о чем я.
– Любопытно. Вы видите меня впервые, но считаете, что я подхожу на роль уличного бойца или телохранителя?
– Вы похожи на человека, который может постоять за себя и других. И, конечно, справиться с переноской оборудования.
– Вам кто-то угрожает? – все-же уточнил Винсент.
По тому, как переглянулись эти люди, Ковальски понял, что угадал. Тем не менее, Шмидт ответил неопределенно:
– У нас есть некоторые трудности. Но об этом рано говорить. Сейчас мы даже Миру боимся отпускать одну, на улицах неспокойно.
– Да! Представляешь, меня не выпускают даже в магазин! – пожаловалась гостю Мирослава. И быстро показала язык строго взглянувшему на нее Вернеру.
– Поверьте, мы в состоянии оплатить Ваши услуги, – заверил Эдвард и тут же спохватился. – О! Мистер Винсент, простите за бестактность! Сперва я должен был спросить о сумме Вас.
– Не извиняйтесь, пустое. Я благодарен за предложение, но…
– Тысяча долларов в день.
– Сколько?! – Ковальски показалось, что он ослышался.
– Я бы предложил больше, но наш лимит суточных переводов составляет тысячу долларов.
Винсент рассматривал лица собеседников в поисках подвоха. Однако ему не удалось прочитать в них ничего, кроме заинтересованности.
– Буду откровенным, господа. Любое охранное агентство города за эти деньги даст вам тройку отличных бойцов. И пару грузчиков в довесок.
– Мы ценим Вашу честность, – заверил Эдвард. – Но в силу некоторых причин, мы не хотим привлекать внимание частных или государственных структур.
Ковальски задумался.
«Если эти странные ребята не шутят… Уже через десять дней я отдам долг Мяснику. Хотя, уговор был о трех днях? Но это же лучше, чем ничего! С Тони я как-нибудь договорюсь. В конце-то концов, живые деньги им важнее, чем мой труп. Если они поймут, что я действительно смогу достать бабло, переговоры по отсрочке пойдут проще. Решено!»
– Господа, считайте, что вы меня убедили. Что надо делать?
В этот миг дисплей самого большого монитора запестрел сообщениями. Вспомогательные экраны озарились быстро сменявшейся информацией. По хаотичным отблескам в очках Эдварда, Винсент догадался, что произошло нечто необычное. Ученый оживился:
– Так-так, все в точности, как мы предполагали. Они только что вломились в один из наших ложных объектов.
– Какой из них? – азартно спросила девушка.
– «Гамма». Так что выиграл старина Вернер, – подвел итог какого-то пари Эдвард.
Девушка, поставив перед Винсентом чашку с чаем, обиженно надула губы.
– Это нечестно! Дед даже не старался, как они вообще повелись?
– Смирись, спор ты продула. А вообще, мне не нравится, что мы воспринимаем это как игру. Не хотел бы я сейчас там оказаться!
– Я согласен с Эдвардом, ты ещё слишком юна, Мира, – Вернер вздохнул и зашуршал архаичной бумажной картой города. – Ладно я, пожилой человек, поддался твоему азарту. Но впредь, больше никаких мероприятий с организацией ложных объектов. Это не шутки! Нам всем надо быть серьезнее.
– Вот именно! – девушка вновь забралась на кресло и закинула в рот жевательную конфету. – Я ещё успею стать ворчливой и рассудительной. А пока позвольте мне побыть ребёнком. Ну, пожалуйста!
Она сложила ладони вместе, и на ее подростковом лице возникла трогательная гримаса.
– Я, конечно, в вашей команде человек новый, – обратил на себя внимание, Ковальски. – Но не мог бы мне кто-нибудь объяснить, что, собственно, случилось?
Соседи враз смолкли. А потом слово взял Шмидт.
– Да, пожалуй. Ситуация такова. Только что полицейский спецназ посетил место нашего фиктивного проживания. Там, откуда, по их мнению, мы выходим в сеть. Разумеется, след был ложным, сейчас нам ничто не угрожает. Но это событие означает, что наши оппоненты перешли к активной фазе. С чем вас всех и поздравляю, отныне мы стали официальной угрозой!
– Вы что, перешли дорогу государству? – поразился Винсент.
– Не государству, нет. Всего лишь корпорации ОТИ, известной как Объединенные Технические Индустрии. Впрочем, многие полагают, что они и официальные власти – это одно и то же. По крайней мере, в данной операции глава ОТИ, Широ Судзима задействовал полицию. Уж не знаю, чего ему это стоило?
– Час от часу не легче, – потёр переносицу Ковальски.
– Да. Теперь Вы понимаете, что мы не зря пообещали Вам такие деньги? Впрочем, ещё можете отказаться. Я человек опытный, и в жизни повидал разных людей. Уверен, что для Вас честь – не пустой звук. Поэтому предположу, что вздумай Вы расторгнуть наше соглашение, то не станете никому сообщать о том, что здесь видели. Просто возвращайтесь домой и живите, как раньше. Мы поймём.
– Как раньше уже не получится. И вы тут не причём, – Винсент отрешенно посмотрел на окно, плотно задернутое шторой. – Да и вообще. Гори оно все синим пламенем! А что касается корпоратов… – начал он было и умолк, зло сощурив глаза.
– И что же с ними? – спросила девушка, смотря на него широко раскрытыми глазами. В них бушевало васильковое море, никогда прежде капрал отдельной парашютной бригады не видел таких выразительных глаз.
– Пусть обнимутся и плачут! – отрезал Ковальски. – Хрена с два я им позволю до вас добраться. Пока на вас работаю, разумеется, – добавил бывший десантник, поднимаясь с дивана. – С этой минуты пора возвращаться в форму.
***
В полицейском участке, несмотря на холодную осень, царила духота. Климатроны не справлялись, и двери кабинетов были открыты нараспашку.
Детектив Макс Полетти, откинувшись в скрипучем кресле, изучал суточные сводки. Грабежи, две кражи со взломом, нелегальное подключение к кабельным сетям, несанкционированный одиночный пикет.
– Сэм! – окликнул он напарника за столом напротив. – Какого беса нам спускают дела по пикетчикам? Им же должна заниматься ФэПС, Федеральная Политическая Служба?
– Они не хотят лишней головной боли. Посмотри, как его оформили? Наверняка составили протокол как «нечитаемый Ай-Ди» или «нецензурную брань в общественном месте».
– Так и есть, «Ай-Ди не подлежит идентификации, задержан до выяснения личности», – Макс, процитировав протокол, выругался.
– Вот видишь, – флегматично кивнул Сэм, разворачивая пакет с сэндвичем. – Им главное убрать политических с улиц, а как это будет сделано, никого не волнует. В последнее время фэпсы частенько скидывают всю грязную работу на нас. Я слышал, перед выборами в сенат вышла негласная директива убрать возмутителей спокойствия, не накаляя обстановки. Вот и шьют оппозиционерам всякую административную чепуху, лишь бы глаза не мозолили.
– То есть мы теперь должны вместо них, – Макс кивнул наверх, – политическими заниматься? Нам что, своих дел мало?
– Делом больше, делом меньше. Тебе-то, что? Получишь десяток премиальных баллов за отработанный протокол. С миру по нитке – нищему рубаха.
– Да что тут отрабатывать? Нечитаемый Ай-Ди? Я больше времени на отчеты потрачу, не стоит оно того.
– А против чего у этого бедолаги был пикет? – заинтересовался Сэм. – Какие требования выдвигал?
Макс пробежался пальцами по интерфейсу экрана, раскрывая материалы.
– Ничего конкретного. Держал табличку с изображением грустного смайла.
– Ого! Какой опасный радикал, – рассмеялся Сэм, придерживая пальцем кусок салата, норовивший выскользнуть из сэндвича.
– Может возьмешь это дело себе? – с надеждой попросил Макс.
– Извини, дружище, но у меня семь дел в активе, успеть бы до отпуска. Придётся тебе уж как-нибудь самому.
– Отпуск! – Макс впал в уныние. – Я не был в нем два года. Два сраных года, Сэм! Что ты такого делаешь, что уходишь в отпуска по графику? Может знаешь какой-то секрет? Или ты родственник нашего Сухаря? Но нет, я бы знал. Тогда что?
– Все просто, Макс. Я обычный рядовой служака, – Сэм зашуршал оберткой, ссыпая в рот оставшиеся крошки. – Ничем не примечательная лошадка. То ли дело ты, талантливый сукин сын, Максимилиано Полетти! На раскрытых тобой делах два предыдущих шефа сделали неплохую карьеру. И помяни моё слово, наш нынешний начальник тоже пойдёт наверх. Впрочем, может пойти и вниз, если детектив Полетти опять даст волю языку и кулакам. А ведь ты сам давно мог не то, чтобы стать старшим детективом, а руководить участком! Если бы умел договариваться с людьми, а не смотреть на них, как на говно. Да ещё и напоминать им об этом.
– Сэм, не начинай, ладно? Если человек дерьмо и ведёт себя соответствующе, то я так и говорю. И мне плевать, какую должность он занимает!
– Вот в этом вся твоя беда, Макс. Не трогай навозную кучу, она и вонять не будет. Но ты, похоже, родился с вилами в руках. Честно, дружище, вокруг тебя всегда полно мух. А люди этого не любят. Им неважно, твои это мухи или чужие.