Черный север

– Эй! Осторожнее!

– О, поверь, я очень осторожен, – огрызнулся Мартин. – И добр.

Хотелось взять этого великовозрастного балбеса за грудки и хорошенько встряхнуть. Заодно и растяжение подлечилось бы.

Отправив в полет еще и рубашку, Март окончательно освободил кресло. Плюхнувшись на мягкое сиденье, вытянул ноги и, сложив руки на груди, блаженно прикрыл глаза. Ночь за чтением, пара часов на сон и знакомство с лордом-медведем – слишком много за одни сутки.

Убедившись, что за ним не подсматривают, Поллоу таки зашуршал одеждой.

– Ну а что мне было делать? – проворчал между делом. – Я запаниковал.

– Запаниковал и сиганул с лошади? – откликнулся Мартин, не поднимая век.

Честно говоря, он предпочел бы, чтобы светлый одевался молча.

– Я думал, он меня убьет! – возмутился Гилберт.

И импровизировал, ну-ну…

«Притворись мертвым, и медведь тебя не тронет», – старая житейская мудрость заиграла новыми красками.

– А то, что раненого иногда проще добить, тебе в голову не пришло? – Март, не открывая глаз, протянул руку и взял небольшую декоративную подушку, которую до этого заприметил на подоконнике; накрыл ею лицо.

Поллоу оскорбленно фыркнул.

– Как видишь, не добили.

– Может быть, потому что и не собирались убивать?

Повисло мгновение блаженной тишины.

Затем вновь зашуршала одежда.

– Так нас действительно пригласили на обед? – на сей раз примирительно заговорил Гилберт.

– Угу, – вяло отозвался Мартин из-под подушки.

Но помощник не унялся.

– Прямо-таки «пригласили»? То есть вежливо?

Ну, если посчитать вежливым повелительное: «Забирай помощника. Отобедаете с нами»…

– Угу.

– Поразительно…

– Да чтоб тебя! – Март отшвырнул от себя подушку и встал.

Гилберт к этому времени уже оделся и пялил на себя сапоги.

Мартин остановился в шаге от него и окинул щуплую фигуру помощника придирчивым взглядом.

– Кстати, а почему ты не в хламиде?

До него только сейчас дошло, что Поллоу в кои-то веки выглядел как все нормальные люди.

Светлый вскинул голову, сдул с лица растрепавшуюся прядь и глянул на него исподлобья.

– Я же не по службе ходил…

И, для полного счастья, залился румянцем.

Мартин мученически возвел глаза к потолку и направился к выходу.

– Жду тебя в коридоре! – бросил уже через плечо.

Захлопнувшаяся за спиной дверь отрезала от себя ответ Гилберта – и к лучшему.

***

В обеденном зале оказалось в разы светлее, чем в гостиной с волчьей шкурой на полу, зато сильно натоплено. И, несмотря на то что пришедший проводить их с помощником слуга все-таки предложил забрать верхнюю одежду, жарко было даже в рубашке. Март с трудом поборол желание подвернуть рукава – вид уродливых шрамов, змеящихся на его руках, испещрив кожу от локтей до запястий, вряд ли способствовал бы аппетиту собравшихся.

А собралась за длинным деревянным столом вся семья владельца замка в полном составе: три сына и три дочери. Стоило гостям появиться на пороге, все шестеро, как по команде, повернулись в их сторону и с любопытством уставились на вошедших. Встать для приветствия и не подумали.

– Туго им придется, если решат посетить столицу, – прошептал Гилберт, пользуясь тем, что, чтобы попасть к столу от порога, требовалось пересечь весь немаленький зал, и присутствующие не могли его расслышать.

– Улыбайся, – прошипел Март в ответ – нашелся образец светского этикета и аристократического поведения – и первым направился к столу.

Снующие туда-сюда слуги уже заканчивали с сервировкой. Звенела посуда, а по помещению стелился аромат жареного мяса вперемешку с запахом терпких, излюбленных на севере специй.

С грохотом распахнулась боковая дверь, и в зал, пригнувшись в невысоком проеме, ввалился лорд Айрторн. Остановился, распрямляя могучие плечи, и окинул присутствующих тяжелым взглядом.

– Все в сборе, – заключил громогласным басом, к которому Март уже потихоньку начал привыкать. – Устраивайтесь! – Хозяин махнул рукой в сторону пустующих стульев и сам направился к столу, намереваясь занять место во главе.

Гилберт, заметно повеселевший от вида и запаха еды, не заставил себя ждать и потянул к себе стул.

Март только коснулся спинки соседнего, чтобы отодвинуть, как его чуть не впечатало в стену звуковой волной.

– Почему на столе седьмая тарелка?! – взревел Айрторн, вперившись убийственным взглядом в посеревшую и даже присевшую от ужаса служанку. – Я сказал: два гостя, и никого лишнего!

Брови Гилберта взлетели едва ли не к волосам. Он попытался перехватить взгляд Мартина, но тот намеренно отвернулся.

– Простите, милорд, – залепетала женщина. – Я сейчас уберу, мне не…

Она не договорила, испуганно прикусив язык под прожигающим до костей, давящим взглядом хозяина, и, подхватив со стола так взбесившую его лишнюю тарелку, опрометью бросилась из зала.

– Понаберет дармоедов… – проворчал Айрторн, вероятно, имея в виду управляющего замком, и наконец занял свое место во главе стола; потянулся к салфетке.

А Март задумчиво остановился взглядом на опустевшем на скатерти месте. «Седьмая тарелка» – интересная формулировка, учитывая, что хозяин плюс шестеро его детей и два гостя получается девять…

Сообразив, что все уже расселись, а он один все еще стоит, тем самым притягивая к себе взгляды присутствующих, Мартин наконец отодвинул стул и тоже сел.

Взглядов меньше не стало.

– Знакомьтесь. – Повязав под горлом салфетку, хозяин повел рукой, очерчивая присутствующих.

– Корден, мой старший наследник… – указал на свою точную, только более юную версию – такого же огромного и плечистого молодого человека лет двадцати или около того.

Недовольно смотреть тот, видимо, тоже научился у отца и в знак приветствия лишь дернул уголком рта.

– Зеннен, мой средний…

Следующим, в обход сидящей рядом с братом высокой девушки, был назван парнишка лет четырнадцати – уже не только более юная, но и уменьшенная, тем не менее все равно копия отца.

– Миклен, мой младшенький…

Мальчишке было от силы двенадцать и, в отличие от старших братьев, он не важничал, а глядел на гостей с откровенным любопытством и даже улыбнулся. Может быть, потому что еще не достиг медвежьих размеров?

После сыновей пошел черед дочек.

– Кларисса… – Могучая рука указала на старшую девушку, которая по меркам высшего общества уже достигла возраста вступления в брак.

Мартин заметил, как прищурился Гилберт, и красноречиво толкнул его сапогом в колено. Нашел на чью дочь пялиться: такой не поедет с визитом к родителям скомпрометировавшего девушку ухажера и не станет требовать брака – молча повесит на крепостной стене, никакие фальшивые растяжения лодыжек не помогут.

– А это Арисса и Налисса.

Ладонь указала на десятилетних близняшек, тоже темноволосых и темноглазых, как и все представители семейства Айрторнов, но более миловидных и хрупких – то ли из-за возраста, то ли благодаря все же умудрившейся разбавить ядреную Айрторновскую кровь наследственности матери.

Девчонки переглянулись между собой и синхронно рассмеялись.

– А ну, цыц! – громыхнул кулаком по столу отец, отчего, подлетев в воздух, зазвенела посуда. – Это лорды Викандер и Поллоу. – Пауза. – Из столицы, – презрительно. И снова пауза. – Наши гости, – уточнение прозвучало словно с подтекстом: «Гостей пока не убивать». – Они – маги, – а это как «Сам бы убил».

Гилберт тяжело сглотнул и по полученному еще у порога совету поспешил натянуть на лицо улыбку.

– Приятно познакомиться. Для меня большая честь… – И смотрел при этом исключительно на старшую Айрторн.

Марту захотелось хлопнуть себя ладонью по лбу.

Хозяин тоже заметил направление взгляда белого, сверкнул глазами в сторону смущенно порозовевшей дочери и, вновь повернувшись к Гилберту, нахмурился так, что брови сошлись на переносице.

Белый подавился вежливыми словами и потупил взгляд.

– …наконец-то посетить север, – торопливо закончил он и вцепился в столовые приборы, словно в спасательную шлюпку.

Сердцеед, чтоб его…

Пришлось отвлекать внимание на себя.

– Простите моего помощника. Он хотел сказать, что рад ощутить на себе северное гостеприимство, о котором слагают легенды по всей Реонерии.

Средний сын лорда как раз наколол на вилку кусок мяса, но так и не донес до рта, замер и изогнул густую темную бровь. «Да что ты говоришь?» – так и было написано на его квадратном, как у отца, лице.

Старший презрительно поморщился.

А вот хозяину дома лесть неожиданно пришлась по душе.

– Да и правда! – гаркнул он, лупанув по столу на сей раз не кулаком, а ладонью, но все равно вышло громко и звонко. – Гостеприимство прежде всего. Сначала еда – потом разговоры!

Глава 13

Ели молча. Старшие сыновья, подражая отцу, интенсивно жевали, смотря прямо перед собой. Младший и близняшки, сидящие друг от друга через стол, весело перемигивались и корчили гримасы. Старшая ела как птичка, чаще поднося ко рту не еду, а салфетку, и промокала губы. Правда, ее старания не были оценены – предупрежденный о возможной жестокой расправе Гилберт гипнотизировал взглядом исключительно тарелку.

Еда оказалась сносной, но, на вкус Марта, чересчур жирной и острой. Он как раз уже в третий раз отказался от предложения слуги подложить ему еще от души переперченного мяса, когда хозяин замка, отложив собственные столовые приборы, наконец провозгласил:

– Ну, поели – и будет!

Младшие Айрторны сразу же повскакивали со своих мест и, смеясь и толкаясь, наперегонки бросились к выходу. Средний сын и старшая дочь спокойно встали и вышли, а вот старший остался на месте.

– И ты ступай, – велел ему отец.

– Я хочу присутствовать, – набычился Корден. – Я имею право.

У него даже побледнели костяшки пальцев сжатой в кулак руки.

Однако лорд Айрторн остался непреклонен, и борьба взглядов продлилась недолго. Проиграв, наследник с шумом отодвинул стул и ушел вслед за младшими, молча и не прощаясь.

– Имеет он право… – пробормотал отец ему вслед. – У всех только права и никаких обязанностей…

Гилберт изумленно округлил глаза, выглянув из-под упавшей на лицо челки, и Мартин качнул головой, советуя заткнуться и не лезть. К счастью, Поллоу достаточно боялся владельца замка, чтобы в кои-то веки смолчать и послушаться.

– А теперь подробно. – Когда за сыном захлопнулась дверь, лорд Айрторн медленно опустил обе ладони на скатерть и, подавшись вперед, уставился на оставшихся за столом магов. – Зачем пожаловали?

Гилберт сгорбился сильнее.

И зря, потому что привлек к себе внимание.

Седая бровь хозяина замка издевательски приподнялась.

– Нога-то прошла, болезный?

Поллоу, как раз потянувшийся к своему бокалу, замер на середине движения; торопливо закивал.

– Уже не болит. Благодарю за беспокойство.

Айрторн хмыкнул и больше не удостоил светлого и взглядом – уставился на Мартина.

– Пожаловали по приказу его величества, – ответил тот.

– Лионара, значит, – нахмурился хозяин.

Март позволил себе холодную улыбку.

– В Реонерии один король.

Судя по выражению лица Айрторна, ему не понравился и ответ, и тон, которым он был сказан, как, вероятно, не нравился и сам король.

Лорд скрипнул зубами.

– Вздумал нас проверять, значит? Не доверяет?

Мартин выдержал очередной пронизывающий взгляд.

– Насколько мне известно, у его величества не было претензий ни к вам, ни к наместнику. – И если Айрторн понял эту фразу как «на тот момент не было», то был абсолютно прав. – Мы прибыли для решения внутренних проблем Гильдии магов.

«А дела гильдии вас не касаются», – озвучено не было, но явственно повисло в воздухе.

Айрторн недовольно крякнул.

– Нет в вашей гильдии никаких проблем, – заявил в свойственной ему манере – категорично – да еще и подбоченясь. – Нет гильдии – нет проблем!

Гилберт подавился воздухом и отчаянно закашлялся.

Ни Мартин, ни Айрторн даже не посмотрели в его сторону, продолжая испепелять друг друга взглядами.

– Спасибо, я в порядке, – простонал наконец вдохнувший воздуха Поллоу, но на него снова не обратили внимания.

– Это угроза? – в свою очередь поинтересовался Март.

Айрторн мотнул головой и отмахнулся.

– Это констатация факта! – рявкнул безапелляционно. – Нет магов – нет гильдии. Нечем вам, трупоедам, тут поживиться, вот все и уезжают. А северный народ крепкий, сильный, так что белые лекари тоже без надобности. Когда это дойдет до остальных, разгонят вашу гильдию совсем, да и дело с концом.

Оптимистичный прогноз, ничего не скажешь. А главное, безопасно правдоподобный – никто не виноват, все происходит само собой. Глава местной гильдии оценил бы…

Мартин покачал головой.

– Боюсь вас разочаровать, но «трупоедам» есть, как вы говорите, чем здесь поживиться. Северная столица кишит нечистью и нежитью. – И видя, как вытягивается лицо собеседника, уточнил: – Вы не знали?

Айрторн неопределенно дернул плечом, что Март расшифровал как, скорее, не «не знал», а «не интересовался».

– Исцеление белой магией не заменит ни одно лечение травами! – вдруг вмешался затихший было Поллоу так неожиданно, что Мартин не успел ни пнуть его под столом, ни остановить.

Хозяин замка шумно выдохнул, а его глаза вмиг превратились в щелки.

– Пошли вон, оба! – взревел он так яростно, что, казалось, зашатались стены. – Фин! Проводи гостей! Живо!

Гилберта как ветром сдуло со стула. Он вскочил на ноги, возмущенно хватая ртом воздух.

– Да вы!.. Вы!.. Это попрание всех…

– Вот сейчас – заткнись, – прошипел Мартин, тоже поднявшись, и, ухватив помощника за рукав, потащил его к выходу, где в дверях уже маячил, вероятно, тот самый вышеназванный Фин. – Лорд Айрторн, спасибо за гостеприимство, мы уходим.

– Катитесь! – рявкнул тот в ответ.

Загрохотал брошенный в стену кувшин…

***

– Он сущий сумасшедший, – делился Гилберт впечатлениями по дороге в город. – Больной!

К слову, этот «сумасшедший» велел выделить для Поллоу коня, потому как своего у него не было, а забрали его на одном из замковых.

– Невоспитанный! Неотесанный! – продолжал распыляться белый, поравнявшись с Мартином, и, придержав скакуна, поехал бок о бок.

Март поморщился от такого шумного соседства. Голова и так гудела после криков Айрторна.

– Ну чего ты кривишься? – проявил совершенно ненужную в этот момент внимательность Гилберт. – Скажешь, я неправду говорю?

– Наместнику ты, небось, тоже одну правду говорил? – огрызнулся Март, натянув капюшон поглубже.

За время, проведенное в замке, погода ничуть не улучшилась, в воздухе по-прежнему висела крупная морось, а дорогу окончательно развезло.

В ответ Поллоу презрительно фыркнул, проигнорировав упоминание своего визита к лорду Форли, и продолжил распыляться на тему Айрторнов:

– Да что я такого сказал, отчего он так взбеленился? Был предельно вежлив! А то, что белые целители на вес золота, так это каждый знает…

– Восемь лет назад белые целители не смогли спасти его жену и ребенка. Они погибли во время родов, – перебил Мартин, устав слушать одно и то же по кругу.

Гилберт прикусил язык.

Глава 14

После длящейся несколько дней кряду оттепели, опять похолодало. В непрозрачные из-за морозных узоров окна бился гонимый ветром снег. Вьюга набирала обороты.

Система отопления не справлялась.

Мартин бросил тоскливый взгляд на обогревающий артефакт, расположенный в углу помещения под потолком: кристалл светился ровным синим цветом, а значит, работал на полную мощность.

Побродив по комнате и заглянув в шкафы, но так и не найдя ничего более подходящего, Март сдернул с кровати шерстяной плед, завернулся в него, как в кокон, и только после этого отодвинул стул и снова уселся за заваленный бумагами стол.

И глава Хорес, и наместник Форли усиленно делали вид, что охотно сотрудничают, и вывалили на него всю финансовую документацию по первому же требованию. И сейчас, пытаясь разобраться в ней в очередной раз, Март поймал себя на мысли, что ему теперь даже гроб не понадобится – можно хоронить в этой куче бесполезных бумаг.

Бесполезных, потому что за два дня работы он так и не нашел ничего, к чему можно было бы придраться.

Да, как и сказал Йенис Биглоу, в северной гильдии откуда ни возьмись имелась премия за работу черных магов с белыми. Но это не маскировалось, а, наоборот, подтверждалось документами.

Да, светлых забрали из сел и деревень – так в городе их не хватало, и было принято решение, что темные достаточно благонадежны, чтобы работать самостоятельно.

Да, в связи с этим понизили жалование – так и работы в сельской местности в последнее время стало меньше.

Да, многие черные уволились и освободились средства – так на них подлатали прохудившуюся крышу, вот, пожалуйста, монета к монете…

Поняв, что цифры уже расплываются перед глазами, Март захлопнул очередную папку и несколько минут просто сидел, слушая завывание ветра снаружи и глядя прямо перед собой.

Мог ли Биглоу выдумать странные письма с угрозами, чтобы надавить на жалость? Мог. Мог глава гильдии так перепугаться не потому, что в чем-то замешан, а банально струхнуть, узнав о столичной проверке? Мог. Могли ли они с наместником попытаться замять дело с конфликтом белых и черных, закончившимся публичной казнью, исключительно из осторожности, а не из злого умысла? Тоже да.

Мартин хмыкнул и покачал головой в такт собственным мыслям. Этак он окончательно уверится, что все здесь святые праведники, Биглоу – алкоголик с бурной фантазией, а его приезд вообще пустая трата времени.

И все же Биглоу был весьма убедителен. Настолько, что в поисках несуществующего заговора прошлой ночью Март поперся искать телегу, которую вытащил из канавы по дороге в замок Айрторна. Слишком тяжелая, со слишком тщательно обвязанным грузом, тогда она показалась ему подозрительной, и он оставил на ней маячок-следилку, чтобы проверить позже. Проверил: телега обнаружилась на ближайшем рынке, а перевозили в ней урожай выращенных в теплицах тыкв – оранжевых и пузатых, и уж точно не похожих на оружие для подготовки восстания (или что еще он там себе напридумывал на дороге?).

Итого: потеряна целая неделя, а, кроме баек Биглоу о самовозгорающихся письмах, у него по-прежнему ничего нет.

Ворона – предвестник беды, – пролетевшая над головой, не в счет. Если приплетать к делу еще и птиц, то можно прямо сейчас собирать вещи и выдвигаться в приют для умалишенных за компанию с темным магом из Пятилесок.

Даже Айрторн и тот не выглядел подозрительно. Озлобленный, с личной трагедией в прошлом, не терпящий магов обоих цветов, не слишком-то любящий короля, он был прямолинеен, как палка, и не похоже, чтобы что-то замышлял.

И все же Борден Айрторн что-то скрывал…

Седьмая тарелка!

Вспомнив то, что привлекло его внимание во время злополучного обеда в замке на холме, Мартин потер рукой уставшие глаза и потянулся к ящику стола, чтобы снова достать присланное Приузом досье.

Седьмая…

Согласно бумагам, в замке обитали только Борден Айрторн, шестеро его детей и обслуживающий персонал. Раньше с ними вместе жила сестра покойной хозяйки, но она умерла два года назад. И больше родни у Айрторнов не осталось.

И все-таки «седьмая» – не просто «лишняя», что можно было бы объяснить присутствием в замке какого-то тайного гостя, которого лорд пожелал спрятать от ненужных глаз.

Седьмая – и шестеро детей…

А что, если?..

Он не додумал мысль: в гостиной что-то громко стукнуло, зазвенело, покатилось по полу. Затем послышались сдавленные ругательства, и снова грохот.

Мартин резко захлопнул папку.

***

Придерживая края пледа под горлом и опершись плечом о дверной откос, Март с хмурым видом наблюдал за ползающим по полу соседом. Витающий в воздухе запах перегара ощущался даже через заложенный от холода нос.

Наделавшая шума опрокинутая вешалка валялась тут же. И с грохотом падала снова и снова, когда Гилберт пытался вернуть ей – а заодно и себе – вертикальное положение, но опять заваливался на пол. Чертыхался и начинал сначала.

Март возвел глаза к потолку в молчаливой молитве и, не выдержав, таки оторвался от дверного проема и подошел к пьяному вдрызг помощнику.

– Вставай. – Протянул руку.

Гилберт, после очередного падения угнездившийся на корточках, поднял к нему мутный взгляд.

– Это… ик!.. оч-чень… люб-безно… с-с… в-вашей… ик!.. стороны… л-лорд…В-ви… Вы… В-ви-ы-ы… – Заплетающийся язык так и не смог выговорить «Викандер», и Поллоу, устало отмахнувшись, замолчал, бессильно осев на пол и снова икнув.

– Позорище, – проворчал Мартин; шагнул ближе, поднял белого мага за воротник распахнутой и мокрой, хотелось бы надеяться, от снега шубы. – Надо же было так налакаться.

Убедившись, что помощник в силах сохранять вертикальное положение самостоятельно (хоть и при помощи стены), Март отошел, чтобы вернуть на место вешалку.

– До кровати-то дойдешь? – Повернулся к белому.

Тот пожал плечами, выпятив нижнюю губу, и, не отрываясь от стены, принялся разматывать шарф.

Март нахмурился: желтый вязанный шарф в черную полоску, будто брюшко пчелы, – ничего подобного в гардеробе Поллоу он прежде не видел.

Хмыкнул.

– Тебя напоили и приодели, что ли? Не знал, что в борделях дарят подарки.

На самом деле, когда Гилберт не таскал на себе хламиду, одевался он дорого и со вкусом. Цветной шарф с кривыми петлями и бросающимися в глаза узелками, будто нитка постоянно рвалась во время вязания, в его образ совершенно не вписывался.

Повесивший было нос белый маг снова вскинул голову.

– Я был в клубе… ик!.. В приличном обществе… ик!.. – И важно поднял вверх руку с вытянутым к потолку указательным пальцем.

– Зато в неприличном виде, – пробормотал Мартин себе под нос, поняв, что сейчас помощник в таком состоянии, что любые вопросы бессмысленны. – Не вздумай блевать в гостиной, – строго велел белому и, развернувшись, направился в свою комнату, думая о том, что даже собачий холод не помешает ему открыть окно, чтобы проветрить.

Сзади послышался звон металлических ножек вешалки – видимо, Гилберт снова ее задел, а потом, судя по сдавленным чертыханиям, принялся ловить.

Март закатил глаза, но не обернулся. Плевать, он ему не нянька.

– Зато нас пригласили на благотворительный вечер! – вдруг внятно и даже без икания донеслось ему в спину, когда Мартин почти закрыл за собой дверь. – Скажи мне спасибо!

– Спасибо, – автоматически буркнул Март, но все же задержался; повернулся. – Что еще за вечер?

Гилберт же расплылся в по-кошачьи довольной улыбке и, блаженно прикрыв глаза, сполз спиной по стене на пол и сразу же раскатисто захрапел, так и оставшись в шубе и «пчелином» шарфе.

Глава 15

«Если так ничего и не найдешь, помозоль им глаза еще недельку и уезжай…» – писал Приуз в пришедшем с утра послании в ответ на то, что Март таки сподобился отправить ему накануне.

«Согласен: если Биглоу и правда получал анонимные записки с угрозами, это наводит на определенные мысли. И ты правильно отреагировал, когда отнесся к его словам с должным вниманием и решил все проверить…»

Мартин поморщился, как наяву услышав в последней фразе покровительственный тон старшего коллеги. Видел бы тот, как он любуется тыквами из «подозрительной» телеги…

«…но ты сам говоришь, он любитель приложиться к стакану, а односельчане не жалуют его не только за темный дар – значит, знают, о чем говорят. Доказательств того, что угрозы действительно были, нет. Те два других черных мага, с которыми ты вчера встречался, уволились и собираются переезжать по личным соображениям. И никаких писем не получали. Вероятно, Биглоу придумал себе оправдание в пьяном бреду, а сам подал в отставку, не желая оставаться единственным черным в округе на службе у гильдии. Это тоже понятно и объяснимо. И, бесспорно, наш с тобой прокол.

Про Хореса понял. В ближайшие дни поднимем все полученные от него за последние годы отчеты. Если не найдем ничего особенного, выкатим ему предупреждение на основании расхождения финансовой документации с общепринятой. Менять его на кого-то нового не вижу смысла – передавим своей властью, могут поувольняться уже белые.

Про Айрторна уточнил: у него должен был родиться еще один сын, седьмой ребенок, но мальчик умер в утробе матери и был погребен вместе с ней в их семейном склепе. Ты точно не гоняешься за «призраками»? Может, лорд Айрторн ставит на стол тарелку для погибшего ребенка, а при вас смутился своей сентиментальности? Не думал об этом?»

О чем он только ни думал за эти дни, на самом деле…

«Повторюсь: предлагаю тебе повертеться там немного, чтобы не расслаблялись, чем-то помочь – и возвращаться. Слава богам, все оказалось лучше, чем мы опасались. Его Величеству я озвучил свои соображения, он со мной согласен.