Надежда на свободу

– Ему было тяжело, но он смирился, – не громко говорит папа, а потом повернув голову, смотрит мне в глаза, которые полны слез.

– Скажи ему, что мне очень жаль, – шепотом говорю я.

– Извини, Кайла, но не скажу, – лицо отца хмурится. – Это не имеет значение теперь. Вы оба должны жить дальше и постараться стать счастливыми. Тебе тоже надо смириться и отпустить его, – таких жестоких слов я не ожидала услышать.

Сморгнув слезы, я кивнула, внутри сжимая разрыв. Может папа и прав, но я пока не могу сдаться, особенно когда у меня появилась надежда, надежда на свободу.

Больше про Джея мы не говорили.

Папа рассказывал о маме и о том, как выросли щенки дома и про енотов, про работу, про Нойса, про Скилу и о том, как они вместе учились. Со временем я расслабляюсь и даже начинаю посмеиваться над их студенческими историями.

Солнце село, и мы выпили уже третью чашку с чаем. Папа смотрит на часы и говорит:

– Я пойду, уже достаточно поздно, и ты выглядишь очень усталой.

Я не хочу, чтобы он уходил, но действительно очень устала от этого безумного дня.

Провожаю папу до двери и крепко обнимаю.

– Прости меня, Кайла, если бы я только знал, что все так получится, – мне кажется, что он хочет сказать что-то еще, но обрывает себя.

– Папочка, ты ни в чем не виноват, – успокаиваю его я, разрывая наши объятия.

Я стою и мою посуду, когда Итан возвращается домой. Неторопливым шагом он проходит в кухню, остановившись в дверях.

Мы оба молчим. Но я ощущаю его колючий обжигающий взгляд по всему моему телу. От чего я нервно топчусь на месте.

Громила подходит ко мне сзади, кладя свои горячие руки мне на талию. Я немного вздрагиваю, чем вызываю у него короткий смешок.

За последние полдня я успокоилась, и даже чувство комфорта какое-то появилось, но вот они мои американские горки снова вернулись.

Итан осторожно закидывает мои волосы на одно плечо, и я немного наклоняю голову под тяжестью волос. Его нос касается моей шеи, и он жадно вдыхает мой запах, крепче сжимая мою талию.

– Ты пахнешь, как летний солнечный день в лесу, – шепчет мне в шею, запуская неконтролируемую реакцию, словно ток по проводам.

Пульс в моем теле уже превысил скорость света. Руки слушаются все хуже и хуже, поэтому я несколько раз с грохотом роняю тарелку в раковину.

Оторвав одну руку от моей талии, он расстегивает несколько пуговиц на рубашке и оголяет мое плечо. Его горячие губы и язык обводят сегодняшний укус, и мне так приятно, что я закатываю глаза и откидываю голову ему на грудь. Он такой непривычно нежный, что я расслабляюсь еще больше, не испытывая никакого сопротивления. Мне так хочется чьего-то тепла, чтобы меня пожалели и прижали к себе.

– Извини за это, – хрипло шепчет альфа, продолжая водить языком в болезненном месте.

Закрыв воду, Итан разворачивает меня к себе и сажает на столешницу, сразу впиваясь в мои губы поцелуем, сжимая мои бедра. И этот поцелуй такой сладкий и чувственный. Пламя растекается по моему телу, заставляя меня задыхаться и стонать.

Где-то в голове горит привычный красный огонек, оповещающий о том, что мне нужно сопротивляться ему и его ласкам, но то ли усталость, то ли еще что-то пока мне не понятное срывает мою защиту даже без борьбы.

Подхватив меня за ягодицы, он крепко прижимает меня к себе, не разрывая поцелуя. Я обвиваю его ногами за тело и руками за шею, прижимаясь еще сильнее.

Как же мне нужно чувствовать тепло его тела, чувствовать вкус его губ и кожи. Сейчас я так ярко ощущаю свою зависимость от него.

Сделав несколько шагов, он сажает меня на стол и отстраняется. Я задыхаюсь от желания. Мне жизненно необходимо чувствовать его всем телом, всей коже.

Итан тоже тяжело дышит, наклоняет голову и хрипло говорит прямо в мои губы:

– Кайла, посмотри на меня.

Я слабо качаю головой, продолжая держать свои глаза закрытыми с таким немыслимым трудом. Это последний рубеж моей защиты. Сейчас я уверена, что стоит ему надавить, а не попросить, я сдам и его.

Он опять покрывает поцелуями мою шею, подбираясь к уху, его язык скользит внутрь, и из моего рта вырывается громкий стон.

– Посмотри на меня, – его горячий шепот обжигает мне ухо, но в его словах я продолжаю слышать возможность выбора, а значит я буду выбирать не в его пользу.

Я снова качаю головой. Не могу, просто не могу. Это то, что я оставлю только для себя.

Коротко рыкнув, снова найдя мои губы, Итан расстегивает мне рубашку и осторожно снимает. Прервав на секунду поцелуи снимает и топ. Теперь его руки жадно гладят меня по спине, сильно вжимая в себя.

Мои руки проникают под его футбол, прижимаясь к сильным мышцам пресса. Мои ладони словно обжигает от этих прикосновений. Мне хочется одновременно и отдернуть руки и прижать их еще сильнее, впиться ногтями.

Разорвав поцелуй, он нежно взяв меня спереди за шею, толкает на гладкую столешницу. Коснувшись к холодной поверхности, я выгибаюсь запрокидывая руки вверх. Тихое рычание вырывается у альфы.

Слышу, как он быстро снимает одежду, но не торопится касаться меня, просто стоит рядом и тяжело дышит, а я извиваюсь и стону, не в силах терпеть одиночество своего тела.

Не касаясь моей кожи, он расстегивает пуговицу и молнию на моих скини. Взяв их за пояс по бокам, медленно стягивает, вместе с бельем и обувью. В тех местах, где касаются его пальцы, остаются огненные всполохи, от которых растекается магма, заставляющая меня выгибаться и разводить ноги еще сильнее.

Итан, словно изучая, медленно ведет рукой от щиколотки вверх, сжимая мое бедро, прижимая свою ладонь к моему животу, потом проводит по груди до самой шеи.

– Я хочу, чтобы ты назвала меня по имени, – тихо просит он, накрывая мою грудь горячими руками.

Зачем ему это? На секунду я трезвею от этой просьбы. Это еще одно мое «не могу»? Это что-то очень личное, что я не могу себе позволить, еще одна ступень к его окончательной победе надо мной. Словно пока я не произношу это вслух, все не правда, и я опять отрицательно качаю головой. Чем вызываю еще один тихий рык.

Продолжая сжимать мою грудь, альфа покрывает мой живот горячими короткими поцелуями. Ведет языком до внутренней стороны бедра, доводя меня до исступления. Ставит мои ступни на стол, широко разводя мои ноги, и касается моего самого чувственного места языком. Я вскрикиваю, теряя последние крохи контроля. Итан кружит своим языком, сминая мои ягодицы, за несколько минут унося меня за грань земного пребывания.

Невероятно! Сильные и сладкие конвульсии не переставая заставляют мое тело извиваться.

Я не успеваю прийти в себя, как крепко обхватив мою талию, Итан медленно подтягивает меня к себе, чтобы я снова села на столе. Я вплетаю свои пальцы в его жесткие волосы и тяну к себе для поцелуя. Он поддается, проникая в мой рот языком, и хватая меня за ягодицы насаживая на себя. Он двигается очень медленно, крепко сжимая меня руками, сводя меня с сума. Потянув за волосы, Итан спускается поцелуями по шее и обхватывает губами мой сосок, лаская его языком.

Он так и не увеличивает темп, изучая мое тело своими пальцами и губами, пока меня снова не начинают сотрясать блаженные судороги, отключая сознание.

Итан догоняет меня через мгновение, содрогаясь, вжимаясь в мое тело, выдыхая что-то хриплое и ускользающее от моего понимания.

Чуть отдышавшись альфа снова впился в меня поцелуем, подхватил за бедра, и понес в свою спальню. Нас хватило еще на один раунд, и я тут же уплыла в сон.

Глава 35

Утром я проснулась в комнате Итана совершенно одна. В открытое окно дул уже по осеннему свежий утренний ветер, а небо заволокли серые дождевые тучи. Давно не было дождя.

Прислушиваюсь и понимаю, что Итан на кухне, значит, я успею быстренько убежать в свою комнату, что и делаю, заперев за собой дверь сначала в комнату, а потом и в ванну.

Завтра начинаются занятия и мне надо купить себе какую-нибудь одежду, в идеале паранджу, чтобы не было видно моих многочисленных синяков, ну или как минимум постирать ту, что есть сейчас. Еще надо попросить Итана поставить в моей комнате стол и повесить зеркало.

Составив план на день, я полностью посвящаю себя приведению тела в порядок, насколько это возможно. Тщательно вымыв волосы, я их сушу, завязываю в высокий хвост и заплетаю в высокую косу. Затем одеваюсь в шорты и черную майку.

Разглядев свои руки и ноги, замечаю, что синяки стали намного светлее, возможно завтра мне уже будет не стыдно выходить на улицу, но боль на шее еще осталась, там скорее всего просто армагеддон, а не простой синяк.

Ну что за дикое животное!

Кеды внизу, значит я могу надеть или беговые кроссовки или… В боком кармане нахожу мои любимые красные носки, которые с удовольствием натягиваю почти до колен.

Проверяю наличие ручки и карандаша. Мне еще нужен чистый ежедневник на этот учебный год.

Решаю записать список необходимого на бумажке, чтобы можно было отдать ее Итану. В голове записываю еще один пункт – нужно позвонить маме.

Фух. Пора спускаться вниз. Желудок уже спел мне не меньше десяти своих хитов.

Выглядываю из комнаты и неторопливо спускаюсь вниз. Замечаю около двери кучу каких-то пакетов, вчера я их не заметила, может уже утром что-то принесли.

Хмыкнув, прохожу на кухню, все так же стараясь не встречаться с Итаном взглядом.

– Доброе утро, – бубню себе поднос.

– Привет, – чуть более разборчивее отвечает Итан.

Немного откашлявшись, добавляет:

– Я приготовил завтрак, садись, вместе поедим.

Я киваю и плюхаюсь на ближайший стул. Тут же передо мной ставится тарелка с омлетом и большая кружка кофе с молоком.

Ммм. Все как я люблю. Это утро точно ничего.

– Спасибо, – благодарю я, кладя листок со списком на стол, немного подтолкнув его альфе.

– Посмотри на меня, пожалуйста, я обещаю, что не буду этим пользоваться, – по-настоящему просит он.

Я выпрямляю спину, сильно удивившись слову «пожалуйста». Этого парня точно подменили вчера. Вечером он был таким нежным, а сейчас завтрак и это его «пожалуйста». Матрица в моей голове дает сбой.

– Мне кое-что нужно для занятий и не только, – вместо ответа говорю я, показывая на свой список.

– Твою мать, Кайла! – рявкает он, что я аж подпрыгиваю на стуле. – Мы трахаемся, а ты не можешь просто посмотреть мне в глаза! – быстро переходит на рычание Итан.

Ну вот и доброе утро.

– Я пойду, – говорю, вставая из-за стола, забирая свой листок.

Он хватает меня за запястью.

– Извини, – недовольно бросает он, выхватывая мой лист. – Сядь, давай поедим, – это не рычание, ну уже точно не бархатистый баритон, от которого мурашки бегают.

Я сажусь и начинаю жевать. Блин! Это очень вкусно.

Итан тоже ест молча. И я чувствую, как он злиться.

Доев, мы так же молча приступаем к кофе. Нас окружает такая гнетущая тишина, слышно даже как кофе стекает до желудка. Жуть просто.

– Я кое-что тебе купил, – нарушая тишину, снова удивляет меня Итан.

– Что? Когда? Зачем? – выпаливаю я.

– Вчера. Около двери стоят пакеты, – отвечает Итан, игнорируя третий вопрос.

– Спасибо, – благодарю я, чувствуя, как краснеют мои уши.

– Ты можешь заниматься вместе со мной внизу, – то ли спрашивает, то ли предлагает, то ли ставит перед фактом Итан, сложно понять по тону, он все такой же недовольный.

– Мне было бы удобнее у себя в комнате, – все же пытаюсь настоять на своем я.

– Как скажешь, – грубо отвечает он, добавив, – зеркало будет, но не сегодня.

Потом встает, хватает тарелки со стола, швыряет их в раковину и выходит из кухни, пнув стул по дороге.

Истеричка. Кто-то явно не знает, что такое нет.

Допиваю кофе и иду к раковине. Одна тарелка все-таки разбилась. Мою грязную посуду и отправляюсь наверх, захватив пакеты с покупками.

Итан купил мне одежду. Я в шоке. Много одежды. Видать мои тряпки глаз ему не особо радуют. И откуда размеры все узнал?

В первом пакете оказалась новая ярко оранжевая спортивная форма с кроссовками в тон. Оранжевая. Это понятно почему.

В другом пакете лежали две пары моих любимых скини с высоченной талией, одни синие, другие темно бордовые.

В третьем – три рубашки. Белая, белая в голубую полоску и светло красная.

В четвертом – темно-синее трикотажное платье до колена, простое и удобное, но после дня рождения все что не сшито между ног для меня под запретом.

В пятом – еще одни белые кеды с красными и синими полосками.

А шестой был набит бельем. Здесь были и бюстгальтеры, и трусы, и носки. Что-то очень простое и удобное на каждый день, а что-то максимально провокационное с кружевом и атласом. Я даже просто держа это в руках сгорала от смущения. Он надеется, что я буду это надевать? Смешно. На самом дне лежали несколько крохотных атласных пижам черного и розового цвета. Мне розовое? Я даже хохотнула.

В седьмом пакете было четыре белые футболки с разным принтом и четыре майки – две красные и две черные.

Ему явно нравится красный свет. Ой! Я вдруг поняла почему. Оранжевый и красный.

Мне было так приятно, что он столько всего мне купил. Никто и никогда не тратил на меня столько денег. Все было подобрано со вкусом. Я бы даже назвала этот жест словом «забота».

Надо поблагодарить его, но как? Я закусила губу, перебирая варианты в голове.

Решение этого уравнения откладываю на потом и набираю номер мамы.

Мама визжит и пищит, переходя то на плач, то на смех, чем меня откровенно пугает. Всегда такая нежная и понимающая, она сейчас явно в истерике. Мне понадобилось не меньше двадцати минут, чтобы хоть немного привести ее в чувства. Я рассказала ей про новые занятия и дом, в котором теперь живу, про ужин и посиделки с папой. Она не спрашивала меня о нем, и я ей за это благодарна. Напоследок она пообещала скоро приехать, а я пообещала звонить ей не реже двух раз в неделю, хотя собираюсь звонить каждый день.

Надеваю новые синие скини, черную майку и рубашку в полоску, завязав свободные края на талии и закатав рука, отправляюсь на поиски своих вчера потерянных вещей и стиральной машины.

Под лестницей с легкостью нахожу стиральную машину, а в ней и свои вещи, вместе с вещами Итана. Они уже постираны. Этот парень не перестает меня удивлять. Перекладываю мокрые вещи в рядом стоящую сушилку и возвращаюсь к себе в комнату.

Убрав свою комнату и собрав сумки с формой и ноутбуком на завтра, я начинаю скучать. С удовольствием бы пошла погулять или увиделась бы с Джейлом. При мысли о нем в груди сразу что-то больно кольнуло. Даже не отказалась бы от компании шумной Мэри. Вот кто бы прогнал всю мою хандру.

Итан давно закрылся в своем кабинете, периодически разговаривая по телефону. Нерешительно подхожу к двери и легонько стучу.

– Заходи, – слышу через дверь и осторожно ее толкаю.

– Извини, – начинаю я, и он фыркает, – я могу куда-нибудь выходить? – задаю вопрос и чувствую, как сердце бьется уже в горле. Мне словно снова лет семь, кажется последний раз я отпрашивалась погулять именно в том возрасте.

Я не вижу Итана. Кабинет в виде буквы «г», и он сидит у меня за спиной, а решиться повернуться к нему не получается. Мое тело бьет мелкой дрожью с той секунды, как мы оказались в одной комнате.

Немного помолчав, Итан спрашивает:

– Куда ты хочешь пойти?

– Ну у меня есть друзья, я бы увиделась с ними, – голос дрожит от волнения.

– Мы можем пойти вместе, – как-то немного нерешительно предлагает Итан.

Ну еще чего не хватало.

– А сама я не могу пойти? – уточняю я.

– Нет, – рявкает он.

Его Величество Король Мудаков вернулся. Хлопнув дверью, я поднялась наверх и закрылась, а у него в кабинете что-то с грохотом упало. Так ему и надо.

Я решаю написать Мэри, чему она безумно обрадовалась. И весь оставшийся день мы переписываемся. Эта безумная и самая веселая девушка на свете просто ведет для меня репортаж, рассказывая о новых перепуганных студентах, которые слоняются по студенческому городку. Мы вспоминаем и делимся своими впечатлениями о нашей первой встрече, и я смеюсь, просто хохочу первый и последний раз за это странное и такое длинное лето, которое изменило мне жизнь до неузнаваемости.

Итан не приходил ко мне в комнату ни вечером, ни днем. Я лишь слышала, как он погремел посудой в кухне и поднялся к себе, громко хлопнув дверью.

Глава 36

Мой будильник прозвенел в половину шестого утра. Я не собираюсь больше спрашивать разрешение, чтобы жить. Синяки на теле действительно почти все прошли без следа, а шея… Да пофигу. Хуже моя жизнь от этого не станет. Пусть смотрят. Натягиваю свою черную спортивную форму, которую купил мне папа, складываю вещи, которые надевала вчера в сумку и спускаюсь вниз.

На холодильнике черным маркером пишу «на тренировке» и выхожу в прохладное утро. Ночью шел дождь, и мои легкие и нос наполняют запахи сырого асфальта, мокрой земли и травы. Птицы все также поют, извещая, что теплые дни еще не закончились.

С улыбкой на лице я отправляюсь на стадион. От дома Итана до стадиона идти довольно далеко, дорога заняла целых двадцать минут, возможно придется вставать раньше на пол часа.

К моему удивление никого еще нет, да и по дороге никого не встретила. Забрасываю сумки в раздевалку, вставляю в уши поп-рок и выбираю дорожку. От удовольствия я бегу практически с закрытыми глазами.

Как же хорошо!

Не проходит и десяти минут, как начинают стягиваться такие же бегуны. Мне кажется или все меня немного стороной обходят. Я теперь из местной «фу» перешла в разряд «страшные монстры». Ой, да ладно. Я за год на себе столько ролей примерила, что одной больше, одной меньше, наплевать.

Закончив бег, я иду к простым брусьям и перекладинам, сегодня мне хватит подтягиваний и отжиманий. Поотмокав в душе, я одеваюсь.

Куда же мне теперь деть сумку с формой? Так неохота ее целый день таскать. Мне все равно возвращаться сюда после занятий, поэтому закрываю ее в шкафчике.

До первой пары еще пятьдесят минут, как раз хватит не спеша позавтракать.

Пишу Мэри, что уже иду перекусить, и к моему удивлению она отвечает, что уже летит ко мне.

С улыбкой на лице я захожу в столовую.

Беру кофе, яичницу и сэндвич, весело улыбаясь тому, как выпучивают в страхе глаза работники столовой и некоторые студенты.

Выбрав пустой стол в самом центре зала, падаю на стул, замечая, как вокруг меня резко становится много свободных мест. Что же тут про меня рассказывают?

Через десять минут и правда врывается Мэри, обозначая свое появление громко и запоминающе для окружающих.

Мы пьем кофе и сверяем пары. Мэри рассказывает о своих летних любовных похождениях, чем заставляет мои уши пылать. Вот уж о чем я не скучала, так это о рассказах о ее громилах.

Я чувствую себя почти как обычно, пока в столовую не входит Итан, в сопровождении своей свиты и Джейла.

Я получаю удар у живот. Не настоящий, но очень ощутимый.

Я смотрю только в хмурые голубые глаза Джейла. При виде меня он не расплывается в улыбке, как я привыкла, не здоровается, я даже простого кивка не дождалась.

– Джейл, – негромко зову я друга, когда они ровняются с нашим столом, и он молча проходит мимо, слегка кивнув Мэри.

Я снова это чувствую. Чувствую, как сердце рассыпается в труху. Я не могу принять, что я его потеряла совсем и навсегда.

Пока я пытаюсь очухаться от потрясения, рядом со мной садиться Итан, уперев в меня свой колючий взгляд. Мне его не нужно видеть, я его чувствую. Надеюсь, что у нас нет совместных пар, ведь у него это выпускной год, а у меня лишь второй.

– Ладно, еще увидимся, – не громко прощается Мэри, встает и уходит.

Я все сижу уставившись вперед, ничего не видя перед собой.

– Кайла, – зовет Итан.

– А, – вздрагиваю и начинаю быстро моргать, хлопая ресницами.

– Привет. Мне пора, – здороваюсь я и убегаю, а он не пытается меня остановить. И за это ему огромное спасибо в виде медали на грудь.

Погрузившись в учебный процесс меня немного отпускает, тем более все вокруг меня новое. Простых парней, с которыми я училась в первый год, я почти не встречаю, да и те, кто попадается, шарахаются от меня, как от чумы. Все очень похоже на мой первый год, только бумажки в спину не плюют.

После пар плетусь опять в столовую пообедать перед тренировкой.

Итан и вся его свора уже тут, включая и Джейла. Это просто уже слишком для меня. Словно в бочку со змеями посадили и потрясли.

Я опять занимаю пустой стол, сажусь к ним спиной и монотонно жую, потому что надо, а не потому что хочется.

Когда я уже пью кофе ко мне подсаживается Люк, широко улыбаясь, ничуть не стесняясь ни своей изуродованной мной улыбки, ни Итана сидящего за моей спиной.

Я просто не могу не улыбнуться ему в ответ. Поболтав о парах и новых предметах, я ухожу на тренировку. Мы не трогали всех этих тяжелых тем, просто не за чем. Что было, то было, ничего уже не исправить.

Снова переодеваюсь в свою потную еще с утра форму и выхожу, получая еще один удар в живот. В моей группе теперь Итан и Джейл. Просто прекрасно! Не выдержав напряжения, я просто подхожу и падаю на газон, распластавшись звездой, закрыв глаза, плавлюсь под жгучими солнечными лучами.

И Итан зарабатывает еще одну медаль на грудь за то, что не подходит ко мне.

Через какое-то время солнце мне закрывает огромная фигура Скилы.

– Ты планируешь так всю тренировку валяться? – недовольно ворчит он, словно гром в летную грозу.

Я открываю глаза, улыбаюсь суровому громиле и протягиваю ему руку, чтобы помог встать.

И он помогает, сдержав улыбку, но блеснув синими глазами.

– С чего начнем тренер? – притворно серьезно спрашиваю я и получаю не сильный подзатыльник, от чего чуть не падаю и начинаю смеяться.

– Твои парни уже круг заканчивают, а значит тебе, лентяйка, штрафной, – подмигивает Скила.

Да уж «мои парни». Кто там теперь мой?

В раздевалку я еле заползла. Эта группа, мягко говоря, намного сильнее предыдущей, даже учитывая мои новые скилы, я еле успевала за ними. Вот же громилы неугомонные.

Хочу прийти домой и упасть на кровать. Душ тоже дома приму.

Дома. Забавно.

Сразу беру сумки и выхожу почти одновременно с Джейлом. Он один.

– Джейл, – я хватаю его за локоть.

Парень поворачивается и раздраженно смотрит на меня, будто я какая-то надоедливая собачонка, которая хватает его за штанину.

– Нам нельзя разговаривать, – отрезает он чужим голосом.

– Это почему? – тут же завожусь я.

Джейл отворачивается, выдыхает и говорит, снова подняв на мня свои небесно-голубые глаза:

– Он не позволяет мне с тобой говорить.

– Это не ему решать! – я тоже свожу брови.

– Нет, Кайла! Как раз таки ему. Все. Теперь уже точно все. Я смирился, ты тоже должна смириться, – он меня отталкивает, сдается.

– Нет, Джейл, ты не должен сдаваться. Только не ты, – в моем голосе чувствуется отчаяние.

– Я не сдался. Я смирился с действительностью, – тише говорит он.

– Но я не могу потерять тебя насовсем. Ты – мой лучший друг. Всегда таким был. Я не сдамся! Еще есть шанс! У меня получится! – я хватаюсь за его руку, в попытке найти поддержку.

– Кайла, – Джейл берет меня за плечи и немного встряхивает – обезьянка, нет шансов. Ничего не получится. Позавчера ты чуть всех нас не убила, включая своих родителей, – объясняет мне друг, пристально смотря мне в глаза.

Я чувствую, как катятся слезы по моим щекам. Этого не может быть. У меня почти получилось. Я опять хватаюсь за этот разрыв.

– Кайла, я знаю, что отец тебе ничего не сказал, но мы все это чувствовали, включая твою маму. И ты давно смотрела на себя в зеркало? – заканчивает Джейл странным вопросом, переводя взгляд сначала на мои волосы, а затем в сторону, на кого-то позади меня и уходит.

Мои сумки валяются на полу, а я реву, стоя посередине дорожки. Меня обходят успевшие переодеться после тренировки студенты.

– Пошли, – негромко командует мне Итан. И подхватив мои вещи, приобнимает меня за талию, подталкивая вперед.

Мы идем очень медленно и долго, в полнейшей тишине.

Мне кажется, что он должен злиться из-за того, что я говорила с Джейлом, но я этого не чувствую.

Неужели и правда все? Шанс остался лишь один -умереть. И не просто умереть, а убить еще и всех кого люблю.

Заходя в дом, забираю свои сумки и плетусь на верх. Потом душ.

Слезы уже не текут.

Я все решила.

Осталось только переступить через себя.

Глава 37

Кайла убежала наверх, заперевшись у себя в комнате. Я же пошел в кабинет и закурил сигарету, стоя у открытого окна.

Это был самый сложный день в моей сознательной жизни.

Как она смотрела на него сегодня своими глазами цвета грозовой тучи.