Снежная леди

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что речь о гномах.

– Устраивайте, – пожала я плечами.

Как любили говорить на Земле: «Клиент всегда прав». Они заплатили, причем немало, значит, могут и вечер себе потребовать. По крайней мере, я не видела в такой просьбе ничего предосудительного.

Взгляды и оборотня, и инкуба мне не понравились: удивление пополам с чем-то, какой-то неизвестной эмоцией, которую я понять не могла.

– Что-то еще? Если нет, я хотела бы остаться одна, – раздраженно дернула я плечом.

Вот же тайны мадридского двора. Все что-то скрывают, не договаривают, обмениваются многозначительными взглядами. И хоть бы один чело… нелюдь что-то объяснил!

Вышли оба, и оба – неохотно.

Дождавшись, пока дверь отгородит меня от остального мира, я спросила пространство:

– Учебник по психологии разных рас здесь есть?

В самом деле, пора мне научиться хоть кого-то понимать. А то ходят с загадочным видом, поди догадайся, что у кого на уме.

– Мужики одинаковы в любой расе, – загадочно сообщила мне лейта и хихикнула. – Ты им нравишься. Обоим.

Вот уж не было печали…

Следующие несколько часов я наслаждалась долгожданными тишиной и покоем. При этом, правда, тщательно готовилась к такому непонятному торжественному вечеру. Что-то мне подсказывало, что и на нем без хозяйки обойтись не смогут.

Ничего яркого в шкафу хозяйки не оказалось, сплошная серость. На вопрос лейте, можно ли изменить цвет одежды, я услышала, что любой наряд персонала становится серым в стенах гостинцы и меняет цвет только при выходе из здания. Не очень удобная политика, но уж что поделаешь.

Я надела одно из прямых, закрытых, длинных платьев, больше похожее на чулок, чем на наряд. В отличие от одежды, аксессуары могли быть любого цвета, а потому, подпоясавшись розовым поясом, нанеся легкий вечерний макияж и обув туфли-лодочки в тон поясу, я села в кресло с книгой.

Культура каждой расы значительно отличалась в зависимости от мира. Те же эльфы могли жить и в вековых деревьях, и в каменных домах, питаться только фруктами и овощами или предпочитать мясо, жениться только на себе подобных или разбавлять кровь вливаниями других рас…

Меня прервали, причем довольно необычно: Лина влетела в кабинет без стука, упала на ковер возле моего кресла и разрыдалась.

– Что опять случилось? – вздохнула я.

– Она… – рыдания мешали Лине говорить, макияж был смазан, а настроение – безвозвратно испорчено. – Она назвала меня бабочкой! Меня! Дочь князя!

Оставив на будущее вопрос, почему дочь князя работает в гостинице администратором, я уточнила:

– Она – это кто?

– Альтаринара!

Имя мне ничего не сказало. Но незнакомка здесь была только одна.

– Гномка?

В ответ – усиленные рыдания.

– Я правильно понимаю, что вечер уже начался?

Частые кивания.

– И в качестве кого ты там находилась?

– Подносы… разносила… он… сказал… я… выгляжу… хорошо… а она…

Понятно. Скорее всего, гном, чтобы досадить жене, сделал комплимент сотруднице гостиницы. Супруга такого поведения не одобрила. А «бабочка», судя по всему, это синоним земной «ночной бабочки».

На Земле я любила читать, могла за ночь проглотить какую-нибудь толстенную книгу, а потом появиться в школе или в вузе с видом внезапно ожившего мертвеца и ожидаемо ть на всех занятиях. Приключения, юмор, фэнтези, любовные романы – я читала то, что могло заменить мне скучную реальность. Читала и запоминала многие истории. И вот теперь, в гостинице, решила применить на практике кое-что из прочитанного.

Глава 10

В день жатвы это произошло,

Когда мечут в лугах стога,

В Английских землях Дуглас решил

Поохотиться на врага.

Он выбрал Гордонов, Грэмов взял

И Линдсеев, славных ребят,

А Джорданы с ним не пустились в путь

И о том до сих пор скорбят.

Он сжег подчистую Долину Тайн,

Он сжег Бамброшира треть,

Три добрые башни Рэдсварских холмов

Он оставил в огне гореть.

И вот наконец до Ньюкасла дошел

И объехал его кругом:

«Кто хозяин здесь? Кто хозяйка тут?

Чьи владенья и чей это дом?»

И тогда лорд Перси ответил ему —

В каждом слове звучала спесь:

«Я – хозяин! Я и моя жена

Всем владеем и правим здесь!»

Роберт Бернс. «Битва при Оттербурне»

Долго уговаривать Лину не пришлось: жажда мести и дух авантюризма помогли ей уже через несколько минут согласиться на мое предложение.

Зеленоватый цвет кожи отлично сочетался с изумрудными серьгами и такого же цвета колье, которые Лина хранила в своей комнате. Серое открытое платье формой можно было назвать с натяжкой: открытые руки, глубокое декольте, длина до колена. Зеленые туфли на каблучке завершали картину. К концу приготовлений передо мной стояла роковая женщина, готовая покорять сердца мужчин.

– Что такого в торжественном вечере? – спросила я, пока мы с ней шли по коридору. – Почему нужно было разрешение хозяйки?

– Торжественный вечер устраивается обычно для молодоженов, нашедших свою пару в стенах гостиницы, – пояснила Лина. – Эта же пара молодоженами не является.

Ясно. Гномам захотелось всевозможных развлечений за свои деньги.

Вечер устроили на третьем этаже, в апартаментах пары. Горевшие повсюду свечи и магические светильники при задернутых наглухо шторах должны были создавать атмосферу таинственности. Должны были, да. Я никакой атмосферы не заметила. Просто плохо освещенная комната. Инкуб, гномы, мой персонал – все они уныло слонялись по помещению, скучали и явно не знали, чем себя занять.

– Я отвлеку ее, – кивнула я на гномку, что-то рассматривавшую на уставленном блюдами столе.

Лина плотоядно улыбнулась и шагом от бедра сразу же направилась к гному, сидевшему в кресле у потухшего камина.

– Добрый вечер, – искусственно улыбнувшись, я подошла к гномке, остановилась рядом, заставила себя притвориться, что меня очень уж интересуют как маринованное мясо, так и птица, лежавшие перед клиенткой на двух разных блюдах. – Я приношу свои извинения за поведение моей сотрудницы.

Гномка вскинулась, попыталась что-то произнести, но я уже вошла в роль.

– У нашего отеля своя специфика, – скорбно качнула я головой. – Мне жаль, что ваш брак может в любой момент закончиться разводом, но… – Я запнулась, повернулась в сторону камина, где приосанившийся гном расточал любезности довольной Лине. – Они отлично смотрятся вместе, не находите? Думаю, из них выйдет чудесная пара. А уж какие детки…

Я не договорила: гномка со скоростью раненого слона бросилась к своему пока еще благоверному, за считанные секунды достигла камина, вытащила гнома из кресла и под изумленными взглядами всех присутствовавших поволокла его к выходу.

– У гномов развод считается позором, причем в первую очередь для женщины: она не смогла удержать мужа, – сообщил позади меня отрешенный голос инкуба.

– Было бы кого удерживать, – фыркнула я, вспомнив Славку. – Тоже мне, баран на поводке. Удерживать его надо.

– Вы странно мыслите, шантара, – последовало задумчивое. – Во всей Цепи Миров найдется один-два мира с подобными взглядами у женщин. Но те миры точно магические.

– Вот такой мой родной мир, хоть он и без магии, – я повернулась к элегантному инкубу.

Коричневые брюки и под цвет им пиджак на удивление гармонично смотрелись с молочного цвета рубашкой и туфлями. Посверкивавшие на манжетах запонки наводили на мысль о драгоценных камнях. Гладко уложенные волосы являлись последним штрихом, завершающим образ этакого уверенного в себе, состоятельного щеголя.

Он смотрел на меня внимательно, изучающе, будто пытался понять, что я за существо, и сделать для себя определенные выводы.

– Простите, шантар, но раз здесь я больше не нужна, то я вернусь в кабинет.

– Позвольте вас проводить, – в принципе, ожидаемо, особенно после откровения лейты.

Я качнула головой:

– Не стоит. Я и сама найду дорогу. Хорошего вечера.

Пока шла к двери, чувствовала между лопатками этот изучающий взгляд. Хотелось бы верить, что инкуб отступится, поймет, что в его обществе я в ближайшее время точно не буду нуждаться. Но, похоже, он не привык, когда ему отказывают, и мое поведение распаляет его все больше.

«Охотники, – проворчала я мысленно, – все бы им за добычей гоняться. Никак не могут понять, что «нет» значит «нет», а не «да, но позже».

Ночь прошла на удивление спокойно. Я спала, раскинувшись на широкой постели, наслаждаясь комфортом и одиночеством. В ту минуту мне никто не был нужен. Хватало понимавшего меня дома и лейты, частенько приходившей на помощь. Наверное, Арина была права: в моем сердце еще оставались чувства к Славке, и впускать туда кого-то другого я не желала. Не сейчас.

В кои-то веки я выспалась и проснулась не просто отдохнувшей, но бодрой.

Завтрак из хорошо поджаренных гренок, гречневой каши на молоке и свежего апельсинового сока я тоже поглощала в одиночестве, рассматривая узоры и сценки на посуде. Диковинные птицы и животные завораживали своим внешним видом. Голубая косуля, сиреневая мышка, оранжевый козленок – они резвились и играли на лугу и явно намекали на необходимость немедленно обратиться к психиатру.

На очередной стук в дверь кабинета я отреагировала со смирением.

– Русалка просит хозяйку зайти в ее номер, – сообщил Парис, буквально сверля меня взглядом.

Глава 11

Любовь, как роза, роза красная,

Цветет в моем саду.

Любовь моя – как песенка,

С которой в путь иду.

Сильнее красоты твоей

Моя любовь одна.

Она с тобой, пока моря

Не высохнут до дна.

Не высохнут моря, мой друг,

Не рушится гранит,

Не остановится песок,

А он, как жизнь, бежит…

Роберт Бернс. «Любовь»

Порадовавшись, что на мне полностью закрытое серое платье длиной до колен, и ничего лишнего Парис не увидит, я кивнула:

– Сейчас подойду.

Парис поколебался, но из кабинета все же вышел. «Ты им нравишься. Обоим», – вспомнила я слова лейты и встала из кресла. Надеюсь, сцены ревности мне никто устраивать не станет.

Не устроил. Шел молча рядом, благо ширина коридора позволяла, и периодически косился в мою сторону. У номера русалки все так же молча остановился, убедился, что я зашла, и удалился. Отконвоировал, называется, видимо, чтобы по дороге ко мне инкуб не подошел.

– Вита, – ярко-красные пухлые губы Василины раздвинулись в довольной улыбке, – мне подарок прислали. Угощайся.

Подарок оказался стеклянной бутылкой, наполненной вишневой жидкостью.

– Вино? – я села на бортик, внимательно рассматривая бутылку. Высокая, пузатая. Если откроем, то напьемся до зеленых чертей.

– Оно самое. Друг из эльфийского княжества порталом переправил. Говорит, выдержка несколько лет, должно быть м-м-м-м…

– Сопьемся, – авторитетно заявила я, вспомнив, как на своей свадьбе выпила целых три бокала шампанского. Развезло меня тогда конкретно. До танца на столе не дошло только потому, что я уснула минут через десять после выпитого.

Сейчас пить я не хотела. Мало гостинице проблем, еще пьяной хозяйки она не видела.

Василина к моему отказу отнеслась с пониманием, попросила составить компанию хотя бы просто в качестве слушателя и организовать закуску. Она собиралась снимать стресс исконно народным способом.

– И ведь, гад такой, – привалившись к бортику напротив меня, пьяно вздыхала она уже через пятнадцать минут, цедя уже четвертый бокал вина и заедая его сырно-мясной нарезкой, – поначалу притворялся нормальным тритоном, аде… адевка…

– Адекватным, – подсказала я, переместив в комнату любимое кресло и сидя в нем.

– Вот! Ик! Им! Клялся в любви, ик. Обещал. Ик. На руках носить… Ик! И что? Ик! Не успела я, ик, к подружке, ик, на пару часиков, ик… А он уже… С кикиморой! Ты кикимор видела?

Я качнула головой. До кикимор я еще не дошла.

Василина взмахнула рукой. Я испугалась, что ее магия неадекватно отреагирует на уровень алкоголя в крови хозяйки, и тут случится мини-землетрясение. Но нет. Передо мной появилось нечто вроде голограммы – объемное изображение темнокожей красавицы с томным взглядом и надутым губами.

– Вот. Она. Стерва. Адель. Певичка. Он. Мне. С ней. Изменил…

На последнем слове Василина отключилась. Я задумчиво посмотрела сначала на голограмму, затем на храпевшую Василину, и приказала гостинице:

– Позови Париса.

Оборотень появился в комнате буквально сразу же.

– Она напилась и спит, – я кивнула на Василину. – Что делать? Она в воде не захлебнется?

Парис покачал головой:

– Вода для русалок дом родной. В этой стихии они могут прожить в любом состоянии.

Что ж, одной проблемой меньше.

Я поднялась из кресла, приказала гостинице убрать все лишнее и вернулась в кабинет в сопровождении Париса.

– То, что произошло вчера с Линой, и ваш совместный ответ семейной паре, – нравоучительно начал Парис, пока мы поднимались по мраморным ступенькам, – недопустимо в нормальной гостинице. Прошу вас учесть…

– Парис, извините, вы давно здесь работаете? – оборвала я его.

– Больше десяти лет.

– И все это время из-за любой проблемы обращались к действующей хозяйке? А что вы все делали, когда гостиница стояла без хозяйки? Закрывались на ремонт? – насмешливо поинтересовалась я, вполглаза наблюдая за реакцией собеседника.

Он покраснел, и я поняла, что угадала.

– Пока хозяйка здесь я, в гостинице будут применяться те методы, которые я сочту нужными. Лейта сообщила, что… Парис, не бледнейте! Еще инфаркта мне тут не хватало.

– Вы… Слышите лейту?..

Я кивнула.

– Да, мне уже сказали, что во мне течет кровь первой хозяйки. Я о своей родне мало что знаю, так что все возможно.

На этом разговор был исчерпан. Парис с задумчивым видом дошел со мной до кабинета и отправился по своим делам.

Я уселась в кресло, с наслаждением почувствовав комфорт и уют. Кожаные спинка и подлокотники обнимали меня, словно руки любимого. «Дожили, – невесело хмыкнула я про себя, – вместо нормальных отношений сижу в кресле и представляю себе невесть что». Мысли перескочили на голограмму, увиденную в номере Василины. Кикимора меня впечатлила. Этакая экзотическая красавица, сошедшая с какого-нибудь глянцевого журнала. Тонкий стан, пышные формы, уверенность во взгляде. Адель, как назвала ее Василина, твердо знала, что ей нужно. Этакая роковая женщина. Ничего удивительного, что тритон попался в ее сети.

Я вспомнила Славку и мысленно скрутила фигу. Нет уж, назло ему и его новой пассии забуду о них как можно скорей. И стану счастлива здесь. А они там пусть живут, как хотят.

Поднявшись, я отправилась в полуподвал, в библиотеку. Получать по затылку небольшой стопкой книг не хотелось, новых постояльцев не ожидалось, а развеяться было необходимо.

Свернув на первом этаже в закуток, незаметный для постояльцев, я приложила руку к стене. В образовавшийся проход, небольшой и хорошо освещенный магическими шарами, видна была витая железная лестница. Аккуратно, чтобы не сломать себе шею, я спускалась по крутым ступенькам. Кто бы ни поставил здесь эту красоту с резными перилами, он явно не думал об удобстве. Ходить туда-сюда по лестнице, да еще с грузом, казалось мне одним из изощренных способов самоубийства.

Глава 12

Где-то девушка жила.

Что за девушка была!

И любила парня славного она.

Но расстаться им пришлось

И любить друг друга врозь,

Потому что началась война.

За морями, за холмами —

Там, где пушки мечут пламя,

Сердце воина не дрогнуло в бою.

Это сердце трепетало

Только ночью в час привала,

Вспоминая милую свою!

Роберт Бернс. «Маленькая баллада»      

Ступеньки наконец-то закончились, и я очутилась в длинном узком коридоре. Разминуться с тем, кто идет навстречу, можно, а вот что-то широкое пронести – уже нет.

Нежно-лиловые стены и такого же цвета потолок контрастировали с молочного цвета плафонами магических шаров. Под ногами лежал ворсистый ковер, приглушавший шаги. Зато голоса здесь были слышны отлично. Я прислушалась: с того конца коридора шли двое мужчин и о чем-то яростно, хоть и негромко, разговаривали.

В лучших традициях фильмов о шпионах я огляделась: не хотелось, чтобы меня заметили. Подчиняясь моему желанию, две стены в углу разъехались в сторону. Я с опаской зашла в появившийся проем, надеясь, что дом не захочет проверить на прочность мои кости и не сведет вновь стены.

Голоса приближались. Вскоре я могла различить Барта и Париса.

– …тем более. Она слышит лейту. На нее инкуб глаз положил. Чем ты думаешь?

– Тем же, что и ты недавно. Что я, за понравившейся девушкой поухаживать не могу?

– Нужны ей твои ухаживания. С такой-то кровью. Голову включи уже…

Мужчины дошли до лестницы, разговор прервался. Я дождалась, пока хлопнет дверь, вылезла из своего убежища, в качестве благодарности погладила стены здания и твердым шагом направилась в библиотеку. Ухаживания, инкуб, Парис… Все это потом. Сейчас мне нужно было узнать ответы на некоторые возникшие вопросы.

Библиотека представляла собой квадратное помещение с гладкими высокими стенами, выкрашенными в ярко-лиловый цвет, больше всего напоминающее не столько библиотеку, сколько склад: шкафы разместились повсюду, они стояли впритык друг к другу и были сверху до низу забиты разнообразными носителями информации: пергаментами, манускриптами, книгами в переплетах и без. На стенах располагались нарочито грубо сделанные полки, тоже наполненные манускриптами и пергаментами. По углам виднелось несколько дубовых сундуков, закрытых на огромные железные замки. Похоже, чтобы прочесть все собранные здесь носители, нужно было поселиться в комнате лет этак на сто, если не больше.

Я порадовалась возможности «умного поиска». Усевшись за единственный стол, стоявший посередине с двумя креслами по бокам, я попросила:

– Книги о создании гостиницы и ее первой владелице положи на стол, пожалуйста.

Максимально корректная просьба на этот раз была выполнена без промедления и так же корректно.

Три брошюры и одна книга средней толщины легли на лакированную столешницу.

«Первая хозяйка гостиницы появилась в перемычке несколько десятков лет назад, – сообщала книга, – Ее имя никому не известно. К ней обращались так же, как и к высокородным женщинам одного из дальних миров, – «леди». Отсюда произошло и название. Ее считали холодной, расчетливой и бесчувственной женщиной, «снежной», как говорят в мире троллей. Изначально на вывеске было написано «У Снежной Леди». Затем «у» убрали. Хозяйка была строга с персоналом, требовала беспрекословного подчинения каждому ее слову, но при этом отличалась последовательностью в приказах».

Ничего конкретного я так и не узнала. Женщина, якобы являвшаяся моей дальней родственницей, считалась аристократкой из-за манеры обращения к ней, вела себя высокомерно, с персоналом обращалась жестко. Никаких зацепок, способных раскрыть ее личность, никому не оставила. Исчезла она так же внезапно, как и появилась. На ее месте буквально сразу же оказалась другая «счастливица». Так и повелось.

Изначально гостиница создавалась как обычное здание, в котором можно остановиться на неопределенный срок. Но затем оказалось, что именно в «Снежной Леди» чаще всего находят себе пары случайные постояльцы.

Персонал гостиницы менялся трижды. Последний раз – десять лет назад. Нынешние сотрудники понятия не имели, кем являлась первая хозяйка.

Брошюры практически слово в слово, но очень сжато, повторяли изложенное в книге.

Я отодвинула от себя книги и покачала головой: на эту тему я точно здесь ничего не узнаю. А жаль.

«Нужны ей твои ухаживания. С такой-то кровью», – вспомнила я слова Барта. Ухаживания, положим, в ближайшие несколько дней мне действительно были не нужны. А вот кровь… Чья в действительности у меня кровь?

Родителей я не помнила. Вообще никаких воспоминаний, ни о матери, ни об отце. Бабушка, женщина говорливая, любые мои вопросы о родственниках, ближних и дальних, пресекала на корню. Да и о себе она ничего не рассказывала. Когда она пропала без вести, я перерыла нашу с ней общую жилплощадь и не смогла найти ни единого документа, который подтвердил бы личность Исаровой Лидии Викторовны. Ладно паспорт, его она, скорее всего, взяла с собой на отдых. Но ни свидетельства о рождении, ни документа, подтверждающего образование, – ничего. Помню свое удивление подобным фактом. Зато все, что касалось наследства, было оформлено с особой тщательностью. Бабушкин поверенный, посетивший меня, тогда еще не верившую в ее возможную гибель, сообщил, что по истечении времени, установленного законом, я смогу без проблем вступить в наследство.

Глава 13

Была б моя любовь сиренью

С лиловым цветом по весне,

А я бы – птицей, что под сенью

В ее скрывалась глубине.

Каким бы был я удрученным,

Когда зимой сирени нет,

Но распевал бы окрыленным,

Лишь юный май вернет ей цвет.

Была б любовь той розой красной,

Цветущей в замке средь камней,

А я бы – капелькой прекрасной,

Росой на грудь упавшей к ней.

Роберт Бернс. «Была б моя любовь сиренью»

Больше в библиотеке делать было нечего. Я аккуратно поднялась по лестнице на первый этаж, выглянула из закутка: в холле стоял инкуб, вертел головой во все стороны и явно кого-то высматривал. А этот «кто-то» совершенно не желал попадаться на глаза своему настырному поклоннику.

Не знаю, как долго я простояла бы в укрытии, но двери гостинцы распахнулись, впуская нового постояльца, и внимание переключилось на него.

Среднего роста, одетый во все черное, он быстрым шагом подошел к Лине, начал заказывать номер. Мне из закутка видно было плохо, поэтому ни лицо, ни фигуру я хорошенько разглядеть не смогла, а вот инкуб, как мне показалось, впился во вновь прибывшего взглядом и, не таясь, его рассматривал. Тот, не обращая внимания на посторонних, получил ключ от номера и направился к лифту для гостей. Второй или третий этаж. Странно. Я могла бы поспорить, что незнакомец поселится на первом. Его внешний вид был не особо презентабельным, о достатке не кричал, но тем не менее лифт…

Инкуб между тем поколебался несколько секунд, окинул еще одним внимательным взглядом холл и тоже направился к лифту.

«Давние знакомые? Враги? Может, этот, новенький, прибьет инкуба, и мне не придется с ним разбираться?» – мысленно понадеялась «добрая» я, в очередной, наверное, сотый раз, вздохнула и направилась к себе.

У кабинета стояла Арина.

– Что-то случилось? – не ожидая от ее визита ничего хорошего, задала я вопрос.

– У нас – время гаданий. Не хочешь присоединиться? – ошарашила она меня.

– Время гаданий?

– Не утро, не день, не вечер. Свободное время.

– А кто гадает? Все подряд?

– Я.

– Пошли, – пару секунд поколебавшись, кивнула я. Почему, собственно, и нет. Надо иногда и с персоналом общаться. А то совсем корни в кабинете пущу.

На длинном столе расположились несколько емкостей с водой, в подсвечниках горели толстые свечи, на блюдах лежала разная мелочевка вроде латунных колечек, гребешков, ключей, маленьких ножниц. Народ ютился на диване у дальней стены и в креслах рядом. Присутствовали все, включая Лину. Вопрос, кто остался встречать новых посетителей, так и крутился у меня на языке, но я решила не портить атмосферу и на этот раз промолчать.

– Ну вот, теперь все в сборе, – уголками губ улыбнулась Арина, – можно и к гаданию приступать.

Сима, одетая в серое закрытое платье, хмыкнув, встала с дивана, подошла к столу, кивнула на свечи:

– Давай на них, по воску посмотрим. Мне так чаще везет.

– Как скажешь, дорогая, – откликнулась Арина, аккуратно вытащила из посеребренного подсвечника в виде пучеглазой совы свечу, почему-то внимательно осмотрела и пламя, и фитиль, помешкала, но все же профессиональным движением резко опрокинула расплавленный воск в широкую кружку с водой. Воск сразу же начал остывать, приобретать непонятные очертания, собираться в замысловатую фигуру.

– Гостья, – сходу определила Арина. – Скоро появится.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.