Военная агентурная разведка. История вне идеологии и политики

скачать книгу бесплатно


Казацкое начальство в большинстве своем было выходцами из шляхты (шляхетного рода). В разное время предводителями сечевого казачества были в чем-то обиженные жизнью шляхтичи как этнические и полонизированные (потомки от смешанных украинско-польских браков) украинцы, так и поляки по национальности: Богдан Зиновий Хмельницкий, Криштоф Косинский, Недашковские, Дмитро Байда Вишневецкий, Юрась Хмельниченко, Тимуш Хмельницкий, Иван Выговский, Петро Конашевич Сагайдачный, Иван Мазепа и др. Однако, являясь сердцевиной украинской национальной элиты, национальное дворянство не играло значительной роли в народном сознании украинцев.

Нельзя сказать, что в то время войска обходились без применения агентурных методов добывания сведений о противнике или введения его в заблуждение. Отдельные элементы из всего комплекса агентурных мероприятий использовались, и довольно-таки успешно. Однако особо преуспели на этом поприще сечевые казаки, условия жизнедеятельности которых принуждали их к применению агентуры в стане противника для целенаправленных налетов на источники продовольствия, места концентрации сельскохозяйственных животных, склады вооружения с наименьшими потерями в личном составе, коннице, гужевых транспортных устройствах и плавсредствах…

Система разведки запорожских казаков уходит своими корнями в XVI в. Ее создание «стимулировали» татары, время от времени и, как всегда, неожиданно для казацкой вольницы того времени совершавшие опустошительные набеги на Сечь. В более поздний период исторического развития каждый гетман имел свой штаб, структура которого была унифицированной. В его состав входили:

– генеральный обозный – второй чин после гетмана; в случае отсутствия, смерти, низложения гетмана исполнял его обязанности. Ведал артиллерией, снабжением войска, транспортом, продовольствием и вооружением. Утверждал места для стоянки армии лагерем, руководил строительством укреплений вокруг него и, по обычаю, становился его комендантом. Обеспечивал защиту войска от смуты в его рядах и проникновения в него враждебных элементов, организовывал скрытое наблюдение за иностранцами, возглавлял личную охрану гетмана, то есть был главным руководителем военной контрразведки в нынешнем понимании этого слова;

– генеральный писарь – исполнял функции близкие к обязанностям нынешнего начальника Генерального штаба, возглавлял генеральную войсковую канцелярию, архивное дело, исполняя обязанности государственного секретаря, ведал всей документацией, готовил указы и приказы, занимался организацией почтовой связи. Был первым советником гетмана, участвовал в переговорах на высшем уровне, принимал послов иностранных государств и войск. Занимался вопросами стратегической агентурной разведки: формирование посольств, дезинформация и психологическое воздействие на противника, подготовка толмачей (переводчиков) и организация их работы;

– генеральный стражник и стражник – отвечали за охрану и безопасность войска на марше, во время ведения боевых действий, на подступах к лагерю, за разведку, в том числе и агентурную;

– старший и младший генеральные есаулы – составляли казацкие реестры, рассматривали апелляции, поступавшие от полковых и сотенных судов, жалобы и предложения казацкой старшины. Следили за соблюдением законности, обычаев и казачьих традиций. Проводили учения и смотры казацких войск, поддерживали порядок на Генеральном военном совете (общем собрании старшины казацкого войска и наиболее авторитетных представителей-лыцарей от рядовых казаков, составляющих казацкое товарищество). Во время боевых действий командовали наемными силами, могли возглавить группу парламентеров для переговоров с противником;

– старший и младший генеральный подскарбеи (казначеи) – руководили всеми финансами и организацией сбора налогов. Должность учреждена в 1729 г. До этого вопросами финансирования ведал аппарат генерального писаря;

– генеральный хорунжий – аналог нынешнего офицера Генерального штаба, ведающего организацией службы войск, соблюдением правопорядка и дознанием в войсках. Вел следствие в делах, связанных с преступлениями в старшинской среде. В особых случаях возглавлял личную охрану гетмана (при недоверии гетмана своему генеральному обозному), исполнял обязанности личного порученца гетмана;

– генеральный бунчужный – отвечал за хранение бунчука, по поручению гетмана инспектировал отдельные казацкие полки, проверял жалобы;

– генеральный шпитальный – заведовал медслужбой;

– генеральный судья и подведомственный ему генеральный суд – толковали писаные и неписаные казацкие обычаи и законы, вершили суд над преступниками, рассматривали апелляции и прошения о помиловании, контролировали работу всех нижестоящих судов, организовывали выборы судей: все вершители правосудия были выборными.

Гетман и руководство его штаба составляли генеральную старшину.

Из военных походов на Сечь целенаправленно привозились 15–20-летние юноши-пленники. Это были уже частично сформировавшиеся личности, в совершенстве знавшие быт, обычаи и нравы своей нации, ее язык и культуру. Под кураторством стражников каждый пленник изучался индивидуально на соответствие определенным критериям. При положительных результатах этой работы невольники распределялись по сечевым школам (запорожские учебные заведения разделялись на сечевые, монастырские и церковно-приходские), где их обращали в православную веру, учили черкасскому языку: украинский язык центральной части Украины). В дальнейшем их готовили к ведению разведки агентурными методами. Обучением занимались лица, имеющие опыт специальной работы.

Казацкая агентура охраняла казацкое войско на дальних подступах к нему, вела маршрутную разведку, сеяла панику в стане врага еще до подхода наступающих казацких сил, дезориентировала противника, способствовала деморализации его личного состава, выявляла места складирования продовольствия, вооружения и боеприпасов, других материальных средств, вскрывала систему их охраны и обороны, готовила наиболее безопасные маршруты выхода к ним подразделений захвата и целесообразные пути вывоза добытого. В отдельных случаях проводились специальные операции по ликвидации авторитетных, но не склоняющихся к сотрудничеству с запорожцами представителей гражданского населения противника и членов их семей, а также лиц, перешедших на сторону неприятеля.

Особое внимание уделялось сохранению жизни действующей агентуры. На период проведения казацких операций ей указывались безопасные места для укрытия, чтобы она не попала в зону боевых действий. Результаты ее работы щедро вознаграждались из казацкой казны. Агенты, утратившие свое имущество в ходе боевых действий, получали компенсационные выплаты.

Для ведения разведки агентурными методами создавались агентурные группы во главе с наиболее опытным разведчиком-агентурщиком. Ему выделялась в подчинение молодежь: маршрутники, связники, агенты-наблюдатели. Группа за 1–2 недели выходила в район предстоящего казацкого рейда с задачей сбора всех необходимых сведений наблюдением, осведомлением и подслушиванием. Ей назначалось время и место встречи с представителем командования. После передачи необходимых данных, как правило, подразделение выделяло из своего состава двух проводников для основных сил казаков, вело разведку запланированных путей их отхода с захваченной добычей.

Основателем стратегической агентурной разведки Запорожской Сечи по праву считается ополяченный украинец Иван Выговский, начинавший службу личным писарем гетмана Богдана Хмельницкого. Именно польские корни будущего гетмана Войска Запорожского стали решающим фактором подписания им в 1658 г. Гадячского договора, согласно которому часть украинских земель вошли в состав Речи Посполитой в качестве третьего суверена на равных условиях с Польской короной и Великим княжеством Литовским. Выговский является и первым казацким послом в Трансильванию: во время осады Львова войсками Хмельницкого в 1648 г. он был направлен гетманом для переговоров к трансильванскому князю Дьердю Ракоци. Со временем посланник стал генеральным писарем. За короткое время Выговский создал мощную и высокоэффективную канцелярию. Это учреждение было по сути министерством иностранных дел, внутренних дел, Генеральным штабом с органом стратегической агентурной разведки. Сюда поступала военно-политическая информация о положении на исконно украинских землях, собственно в Польше, в прилегающих к ней государствах. Здесь принимались и отсюда отправлялись многочисленные посольства.

Например, в начале 1649 г. для сбора разведывательной информации по указанию Выговского полковник Максим Нестеренко послал в Польшу из Переяслава несколько десятков разведчиков-агентов. Чуть позже непосредственное руководство такими операциями переходит к генеральному писарю.

Наиболее ценными агентами Выговский руководил лично. Одним из них являлся татарский толмач (переводчик) великого визиря Сефер Кази-аги. Агент во время сепаратных польско-крымских переговоров под Каменец-Подольским в декабре 1653 г. передал генеральному писарю их содержание. Агентами Выговского были серб Николай Маркевич (в конце 1653 г. отправлен для работы в Турцию), грек Теодозий Томкевич – львовский купец и мещанин (в 1658 г. посредник на переговорах между казаками с одной стороны и правительствами Речи Посполитой и Швеции – с другой). Агентурные источники, работающие на запорожцев, имелись, кроме того, в Литве, Чехии, Моравии, Силезии, Австрии и других странах. Казацкая агентурная сеть была настолько развитой, что польские вельможи – современники Петра Дорошенко не раз жаловались на утечку в Запорожье информации о замыслах короля.

В 1683 г. во время осады турками Вены отличился украинец Юрий Кульчицкий, который дважды пересекал вражеский стан и форсировал Дунай с тем, чтобы передать австрийским войскам разведывательные сведения и известие о спешащей помощи. Мужественный разведчик в награду получил 300 трофейных мешков с кофе. Это позволило ему открыть одно из первых в Европе кафе. А Вену до наших дней украшает памятник знаменитому украинцу.

Влияние ведомства генерального писаря усилиями Выговского было на деле поднято на второй уровень после гетмана, и не случайно западные источники называют с этого момента генеральных писарей канцлерами. Однако такая реальность нередко приводила к конфликтам с генеральным обозным – официальным вторым чином после гетмана и его аппаратом управления, что напоминало «перетягивание одеяла власти». Первое лицо в казацкой иерархии старалось не вмешиваться в такие разборки, что не способствовало высокой организованности и согласованности в действиях как наверху, так и в его зеркальном отражении – внизу.

К исполнению дипломатических миссий привлекались и иностранцы: грек Иван Мануйлов, серб Василий Данилов. Но наиболее важные поручения Выговский доверял лишь своим близким: отцу, братьям, а также преданным слугам и лицам из числа челяди.

Общий пакет заданий для разведки формировался коллегиально на раде Запорожского войска. Затем он конкретизировался генеральным писарем (для стратегической разведки) и на сходке кошевых атаманов (для оперативной агентурной разведки). После сходки задания по линии ОАР распределялись аппаратом стражников.

В планировании стратегической разведки непосредственное участие принимали писарь, толмач, есаул, лицо, ведающее казной. Оперативная разведка планировалась аппаратом кошевых атаманов, они же осуществляли руководство ее деятельностью.

Активность казацкой разведки и ее численность зависела от военно-политической обстановки. Например, в начале 50-х гг. XVIII в. разведкой в Запорожье занимались 773 человека, с обострением российско-турецких отношений в конце 60-х гг. – 1274 человека.

Однако, уважаемые читатели, вернусь в своем повествовании немного назад.

Превалирующей характеристикой польской политической элиты во все времена было чванливое высокомерие в отношении украинцев и белорусов. Польский пан русских боялся, а украинцев и белорусов презирал. Что может быть приятнее для польского гонора, чем возможность выказать свою спесь и презрение к тем, кто, будучи слабее, не мог оказать сопротивление? В польских печатных изданиях и в наше время можно наткнуться на определение русских как barbarow (варваров), а белорусов и украинцев как bydlo (быдло). Польская геополитическая мысль еще с XVII в. целенаправленно обосновывает идею об исконности для Польши западноукраинских и белорусских земель (кстати, вопреки желанию населяющих их жителей).

Безнаказанно топтать и порабощать украинцев и белорусов Польше всегда мешала «варварская» Россия. Поэтому-то и стремились поляки отгородиться от «варваров» украинскими и белорусскими землями, населенными chlopami (холопами). Вполне естественно, что большинство белорусов и украинцев польскими холопами себя не считали, потому и не желали томиться под польским сапогом, стремились найти себе защиту в лице своего ближайшего соседа – России. (Особенно глубокие раны на несколько столетий вперед нанесло украинскому общественному сознанию пренебрежительное отношение поляков к так называемому «малопольскому», то есть украинскому, населению. Не зря в наше время важнейшим общественно-этическим проектом, призванным нормализовать отношения на уровнях общественного сознания, является программа примирения в исторической плоскости двух соседних народов – поляков и украинцев, которая базируется на расширении прямых связей общин приграничных регионов Украины и Польши.)

Вместе с Россией

18 января 1654 г. по григорианскому календарю в Переяславе казачий совет решил просить Россию присоединить к себе мятежную юго-западную окраину тогдашней польско-литовской унии ради ее защиты от очередного поражения, грозившего уже давно назревшему предстоящему очередному восстанию доведенных до отчаяния казаков…

Польша 40–50-х гг. XVII в. вследствие гипертрофированной дворянской демократии не имела значительного государственного бюджета из-за фактического раздробления страны на сеймики – удельные княжества со всей полнотой власти на своей территории. Чтобы издать новый закон, внести изменения в налогообложение или создать земское ополчение, король обязан был обратиться за разрешением к шляхетским сеймикам. Шляхта воспринимала короля как равного себе «пани-браты» и периодически пользовалась своим правом на рокош (официально предусмотренное законодательством восстание против короля). Большинство магнатов (в основном поляки и ополяченные, то есть связанные тесными узами кровного родства с поляками, украинцы) располагали собственными войсками, в том числе и казачьими формированиями, но на службе короне не было не только крупных регулярных сил, но даже заметных реестровых казачьих ресурсов. Особенностью польских вооруженных сил того периода истории было то, что они состояли из регулярного войска (комплектовалось преимущественно этническими поляками) , части дислоцировались на исконно польских землях. Также в польское войско входили регулярные реестровые казачьи части (комплектовались исключительно этническими украинцами) , казаки дислоцировались на территориях, заселенных украинцами. То есть существовал территориальный принцип комплектования армии по национальному признаку.

Меж тем обстановка в южных степях требовала значительных воинских сил. Крымские татары систематически грабили сопредельные земли, зачастую доходя не только до Киева, находившегося тогда под властью поляков, но и до Тулы (правда, нападения на земли России были на руку Польше). Угнанные в плен молодые крестьяне (особенно украинские девушки) были ходовым товаром на средиземноморском рынке рабов. Это обстоятельство способствовало тому, что далеко не бедная казацкая старшина, имевшая в своей собственности от пяти и более деревень с крепостными, нанимая татарскую конницу для разборок с польской и российской армиями, а нередко и со своими соседями, расплачивалась с нею теми же юными рабами и прекрасными соотечественницами. На мясо крепостные крестьяне вынуждены были растить только свиней, запрещенных мусульманам (и, во избежание угона, раскармливали животных до веса, не позволяющего самостоятельно передвигаться: с тех пор украинцы вынужденно полюбили сало). Немалое число боеспособных крестьян убегало в казаки, а точнее и правдивее, к реестровым казакам, находящимся в Сечи на содержании у польской казны и которые их благодушно принимали в качестве работников на своих подворьях за кусок хлеба и кров над головой. Бесплатная рабсила составляла никем не учтенную массу внереестрового войска, желавшую попасть в реестр «как все». Стремительному «оказачиванию» этнических украинцев способствовали польское крепостное право, на ступень более обременительное, чем в России, а также религиозная рознь между богатой католической верхушкой польской национальности и бедными православными украинскими низами, усиливавшая и без того высочайшую степень гнета. По Петроковскому статуту 1496 г. уйти из помещичьей деревни имел право только один крестьянин в год, только одного сына крестьянская семья была вправе отдавать на обучение; бежавшего крестьянина закон разрешал помещику преследовать, задерживать и возвращать назад. Сеймы в Быдгоще (1520) и в Торуне (1521) установили барщину (дармовой принудительный труд на хозяина) в размере одного дня в течение недели с каждого лана земли, а Варшавская конфедерация 1573 г. вручила в руки помещика даже жизнь крепостных. Лан – это поземельная мера в Польше, Литве и на подведомственных им территориях в XIV – XVIII вв. Один лан включал в себя около 16,8 га и состоял из 30 моргов. Лан являлся основной мерой феодальных повинностей, на Украине с 1557 г. назывался волокой. (К началу XVIII в. барщина в Польше значительно возросла и составляла в год: на королевских землях 24 дня, в церковных имениях – 32 дня, в дворянских поместьях – 96 дней с одного лана. В последующем была введена градация крестьян. «Полные крестьяне» должны были работать у пана еженедельно по 5 дней с тягловой силой – лошадью или волом. Если рабочего скота не было, то за каждые пропущенные сутки конной барщины нужно было выставить дополнительно по два пеших рабочих. Кроме того, на эту категорию крестьян возлагались экстренные работы во время жатвы – «толока» и охрана барских поместий. «Половинные крестьяне» работали у помещика вдвое меньше первых, «загродники» пять дней в неделю назначались на тяжелые работы, а «коморники» трудились на барина один день в неделю. В Краковском и Сандомирском воеводствах, кроме барщины, были узаконены экстренные и дармовые работы, принудительный найм на труд в поле.)

В России же лишь при царе Алексее Михайловиче Соборным уложением 1649 г. крестьянин бессрочно прикреплялся к земле и ее владельцу; в случае побега – объявлялся в бессрочный розыск. Однако помещик не имел права посягать на жизнь крепостных и лишать их земельного участка. Допускалась передача крестьянина от одного владельца к другому, но при условии выделения ему на новом месте земли, инвентаря, домашнего и рабочего скота.

Результат деятельности польской правящей верхушки – скопление за Днепровскими порогами силы, многократно превосходящей казенный реестр. Нуждаясь в провианте и боеприпасах для участия в походах наравне с реестровыми казаками, она постоянно требовала от Польского государства постановки на казенное довольствие. Этот процесс сопровождался периодическими восстаниями под лозунгами включения в реестр. В ответ корона вынуждена была объявлять всеобщую мобилизацию, чтобы отбиться от своих непрошеных защитников, ставших непосильной обузой для государства.

В 1646 г. произошли события, ставшие, поворотным пунктом в истории населения нынешних украинских территорий, входивших тогда в состав Польши. Они связаны с личностью Богдана Хмельницкого (27.12.1595–27.07.1657), обедневшего шляхтича – этнического украинца. До этого тот потерял своего отца-шляхтича (погиб в битве турок с поляками под Цецорой в 1620 г.), попал в плен и провел два года в турецкой неволе (1620–1622). В 1622 г. он возвращается на хутор Суботов (поместье с домом, мельницами, нивами, четырьмя ставками с рыбой…), записывается в реестровые казаки, женится, занимается расширением своих владений и восстановлением былого богатства рода. Возродив прежнее имущественное положение семьи, проявлял осторожность в отношениях с властью, старался не конфликтовать с ней, отказался от участия в казацких восстаниях 1625 и 1638 гг. Благодаря добрым взаимоотношениям с правительством в 1638 г. получил должность писаря войска Запорожского. Но это не помешало ему в последующем получить опыт наемной службы в нескольких европейских армиях, успеть повоевать при этом под Дюнкерком под началом легендарного д'Артаньяна, приумножить за счет военных трофеев личное имущественное положение и в 50-летнем возрасте стать сотником Чигиринского казацкого полка. В 1646 г. получает новое назначение в состав украинского казацкого посольства при польском короле Владиславе IV.

Воспользовавшись отсутствием Хмельницкого в Суботове, в 1646 г. овдовевший польский шляхтич Даниель (Данило) Чаплинский, исполняя судебное решение в пользу Чигиринского старосты Александра Конецпольского, которое не признавал новый казацкий посол, совершил с сотоварищами при поддержке местных магнатов наезд на имение своего соседа, где в тот момент находились его больная жена, дети и прислуга. Дело в том, что на Суботов Хмельницкий не имел юридических прав, так как он располагал лишь решением короля, не утвержденным сеймом. Потеряв после судебной тяжбы свои права на хутор, Богдан получил за него денежную компенсацию – 130 злотых – как возвращение вложенных в хозяйство средств, однако освободить имение отказался. Во время набега Чаплинский увез с собой по взаимному согласию любовницу Хмельницкого – рано осиротевшую служанку, имевшую польские корни. Эта не обиженная красотой роковая женщина в украинско-польской истории носила то же имя, что и Елена Прекрасная, из-за которой разгорелась Троянская война. Только произносили его на варшавский лад – Гелена. Именно из-за нее встали друг на друга два уже немолодых шляхтича – Чигиринский подстароста Чаплинский и Чигиринский сотник Хмельницкий. А вслед за ними вскоре поднялась и вся Украина.

Хмельницкий обратился в коронный суд с иском к Чаплинскому за нарушение правил взаимоотношений между шляхтичами: по существующим в Польше обычаям те могли мериться силами лишь при личном присутствии глав противоборствующих семейств. Однако клан обидчика оказался финансово более щедрым к судьям, и те отказали в иске.

В конце концов оба шляхтича предстали перед сенаторами. Хмельницкий называл Елену своей женой, несмотря на то что законная супруга была при смерти, но еще жива. Однако законодатели стали на сторону вдовца Чаплинского.

Обиженное самолюбие привело Хмельницкого к королю. Однако тщетно. Тот реального влияния на положение дел в государстве не имел. В мирное время корона не располагала ни особыми правами, ни заметной силой: король мог добиться своих целей лишь путем интриг, стравливая кланы магнатов между собой и играя на возникающих при этом противоречиях.

Король решил, используя Хмельницкого, добиться своих далеко идущих целей и предложил тому стать инициатором восстания доведенных до убожества и отчаяния внереестровых казаков, возглавить бунт и довести ситуацию до накала, дающего право главе государства объявить посполитое решение о всеобщей мобилизации. В отсутствие в стране в этот период большинства влиятельных шляхтичей король надеялся провести через сейм нужные ему решения, а также многое установить прямым королевским указом со ссылкой на чрезвычайные обстоятельства. Взамен Хмельницкий получал реальные возможности карьерного роста (возглавить армию реестрового казачества, численность которой король обещал довести до 50 тысяч человек, чем значительно поднял бы свой гетманский авторитет, укрепил бы личное имущественное могущество) и расправы над обидчиком.

В декабре 1647 г. Б. Хмельницкий вместе со старшим сыном и группой сторонников прибывает на Запорожскую Сечь. За короткий период времени он получает поддержку реестрового и внереестрового казачества, изгоняет из запорожского войска представителей короля, добивается избрания гетманом и заключает союз с крымским ханом против Польши. Подняв предусмотренное польской конституцией вооруженное восстание против короля (рокош), Хмельницкий стремился придать ему видимость некой законности: он постоянно напоминал, что взбунтовал казаков с согласия самого короля Владислава IV, старался вписаться в существующую польскую политическую систему (до самого сражения под Берестечком казаки даже воевали под жалованным королем традиционным знаменем Речи Посполитой – белым орлом на красном полотнище).

6 мая 1648 г. казацко-татарские силы одержали победу над поляками под Желтыми Водами. Во время боя на сторону Хмельницкого перешли реестровые казаки других гарнизонов, посланные королем для борьбы с восставшими. В этом бою гетман использовал агентурные методы обеспечения боевых действий: один из «казаков-перебежчиков» сообщил польскому командованию о полном разгроме запорожцами их авангарда и якобы многократном превосходстве сил Хмельницкого. Те, поверив ему, начали отступать.

Казалось бы, тайный план обоих сановников начал успешно выполняться малой кровью, без пролития которой нельзя было обойтись ни при каких условиях. Однако, провозгласив накануне всеобщую мобилизацию, 20 мая неожиданно от инсульта умирает король Владислав IV. Законопослушный Хмельницкий отправляет послов в Варшаву на избирательный сейм с требованием отдать престол брату умершего Владислава – Яну Казимиру. Однако, несмотря на это, преемник польского престола не признал договоренностей, достигнутых с его предшественником, повел настоящую войну против гетмана, к которому присоединилось доведенное до отчаяния крепостным гнетом крестьянство.

Казаки, столкнувшись с превосходящими силами регулярной армии, вначале довольно-таки успешно вели боевые действия, вынудив государство пойти на перемирие и увеличить в 1649 г. реестр до 40 тысяч человек. Кроме того, через православного магната Адама Киселя начали вестись переговоры о предоставлении автономии землям украинского реестрового казачества. Такое положение вещей не устраивало влиятельную польскую шляхту и короля, которые, собравшись с силами, нанесли казацким формированиям несколько поражений. Изгнанная ранее польская шляхта начала возвращаться на Украину. Большинство крестьян и не вошедших в реестр казаков снова попали под гнет крепачества. Во избежание закабаления тысячи людей убегали на граничащую с Московией территорию нынешней Харьковской области, где их благосклонно принимали, разрешали организовывать казаческий уклад жизни. Эти земли с тех пор стали называть Слободской Украиной. Король готовился к походу на запорожцев. Над Хмельницким же и его сторонниками нависла угроза полного разгрома. Начался поиск более надежных, чем крымские татары, союзников. Гетман понимал, что без поддержки извне ему грозит поражение: голые факты свидетельствуют, что во всех кампаниях Хмельницкого запорожцы только тогда побеждали поляков, когда им помогала орда…

Сначала взоры были обращены к турецкому султану. Он был достаточно могущественным, чтобы взять под свою опеку украинскую часть польской территории, и одновременно находился на приличном расстоянии, чтобы вмешиваться в ведение дел на новых землях. В результате в первом полугодии 1651 г. после обмена посольствами Оттоманская Порта формально приняла в свои вассалы гетмана и войско запорожское на тех же условиях верховенства, которые имели Крым, Молдавия и Валахия. Однако из-за жесткого неприятия простыми украинцами «бусурманов» в качестве своих правителей и внутренних изменений в заморской части империи это соглашение так и осталось нереализованным.

Летом 1651 г. войско запорожское проиграло битву с польскими войсками под Берестечком, стоившую казакам 30 тысяч убитых. Хмельницкому удалось заключить с королем Белоцерковский мир. В соответствии с документом, подконтрольная гетману территория ужималась до пределов Киевского воеводства, казачий реестр урезался вдвое – до 20 тысяч человек, а на остальные украинские земли возвращалась шляхта. Однако сейм Белоцерковский мир не ратифицировал – парламентариям показалось, что украинскому правителю досталось слишком много.

Начались переговоры Хмельницкого с Россией. Во всех предыдущих восстаниях украинские гетманы не раз обращались к ней за помощью, но скорее в порядке шантажа поляков, уповая на достаточное государственное финансирование многочисленных российских казачьих формирований и возможность перехода на службу к соседям, если их требования не будут удовлетворены Речью Посполитой. Московские правители понимали это и всерьез подобные прошения не воспринимали. На этот раз Хмельницкий повел дело основательно. Он учел, что Россия, сама еще не оправившаяся от бедствий Смутного времени, не заинтересована была в конфликте с Польшей. Челобитными послов тут не ограничилось: едва ли не все личные трофеи, добытые гетманом в боях, ушли на подкуп влиятельных русских чиновников.

Двадцатидвухлетний российский царь Алексей Михайлович, прозванный в народе Тишайшим за свой простодушный характер, медлил. Он хотел знать больше, кто такой этот Богдан. По одним сведениям, он был православным, русского роду-племени шляхтич, служивший в польской пограничной страже, по другим – будто отец гетмана Украины Берко – мясник из Хмельника, что в Подолии, он сам был пленником крымских татар, тайно обративших его в «бусурманскую веру» и заславших на Украину, что он не против того, чтобы принять покровительство оттоманского султана. Не имея уверенности в поддержке стремления Хмельницкого воссоединиться с Россией со стороны казацкой Рады, царь боялся подвоха, ошибки.

Для устранения «незнания великого» московский правитель послал на Украину лицо особо доверенное, друга детства Артамона Матвеева. Миссия последнего выходила далеко за рамки дипломатической практики того времени. К концу 1653 г. Россия уже не возражала официально против появления у нее новых, гораздо буйнее донских казаков, подданных. Уже через день после решения Рады от 8–9 января 1654 г. (18 января по новому стилю) Артамон Матвеев, принимавший участие в ее заседании, отправился с докладом к царю. Объективная информация, собранная его посольством, стала основой для принятия окончательного решения самодержцем. В «Очерках истории российской разведки» сказано, что Матвеев вывел Богдана на чистую воду: отцом гетмана Украины действительно был еврей-мясник, а сам Хмельницкий начинал самостоятельную жизнь с того, что содержал кабак, хотя выдавал себя за дворянина. Самодержец благосклонно воспринял информацию, в марте того же года созвал Земский собор, который решил, что ради «православной веры и святой церкви Божьей государю следует принять их под свою высокую руку». Гетманы были признаны царским правительством главной властью на Украине, а Хмельницкий, в свою очередь, пошел на признание протектората московского царя над Гетманщиной – автономным казацким государственным образованием, именуемым в России Малороссией, просуществовавшим де-факто с постоянно меняющимися границами с 1649 по 1764 г. После Переяслава Хмельницкий получил титул, который использовал при подписи всех документов: «Гетман Его Царского Величества Войска Запорожского».

Многие историки считают, что факт добровольного перехода большей части заселенных этническими украинцами территорий под юрисдикцию Москвы кардинально изменил в целом и характер национально-освободительного движения украинского народа. С этого момента у Малороссии исчезли предпосылки для борьбы за полную независимость.

Потеря Польшей значительной территории и переход ее под юрисдикцию России поляки считали для себя пощечиной. Ее обиженная национальная элита в своих трудах начала обосновывать необходимость возврата российского юга под польское владычество. Понимая, что ввиду мощи России этот край потерян для Польши, предпринимается попытка сделать так, чтобы он был утрачен и «обидчицей». А для этого нет лучшего средства, чем культивирование розни между Южной и Северной Русью и пропаганда идеи их национальной обособленности. Таким образом поляки становятся отцами доктрины украинского национализма. Впервые в литературе они стали насаждать употребление слов «Украина» (выведено из географического положения Малой Руси) и «украинцы», а чуть позже термин «украинец» благодаря их усилиям наполняется расовым содержанием. Поляков не устраивала ни «Малороссия», ни «Малая Русь». Поэтому ими вводится в употребление слово «Русь», не распространяющееся на «москалей».