скачать книгу бесплатно
Она положила руку на моё плечо и сжала:
– Ты точно уверена, что хочешь присутствовать на погребении? До кладбища, конечно, недалеко, но ты не обязана проделывать весь этот путь в связи с твоим состоянием. Все поймут тебя, Анна.
– Ты говорила сегодня с Отсо?! – Перебила её я, словно отойдя ото сна.
– Ну да. – Кивнула мама.
– Но как же… – Я схватилась за голову. – Он же застрелился! Я сама видела!
– Кто застрелился? – Вытаращилась на меня она. – Отсо? Когда?
– Вчера! Из своего охотничьего ружья!
Мама кивнула, будто поняла.
– Я говорила с ним сегодня Анна. С Отсо всё хорошо.
– Но я… – У меня пересохло в горле.
Что вообще здесь творится?
– Похоже, тебе приснился кошмар. – Осторожно произнесла она. – Думаю, нужно позвонить доктору, пусть оценит твоё состояние. Заодно, может, посоветует хорошее успокоительное средство. Мне не нравится, что ты просыпаешься вся в поту и с трудом отличаешь сон от реальности.
Она ничего не понимает. Ничего.
– Какое сегодня число, мам? – Тихо спросила я.
– Третье июня.
– А день недели?
Мама задумалась.
– Среда.
– Среда? Не четверг?
– Да. Анна, что с тобой? Может, всё из-за этого синяка?
Я прикоснулась пальцами к ушибу и задумалась. Откуда он? Где я могла так удариться? Что случилось? Почему я ничего не помнила?
– Мама, мне нужно в дом Ярвиненов. – Решительно сказала я и указала на коляску.
Но она не спешила мне помогать.
– Зачем? – Спросила мама, суживая зрачки.
– Мне нужно увидеть Отсо! Я просто не верю, что он жив, понимаешь? Я своими глазами вчера видела, как он выстрелил себе в лицо. Из собственного ружья! Я…
«Стояла рядом в этот момент, и всё моё лицо, и вся моя одежда были в крови», – но ничего из этого я не произнесла вслух потому, что была поражена реакцией мамы. Она явно всё больше и больше уверялась в том, что я схожу с ума.
– А если он жив, как ты говоришь, – добавила я, – мне нужно предупредить его.
– О чём?
Лицо мамы выражало только одно – скепсис.
– Нужно, чтобы ружьё держали подальше от него! Чтобы не оставляли его одного! Чтобы кто-то был рядом!
– Анна.
Рискуя упасть на пол, я потянулась за инвалидным креслом:
– Я всё равно не верю, что он может быть жив! Я видела, как его мозги разлетелись по комнате! Видела, как он погиб!
– Анна! – В последний момент она успела ухватить меня за талию и не дать рухнуть на пол.
Дрисс, чувствуя тревожность момента, сел и заскулил.
– Анна! – Крикнула мама, возвращая меня на место и потрясая за плечи. – Да что с тобой? Приди уже в себя!
Из моих глаз брызнули слёзы.
– Мам, поверь, просто поверь мне. Происходит что-то очень плохое! Мне нужно его увидеть, нужно предупредить. Если он действительно жив, я…
– Анна, посмотри в окно. – Встряхнула она меня. Её глаза блуждали по моему лицу, а сжатые губы налились мертвенной бледностью. – Посмотри! Привезли тело Мики.
Я повернулась к окну и ощутила, как леденеют конечности. Из остановившегося у дома Ярвиненов большого чёрного автомобиля несколько крепких мужчин выгружали гроб. Навстречу им из собственного жилища выбежал Отсо Ярвинен. На нём была чёрная рубашка и чёрные брюки. Он очень хотел им помочь, но помощь работникам ритуального бюро не требовалась: они пронесли гроб мимо него и втащили в дом.
«Жив» – пронеслось в сознании.
Отсо – необходимое уточнение.
А в гробу тогда…
У меня закружилась голова.
Такое просто невозможно было забыть, но как я могла? Почему никто, кроме меня, не видел никаких странностей в происходящем? Почему никого не волновало, как всё это произошло?!
– Дыши, Анна, дыши. – Погладила меня по руке мама.
Дрисс снова заскулил – будто почувствовал то, что я увидела в окне.
Я закрыла лицо руками и приказала себе вспомнить. Но сколько ни старалась, ничего не получалось. Не было никакого понедельника, не было никакой смерти Мики. Всё это бред.
Моё сознание по-прежнему сопротивлялось тому, чтобы всё это оказалось правдой.
– Мам, мне нужно туда. – Решительно сказала я, отнимая ладони от лица. – Мне нужно всё узнать и понять.
– Что ты хочешь понять, Анна? – Уголок её губ подёргивался в нервном напряжении.
– Хочу понять, почему мир сошёл с ума. – Затараторила я. – Почему ты твердишь, что Мика умер. Почему не веришь, что я видела, как Отсо отправил себя на тот свет. Почему смотришь сейчас на меня, будто я последний псих!
– Так. Я знаю, что делать. – Она тряхнула головой, а затем встала. – Сейчас я позвоню доктору Литвиненко и узнаю, сможет ли он подъехать к нам сегодня, чтобы осмотреть тебя.
– Да не нужен мне твой психотерапевт, мам!
Мне хватило двух сеансов у Литвиненко в прошлом году, чтобы понять, что этому хлыщу с очками в роговой оправе гораздо интереснее, чем занимается в свободное время моя мать, чем моё реальное состояние. Он пытал меня в течение двух часов, задавая наводящие вопросы о том, не испытываю ли я депрессивных состояний и не собираюсь ли покончить с жизнью после аварии.
Мы не говорили о том, как прекрасна жизнь, и о том, что нужно искать положительное в событиях каждого дня. Всё, что я запомнила, это его театрально проницательный взгляд с прищуром и попытки выявить во мне хоть какие-то психологические дефекты.
Спасибо, но нет.
– Побудь тут, а я схожу, позвоню. – Сказала мать.
Её губы дрожали.
– Мама!
– Тебе нужно остаться здесь. – Она взяла коляску за ручки и вытолкала её за дверь.
– Ты не можешь так со мной поступить! – Охрипшим голосом крикнула я. – Мам! Ма-а-ам!
– Сейчас я вернусь, и будем завтракать. – Мать постаралась добавить голосу ласки, но у нее и раньше-то это не очень хорошо получалось. – Потерпи немного!
– Ма-а-ам! – Я практически свешивалась с края кровати.
– Дрисс? – Позвала она.
Но пёс не пожелал выйти. Уткнулся широким лбом в моё бедро и отвёл взгляд.
Тогда она просто вышла и заперла дверь.
Я слышала, как её шаги удаляются по коридору, и захлёбывалась в рыданиях. Лишить меня «ног» даже для неё было жестоким поступком.
– Мам! – Проорала я в последний раз так громко, что зажгло в горле.
И бессильно опустилась на подушку.
Что теперь делать? Ползти? Выскользнуть из окна? А дальше?
Меня колотило от обиды и осознания собственной беспомощности. А ещё от отвращения. Потому что в это самое мгновение я поняла, что даже ради того, чтобы увидеть Мику и убедиться в том, что он действительно мёртв, я не готова встать с кровати и открыть всему миру своей секрет.
Если раньше я лишь мысленно признавала, что ненавижу себя за это, то теперь готова была расписаться под этим утверждением кровью.
Я хотела встать, но не могла. И этот страх по-прежнему был сильнее меня.
Я могла подняться и уйти, ведь меня больше ничего не держало, но вместо этого достала телефон, пролистала входящие/исходящие за прошедшие дни, нашла входящий от Мики и набрала его.
«Э-хэй, привет, зачем бы ты ни звонил, ты зря делаешь это! – Если я не отвечаю, значит, я занят: смотрю с Анной на звёзды. Ха-ха-ха! А если это ты, профессор, то просто кинь камешек в моё окно! До связи-и-и!»
И слёзы буквально затопили моё лицо, стерев с губ все слова любви, которые я говорила Мике, и всю ложь, которой я кормила его день за днем, чтобы защитить себя.
Глава 21
– Это уже слишком. Даже для нашей матери. – Проворчала сестра, открыв дверь и наблюдая за тем, как я размазываю слёзы по лицу. – Даже, если речь идёт о тебе. Это вообще всё как-то слишком.
Она задумчиво зажевала губу, и маленькое колечко пирсинга спряталось у неё во рту.
– Пришла поиздеваться? – Всхлипнула я, задрав подбородок.
– Не обязательно огрызаться каждый раз, как видишь меня. – Хмыкнула Софья, входя.
– Что тебе нужно?
Она наклонилась, чтобы погладить пса, лежавшего возле моей кровати.
– Пришла убедиться, что с тобой всё в порядке. – Сестра подняла на меня обеспокоенный взгляд. – Ты выла, будто раненый зверь.
– А что со мной будет? – Отвернулась я.
Вдруг стало так тяжело дышать, что пришлось задержать дыхание, а потом вдохнуть медленно и глубоко.
– Я слышала, мама звонит врачу, у которого ты проходила курс обязательной реабилитации.
– Два бесплатных сеанса. Для галочки.
Я повернулась, и Софья понимающе кивнула. Без обилия косметики её лицо выглядело совсем юным.
– В любом случае, его секретарь сообщила, что он в отпуске.
– А. Ясно.
Значит, никто не приедет, не скрутит меня и не увезёт в психлечебницу.
– Ты пропускаешь подготовку к экзаменам? – Спросила я, вытирая влагу под глазами дрожащими пальцами.
– Мама разрешила.
– Почему?
– Из-за тебя.
– Из-за меня?
Софья потрепала Дрисса за загривок и выпрямилась.
– Похороны. Всем тяжело. – Она пожала плечами. – И всё такое.
